| 3 . «Источник слезный по крещении выше самого крещения, – утверждает св. Лествичник, – хотя и дерзко несколько сказать это. Ибо крещение есть очищение прежде бывших в нас зол, а слезами очищаются грехи, содеянные после крещения; и крещение приемля во младенчестве, все мы осквернили оное, а слезами и то вновь очищаем. И если бы Богом, по человеколюбию, не дарованы были людям слезы; то подлинно бы редки были и едва обретались где спасаемые» (Сл. 7, «Всякий грех, его же аще сотворит человек, – богословствует преп. Феодор Енатский, – кроме тела есть: а блудяй, во свое тело согрешает ( 1Кор.6:18 ), потому что из тела источается скверна, оскверняющая его: так и всякая добродетель кроме тела есть, а ежедневно плачущий очищает и тело потому что слеза, истекающая сверху, омывает тело от нечистот его» (См. Алфавитный патерик: Феодор Енатский). «Итак, – заключает св. Лествичник, – необходимо, непременно необходимо, чтобы мы, по омовении снова осквернившиеся, руки свои очищали неугасающим сердечным огнем и елеем Божьего милосердия» (Сл. 7, 4 . Подвиг сердечных скорбей равняется мученичеству. «Как мученики, – говорит Макарий Великий , – перенесшие многие мучения и показавшие терпение свое до смерти, сделались таким образом достойными венцов славы, и чем большие и тягчайшие совершили труды, тем более приобрели у Бога славы и дерзновения; так и души, будучи предаваемы различным скорбям, которые или отвне приходят от людей, или в уме происходят от нелепых помыслов, или бывают от телесных болезней, ежели до конца постоянно претерпят оные, то получат те же венцы и то же дерзновение, как и мученики, потому что как мученики терпели от людей, так они терпеть от действия злых духов, и также – чем больше будут переносить оскорблений от противника, тем большую получат от Бога славу не только в будущей жизни, но и здесь удостоятся утешений Святого Духа» (Христ. чтен. 1821 г., ч. 8, стр. 17, 11. Действия и плоды благодатного плача 1 . Плач не только омывает, но совершенно истребляет всякие греховные скверны. «Аще хочеши омыти скверны, слезами омый, – говорит Варсануфий Великий – всяку бо скверну омывают чисто; вопий Иисусови, дóндеже измолкнет гортань твой: «Наставниче, спаси, погибаем ( Лк.8:24 )!» Возьми пепел от сердца твоего, и возжги огонь той, его же Господь пришедше воврещи на землю, и пояст вся сии, и благозвеняще изнесет злато твое» (Руковод. к дух. жизни в отв. 77). «Как огонь истребителен для соломы, – подтверждает св. Лествичник, – так непорочные слезы – для всякой видимой и мысленной скверны» (Сл. 7, |
| е) Надлежит тебе быть молчаливу. И о шестом, т. е., что тебе должно молчаливу быть, порядок слова понуждает нас сказать тебе: — говорить убо тебе и об этом св. Исаак: «Паче всего возлюби молчание; потому что оно приближает тебя к плоду. И язык немощен изобразить его. Сперва будем принуждать себя к молчанию, и тогда от молчания родится для нас нечто, приводящее к самому молчанию. Да подаст тебе Бог ощутить сие нечто, раждаемое молчанием. Но если начнешь сим житием жительствовать, то не умею и сказать, сколько света возсияет тебе отсюда. — Когда на одну сторону положишь все дела жития сего (иноческаго, безмолвническаго), а на другую молчание, то найдешь, что оно перетягивает на весах» (Сл. 41, стр. 250 1). «Молчание есть тайна будущаго века, а слова суть орудие этого мира» (Сл. 42, стр. 263). «Кто возбраняет устам своим пересуждать (много говорить), тот хранит сердце свое от страстей. А кто хранит сердце свое от страстей, тот ежечасно зрит Господа» (Сл. 8 сначала). И св. Арсению божественный глас во второй раз так законоположил: «Арсение! бегай, молчи, пребывай в безмолвии, ибо в этом корни безгрешности» (Дост. сказ. об Авве Арсение-2-). ж) Надлежит тебе быть безмолвну (уединение любить). Равным образом и о седьмом, т. е., что тебе надлежит безмолвную проводить жизнь, достоверные тебе указатели суть Василий великий и опять святый Исаак: из коих тот говорит: «безмолвие есть начало очищения души», а этот: «предел безмолвия есть молчание от всего» (всестороннее). Сими словами тот вкратце означил начало его (безмолвия), а этот — конец. И в Ветхозаветном Писании так сказано: упразднитеся и уразумейте, яко Аз есмь Бог (Пс. 45, 11). И св. Лествичник говорит: «Первое дело безмолвия есть безпопечение о всех вещах, и благословных, и неблагословных; ибо отворяющий дверь первым всеконечно впадет и во вторыя. Второе дело молитва неленостная; а третье — неокрадываемое делание сердца. Как невозможно, по естественному порядку, не выучившему букв читать книги: так еще более невозможно нестяжавшим перваго дела безмолвия разумно проходить последния два» (Сл. 27, 46). И опять Исаак святый пишет: «вожделенным делом безмолвия должно быть ожидание смерти непрестанное. Кто без сего помышления вступает в безмолвие, тот не может понести того, что всеми мерами должны мы терпеть и нести» (Сл. 41, стр. 255). |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
| 583). «Скрывающий помыслы пребывает неисцелен; ибо они исцеляются только частым вопрошением о них отцев духовных» (Отв. 317). «Не скрывающий никакого змея в недре своем действительную показует веру; а скрывающий еще вне пути спасения своего блуждает», — говорит св. Лествичник (сл. 4, п. 46). Такое правило открывать все великий налагает страх на душу не только сделать, но и сказать что–либо и помыслить худое, напоминая имеющий быть суд от отца–наставника, — налагает страх и на бесов, ибо при сем никоим образом нельзя им укрыть своих козней (Там. п. 53). Потому–то и стараются они отклонить от сего и, опасаясь обличения, бегут от того, кто во всем открывается, ненавидят и терпеть не могут самого даже гласа откровенности, как учит св. Дорофей (сл. 5–е). А какое облегчение душе от этого! Три года один томился под тяжестию неоткровенности (Пролог Мая 6), и потом, когда одолел себя, тогда вышло из него мрачное облако — знак, что неоткровенность есть дело сатанинское. Иначе, как будет пользовать нас отец, когда не знает, что в нас; а общие наставления можно найти и в книгах. Потому–то св. Лествичник учит, что как с первого раза должно открыть все своему отцу, всю жизнь рассказать, так и во все последующее время — не отрицаться духовнику, споспешнику своего спасения, исповедоваться со смирением, яко Богу (сл. 4, п. 10, 63, 66). «В одном монастыре, — пишет еще св. Лествичник, — увидел я у гостиника на поясе книжицу малую и, спросивши для чего она, узнал, что он в ней записывал все то, что чрез весь день помышлял и все оные помыслы пересказывал своему пастырю. И не только его, но и других многих той обители иноков я видел так поступающими. Был же сей устав учрежден великим отцом той обители, как я после слышал» (Там же, п. 39). «Добрый домостроитель каждый вечер исправно считает дневную прибыль или расход. Но как он узнает это, если не будет ежечасно записывать всего в счетную книгу?» (Там же, п. 115). в) Но главнейшее дело ученика — есть искреннее, неразмышляющее, от веры и чистого сердца беспрекословное повиновение учителю своему и отцу во всем до малейшей йоты. |
| Исаака Сир. сл. 2.). Наставляющий 44 дарования Божия к человеку, сердце есть движимо ко благодарению непрестанну. Наставляющий искушение к души, мысль есть роптания, движимая присно в сердце. «Вся немощи человеческия терпит Бог; человека же, присно ропщуща, не терпит, аще не накажет его» (сл. 85.). Защита ваша, против ропота словами же сего святого, утлый щит и тупое копие, и, как пишет св. Марк: «утверждаемый на простом разуме держит жезл тростян в руке, иже во время пронзает руку, по писанию». Если принять приводимые вами слова св. Исаака голословными, то найдем святого сего противоречащего самому себе; там (см. выше сл. 2 и 85.) выставляет причину, от чего увеличиваются скорби и отягощаются, и врачевство предлагает: сознание себя пред Богом, a здесь: чтобы претерпеть не нашей есть силы, и чтобы ощутить грехи, от Бога есть дарование (Ис. Сир. сл. 51.); по этому будто Бог причиною и нетерпения вашего и попущения греха, a вашей вины нет. Что ж? Надобно больше впадать в ропот? да не будет сего! «но и «еже претерпети не нашей силы есть», точно так! Да могли ли же бы вы вынести случающиеся вам скорби, одна за другою, если бы не подкреплял Господь? Вы несете оные и терпите; но дело в том, что ропотом и несознанием только отягощаете и умножаете оные: «и еже ощутити грехи своя от Бога есть бываемое дарование», то неужели Бог причиною, что мы не получаем дарования сего, не ощущаем грехов наших. Опять мы правы, кто же виноват? Неужели мы не чувствуем, что мы грешники? Этого быть невозможно, то хоть простое это чувство и сознание употребим к удержанию себя от ропота, a там даст Бог и дарование ощутить грех . Прочтите выше приведенные слова 2 и 85, и познайте причину лишения вашего дарования. Да есть ли какая, хоть малая, помощь или утешение от ропота? Совсем нет, a вред великий. Может быть найдете и против сего какие возражения, но вспомните слова св. Лествичника «о прекословии» . . . Вы пишете, чтобы я говорил вам прямо все, как себя держать; я так и поступаю, и надеюсь, что если послушаете не меня, a Господа и учения святых отцов и не будете обвинять других в их холодности или жестокосердии, a считать себя недостойным призрения от других и видеть в них руку Промысла Божия, действующего чрез них в деле вашего спасения, то в покорности сей найдете успокоение и тех людей, состраждущих вам и вспомоществующих. |
| 4, 8): то неправедно не восполнить ими, что еще недостает в настоящем сочинении; тем паче, что по св. Исааку: «завершение плодов Святаго Духа тогда бывает, когда что сподобляется совершенной любви» (Сл. 21, стр. 154). Давай же и о ней не много помянем словами отцев святых. Так св. Лествичник пишет: «ныне же, скажем после всего сказаннаго, пребывают три сия, все теснейшим союзом связующия и держащия в нем, вера, надежда и любы, больше же всех любы: ибо ею именуется Бог (1 Кор. 13, 13; 1 Ин. 4, 8). По моему разумению, первая из них есть луч, вторая — свет, а третья — круг; все же оне одно суть сияние и один блеск. Первая все может творить и устроять; вторую милость Божия окружает, и делает непостыдною; третья никогда не падает, не перестает тещи, и уязвленному ею не дает почить от блаженнаго упоения» — (Сл. 30, 1 — 3). И еще: «Слово о любви знаемо Ангелам; но и тем по действу осияния. Бог любы есть, и кто хочет изречь, каков предел ея, тот, слеп будучи, покушается исчесть песок в бездне морской. Любовь, по качеству своему, есть уподобление Богу, сколько оно доступно для смертных; по действу — опьянение души; по свойству — источник веры, бездна долготерпения, море смирения. Любовь истинно есть отложение всякаго противнаго помышления: ибо любы не мыслит зла (1 Кор. 13, 5). Любовь, безстрастие и сыноположение одними именами различаются. Как свет, огнь и пламя в одном действии сходятся: так разумей ты мне и об этих» (тамже, гл. 5 — 9). И св. Исаак: «Любовь, возбуждаемая чем либо совне, есть как малый светильник, питаемый елеем, которым и поддерживается свет его, или как наводняемый дождем поток, котораго движение прекращается с оскудением составляющей его дождевой воды. Но любовь, которая имеет виновником Бога, есть тоже, что бьющий из земли источник; потоки ея никогда не прерываются: ибо Он сам есть источник сей любви и неоскудевающая пища ея» (Сл. 30, стр. 199). Еще будучи вопрошен: «в чем завершение многих плодов Духа», — сказал он в ответ: «в том, когда сподобится кто совершенной любви». — Когда за сим последовал вопрос: «почему узнать, что достиг ея кто нибудь?» — ответил: «Когда памятование о Боге возбудилось в уме его, тогда сердце его немедленно возбуждается любовию к Богу, и очи его обильно изводят слезы. |
| Один из тропарей пятой песни сегодняшнего канона раскрывает нам как раз ту же самую картину: «На колеснице добродетелей мнящеся тещи фарисей: но пеший паче лидийские колесницы текий, мытарь добре предвари, припряг щедроте смирение». Вот на лидийской колеснице добродетелей мчится фарисей – он все исполнил; и вот мытарь, который ничего не делает, припрягая свое смирение, предваряет фарисея: Господь говорит, что вышли они из храма, и мытарь был более оправдан, нежели фарисей. Вот эти два различных состояния – с одной стороны – молитва , начинающаяся с благодарения: «Благодарю Тебя, Господи, что я не таков, как все прочие люди». Это как будто призывание Бога, а на самом деле – утверждение своего «я», ибо середина гордости, по Иоанну Лествичнику , есть «бесстыдное проповедание своих трудов». Господь ведь знает его душу, а он говорит: «Я не таков, как все прочие – обидчики, прелюбодеи», уничижая и ближнего своего – «я не таков, как этот мытарь». Фарисей как будто и верит, и любит Господа, как будто ищет Его помощи, а на самом деле – «уничижает ближнего и бесстыдно проповедует свои труды» – он подходит уже к величайшей степени гордости – отвержению Бога. Зачем ему Бог – когда он все выполнил и только хвалится перед Богом своими добродетелями. Иоанн Лествичник говорит, что «страсть гордости получает пищу от благодарения» (И. Л., Сл. 23, 3). Пока еще фарисей молится, но еще немного и он перестанет молиться, потому что молитва есть стремление к Богу, чтобы получить от Него помощь. «Видал я людей, – говорит Иоанн Лествичник (Сл. 23, 3), – устами благодаривших Бога и велих-валившихся в мыслях своих». Ясное доказательство на это представляет фарисей, описанный в Евангелии, когда он сказал – «Боже, благодарю Тебя». Это состояние человека, который в основу своей духовной жизни полагает свои добродетели, их выставляет и бесстыдно проповедует, уничижая ближнего. А есть и другое состояние: Авва Антоний сказал однажды Авве Пимену: «В том состоит делание человека, чтобы грехи свои полагать на главу свою перед Богом». Это подход к Богу грешника, а не праведника, подход к Богу того, кто нуждается в Нем, чтобы очистить свои грехи. Поэтому-то мытарь и молится: «Боже, милостив буди мне грешному» – это он нуждается в Боге, он просит, понимая, что ничего еще не сделал, он не проповедует своих, может быть, и имеющихся добродетелей, но не их, а грехи свои полагает на главу свою перед Богом. |
| Такой, впрочем, союз, есть великое духовное таинство, совершаемое Самим Богом. Не всякий истинный отец для всякого ученика и не всякий истинный ученик для всякого отца. Ищущему с полною верою и преданностию Господь указывает и приводит к тому, кто может, силою Его, привести его к спасению; и истинному достойному отцу полагает в духе извещение принять и нести тяготу сего именно немощного. Так у святого Варсонофия, Иоанн показался было и потом долго не приходил. Когда авва Серил помыслил, что он не придет уже, святой Варсонофий говорит: «телом отстоит, а духом с нами, и не разлучится отныне и до века» (Отв. 5); и еще прежде говорил: «за два года Господь сказал мне, что придет» (Отв. 1). Один из учеников говорил ему: «прибежище и пристанище послал тебя Господь мне» (Отв. 159); другому он говорил: «верим, что Господь привел тебя сюда: не иждиви же тщетно благодати» (Отв. 163). Отсюда само собою открывается: каков должен быть ученик в отношении к отцу своему. Все, сюда относящееся, само собою вытекает из того духа, в каком предает себя ученик отцу, и того союза, какой сочетавается между ними. К отцу своему ученик должен иметь полную и несомненную веру, – веру в то, что он знает путь Божий, может доводить по нему к совершенству и доведет именно и его, что он силен у Бога, и Бог чрез него укажет ему прямой и незаблудный путь; потому все его наставления принимать как совершенно истинные, решительно-спасительные и Богоугодные. Эта вера должна быть светла, чиста и никаким даже слабым облаком сомнения не омрачаема; ибо ее ослабление есть ослабление и сердечного союза, а ослабление сердечного союза извращает все дело и делает его бесплодным. Потому должно хранить эту веру как зеницу ока. «Сколько вера цветет в сердце, – говорит святой Лествичник, – столько тело успевает в своем служении; а как скоро кто о камень веры преткнется, то уж нет сомнения, что таковой падет; ибо справедливо то, что «все, что не по вере, грех есть " ( Рим. 14, 23 ). В простоте сердца повинующиеся, если чрез любопытство о настоятелевых повелениях не станут воздвигать на себя бесовских хитростей, то добре о Господе путь свой совершат» (сл. 4, п. 7, 9). Потому и сами отцы прежде всего удостоверялись в вере к себе тех, коих принимали под руководство, и если замечали ее отсутствие, то не принимали. Так святой Варсонофий одного не принял под свое руководство, когда заметил в нем неверие; а когда оно закралось, по наваждению бесовскому, в принятого, то поспешил уврачевать его (Отв. 161). «Тем, кои восприяли о Господе попечение о нашем спасении, – говорит Лествичник, – мы без всякого любопытства должны верить, хотя бы нам казалось, что они и противное что-нибудь спасению нашему установляют. Тогда-то наше к ним доверие, как в горниле смирения, искушается. Ибо то и есть знак истинного доверия, когда кто хотя видит что-нибудь чаянию своему несколько противоречащее, однако, поскольку учреждают то начальники, верит им несомненно» (сл.4, п.104). |
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
Не удалось извлечь искомое из базы ((( |
|
|
|
|
