| По всей видимости, митрополит Гурий не знал о существовании данной телеграммы в момент ее отправки из Москвы и получения в Киеве 24 июня, так как 4 июня он отбыл в Минск. Но информацию о закрытии Тихвинского монастыря от митрополита Иоанна получил епископ Днепропетровский и Запорожский Иоасаф. Такие же сведения правящий архиерей получил и от уполномоченного Я.А. Днепровского, имевшего на тот момент копию телеграммы из Совета по делам Русской Православной Церкви. Уполномоченный сообщал в Совет: «О том, что правящий епископ прислушивается к нашим советам и не стремится укреплять устои церкви, говорят и такие факты: в июне, когда мною на приеме было устно объявлено Иоасафу о решении по вопросу закрытия Тихвинского женского монастыря в Днепропетровске, он в веселом тоне заявил: “Давно бы надо было ликвидировать это кодло”» . Имея неприязненное отношение к женской обители в Днепропетровске, епископ Иоасаф все же был вынужден возглавить в монастыре престольный праздник в честь Тихвинской иконы Божией Матери 9 июля 1959 г. По сведениям уполномоченного, на монастырском празднике присутствовало около 3 000 верующих . Менее чем через месяц монастырь был закрыт местными властями. Игумения Евгения (Волощук), тогда еще монахиня Анастасия, отразила в своих воспоминаниях, что когда утром 5 июня иеромонах Стефан (Никитин) совершал в монастырской церкви проскомидию, неожиданно вошли приехавшие без предупреждения представители епископа Иоасафа (секретарь епархии протоиерей Константин Стаховский, благочинный протоиерей Алексий Жбанчиков, протодиакон Иаков Ильченко). Пройдя в алтарь, они потребовали прервать проскомидию и отказали совершить литургию, объявив, что служба не состоится по причине закрытия монастыря. Стаховский забрал из алтаря антиминс, людей из храма удалили. Епископ Иоасаф представителей монастыря не принял. В Днепропетровском исполкоме им объявили, что обитель закрыта распоряжением Патриарха и должна быть освобождена к вечеру текущего дня, потому что в монастыре должен был разместиться интернат и дети уже с утра сидят в вагонах на станции . |
| Сидоренко по итогам 1959 г. отметил, что епископ Иоасаф «внимателен к соображениям уполномоченного» и, если согласился с уполномоченным провести то или иное мероприятие, не меняет своих договоренностей и обязательно проводит их в жизнь. В другом месте отчета запорожский уполномоченный привел сравнение днепропетровских архиереев, выделив, в частности, что в сравнении с архиепископом Гурием епископ Иоасаф «более уступчив и прислушивается к мнению уполномоченного серьезно». Новый архиерей ликвидировал в Запорожье резиденцию архиепископа Гурия, согласился со снятием с регистрации в Запорожской области 21 церкви, провел только одну архиерейскую службу в сослужении трех местных священников (архиепископы Симон и Гурий, по сведениям Сидоренко, привлекали на такие службы по 15–20 человек духовенства), отказавшись от встречи с цветами и других почестей . В закрытии приходов запорожский уполномоченный нередко использовал лояльных власти священников. В частности, в январе 1961 г. он в докладной записке в Совет приводил сведения о запорожском благочинном и настоятеле Покровского собора архимандрите Августине (Шкварко). Последний был благочинным с 1949 г., сана архимандрита удостоился в 1950 г. Годом позже по представлению архиепископа Андрея (Комарова) рассматривался Патриархом Алексием как кандидат в епископы, но по причине его отказа возглавить одну из епархий Западной Украины вопрос был отложен. Архимандрит Августин, по словам Сидоренко, пользовался доверием архиепископа Андрея, а после смерти последнего заслужил расположение архиепископа Симона (Ивановского). Архиепископ Гурий, заступив на должность управляющего Днепропетровской и Запорожской епархией, наоборот, с недоверием относился к архимандриту Августину, пытался снять его с должности благочинного и настоятеля Покровского собора. Ситуацию усугубила оплошность Шкварко, когда тот в декабре 1956 г. в день именин архиепископа Гурия преподнес не подарок, а пачку денег — 10 000 рублей, которые правящий архиерей якобы «с обидой» вернул дарителю. |
| 08(21)05.1959 Иоасаф Лелюхин 19.09(02.10)1961 30.12.1961(12.01.1962) 03(16)11.1962 03(16)11.1962 07(20)11.1962 17(30)03.1964 04(17)02.1969 07(20)03.1969 07(20)07.1969 05(18)04.1973 05(18)04.1973 18(31)05.1973 18(31)05.1973 23.06(06.07)1989 23.06(06.07)1989 09(22)06.1993 Никанор Юхимюк 09(22)06.1993 14(27)08.1995 Варфоломей Ващук 14(27)08.1995 17(30)04.1999 17(30)04.1999 07(20)04.2005 Иов Смакоуз СУМСКАЯ, обн. Основана в 1925 г. Харьковское викариатство. Упразднена 1935 г. 21.05(03.06)1925 Иоасаф 21.05(03.06)1925 Филарет Яценко 01(14)06.1926 28.05(10.06)1935 Супурганская Основана 25.03.1898 (на основе Православной Русской духовной миссии среди персидских несториан в Урмии; местопребывание – в селении Супурган, Иран). 25.03.1898 23.04.1910 23.04.1910 (1917) Сурожская Основана 27.09(10.10)1962. Местопребывание – в г. Лондон. Титулярная. Именование – по г. Судак (Крым, в древнерусских документах – Сурож). Викарные кафедры: Цюрихская, Керченская, Сергиевская. 27.09(10.10)1962 17(30)07.2003 17(30)07.2003 26.04(09.05)2006 26.04(09.05)2006 23.09(06.10)2006 23.09(06.10)2006 Сухиничская Основана в 1929 г. Именование – по г. Сухиничи (Смоленская область). Смоленское викариатство. Упразднена в 1931 г. 07(20)11.1929 24.01(06.02.)1930 11(24)12.1930 30.08(12.09)1931 Александр Раевский Сухумская Основана 15.04.1851. Начало Православной иерархии в Абхазии положено еще в первые века Христианства. Известно, что епископ Севастопольский (Никопский, Пицундский) присутствовал на IV Вселенском Халкидонском Соборе 451 г., а св. муч. Ипатий. епископ Гагрский, – еще на I Вселенском Соборе 325 г. Затем, после некоторого перерыва, она вновь возродилась в 536 г, когда в древней Пицунде (Никопсис, Анакопия) была основана епископская кафедра, возвышенная в 541 г. в архиепископию, подчиненную Константинопольскому Патриарху (первым Никопсийским епископом по возобновлении кафедры был блаженный Евфратий). С 840 г. никопские архиепископы именовались Бичвинтскими (Битзинскими) и Абхазскими, а с 1050 г. усвоили себе некоторые права автокефалии. В 1390 г., по разделении Грузинского царства, Бичвинтские архиепископы провозгласили себя автокефальными, каковыми и были признаны Константинопольским и проч. восточными Патриархами. Кафедра католикосов находилась в Пицундском Успенском Соборе, построенном в 541 г. В 1657 г. кафедра была перенесена в Гелат, с 1795 г. прекратилась (причислена к митрополии Цагерской). Кроме нее, существовала еще Драндская митрополия (с кафедрой в Драндском монастыре). Известны также викариатства: Анакопийское (Севастопольское, Севастийское), Гагрское (упоминаемое в IV в.), Боддийское (в Самурзакани, недалеко от Окуми, Мингрелия), Моквское (несколько севернее г. Очамчиры), Илорийское, Челекское (Челетское) (Н.Д. Иерархия... С. 199). |
| Дважды в этой церкви: 20 июня 1893 и 19 июня 1894 молился Государь Николай II. С началом Первой мировой войны и ростом русской колонии возник замысел построить целый комплекс: отдельный собор вкупе в Русским домом, лицеем и Женским педагогическим институтом, которые «будут не только естественными, но и необходимыми центрами объединения всех русских православных людей на почве постоянной памяти о родной церкви и родном доме». Во главе английского строительного комитета встал бывший премьер-министр лорд Розбери, русского — епископ Анастасий, ректор Санкт-Петербургской Духовной академии. При участии Н. Л. Остроумова началась деятельная подготовка к осуществлению этого замысла, разработанного архитектором В. А. Покровским. План должен был также способствовать сближению Православной и Англиканской Церквей, но революционные события в России помешали воспользоваться благоприятными местными условиями. После смерти прот. Смирнова первым настоятелем для послереволюционной общины стал о. Иоанн Лелюхин, но он оставался им всего несколько лет. Эмиграция в Англии была немногочисленной (около 1,5 тысяч), и ее основу составили солдаты и офицеры Русского экспедиционного корпуса, воевавшие вместе с англичанами во Франции. Поскольку дом на Велбекстрит задумали снести, то приход перебрался в большой англиканский храм в Сити, а в 1923 — в другой, носящий имя ап. Филиппа, который некогда выстроил герцог Веллингтон. Как и предыдущие русские храмы, эта церковь тоже именовалась Успенской. Старый каменный иконостас разобрали, сложили в подвале и использовали только царские врата. Когда в 1927 приход разделился на сторонников и противников Западноевропейского митрополита Евлогия (Георгиевского), обе стороны стали поочередно пользоваться храмом в Сити. Община РПЦЗ во главе с архиепископом Серафимом (Лукьяновым), которую составили большая часть аристократии и богатых людей, перешла затем молиться в домовую Всесвятскую церкви при архиерейском подворье, не прекращая ходатайствовать перед властями о собственном здании. |
| По данным уполномоченного, на все мероприятия по эвакуации монахинь Тихвинского женского монастыря было израсходовано 154 000 рублей епархиальных средств. Епископ Иоасаф через бухгалтера Епархиального управления выдал каждой монахине единовременное пособие в размере от 400 до 1 500 рублей (материальная помощь была оказана на сумму 57 000 рублей), а также оплатил транспортные расходы . По рассказу очевидицы событий игумении Евгении (Волощук), железнодорожные билеты для иногородних монахинь до названного ими пункта назначения купили на изъятые монастырские деньги. Данный пример лишний раз подтвердил принцип, заявленный Советом по делам Русской Православной Церкви своим уполномоченным на местах: для уничтожения Церкви, по возможности, делать все «руками самих церковников». Не обошлась эта операция без использования спецслужб, так как одним из основных объектов гонения стали православные монастыри — «рассадники религиозного фанатизма», по выражению оперативников КГБ УССР. В монастырях сотрудники КГБ видели «концентрацию церковно-кликушеского элемента и приверженцев ИПЦ», «распространение фанатизма через схимников, затворников и “сестер духовных”», открытие нелегальных курсов для подготовки ко вступлению в семинарии. Схема работы по «беспроблемному» закрытию женских монастырей была типичной в арсенале чекистов: агентура отслеживала все процессы в монастыре, оперработники проводили профилактические беседы с монахинями, партийно-советские работники вели «воспитательную работу». В результате таких мероприятий психологически подавленные и запуганные монахини в большинстве своем «безропотно и положительно» воспринимали решение о закрытии монастыря. Официальные материалы КГБ УССР по закрытию Тихвинского женского монастыря подтверждают это: по монашествующим велось 14 дел-формуляров, 17 предварительных агентурных разработок, имелось 7 негласных источников УМГБ — УКГБ. При подготовке закрытия монастыря в соответствии с постановлением Совета министров УССР от 17 июня 1959 г. использовалось 15 агентов из числа сестер обители и епархиального духовенства. В день закрытия в ограде монастыря работали 5 агентов, которые уговаривали сестер спокойно выехать, 2 оперработника работали среди грузчиков . |
| Самоцветов «Раскол как платёжная сила государства (с Петра I до 1782 года включительно)»; И. Каминский «Внутренние вопросы в расколе в первой четверти XVIII века»; С. Вознесенский «Критический обзор раскольнических сказаний о первых временах раскола» (См.: ЖЗС СПбДА за 1898–1899 учебный год. СПб., 1905, с.12–13; 261–263). В 1899–1900 учебном году: А. Молчанов «История Выговской пустыни до смерти Семёна Денисова» (См.: ЖЗС СПбДА за 1899–1900 учебный год. СПб., 1902, с.382). В 1902–1903 учебном году: Г. Захаревич (Название работы не указано) (См.: ЖЗС СПбДА за 1902–1903 учебный год. СПб., 1903, с.275–277). В 1903–1904 учебном году: П. Иустинов «История федосеевщины до 1771 года»; Н. Хильтов «Состояние раскола от Петра I до Екатерины II» (См.: ЖЗС СПбДА за 1903–1904 учебный год. СПб., 1904, с.211–213). В 1904–1905 учебном году: Я. Журавский «Критический обзор поповщинского учения о церкви» (См.: ЖЗС СПбДА за 1904–1905 учебный год. СПб., 1905, с.103–104). В 1906–1907 учебном году: А. Куляшев «Причины малого успеха единоверия» (См.: ЖЗС СПбДА за 1906–1907 учебный год. СПб., 1907, с.9–12). В 1909–1910 учебном году: И. Жлудов «Споры в расколе во второй четверти XVIII века»; Н. Муретов «Миссионерская и полемическая противораскольническая деятельность во второй половине XVIII века»; В. Остроумов «Полемическая и миссионерская деятельность против раскола в первую четверть XVIII века»; В. Ястребов «Противораскольническая деятельность Григория, митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского» (См.: ЖЗС СПбДА за 1909–1910 учебный год. СПб., 1910, с.472–474; 539–543; 572–575; 699–702). В 1910–1911 учебном году: И. Лелюхин «Окружное послание и его значение в истории раскола»; А. Ногатырев «Споры в расколе в последней четверти XVIII века»; П. Яковлев «Дробления в расколе, вызванные пожеланием его в православном государстве» (См.: ЖЗС СПбДА за 1910–1911 учебный год. СПб., 1911, с.432–434; 451–454; 579–581). В 1911–1912 учебном году: А. Белоруссов «Поп Никита Пустосвят как деятель в пользу раскола» (См.: ЖЗС СПбДА за 1911–1912 учебный год. |
| Не скрывал епископ Иоасаф от уполномоченного и активных проповедников из числа духовенства епархии. Одним из таковых, по мнению днепропетровского уполномоченного, был благочинный Синельнического округа священник Н.Н. Аврамов. В беседе с Я.А. Днепровским епископ Иоасаф заявил: «Аврамов в практической работе много проявляет активности по защите религии, он не хочет понять того, что расширить активность церкви нельзя, Аврамов всячески пытается активизировать работу церковников» . Помимо этого епископ Иоасаф расправлялся с неугодными ему священниками. Так, благочинный Широковского благочиннического округа протоиерей К.В. Платонов противился снятию с регистрации прихода в с. Андреевка и сдаче антиминса по указанию правящего архиерея. Последний по совету уполномоченного сократил Широковское благочиние, протоиерея К.В. Платонова оставил рядовым священником в молитвенном доме с. Широкое, а через некоторое время и вовсе уволил его за штат. В 1959 г. епископ Иоасаф, по данным уполномоченного, не дал ни одной рекомендации молодым людям, обращавшимся к нему для поступления в духовные семинарии. Способствовал в этом вопросе епископу его секретарь — священник Константин Стаховский, отказывавший кандидатам на поступление под разными предлогами. Не совершил правящий архиерей ни одного посвящения в духовный сан из числа местных кандидатов. Осенью 1959 г. от преподавательского состава Днепропетровского государственного университета и учителей местной школы, расположенных рядом с Троицким кафедральным собором, поступили жалобы, что колокольный звон собора мешает проводить занятия в этих учебных заведениях. Инспектор Совета по делам Русской Православной Церкви А.П. Исаев, находившийся в командировке в Днепропетровске, встретился с епископом Иоасафом и поинтересовался, можно ли колокола установить внутри собора. По словам Я.А. Днепровского, епископ Иоасаф без колебаний выполнил рекомендации Исаева и через три дня сообщил о перемещении колоколов и прекращении наружного звона. Уполномоченный по Днепропетровской области при помощи епископа Иоасафа в 1959 г. удерживал свободными 36 приходов, препятствуя назначению священников, в целях дальнейшего их закрытия . |
| Следующим шагом стало принятие специального постановления Совета министров СССР от 16 марта 1961 г. «Об усилении контроля за выполнением законодательства о культах», которое стало правовой основой для церковной реформы. Важным пунктом постановления было разрешение закрывать молитвенные дома (всех культов) по решениям не республиканских Советов министров, а областных (краевых) исполкомов при условии согласования с Советами по делам РПЦ и религиозных культов. Это ускорило процедуру закрытия церквей и молитвенных домов. В результате были сняты с регистрации: в 1961 г. 1 421 православный приход, в 1962 — еще 1 584 . Также постановлением предусматривалось ограничение колокольного звона, «если это вызывается необходимостью и поддерживается населением». После подготовки юридической базы церковной реформы власти перешли к ее реализации. Но так как перестройка церковного управления могла оказаться делом «сложным и деликатным», идеологами реформы было придумано следующее решение: «Для того, чтобы не вызвать каких-либо осложнений в отношениях между церковью и государством, многие мероприятия [следует] проводить церковными руками» . В связи с этим Совет по делам Русской Православной Церкви рекомендовал Патриарху Алексию пересмотреть некоторые пункты «Положения об управлении Русской Православной Церкви» 1945 г., приняв поправку об отстранении духовенства от финансово-хозяйственной деятельности в церковных общинах и передаче ее в руки приходских церковных советов. 18 апреля 1961 г. состоялось заседание Священного Синода, по итогам которого было принято решение разграничить обязанности настоятелей и исполнительных органов, освободив священников от участия в хозяйственно-финансовой деятельности общины. 18 июля 1961 г. в Троице-Сергиевой лавре в обстановке секретности прошел Архиерейский Собор. Власти потребовали от Патриарха Алексия и Священного Синода так провести Собор, чтобы он единогласно утвердил решение о радикальном реформировании порядка приходского управления . Навязанная Церкви реформа приходского управления, по замыслу ее действительных инициаторов, должна была привести к развалу приходской жизни и подорвать влияние Церкви в обществе. Это осознавали участники Архиерейского Собора, почти все духовенство и ответственные миряне. Но в сложившихся тогда условиях открытое неповиновение властям могло повлечь за собой разгром церковной организации. По этой причине священноначалие не могло рисковать легальным статусом канонической Церкви. Под страхом увольнения на покой и репрессий архиереи были вынуждены подписать заранее подготовленные постановления Собора, ставившие церковную иерархию в унизительное положение и отстранявшие ее от реальной церковной власти. Архиерейский Собор 1961 г., утвердив апрельское постановление Священного Синода, обеспечил осуществление приходской реформы, которая возвратила состояние приходского вопроса на уровень 1930-х гг. |
| Известно, что во всех областях государственной и общественной жизни награждают или повышают по должности за определенные заслуги, проявленные в той или иной области: военных награждают за храбрость, профессоров за ученые труды и т. д. Можно было бы предположить, что этот принцип, единственно правильный, положен в основу продвижения и по церковно-иерархической лестнице и что на такой ответственный пост как член Синода должны назначаться лица, имеющие пред Церковью определенные заслуги. К сожалению, это предположение не всегда оказывается верным. Так, 30 марта 1964 года Киевским митрополитом и постоянным членом Синода был назначен епископ Винницкий Иоасаф (Лелюхин), несмотря на то, что вся церковная деятельность этого иерарха была противопоказанием к назначению его на эти высокие посты. До архиерейской хиротонии он 3 раза был рукополагаем во священника: первый раз в обновленческом расколе, второй раз во время гитлеровской оккупации Украины епископом Геннадием, юрисдикции еп(ископа) Поликарпа Сикорского и третий раз архиепископом Днепропетровским Андреем (Комаровым). Будучи хиротонисан во епископа Сумского, способствовал закрытию епархии. Будучи, по закрытии епархии, перемещен на кафедру епископа Днепропетровского и Запорожского принял епархию с 286 действующими приходами и, будучи чрез непродолжительное время перемещен на Винницкую кафедру, оставил в Днепропетровской епархии менее сорока приходов, а в Виннице через очень короткое время закрыт был кафедральный собор. Одна уже возможность назначений на ответственнейшие церковные посты лиц, абсолютно неподходящих к занятию их, свидетельствует о серьезных ненормальностях в формировании нашего Синода. Нужно признать, что Собор 1945 года, несмотря на свою парадность, был неглубок по своей канонической мысли. С точки зрения канонического права непонятно отношение Собора 1945 г. к Собору 1917–18 гг. Ведь для того, чтобы открылась каноническая возможность к новому церковному законотворчеству, Собору 1945 года необходимо было бы сперва отменить соответствующие определения Собора 1917–18 гг. |
| В Днепропетровской и Запорожской епархии ощущалась кадровая проблема, из-за недостатка священников без возглавления оставалось значительное количество приходов (54 в 1957 г.). Архиепископ Гурий решал кадровую проблему через рукоположения, приглашал священников из других епархий, направлял местную молодёжь на учёбу в духовные семинарии. Для возрождения и активизации религиозной жизни в малодоходных сельских приходах правящий архиерей направлял туда молодых и активных священников. Для решения проблем нравственного характера среди духовенства епархии архиепископ применял к ним меры дисциплинарного воздействия, вплоть до запрещения в священнослужении и лишения сана. Приходилось правящему архиерею решать и вопросы нестроения в отдельных общинах, особенно там, где возникали конфликты священников с церковным активом и верующими. Не забывал архиепископ Гурий и своих духовных чад: монахиню Серафиму (Яковлеву) он возвёл в сан игумении, Елизавету Николаевну Вендланд постриг в монашество с именем Ефросиния, участвовал в хиротонии архимандрита Иоанна (Вендланда) во епископа Подольского. В Алуште создал небольшую общину, куда сам неоднократно выезжал, в том числе и на требуемый из-за болезни отдых. Не изменял архиепископ своему правилу — налаживать и поддерживать благожелательные отношения с уполномоченными (в Днепропетровской и Запорожской епархии их было двое). За время управления епархией архиепископом Гурием власти закрыли незначительное количество приходов — не более 16 (из них шесть в Днепропетровской области и десять в Запорожской). В большинстве случаев это были малодоходные сельские приходы. Поводом для закрытия послужило отсутствие в течение длительного времени богослужений и постоянных священников, а также возврат властями общественных зданий, «захваченных» верующими во время немецко-фашистской оккупации. Верующие в ряде мест оказывали сопротивление закрытию, архиепископ Гурий в свою очередь делал всё возможное для сохранения этих приходов. В 1958 г. в отношениях между государством и Церковью произошли изменения: руководство СССР взяло курс на радикальное в кратчайшие сроки решение «религиозной проблемы» в стране. В 1959 г. для Церкви наступил тяжелейший период, так как власти в это время начали проводить в жизнь постановление от 16 октября 1958 г. «О монастырях в СССР» в части сокращения обителей. В 1959 г. было закрыто 19 монастырей и скитов, в числе которых оказался и Тихвинский женский монастырь в Днепропетровске. Архиепископ Гурий, по всей видимости, не знал о планах властей закрыть монастырь. Произошло это трагическое событие через два месяца после его отбытия в Минск — 5 августа 1959 г., когда Днепропетровскую кафедру занял рукоположённый им епископ Иоасаф (Лелюхин), на деле оказавшийся «волком в овечьей шкуре». 21 мая 1959 г. Священный Синод на заседании принял решение о назначении архиепископа Гурия на Минскую кафедру с возведением его в сан митрополита. |
|
|
