| 123 Констанцский собор проходил с 1414 по 1418 г. в г. Констанце. Он был созван с целью положить конец «Великой схизме». На открытии собора присутствовали около тысячи духовных лиц, император Сигизмунд и папа Иоанн XXIII (антипапа), который в качестве вопроса первостепенной важности выдвинул борьбу с ересями. Он начал процесс Я. Гуса, завершившийся в 1415 г. сожжением идеолога чешской Реформации. Опасаясь, что выдвигавшееся на соборе требование низложения всех действовавших в то время пап приведет к суду и над ним, Иоанн XXIII бежал, но вскоре был арестован. При избрании нового папы Констанцский собор пополнил кардинальскую коллегию 30 представителями так называемых католических наций (английской, германской, французской и итало-испанской), и в 1417 г. папой стал Мартин V. Констанцкий собор существенно ограничил его права, урезал доходы и провозгласил собор высшим органом Церкви, стоящим над папой. Но в дальнейшем папство, опираясь на светскую власть в Италии, уклонилось от исполнения решений собора. Данилевский сравнивает действия вождя женевских протестантов Ж. Кальвина, по указанию которого в 1553 г. был сожжен на костре испанский ученый М. Сервет, с действиями католического духовенства, приговорившего к смерти на Констанцском соборе идеолога чешской Реформации Яна Гуса (1371–1415). 125 В трактате «О граде Божием» (413–426) блаж. Августин противопоставляет «град Божий» – общину избранных, объединенных любовью к Богу и христианскими добродетелями, т.е. Церковь , – «граду земному» – грешному, языческому миру, воплощением которого для него являлась Римская империя. 126 Петр (Симон, сын Ионы) – один из 12 апостолов – учеников Иисуса Христа, избранных им для распространения его учения. Петр первым назвал Иисуса Христом и «Сыном Бога живого», на что Иисус ответил: «Я говорю тебе: ты – Петр [по-греч. «камень " ] и на сем камне Я создам Церковь Мою и дам тебе ключи царства небесного» ( Мф. 16:18 ). Таким образом, Иисус, согласно католическому учению, поставил Петра во главе Церкви. |
| Но католическая Церковь , устами номиналистов провозгласившая реализм ересью, была права, когда ещё в 1240 г. она осудила Вильгельма Парижского, одного из пионеров реализма. Применённый к догматическому учению Церкви, реализм необходимыми законами мысли вёл к еретическим воззрениям на некоторые пункты церковного учения, а провозглашаемые им права личности в корне подрывали подавляющий свободу совести строй римско-католической Церкви. Недаром англичанин Стокес говорил Гусу, что всякий, кто усердно занимается Виклефом, необходимо впадает в ересь 513 ! Недаром и знаменитый противник Гуса на Констанцском соборе, канцлер Парижского университета Герсон, – личность, не чуждая реформационным стремлениям 514 , делал реализм ответственным за еретические воззрения Гуса, и в осуждении Гуса и Иеронима Пражского видел впоследствии именно осуждение реализма 515 . Как человек сильного философского ума, Виклеф последовательно провёл доктрину реализма не только в области логики и метафизики, – но и в религиозно-догматических вопросах церковного учения, не останавливаясь перед новизной результатов и не делая ни малейшей уступки существующим воззрениям и порядкам, и очень естественно, если пражские почитатели его, не обладавшие самобытной философией, не могли устоять против силы его логики и разделили с ним некоторые его противоцерковные воззрения. Важнейшим пунктом в системе церковного вероучения, где особенно чувствительно давала себя знать doctrina realium, было учение о пресуществлении в таинстве Евхаристии, как это выяснено было в прениях на Констанцском соборе 516 . Оставаясь последовательным, Виклеф отрицал учение о пресуществлении, и его пражские поклонники тем менее могли удержаться на высоте церковного учения, что вопрос о причащении был одним из спорных пунктов, разделявших партии. Станислав Зноемский и Стефан Палец уже в первую половину пражских споров открыто защищали еретическое учение Виклефа об Евхаристии 517 , но это уклонение в область догматики для пражской оппозиции было только случайным и временным; впоследствии тот и другой отказались от Виклефова учения. |
| 113 Шульте справедливо указывает, что ссылка на Florentinum (Флорентийский собор (лат.) – Прим,ред.) в c.IV, как и цитата из его постановления, сделаны тенденциозно, с опущением конца, где имеется ссылка на все соборы. «Греки разумели под ними только ими принятые Вселенские Соборы т.н. униаты только 8; ни на одном из них от Никейского 325г. до 4 Константинопольского 869г. не признавался римский епископ ни единственным, ни непогрешимым учителем веры и нравов; столь же мало это имело место и на 4 Латеранских 1123, 1139, 1179, 1215 и на двух Лионских 1245 и 1274 и Венском 1311. Напротив, Констанцский Собор на 5-м своем заседании 6.04.1415г. догматически определил: папа подобно всякому другому подвластен общему собору. Это 5-е Констанцское заседание принадлежит, несомненно, к признанной п. Мартином V части Собора. Таким образом, ни один из И признанных в самом Риме до Флорентийского Собора или, опуская Констанцский (Базельский не идет в счет), из 16 Вселенских Соборов не постановлял то, для подтверждения чего в с. IV приводится Florentinum. Впрочем, то, что говорит Флорентийский Собор, himmelweit (как до небес – Прим. ред) далеко от ватиканской дефиниции, так что даже оппозиция на Ватиканском Соборе склонялась к повторению Флорентийского определения. Сверх всего, Florentinum устарело или разъяснено через Tridentinum (Тридентский собор (лат.) – Прим. ред.) (1. С.307). 114 См. Scheeben Handb. d. kath. Dogm. IV. Bd. I Abth., von. L. Atzberger. Freiburg; Br. 1898, C.443–444. Ср. здесь характеристику полноты папской власти: С.438–439. 116 Scheeben, 1.с., 244. Ср. Th.H.Simar. Lehrbuch der Dogmatik, 4 Auff. 1899, I, 40; II, 754–756; Pohle, 1.c. 248. H.Schell. Die kathol. Dogmatik. Paderborn. 1892. Bd. Ill, 1,410–422. 119 В схеме 15 июля было вычеркнуто cum caeteris («с другими» (лат.) – Прим. ред) (что могло быть истолковано в «галликанском» духе), чем усилен элемент папской непогрешительности независимо от епископата, и вставлены слова «поп autem ex consensu Ecclesiae» («но не по согласию Церкви» (лат.) – Прим. ред.) – ключевая позиция догмата. Затем в абзаце IV гл. Hoc igitur поставлены слова nunquam deficientis вместо non deficientis («никогда не лишенного» вместо «не лишенного» (лат.) – Прим. ред.), чем были отвергнуты всем историкам известные заблуждения прежних пап. (Schulte, 1. С.289). |
| 24, 620). Были папы безбожники. Так, Иоанн XXII открыто проповедовал «по внушению диавола», что нет вечной жизни и душа уничтожается вместе с телом, как свидетельствуют оо. констанцского собора. Папа Лев Х и все евангелие Христово называл «доходною баснею о Христе». Сюда же можно отнести те декреты, которыми папы отменяли и осуждали постановленное и одобренное авторитетом римской же кафедры. В средние века это было явлением обыкновенным. Вот примеры, указанные Штроссмайером на соборе: «Григорий I (VI в.) называет того антихристом, кто берет на себя титул вселенского епископа, и не смотря на то, Бонифаций III (VII в.) понудил отцеубийцу императора Фоку дать себе означенный титул. Пасхалий II (XI в.) и Евгений III (XII в.) одобряли дуэли; Юлий II (XVII в.) и Пий IV (XVI в.) воспрещали оные. Евгений IV (XV в.) признавал базельский собор и восстановление употребления святой чаши в церкви богемской; Пий II (XV в.) уничтожил эту привиллегию. Адриан II (IX в.) объявил гражданские браки действительными; Пий VII (XIX в.) осуждал их. Сикст V (XVI в.) обнародовал издание Библии и известною буллой одобрил чтение оной; Пий VII осуждал читающих оную. Климент XIV (XVIII в.) уничтожил орден иезуитов, дозволенный Павлом III; Пий VII восстановил оный“. Укажем еще некоторые: папа Лев III не согласился внести в символ Filioque, папа же Бенедикт VIII (ок. 1014 г.) сделал это прибавление. Папа Евгений IV в своих буллах к базельскому собору признавал положение констанцского собора о верховенстве соборов над папами, но после отрекся от своего признания. История догмата о непорочном зачатии Божией Матери показывает, что многие из пап были противниками этого догмата. «Но к чему обращаться, говорил Штроссмайер, к временам столь отдаленным? Святейший отец наш, присутствующий здесь, в своей булле, заключающей в себе правила для настоящего собора, не уничтожил ли, на случай своей смерти во время заседаний оного, то, что в прошлом могло противоречить ему, – даже решения своих предшественников? Я никогда не кончил бы, достопочтенные братья, если бы хотел предложить вашему вниманию все противоречия пап в их учении. |
| В политике В. в отношении Русской Церкви важное место занимал вопрос об унии католич. и правосл. Церквей. Власти ордена неоднократно обвиняли правителей Польши и ВКЛ в том, что они пользуются поддержкой «схизматиков» в войне с орденом и ничего не делают для их обращения. Поэтому и Ягайло, и В. были заинтересованы в том, чтобы в переговорах об унии Церквей приняло участие правосл. духовенство их владений. В. убедил митр. Григория Цамблака посетить в нач. 1418 г. Констанцский Собор. 25 февр. митрополит выступил с речью на Соборе, в к-рой он высказался за созыв Вселенского Собора для достижения согласия между Зап. и Вост. Церквами. После возвращения свт. Фотия к управлению митрополией вопрос о соединении Церквей обсуждался, по-видимому, на встрече В. и Фотия в Новогрудке с участием посла имп. Мануила II Палеолога . При неясных обстоятельствах В. добился приезда на Констанцский Собор послов из Вел. Новгорода. После этого папа Иоанн XXII назначил Ягайло и В. своими викариями в Вел. Новгороде, но никаких практических последствий это назначение не имело. Вернувшись в Литву, митр. Григорий отказался от своего обещания участвовать в унии. В окружении В. были написаны «Летописец великих князей литовских», освещавший борьбу за литов. великокняжеский трон в 80-90-х гг. XIV в. с позиций, благоприятных для В., и «Похвала Витовту», сохранившаяся в послесловии к «Словам постническим» Исаака Сирина (РНБ, F. I), созданном в 1428 г. для Смоленского еп. Герасима . В «Похвале» В. изображен как великий правитель, под властью к-рого находилась «вся Русская земля», и «крепко служаху ему велиции князи, великий князь московский, великий князь тферьской, великий князь рязанский, Великий Новгород, Великий Псков и, спроста рещи, весь Роуськыи язык». В этом памятнике получила наиболее яркое отражение программа вост. экспансии ВКЛ. Ист.: ПСРЛ. Т. 3, 11-12, 15-16 (все: М., 2000); Т. 8. М., 2001; Т. 32. М., 1978; Т. 35. М., 1980 (по указ.); ДДГ; Акты Литовско-Русского государства. М., 1897-1899. Вып. 1-2 (1390-1529); Akta unii Polski z Litw, 1385-1791. Kraków, 1932; Joannis Dlugossii. Annales, seu Cronicae incliti regni Poloniae. Lib. 10, 11. Varsaviae, 1985; Codex epistolaris Vitoldi, magni ducis Lithuaniae. 1376-1430//Monumenta medii aevi historica, res gestas Poloniae illustrantia. Kraków, 1882. |
| д. Общему собранию подчинялись нотарии и другие соборные чиновники, составлявшие протоколы заседаний и отвечавшие за соборную переписку (см.: Stuhr. 1891. S. 34-37, 75-76). С авг. 1417 г., т. е. со времени низложения Иоанна XXIII и отречения Григория XII, и до интронизации папы Римского Мартина V руководящие органы К. С. выступали как коллективный носитель высшей церковной власти: от имени К. С. выпускались буллы и другие офиц. документы, к-рые скреплялись специально изготовленной большой печатью К. С., аналогичной печатям, скреплявшим папские буллы. На аверсе печати были изображены св. апостолы Петр и Павел (традиц. изображение на папских печатях этого периода), на реверсе располагались скрещенные папские ключи и надпись: «Священный Констанцский Собор» (подробнее см.: Schneider. 1978). Поскольку голосование проходило «по нациям», общие собрания К. С. в большинстве случаев выполняли лишь формальные и представительские функции, т. к. все соборные документы предварительно обсуждались и согласовывались нациями. Каждая нация обязана была вести списки лиц, законно прибывших на К. С. и имевших право голоса; все прочие представители нации допускались лишь на общие публичные заседания Собора как наблюдатели. Индивидуальным голосованием всех представителей каждой нации избирались: 1) президент, председательствовавший на регулярных собраниях нации (congregatio nationis), который должен был меняться раз в месяц (на практике эта норма нередко нарушалась); 2) депутаты (число колебалось от 4 до 8), к-рые должны были представлять принятое нацией решение на заседаниях К. С., а также излагать и ставить на голосование вопросы, возникавшие в ходе работы К. С. Президентами и депутатами могли стать представители любого сословия, допущенного к участию в Соборе, т. е. духовенства, дворянства и университетских докторов; исключением являлись лишь кардиналы, которые никогда не занимали этих должностей (подробнее см.: Stuhr. 1891. S. 56-61). При голосовании внутри нации учитывалось иерархическое положение голосующих и требовалось, чтобы предполагаемое решение поддержало не простое большинство, а либо все представители нации, либо большая часть участников от каждого сословия (maior pars cuiuslibet status - ACConstanc. Bd. 2. S. 747). Решения каждой нации оглашались и обсуждались на заседаниях собрания наций (congregatio nationum), к-рое состояло из президентов и депутатов всех наций; обычно активное участие в этих заседаниях принимал также кор. Сигизмунд I или уполномоченные им князья. Именно собрание наций стало основным органом выработки и согласования общих соборных постановлений и документов. Если между депутатами от наций не было единомыслия, предполагалось продолжение обсуждения спорного вопроса до достижения полного консенсуса (concors conclusio omnium nationum) либо снятие вопроса с обсуждения; лишь в случае «насущной необходимости» (urgentia) допускалось принятие решения простым большинством голосов наций (Ibid. S. 746; ср.: Stuhr. 1891. S. 61-68). |
| Поучительно наблюдать степень папистического гипноза в католической догматике: для нее в такой мере решающее значение получил штемпель папской апробации, что утрачивается уже интерес к самому первоисточнику утверждаемых положений, к Собору. Оказывается, что Собор, состоящий из явных еретиков в одном отношении, является утверждением правоверия в другом – из одного источника текут здоровые и отравленные воды. Или же Собор просто превращается в папскую канцелярию заготовления проектов по догматической части. III Это колебание и противоречивость сказывается еще с большей ясностью на истории Собора Базельского, с которым в течение десятилетий происходит настоящая борьба со стороны папы, склоняющаяся то в ту, то в другую сторону. Базельский Собор после победы папства естественно вовсе выключен из числа Вселенских Соборов, признаваемых Западной Церковью (хотя на нем, между прочим, был выражен католический догмат непорочного зачатия Богоматери, провозглашенный в 1854 году папой Пием IX). Для нас интересно и значительно не это его позднейшее отвержение, но продолжительные колебания в отношении к нему, которые были бы невозможны, если бы Церковь содержала тогда догмат о папской непогрешимости. Напротив, Базельский Собор твердо стоял на почве догматического определения Констанцского Собора и несколько раз его подтверждал. Базельский Собор, открывшийся 23 июля 1431 года вскоре после избрания (по смерти Мартина V) на папский престол Евгения IV, сразу впал в конфликт с папой, желавшим распустить его, чтобы собрать новый (Соборы должны были теперь, согласно постановлению Констанцского Собора, собираться периодически, через 10 лет) в Болонье, в пределах Италии. На это Собор ответил постановлением, отрицающим за папой право на роспуск Собора (а, следовательно, и plena potestas (полная власть (лат.) – Прим. ред.). Через некоторое время папа пошел на уступки непокорному Собору и предложил ему через епископа Тарентского (речь которого на Соборе была возвеличением папского примата и plena potestas) пойти на компромисс и перенести Собор или ограничить его компетенцию. |
| Практически единственным значимым его деянием на этом посту стала поездка православной церковной делегации во главе с Григорием на Констанцский собор. Однако ее инициатива принадлежала отнюдь не Цамблаку, а Ягайлу и Витовту, которые, по сути, вынудили Григория принять участие в этом мероприятии католической Церкви. Это видно, в частности, уже по тому факту, что Григорий Цамблак приехал на Констанцский собор спустя 2 года после начала его заседаний, что практически совпало по времени с началом его деятельности в качестве главы православной Церкви в Великом княжестве Литовском. Скорее всего, Григория и подчиненное ему духовенство пришлось долго уговаривать принять участие в Констанцском соборе. При этом намерения и полномочия Григория оставались самыми приблизительными и мало к чему обязывающими. В послании к папе Мартину V от 1 января 1418 г. король Владислав II Ягайло, сообщив о выезде Григория Цамблака в Констанц, отмечал, что он едет предложить и обсудить возможные пути и способы соединения православной и католической Но в послании участникам Констанцского собора Ягайло и Витовт признавались, что западнорусское православное духовенство выступает против унии с Григорий выехал в Констанц в конце 1417 и прибыл на собор 19 февраля 1418 г. в сопровождении большой свиты. 25 февраля он был торжественно принят папой Мартином V в присутствии императора Священной Римской империи Сигизмунда I Люксембурга. Григорий произнес приветственную речь, обращенную к понтифику и, возможно, «Слово похвальное...», адресованное участникам Собора в Скорей всего, Григорий, как и митрополит Киприан, которого польский король и литовский великий князь также пытались вовлечь в униональные проекты, не являлся сторонником церковной унии в том ее понимании, которое было свойственно Риму, требовавшему подчинения восточных христиан власти папы на основе католического вероучения. В то же время Григорий был готов обсуждать с католиками спорные догматические вопросы и искать пути достижения церковного единства. |
| ред.), должно быть содержимо и всем христианством?» Отсюда многие члены Базельского Собора и галликанцы заключали, что папа одобрил весь Констанцский Собор. На это возражалось начиная с 17в., что здесь получило одобрение только лишь относящееся к нуждам веры и спасения, а это неприложимо к положению о примате Собора над папой. К этому мнению присоединяется и Гефеле, который считает Констанцский Собор несомненно Вселенским лишь в последних четырех (42–45) заседаниях, в которых присутствовал папа (но в таком случае выходит, что до выбора законного папы Церковь была совсем лишена законной власти, ибо ею не был ни Собор, ни антипапы). – Второе определение папы Мартина V о Констанцском Соборе по поводу дела Фалькенберга утверждает постановленное им in materiis fidei et conciliariter (в делах веры и соборно (лат.) – Прим. ред.), причем опять-таки последнее толкуется в ограничительном смысле. Бесполезно об этом спорить. Как вполне убедительно показывает N.Valois (1.с.), все высказывания папы уклончивы и двусмысленны, они умышленно носят характер недоговоренностей, а потому и та и другая сторона может находить для себя опору в этом традиционном лукавстве. Неопределенность эта соответствовала объективному положению вещей: в недрах самой католической церкви шла борьба двух начал – соборности и абсолютизма, причем тогда борьба была еще не решена, а в дальнейшем восторжествовал последний. XV век в этом смысле есть перепутье, на котором скрещивались два пути. Но уже факт этой борьбы и колебаний, исторически незыблемый, достаточно говорит о том, что Ватиканский догмат не является неизменным преданием, но есть результат новейшего самоопределения католичества в реформации. 88 Базельцы на это ответили, что учение о превосходстве Вселенского Собора над папой есть положение веры de necessitate salutis (необходимым образом касающееся спасения (лат.) – Прим. ред.) и что это учение объявлено было не только в 33 заседании, но и много раньше, когда председательствовали папские легаты. И даже сам папа Евгений, когда отрекался еще от первого роспуска собора, формально одобрил это учение. |
| 1699. T. 5. Col. 104-107). Участники торжественной сессии собирались на утреннюю мессу, во время к-рой специально определенные проповедники произносили 2 проповеди, нередко затрагивая в них обсуждавшиеся на Соборе темы. После завершения мессы председательствующий занимал установленный в центре собора трон и начиналась собственно сессия, к-рая открывалась торжественным богослужением, состоявшим из антифона, 2 молитв Св. Духу, литании, в к-рую добавлялось особое прошение о Соборе («Благослови, управь и сохрани этот священный Собор и всякий чин церковный...»), чтения Евангелия, проповеди, пения гимна Св. Духу «Veni Creator Spiritus» и заключительных молитв. По окончании богослужения читались и утверждались постановления и декреты Собора, а также делались официальные объявления. Завершалась сессия пением гимна «Te Deum» (подробный литургический анализ см.: Koep. 1964; ср. также: Schimmelpfennig. 1969). На торжественных сессиях не происходило обсуждения к.-л. вопросов и слово предоставлялось лишь офиц. лицам, зачитывавшим заранее подготовленные документы; если требовалось подтверждение согласия участников Собора с оглашаемыми решениями, ограничивались лишь формальным произнесением «Placet!» (лат.- угодно, желательно). Всего во время К. С. состоялось 45 торжественных сессий; они проходили под председательством папы Римского, а в период sede vacante - старейшего из присутствующих кардиналов или кардинала-вицеканцлера. На 1-й и 2-й сессиях К. С. председательствовал Иоанн XXIII; на 3-й - кард. П. д " Айи; на 4-й и 5-й сессиях - кард. Дж. Орсини; с 6-й по 41-ю сессию - кард. Ж. Алларме де Броньи, вице-канцлер; с 42-й по 45-ю - папа Римский Мартин V. В отличие от торжественных сессий общие собрания не имели обязательных литургических элементов; они проходили как в городском соборе, так и в епископском дворце. Во время общих собраний участники К. С. утверждали общую программу работы Собора, заслушивали доклады президентов и депутатов наций, принимали офиц. посольства, знакомились с адресованными Собору документами и ходатайствами и т. |
|
|
