| П. пользовался большим влиянием в округе. Чиновник МВД П. А. Шлыков писал о П. в рапорте от 13 дек. 1828 г.: «Его почитают благотворительнейшим человеком не только те, которые находятся в богадельне, но и крестьяне из окрестных селений, казенные и помещичьи, старообрядцы и правоверные, многие прибегают к нему в нуждах своих. Он снабжает без всяких процентов, но больше случается, что взявшие в долг за это работают у него» (цит. по: Пивоварова. «Дневные дозорные записи...». 2009. С. 110). По офиц. данным, в 1828-1845 гг. вслед. деятельности П. число федосеевцев в Костромской губ. увеличилось в 3 раза. С. В. Максимов писал о том, что под влиянием П. «состояли не только все федосеевские общины в Костромской губернии, но... даже и те, которые были разбросаны по Ярославской и Тверской» ( Максимов С. В. Сибирь и каторга//Собр. соч. в 7 т. М., 2010. Т. 1. С. 613). В 1805-1828 гг. против П. было возбуждено 15 уголовных дел (в основном о погребении на старообрядческом кладбище и о крещении в богадельне младенцев и взрослых). Главное обвинение, которое предъявляли П., состояло в том, что, получив разрешение на устройство богадельни, он создал крупный федосеевский скит и совращает местное население в раскол. Дела тянулись по много лет, но вину П. доказать не удавалось. В 1828 г. по жалобе действительной статской советницы Арсеньевой «о совращении крестьян ее в поморскую секту» было начато делопроизводство о «противозаконных действиях» П. Следствие вел прибывший из С.-Петербурга Шлыков, к-рый выслал из богадельни 49 чел., так что в ней остались 94 чел. (19 мужчин и 75 женщин). 23 янв. 1830 г. имп. Николай I Павлович повелел «наблюдать в отношении... находившейся в г. Судиславле раскольнической богадельни купца Папулина... следующие правила»: в богадельне запрещалось находиться людям моложе 50 лет; запрещалось принимать кого-либо сверх находившихся в ней 94 чел.; моленным в богадельне «публичным не быть, а оставить их только для употребления живущим в богаделенном доме»; «крещальню при богаделенном доме уничтожить и перекрещивание в оном воспретить»; «богадельню и с моленными оставить существовать... |
| О многочисленности и силе московской поповщины можно заключить также из числа моленных, до сего времени существующих в старой столице и в ее губернии. Теперь (1867) их в Москве 15, а в уездах 35. Но это лишь те, которые считаются дозволенными и значатся в полицейских списках. Лет 40 тому назад их было вдвое больше. И в настоящее время число молитвенных домов поповщинского толка в Московской губернии составляет около десятой доли моленных этого согласия во всей России, хотя число поповцев Московской губернии и составляет лишь одну сороковую долю всех последователей этого толка, живущих в русских пределах. Не менее значительна московская поповщина и по богатству своих членов. Издавна к ней принадлежали многие богатые купцы. Древняя слава первопрестольной русской столицы, в стенах которой подвизались уважаемые старообрядцами святители, от Петра митрополита до патриарха Иосифа, слава царствующего града, в котором больше чем где-нибудь сохранилось заветных памятников русской старины, постоянно тянула к Москве старообрядцев. Ни застенки Преображенского приказа, ни существовавшая до 1763 года в Москве «Раскольническая канцелярия», ни окуп на заставах бороды деньгами, ни указное платье с желтым козырем — не в состоянии были удержать старообрядческого люда от стремления к «московскому житию». Как русских людей, неизменно верных историческим преданиям родины, их влекло в Белокаменную, а особенно тех, которые занимались торговлей и промышленностью. Уступив первенство Петровой столице, старая Москва удержала за собой значение средоточия торговопромышленной деятельности русского народа. Торговые старообрядцы стремились к этому средоточию, и здесь, по переносе центральной администрации на берега Невы, житье им стало свободнее и льготнее, чем было b XVII столетии. В покинутой центральною администрацией столице не было ни Иоакимов и Павлов сарских, ни дьяков в роде Лариона Иванова; зоркое око генерала Ушакова не могло ясно видеть всего, что делалось за восемьсот верст на Таганке и у Тверских ворот, а благодушные Салтыковы, получая грозные бумаги из Петербурга, по возможности смягчали те из них, которые относились до московского старообрядчества. |
| Таким образом, по смыслу приведенных параграфов «Наставления», только публичное, оказательство раскола и совращение в раскол православных запрещено ныне заблуждающим, все же другие сектантские действия свободны от вмешательства в них власти, и раскольники в наше время могут устроить свою внутреннюю религиозную жизнь, как им вздумается, не уклоняясь только от исполнения общих, законами определенных, правил благоустройства. А это значит, что придет ли охота какому-либо поморцу проповедовать своим единоверцам о необходимости брачной жизни и о мнимо законной возможности вступать в брак без благословения священника, по одному взаимному согласию между женихом и невестою, он может делать свое дело и даже венчать браки, не опасаясь за это проследования со стороны власти, лишь бы только совершал браки не, «торжественно». Явится ли в свою очередь у какого-либо истого последователя «премудрого Феодосия» желание сказать почитателям Ковылина слово в пользу девства и в отрицание брака, он в праве надеяться, что такая речь не лишит его права оставаться «призренцем богадельни, что при Преображенском кладбище» в Москве, и не послужит поводом к далекому и не легкому путешествию на интересный только для свободных туристов Кавказ, как это часто случалось в прошлое царствование, 11 хотя и ныне за распространение своего учения среди православных федосеевец может лишиться всех прав состояния и попасть в закавказский край. 12 Мало этого: если бы кому-либо вздумалось доказать подобному защитнику всеобщего безбрачия, что порядок семейной жизни, какой он проповедует, может вести и на самом деле ведет к дурным последствиям для общества и государства, современный вам федосеевец имеет право, в качестве угнетенной невинности, протестовать против такой инсинуации и свой протест в виде «отповеди» даже напечатать в разных периодических изданиях. 13 Наконец поповцы, не смотря на § 7 «Наставления», предписывающий гражданскому начальству «иметь самое строгое наблюдение за недопущением на будущее время из-за границы раскольнических лжеепископов и лжепопов», вероятно, в силу особого указа от 2 октября 1858 года, 14 приобрели себе в наше время столько разных Антониев, Пафнутиев, Кононов и прочих, что без затруднения могут не только вступать в браки с благословения своих лжепастырей, но даже созывать «вселенские соборы» для совещаний о своих делах. Одним словом, в настоящее царствование, благодаря объявленной правительством терпимости к заблуждающим, в решении вопроса о браке раскольники могут быть более искренни, чем это было в прошлое царствование, когда, под влиянием строгих мер власти, не редко вступали в брак и даже венчались в православных и единоверческих церквах те из заблуждающих, кои в душе смотрели на брачное сожительство, как на непрерывно продолжающийся блуд, и признавали законною только жизнь мнимо-девственную. |
| Противники Федосеевцев, прихожане Покровской в Москве часовни, также безпоповцы, сохраняют, защищают и распространяют воззрения на возможность и необходимость брака в следующем виде: «брак не есть только таинство, совершаемое чрез венчание, но и сочетание; он может установиться и помимо священства, хотя и не сделается без венчания таинством; следовательно установление брака законного, по гражданству, возможно. Мало того; брак – необходим; потому что он установлен Богом в природе человеческой для размножения рода человеческого и царства Божия и для избежания беспутной жизни, которою так отличаются приверженцы Федосеевского кладбища». Борьба указанных двух воззрений на брак и представлена в брошюре г. Надеждина. Таким образом, содержание ее дает материал для знакомства с существующими в некоторых слоях нашего общества воззрениями на существо, значение и формы заключения брака. Эти воззрения представлены в брошюре в виде извлечений из сочинений раскольнических писателей. Лица, занимающиеся исследованием или изучением русского брачного права и существующих в народе понятий о различных сторонах брака, не должны игнорировать брошюры г. Надеждина, хотя она не отличается ни богатством содержания, ни обширностию и полнотою изложения. Церковный суд в первые века Христианства. Историко-каноническое исследование Л. Заозерского. Кострома. 1878. Стр. III349. Сочинение г. Заозерского заслуживает особенного внимания тех лиц, которые интересовались движением в последние годы в нашем обществе, в печати и законодательстве вопроса о так называемой «духовно-судебной реформе». Известно, что этот вопрос занимал русское общество, печать к «ведомство православного исповедания» более десяти лет сряду и до сих пор остается неразрешенным и нисколько неизмененным против того положения, в каком он явился в наследие нашему времени от времен дореформенных. Много было толков о духовно-судебной реформе в нашей публицистической литературе; не мало времени, энергии и труда посвятили на подготовку реформы «светские» и «духовные юристы», приглашенные к законодательным работам по «ведомству православного исповедания», и сами высокопоставленные лица этого ведомства. |
| 2005. С. 339). Кроме того, в сборнике встречаются правила, идентичные или близкие по содержанию, напр. 10-е («Не должно церковным, без разбора, совокупляти детей своих брачным союзом с еретиками») и 31-е («Не подобает со всяким еретиком заключати брачный союз, или отдавати таковым сынов или дщерей, но паче брати от них, аще обещаются христианами быти»), а также 9-е («На кладбища всяких еретиков, или в так именуемые у них мученические места, да не будет позволено церковным ходити для молитвы...») и 34-е («Всякому христианину не подобает оставляти мучеников Христовых, и отходити к лжемученикам, которые, то есть, у еретиков находятся, или сами еретиками были...»). Близки по содержанию правила 22 («Не должно низшему служителю церковному орарь носити, ни двери оставляти») и 43 («Не подобает слугам церковным и на малое время оставляти двери, дабы в молитвословии упражнятися»). Наиболее вероятным объяснением наличия дублей в сборнике канонов Л. С. является предположение о его составном характере. Подобная ситуация была характерна для периода становления канонического права правосл. Церкви Востока. Компиляцией, напр., является сборник канонов, приписываемых Карфагенскому Собору 419 г.: в действительности в сборник вошли каноны большого числа Карфагенских Соборов III-VI вв. Не исключено, что подобным образом и правила Л. С. являются обобщением фригийского церковного законодательства ( Петр (Л " Юилье). 2005. С. 339). Вместе с тем в отличие от Карфагенских Соборов сведений о др. Соборах в Лаодикии не сохранилось. Каноны Л. С. охватывают широкий круг тем, среди к-рых преобладает тема взаимоотношения правосл. христиан с инаковерующими. Правила 6, 31-34, 37-39 содержат запреты евхаристического, молитвенного и даже бытового общения с иноверцами (иудеями и язычниками), еретиками и раскольниками. 7-е и 8-е правила посвящены присоединению к Церкви крещенных в еретических или раскольнических общинах. 7-е правило предусматривает присоединение через Миропомазание (впосл. 2-й чин присоединения к Православию ) новациан, фотиниан, тетрадитов (четыредесятников), а 8-е правило предписывает перекрещивать (впосл. |
| Начиная со второй половины XVIII века, раскольнические монастыри и скиты проникают в города и под именем кладбищ и богаделен открыто организуются даже в обеих столицах. Однако интересующая нас сторона и здесь осталась в прежнем виде. Женские «обители» и «половины» и здесь имели не только вообще значительное число насельниц, но, сколько можно судить по отрывочным данным о более крупных из них, и превышающее 8 . Наконец: самой крупной чернеческой и вообще «скитской» величиной, если брать в общей сложности, была единичная женская келия, городская и особенно сельская, самая мелкая величина в отдельности. Где это было возможно, сельская женская келья получила широкое применение ещё в первой четверти XVIII века 9 , как бы в соответствие «лесным» женским келиям и мелким скитам 10 . По мере расширения этой возможности во второй половине XVIII века и ещё более по причине закрытия главных «лесных» и «пустынных» центров раскола в XIX веке, постепенно увеличиваясь в своём числе, она достигла, наконец, того, что иногда на один уезд приходилось до 2400 келейниц 11 . 2 .Ещё от первой четверти XVIII века существует весьма характерное изречение: что в расколе – «что мужик, то вера, что баба, то устав» 12 . Значит, и в то время уже было подмечено, что женщина при движении жизни раскола по его принципам идёт рядом с мужчиной, хотя и не одной тропой. Берём для примера некоторые факты и явления. Когда Керженец был объят жаркими спорами относительно еретических писем протопопа Аввакума, сходки происходили при участии стариц и даже в их кельях. Когда взволнованная Москва готовилась к знаменитому перемазанскому собору, керженские женские обители выразили своё общее требование в нарочном туда послании 13 . Когда в бегунстве возникло разногласие по вопросу о приёме в члены толка лиц, которые ещё не вышли в действительное странство, – в истории бегунства первое и по значению основное разногласие, – в нём принимала влиятельное участие известная Ирина Фёдорова, тверская крестьянка, спутница Евфимия при жизни основателя толка и наставница по смерти его 14 . |
| Старый Мельников давно известен с этой стороны; было время, когда он изъявлял желание даже перейти в единоверие, потом очень хлопотал сделаться попом на Рогожском Кладбище,– и все в видах лучшего обеспечения своего материального положения. В Стародубье он основался окончательно после того, как успел присосаться к золотому мешку известного там миллионера–Шведова; жена этого Шведова сделалась даже восприемницей его детей. Старики Шведовы были большие скупцы; но Мельников умел вытягивать от них порядочные суммы, а всего более рассчитывал на получение большого состояния по их завещанию. Эта надежда однако не вполне оправдалась, и раздосадованный Мельников, по смерти стариков Шведовых, начал даже интриги против законных их наследников и участвовал в громком судебном деле о шведовских капиталах. После этого, сильно скомпрометированный, он и замыслил известную поездку свою на Восток для разысканий об Амвросии, желая выступить перед старообрядцами ревнителем австрийского лжесвященства и привлечь к себе расположение наиболее горячих его сторонников, каков особенно другой стародубский миллионер Гусев, который действительно и делается с этого времени великим его благотворителем. Здесь сотрудниками Мельникова являются уже и сыновья его, все более и более расширяющие потом свою деятельность в защиту раскола и, наконец, делающиеся раскольническими «львами» и «героями». И слава, и почести, и деньги, – всего было уже, казалось бы, достаточно; но Мельникова не переставали соблазнять и досадовать шведовские миллионы, которыми не успел он попользоваться в желаемых размерах. И вот он задумал вознаградить себя, – предъявил ко взысканию вексель в 25.000р., будто бы выданный одной из наследниц Шведовых сыну его Василию. Г-жа Шведова не признала вексель и представила доказательства его подложности; дело приняло уголовный характер и Ефима Мельникова арестовали... Тогда же возникло дело и по другому уголовному преступлению Мельниковых. Надобно сказать, что наши раскольники, всегда выставляющие на вид, где нужно, свои верноподаннические якобы доблести, едва ли уступать жидам в измышлении разных способов к освобождению от воинской повинности своих сыновей и внуков. |
| Но как же не публичная, когда за ней присутствуют более сотни человек и когда пение (летом) слышно на далекое расстояние? Мы решительно утверждаем, что эти служения Саватея, не в походных алтарях, как служил некогда Антоний, а в постоянном, устроенном, разумеется, без дозволения правительства, хотя и с ведома полицейской власти, – оказательство раскола, соблазнительно для православных, и дело противозаконное, на которое правительство должно обратить внимание и прекратить его, как незаконное. И почему в Москве дозволяют существовать Саватею, когда признано недозволительным присутствие в ней Иова? Чем же Саватей лучше Иова? Какие он имеет преимущества пред этим последним? 17 Хорошо еще, что московские раскольники имеют такого «владыку», какого заслуживают вполне. Будь это не Саватей, соблазн раскольнических архиерейских служений в Москве был бы несравненно больше и опаснее. Саватей же своим служение способен больше оттолкнуть от раскола, нежели привлечь к нему. Таково было по крайней мере впечатление его службы на нас. Несколько лет тому назад мы были за службой на Рогожском Кладбище. Случилась также обедня; служил ее раскольнический поп Прокопий (что ныне Паисий лжеепископ Саратовский). Великолепный храм, искусное пение, истовая служба лиц, облаченных в священнические и дьяконские ризы, – все это производило такое впечатление, что нужно было усилие мысли, чтобы не забыться, чтобы помнить, что присутствуешь за службой лжесвященника и лжедьякона 18 . Ничего подобного не испытывали мы за службой Саватея, – напротив, сначала и до конца, она производила то тяжелое, гнетущее чувство, какое всегда возбуждается в верующей душе глумлением над святыней. А тут производилось глумление над святейшим из таинств... И как жалки, как невежественны должны быть все эти Новиковы, Клейменовы, Милованихи и проч. и проч., нимало не возмущающиеся служением их Саватеев! А что сказать о известном раскольнике – меценате, издающем для российской публики переводы знаменитейших произведений европейской антихристианской науки и целующем десницу невежественнейшего лжевладыки Соватея?... |
| 6 и 7-й) 33 . В 1823 году подобные же правила, только еще более строгого характера, даны были для надзора за самым центром Федосеевщины – Преображенским кладбищем. Ими, вместо метрических книг, повелевается «завести под ведомством полиции списки всех живущих в доме», в которых своевременно и отмечать всех вступающих и выбывающих: детей разрешается держать только до 14-ти летнего возраста, престарелых принимать не ранее 50 лет, больных принимать только до излечения, число моленных и келий не умножать. За всем этим должна строго следить полиция 34 . Но внутреннего самоуправления Преображенского кладбища Государь не коснулся: он запретил местному начальству вмешиваться в выборы старшин, в ссоры раскольников между собою и т. п 35 . Вместе с тем правительством был сделан весьма важный шаг на пути ограничений гражданских и религиозных прав раскольников. 27 мая 1820 года были изданы правила об избрании раскольников в должности по купеческим и мещанским выборам. Правилами этими устанавливалось, чтобы раскольники выбирались в должности при «ограниченном числе православных и «только из сект, приемлющих священство» беспоповцев дозволялось допускать к выборам на общественные должности не иначе, как с разрешения министра внутренних дел и только из тех сект, «кои молятся за царя и приемлют брак»; не молящиеся же за царя и не приемлющие брака, равно как молокане, духоборцы, скопцы и т. п. совсем устранялись от должностей 36 . Секретными правилами 26 марта 1822 года строго воспрещается вновь строить раскольнические церкви «под каким бы то ни было предлогом» 37 . С 20-х же годов против раскольников стали практиковаться и меры карательные. Именным Высочайшим указом от 3 июля 1820 года московскому военному генерал губернатору и Министру Юстиции предписывалось, чтобы возникшее по доносу дело о федосеевском наставнике Гнусине, «разглашавшем нелепые толки учения», было «самым строгим образом исследовано, а виновные как в изобретенном вредном учении, так и распространявшие оное, преданы были суду и преследованы пред оным с соответственною преступлениям их строгостью» 38 . |
| В политическом отношении, как и в церковном, «большею частью смотрят на раскольников с той же точки зрения, как на иноверцев; но это, – говорит митр. Филарет, – большое заблуждение. Иноверцы, различаясь с нами в догматах, ничего не имеют против правительства и следуют правилу: Божия Богови, кесарева кесареви; а раскольники выражают это так: Божия Богови, а бесова бесови». Вообще, вследетвие взгляда на правительство, как еретическое и антихристово, в раскольниках есть явное стремление к тому, чтобы образоваться сомкнутую отдельность от общего государственного устройства (status in statu)», вреднее которого, конечно, ничего не может быть в гражданском отношении 65 . При этом в противовес существующему монархическому гражданскому началу, как и иерархическому церковному, раскол развивает противоположное ему демократическое начало, как видно из того, что раскольники «действуют частью так называемыми попечителями, самовольно избранными, частью также самовольными совещательными собраниями, частью в особенных случаях даже народными скопищами». Так в поповщине обыкновенно несколько самовольно выбранных, или самозваных попечителей, или старшин управляют священниками, доходами и делами раскольнического общества, смотря по надобности, делают с него денежный сбор, и, вопреки закону, скопом иногда составляют прошения к правительству от многих тысяч душ, как то делали неоднократно екатеринбургские раскольники. Такую же обязанность представителей целых тысяч раскольников, рассеянных едва не по всей России, часто берут на себя и вожаки беспоповщинские, особенно заведующие Преображенским Кладбищем. Это демократическое направление раскола, конечно, не безвредно для государства с политикой монархической 66 . Впрочем, не все раскольнические секты одинаково вредны, по суду митрополита Филарета, в рассматриваемом отношении: беспоповщинские, особенно не молящиеся за царя, по его мнению, много вреднее поповщинских. «Правило некоторых расколов не молиться за царя, – говорит он, – следствие и выражение раскольнической теории, что нынешнее государственное правительство есть антихристово. |
|
|
