| Необычны 2 прямоугольные апсиды и внутренние столбы: восточные - 4-гранные, западные - круглые, трактованные как колонны, в которых наряду с крестовыми сводами в западной части среднего нефа можно видеть следы итал. влияния. Кроме того, круглые столбы отделаны базами и капителями, а пяты сводов на них и на стенах отмечены профилированными карнизами-импостами. Алтарная апсида имеет многочисленные стенные ниши-аркосолии, горнее место (длинная каменная скамья вдоль вост. и юж. стен). В 1585 г. стены и своды св. ворот с казнохранилищем и «сушилом» над ним были украшены фресковой росписью. В проездной арке изображены в т. ч. те праздники и святые, которым посвящены престолы на территории «большого» и «малого» мон-рей ( Дмитриева, Шаромазов. 1998. С. 218-219; см. также: Никольский. 1897. Вып. 1. С. 194-195; Никитина Т. Л. Иконография стенописи св. ворот Кирилло-Белозерского монастыря//Кириллов: Краевед. альм. Вологда, 2001. Вып. 4. С. 202-211). Поскольку обитель оставалась царским богомольем, здесь и в кон. XVI в. велись активные строительные работы. К соборному храму с зап. и сев. стороны были пристроены каменные одноэтажные сводчатые паперти, крытые тесом (1584-1601; см.: Подъяпольский. 1969. С. 227; Он же. 1989. С. 316; Баталов. 1996. С. 222); вероятно, 5-угольные ниши на лопатках воспроизводят декор одновременно построенного придела прп. Кирилла. Вдоль сев. фасада трапезной также была сооружена 2-ярусная паперть. Между 1585 и 1595 гг. на юж. стене, над Водяными воротами, была возведена надвратная ц. в честь Преображения Господня с приделами свт. Николая Чудотворца и вмц. Ирины, небесной покровительницы царицы Ирины Годуновой. Строительство велось на средства казны и на деньги старца Леонида (Ширшова), который, очевидно, руководил работами. Церковь впервые упоминается в описи 1601 г. ( Дмитриева, Шаромазов. 1998. С. 105). Н. П. Успенский, используя сведения об антиминсе 1595 г. в приделе вмц. Ирины из несохранившегося монастырского «Списка древних антиминсов», датировал строительство этим годом (Там же. |
| обладала значительным книжным собранием. Со времени правления династии Романовых пополнение столичных собраний древними книгами происходило в т. ч. за счет вывоза рукописей из К. Б. м. В XVIII-XIX вв. рукописи и книги поступали в б-ки Троице-Сергиевой лавры, новгородского Софийского собора, Воскресенского Новоиерусалимского монастыря, в Синодальное собрание, а также в частные собрания (гр. Н. П. Румянцева, М. П. Погодина). Были попытки реконструкции фонда б-ки К. Б. м. ( Дмитриева. 1968; Шевченко. 1998). В наст. время большая часть (1400) рукописей хранится в РНБ, древнейшие и интересные своим художественным оформлением - в ГРМ, отдельные рукописи - в КБМЗ, РГБ, ГИМ (подробнее см.: Вздорнов Г. И. Книгописание в Кирилло-Белозерском мон-ре// Он же. 1980. С. 127-130). Так, в РНБ в составе приобретенной частной коллекции попал «массивный фолиант Златоуста XVI в.» с заставками и инициалами ( Розов. 1983. С. 277). Большая часть рукописей, происходящих из К. Б. м., не являются лицевыми, что характерно для монастырской б-ки, но многие украшены орнаментами всех разновидностей: тератологическим, балканским, неовизантийским, старопечатным ( Враская. 1983). Наиболее подробно изучена Следованная Псалтирь (XV-XVI вв., РНБ. F.I.738; см.: Гордиенко, Семячко, Шибаев. 2011). В древнейших рукописях украшения присутствуют в виде заставок в тератологическом стиле, напр. в Евангельских чтениях - заставка-«плетенка» (XIV в., РНБ. Кир.-Бел. 1/1. Л. 1 об.) и инициалы; в Требнике XIV - нач. XV в. заставка имеет вид рамки с плетеными наугольниками, навершиями, ее центр составляют обращенные друг к другу 2 птицы, напоминающие лебедей (РНБ. Кир.-Бел. 5/5. Л. 1 об.). Наиболее совершенный пример тератологии представляет Канонник 1407 г., согласно преданию, принадлежавший прп. Кириллу (ГРМ. Др./гр. 15). Это произведение уже зрелого стиля, в том варианте, когда зоо- и антропоморфные формы не соединяются в хаотичном, ковровом плетении, а образуют рационально построенный и выверенный, архитектурно узнаваемый образ церкви, с куполами, с подчеркнутой осью симметрии, как это характерно для лучших новгородских и среднерус. |
| Оказавшись в Троицком соборе, большая часть верующих людей идет приложиться к образу великомученика и целителя Пантелеймона. Эта икона была создана в конце XIX — начале XX веков в иконописных мастерских русского Пантелеймонова монастыря на Святой Горе Афон . Церковь во имя преподобного Серафима Саровского Церковь во имя преподобного Серафима Саровского была устроена в 1980-е годы — в часовне, существовавшей с конца XIX века в западном проеме Святых врат, в подклете больничного корпуса. В течение двенадцати лет в церкви хранилась келейная икона настоятельницы подмосковного Серафимо-Знаменского скита схиигумении Фамари (Марджановой, †1935) . Храм преподобного Симеона Столпника Храм преподобного Симеона Столпника был сооружен в 1731 году над Святыми вратами монастыря. Над храмом возвышается 45-метровая колокольня. Иконостас в надвратной церкви — трехъярусный; составлен из близких по стилю письма икон XVII—XX веков, пожертвованных Псково-Печерским монастырем . Его проект подготовил в 1986 году московский иконописец Сергей Николаевич Добрынин. Иконостас состоит из двенадцати икон, включая храмовый образ преподобного Симеона Столпника. Опорные брусья расписаны растительным орнаментом по мотивам росписи иконостаса в церкви преподобного Иоанна Лествичника Кирилло-Белозерского монастыря . Храм в честь Рождества Иоанна Предтечи Храм в честь Рождества Иоанна Предтечи был устроен в 80-е годы прошлого столетия в подклете Троицкого собора. До разорения Данилова монастыря большевиками на этом месте были семейные усыпальницы ктиторов и благотворителей обители. Среди погребенных здесь — представители купеческой семьи Куманиных, родственников Ф. М. Достоевского. Храм освящен 7 июля 1988 года. Его достопримечательностью является белокаменный иконостас, украшенный искусной резьбой. Подворья монастыря [ править править код ] Некрополь [ править править код ] Даниловский некрополь ведет свою историю от древнего братского монастырского кладбища. В период с XVI по XIX вв. захоронения велись на всей территории монастыря, здесь издавна погребались не только монахи, но и миряне. Предоставление места последнего упокоения на благодатной монастырской земле, уход за могилами, возжигание лампад, совершение панихид — всё это традиционное монашеское служение. |
| П. И. Юкин и В. Е. Горохов. По настоянию представителей Комиссии по охране памятников в 1919 г. часть икон, в т. ч., напр., икона «Пресв. Богородица Одигитрия, с ангелами», была вывезена в Москву, где после реставрации в ЦГРМ была передана в ГТГ ( Лелекова. 1988. С. 201-205; Дмитриева, Шаромазов. 1998. С. 239), вывозили иконы в Москву и после закрытия мон-ря в 1924 г. Продолжались консервационно-реставрационные работы и в музее: «наполовину расчищенный» образ Божией Матери «Одигитрия», подаренный обители кнг. Евфросинией Старицкой, на прежнем месте слева от царских врат находился еще в 30-х гг. XX в. ( Тарабукин Н. М. Искусство Севера//Ферапонтовский сб. М., 1991. Вып. 3. С. 347), но дальнейшая судьба его неизвестна. Большинство древних икон К. Б. м. в XX в. стали частью музейных и частных коллекций Москвы и Ленинграда. Сотрудники музея сохраняли оставшиеся в зданиях иконы и предметы церковной утвари, а также реставрировали, изучали и возвращали после реставрации (или временного хранения) те, что оказались в столичных музейных и научно-реставрационных учреждениях (о формировании и истории иконного собрания КБМЗ см.: Петрова Н. В. Собрание иконописи Кирилло-Белозерского музея-заповедника: история формирования, реставрация, изучение//Кириллов: Краевед. альм. Вологда, 2001. Вып. 4. С. 170-181). Церковная утварь и ризница В истории церковного убранства и ризницы К. Б. м. отразились периоды его расцвета как «государева богомолия» в XVI-XVII вв. и постепенного ветшания и оскудения в Новое время. Об изъятии и утрате множества древних священных предметов в кон. XVIII - 1-й пол. XIX в. писал архим. Варлаам. Он исследовал не только монастырские документы за 3 века, но и не оставил без внимания известные ему факты передачи древностей из К. Б. м. в др. учреждения. Так, он описывает «2 напрестольные креста» в Александро-Невской лавре, некогда принадлежавшие К. Б. м.: один - из золота, с частицами мощей, украшенный жемчугом и крупного размера драгоценными камнями, другой - в серебряном позолоченном окладе ( Варлаам (Денисов). |
| С. 180-215; Лаурина В. К. Дионисий и искусство Москвы XV-XVI ст.: (Вновь раскрытые и малоизв. произведения из Ферапонтова, Кирилло-Белозерского и Павло-Обнорского мон-рей в собр. ГРМ)//ДРИ. 1989. [Вып.:] Худож. памятники Рус. Севера. С. 84-112; Попов Г. В. Поездка Дионисия на Белоозеро//Там же. С. 30-45; Закрытие мон-рей в Грязовецком у./Публ.: И. А. Кожевникова//Городок на Московской дороге: Ист.-краевед. сб. Вологда, 1994. С. 83-88; Борисов Н. С. От Ярославля до Вологды. М., 1995. С. 111-128; Рыбаков А. А. Вологодская икона: Центры худож. культуры земли Вологодской XIII-XVIII вв. М., 1995; Пуцко В. Г. Древние иконы в Павло-Обнорском мон-ре//Рус. культура на пороге 3-го тысячелетия: Христианство и культура. Вологда, 2001. С. 116-125; Карпова А. Жизнь и деятельность последних подвижников Павло-Обнорского мон-ря в XX в.//Изв. Вологодского об-ва изучения Сев. края. Вологда, 2002. Вып. 12. С. 104-107; Каштанов С. М., Столярова Л. В. Копийная книга актов Павло-Обнорского мон-ря//ИКРЗ, 2001. Ростов, 2002. С. 373-391; они же. Кодикологическая структура копийной книги актов Павло-Обнорского мон-ря кон. XVII в.//Там же, 2002. Ростов, 2003. С. 391-422; Каштанов С. М. Об игуменах, келарях и казначеях Павло-Обнорского мон-ря в XV-XVII вв.//Там же. С. 423-432; он же. Белозерско-пошехонские князья и др. вкладчики Павлова Обнорского мон-ря в XVI в.//Там же, 2005. Ростов, 2006. С. 207-248; Шамина И. Н. Аренда земли во владениях вологодского Павлова Обнорского мон-ря в XVII в.//Землевладение и землепользование в России: (Соц.-правовые аспекты): Тез. докл. и сообщ. XXVIII сессии Симпозиума по аграрной истории Вост. Европы. М., 2002. С. 28-30; она же. Мон-ри Вологодского у. в XVI-XVII вв.: Землевладение и организация хозяйства: Дис. М., 2003; она же. Опись имущества вологодского Павлова Обнорского мон-ря 1701-1702 гг.//ВЦИ. 2010. 1/2(17/18). С. 17-107; она же. Приходо-расходная книга вологодского Павлова Обнорского мон-ря 1694 г.//Там же. 2013. 3/4(31/32). С. 85-138; Есин П. «Радуйся, Иерофее, Обнорских преподобных похвало и верных Любимоградских славо»//ЖМП. |
| тяжелый каменный купол был заменен деревянным с одной главой вместо 5; Захарьевская ц. над существовавшим четвериком получила восьмерик, увенчанный граненым барабаном с луковичной главой ( Хрусталёв. 2000. С. 60-61). В 1885 г. в связи с постройкой больницы с ц. в честь иконы Божией Матери «Одигитрия» на Сладком о-ве монастырский Алексиевский храм стал однопрестольным. В XIX в. в комплекс построек К. Н. м. входили также колокольня, св. ворота, кельи, гостиный двор, хозяйственные службы. К нач. XX в. большинство жилых и хозяйственных зданий были каменными, кельи размещались в 2-этажном здании. Среди монастырских построек современники особо выделяли каменную ограду (1809-1814), стоявшую на вбитых под водой деревянных сваях; поверх брусьев на гранитном цоколе были возведены кирпичные стены с 6 башнями и со св. воротами. В 1906 г. часть сооружений К. Н. м. сгорела. Благодаря усилиям окрестных крестьян были спасены только Петропавловская ц. и ризница, остальные здания представляли собой «полуразвалины»; впосл. церкви и др. сооружения были восстановлены ( Заезжий. В Кирилло-Новоезерском мон-ре//Новгородские ЕВ. 1908. 35. С. 1115). В XIX в. К. Н. м. имел постройки на берегу Новоозера, в дер. Анашкино и в г. Белозерске. На зап. берегу Новоозера, на Кобылиной горе, находилась деревянная часовня в честь Тихвинской иконы Божией Матери, на том месте, где, по преданию, прп. Кирилл встретился со старцем Никифором (вероятно, прп. Никифор Важеозерский), посланным прп. Александром Свирским . В 1836 г. на ее месте была построена каменная церковь с колокольней. С нач. XVII в. в Белоозере в собственности обители находились 2 двора. В нач. XX в. монастырю принадлежал 2-этажный дом с деревянными службами и «местом, имеющим в поперечнике 17 саж., а в длину 27 саж., всего 459 кв. саж...». Верхний этаж и часть нижнего сдавались в аренду: «...остальная часть назначена для жительства заведующего домом и приезжающих из монастыря по делам». На Белозерском подворье существовала деревянная часовня, вместо к-рой в 1877 г. |
| Уварова, ныне в ГИМ ( Маясова. 1989. С. 217; Петров. 2008. С. 127. Кат. 51); «Спас Великий Архиерей» (ок. 1565, КБМЗ; служила некогда хоругвью, см.: Варлаам (Денисов). 1859. С. 23; Силкин А. В. Двусторонняя хоругвь из Кирилло-Белозерского монастыря//ДРИ. 1985. [Вып.:] Исследование и реставрация. С. 80-94; Маясова. 1989. С. 214-216); «плащаница» (позднее переделана в хоругвь) с образом «Видение ап. Иоанна Богослова (Апокалипсис)» (1566, ГРМ; см.: Варлаам (Денисов). 1859. С. 24; Лихачева. 1989; Русские мон-ри. 1997. С. 47); покровец «Распятие Господне, с предстоящими», позднее ставший пеленой ( Варлаам (Денисов). 1859. С. 60-61; Хлебникова. 1981. С. 450-452). Упоминаются и несохранившиеся произведения, возможно, также созданные в столичных, принадлежавших бывш. удельным князьям «светлицах», напр. покровцы из ц. кн. Владимира, вложенные кнг. Марией Воротынской ( Маясова. 1989. С. 225; о вкладах др. знатных родов см.: Лихачева. 1995). В XVII в. лицевые произведения поступали в мон-рь и с вкладными надписями: воздух «Христос, лежащий во гробе», покровцы «Агнец» и «Пресв. Богородица «Знамение»» - от кн. И. А. Голицына в 1645 г. по его шурине, кн. Ф. А. Телятевском, погребенном в отдельной церкви; пелена с образами святителей Епифания Кипрского и Феодора Едесского, небесных покровителей покойного, вложенная самим Телятевским в ц. прп. Кирилла ( Варлаам (Денисов). 1859. С. 52; Маясова. 1989. С. 221; Петров. 2008. С. 77). С Московского подворья в К. Б. м. был передан воздух, вложенный в 1644 г. боярином Ф. И. Шереметевым, повторявший извод плащаниц кнг. Старицкой сер. XVI в., но намного более простой в техническом исполнении ( Маясова. 1989. С. 221-222; Петрова Л. Л., Петрова Н. В., Никанорова. 2003. С. 62). К именным вкладам относятся хоругвь с композицией «Успение Пресв. Богородицы», данная в 1666 г. кнг. Е. Ф. Одоевской (КБМЗ; см.: Варлаам (Денисов). 1859. С. 23; Маясова. 1989. С. 222); 2 покрова на раку прп. Кирилла, в т. ч. вложенный в 1644 г. боярином Шереметевым (КБМЗ; см.: Маясова. |
| Формирование монастырской б-ки (прежде всего путем переписки книг) происходило (особенно на раннем этапе) в тесном взаимодействии с книжными собраниями и скрипториями московских и подмосковных (прежде всего Троице-Сергиева, а с рубежа XV и XVI вв. и Иосифова Волоколамского) общежительных монастырей, а также, вероятно, и с митрополичьими обителями. На это указывают, в частности, кирилло-белозерские списки с рукописей аскетического содержания, переписанные русскими писцами в К-поле и на Афоне в посл. четв. XIV-XV в. ( Кистерев. 2001). Сохранилось более 40 рукописных книг, датируемых 1-й четв. XV в., в их числе - «Христофорово» Евангелие (1416-1417), выполненное «каллиграфическим полууставом» (см.: Вздорнов Г. И. Искусство книги в Др. Руси: Рукописная книга Сев.-Вост. Руси XII - нач. XV в. М., 1980. 103). Старец Христофор также был переписчиком книг ( Турилов. 2004). Др. известным книжником в это время был Мартиниан ( Шевченко. 1991; Турилов. 2004). В 1-й пол. XV в. в создании рукописей принимал участие и монастырский дьяк Олешко Павлов (или Палкин). В сер. XV в., при игум. Трифоне, в К. Б. м. была составлена особая (в отношении учительной части) редакция Пролога Стишного (неполный комплект - РНБ. К-Б. 1/1240. Дек.-февр. (1452); Соф. 1353. Июнь-авг.), вероятно с использованием более ранней, Троицкой редакции (Предварительный сводный каталог церковнославянских проложных текстов/Сост.: М. В. Чистякова. Вильнюс, 2013. Т. 1: Сент.). Не позднее 60-х гг. XV в. здесь же, возможно, было написано «Сказание о болгарской и сербской патриархиях», обосновывающее автокефалию Русской Церкви ( Белякова Е. В. Обоснование автокефалии в рус. Кормчих//Церковь в истории России. М., 2000. Сб. 4. С. 139-161). Во 2-й пол. XV - нач. XVI в. насельником обители был знаменитый книжник иером. Евфросин . Некоторое время в К. Б. м. трудился над написанием Жития прп. Кирилла знаменитый книжник Пахомий Логофет. На рубеже XV и XVI вв. известным книжником был бывш. игум. мон-ря Гурий (Тушин) . По данным монастырской описи кон. XV в., в Успенском соборе было 213 книг, не считая тех, к-рые находились в кельях. Опись сохранилась в небольшом сборничке (РНБ. Кир.-Бел. 101/1178) и состоит из 3 разделов: «инвентарь» (перечисление книг по названию), «черняк» (описание 41 книги с раскрытием содержания) и «беловик» (наиболее систематическое описание 24 сборников с указанием содержащихся произведений и количества листов) ( Никольский. Описание рукописей. 1897; Зарубин Н. Н. Очерки по истории библиотечного дела в Др. Руси: Применение форматного принципа к расстановке книг в древнерус. б-ках и его возникновение//Сб. Рос. Публичной б-ки. Пг., 1924. Т. 2. Вып. 1. С. 190-229; Шибаев. 2007; Он же. 2008). |
| происхождения в б-ках и музеях России: Сб. докл. конф., 17-21 нояб. 1998 г. М., 1999. С. 88-91; она же. Книжники Кирилло-Белозерского мон-ря Артемий Михайлов и Иоаким Набячин: (Мат-лы к истории книжного дела в Кирилло-Белозерском мон-ре)//КЦДР: Севернорус. мон-ри. СПб., 2001. С. 350-372; Иванова Г. О., Смирнов И. А. История Кирилло-Белозерского музея-заповедника//Кириллов. 1994. Вып. 1. С. 7-37; Описание док-тов XIV-XVI вв. в копийных книгах Кирилло-Белозерского мон-ря, хранящихся в ОР РНБ/Сост.: Г. П. Енин. СПб., 1994; Ульяновский В. И. Летописец Кирилло-Белозерского мон-ря 1604-1617 гг.//КЦДР: XVII в. СПб., 1994. С. 113-139; Шаблова Т. И. О богослужении в Кирилло-Белозерском мон-ре во 2-й пол. XVI в.//1-е Дмитриевские чт.: Мат-лы науч. конф. СПб., 1996. С. 92-102; она же. Практика поминовения в Кирилло-Белозерском мон-ре во 2-й пол. XVI - 1-й пол. XVII в.: (По мат-лам церк. и келарских обиходников)//«Сих же память пребывает во веки»: (Мемориальный аспект в культуре рус. православия): Мат-лы науч. конф. СПб., 1997. С. 46-57; она же. Кормовое поминовение в Успенском Кирилло-Белозерском мон-ре в XVI-XVII вв. СПб., 2012; Алексеев А. И. К изучению вкладных книг Кирилло-Белозерского мон-ря//«Сих же память пребывает во веки». 1997. С. 68-85; он же. Древнейшая кормовая книга Кирилло-Белозерского мон-ря//История в рукописях и рукописи в истории: Сб. науч. тр. к 200-летию ОР РНБ. СПб., 2006. С. 363-378; РГАДА: Путев.: В 4 т. М., 1997. Т 3. Ч. 2. С. 757-764; Смирнов И. А. Кирилло-Белозерский мон-рь в 1764-1924 гг.: (Краткий очерк истории хозяйства)//Кириллов. 1997. Вып. 2. С. 52-76; Афанасьев А. К. Мат-лы ОПИ ГИМ по истории Кирилло-Белозерского мон-ря//Там же. 1998. Вып. 3. С. 232-237; Виденеева А. Е. Док-ты Кирилло-Белозерского мон-ря в собрании Ростовского музея//Там же. С. 238-244; она же. Большой колокол Кирилло-Белозерского мон-ря в XVIII ст.//Там же. 2001. Вып. 4. С. 81-88; она же. О братии Кирилло-Белозерского мон-ря в 1732 г.//Там же. С. 89-115; Жервэ Н. Н. Кирилло-Белозерский мон-рь в кон. |
| Лит.: Шевырев С. П. Поездка в Кирилло-Белозерский мон-рь: Вакационные дни. М., 1850. Ч. 1. С. 33-87; Варлаам (Денисов), архим. Описание ист.-археол. древностей и редких вещей, находящихся в Кирилло-Белозерском мон-ре//ЧОИДР. 1859. Кн. 3. Отд. 1. С. 1-104; Никольский Н. К. Кирилло-Белозерский мон-рь и его устройство до 2-й четв. XVII в. СПб., 1897-1910. Т. 1. 2 вып.; Успенский Н. П. О больших строителях Кирилло-Белозерского мон-ря//ЧОИДР. 1897. Кн. 1. С. 1-58; Бочаров Г. Н., Выголов В. П. Вологда, Кириллов, Ферапонтово, Белозерск. М., 19682; Подъяпольский С. С. Каменное зодчество Белозерья в XV и XVI вв.: Канд. дис. М., 1969; он же. Каменное зодчество Кирилло-Белозерского мон-ря в его отношении к строительству Троице-Сергиевой лавры//ДРИ. 1989. [Вып.:] Художественные памятники рус. Севера. С. 310-319; он же. О ц. Кирилла XVI в. в Кирилло-Белозерском мон-ре//Кириллов: Краевед. альм. Вологда, 1997. Вып. 2. С. 157-168; он же. Ист.-архитектурные исслед.: Статьи и мат-лы/Подгот.: Е. Н. Подъяпольская. М., 2006; Кирпичников А. Н., Хлопин И. Н. Великая Государева крепость. Л., 1972; Кирпичников А. Н., Подъяпольский С. С. Археологические исслед. Острога в Кирилло-Белозерском мон-ре//Реставрация и исслед. памятников культуры. М., 1982. Вып. 2. С. 82-88; Вздорнов Г. И. Неизвестная статья А. И. Анисимова «Иконизация Кирилла Белозерского»//ПКНО, 1987. М., 1988. С. 184-201; Лелекова О. В. Иконостас Успенского собора Кирилло-Белозерского мон-ря 1497 г.: Исслед. и реставрация. М., 1988; она же. Мат-лы к истории худож. мастерской Кирилло-Белозерского мон-ря в XVII-XVIII вв.//ДРИ. 1989. [Вып.:] Художественные памятники рус. Севера. С. 157-180; Кочетков И. А., Лелекова О. В., Подъяпольский С. С. Кирилло-Белозерский и Ферапонтов мон-ри. М., 19942; Баталов А. Л. Московское каменное зодчество кон. XVI в. М., 1996; Папин И. В. Археологическое исслед. в ц. Кирилла в Кирилло-Белозерском мон-ре//Кириллов: Краевед. альм. 1998. Вып. 3. С. 5-16; Бабушкина И. М. Кирилло-Белозерский мон-рь в изображениях XVIII-XIX вв.//Там же. 2001. Вып. 4. С. 126-141; Памятники архитектуры в дореволюционной России: Очерки истории архит. реставрации/Авт.-сост.: А. Л. Баталов, Т. В. Вятчанина, И. И. Комарова; общ. ред.: А. С. Щенков. М., 2002; Пашкин Е. М., Подборская В. О. Исслед. нижних частей несохранившейся угловой башни XVI в. в Кирилло-Белозерском мон-ре//Археол. вестник. 2003. 10. С. 164-168; Пашкин Е. М., Подборская В. О., Назаренко А. В., Нефедов С. Л. Результаты исслед. причин деформаций крепостной стены Нового города от Кузнечной до Вологодской башни в 2000-2001 гг.//Кириллов. 2003. Вып. 5. С. 185-196; Кирилло-Белозерский ист.-архитектурный и художественный музей-заповедник: 1924-2004 гг. М., 2004; Пивоварова Н. В. Н. А. Мартынов и его рисунки древнерус. памятников//Проблемы изучения истории РПЦ и совр. деятельность музеев. М., 2005. С. 232-252. |
|
|
