| В 545 г. Р. покинул Рим, сопровождая папу Вигилия, к-рый был вызван в К-поль имп. св. Юстинианом I после издания последним встретившего сильное противодействие на Западе эдикта с осуждением «Трех Глав», т. е. еп. Феодора Мопсуестийского, послания Маре Персу еп. Ивы Эдесского и некоторых сочинений еп. Феодорита Кирского. Р. прибыл в К-поль 25 янв. 547 г. (Prosopographie chrétienne. 2000. P. 1956). Вначале папа отказывался признать осуждение «Трех Глав» и не вступал в общение со свт. Миной, патриархом К-польским, однако в апр. 548 г. (Ibidem) обнародовал «Judicatum» (Решение), в котором признавал это осуждение, но подчеркивал неприкосновенность постановлений Халкидонского Собора. Папа Вигилий сообщает, что Р. сначала горячо одобрил «Judicatum» и даже без ведома и согласия папы позаботился о широком распространении его списков в Италии и Африке. Неожиданно он перешел к тайным сношениям с «врагами Церкви», т. е. с противниками «Judicatum», прежде всего африканскими. Когда это о6наружилось, папа потребовал от Р. клятву на Евангелии о сохранении в дальнейшем послушания, но тот вскоре нарушил обещание, вступив в сговор с диак. Севастианом (АСО. Т. 4. Vol. 1. Р. 189–190). На Рождество 549 г. оба они без объяснения причин уклонились от участия в богослужении, на к-рое папа был приглашен императором. Затем они вступили в общение с уже осужденными лицами; самовольно присвоили себе право проповедовать; пользуясь авторитетом рим. диаконов, рассылали письма «по всем областям», сообщая, что папа отступил от Халкидонского Собора. Наконец, они письменно обратились к императору в защиту еп. Феодора Мопсуестийского, утверждая, что папа св. Лев I Великий одобрял его сочинения (Ibid. P. 191–193). 18 марта 550 г. папа Вигилий уведомил Валентиниана, еп. Том (пров. М. Скифия), что Р. и Севастиан, как «противники Халкидонского Собора» и «виновники соблазна», отлучены от общения под угрозой канонического приговора (Ibid. P. 196). Попытки вразумить их при посредничестве высокопоставленных светских и духовных лиц не имели успеха, и спустя некоторое время (вероятно, до 15 авг. 550, когда папа Вигилий по настойчивому требованию зап. епископов отменил «Judicatum» – Prosopographie chrétienne. 2000. P. 1957) они были низложены папским судом до покаяния (АСО. Т. 4. Vol. 1. P. 193). Одновременно был вынесен приговор и в отношении Феликса, игумена Гиллийского (Гиллитанского) монастыря в пров. Проконсульская Африка (Ibid. Р. 194). |
| В истории христианской церкви во время несторианских волнений в защиту православия много потрудился св. Раввула, Епископ Едесский, один из великих отцов Сирии. Этот Святитель свято чтится в Восточной и Западной церкви. Но о его деятельности и трудах на русском языке нет никаких сведений. В лике святых, чтимых нашей православной церковью, есть преп. Раввула (19 февр.). Но, судя по жизнеописанию этого святого, можно думать, что этот Раввула другое лицо, отличное от Раввулы, Епископа Едесского. Прежде, нежели изложим сведения о св. Раввуле Епископе (извлеченные из Фесслера Diction. Theolog. par Wetzer) представим краткие сведения о пр. Раввуле (19 февр.), чтобы видеть отличие одного святого от другого. В Четьи Минеи св. Димитрия Ростовского под 19 ч. февраля о пр. Раивуле: замечено: «В тойже (19) день память преп. отца нашего Раввулы, во Иустинианово царство пожившего, иже пред кончиной своею слыша глас к нему свыше глаголюща: приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии и Аз упокою вы». (февр. стр. 77). В Синаксаре, издавном в Киеве в 1865 г., говорится о хир. Раввуде несколько подробнее: «Сей родився во граде Самосатстем и научен быв от мужа славна, именем Варипсава, от юности иноческое житие избра, и по горам ходя, в вертепех живяше. Просияв же добродетельми, с пособием Зинопа царя и устроением Иоанна, Еппскопа Виритского, среде гор монастырь великий созда, и по мале, идолонеистовствующих к благоразумию наставив, «созда в различных местех многи монастыри. Бяше же на всякое благое дело управлен, добре ведый священная писания, и пожив осмьдесят лет, даже до царства великого Иустиниана, слыша свыше глас глаголюща к нему: приидите ко Мне вси труждающиися и обремененнии и Аз упокою вы.» Посем мало поболев, отыде ко Господу, в лето 429. (ч. 1. 247). В месяцеслове прот. Дим. Вершинского (замечательном учеными исследованиями) о преп. Раввуле сказано следующее: Из Самосаты, ученик Варипсавы. В Финикии, при императоре Зеноне, подвизался в проповедовании Евангелия язычникам; при Импер. Анастасии прибыл в Константинополь, устроил несколько обителей, и скончался 80 лет, в царствование Юстиниана, около 530 года. (Пролог. Acta 55. 19 Febr. р. 134). Пролог вторично упоминает о нем 16 августа». (стр. 29). |
| В.Л. Задворный (католик) Вигилий (Vigilius) 44 29. III. 537 г. – 7. VI. 555 г. Вигилий происходил из знатной римской семьи, его отец Иоанн был консулом (Liber Pontificalis. Vita Vigilii, 1), а брат – сенатором. Получивший хорошее образование, воспитанный в аристократическом духе своей семьи, Вигилий, став клириком Римской Церкви, лелеял мечты о стремительной и блестящей карьере. Будучи диаконом Бонифация II, Вигилий добился того, чтобы Папа назначил его своим преемником. Но затем, как говорилось выше, Бонифаций II отменил свое решение, выступив принципиально против такого способа замещения епископских кафедр. Честолюбивый диакон, переживший тяжелый удар судьбы, решился тогда взойти на кафедру апостола Петра с помощью императорской власти. Направленный апокрисиарием Апостольского Престола в Константинополь, он для исполнения своей мечты вошел в близкое окружение императрицы Феодоры, от которой в империи зависело очень многое, пообещав, что став Папой, он будет благосклонно относиться к ее друзьям монофизитам. Расположение императрицы не замедлило сказаться, когда византийские войска взяли Рим: Папа Сильверий был арестован и сослан, а Вигилий по распоряжению Велизария занял его место. Но став епископом Рима, Вигилий не мог ожидать для себя лучшей участи лишь потому, что сначала зарекомендовал себя преданным рабом прихотей Константинопольского двора. Ведь в то время он был только диаконом, искателем епископской кафедры, теперь же, заняв место низложенного Сильверия, он сам в любой момент мог сделаться объектом интриг (21, с. 91). Напряженность во взаимоотношениях с Константинополем возникла в 544 г., когда император Юстиниан издал свой знаменитый указ, получивший в дальнейшем название «Трех глав». Его появление было вызвано, в сущности, теми же причинами, что в свое время и издание Генотикона – разделением и ожесточенной борьбой среди византийского духовенства из-за отношения к догматическим определениям Халкидонского Собора. В разгар полемики вокруг халкидонских догматов вдруг возник вопрос о православности трех лиц, а именно Феодора епископа Мопсуэстского, Феодорита епископа Кирского и Ивы епископа Эдесского. Все они умерли в V в., но память о их некоторых, сомнительных высказываниях, которые можно было истолковать в несторианском духе, не изгладилась и в веке следующем, а так как Халкидонский Собор не осудил их, хотя мог это сделать, то монофизиты стали разглашать будто Церковь держится несторианской ереси (24, с. 15 – 16). В указе Юстиниана каждому из этих трех лиц была посвящена отдельная глава или параграф, соответственно таких глав или параграфов было три. Отсюда и произошло название указа – «О трех главах», но вскоре этот смысл забылся и главами стали называть собственно лица Феодора Мопсуэстского, Феодорита Кирского и Ивы Эдесского. |
| В.Л. Задворный (католик) Заключение I. Политическое положение Римской Церкви Период истории Римской Церкви, рассмотренный в настоящем томе, охватывает столетие, говоря точнее 107 лет: от восшествия на Престол апостола Петра св. Феликса II – 13 марта 483 г., до кончины Пелагия II – 7 февраля 590 г. Начало этого периода приходится на то время, когда Рим, лишившись своего последнего императора, после разорительной войны между германскими племенами оказался под властью остготских королей, а заканчивается вхождением Рима после еще более жестокой и кровопролитной войны в состав Византийской империи. За это столетие не происходит расширения юрисдикции епископа Рима, наоборот, она несколько сокращается, ибо прекращает свое существование Фессалоникийский викариат. Попытка его восстановления, предпринятая митрополитом Стефаном, который представил на Римском Соборе 531 г. 28 документов, подтверждающих права Фессалоникийского викариата, не имели успеха, так как вскоре император Юстиниан поднял ранг кафедры своего родного города Скопье, названного им Юстиниана Прима, подчинив ей епископства, прежде входившие в состав Фессалоникийской митрополии (42, с. 246). Этот викариат был восстановлен, хотя в несколько ином виде во время понтификата св. Григория Великого , признавшего права апостольского викария за митрополитом Юстиниана Прима. В VI в. укрепляются позиции Рима в Галлии и в значительной степени это происходит благодаря деятельности викария Апостольского Престола – св. Цезария Арелатского. Именно он первый из митрополитов, диоцезы которых находились вне пределов Италии, в 513 г. получил от Папы Симмаха паллий, а его диаконы получили право во время богослужения надевать особые далматики, что прежде было прерогативой только диаконов Римской Церкви (30, с. 251). Но главное, безусловно, заключалось не во внешних знаках отличия, а в том, что Галльская Церковь все вопросы, имевшие существенное значение, согласовывала с Римом: решения соборов направлялись на утверждение Папы, ему сообщалось обо всех важных случаях суда над епископами. Папа мог изменить приговор суда, как это сделал Иоанн II, ужесточив принятое на соборе наказание епископа Контумелия (что и было исполнено галльским епископатом), или же кассировать прежнее решение при апелляции в Рим (св. Агапит). Но при всем этом укреплении власти епископа Рима в Галлии, тем не менее прямой юрисдикции Папа не получил: утверждение епископата франкские короли крепко держали в своих руках. |
| В.Л. Задворный (католик) Пелагий I (Pelagius I) 56 16.IV.556 г. – 4.III.561 г. Пелагий происходил из знатной и очень богатой римской семьи, отца его звали Иоанн (Liber Pontifïcalis, Vita Pelagii, 1). Став диаконом, он в 536 г. сопровождал св. Агапита I в его поездке в Константинополь, а после кончины Папы принимал участие в состоявшемся в столице в мае-июне того же года соборе, на котором он отстаивал халкидонское учение. Затем Пелагий был назначен апокрисиарием Римской Церкви в Константинополе. «Пробыв долгое время в Византии, он стал близким другом императора Юстиниана» (Прокопий Кессарийский. Война с готами. III, 16), который часто консультировался с ним по теологическим вопросам, в том числе и об учении Оригена . Незадолго до высадки византийских войск в Италии Пелагий вернулся в Рим. Когда же в 547 г. Папа Вигилий был вызван императором Юстинианом в Константинополь, на Пелагия легло бремя руководства Римской Церковью, и это было действительно, тяжелое бремя: в Италии вновь полыхало пламя войны. Во время жесточайшего голода в осажденном готами Риме, диакон Пелагий роздал народу свое огромное состояние: «Во время этой осады людям, нуждающимся в продовольствии, он роздал много денег; пользуясь и прежде большой славой среди италийцев, он, естественно, приобрел еще большую известность за свое человеколюбие» (Прокопий Кессарийский. Война с готами. III, 16). По просьбе римлян он отправился послом в лагерь короля готов Тотилы, который принял его с величайшим почтением, но сразу же сказал, о чем не могут вестись переговоры: пощаде сицилийцев, сохранении стен города Рима и возвращении прежним хозяевам бежавших к Тотиле рабов, так как Сицилия первая изменнически пустила к себе греков, стены Рима дают возможность укрываться за ними противникам готов, а обещание свободы, данное бежавшим рабам, не может быть нарушено. Пелагий, осознавая, что его миссия с самого начала обречена на неудачу, и что он ничего не сможет добиться для облегчения участи римлян, ответил Тотиле, как сообщает Прокопий, следующее: «Сказав вперед, о благороднейший, что ты высоко уважаешь лично меня и звание посла, ты поставил меня в положение самого презренного человека. |
| - В поселке Нижний Архыз три православных храма, которые сейчас находятся в ведении республиканского историко-археологического музея-заповедника. Из них действующим является только один – Ильинский, самый древний из храмов Московской Патриархии, которая арендует его у музея. Музейная вывеска гласит, что это храм десятого века, хотя по внешнему виду он выглядит гораздо древнее. Некоторые историки относят дату его строительства к шестому веку – временам императора Юстиниана Великого. Храм очень маленький, его здание самых простых форм, но чувствуется, что место очень благодатное, намоленное. В 2000 году в ущелье напротив Ильинского храма местный охотник обнаружил на скале, метрах в пятидесяти от земли, изображение Нерукотворного Лика Христа Спасителя, который получил название Архызский Лик. Исследователи относят время его появления к X веку, хотя есть версии о том, что изображение более позднего происхождения. Удивительно, но лик обращен прямо на Ильинский храм. Православные очень почитают образ, к нему совершаются паломничества. Рядом с Ильинским находится Георгиевский храм византийской архитектуры. Именно здесь, в начале Х века, когда Алания приняла христианство, находилась епископская кафедра. Акустика в нем - необычайная. Несколько лет назад он был отреставрирован, но постепенно начинает приходить в упадок. Третий храм в честь Живоначальной Троицы. Слава Богу, на нем начали восстанавливать кровлю, а стены там будут стоять еще тысячу лет. Перед революцией в 1889 году в храмах Нижнего Архыза был основан Александро - Афонский Зеленчукский мужской монастырь, в котором жили афонские монахи из Хилендарской и Свято-Пантелеимоновой обителей. Жили по афонскому уставу. Часть братии, избрав отшельничество, селилась в горах. Их келлии находят до сих пор. После революции все было разграблено. Отшельников перестреляли, на них просто охотились, как на диких зверей. Позже в зданиях монастыря устроили детский дом, потом турбазу, а сейчас действует музей. Епископ Ставропольский и Владикавказский Феофан обратился к правительству республики, предлагая вернуть храмы Нижнего Архыза Церкви, но встретил резкое противодействие. Сейчас местные краеведы и историки собирают подписи под обращением к главе республики с требованием " не уступать национально-исторические ценности " , утверждая, что это нанесет археологии невосполнимый ущерб. |
| В своем докладе архиепископ Константин, в частности отметил: «В этом высоком собрании нельзя умолчать и о политической культуре, в частности - о взаимоотношении Церкви и государства. Несмотря на то, что временами их отношения были достаточно сложными и даже трагическими, они строились на принципах симфонии, изложенных в свое время в 6 новелле императора Юстиниана: " Существует два великих дара, которые Бог в своей любви к человеку даровал ему свыше - священство и царство. Первое служит божественному, второе управляет человеческими делами, однако оба происходят из одного источника и украшают жизнь человечества. Поэтому если священство свободно от порока и обладает доступом к Богу и если цари справедливо и равновесно управляют государством, доверенному их заботе, то из этого происходит прекрасная симфония (или благостное созвучие), благополучие даруется человеческому роду " . Если наша церковь стремилась словом и делом поддержать государство в его тяжелые времена (в борьбе с монголо-татарами, а также в Смутное время), то и государство старалось обеспечивать Церкви режим наибольшего благоприятствования в ее воспитательных и проповеднических трудах. В противоположность атеистической концепции отделения Церкви от государства, цель которой - выгнать Церковь на задворки общества, концепция симфонии подразумевает живое взаимопроникновение Церкви и государства, взаимное соучастие в жизни общества, естественно в пределах компетенции и полномочий каждой из сторон. Благодаря этой симфонии, созвучию, мы имеем богатейшую русскую церковную архитектуру, иконопись, литературу. Но гораздо важнее, что эта симфония давала возможность обеспечивать социальный мир. Так, только присущими Руси были такие ситуации, когда по просьбе царя целые сословия отказывались от претензий друг к другу и к правительственным чиновникам. Петровская реформа, при всей необходимости изменений, явилась тяжелым ударом и потрясением и для России, и для русской культуры в частности. Фактом остается то, что русский народный стиль архитектуры надолго замирает в петровских казармах, русская живопись надолго теряет свою самобытность, русская музыка на какое-то время становится довеском итальянской. Гораздо тяжелее было то, что русская культура и традиции делятся на дворянскую и народную, высший класс отрывается от своих корней и даже от своего языка. Именно с петровских времен в русское общество входит эта страшная раздвоенность - " дворянское - народное, " " русское - иноземное " и, как результат, " православное - неправославное, религиозное - атеистическое " . Церковь в определенной степени теряет свою самостоятельность и становится одним из государственных учреждений. Но в самих реформах и в особенности в манере их проведения был вызов России. Не сразу, но она ответила на него в духовной сфере - Серафимом Саровским, а в культурной - Пушкины м. |
| Вести с православного востока В конце Страстной седмицы мы получили от архиепископа Синайской горы кир Порфирия следующее письмо. «Слухи, дошедшие до вас о катастрофе в Синайской обители, пишет высокопреосвященный Порфирий, не только верны и правдивы, но и едва ли, кажется, могли нарисовать вам верно сию печальную картину. Сильное – не из тех, которые обыкновенно тревожат старцев – монахов Синайской обители – землетрясение, случившееся в ночь 18 декабря 1889 года, произвело на поддающееся описанию смятение между старцами: от сильных толчков стали рушиться их келлии и спустя превратились в груды развалин большие здания, равно как ξων (т.е. келлии странноприимные) новая церковь κοιητριον (усыпальница) сильно потерпели и стены их потрескались. Таким образом внезапно, по мановению Божиему, монахи очутились чуть ли не под открытым небом». «Но Божья кара и здесь не прекратилась. Случившийся сильный ливень, казалось, явился, чтоб пощаженное землетрясением окончательно разрушить. Тотчас по получении известия обо всём случившемся посланы были мною на скорую руку мастера для оказания первой помощи» 1 . Итак, не может быть и тени сомнения в том, что древнейшая и находящаяся на самом отдаленном востоке Синайская обитель, хранительница христианских древностей лучше поры христианского искусства и просвещения, подверглась страшному бедствию, весь ужас которого может понять лишь тот, кто хотя бы несколько знаком с историей этого монастыря, с его топографическим положением и современным состоянием. Вот поэтому не лишнем будет для наших читателей сделать хотя бы и самый беглый очерк истории и топографии святой Синайской обители, чтобы их воображению можно было нарисовать тяжелую картину страшного разрушения. Синайская обитель построена императором византийским Юстинианом I между 527 и 557 годами, который по просьбе синайских отцов, для этой цели отправил особого уполномоченного. Сему последнему было приказано построить на Синае обитель «крепче прочих обителей», а египетскому преферкту – отпускать уполномоченному «столько денег, сколько он потребует для предложенных построек, доставлять ему рабочих людей и подвозить им из Египта пшеницу». |
| Владимир Соколов Скачать epub pdf Часть IV. Торжество православия. Глава первая. Ираклий и монофелитство. Маврикий и Фока Прежде чем перейти к новой главе церковной хроники, скажем несколько слов о правивших в это время императорах. Это необходимо сделать по двум причинам: во – первых, чтобы «не наскучить повествованием об одних спорах епископов», как писал Сократ Схоластик , а во – вторых, чтобы дать представление об эпохе, когда Вселенская Церковь находилась в расцвете сил и принимала свои главные догматы . После правления Юстиниана, Юстина II и Тиберия к власти пришел полководец Маврикий. Он проявил себя как хороший военачальник, человек сдержанный, образованный, благоразумный. Верный муж и благочестивый христианин, басилевс целыми ночами слушал поэтов и историков и поощрял подданных к занятиям наукой. Его единственным серьезным недостатком была излишняя любовь к родственникам, которых он без каких – либо заслуг щедро осыпал своими милостями, без разбора раздавая деньги, должности и титулы. При Маврикии государственным языком официально стал греческий. К этому времени Византия окончательно потеряла надежду вернуть Рим и западную часть империи. Она становилась все менее эллинской и все более восточной и варварской. Среди императоров все чаще встречались солдафоны, опиравшиеся только на грубую власть и жестокость. Именно таким был Фока, свергший Маврикия после солдатского бунта. Некрасивый внешне, рыжий и коренастый, с наглыми глазами и безобразным шрамом на лице, к тому же пьяница, он вызывал отвращение и ужас даже у привычных ко всему византийцев. Схватив Маврикия, Фока заставил его смотреть, как он убивает одного за другим пятерых его сыновей. По легенде, преданная няня пыталась спасти одного из них, заменив собственным сыном, но Маврикий ей запретил. «А потом окаянный Фока, – пишет хронист, – приказал головы царя и сыновей водрузить на трибунальском поле. И граждане выходили смотреть на них, пока они не загнили». Вскоре против узурпатора составили заговор, в котором участвовала вдова Маврикия Констанция, но в последний момент заговорщиков выдал предатель. Рассвирепевший Фока отрубил головы не только Констанции, но и трем ее дочерям. Бунтовщиков он любил казнить медленно: сначала выкалывал глаза, потом отрезал язык, потом отрубал руки и ноги и, наконец, сжигал. |
| Вселенские Соборы V и VI, занятые определением догматов и опровержением еретических лжеучений, не составляли никаких особенных правил (κανονες) по церковному управлению. Между тем порядок церковный, потрясенный еретиками, которые занимали иногда самые важные места в церковной иерархии и потому имели сильное влияние на ход церковных дел, требовал восстановления и ограждения строгими правилами. Самый состав церковного законодательства, от IV века уже весьма умноженный правилами разноместных Соборов, требовал пересмотра, исправления, приведения в одно стройное целое. Притом нужно было церковные законы сообразить и с государственными, и те из последних, которые имели отношение к Церкви, ввести в общий свод ее постановлений и в ее практику, чтобы церковное и государственное управление имело единство, столь же благоприятное для Церкви, сколько спасительное для государства. С этими целями, в VII веке (691–92) составлен был нарочито вселенский Собор православных иерархов (в числе 227), в Константинополе, при императоре Юстиниане II (ρινοτμητος). Этот Собор, занимавшийся в особенности церковным управлением, и в этом отношении дополнивший определения V и VI вселенских Соборов, называется поэтому пято-шестым (πεντεκτη, Quini-Sexta); или же, как продолжение Собора 681 гола, соединяется с ним под общим именем вселенского VI, трулльского Собора 1 . Постановления трулльского Собора особенно замечательны. Рассмотрев и обсудив правила всех прежде него бывших Соборов, вселенских и поместных, и св. Отцов, дополнив их новыми определениями, он оставил пространнейший, в сравнении с другими Соборами, состав канонов (в числе 102). Правила Собора вселенского пято-шестого, Трулльского 1 . Полагая начало священных словес, Божиею благодатью определяем: хранити неприкосновену нововведениям и изменениям веру, преданную нам от самовидцев и служителей Слова, богоизбранных Апостолов: еще же и от святых и блаженных Отец, при Константине царе, собравшихся в Никее; такожде и при великом Феодосии, царе нашем, в сем царствующем граде (Константинополе); и при Феодосии, сыне Аркадия, в первый раз во граде Ефесе; и в областном граде Халкидоне, при Маркиане; и еще в сем царствующем граде, при Иустиниане; и недавно при царе нашем, блаженной памяти Константине, в сем же царствующем граде сошедшегося шестого Собора вероисповедание вновь обязуемся хранити ненарушимо. |
|
|
