| По благословению Святейшего Патриарха Кирилла в 2010 году в Малом соборе начались ремонтно-реставрационные работы. В самой древней части храма, четверике, отреставрированы белокаменные порталы. Внутри всего храма отреставрирована штукатурка, заделаны многочисленные трещины и удалена плесень. Преобразился фасад нижнего яруса колокольни: специалисты-реставраторы ЗАО «ДЕНЕКС» выполнили вычинку кладки, восстановили арочных проемы, расчистили фасады от поздних штукатурных наметов, отреставрировали белокаменные карнизы первого яруса и восстановили обмазку кирпичной кладки. По всему объему храма заменена система отопления и отопительные приборы, реконструирован электрощит, разобраны поздние перегородки. Отреставрирован надгробный памятник над местом погребения митрополита Московского Амвросия (Зертис-Каменского), убиенного у стен Донского монастыря во время чумного бунта 16 сентября 1771 года. В ноябре 2010 года в Малом соборе прошло заседание рабочей группы экспертов по вопросам реставрации ансамбля Донского монастыря. Эксперты одобрили направление реставрационной деятельности по Малому собору и высказали суждение о необходимости разработки программы реставрационных работ по храму. В настоящее время работы ремонтно-реставрационные работы внутри храма завершены. Закончена покраска стен и сводов трапезной и приделов, отреставрированы входные двери и решетки. Началась разработка проектов иконостасов в приделах. Предстоят большие работы по реставрации фасадов, колокольни и трапезной храма. Великим постом в Малом соборе Донского монастыря возобновились богослужения. По благословению наместника обители епископа Павлово-Посадского Кирилла первую Божественную литургию 6 марта в храме совершил архимандрит Агафодор (Маркевич). 7 и 8 марта, в понедельник и вторник первой седмицы Великого поста, в Малом соборе были совершены утреня, часы, изобразительны и вечерня, а 9 марта епископ Кирилл возглавил здесь первую в 2011 году Литургию Преждеосвященных Даров. Малый собор Донского монастыря – уникальный памятник архитектуры. Здесь молились Великие князь и цари, здесь погребены прославленные сыны России. |
| Покров Божией Матери и, по её ходатайству пред Сыном Ее, покров милости Божией постоянно хранил и хранит обитель Преподобного Сергия, а ради обители, в известной мере, и посад Сергиев от различных бедствий и между прочим от губительных болезней, из коих особенно часто, по крайней мере за последнее столетие, посещала Россию холера. Представляем исторические к тому доказательства. В 1770–1771 годах Россию постигло одно из величайших народных бедствий. Страшная болезнь – чума губила население разных городов и сел нашего отечества и достигши Москвы, истребила здесь множество народа. Вследствие запрещения скопления народа при чтимой иконе Богоматери, что у Варварских ворот в Москве, чернь взбунтовалась и совершила неслыханное злодеяние: убила Московского архипастыря, архиепископа Амвросия (Зертис-Каменского), удалившегося от её ярости в Донской монастырь, что на окраине города, разграбила и разорила архиерейский дом в Чудовом монастыре и другие бесчинства производила, подстрекаемая людьми, которым этот бунт надобен был для других, неблаговидных целей. Многие города и селения Московской губернии также поражены были в большей или меньшей степени смертоносною язвою и пострадали от неё. Сергиев посад от чумы также лишился многих из своих жителей, хотя число их было гораздо меньше числа погибших в других городах и населенных местностях Московской губернии. В самой же обители Преподобного Сергия, после того, как, в виду чумы, братиею её совершён был вокруг монастыря крестный ход с молениями об избавлении от губительной болезни, несмотря на то, что Лавра, по обычаю, открыта была всем приходящим, сохранились невредимыми и монашествующие и ученики семинарии, коих было более 200 человек. Никто не умер даже из служителей Лавры, которые жили в Посаде и имели свои дома между домами умиравших от язвы. Тогда многие монастыри и сёла, прежде принадлежавшие Лавре, брали себе от нее на благословение святые иконы. В память этого события чудесной защиты Лавры от губительной болезни, в северном притворе Троицкого собора Лаврского, в 1774 году была высечена на камне следующая надпись: «В славу Богу всемогущему, молитвами зде почивающаго Угодника, среди смертныя язвы, в Москве и окрест самого места сего свирепевшия, лето от Рожд. Христова 1771, не токмо живущия в обители сей, но вне оныя принадлежащих ей служителей ни чем же не вредимых чудесно сохранившему, аще обитель и бе отверставсем приходящим. На память незабвенную будущим родам толикаго чудесе и благодеяния, изсечен камень сей лета 1774» 8 . |
| Построенный во образ Святой земли с храмом Гроба Господня и одновременно прообразующий Град Горний – Небесный Иерусалим, Воскресенский монастырь стал уникальным религиозным центром Российского государства, оказывавшим свое благотворное влияние не только на духовную, но и на интеллектуальную и культурную жизнь общества. Развивая традиции, заложенные патриархом Никоном, в истории русской духовной культуры он стал особо известен своим ученым монашеством: богословами, духовными писателями, проповедниками. Монастырская библиотека, основой которой стало собрание книг патриарха Никона (ныне Воскресенское и Синодальное собрание ГИМа), пополнялась вкладами царя, княжны Татьяны Михайловны, купцов, крестьян, монашествующих, затем выдающегося переводчика и богослова архимандрита Амвросия (Зертис-Каменского), епископа Сильвестра (Страгородского) и многих других. Монастырь исторически находился под управлением выдающихся людей своего времени, внесших огромный вклад в развитие как собственно богословской, так и светской науки, влиявших на характер церковно-государственных взаимоотношений, развитие монастыря. Если же посмотреть на историю бытования Воскресенского монастыря, то можно заметить, что в своих этапах она несет на себе отпечаток судеб и своего основателя, и своего прототипа. История обители разбивается как бы на несколько периодов. Первый период – 56–66 годы XVII века – проходил под руководством и при непосредственном участии патриарха Никона. В этот период окружающая монастырь территория рассматривается как Святая Земля с соответствующим топографическим и имясловным уподоблением первообразу. В 1656 году куплены деревня Сафатова (ставшая селом Воскресенским), деревня Котельникова (переименована в село Вознесенское); в 1657 году – деревня Микулино (село Преображенское), пустошь Зиновьева (Капернаум), село Чернево (Назарет). В 1657 году построена деревянная Воскресенская церковь (разобрана в 1696 году), начато строительство Елеонской часовни на горе Елеон, а в 1658 году установлен памятный каменный резной крест; начато строительство Воскресенского собора; основан Новодевичий Вифанский монастырь и устроена церковь Входа Господня в Иерусалим (монастырь упразднен патриархом Никоном в 1666 году, а церковь перенесена в монастырь Нового Иерусалима). С 1658 по 1662 год в Воскресенском соборе устраиваются и освящаются церкви на Голгофе, Усекновения главы Иоанна Предтечи, Успения Богородицы; построен скит – отходная Богоявленская пустынь. В 1660 году выкопаны колодцы, пруд напротив патриарших келий. В 1665 году сооружены деревянная ограда монастыря, патриаршие палаты и больничные кельи, шло строительство дома для паломников, конюшенного двора. К 1666 году монастырь был сформирован как система святых мест, где наряду с каменными сооружениями были и деревянные. В период с 1656 по 1666 год в монастыре было не менее 200 монашествующих; с послушниками, бельцами и слугами – около 400, в дальнейшем – около 100; в течение следующих веков – от 70 до 120 человек. |
| С госпиталя был снят карантин, и все погрузились в благодушную успокоенность С госпиталя был снят карантин, и все погрузились в благодушную успокоенность. Прошло немного времени, и уже в начале марта полиции стало известно, что в Замоскворечье, у Каменного моста, на Большом суконном дворе люди стали часто умирать, причем иногда их хоронят ночью. Умер в это время и сам Риндер, заразившийся, как он полагал, «злой лихорадкой». Здоровых фабричных решили никуда не выпускать, а больных вывозили в Николо-Угрешский монастырь, где устроили лазарет. Тем временем умирающих от чумы стали находить в разных местах Москвы. Поразительно, но врачи и лица начальствующие продолжали спорить о диагнозе, боясь признать моровую язву. По указанию императрицы Екатерины II были приняты более строгие меры: Москву изолировали, а выезжающих помещали на карантин (к сожалению, соблюдалось это далеко не всегда); продовольствие подвозилось к пунктам вне Москвы, продавцам и покупателям запретили дотрагиваться друг до друга, а деньги предписывалось передавать не в руки, а класть в плошку с уксусом. Кроме того, Московскому архиерею было предписано читать по церквам манифест о прилипчивой болезни, то есть разъяснять народу смысл карантинных мероприятий. Таким образом, московский иерарх изначально включался в активную борьбу с эпидемией. И вот теперь пришло время сказать об архипастыре города Москвы. Архиепископ Амвросий Владыка Амвросий (Зертис-Каменский; 1708–1771) жил в монастырях с детских лет. Рано потеряв отца, он был взят на воспитание в Киево-Печерскую Лавру родным дядей монахом Владимиром. Пройдя обучение в Киевской духовной академии, достаточно быстро он выдвинулся вперед как выдающийся ученый. Именно он составил службу святителю Димитрию Ростовскому. А еще осуществил новый перевод Псалтири, опираясь на древние тексты. Познакомиться с этим переводом имеет смысл всем, кто хочет прояснить для себя труднопонимаемые стихи псалмов. Императрица Елизавета прониклась уважением к образованному монаху, он был поставлен архимандритом Новоиерусалимского монастыря. Там довершил строительство Воскресенского собора и прочих зданий, а монахов обучил различным ремеслам. И вот этот образованнейший архипастырь, имевший способности к практической, хозяйственной деятельности, был избран архиепископом Москвы. Совершилось это всего за три года до описываемых событий. Екатерина II просила его благоустроить три московских собора: Успенский, Благовещенский и Архангельский. Еще известно, что он обновил Чудов монастырь, причем щедро тратил на церковное строительство свои личные средства. |
| Святые мощи митрополита Димитрия были обретены 21 сентября 1752 года в связи с начавшимся ремонтом в Ростовском Спасо-Иаковлевском монастыре. В 1756 году по именному указу императрицы Елизаветы Петровны митрополит Ростовский святитель Арсений (Мацеевич ; 1742–1763; †1772; пам. 28 февр.) представил в Синод записи чудес, совершавшихся у гробницы святителя Димитрия. Затем в Ростов прибыла назначенная Синодом комиссия в составе Суздальского митрополита Сильвестра (1755–1760), настоятеля Симоновского монастыря архимандрита Гавриила (1745–1771). Вместе с Ростовским владыкою они проверили данные о чудесах и о мощах. Затем Синод обращался к императрице за разрешением о канонизации святого. В указе Святейшего Синода митрополиту Ростовскому Арсению от 15 апреля 1757 года говорится: «Всепресветлейшая, державнейшая, великая государыня наша императрица Елизавета Петровна против поданного ее Императорскому величеству от Синода о новоявленных преосвященного Димитрия митрополита Ростовского мощах доклада оные святые мощи за совершенные святые мощи огласить, празднование оному новоявленному чудотворцу святителю Димитрию 21-го числа Сентября (коего оные святые мощи обретены) установить, всенощные бдения и молебные пения желающему народу открыто отправлять и тому новоявленному чудотворцу особливую службу сочинить и в печатаемые книги, в кои надлежит, оное святых мощей обретение, с приложением жития его с прочими наряду внесть высочайше указать изволила» 1271 . Императрица пожелала сама присутствовать при открытии мощей и переложении их в раку, но это событие совершилось уже при Екатерине II 25 мая 1763 года и в ее присутствии. «Митрополит Димитрий явился первым святым, канонизованным к общерусскому почитанию в Синодальный период» 1272 . Написание службы святителю Димитрию Ростовскому чудотворцу было поручено святителю Арсению (Мацеевичу) , который в свою очередь поручил это архимандриту Толгского монастыря Вонифатию (Борецкому; 1756–1757), составившему сразу две службы, но они не получили одобрения. Третью службу написал епископ Переяславский Амвросий (Зертис-Каменский; 1753–1761) и в 1757 году его труд был представлен митрополитом Арсением в Синод. Синод признал, что «служба, хотя и изрядна, но понеже высоко и вся почти аллегорически составлена а тако простому народу, для него же наивящая состоит потреба, внятна а вразумительна быть не может», и поручил тому же иерарху сочинить новую «внятным простому народу штилем» 1273 , от чего он отказался. Синод затребовал службы, составленные архимандритом Вонифатием. Имя составителя службы святителю Димитрию, находящейся в месячной Минее, не сохранилось. Святой прославляется в службе за свое противодействие старообрядческому расколу. В Службе показана география жизненного пути иерарха: в кондаке службы говорится: «Звезду российскую, от Киева воссиявшую, и через Новград-Северский в Ростов достигшую» 1274 . |
| Характерно то, как долго тянулся период местоблюстительства — с 1700 по 1721 г.: Петр не мог сразу решиться на упразднение патриаршества. И пока не был решен принципиальный вопрос о форме высшей церковной власти, Петр продолжал свою политику — пополнял церковную иерархию малороссами, настоятелями монастырей тоже обычно назначались иеромонахи и архимандриты из Киевской митрополии. Такая политика продолжалась всю 1-ю половину XVIII в., особенно последовательно — при Елизавете (1741–1761) [ 1190] . Монашество великорусских монастырей, верное допетровской традиции, с большим недоверием смотрело на малороссов как на «латинян»: так в свое время смотрели на них патриархи Иоаким и Адриан, монах Евфимий и другие. Епископ Иоасаф Горленко († 1754) пишет в своих письмах о том, что великорусы везде с недоверием относятся к малороссам . К тому же существовали и социальные различия между малороссийским и великорусским духовенством. Первое, пока оно жило под польской короной (Западная Россия, многие жители которой переселялись в Россию, по-прежнему принадлежала Польше), польско-литовскими законами было в некоторых правах уравнено с дворянством (шляхетством). До 1728 г. духовенство в Киевской митрополии, как и дворянство, имело право покупать землю и принимать в дар имения. Во времена императрицы Анны оно все еще сохраняло некоторые из привилегий, которых не было у великорусского духовенства . Это тоже было одной из причин взаимной неприязни между малороссийским и великорусским духовенством, ибо первое смотрело на последнее с презрением. Епископы из Малороссии отличались особым высокомерием, крутым администрированием и жестоким обращением с подчиненным им приходским духовенством и монашеством. Можно вспомнить ряд архиереев такого типа, например, Гедеон (Вишневский), епископ Смоленский (1728–1761); Тимофей (Щербацкий), митрополит Московский (1757–1767); Амвросий (Зертис-Каменский), архиепископ Московский (1767–1771), в 1771 г. убитый народом во время «чумного бунта»; Пахомий (Симанский), епископ Тамбовский (1751–1766); Арсений (Мацеевич), митрополит Сибирский (1741/1742) и Ростовский (1742–1763); Павел (Конюскевич), митрополит Сибирский (1758–1767); Кирилл (Флоринский), епископ Севский (1766–1778) . |
| Хитон (нижнее одеяние) Богородицы - - зеленовато-серого цвета, мафорий (плащ, покрывающий и Ее главу) -коричневый, тени на нем написаны сажей, а освещенные места выделены яркой киноварью. На челе и плече Пречистой сохранились отверстия для накладных звезд из драгоценного металла, некогда украшавших мафорий; вероятнее всего, таким же был изначально венец вокруг Ее главы. Сверху написаны Спас, Богородица, Иоанн Предтеча, Архангелы Михаил и Гавриил - в этом предание видит изображение личных моленных икон князя Андрея Боголюбского. Семь лет (1971 — 1976) ушло у М. В. Романовой на то, чтобы тонировать утраченные места. Еще в процессе реставрации Боголюбская икона впервые за несколько десятилетий была показана на выставке (1974) в Третьяковской галерее: там можно было узреть, пусть и «хрупкое», видение изначального ее облика, подлинную икону, а не репродукции с фотопластинок 1918 года, единственно доступные нескольким поколениям искусствоведов. Из московских списков наиболее чтимым был образ над Варварскими воротами Китай-города. На нем помимо Пречистой изображены молящиеся святители и блаженные Московские, и сам этот особый извод, в XVII столетии известный как «Моление о народе», был святыней собственно московской, охранявшей жителей белокаменной столицы. Ко дню празднования Боголюбской, то есть к 18 июня по старому стилю, перед этим образом служили торжественный молебен, после чего икона спускалась со своего обычного места вниз и на три дня ставилась в специальной шатровой часовне-«палатке». На это время езда через Варварские ворота прекращалась - - вся площадь заполнялась богомольцами, желавшими приложиться к чудотворной. Именно здесь в 1771 году зародился знаменитый «Чумной бунт» - после того, как архиепископ Московский Амвросий (Зертис-Каменский) запретил страждущим москвичам искать у Боголюбской исцеления от чумы. Шатровую часовню XIX века снесли в 1928 году, спустя пять лет та же участь постигла и сами древние Варварские ворота • ныне лишь основание их можно видеть в близлежащем подземном переходе. Сам чудотворный список пребывает ныне в Петропавловском храме у Яузских ворот (каждую пятницу ему служится здесь молебен с акафистом), а его «заместительница» (на время, пока образ спускался в часовню) в Воскресенском храме в Сокольниках (акафист по понедельникам). |
| дня». Решающее влияние на диссертацию оказал труд Ш. де Бросса «О культе богов-фетишей, или Сравнение древней религии Египта с современной религией Нигритии» (1760). Диссертация А. свидетельствовала о значительном отходе от вольфианства и изобиловала цитатами из Петрония, Лукреция и А. Попа. В целом она произвела неблагоприятное впечатление, и большинство профессоров на экстраординарной конференции 23 авг. 1769 г. объявили, что «торжественно против этих мнений протестуют, ибо от них может произойти что-нибудь в предосуждение и позор для университета». Основным оппонентом А. был проф. И. Г. Рейхель, заявивший, что столь любимый диссертантом Лукреций является «свиньей из стада Эпикурова» и «пролетарием среди философов». Утверждение в профессорском звании не состоялось, а диссертацию с определенными исправлениями и сокращениями пришлось переиздавать под др. названием - «Философическое рассуждение о начале и происшествии богопочитания у разных, а особливо невежественных, народов». О новом варианте диссертации архиеп. Амвросий (Зертис-Каменский) предоставил Святейшему Синоду резко критический отзыв: автор «явно восстает противу всего христианства, богопроповедничества, богослужения; опровергает Священное Писание, богознамения и чудеса, рай, ад и дьяволов, сравнивая их с натуральными и небывалыми вещами, а Моисея, Самсона и Давида с языческими богами; в утверждение приводит безбожного Эпикура, Люкреция, да всескверного Петрония» (Цит. по: Шпет Г. Г. Соч. М., 1989. С. 72). В заключение диссертацию предлагалось уничтожить, автора отстранить от научной и педагогической работы. Сложилась даже легенда, восходящая к И. М. Снегирёву, о сожжении книги А. на Лобном месте в Москве, но изучение архивов исследователем Н. А. Пенчко не подтверждает этого свидетельства, а говорит о том, что дело было изъято непосредственно обер-прокурором Святейшего Синода П. П. Чебышевым и после 18 лет проволочки в 1787 г. официально выключено из делопроизводства (дело о дис. А.- РГИА. Ф. 796. Оп. 50. 342; копия - РГАДА. |
| молятся… Что же прибыль обществу от сего? Во истинну токмо старая пословица: ни Богу, ни людям, понеже большая часть бегут от податей и от лености, дабы даром хлеб есть. Находится же иной способ жития праздным сим не праздный, но богоугодный и не зазорный, еже служити прямым нищим, престарелым и младенцам. Ибо на многих местех святое писание сие не токмо похваляет, но и узаконяет». В то же время нельзя не признать определенную справедливость царской критики по поводу поведения части монашествующих, малой образованности последних, неприспособленности их к духовным и культурным нуждам общества. Не случайно в этой связи желание Петра привлечь монастыри к делу благотворительности, что получило отражение в упомянутом указе. Однако реформаторы и некоторые их преемники, при всей заботе об организации духовного просвещения в России, устройстве семинарий, в то же время «бесполезных» иноков полагали «тунеядцами», созерцательность – леностью, отшельничество – бегством от государевой службы. Все это и ложилось мрачной тенью на всю петровскую эпоху, эпоху государственного и религиозного прагматизма. В таких условиях, казалось, навсегда терялся монашеский идеал, а вместе с ним и его носители, старцы-аскеты, безмолвники и духовидцы афонской и синайской школ, некогда нашедшие мирное уединение в России, а ныне со смирением доживавшие дни своего земного бытия в пустыньках, скитах, лесах на окраинах огромной империи. По мысли Феофана Прокоповича , ученые монахи как представители книжной духовности должны постоянно пребывать в пределах досягаемости светской власти, почему в новой столице Санкт- Петербурге спешно основывается Александро-Невская Лавра, которой было уготовано стать официальным центром просвещенного монашества. В ее стенах молодые иноки осваивали курс наук духовных наравне с некоторыми светскими дисциплинами, что в образовательном отношении ставило их на одну ступень с питомцами иезуитских учебных заведений Европы. Наряду с очевидным успехом церковного образования следовало ожидать общего подъема духовности православных подданных российских самодержцев, на что и делался расчет. Народ же оставался в целом равнодушен к усилиям правительства, жил и молился по старому образцу, но живой веры не проявлял. Мало того, были случаи откровенного неуважения к своим архипастырям со стороны простых верующих; здесь они имели отрицательный пример построения государством отношений с Церковной иерархией (вспомним репрессированного по навету завистников Феофилакта, архиепископа Новгородского, митрополита Арсения Мациевича и др.) Во время Чумного бунта в Москве в 1771 г. был растерзан чернью архиепископ Московский Амвросий (Зертис-Каменский) – редкое преступление для России синодального периода 673 . |
| Особенно же замечательны толкования Златоуста на псалмы в том отношении, что в них не только указывается, но и самим делом применяется тот совершеннейший способ толкования свящ. Писания, который состоит в равночестном пользовании, как греческим переводом 70-ти толковников, так равно еврейским текстом и сделанными с него другими древними переводами. На этой методологической или руководственной – относительно способа толкования – важности бесед Златоуста на псалмы считаем нужным остановить внимание читателей, так как выяснение ее может вести к установлению того способа, каким мог бы быть достигнут наиболее вразумительный славянский или русский перевод Псалтири. При этом, как само собою понятно, принимается за несомненное, что способ толкования, каким в Беседах на псалмы пользовался Златоуст, посвятивший большую часть своей жизни объяснению Священного Писания, есть способ самый целесообразный, завещанный отеческой древностью, свободный от каких-либо увлечений новыми веяниями, а вследствие того этот способ таков, что без всяких опасений, с уверенностью, он может быть употребляем современным православным толкователем при объяснении славянского текста Псалтири и исправление – по местам – самого текста. Посильное выяснение особенностей этого способа толкования вызывается именно сознаваемою у нас всеми неясностью многих мест в славянской Псалтири, которая между тем, сообразно с молитвенным характером этой священной книги, наиболее употребляется при Богослужении, вследствие чего эта неясность чаще и сильнее чувствуется. Доказывать действительное существование неясности во многих местах славянской Псалтири нет, думаем, надобности. Достаточно припомнить то, что сказано об этом в предисловии к новому славянскому переводу Псалтири, сделанному московским архиепископом Амвросием (Зертис Каменским): «никто не может спорить, чтобы, читая на славянском языке Псалтирь, мог оную во всей точности разуметь; сие единственно происходит от несовершенства перевода» 12 . Сознание недостаточной вразумительности славянской Псалтири и вытекающая отсюда потребность устранить, по возможности, эту неясность и 13 в новейшее время повели к тому, что в нашей богословской письменности явилось несколько замечательных опытов, направленных к тому, чтобы облегчить понимание этой священной книги посредством новых ее переводов или чрез исправление славянского ее текста. Такими опытами служат: |
|
|
