| В 60 км от Москвы на глазах у изумленных современников возникал «Новый Иерусалим» – архитектурно-ландшафтная икона, совместившая в себе образы многих палестинских святынь. В центре ансамбля – храм Воскресения Христова, представляющий довольно точное подобие знаменитого храма в Иерусалиме. Рядом церковь Рождества Христова – напоминание о Вифлееме, месте рождения Спасителя. К северу от обители – село Скудельничье (Микулино), к северо-западу – горы Фавор и Ермон. У стен монастыря – березовая роща, названная Гефсиманским садом. Реку Истру патриарх Никон переименовал в Иордан, а небольшой ручеек, протекающий у подножия монастырского холма, – в поток Кедронский. Увидеть свой замысел завершенным Никон не успел. Он был осужден Московским собором в 1666 году и сослан на север, в далекий Ферапонтов монастырь. Строительство Нового Иерусалима надолго приостановилось. Возобновил работы в 1679 году царь Федор Алексеевич и его тетка царевна Татьяна Михайловна. Федор Алексеевич же и возвратил Никона из ссылки, но по пути в Москву патриарх скончался. Исполнилось и желание патриарха живым или мертвым вернуться в свою любимую обитель. Тело его было доставлено в Новый Иерусалим и погребено в Иоанно-Предтеченском приделе Воскресенского собора. К большому сожалению, в 30е годы советские власти вскрыли гроб патриарха Никона, и местонахождение его останков до настоящего времени неизвестно. После смерти царя Федора Алексеевича, при котором все здание Воскресенского собора было доведено до сводов, строительство продолжалось при царях Иоанне и Петре Алексеевичах, и 18 января 1685 года собор был освящен патриархом Иоакимом. В 1686 году державные ктиторы Воскресенского собора даровали Воскресенской обители жалованную, так называемую «вечно утвержденную грамоту» на все ее тогдашние вотчины и угодья. Наследники царей, строивших собор Воскресения Христова, продолжали особенно милостиво относиться к Ново-Иерусалимской обители. Строительство монастыря завершилось при императрице Елизавете Петровне. В ее царствование после падения в 1723 году шатрового завершения ротонды, под которым находилась часовня Гроба Господня, и пожара 1726 года клонившийся к окончательному разрушению собор в 1749–1759 годах был возобновлен и отделан внутри лепниной по проекту и рисункам зодчего графа Растрелли, под непосредственным наблюдением настоятеля обители архимандрита Амвросия (Зертис-Каменского). |
| В бумагах того времени упоминаются имена архитекторов, которые составляли сметы на строительные работы и вели за ними надзор - это Иван Жуков, Карл Бланк, Иван Яковлев и гезель-архитектор Метлин. Известно, что они работали с выдающимся зодчим XVIII века Дмитрием Ухтомским, возглавлявшим в Москве архитектурную " команду " , где, возможно, и был выполнен проект перестройки Горицкого монастыря. Заметную роль в сооружении и украшении новых зданий сыграл Амвросий Зертис-Каменский, возглавлявший Переславскую епархию с 1753 по 1761 гг. Амвросий был широко образованным человеком, писателем, переводчиком, хорошо разбирался в архитектуре; он пригласил в Переславль опытных мастеров, работавших по украшению интерьеров Ново-Иерусалимского собора и возведению над ним нового перекрытия, проект которого был выполнен знаменитым Б.Ф. Растрелли. Сооружение таких больших зданий, как Успенский собор и Гефсимания, требовало много мастеров и времени, и, чтобы ускорить возведение главного храма, работы вели даже ночью при свечах. Со второй половины шестидесятых годов, после известных церковных реформ, темп строительных работ в Горицах заметно снижается. Но все же продолжают строить новую колокольню, стены, башни и другие сооружения. Оставалось уже совсем немного сделать, чтобы завершить грандиозный по замыслу проект перестройки ансамбля, но этому не суждено было сбыться. В 1788 году Высочайшим указом Переславскую епархию упраздняют. Прекращаются строительные работы, разъезжаются из Гориц церковные сановники, пустеют палаты и храмы, часть колоколов увозят в Петербург на колокольню Петропавловской крепости, а богатую ризницу отправляют в Москву. Чтобы поддержать угасающую жизнь в Горицах, городские власти размещают в опустевших зданиях различные учреждения - суд, казначейство, магистрат, а на редкость богато убранный Успенский храм превращают в городской собор. Но переславцы недовольны - из города до Гориц не близко, дорога неважная, да еще и в горку подниматься надо. Они обращаются с жалобами и просьбами перевести главный храм обратно в город. |
| В Европе массовые «моровые [то есть смертельные] поветрия» часто имели несколько волн: после первой, самой убийственной, волны более мелкие могли повторяться еще несколько десятилетий. Так было и во время чумы времен императора Юстиниана VI века, и в эпоху общеевропейской «черной смерти» XIV века, и дальше. Зарождался мор обычно где-то далеко на Востоке. Европейское Средиземноморье, как большой торговый перекресток, захватывалось раньше «внутренней Европы». До Британских островов доходило позже. До русских земель — еще позже. Все как всегда… Церковь участвовала в организации карантина, поддержке врачей или устройстве кладбищ. Прославленные в европейской традиции средневековые «чумные доктора» с носатыми масками часто оказывались на церковном иждивении (не исключая, возможно, и великого Нострадамуса). Но это не отменяло и «традиционные» способы борьбы с болезнями и прочими трудностями: молитвы, крестные ходы, паломничества. Включая многотысячное паломничество в Рим во время «черной смерти». Конечно, это контрастирует с нынешней проповедью папы Франциска Urbi et Orbi на пустой площади Св. Петра, чтобы никто не заразился… Но тогда представления о передаче инфекций были другими, так что это необязательно свидетельствовало о безрассудстве организаторов. Войны и крестовые походы от этого ведь не прекращались. Как епископ погиб во время Чумного бунта Для духовенства попытка воспрепятствовать обычной религиозной практике могла кончаться печально. Речь идет о тех временах, когда способы передачи инфекционных болезней уже прояснились, но попытки священнослужителей изменить привычные практики воспринимались как откровенное маловерие и предательство паствы. Для московского митрополита Амвросия (Зертис-Каменского) это кончилось народной расправой по ходу Чумного бунта в Москве в сентябре 1771 года. Митрополит распорядился убрать Боголюбскую икону от Варварских ворот Китай-города и запечатать ящик для народных пожертвований (!), во избежание многолюдных собраний и распространения инфекции. |
| В книге 1928 года «Памятники усадебного искусства» мы встречаем фотографию хорошо сохранившейся на тот момент каменной церкви Всемилостивого Спаса в Тишково, а также усадебных построек конца XVIII века. На 1928 год в Тишково еще были целы, кроме церкви, два восьмигранных столба, восьмиугольный флигель, остатки оранжереи с овальным залом, службы, пилоны, парковые трехарочные ворота с круглыми башнями…Однако всего через несколько лет после публикации, в 1930-е годы, все эти постройки, в том числе и редкая по архитектуре церковь с элементами западной готики, были разобраны. Кирпичи от уничтоженного храма пошли на строительство цехов фабрики «Серп и молот» в городе Пушкино и на фундаменты первых корпусов дома отдыха «Тишково». Храмоздателем церкви Всемилостивого Спаса был Петр Александрович Собакин, представитель знатной дворянской фамилии. Другим знаменитым владельцем Тишково был Михаил Григорьевич Собакин – тайный советник, сенатор, поэт, который известен и малодушным поведением в час вспыхнувшего в 1771 году в Москве Чумного бунта. Незадолго до этого Екатерина IIhaзhaчuлa Собакина помощником П.Д. Еропкина в борьбе с эпидемией, но в критический момент, когда разъяренная толпа уже грабила Чудов монастырь, он заперся в своем доме, не укрыл у себя московского архиепископа Амвросия (Зертис-Каменского), которому мятежники угрожали расправой. Об этом событии писал автор мемуаров «Жизнь и приключения Андрея Болотова. Описанные самим им для своих потомков»: «О таковом смятении и бунте услышав, владыка (Амвросий) немедленно поехал из Чудова со мною и в моей карете к Михаилу Григорьевичу Собакину в надежде там переночевать, яко у холостого человека. Мы застали его больного в постели и от набатов в великий страх пришедшего. Мы принуждены были его оставить». Впоследствии императрица отстранила Собакина от службы, а через год он умер. Собакины владели усадьбой в Тишково с 1792 по 1812 годы, а потом у села появился новый хозяин – святой доктор Федор Петрович Гааз. Фридрих Иосиф (таким было его настоящее имя) родился недалеко от немецкого города Кельн в 1780 году. Его дед был врачом, а отец – аптекарем. В России молодой доктор оказался случайно: вылечил бывшего в Европе русского вельможу Репнина и по его настойчивому приглашению переехал в Москву. |
| В план настоящего труда и в настоящий очерк не входят все подробности обо всех этих разнообразных сторонах деятельности Комиссии Духовных Училищ. Мы имели в виду изложить только важнейшие моменты этой её деятельности в продолжение почти полувека и показать наиболее выдающиеся и характерные черты участия отдельных и наиболее влиятельных членов её в общем 2 I. Митрополит Амвросий и князь А.Н. Голицын. Биографические сведения о м. Амвросии – Обер-Прокуроры Святейшего Синода: Хвостов, Яковлев, кн. А.Н. Голицын. – Образование Комитета об усовершении духовных училищ. – Учреждение Комиссии Духовных Училищ Блестящее время служения митрополита Амвросия было при Екатерине и Павле. Известность его началась с проповеди , сказанной им в 1771 г. в Донском монастыре при погребении убиенного взволновавшеюся чернью во время чумы Московского архиепископа Амвросия Зертис-Каменского. Проповедь эта по повелению Императрицы была напечатана и потом перепечатывалась несколько раз и переведена на немецкий и французский языки. Амвросий тогда был ещё иеромонахом и учителем в Московской академии 3 . В том же 1771 г. он определён префектом, а в 1774 г. ректором академии. В 1775 г. он сделался лично известным Императрице; произнесши в бытность её в Москве, в её присутствии, проповедь 14 Июня, в день рождения В.К. Натальи Алексеевны, первой супруги Павла Петровича. Императрица пожаловала ему бриллиантовый крест и приказала при первой епископской вакансии представить его кандидатом. В 1778 году он представлен был на Севскую кафедру. Императрица утвердила избрание и приказала вызвать его для посвящения в С.-Петербург, а потом сама присутствовала при его посвящении 5 Июля в Сергиевской пустыни и пожаловала ему полное архиерейское облачение, бриллиантовую панагию и 3.000 р. денег. После непродолжительного служения в Севской и Крутицкой епархиях, Амвросий переведён был в 1785 г., опять по особому выбору Императрицы, в Казань архиепископом, а в 1795 г. по Именному Высочайшему указу вызван был в С.-Петербург для присутствования в Св. Синоде. Последнею милостью к нему Императрицы было пожалование ему бриллиантового креста на клобук. С восшествием на престол Императора Павла, Амвросий стал ещё ближе к престолу. После коронации Государя 5 Апреля 1797 г. Амвросий выпросился в Казань, но в Декабре того же года получил Высочайший рескрипт с повелением прибыть в С.-Петербург. Рескрипт заключался в следующих словах: «Преосвященный архиепископ Казанский! Находя прибытие ваше сюда нужным, я желаю, чтобы Ваше Преосвященство оным поспешили». |
| В течение шести с немногим лет, следовавших за годом кончины его (1868–1875), «все Священное Писание » и Ветхого Завета, вместе с изданными еще при жизни святителя книгами Нового Завета, «стало ясным и общедоступным для всех» 2 в переводе на русский язык, изданном «по благословению Святейшего Правительствующего Синода» 3 . Мы не будем защищать того мнения, будто и самая «первая мысль о переводе Св. Писания на русский язык принадлежала ректору Петербургской Академии, архимандриту Филарету, впоследствии знаменитому митрополиту Московскому» 4 . Ни ему, ни бывшему в 1802–1803 годах обер-прокурором Св. Синода Яковлеву 5 , у которого оспаривает, в пользу Филарета, такую мысль защитник приведенного сейчас мнения, нельзя приписывать именно первой мысли о переводе, равно как, в связи с тем, не вполне верно и то замечание того же защитника, что «ранее учреждения Библейского Общества не было мысли о полном переводе Св. Писания» 6 . «Мысль о переводе Библии на русский язык не нова и не исключительно принадлежит этому времени» 7 . Уже от первой четверти 16-го столетия мы имеем Библию на литовско-русском наречии, в переводе доктора Франциска Скорины 8 . Затем в 1683 году переводчик Посольского Приказа Авраамий Панкратиев Фирсов в Москве сделал опыт перевода Псалтири «на наш простой, обыклой, словенской язык» и притом нередко «следуя тексту еврейскому или переводам с него» 9 . В 18 столетии, вскоре «после издания славянской Библии в лучшем и исправленном переводе», архиепископ Московский Амвросий Зертис-Каменский (убитый чернью в 1771 году) вместе с Варлаамом Лящевским, в то время Донским архимандритом, занимался переводом Псалтири с еврейского языка на славяно-русский язык 10 . Святитель Тихон Воронежский (сконч. в 1783 г.) «считал нужным и решился сам перевести книгу Псалмов с еврейского и Новый Завет с греческого на русский язык» 11 . Наконец вся история дела исправления и издания славянской Библии , начиная с 15 века, служит ясным и непреложным свидетельством стремления исправителей приблизить древнеславянский, с течением времени становившийся все менее и менее понятным для народа язык Библии, к обыкновенному, ходячему в народе говору 12 . |
| Все это происходило на глазах его младшего брата Александра, который двигался по служебной лестнице медленнее по причине слабого здоровья. В феврале 1795 г. Александр стал учителем поэзии и риторики Троицкой семинарии, а в 1797 г. также решился на принятие монашества. В день празднования Тихвинской иконе Божией Матери 26 июня 1797 г. наместником Троицкой Лавры иеромонахом Назарием он был пострижен с именем Амвросия в честь Медиоланского святителя, и вероятно, в память о своем восприемнике при крещении – архиепископе Амвросии Зертис-Каменском. 5 июля того же года, в день одного из главных праздников Лавры – Обретения мощей прп. Сергия, он был рукоположен в иеродиакона, а через полтора года, в день Рождества Христова – 25 декабря 1798 г. посвящен в иеромонаха. В декабре 1798 г. по указу Синода иеродиакон Амвросий был назначен в Славяно-греко-латинскую академию проповедником, и определен соборным иеромонахом Донского монастыря. В конце 1802 г. о. Амвросий был направлен во вновь созданную Саратовско-Пензенскую епархию ректором Пензенской семинарии и архимандритом Пензенского Спасо-Преображенского монастыря с обязанностью присутствовать в местной духовной консистории. В 1806 г. он был переведен в Можайский Лужецкий монастырь с присутствием в Московской консистории, а через год стал архимандритом Московского Данилова монастыря. Архимандрит Амвросий зарекомендовал себя талантливым проповедником и ревностным администратором, около года проходил послушание цензора, но в ноябре 1810 г. он скончался после тяжелой болезни. Архимандрит Августин, после перевода его младшего брата в Славяно-греко-латинскую академию, оставался ректором Троицкой семинарии, и среди других послушаний, возложенных на него митрополитом Платоном, в 1800 г. почти год исправлял хлопотную должность наместника Лавры. С наступлением царствования Александра I архимандрит Августин по назначению митрополита Платона участвовал в богослужении и торжествах при короновании монарха в Успенском соборе, а затем встречал Помазанника, как ректор в стенах Троицкой семинарии и приветствовал его благодарственной речью. Император выразил ему «благоволение за усердие и труды в образовании и воспитании юношества на службу Церкви и Отечества» и пожаловал орден Святой Анны 2-й степени, который в то время имели немногие из архимандритов. |
| Известно, что со службой святителю Димитрию дело как-то не клеилось с самого начала. 481 За составление ее брались и архиепископ Амвросий Зертис-Каменский, и митрополит Киевский Арсений Могилянский, и Ростовский митрополит Вонифатий, написавший две редакции службы, и священник Московского Собора Спаса на Бору И. Алексеев. Печаталась эта служба отдельными брошюрами и в разных редакциях, что создавало большие неудобства. (Последнее издание службы в Минее Дополнительной. М. 1909г.). Здесь она напечатана под 21 сентября в соединении со службой отдания Воздвижения. Поэтому в ней не хватает некоторых необходимых частей, например, на великой вечерни нет стихир стиховных, на утрени нет седальнов по кафизмах, и потому по ней трудно совершать праздничное богослужение в день преставления святителя 28 октября. Есть в этой службе и некоторые несоответствия твердо установившимся традициям в отношении состава служб. Так, например, на малой вечерне на Господи воззвах положено всего две стихиры. Так никогда не бывает. В данном месте всегда дается не менее трех стихир. Стиховные стихиры малой вечерни все разного размера: и в 1,5, и в 3, и в 4, и даже в 6 строк. Так тоже никогда не бывает. На Господи воззвах на Великой вечерне положено две группы стихир на разные гласы по две стихиры в каждой, что также не соответствует традиции. Исправлять неисправимое, восполнять неполное – это долг и обязанность церковного Чиноначалия. Святитель Димитрий жил и действовал в то время, когда старообрядцы были особенно враждебно и даже злобно настроены по отношению к Православной Церкви. Поэтому понятны вызванные тогдашними обстоятельствами резкие выражения, каковые встречаются в творениях святителя, написанных в обличение старообрядцев. В дни прославления святителя Димитрия старообрядцы еще более озлобились против Православной Церкви. Они даже предприняли попытку выкрасть мощи святителя Димитрия и их уничтожить. Поэтому тогда были естественны и совершенно понятны некоторые резкие выражения, внесенные в службу свят. Димитрию, в частности в тропаре: «...раскола искоренителю... буиих уцеломудрил еси...». Но и тогда уже чувствовалась некоторая неуместность таких выражений в молитвословиях и в некоторых изданиях службы, например, во 2-м издании 1859 года вместо выражения «буиих уцеломудрил еси» было напечатано «...всех уцеломудрил еси...». |
| Москва же ответила на этот поспешный непродуманный акт – «великим расколом», который хотели потопить в крови исповедники старообрядчества и сжечь на кострах, но безрезультатно. Это нужно учесть, конечно, от исправления службы Митрополита Димитрия этого не будет, но «шероховатость», недовольство и нарекания будут. Учтите это. Да и то не секрет, что в самой Патриаршей церкви есть внутреннее течение недовольства. Вы пишете, что с самого начала со службой Митрополиту Димитрию как-то не ладилось. За составление ее брались Архиепископ Амвросий Зертис-Каменский, Митрополит Арсений Мациевич. Брался ли за нее Архиепископ Амвросий, не знаю, а в том, что за нее брался Митрополит Арсений более чем сомневаюсь. В судебном деле Митрополита Арсения в числе документов есть запрос Св. Синода: «Почему Вы не доносите о чудесах бываемых на гробе Господина Митрополита Димитрия»? Ответ: «Не доношу ибо их несть». Вторичный запрос: «Почему Вы не доносите о чудесах бываемых на гробе Господина Митрополита Димитрия? Понеже это есть воля Ее Императорского Величества». Ответ: «Не доношу ибо их несть». Этот ответ Митрополита Арсения послужил не последней причиной наименования его, уже осужденного, «Вралем», под этим наименованием он был заключен в Ревельскую крепость (Дело Митрополита Арсения, Архив Синода и в копиях в деле Собора 1917 г.; Дело канонизации Митрополита Димитрия, Архив Синода. Гоффурьерский журнал. Архив Министерства Двора, Ленинград). Вы оправдываете резкие против старообрядцев слова и выражения в творениях и службе Митрополиту Димитрию «духом времени» и поведением самих старообрядцев и указываете, что старообрядцы хотели даже украсть мощи Митрополита Димитрия. Владыка, нужно забыть всякие «миссионерские анекдоты» и выдумки недальновидных ревнителей миссии. Для чего старообрядцам воровать мощи? Какая им польза от этой кражи? Для иллюстрации деятельности в этой плоскости г.г. и о.о. миссионеров сообщаю факт, опубликованный в июле 1903 г. в Московской газете «Русское слово»: «Под Москвой была небольшая ткацкая фабричка купца Ситнева – старообрядца. |
| Но прежде чем проститься с XVIII веком, следует вспомнить о трагических событиях Чумного бунта, в центре которых оказался Донской монастырь. Бунт вспыхнул 15 сентября 1771 года, во время эпидемии чумы. Москвичи, прибегая к веками испытанному средству — заступничеству Божией Матери, — молились перед Ее чудотворной Боголюбской иконой, помещенной на Варварских воротах Китай-города. Желая прекратить «опасные сходбища» и еще большее распространение заразы, архиепископ Амвросий (Зертис-Каменский) вознамерился убрать икону с ворот. Толпа, наэлектризованная слухами о том, что «грабят Боголюбскую Богоматерь», двинулась в Чудов монастырь, где находилась архиерейская резиденция. Амвросий скрылся от погромщиков в Донском монастыре, но и на другой день волнения не утихли. Утром бунтовщики ворвались в храм, где архиепископ молился за обедней, вывели его за стены обители, «вменяя за грех осквернить монастырь», и зверски растерзали. Ужас московских властей и духовенства перед взбунтовавшейся чернью был таков, что никто не решился сразу забрать тело убитого архиерея, и лишь через сутки «Синодальной Конторы члены, чрез полицейскую команду, заблагорассудили оное поднять». Наступил XIX век. Начало его ознаменовалось «грозой двенадцатого года». Наравне с другими московскими обителями Донская подверглась разграблению от французов, но, по удаленности своей от центральных частей города, была избавлена от пожара. Вообще, грабеж коснулся в основном ризницы (к сожалению, «эвакуировать» в Вологду удалось только немногие, самые драгоценные, вещи) и архива, а здания «сохранились без всяких повреждений» — за исключением братских келий, полы и перегородки в которых французы повыломали на дрова. Налаживанию монастырской жизни после ухода неприятеля были посвящены 1813—20 годы. Оскверненные храмы заново освятили, Донскую икону Божией Матери украсили серебряным окладом (взамен похищенного), и существование обители вошло в привычное русло. В 1835 году при Донском монастыре, в здании Духовно-цензурного комитета, переведенного несколькими годами ранее в Троице-Сергиеву Лавру, открылось духовное училище. Существовало оно вплоть до 1917 года, но этим не исчерпывался вклад обители в духовное просвещение. В годы настоятельства архимандрита Феофана (Александрова), по инициативе которого, собственно, и состоялось открытие училища, москвичи особенно полюбили бывать в Донском монастыре — ради проповедей отца архимандрита. А управлявший обителью в 1884—85 годах епископ Иаков (Кроткое) проводил здесь бого¬словские и исторические чтения. |
|
|
