| Прошу сообщить Ваше мнение по данному вопросу. /Власов/ ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 1. Д. 415. Л. 58 Документ 2 Представление Совета по делам Русской православной церкви при Совете министров СССР в Верховный Совет СССР о приеме в советское гражданство лиц, проживающих в объектах недвижимости Палестины. 29 марта 1949 г. Секретарю Президиума Верховного Совета СССР Товарищу ГОРКИНУ А. Ф. Секретно В Палестине имеется значительное русское имущество, состоящее из храмов, монастырей, других построек и земель, составляющих собственность русской православной духовной миссии в Палестине, организованной в 1847 г. и «Православного Палестинского общества», основанного в 1882 г. Так, например, русские постройки составляют целый городок в Иерусалиме. 19 сентября 1948 г. орган Объединенной рабочей партии Израиля газета «Аль Гамишар» поместила статью «К судьбе русского имущества в Палестине», в которой сообщала, что русское имущество оценивается в 18 млн израильских фунтов. После Октябрьской революции русским имуществом в Палестине завладели англичане, которые получили его в аренду от русских белоэмигрантов. Во главе «Палестинского общества» стоял некий П. Антипов , а во главе духовной миссии — представитель Заграничного архиерейского синода архимандрит Антоний (Сенкевич) , оба ярые противники Советского Союза. С организацией в Палестине государства Израиль Антипов сбежал, а архимандрит Антоний (Сенкевич) вначале находился под домашним арестом, а затем был выслан из пределов Израиля. С разрешения Совета Министров СССР в конце ноября 1948 г. Московская патриархия направила из СССР в Израиль в качестве Начальника русской духовной миссии архимандрита Леонида (Лобачева) и священника миссии протоиерея Елховского В. Е. . 28 января — 2 февраля с. г. архимандритом Леонидом произведена приемка имущества русской духовной миссии, находящегося на территории государства Израиль в количестве 15-ти объектов, прием оформлен актами в 3-х экз. Как сообщает посол СССР в Тель-Авиве т. Ершов , первые экземпляры актов пересланы в МИД Израиля для удостоверения подписи представителя правительства Израиля, а вторые и третьи экземпляры также будут соответствующим образом легализованы. |
| По многочисленным просьбам читателей мы продолжаем публикацию воспоминаний инокини Лукины (Полищук), ныне проживающей в богадельне при самарском Свято-Вознесенском соборе. Первый секретарь Закончилась война, я вышла замуж за доброго, любящего парня – солдата-фронтовика Павла Полищука. Он привез меня к своим родителям на Украину. Прожили мы там один год и едва не умерли от голода. Узнав о нашем бедственном положении, моя мама выхлопотала для нас спецпропуска, и мы переехали в самарское село Елховку. Здесь родился сын Владимир. А я стала работать в Елховской средней школе учителем русского языка и литературы. Вскоре избрали меня секретарем партийной организации школы. Наступил 1951 год. В Елховку на районную партийную конференцию приехал первый секретарь Куйбышевского обкома КПСС Михаил Тимофеевич Ефремов (на годы его руководства Куйбышевской областью выпали события на Чкаловской улице, которые получили название «Стояние Зои». Именно Ефремов тогда на партконференции произнес: «Да, случилось такое чудо… Позорное для нас, коммунистов, явление…» – ред.). Это был высокий, важный и холеный мужчина с сильным, «левитановским» голосом. За несколько дней до его приезда власти района мобилизовали все трудоспособное население на расчистку дорог от снега – сугробы в тот год доходили до трех метров в высоту. В Елховку завезли дефицитные промышленные товары и продукты. В районной столовой готовился банкет на двести человек. Конференция проходила в районном клубе. В числе делегатов оказались и мы с мужем. Неожиданностью для меня стало избрание в состав секретариата конференции – мне поручили вести протоколы. Когда избранные в состав президиума коммунисты стали подниматься на сцену, чтобы занять свои места, первый секретарь обкома вскочил со своего места, подбежал к рампе и протянул мне руку, помогая подняться по ступенькам. В следующую минуту он сильно сжал мой локоть и решительно усадил рядом с собой за столом президиума. Конференция началась. Но Ефремов ничего не слышал – он что-то горячо шептал мне на ухо, то и дело заглядывая в глаза. Из зала кто-то нервно выкрикнул: «Влюбился в поповскую дочку!». Раздался смех. |
| Деревня Горностаевка расположена была в живописном месте – между лесом, горой Лысой и речкой Кондурчой. Всего дворов было 30-40. Люди занимались ремеслами – были здесь кузнецы, маслобойцы и веревочники – плели веревки и канаты. Работали много, потому и жили небедно. А в это время в деревне вовсю шел погром, или, как тогда говорили, – раскулачивание. Безстыдно и нагло, не торопясь, свои грабили своих. Комбедовцы-коммунисты, а с ними комсомольцы именем советской власти отбирали чужую собственность – дома, имущество, скотину, все сколько-нибудь ценное. Деревенская детвора была на улице и внимательно наблюдала за грабежом. Вдруг дети увидели меня и побежали навстречу. Я уже забыла пережитый страх лесной дороги, холод и голод. Оказалась в стайке детей и слушала их взволнованные рассказы о происходящем. И сама я видела, как народ рыдал, женщины падали в обморок, другие валялись в ногах у бандитов. Но были и такие, кто угощал погромщиков водкой – надеялись откупиться. От водки комбедовцы еще больше зверели и начинали куражиться – расшвыривали в домах стариков, инвалидов, смеялись над больными и калеками, стращали детей. Они шли по улице с маузерами – от одного дома к другому. Вот миновали три сгоревших нежилых дома и направились к краю деревни, где на отшибе стояла крошечная келья. В этом домике, больше похожем на баню, жил престарелый дедушка Яков Иванович Шачнов. Он был, видимо, монах, поскольку всегда подолгу молился в елховском храме. Дедушка Яков жил очень бедно. Его хибарка была без сеней и коридора. Сразу за дверью – лежанка у крошечной печки. Когда мы, дети, поняли, что бандиты направляются к деду Якову, опрометью побежали к его избушке – сообщить о грозящей ему беде. Но спрятать Якова Ивановича мы не успели – в дом с пистолетами в руках ввалились комбедовцы и стали требовать у старца денег. Тот начал было говорить, что денег у него нет, и уже хотел было надеть валенки, но подняться ему не дали. Схватили и раздетого, прямо с лежанки, поволокли во двор. Бросили на снег и начали избивать. Дед Яша сначала молился, потом заплакал и снова стал говорить, что денег у него нет. А пьяная банда только больше ярилась. И тогда мы, дети, подняли душераздирающий крик. За нами с метлой погнался пьяный комбедовец. Кого догонял – сильно бил метлой, но дети продолжали плакать и кричать – звали взрослых. Но ни один человек не показался на улице – боялись пули. |
| Полуголодная жизнь, тяжелая физическая работа в конце концов подкосили отца. Он тяжело заболел. Умирающего от рака желудка, его освободили из заключения и отправили домой в Елховку. Похоронили отца на старом елховском кладбище, которое позднее было разрушено. Много лет спустя его сыновья Георгий и Владимир перезахоронили отца на новом кладбище. Братья рассказывали мне, что когда они откопали могилу и открыли гроб, люди ахнули – тело отца оказалось нетленным, совершенно целым. Погром …Шел 1930-й год. К тому времени мы уже жили без родителей. Отец был в заключении, мама – арестована. Старшие дети еще раньше разлетелись по стране. Мы, шестеро мал мала меньше, жили в небольшом домике – заботами и попечением добрых соседей. И вот однажды ночью в дом с шумом и хохотом ворвались пьяные дяди. До большевистского переворота это были самые неуважаемые на селе люди – безбожники, срамники, лентяи и тунеядцы, не желающие вести даже свое собственное хозяйство. Но пришла тьма – настало их время. Нас, шестерых испуганных и плачущих малолеток, именем большевистской власти выбросили на мороз. По замыслу душегубов, к утру «вражьи дети» должны были замерзнуть. Но мы знали молитвы и стали просить Господа спасти нас. Вскоре к нам вышла соседка Стефанида Глухова и тайком перенесла в свою теплую баню. Отерла детские слезы, успокоила, как могла. Потом накормила горячей картошкой. С той поры каждый день она варила нам в русской печке двухведерный чугун картошки. Накроет, бывало, его толстым рядном и на салазках везет в баню. Ближе к ночи привозила охапку дров и топила печку, чтобы мы не мерзли. Спасая нас, тетя Стефанида рисковала своими детьми, а их у нее было девять и тоже мал мала меньше. Любая помощь «врагам народа» приравнивалась к контрреволюционной деятельности и каралась безпощадно. …Но мне в бане не сиделось. Я решила бежать к своей бабушке Евдокии Ефимовне Топталовой, которая жила в трех километрах от Елховки – в деревне Горностаевке. В бане я нашла валенки без пяток. Натолкала в них соломы и побежала – почти раздетая. Бежала через лес, а сердце колотилось от страха – в лес зимой часто забегали волки. |
| Тем временем объявили рабочую повестку конференции и на трибуну поднялся первый секретарь Елховского райкома ВКП(б) Михаил Тимофеевич Горбунов. Он откашлялся, усилил звук микрофона и начал читать доклад – громким и сильным голосом. Но секретарь обкома забыл обо всем – он продолжал шептать мне на ухо горячие слова. От всего происходящего я до того растерялась, что сидела как мертвая. Когда же увидела в зале встревоженное лицо мужа, мне стало совсем плохо. В перерыве конференции Ефремов буквально потащил меня в буфет. Все, кто там уже находился, сразу выбежали. Остались мы и буфетчица. Ефремов взял апельсин, который я видела впервые в жизни, и начал его очищать. Помню, что сок бежал по его толстым пальцам, а секретарь обкома тщательно вытирал их носовым платком. Сочный апельсин я не взяла, объяснив, что могу испачкать одежду. Помню, на мне был серый костюм, белая крепдешиновая кофточка и лакированные туфли-лодочки на высоком каблуке. А в это время за стеной буфета слышались выкрики: «Секретарь обкома влюбился в поповскую дочку!». Я наконец пришла в себя и стала про себя читать молитву «Живый в помощи Вышнего». Успокоившись, предложила Ефремову выйти из буфета – чтобы делегаты конференции могли попить чай. Он согласился. После перерыва все повторилось – я снова сидела рядом с первым секретарем. Он снова что-то мне горячо шептал. А зал возбужденно выкрикивал: «Секретарь обкома… поповская дочка… позор…» Начались прения по докладу. Предоставили слово и мне как секретарю партийной организации школы. Затем на трибуну поднялся первый секретарь обкома. Он в основном говорил о работе с молодежью. В конце неожиданно предложил ввести меня в состав райкома как молодого и грамотного специалиста. Голосовали единогласно. А потом началось самое страшное. При распределении обязанностей между членами райкома, по предложению Ефремова, меня назначили третьим секретарем – по идеологии. В это время я, бледная и растерянная, читала молитву «Живый в помощи…». И Господь пришел мне на помощь. Неожиданно к столу президиума подбежал один из делегатов и выкрикнул: «Товарищ первый секретарь, вот вы избрали Вавилову (моя фамилия до замужества) секретарем по идеологии, а ведь она дочь врага народа!». Тут все разом загалдели. Поднялся невероятный шум. |
| Примерно 20 мая 1948 г. власти провозглашенного 15 мая 1948 г. государства Израиль назначили «уполномоченного по делам русского имущества», которым стал И. Рабиновича . Еще до своего назначения Рабинович занимался вопросами русской собственности. 28 апреля 1948 г. власти английского мандата приняли закон о передаче русской собственности зарубежным РДМ и ИППО. Однако, в ночь перед публикацией закона в официальной газете, что было необходимо для его вступления в силу, весь тираж был уничтожен группой израильтян. И. Рабинович рассказал советскому посланнику П.И. Ершову, что «закон о передаче этого имущества администрациям Духовной миссии и Православного палестинского общества, он уничтожил при помощи отряда Пальмаха и при содействии рабочих и хозяина типографии все напечатанные экземпляры закона» . Таким образом, закон не был опубликован и не вступил в силу. Подробности спецоперации описаны в книге ее участника Игаля Кимхи «По ту сторону линии», вышедшую в свет в 1980-х годах в Израиле . С инициативой, связанной с направлением в Иерусалим нового состава РДМ выступил советский МИД. В письме заместителя Министра иностранных дел СССР В.А. Зорина на имя председателя Комитета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР Г.Г. Карпова от 10 сентября 1948 г. указывалось: «Учитывая сложившуюся в Иерусалиме обстановку, посланник т. Ершов внес следующее предложение: 1. Назначить и в ближайшее время прислать начальника Русской Духовной Миссии от Московской Патриархии, а также представителя Русского Палестинского Общества, выдав им соответствующие правовые полномочия и доверенности для принятия и управления имуществом» . Он также писал о том, что начальник РДМ должен «немедленно отправиться к месту назначения и принять дела и имущество по должности начальника Миссии» . 17 сентября 1948 г. Священный Синод назначил начальником возобновляемой Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрита Леонида (Лобачева), клирика г. Москвы, а его помощником священника Владимира Елховского . Кандидаты были рассмотрены в Совете по делам РПЦ и получили одобрение. |
| Позднее, в таком же духе, было и письмо из Москвы (от 24 февраля 1953 года) от протоирея Владимира Елховского, лично мне тогда неизвестного. Он благодарил меня от имени митрополита Николая за информацию о положении русского монашества на Афоне и прибавляет, что митрополит Николай «горячо благодарит меня за любезное сообщение о нашем афонском монашестве и ожидает моих дальнейших сообщений». Он писал так же, «.. что митрополит озабочен и судьбой Оксфордского прихода и весьма заинтересовался моими трудами по изданию творений преподобного Симеона Нового Богослова ». Всё это, конечно, свидетельствовало о живом интересе митрополита Николая к церковной жизни за границей и к афонскому монашеству в частности. Спрашивается только, почему митрополит Николай написал это не непосредственно ко мне, а через протоирея Елховского? Может быть, потому что полагал, что мне будет легче переписываться с ним как с менее заметным и политически не окрашенным лицом в определённый цвет, каким был в глазах западного мира митрополит Николай. Глава 2 Таковы были в общих чертах мои отношения с митрополитом Николаем за период между 1951 и 1956 годами моей жизни в Оксфорде. Лично с ним встретиться и познакомиться мне пришлось только летом 1956 года, во время моей поездки в СССР, где я побывал впервые после 36-летнего перерыва. Группа паломников Западно-Европейского Экзархата, в состав которой входили архимандрит Дионисий Шамбо, В.Н. Лосский , Д.Д. Оболенский и Оливье Клеман, была приглашена Московской Патриархией посетить Советский Союз. В эту группу был включён и я. Мы пробыли в России от 9 до 16 августа, посетили Москву, Троице-Сергиеву Лавру, Владимир, Ленинград и Киев. Это был, пожалуй, самый лучший, но короткий, период (может быть год) в жизни Русской Православной Церкви после революции, когда ослабел террор, возвращались лагерники, шла десталинизация, но Хрущёв ещё не захватил полноты власти и не было признаков нового нажима на Церковь , который выявился с новой силой в конце 50-х годов. Настроения в церковных кругах было оптимистическое и бодрое, говорили об открытии новых храмов, семинарий и т.д. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла Содержание РПЦ, образована по решению Синода от 15 марта 2012 г. путем отделения от Самарской и Сызранской епархии (см. ст. Самарская и Тольяттинская епархия ). В тот же день О. и П. е. была включена в состав новоучрежденной Самарской митрополии . Правящий архиерей - еп. Никифор (Хотеев ; 15 марта 2012 клирик Самарской епархии игум. Никифор избран Синодом на Отрадненскую кафедру, 18 марта возведен в сан архимандрита, архиерейская хиротония состоялась 1 апр. 2012). О. и П. е. объединяет приходы в административных границах городских округов Отрадный и Похвистнево, а также Борского, Елховского, Исаклинского, Камышлинского, Кинель-Черкасского, Клявлинского, Кошкинского, Красноярского, Похвистневского, Сергиевского, Челно-Вершинского и Шенталинского районов Самарской области . Кафедральные города - Отрадный и Похвистнево, кафедральные соборы - в честь иконы Божией Матери «Отрада и Утешение» в Отрадном и в честь Табынской иконы Божией Матери в Похвистневе. О. и П. е. разделена на 11 благочиннических округов: Отрадненский, Похвистневский, Кошкинский, Шенталинский, Челно-Вершинский, Красноярский, Царёвщинский, Борский, Сергиевский, Клявлинский и Исаклинский. К июлю 2013 г. на территории епархии имелось 94 прихода, числился 61 штатный священнослужитель, в т. ч. 3 монашествующих. К кон. 2018 г. в епархии действовали 140 приходов, монастырь, в клире состояли 86 священников и 9 диаконов. При ЕУ функционируют отделы: религиозного образования и катехизации, по церковной благотворительности и социальному служению, миссионерский, по работе с молодежью, по работе с Вооруженными силами и правоохранительными органами, по взаимодействию с казачеством, по тюремному служению. В О. и П. е. действуют учебные филиалы некоммерческого фонда «Детский епархиальный образовательный центр» в г. Отрадном (2 филиала), в г. Похвистнево, а также в следующих районных центрах: с. Кошки, с. Сергиевск, с. Борское, с. Кинель-Черкассы, поселке при ст. Шентала, с. Челно-Вершины, с. Исаклы, с. Клявлино. |
| Докторская его диссертация посвящена малоизвестной теме — духовному деланию исихастов — афонских монахов, непрестанно творящих Иисусову молитву, задерживая на долгое время дыхание. В конце пятидесятых годов отец Леонид был рукоположен во епископа Курского и Белгородского. А в 1961 году Патриарх Алексий переводит его в Москву с титулом архиепископа Можайского. Он становится вместо Митрополита Николая управляющим Московской епархией (городскими храмами Москвы управлял Киприан). В Москве Владыка Леонид также пользовался всеобщей любовью, и после смерти Патриарха Алексия один из старейших московских протоиереев, выражая всеобщее мнение, уходя на покой, высказал публично пожелание, чтобы Патриархом был избран Владыка Леонид. Все это чувствовали люди, вновь пришедшие в начале шестидесятых годов к кормилу церковного правления. На Патриарха оказывалось непрерывное давление с целью устранить Владыку Леонида из Москвы. Патриарх долго сопротивлялся и лишь весной 1963 года уступил и перевел Владыку на Ярославскую кафедру. Оттуда его перевели в Пермь и лишь в последние годы в Рижскую епархию, которой он правит уже в течение десяти лет в сане Митрополита. Вторым викарием в Москве был также исключительно духовный, молитвенный человек — епископ Стефан, тоже по образованию врач (долго занимавшийся врачебной практикой в качестве психиатра), принявший по глубокой вере монашество в Глинской Пустыни. В 1969 году Владыка был назначен на Калужскую кафедру, где умер в облачении после совершения литургии, у престола, в 1967 году. Таким образом, наряду с двумя прожженными церковными политиками (Никодимом и Киприаном) в руководстве Московской епархии были и очень достойные, глубоко религиозные люди. Среди московского духовенства и даже среди лиц, непосредственно близких Патриархии, были также достойные люди. Среди них на первом месте следует поставить недавно (в 1977 году) скончавшегося о. Владимира Елховского. Вспоминаю его и тотчас чувствую улыбку на своих устах. Добрую и теплую улыбку, — иначе его вспомнить нельзя. Чудесный это был человек; все, что есть хорошего в русском священнике в русском человеке, все воплотилось в отце Владимире. Доброта несказанная, — сколько помогал он нам с Вадимом, да и кому только не помогал! |
| Зелёные Горы. Спасо-Зеленогорский женский монастырь. Монастырь. Действует. ( все монастыри в каталоге → ) Год основания:1800. Адрес: Нижегородская область, Вадский район, село Зелёные Горы Координаты: 55.613814, 44.216556 Проезд:Из Вада по шоссе через 12 источников, с трассы Р-158 - через Крутой Майдан и Борисово Поле Изменить описание Храмы монастыря: Церковь Казанской иконы Божией Матери Добавить фотографии Карта и ближайшие объекты Добавить статью «Некто инок Иона избрал место для своего пустынножительства в Закудемском стану, в Мордовском Елховском угодье, при речке Пасмуровке. В этом месте, называвшемся Каржалейским врагом, на Белой горе, находились пустые бортные знамёна, которые состояли в окладе у живших близ этого места крестьян. Когда к иноку Ионе собралось довольно братии, он решил на избранном месте воздвигнуть храм во имя Нерукотворенного образа Спаса и построить при оном монастырь. В 7161 (1653) году Иона обратился с просьбой о дозволении ему построить церковь и монастырь к царю Алексею Михайловичу и получил на сие указ и вместе грамоту от патриарха Никона». Такими словами архимандрит Макарий в труде «Памятники церковных древностей» начинает историю «монастыря, который, по причине местности, получил название Спасской пустыни Белой горы». Вскоре после основания обители первые иноки «встретили нужды в отношении к содержанию и стали заботиться о средствах к оному». В 1660 году настоятель пустыни строитель Феодосий с братией «били челом царю Алексею Михайловичу в том, что поелику крестьяне, владевшие пустыми бортными знаменами, все уже померли и в окладный оброк никто оных не берет, то не благоугодно ли будет пожаловать их теми бортными знаменами, хотя бы с окладным за оные оброком. По этому их прошению велено им было пользоваться бортнями со взносом оброчных денег». Ещё через пять лет указом царя Алексея Михайловича на пропитание и строение Спасской пустыни было отмежёвано «лесу вдлину надве версты, а поперег в версту с четвертью из мордовскаго бортнаго олховскаго ухожья». Вместе с лесом монастырь получил находящиеся в нём сенные покосы по берегам речек Елховки и Лепески и пахотные земли, «а прежними бортными знаменами стал владеть безоброчно». Царское благоволение способствовало увеличению пустыни. К единственному рубленному топорами пятиглавому храму во имя Нерукотворного образа Спаса прибавилось ещё два: пятиглавый – в честь Казанской иконы Божией Матери и одноглавый – Святителя Николая Чудотворца с приделом преподобного Сергия Радонежского. Вокруг монастыря соорудили деревянную ограду с башнями, на территории его – деревянные хозяйственные постройки. К середине XIX века, как отмечает архимандрит Макарий, «из церквей сохранилась одна деревянная о пяти главах, построенная в 1664 года, но другой пятиглавой церкви уже нет, хотя и заметны следы ее развалин». |
|
|
