| Синезий родился в Кирене ок. 370 г. Тогда этот древний город – одна из стариннейших эллинских колоний, основанная в 632 г. до н.э. 761 , город, который Пиндар воспел в своих одах 762 , город, бывший родиной геометра Феодора (пифагорейца и учителя Платона), создателя гедонистической этики Аристиппа, одного из схолархов Академии Карнеада, первого эллинского атеиста Феодора Безбожника, превосходного поэта времен расцвета александрийской монархии Каллимаха, астронома, географа и поэта Эратосфена, – находился в состоянии чрезвычайного упадка и представлял по сути дела груду руин на границе пустыни. Резиденция наместника провинции Верхняя Ливия, а также и митрополита находилась в Птолемаиде. Тем не менее, Синезий чрезвычайно гордился своим происхождением и утверждал, что – по свидетельству городских архивов – его род восходил к одному из тех колонистов, который прибыл из Лакедемона в Африку на первом корабле. Верифицировать эти сведения сейчас, разумеется, невозможно; факт, однако, состоит в том, что эта декларируемая принадлежность к исконно эллинскому роду была, вне всяких сомнений, одной из основ личности мыслителя и одним из мотивов его деятельности как политической, так и литературной. Родившись в весьма состоятельной семье, Синезий имел брата и двух сестер; об одной из них нам фактически ничего неизвестно, кроме того, что она была замужем за неким Амелием и имела дочь, к которой был очень привязан Синезий. Вторая, любимая сестра философа носила имя Стратоники, была замужем за схоларием гвардии Феодосием и жила в Константинополе. Несравненно более из переписки Синезия мы знаем о старшем его брате – Евоптии: человеке, с которым философ неизменно делился всеми своими радостями и печалями. Это был крупный церковный деятель, который, по всей видимости, стал преемником своего брата на митрополичьей кафедре в Пентаполе (после 412–413). Во всяком случае, на Эфесском соборе 431 г. представитель церквей Пентаполя носит именно это имя. Это более чем вероятно, учитывая существовавшую на Востоке традицию передачи церковных должностей в пределах семьи. Епископом Назианза был отец Григория Богослова . Патриарх Константинопольский Арсакий (404–405) был братом патриарха Нектария (381–397). Александрийский папа Феофил передает свой престол свому племяннику Кириллу, а тот своему племяннику – Диоскору. Это только наиболее известные случаи. |
| Собор продолжался более трех недель, с 8 по 31 октября 451г. Было семнадцать пленарных заседаний в храме весьма почитаемой местной мученицы святой Евфимии 341 . Общая направленность собора во многом выяснилась уже на первом заседании, когда обсуждался личный статус Диоскора Александрийского и Феодорита Кирского , главного выразителя взглядов «восточной» или антиохийской группировки. Папские легаты потребовали исключения Диоскора, поскольку он оскорбил папу Льва, тогда как египтяне и их союзники резко протестовали против присутствия Феодорита, который критиковал святого Кирилла. Имперские чиновники отказали и тем и другим. Было принято решение посадить обоих, Диоскора и Феодорита, посреди храма, подобно обвиняемым, которые с полным правом высказываний должны защищаться. Это было разумно не только из соображений справедливости, но и в связи с главной целью политики Маркиана и Пульхерии: восстановить согласие внутри имперской Церкви, сосредоточенной вокруг двух имперских столиц, Рима и Константинополя. Это решение процедурного вопроса привело к тому, что заседание было почти полностью занято долгим чтением протокола Константинопольского собора, осудившего Евтихия (448), и протокола «Разбойничьего» собора (449). Чтение постоянно прерывалось бурными выкриками со стороны епископов разных фракций. Бывшие члены «разбойничьего» собора, подписавшие осуждение Флавиана и косвенно оскорбившие Льва своим отказом читать его послание, пытались оправдываться, то обвиняя Диоскора в шантаже и насилии, то поступая честнее и испрашивая у собора прощение. Наиболее скомпрометированным среди них был, вероятно, Ювеналий Иерусалимский, который вместе с Диоскором был сопредседателем «Разбойничьего» собора. В Халкидоне он-отнюдь не убедительно-отговаривался незнанием 342 и, сделав красноречивый жест, встал со своего места рядом с друзьями Диоскора и перешел к антиохийцам и константинопольцам. Диоскор же занял сдержанную и достойную позицию, высказывая вполне понятную иронию по отношению к епископам, поддерживавшим его в 449г., теперь же ставшим на сторону его обвинителей. |
| Тимофей Элур недолго пробыл в Константинополе, но его пребывание ознаменовалось событием, весьма важным по своим последствиям. Василиск открыто перешел на сторону врагов Халкидонского собора и заявил об этом в манифесте, получившем название энциклики. Этот акт был опубликован от имени императора и его малолетнего кесаря Марка. Ссылаясь на пример Константина Великого и Феодосия Младшего, утвердивших единую, обязательную для всех своих подданных веру, Василиск объявлял, что истинное вероучение дано в Символах двух первых Соборов и постановлениях, принятых на Первом соборе в Эфесе. Отвергая «томос» папы Льва и все разъяснения и толкования Символа веры , принятые на Халкидонском соборе, он повелевал всем епископам анафематствовать этот Собор и предавать сожжению все документы, относящиеся к нему. 1140 Патриарх Акакий не принял энциклики, и среди монашества началось страшное возбуждение. Монахи нашли доступ к царице Зинониде и стали требовать возвращения Тимофея в его ссылку. Друзья Тимофея посоветовали ему поскорее покинуть столицу. По пути в Александрию Тимофей заехал в Эфес, собрал там Собор местных епископов, объявил независимость Эфесской митрополии от Константинопольского патриарха, как то было до Халкидонского собора, и восстановил на Эфесской кафедре низложенного Акакием Павла за единомыслие с Тимофеем Элуром. Петр Кнафей, освобожденный Василиском из-под ареста в монастыре акимитов, получил разрешение от императора занять Антиохийскую кафедру, которая стала в это время вакантна за смертью Юлиана. Во многих церквах Востока энциклика была встречена с большим сочувствием, ее принял и подписал Иерусалимский патриарх Анастасий, преемник Ювеналия. Тимофей Элур был торжественно встречен своей паствой в Александрии, и его смиренный заместитель, Тимофей Салофакиол, покинул Александрию и удалился в монастырь в Канопе, где состоял в числе братии до своего патриаршества. Водворившийся на своей кафедре Тимофей Элур назначил ему содержание по одному динарию в день. Восстановив имя Диоскора в диптихах Александрийской церкви, Тимофей распорядился привезти из Гангр его останки и с торжественной процессией водворил их в серебряном гробе на родной почве. |
| Храм расположен напротив Константинополя, так что он прекрасно смотрится на фоне этого столь великого города. В священной ограде находятся три огромных здания: одно – открытое, украшенное со всех сторон колоннами и продолговатым двором; другое за ним – почти равное ему по ширине, длине и колоннам, отличающееся лишь тем, что покрыто крышей; у его северного крыла, поднимающегося к солнцу, – круглое здание в виде ротонды, обрамленное внутри искусно украшенными колоннами из одних и тех же материалов и одинаковой высоты. Они возносят ввысь под самую крышу верхний этаж, так что, (находясь) там, желающие могут молиться мученице и присутствовать при таинствах. Внутри же ротонды, в ее восточной части, расположена прекрасная часовня, где пресвятые останки мученицы пребывают в продолговатой раке… чрезвычайно искусно сделанной из серебра» . О числе участников собора есть разные данные. В историю он вошел как собор 630 отцов. Среди них, очевидно, числятся и те епископы, кто лично не присутствовал в Халкидоне, но за которых другие епископы, обычно их митрополиты, уполномочены были поставить подписи под соборными актами. «По официальным документам число членов его доходило до 630… Сам собор в письме к папе Льву насчитывал 520 членов» . В любом случае это был самый представительный по числу участников Вселенский собор. В нем участвовали предстоятели Церквей: Константинопольской – Анатолий, Александрийской – Диоскор, Антиохийской – Максим, Иерусалимской – Ювеналий; легаты епископа Рима. Император Маркиан не явился в Халкидон ко дню открытия собора, 8 октября, но направил туда своих представителей – 18 высших сановников во главе с магистром армии консулярием и патрицием Анатолием, который и председательствовал на большей части соборных заседаний. Два нотария императорской консистории, Вероникиан и Константин, исполняли должности соборных секретарей и переводчиков, переводя оглашаемые документы с латинского на греческий или с греческого на латинский язык. Сановники во главе с патрицием Анатолием заняли места у алтарной преграды. |
| – Что после сего надобно подумать о тех, которые величаются и надмеваются обладанием только предполагаемого мнимого престола его?.. следовательно, те же самые святые отцы наши, которых, как светильников и учителей самого Запада, с подобающим уважением перечисляет нам Его Блаженство, и которым увещевает нас следовать (там же), научают нас, чтобы мы не по престолу судили о Православии, но о самом престоле и сидящем на престоле – по Божественным Писаниям, по Соборным уставам и определениям, и по вере, всем проповеданной, т.е. по православию непрерывного учения (Церкви). Так судили и осудили Собором отцы наши и Онория, Папу Римского, и Диоскора, папу Александрийского, и Македония, и Нестория, Патриархов Константинопольских, и Петра Кнафея, Патриарха Антиохийского, и проч. Ибо, по свидетельству Писания, даже мерзость запустения была на месте святе (Дан. 9,27 и Мф. 24, 15), то почему новизны и ересь не могут быть на престоле святом?.. …Так-то сам отец (св. Ириней Лионский – примечание Павел Даровского ), приводимый Его Блаженством во свидетеля главенства Римской Церкви, подтверждает, что достоинство ее состоит не в господстве, и не в главенстве, которых и сам Петр никогда не получали, – но в братском старейшинстве во Вселенской Церкви и преимуществе, предоставленном Папам ради знаменитости и древности их города. Так и IV Вселенский Собор, сохраняя узаконенную III Вселенским Собором независимость Церквей, следуя II Вселенскому Собору (прав. 3), а чрез него и первому (прав. 6), назвавшему правительственную власть Папы над западными Церквями не более как обычаем, – объявили, что Отцы прилично дали преимущества (престолу древнего Рима); поелику то был царствующий град” (как. 28), – не сказав ничего о присвоенном ими (Папами) преемства от апостола Петра и особенно о наместничестве римских епископов и их вселенском пастыреначальстве». Как мы видим, соборно Церковь не только отвергает главенство какого-либо из Патриархатов, но и дает вполне четкое правильное понимание значения указанного правила IV Вселенского Собора, а вместе с ним и предшествующих ему правил. |
| Шамбезийское соглашение, упомянутое Вами, не справедливо по отношению к истине – его не принимают ни Русская Православная Церковь, ни Святая гора Афон. Конечно, мы желаем уврачевания всех расколов, но оно должно совершаться в истине и в соответствии с действием Святого Духа – иначе мы только обманываем себя и достигаем лишь призрачного единства. Церковь живая, она не может быть в прошлом, а всегда остается в настоящем, потому что содержит полноту Христову и непрерывность действия Святого Духа. Пречистое Тело Христово уже защитило и провозгласило веру Сына Божия, что ипостасное соединение Воплотившегося Логоса не только «из двух природ», но и «в двух природах» – единый Христос, единородный Сын Божий. Определение Халкидонского Собора провозглашает православную веру, подтверждаемую древними пророками; так учил нас Сам Господь Иисус Христос; так передан нам Символ веры отцов. Таков и Томос святого папы Римского Льва. Лично я люблю этот Томос, он красиво и просто объясняет соединение Божественной и человеческой природ во Христе. Томос святителя Льва, конечно, был принят Церковью не под давлением императрицы – как такое могло быть? Даже если мы допустим, что святитель Анатолий Константинопольский принял Томос под большим давлением, то как тогда объясним тот факт, что по прочтении Томоса все епископы в один голос возгласили: «Это вера отцов; это вера апостолов! Вера православных… С нею все мы согласны; все так мудрствуем»? Сам святитель Анатолий был александрийцем, получил образование в Александрийской школе, знал отличие православной христологии от неправославной, поэтому он принял христологию, изложенную в Томосе Льва Великого, и вместе с другими епископами опроверг еретические учения. Будет ошибочно, если мы признаем, что Православная Церковь и Нехалкидонские церкви исповедуют одну веру Это будет ошибочно, если мы признаем, что Православная Церковь и Нехалкидонские церкви исповедуют одну веру. Иначе выйдет, что Томос святителя Льва является одновременно православным и еретическим, а как это может быть?! Церковь канонизировала папу Льва как святого угодника Божия и учителя Церкви, но осудила Диоскора и Севера. |
| Эта явная ангажированность решения сенаторов в пользу соборно осужденного в 449 г. Феодорита продолжала играть свою роль на соборе. Обвиняемый Феодоритом Диоскор откровенно говорил, что присутствие первого среди епископов является явным нарушением канонов p. 97.6–7: νν ποοι σζονται καννες, τι εσλθεν Θεοδρητος;), и вопрошал: «Почему он заседает в чине епископа?» (Κα τ ν τξει πισκπου καθζεται;) p. 97.10–11]. Однако, по мнению сенаторов, он имел право присутствовать на соборе в качестве обвиняющей стороны так же, как Диоскор присутствовал в качестве обвиняемого 15 . Применительно к нашей теме эта ангажированность чиновников и большинства членов собора в пользу Феодорита объективно была признанием правоты папы Льва, ранее уже вступившего с ним в общение и при знавшего его в качестве епископа. Второе 16 соборное деяние, также посвященное суду над Диоскором и разбору дела Флавиана Константинопольского, осужденного и низложенного на Эфесском соборе 449 г., было проведено папскими легатами. Заседание разбирало вопрос вероучения и потому императорские чиновники отстранились от председательства и ведения процедуры p. 74]. С другой стороны, поскольку челобитные против Диоскора Александрийского, которые должны были рассматриваться в ходе второго деяния, были поданы на имя Льва Римского, легатам, с согласия всего собора, было предоставлено право председательства и ведения процесса 17 . Прежде всего здесь следует отметить, что в качестве критерия православия на соборе, еще до всякого предметного обсуждения, фактически было взято вероучение папы Льва, выраженное им в его «Томосе» – послании к Флавиану Константинопольскому, подписанном 13 июня 449 года 18 . В ходе второго деяния отцам собора было представлено несколько исков против Диоскора Александрийского, каждый из которых был обращен к «святейшему и боголюбезнейшему вселенскому архиепископу и патриарху великого Рима Льву (τ γιωττ κα μακαριωττ oκουμενικ ρχιεπισκπ κα πατριρχ τς μεγλης μης) и ко Вселенскому собору, созванному по воле Бога и божественному (то есть императорскому. – М. Г.) повелению» p. 15 17 20 23 |
| Св. Кирилл был племянником св. Феофила Александрийского, а самому св. Кириллу наследовал его племянник Диоскор, репутация которого у православных (но не у монофизитов) оказалась уже не столь безупречной, как у его дяди. Из трех связанных узами родства патриархов (пап) Александрийских именно св. Кирилл внес наибольший вклад в православную богословскую традицию, сравнимый по значению со вкладом св. Афанасия Александрийского , которому он в наибольшей степени и наследовал в богословии (особенно в полемике с арианами, в частности, в публикуемой ниже «Книге сокровищ»). Впрочем, уже св. Феофил, оказавшись в юности в Александрии (родом он был из Мемфиса), получил образование и воспитание в доме св. Афанасия, так что духовное и богословское наследие последнего было усвоено сначала св. Феофилом, а затем – от него – и св. Кириллом, сыном его сестры. Кроме учебы у св. Афанасия, св. Феофил успел поучиться в Александрийском огласительном училище у Дидима Слепца , которому принадлежат важные сочинения о Св. Троице. Когда Феофил в 385 г. стал патриархом Александрии, Кириллу было около семи лет, весьма вероятно, что образованием и воспитанием мальчика занимался сам дядя. Кирилл получил отличное образование, которое включало в себя не только нейтральную в религиозном отношении математику, но и изучение античной языческой литературы, лишенной для христиан своего религиозного содержания и ставшей теперь просто «литературой». Важнейшей составляющей дальнейшего образования будущего патриарха стала риторика, великолепное знание которой видно из его сочинений. Знатоки находят его аттический греческий язык превосходным 2 . Неизвестно, получил ли св. Кирилл философское образование. В своих сочинениях, в отличие от свв. Василия Великого и Григория Нисского , он редко углубляется в философские вопросы, дает точные определения терминам или обсуждает отдельные понятия, но широко использует при доказательствах приемы риторики, метафорический язык и ссылки на Св. Писание. Тем не менее, не приходится сомневаться, что св. |
| 50 . Архимандриту Геронтию, которого Феодорит благодарит за хлопоты по суду. 51 . Пресвитеру Агапию. Похвала адресату и епископу Фоме, который «несет труды за благочестие» и обладает красноречием. 52 . Епископу Едесскому Иве 53 . Епископу Константинскому Софронию. Просьба о помощи еп. Киприану, пострадавшему во время нашествия варваров на Африку. 54 . Приветственное по случаю праздника, который «и печальных утешает и радующихся делает еще более радостными», как это познал «крещенный в волнах печали» Феодорит. 55 . Приветственное по случаю праздника, подающего утешение Феодориту, «тяжко пораженному печалью». 56 . Приветственное по случаю праздника, который заставляет забыть печаль, сильно потрясающую ум Феодорита 57 . Префекту Евтрехию, которого Феодорит поздравляет с получением почести. 58 . Консулу Ному, которого лишь на короткое время (по случаю болезни и смерти своего друга) видел Феодорит и которому он желает благоденствия, чтобы все могли наслаждаться его попечением. 59 . Клавдиану, которого Феодорит поздравляет, как друга, находящегося далеко, и просит уведомить о своем здоровье. 60 . Епископу Александрийскому Диоскому. Услышав о богатстве добродетелей адресата, Феодорит увещевает его к смиренномудрию. 61 . Пресвитеру Архиваю, которого – в интересах взаимной любви – Феодорит просит писать и известить о своем здоровье. 62 . Пресвитеру Иоанну, которого Феодорит благодарит за то, что он на одном собрании (в Александрии), во время рассуждений о делах «Востока», с похвалой вспомнил епископе Кирском. 63 . Приветственное по случае праздника, радость которого значительно понижает «буря церквей». 64 . Приветственное по случаю праздника. 65 . Военачальнику Зенону, которого Феодорит утешает в скорби о тяжкой семейной потере (супруги). 66 . Софисту Аерию 67 . Маране 68 . Епифанию Феодорит приглашает на праздник обновления храма Апостолов и пророков69. Евграфие утешительное по случаю смерти супруга. 70 . Епископу Эгейскому Евстафию, которому Феодорит поручает отправить к находившемуся на Западе отцу некую девицу Марию, при нашествии варваров на Африку попавшую в рабство вместе со служанкой, выкупленную солдатами и бывшую некоторое |
| В исходе незаконченного Ефесского сражения потерял голову архиепископ царствующего града Несторий, а победителем вышел александрийский папа Кирилл. Их яркие лица в значительной мере объясняют такой исход. Но главное все-таки не в них, не в отдельных лицах. Настал момент неотложного решения для Церкви: какой курс догматической мысли она должна взять в споре о лице Богочеловека? А курс был разный, не в отвлеченной логической возможности, а уже в крепко сложившихся двух школьных направлениях ученой богословской мысли антиохийского и александрийского центров. После неудавшейся попытки нашего ученого историка прот. Иванцова-Платонова затушевать роль двух различных школ древнего вселенского богословия, надо признать бесспорным достоянием и нашей науки, вслед за инославной, признание глубокой философско-богословской разнотипности двух названных школ. «Несторий не один, – Несториев много!» – восклицал в 449 г. Диоскор Александрийский. Да, дело было не в Нестории, а в конфликте школ, разделивших весь Восток на две половины. При такой предпосылке скомкать вопрос и приглушить его вскрытие внешними прещениями, как это вышло в Ефесе 431 г., было мерой бесполезной. Жизнь потребовала разворачивания вопроса до конца. И, как известно, Ефес 431 г. был только «началом болезней». Если арианская лихорадка бурно трепала организм церковный долгих шесть деся- тилетий то перемежающаяся лихорадка христологических споров растянулась на целых 250 лет, износила исторический организм церкви до явного утомления, расколола и умалила самую Византийскую империю; унесла из лона кафолической церкви миллионы душ в ереси и отняла у греческой державы весь иноплеменный окраинный восток. Христологию исказили еще ариане, для которых легко было сочетать два тварных начала во Христе. Ради единства личного самосознания они брали от человечества только «плоть», а «душу» заменяли тварным Сыном Божиим. По странному капризу судьбы великий столп никейства Аполлинарий из Лаодикии Сирийской, ополчаясь на ариан, впал в аналогичное им заблуждение. |
|
|
