| Слева от царских врат ставится образ Матери Божией. Этим особенно наглядно всем присутствующим в храме показывается, что вход в Царство Небесное открывается людям Господом Иисусом Христом и Его Пречистой Матерью – Ходатаицей нашего спасения. Далее за иконами Божией матери и храмового праздника по обе стороны царских врат, насколько позволяет пространство, ставятся иконы наиболее чтимых в данном приходе святых или священных событий. На боковых, северных и южных, дверях алтаря изображаются, как правило, архидиаконы Стефан и Лаврентий, или Архангелы Михаил и Гавриил, или прославленные святители, или ветхозаветные первосвященники. Над царскими вратами помещается образ Тайной вечери как начало и основание Христовой Церкви с ее самым главным таинством. Этот образ указывает также, что за царскими вратами в алтаре происходит то же самое, что происходило на Тайной вечери и что через царские врата совершится вынесение плодов этого таинства Тела и Крови Христовой – для причащения верующих. Справа и слева от этой иконы, во втором ряду иконостаса, находятся иконы важнейших христианских праздников, то есть тех священных событий, которые послужили спасению людей. Следующий, третий ряд икон имеет своим центром образ Христа Вседержителя, в царственном облачении восседающего на троне, как бы грядущего судить живым и мертвым. По правую руку от Него изображается Пресвятая Дева Мария, молящая Его о прощении человеческих грехов, по левую руку от Спасителя – образ проповедника покаяния Иоанна Предтечи в таком же молитвенном положении. Эти три иконы носят название деисис – моление (разг. деисус). По сторонам от Божией Матери и Иоанна Крестителя располагаются образы обращенных ко Христу в молитве апостолов. В центре четвертого ряда иконостаса изображается Матерь Божия с Богомладенцем в лоне Своем или на коленях. По обе стороны от Нее изображены предвозвестившие Ее и рожденного от Нее Искупителя ветхозаветные пророки. В пятом ряду иконостаса по одну сторону помещаются образы праотцев, а по другую – святителей. |
| Так она поставляет их вместе, обоих, в непосредственную близость Христу Спасителю, как, например, в распространенном и неизменно наличествующем в иконостасе изображении «Деисус» (вернее, Деисис), также в изображении св. Софии Премудрости Божией (Новгородского извода). «Якоже сродством естественным и молитвенным согласием, едино вы суще, Мати всех Царя и божественный Предтече, мольбу сотворите вкупе», поет св. Церковь . Это предстояние Богоматери и Предтечи, — что особенно примечательно, — не имеет для себя никаких внешних поводов в Евангельской истории, как имеются они для изображения Богоматери вкупе с Иоанном Богословом, «возлюбленным учеником», у креста Господня (Ин. 19, 25). Напротив, в Евангелии отсутствуют какие бы то ни было основания вообще для соединения Предтечи и Богоматери, потому что нет никаких указаний относительно их встречи на земле, кроме той встречи, которая произошла еще во время пребывания Предтечи во чреве. Богоматерь и Предтеча в Деисисе («прошение») предстоят Прославленному Христу, Царю и Первосвященнику, Архиерею Великому, и молят Его о человеческом роде, и это изображение Церковь относит к небесному прославлению Предтечи, оно есть откровение о небесной славе его. Об этом прославлении говорят и другие черты его иконного изображения, именно его окрыленность, делающая его, человека, причастником ангельского Мира, и особенно изображение его на некоторых иконах венчанным короной, одинаково с увенчанием и Богоматери. Также и на божественной проскомидии частица Иоанна Предтечи вынимается первее всех чинов святых, непосредственно после части Богоматерней. И здесь та же близость и то же сближение с Пречистой. Посему первый вопрос в благочестивых размышлениях о Предтече будет таков: в чем заключается основа этой близости между Богоматерью и Предтечей, которые и плотски находились между собою в некотором родстве (Лк. 1,36), хотя и принадлежали к разным коленам, Иудину и Левиину, родам царскому и священническому? Очевидно, есть глубокое сродство в духовном подвиге их, содержащем в себе образ и основу всякого человеческого подвига и явленном в первообразе своем, в подвиге самого Подвигоположника — Господа нашего Иисуса Христа. |
| Церкви строились деревянные, иногда на фундаменте из плиты, или булыжника; каменные строились там, где было много плиты, напр. в ямбургском уезде; в ладожском уезде, богатом лесом, строилось много деревянных церквей. Но в последние годы стали преимущественно строить каменные церкви. Стены деревянных храмов обшивались тесом, а внутри холстом, храмы каменные штукатурились. Число глав бывало не одинаково. Прежде строили, большею частью, в две главы, с маленькой главой над алтарем; было несколько церквей в одну главу; в Царскосельском уезде построено несколько церквей с двумя главами над притвором и с низким куполом по средине; бывали церкви и в виде круга. Окна в прежних церквах были небольшие и располагались не в симметрии, что придавало храму некрасивый вид. Церкви были, в большинстве, холодные; иногда отделяли для теплой церкви, один или оба боковые придела; но они стесняли молящихся и отнимали у храма величественный вид. Пол в церквах часто бывал плитный или кирпичный, отчего на нем не простужались только крепкие крестьянские ноги. Строители церквей, помещики, чувствуя все эти неудобства, иногда отделяли 40 в церквах часто возвышенные места, покрывали их коврами и, изящно отделав их, молились здесь, или уступали место знакомым. При господстве крепостного права и при взгляде на помещиков, как на хозяев храма, эти особые, возвышенные места никого не соблазняли. Алтарь не всегда возвышался; солея не отделялась решетками; даже в столичных церквах решетки были не везде 41 . Иконы на иконостасе располагались в определенном порядке, который иногда подробно излагался в храмозданных грамотах. Кроме икон Спасителя, Бож. Матери и храмового праздника, существенную принадлежность иконостаса представлял «Деисус» или «Деисис», о котором еще доселе не составилось определенного понятия: Алтарь отделялся от жертвенника только в немногих церквах прежней Новгородской области. Престол делался из дерева; в старинных церквах есть престолы каменные. Престолы из золота и серебра явились только в позднейшее время в столице, напр. в Андреевском, Преображенском, Измайловском соборе, в церкви св. Великомученицы Екатерины, в Екатерингофе. Под престолом водружался крест с надписью о времени построения и освящения храма, о благотворителях, о лицах, освящавших и пр. |
| Стефан, как и другие новгородские паломники, отмечает в своем «хождении» следы разрушений, причиненных Константинополю крестоносцами в 1204 году. И это невольно выдает в нем осведомленного человека, интересующегося памятниками искусства и их историей. Кроме «Хождения» Стефана Новгородца, от XIV века дошли до нас еще два своеобразных «путеводителя» по Константинополю – «Сказание о Царьграде» и «Беседа о святынях Царьграда». Оба этих памятника составлены не очевидцами, а восходят к какому-то не дошедшему до нас третьему описанию Константинополя – может быть, принадлежащему Василию Калике – будущему новгородскому архиепископу Василию, написавшему послание к тверскому епископу Федору о земном рае. И это послание Василия о земном рае характеризует тягу русских людей XIV века к далеким странам и далеким путешествиям. Василий описывает земной рай, который видели его «дети» – новгородцы. Непосредственной темой послания Василия послужил спор о том, существует ли рай на земле, в котором жили Адам и Ева, или материальный рай погиб и есть только рай «мысленный», то есть идеальный, неземной. Спор этот, довольно типичный для средневековья, касался одной из основ религиозного мировоззрения той эпохи. Несториане и яковиты, сторонники прямого и непосредственного понимания библейской истории, как реально существовавшей, верили в материальный рай на земле, доступ в который для людей крайне затруднен, но возможен. В этом споре глава новгородской церкви Василий становится на одну точку зрения с «еретиками». Василий даже определяет место существования земного рая: «А в Паремии (т. е. в Ветхом завете. – Д. Л.) именуются четыре ркы, идуть из рая: Тигр, Нил, Фисонъ, Ефраксъ – со въстока, Нил же – под Египтомъ... течетъ же с высокых горъ, и еже суть от земля и до небеси, а мсто непроходимо есть человкомъ, а верху его рахмане живуть». Одна из деталей послания Василия делает его рассказ о новгородцах, нашедших земной рай, типично новгородским по своему вниманию к живописи, которой новгородцы славились далеко за пределами своего города. Горы, стеной отделяющие рай со стороны моря, имеют изображение деисуса: «...написанъ дисусъ лазоремъ чуднымъ и велми издивленъ паче мры, яко не человчьскыма руками творенъ, но Божиею благодатью». Фантазия новгородцев клонилась, следовательно, к тому, чтобы и горы украсить фресками, написав их драгоценнейшим «лазорем», которого в действительности едва хватало на миниатюры. Тема деисуса тоже не случайна для ограды рая: «деисус», или «деисис», означает моление, которое возносят Богоматерь и другие святые к страшному судии мира Христу с просьбой о прощении грешников, – это тема конца мира, Страшного суда, в результате которого определяются те, кто попадает в рай и кто пойдет в ад. |
| На лицевой стороне креста изображена композиция, называемая Деисис, что в переводе с греческого означает «моление». Центральному образу Христа-Вседержителя предстоят в молении справа от Него Божия Матерь, слева – Иоанн Предтеча, а сверху и снизу – архангелы Михаил и Гавриил. Фигуры даны погрудно. Этот иконографический сюжет часто встречается на энколпионах XII–XIV веков. Его можно увидеть и на поклонном кресте из Боровичей. Византийская трёхчастная икона «Деисис» явилась тем ядром, из которого развился весь иконостас русских храмов. Интересно, что на Руси греческое слово «Деисис» было образно воспринято как составное из двух русских – Деяния Иисуса, поэтому его написание в русском языке обычно через «у» – Деисус. Тем самым эта икона приобрела литургическое значение. На кресте, который и сам понимается как дело Божие, оно выступает особенно ярко. Рис. 1. Крест «Деисис. Ангел Хранитель». Оборотная сторона креста выполняет защитно-оградительную функцию и несёт изображения защитников Церкви и православного человека. Центральное место занимает образ святого Ангела Хранителя в полный рост с крестом и мечом в руках. Такие изображения, сходные с образом архангела Михаила, с XVI века часто встречаются на обороте русских нагрудных крестов. Справа от Ангела Хранителя изображён святитель Николай Чудотворец, слева – преподобный Сергий Радонежский. Завершает композицию Нерукотворный образ Спасителя, понимаемый как образ Христа-Иерея, главы Церкви. Тем самым композиция в целом раскрывает единство во Христе святых, изображённых на обороте креста, являющих собой образ Христовой Церкви. Кроме того. Нерукотворному образу придаётся и защитное значение, что связано с историей самой иконы, которая была создана Господом в помощь страждущему человеку (царю Эдессы Авгарю), а в дальнейшем, находясь над вратами крепости, служила защитой города от врагов. На дугах, соединяющих концы креста. – начало тропаря Честному Кресту: Спаси, гди, люди тво, и блгослови Крест «Распятие. Божия Матерь Оранта» |
| древней алтарной преграде делается трое дверей, средние более широкие двери, которые называются «святыми,» или «царскими» (потому что в них входит во св. Дарах Царь Славы Христос) и более узкие северные и южные, которые называются диаконскими, так как через них во время богослужения постоянно входят и выходят диаконы. Через царские двери, или «врата,» совершаются только более торжественные выходы. Самый иконостас в настоящее время состоит обыкновенно из пяти ярусов. В первом, нижнем ряду направо от царских врат помещается икона Христа Спасителя, а налево Божией Матери. Направо от иконы Спасителя помещается икона того праздника или святого, которому посвящен данный храм храмовая икона. Это так называемые «местные иконы.» На двух створках царских врат помещается изображение Благовещения Пресвятой Богородицы и четыре Евангелиста Матфей, Марк, Лука и Иоанн по два на каждой створке. На северных и южных дверях помещаются изображения Архангелов Михаила и Гавриила или Архидиаконов Стефана и Филиппа. Верхняя часть иконостаса называется «тяблом.» Во втором ярусе, прямо над царскими вратами помещается икона Тайной вечери, которая как бы учит, что желающие войти в Царство Небесное, символизируемое алтарем, должны удостаиваться вкушения трапезы Господней, которая уготовляется далее внутри алтаря на престоле и предлагается мирянам в царских вратах. По бокам Тайной вечери, во втором ярусе по обе стороны располагаются иконы всех двунадесятых праздников Господских и Богородичных. В третьем ярусе над Тайной вечерей ставится икона, называемая «Деисис,» что значит «моление» (или «Деисус,» как у нас в просторечии исказили это название). «Деисис» изображает собою Господа Иисуса Христа, а по сторонам Его Матерь Божию и св. Иоанна Предтечу, обращенными к Нему в молитвенном положении тела. По обе стороны «деисиса» помещаются иконы всех 12 Апостолов. В четвертом ярусе в середине изображается Богоматерь с Предвечным Младенцем, а по обе стороны ветхозаветные Пророки, предсказывавшие воплощение Сына Божия. Они изображаются с теми знаками, какими они |
| Но само зло всегда внешнее , его местопребывание и первоисточник находится за границей священного, куда оно не может свободно проникнуть: «Некоторые придумали, будто благодать и грех, то есть Дух истины и дух прелести, вместе укрываются в уме крещаемых: почему, говорят, одно лице призывает ум к добру, а другое - к противному тому. Я же из Божественных Писаний и из самого чувства (опытно) ума постиг, что прежде Крещения благодать со вне направляет душу на добро, а сатана гнездится в самых глубинах ея, покушаясь преграждать уму все правые исходы; с того же часа, как возрождаемся в крещении, бес бывает вне, а благодать внутри. Почему и находим, что как древле господствовала над душею прелесть, так по Крещении господствует над нею истина. Действует после сего и сатана на душу, как и прежде, а нередко даже горше того, но не как соприсущий благодати: да не будет! а дымя как бы пред умом ... приятностию безсловесных сластей. Бывает же сие по попущению Божию, чтоб человек достигал наслаждения добром не иначе, как проходя чрез бурю, огнь и искушение. Ибо говорится: проидохом сквозе огнь и воду, и извел ны еси в покой (Пс. 65: 12)» Моление Церкви Границу между Ветхим и Новым Заветом принято изображать иконографически - это центральный образ иконостаса. Он называется Деисис или Деисус (греч. δεησις - прошение, моление ) с предстоящими Престолу Святой Троицы Богоматерью и Святым Иоанном Крестителем - проповедником Вселенского покаяния. Спас в Силах Небесных, Богоматерь, Святой Иоанн Креститель. Конец 1540-х - начало 1550-х годов. Деисус церкви Святых Апостолов Петра и Павла в Кожевниках в Великом Новгороде. Новгородский музей Деисусный ряд иконостаса (вместе с другими рядами) располагается от северной до южной стены храма и отделяет алтарную часть храма (Восток), символизирующую «небо Небес» от собственно «храма» - его средней части (Запад), которая символизирует все земное пространство, где находится Вселенская Церковь (у греков оно называется афоликон - вселенная ). Средняя часть храма символизирует мip тварный, но уже об о женный, освященный, оправданный. |
| Из нее вышел прекрасный доктор, знающий свое дело, всегда готовый для больных, полный бессребренник. Ею все дорожили. Я видел ее уже старушкой, лет более 50 с сединой. Мать и тетка продолжали, слава Богу, жить; я их тоже видел. И странно мне было наблюдать, как мать ее обращалась с ней, как с девочкой, хотя ей тогда было уже на шестой десяток. Тетка лежала в постели безнадежно больной, племянница ухаживала за ней. Матери шел к концу восьмой десяток: крепкая была, высокая ростом. Нина по-прежнему была безответной послушницей. Умирала глубокая, но одинокая безродная старушка. Была ночь. Все, кто был здесь, заснули. И Нина одна приняла душу ее, ухаживая за ней до последней минуты. Померла и тетка… Потом скончалась и мать… И она исполнила свое желание: тотчас ушла в монастырь, где ее давным-давно знали и любили. Но она была уже сама старушкой… Вот и все. Но кто может рассказать самое главное: про ее внутреннюю жизнь, про тайные молитвы, про ее чистоту и смирение, про веру? Она всегда скрывала это. Припоминается лишь рассказ мне о том, что не раз видели ее ядущей черный хлеб, – и тот с плесенью. А о тайном посте говорило очень худое ее тело… Теперь она жива еще… И по-прежнему лечит и ухаживает за сестрами монастыря, как врач. Конечно, исполняет и другие послушания, когда свободна, соединяя в себе Марфу и Марию. Это – одна Нина. Вторая – тоже доктор и жена доктора. О ней я мало расскажу. Одно знаю: что она в больнице со всеми обходится ласково, такою и я знаю ее. Знаю, что и муж ее относится к ней с великой любовью за ее смирение и любовь, хотя он сам – крутой характером. У них одна дочь, и не совсем здорова. Росту маленького. Я видел ее – пожилою, лет 50. Они все еще живы. Я подарил ей медный, позолоченный складень «Деисус» (правильно: " Деисис " , греч. «молитва» Христу Богоматери и Предтечи). Она дала мне такой же Крест в пол-аршина. Он у меня и сейчас. Третья Нина – послушница монастыря. Жизнь ее была сложная. Была не крещена, лет до 20. Работала на фабрике. Жила в общежитии с другими работницами. Жизнь там была далекая от благочестия… Такою, кажется, была и она… Но постепенно в ней явилась вера. Подружки стали издеваться над ней. И подкладывали в ее постель дрова. Смеялись… Она все вытерпела… |
| И причастники – опять почти все дети, взрослых причащалось (в соборе в воскресный день!) не больше десяти человек. Мысли после посещения храмов На мой взгляд, если Утреня немного затянута (особенно непонятно, зачем это нужно в воскресный день, тем более что прихожане и не приходят на Утреню), то Литургия неоправданно сокращена. Во всяком случае, нам было тяжело молитвенно переживать Литургию оттого, что служба все время скакала с одной темы к другой, не давая сосредоточиться. Русская практика (часто критикуемая): Утреня вечером (хотя, казалось бы, абсурд – служить утреннее богослужение вечером), Литургия, торжественно, утром, – на мой взгляд, идеальна. Что еще не понравилось В маленьких храмах нет кресла на Горнем месте. Конечно, немного смешно, когда в российской глубинке в маленьком сельском храме видишь кресло для епископа, который раз в 100 лет посещает этот храм. Но богословский принцип сохраняется: священник как апостол действует по поручению епископа – олицетворяющего Самого Бога. На то, что этот храм контролируется епископом, что он в любой момент может сюда приехать, и указывает его пустой трон. В Греции в маленьких храмах я видел на Горнем месте… столик с приношениями. Здесь с десяток бутылок с вином, с минералкой (зачем она здесь?), пузырьки с маслом и лепешки, которые нарезает пономарь на куски, поминая живых и усопших. Какие-то целлофановые пакеты, коробочки, в общем, все постороннее. И икона на Горнем месте иная. У нас это обычно Деисис – то есть Христос Вседержитель на Троне с предстоящими (Божией Матерью и Иоанном Предтечей). Здесь – только Божия Матерь. Примерно так же, как у нас в Софии Киевской. В древней Византии были две традиции иконографии Горнего месте: Божия Матерь и Деисис. На Руси все же закрепился правильный вариант (то, что сегодня его во многих храмах нет, – как раз неправильно), то есть Деисис. В Греции чаще встречается вариант Божией Матери. Почему Деисис более верный, подробно говорить не будем, написано об этом немало. Если в двух словах: то Литургию совершает Господь Иисус Христос. Христос Спаситель Себя приносит в Жертву, то есть умирает ради спасения людей. Он, поэтому, Первосвященник , как Его постоянно называет Священное Писание и Предание. И именно поэтому на Горнем месте должна быть икона Христа с предстоящими. Он – приносит Жертву, люди ее благодарно приемлют. (По этой же причине изображение Деисиса выгравировано или каким-то образом нарисовано на Евхаристической Чаше.) |
| Мы не знаем, когда и где возникла икона Деисиса, но факт тот, что она получила всеобщее распространение в Церкви . Конечно, она имеет и первостепенное догматическое значение для того, что можно назвать соединенной мариологией и иоанноло–гией. Деисис значит моление. На иконе Спаситель изображается в царском или архиерейском облачении, в величии и славе, сидящим на престоле, Богоматерь и Предтеча предстоят с молитвенно воздетыми руками. О чем это моление? Не о грехах своих, ибо их нет, и вообще не о себе самих. Пребывающим в прославленное™ уже не о чем просить, ибо они всё имеют, — они могут лишь славословить и благодарить подобно ангелам. Поэтому их моление не о себе, но о мире и о человеческом роде, коих они суть предстоятели в Церкви, пред престолом Божиим имеющие великое молитвенное дерзновение. О том, что Богоматерь молит Сына Своего о всех, несомненно исповедует Церковь в молитвах и песнопениях. Об этом свидетельствует, прежде всего, праздник Покрова Богоматери, как и явления разных чудотворных богоматерних икон. Также исповедует св. Церковь, что и святые молятся Господу о грешном мире, и первый из них — Предтеча, однако в Деисисе содержится нечто и боле значительное. Здесь мы имеем не простое моление в числе других святых и вместе с ними, но и некое молитвенное первостоятельство, молитвенное возглав–ление всей Церкви. Здесь это предстояние даже не одной Богоматери и не одного Предтечи, но вкупе обоих, Предтечи и Богоматери. Это не есть только молитвенное стояние рядом, но соединение во Христе и через Христа в полноту всей молитвы церковной, как бы некое первосвященничество в Церкви, молитвенное предстояние престолу Христову, богослужение от лица всей Церкви. Деисис выражает собой всю полноту любви Церкви к Богу и к человеку. Это — молящаяся Церковь, которая предстоит Христу и окружает Его в чине, это моление Церкви о Церкви. Деисис— соединение миров небесного и земного, человеческого и ангельского в богочеловечестве Христовом, в Церкви — Теле Его. Это молитвенный покров, простертый над миром. |
|
|
