| § 47. Георгий Монах (Амартол). Георгий Монах, часто определяемый ближе и при помощи прозвища Амартол, составил в царствование Михаила III (842–867) труд, обнимающий четыре книги и озаглавленный: Χρονικν σντομον κ διαφρων χρονογρφων τε κα ξηγητν συλλεγν κα συντεθν π Γεωργου μαρτωλο. О личности составителя мы знаем лишь то, что он был монах, что, впрочем, и помимо его прямых определений вроде μοναχς и μαρτωλς, ясно видно уже из монашеской тенденции труда, фанатической нетерпимости к иконоборцам и пристрастия к богословским отступлениям. Время жизни Георгия определяется из его вступления, где он называет Михаила III последним императором; кроме того, та необычная горячность, с которой он обращается против иконоборцев, показывает, что иконоборческое движение было еще свежо в его памяти. Закончена была его работа, как можно судить по одному месту, говорящему о продолжительности правления Михаила III, лишь незадолго до смерти этого императора, т. е. в 866 или 867 г. Всемирная хроника Геория Монаха обнимает всю историю мира от Адама до смерти императора Феофила в 842 г., момента чрезвычайной важности во внутренней истории Византии, прекращения иконоборчества. С течением времени к этому основному ядру различными авторами для частного употребления и по частным поводам присоединялись добавления, которые в некоторых рукописях доходят до 948 г., в других еще далее. Что это лишь добавления различных авторов, ясно из предисловия труда, где вполне определенно сказано, что последняя книга будет излагать историю императоров до Феофила (842). Кроме того, некоторые рукописи и к тому же старейшие (Cod. Coisl. 310. X века) заканчиваются, действительно, 842 г. и имеют выразительную приписку: τλος νταϑα το χρονιχο βιβλου; наконец, некоторые рукописи, захватывающие больший период времени, сохранили в этом месте (под 842 г.) замечание. Далее в изданном Muralt тексте, в конце продолжения под событиями 948 г., стоит такая заметка: τλος νταθα το χρονικο βιβλου Δξα τ θε πντων νεκα. Τετλεσται κα το Λογοθτου ως δε τ χρονικ Γεωργου π τν δε μνον το λογοθτου. |
| Данная хронологическая схема восходит к древнейшей христианской хронографии, составленной Юлием Африканом около 222 г. К этой же традиции принадлежит и датировка Рождества Христова 5500 годом от сотворения мира 59 . В этом отношении источник Симеона выделяется из других византийских хроник, большинство из которых принимают т.н. александрийский вариант ветхозаветной хронологии 60 . К их числу относится, между прочим, и «Амброзианская хроника». Поэтому трудно согласиться с С. Вальгреном, который считает, что Симеон инкорпорировал отраженный в ней источник в свой труд чуть ли не механически 61 . Примечательно, что из событий после Христа датированы только основание Константинополя и хиджра (оба раза по эре, отстающей от традиционной византийской на один год) 62 . Это свидетельствует о том, что сам Симеон старался избегать хронологических расчетов, довольствуясь указанием продолжительности отдельных царствований. Такой принципиальный отказ от последовательного использования какой-либо определенной эры вообще характерен для данной эпохи 63 . Любопытно, что редакторы отдельных хроник «семейства Симеона» (например, Продолжатель Амартола и Псевдо-Симеон) попытались ввести в свои компиляции сквозное летосчисление – но результат оказался крайне неудовлетворительным 64 . Другим достоверно выявленным источником хроники Логофета для раннего периода является «Церковная история» писателя VI в. Феодора Анагноста (Чтеца) 65 . Прочих церковных историков (например, Сократа Схоластика ) Симеон использует через посредство других авторов (в частности, того же Анагноста). Точно так же из вторых рук заимствованы цитаты из Иосифа Флавия, Плиния Младшего, Диона Кассия и других древних писателей. В аппарате издания Вальгрена в качестве параллельных источников используются тексты Иоанна Малалы, «Пасхальной хроники», «Истории» Никифора Константинопольского , Георгия Синкелла. Однако, как признает сам издатель, маловероятно, чтобы Симеон пользовался хотя бы каким-то из этих сочинений напрямую 66 . Точно так же не прослеживается знакомство хрониста с ранневизантийскими историками (Зосим, Прокопий, Агафий, Менандр, Феофилакт Симокатта). Э. Патциг и Д. Серрюйс возводили хронику Симеона к некоей «Эпитоме» IX в., в основе которой видели утраченную хронику Иоанна Антиохийского (VI в.) в обработке патрикия Траяна (VII в.) 67 . Основным источником истории императоров от Диоклетиана до Михаила I является хроника Феофана Исповедника (по У. Тредголду, некая ее парафраза) 68 . Особым вопросом является отношение труда Симеона к хронике Георгия Монаха, которая тесно сплетена с ним в рукописной традиции и также основана на сочинении Феофана 69 . По убеждению С. Вальгрена, хроника Логофета не может зависеть от Георгия Монаха 70 . |
| Во главе этих византийских хроник стоят 2 большие хроники патриарха константинопольского Никифора и монаха Феофана. Они важны для истории греческой церкви VII-VIII вв., особенно подробно и живо описывают иконоборческое движение и монофелитство. Хроника Феофана сделалась как бы хроникой Византийской империи и имела целый ряд продолжателей. Со второй половины IX-ro века появляются новые византийские хроники: Симеона Магистра , Генесия, Георгия Амартолы, Льва Грамматика, Константина Порфирородного, Льва Дьякона, Константина Манассии; некоторые из них важны и для начальной русской истории. От XI-ro века дошли две самые большие византийские хроники: Кедрина и Зонары. Впрочем, они представляют большею частью извлечения из предшествовавших хроник. Хроники XII-ro века, эпохи Комнинов, отличаются тем, что писались самыми высокопоставленными лицами. Это – хроники Анны Комнин, её мужа Никифора Вриения, византийского полководца Иоанна Киннама и Никиты Хониата . Последняя хроника, описывающая падение Византии при династии Ангелов и завладение Византии крестоносцами, едва ли не самая лучшая. Она отличается благородством взглядов и живым изложением. Далее, по завладению Константинополя крестоносцами, греческая империя и патриарший престол переносятся в Никею. Эта, так называемая, никейская эпоха описана Георгием Акрополитой, важным сановником. По возвращении Палеологов, царствование первого из них описано Георгием Пахимером и Никифором Григорасом. От IV-ro века – хроника императора Иоанна Кантакузена, описывающая первое вторжение турок в юго-восточную Европу. Последние хроники – Иоанна Дуки, Георгия Халкондила и Георгия Францы. По этим хроникам можно проследить историю греческой церкви до падения Константинополя. Впрочем, под конец XIV-ro века, опять встречается специальная церковная история, в 23 книгах, Никифора Каллиста. Но большая часть её затеряна; сохранённая же часть содержит описание I-IV вв., т.е. то, что нам менее нужно; впрочем, она сообщает некоторые новые подробности. |
| Основными источниками И. З. стали книги ВЗ, «Иудейская война» Иосифа Флавия и эпитома его же «Иудейских древностей», «Всемирная хроника» Евсевия Кесарийского. Для отдельных эпизодов И. З. использовал также сочинения Геродота , Флавия Арриана, Ксенофонта («Киропедия» включена в состав хроники в виде сокращенного пересказа), Полибия, Аппиана, «Сравнительные жизнеописания» Плутарха (особенно в описаниях судеб Помпея и Цезаря). Раннюю историю Римского гос-ва И. З. воспроизводит на основе «Римской истории» Диона Кассия Кокцеяна (нач. III в.), активно используя книги 1-21 этого сочинения. Работа И. З. с Дионом Кассием особенно важна для совр. исследователей, поскольку от этого объемного и важного для истории древнегреч. литературы сочинения сохранилось лишь несколько книг, посвященных гражданским войнам и правлению Августа Октавиана и его первых преемников в Риме. Большая часть текста Диона Кассия известна только по пересказам И. З. (ранний период от Энея до Цезаря) и визант. автора XI в. Иоанна Ксифилина Младшего (преимущественно история имп. периода). Создавая эпитому Диона Кассия в своей хронике, И. З. воспроизводит около четверти первоначального объема текста древнерим. историка, что позволяет реконструировать содержание утраченных разделов его труда, посвященных истокам Римского гос-ва, эпохам царей и ранней республики, борьбе с Карфагеном, завоеваниям в Средиземноморье и гражданским войнам. История имп. Рима излагается И. З. уже не по эпитоме Диона Кассия, а по эпитоме Ксифилина, а также по утраченной истории Петра Патрикия. Для истории раннего христианства хронист использует «Церковную историю» Евсевия Кесарийского, а также ее эпитому. В 13-й кн. И. З. переходит к описанию христ. эпохи. Основой для повествования с IV в. для И. З. безусловно стали визант. хроники Георгия Амартола и прп. Феофана Исповедника . Кроме них среди источников по разделам визант. истории (преимущественно IV-VI вв.) были многие произведения визант. исторической лит-ры: сочинения Феодорита Кирского, Прокопия Кесарийского, хроники патриарха К-польского Никифора, Продолжателя Феофана и Продолжателя Георгия Монаха, Георгия Кедрина . |
| Сохранившиеся фрагменты сочинений К. опровергают популярные в антииконоборческой лит-ре IX в. сообщения о «радикальном богословии» (термин Геро) К. ( Gero. 1977. P. 39-40, 143-151; Луховицкий. 2009). Сообщения визант. хронистов Феофана Исповедника и Георгия Монаха о сомнениях К. в божественной природе Христа и об отказе называть Пресв. Деву Марию Богородицей отражают полемическую традицию VIII в. ( Afinogenov. 2010) и не находят подтверждений в тексте «Вопрошаний», где К. называет Деву Марию Богородицей ( Niceph. Const. Antirrh.//PG. 100. Col. 216BC). Также вопреки утверждениям авторов Мученичества Стефана Нового (807/9) и полемического памфлета «Против Константина Каваллина» (PG. 95. Col. 337C) К. не отказывался от употребления слова «святой» ( Niceph. Const. Antirrh.//PG. 100. Col. 468C-469A). Вопрос о том, отвергал ли К. учение о заступничестве святых пред Богом, остается открытым ( Gero. 1977. P. 147-151). В «Вопрошаниях» нет фрагментов, посвященных этой теме, а Иерийский Собор прямо анафематствовал подобные утверждения ( Mansi. T. 13. P. 348). Однако косвенные свидетельства позволяют предположить, что К. выступил против учения о способности святых быть заступниками пред Богом уже после Иерийского Собора ( Karusm ü ller. 2015). Л. В. Луховицкий Ист.: BHG, N 394-395, 1386-1387; Const. Porphyr. De cerem. 1830. Vol. 2. Cap. 42. P. 645; idem. De them.; Mich. Glyc. Annales. 1836. P. 525-526, 530, 538; Cedrenus G. Сотр. hist. 1838. Vol. 1. P. 792-793; ActaSS. Oct. T. 8. P. 135-142 [BHG, N 111], 142-149 [BHG, N 112]; Georgii Monachi dicti Hamartoli Chronicon/Ed. E. de Muralt=Хронограф Георгия Амартола/Изд.: Э. Г. фон Муральт. СПб., 1859. С. 917, 928; Niceph. Const. Chronogr. Col. 100, 105; idem. Apol. Ibid. Col. 836-837, 845; idem. Brev. hist. 1990. P. 124, 132-164; idem. Refut. et evers. Cap. 3. 9, 4. 16, 6. 5, 35. 34; [«Ирод»]: 35. 23; 71. 6, 80. 24, 150. 4; [«Мамона»]: 10. 49, 21. 19, 33. 13, 37. 58, 75. 63, 80. 23-25, 150. 3-4; PG. 99. Col. 117, 120, 145 [BHG, N 1755], 236-240, 260, 265, 276 [BHG, N 1754]; Летовник сокращен от различниих летописец же и поведателии Георгия грешнаа инока. |
| Чичуров 1975 – Чичуров И.С. К проблеме авторского самосознания византийских историков вв.//«Античность и Византия.» M., «Наука», 1975. С. 203–217. История и хронография. Все без исключения предисловия византийских историков содержат ссылку на беспристрастность. Чичуров 1981 – Феофан Исповедник – публикатор, редактор, автор? (в связи со статьей К.Манго)//ВВ 42, 1981. С. 78–87. с. 80: низкий уровень творческой активности и образованности в вв. С. 81: в предисловии нет ничего своего. Чичуров 1983 – Место «Хронографии» Феофана в ранневизантийской исторической традиции – начало IX в.)//Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования. 1981 г. M., 1983. С. 5–146. С. 107–108: Констанций якобы был внуком (по дочери) имп. Клавдия II. Легенда появилась не ранее 306 г. – года воцарения Константина Великого . Констанций не был внуком Клавдия (их объединяет лишь иллирийское происхождение), а был усыновлен в 293 г. Максимианом. Чичуров 1989 – Культура вв.//Культура Византии. Вторая половина вв. M., «Наука», 1989. С. 129–152. Чурмаева Н.В. Лексикографические заметки//Этимология 1994–1996. M., «Наука», 1997. С. 116–125. С. 124: о «зеленом яблоке». Шанский Н.М., Иванов В.В. Современный русский язык. Ч. 1. M., 1987. С. 40–41: классификациях переводческих калек. Шантрен – Chantraine P. Dictionnaire etymologique de la langue grecque. Paris, T. 1–3. 1974. Шестаков C.B. O происхождении и составе Хроники Георгия Амартола//Уч. зап. импер. Казанского Ун-та. Год LVIII, кн. 2. Казань, 1891. С. 121–140. Год LVIII, кн. 3. Май-июнь 1891. С. 89–110. Год LVIII, кн. 5. Сент.-окт. 1891. С. 1–56. Год LIX, кн. 1, Казань, 1892. С. 173–198. Год LIX, кн. 3. С. 1–44. Непревзойденная до сих пор по богатству сведений серия публикаций об источниках ХГА. Год LVIII, кн. 2. С. 128: ХГА – источник Свиды. Год LVIII. Кн. 3. С. 89–97: перевод предисловия ХГА с греч. на русский. Предисловие состоит из принятых в хрониках штампов. Сравнение с предисловиями Феодорита, Феофана, Исидора. Сравнение 1 книги ХГА с Малалой.. Год LVIII, кн. 5. Уточняются источники. С.12–13: лишь с большим трудом можно изобличить полную несамостоятельность Георгия ... С. 25: Он имел сборники извлечений из св. отцов применительно к различным событиям и лицам Св. Писания. Начитанность его не так уж велика. |
| К сноскам 650, 658 . Архиереи из монахов. Впервые начали быть ставимы архиереи из монахов в патриархате Александрийском: в патриархате чувствовался недостаток достойных кандидатов в епископы между клириками и мирянами, а между тем в монахи шли люди возможно достойные (ибо так это было в первое время). А поэтому и пришли там к мысли избирать епископов из монахов. Архиереям из монахов предписал сохранять монашеское одеяние и после их поставления Константинопольский собор 869–870 года (у католиков 8 вселенский), см. у Лаббея в Sacrosancta Concilia t. VIII, col. 1377 нач. и у Манси в Sacrorum conciliorum nova et amplissima collectio t. XVI, col. 405 (канон собора 14). Можно полагать, что от этого предписания собора ведёт своё начало позднее существовавший обычай у Греков (хотя собор и не был признан ими за действительный собор) называть архиереев из монахов и самим архиереям называться монахами-архиереями, см. Продолжателя Феофана lib. VI, и. 5, в Патрологии Миня t. 109, col. 372, и Георгия Амартола по изданию Муральта стр. 762 нач. (патриарх Фотий говорит у первого: «знаю монаха Феодора (Сандаварена) архиепископа Евхаитского». Продолжатель второго пишет о Фотии, что некий Лев Саливара рекомендовал ему Феодора монаха архиепископа Евхаитского), подписи архиереев под деяниями Константинопольских соборов, бывших при императоре Мануиле Комнине и патриархе Луке Хризоверге в 1156–1166 годах, у Анжело Майо в Spicilegium Romanum, X, 88 sqq, и в Патрологии Миня t. 140, coll. 197, 257, 280, и отчасти подписи архиереев под актами, отчасти их записи, приводимые в 1 выпуске VI т. Известий Русского Археологического Института в Константинополе, стр. 6, 33, 93 и 125 fin. («Смиренный монах Лука и милостию Божиею архиепископ нового Рима... подписал..., Смиренный монах Иоанн и милостию Божиею патриарх матери всех церквей... подписал..,, Мануил последнейший монах и епископ Тивериуполя или Струмвицы... подписал» и пр. и пр... Наши подписи под деяниями соборными времени императора Мануила дают до некоторой степени видеть: как велико было число архиереев из монахов в указанное время: из 35 архиереев, присутствовавших на соборе 1156 года, пятеро называют себя в подписях монахами; из 51 архиерея, присутствовавших на одном соборе 1166 года, и из 31 архиерея, присутствовавших на другом соборе того же года, один называет себя в подписи монахом, именно – сам патриарх Лука. |
| Прп. Феофан предлагает свое объяснение пророческих притязаний Мухаммеда: он первым из христианских авторов указывает на заболевание эпилепсией как на ключевой момент в возникновении ислама. Это отлично от взглядов прп. Иоанна Дамаскина , который, по-видимому, полагал, что тот сознательно вводил в обман своих последователей, и от взгляда Феодора Абу Курры , который объяснял появление ислама одержимостью его основателя. Указанные три варианта – эпилептик, обманщик и одержимый – стали основными точками восприятия Мухаммеда в христианском мире на многие века, вплоть до нового времени. Впоследствии они нередко сочетались в умах христиан 787 , хотя изначально это были три разные концепции. Прп. Феофан, как мы уже говорили, был знаком с сочинением прп. Иоанна Дамаскина и сведения о влиянии на Мухаммеда некоего монаха-еретика у них совпадают 788 . Однако несмотря на то, что ему было известно, что Дамаскин назвал этого монаха арианином, сам прп. Феофан воздерживается от такого определения. —321— Это расхождение было очевидно уже для Георгия Амартола, который, цитируя текст при. Феофана, дополняет его эпитетом Дамаскина: «монах-арианин». Почему же сам преподобный избегает этого, столь соблазнительного для последующих византийских авторов, определения? Возможно, ему было известно мнение прп. Анастасия Синаита о влиянии монофизитов на религию арабов 789 . На наш взгляд, столь существенное расхождение в трактовках двух авторитетных писателей вполне могло бы послужить основанием для опущения подробности такого рода: монах-еретик не мог ведь одновременно быть и арианином и монофизитом! Прп. Феофан указывает, что иудеи вначале приняли Мухаммеда за Мессию (здесь видна зависимость от мусульманских источников, которые постоянно включали подобные истории, чтобы обосновать вселенскую миссию «пророка»). Говорит о переходе десяти выдающихся иудеев в ислам , косвенно упоминаются споры Мухаммеда с иудеями по вопросу о исполнении Моисеева закона. Обращенные иудеи, разочаровавшись в Мухаммеде, но боясь оставить его религию, научили его различным нечестивым мыслям о христианах и христианстве. Среди мусульманских авторов точной параллели этому рассказу нельзя найти, если не считать сообщения Ибн Исхака о восьми (!) иудеях, которые приняли ислам, но лицемерно 790 . |
| 2-я книга (IIIA12a), состоящая из 525 листов, составляет 2-ю часть предыдущей книги, как видно из следующего заглавия: «Отделение II. Сирийская церковь , умаляющаяся от раздробления на секты с V-ro по XIX век», хотя в самом начале она имеет другое заглавие на 1-м листе: «Сирия. Антиохийская церковь », за которым следует на 2-м листе оглавление книги, которая содержит в себе следующее: α) Несториане (стр. 1–57). β) Нонофизиты=Сириано-Иаковиты (стр. 58–86). γ) Марониты (стр. 89–116), где приведены и «письма Га- вриила Сионита о некоторых маронитских обрядах», в русском переводе. δ) Униаты (стр. 119–136), – черновой подлинник. ε) О протестантах в Сирии (стр. 137–148). За этим следуют две статьи, с отдельной пагинацией каждая: 1)Мандеи (стр. 1–121) и 2) Языды (стр. 1–111). Далее идут: α) Мандеи. Из «Чтений в Обществе любителей духовного просвещения» 1875, июнь (стр. 115–121). β) Магометане. Ансарии. Друзы (стр. 1–113). γ) 3 подлинных письма к о. Порфирию: 1 арабское от агента русского общества пароходства и торговли Нофаля из Триполи «о том, что он постарается отыскать» для о. Πорфирия «богослужебные книги ансариев и что об учениках Иоанна Крестителя он ничего не слыхал», – и 2 греческ. от 1860 г.: от Иоанна Папандопуло и патриарха александрийского Иерофея. За этим следуют черновые нескольких писем о. Порфирия к патриарху антиохийскому Мефодию, архиепископу бейрутскому Иерофею, протонотарию Иоанну Папандопуло, – все на русском и греческом языках, – митрополиту илиопольскому Неофиту в Москве, А.С. Стурдзе и Е.И. Крупенниковой, – на русском языке, – 1846–1850 гг. – 2-я половина книги, с заглавием: «Антиохийская патриархия», состоит из выписок, сделанных большей частью карандашом, из церковных и светских историков: Евсевия, Сократа, Феодорита, Созомена , из Пасхальной хроники, Малады, Евагрия, Георгия Синкелла, хронографа Феофана , Никифора Каллиста, Георгия Амартола, Симеона Логофета , Льва диакона, Кедрина, Зонары, монаха Ефрема, Глики, Никифора Вриения, Иоиля, Иоанна Куропалата, Кодина, Киннама, Никиты Хониата , Пахимера, Никифора Григоры, из византийских грамот по изданию Миклошича и Миллера (т. |
| 862 Златарски В. Н. Посланието на цариградския патриарх Фотия до българския княз Бориса в славянски превод//Български старини. Кн. V. Ч. II. София, 1917. С. 6–8. 863 Panaitescu Р. Ρ Manuscrisele slave din biblioteca academica RPR. 1959. P. 395–396; Яцимирский А. И. Славянские и русские рукописи румынских библиотек. Пг., 1905. С. 445–446; Μ., Б. Ново српских рукописа у библиотеци Румунске Наука//Археографски прилози. Т. 2. Београд, 1980. С. 56. 865 Иванова К. И. Агиографската продукция на Търновската книжовна школа. Автореф. канд. дис. София, 1979. С. 17. К сожалению, докладчику данная работа была недоступна. 866 Попов А. Историко-литературный обзор древнерусских полемических сочинений против латинян XI-XV вв. М., 1875. С. 315. 867 Синицына Н. В. Послание Константинопольского патриарха Фотия князю Михаилу Болгарскому в списках XVI в.//ТОДРЛ. Т. XXI. М.; Л., 1965. С. 102. 868 Златарски В. Н. Посланието на цариградския патриарх Фотия до българския княз Бориса в славянски превод//Български старини. Кн. V. Ч. П. София, 1917. С. 8. 869 Матвеенко В., Щеголева Л. Временник Георгия Монаха (Хроника Георгия Амартола). М., 2000. С. 7–8; Верещагин Ε. М. Церковнославянская книжность на Руси. М., 2001. С. 54–56. 872 Соболевский А. И. Переводная литература Московской Руси XIV–XVII вв.: библиографические материалы//СОРЯС. Т. LXXIV. 1. СПб., 1903. С. 263–264; Mietta Baracchi. La lingua di Maksim Grek//Istituto Lombardo, Accademia di Scienze e Lettere, Rendiconti, Classe di Lettere e Scienze Morali e Storiche, I=vol. 105, fasc. II (1971), 253–280, II=vol. 106, fasc. II (1972), 243–267; Кравец Ε. В. Книжная справа: переводы Максима Грека как опыт нормализации церковнославянского языка XVI века//Russian Linguistics. 15 (1991). 247–279; Olmsted Η. Μ. A Learned Monk in Muscovite Exile: Maksim Grek and the Old Testament Prophets//Modern Greek Studies Yearbook. 3 (1987). P. 47; Олмстед Χ. Μ. К изучению библеистики Максима Грека . Перевод четвертой книги Маккавеев на церковнославянский язык//АЕ за 1992 г. М., 1994. С. 91–100. |
|
|
