| Но эта чудесная победа не умалила силы Андрея Боголюбского над Новгородом. «Он и побежденный остался победителем», как говорит Погодин. Новгородцы понимали, что эта чудесная победа только спасла Новгород от наказания, но ничуть не избавила их от власти великого князя Андрея Боголюбского. Для того чтобы заставить Новгородцев беспрекословно повиноваться себе, Андрей Боголюбский прибегнул к обычному средству усмирять Новгород, практиковавшемуся еще отцом его Юрием, наиболее чувствительному для Новгородцев: он прекратил подвоз хлеба в Новгород из подвластных ему княжеств Суздальского и Смоленского, и в Новгороде настала страшная дороговизна хлеба. Кадь ржи продавалась по 4 гривны серебр. (6 руб.), хлеб по две ногаты (около 15 коп.). Новгородцы волей-неволей должны были покориться Андрею. Они изгнали своего князя Романа и стали просить у Боголюбского такого князя, какого он захочет им дать. Андрей дал им в князья Рюрика Ростиславича, брата умершего Святослава, из-за которого и началась война у Новгородцев с Андреем Боголюбским. Мало того, что он давал Новгородцам в князья кого хотел, он оказывал влияние и на выборы посадников Новгородских, этих представителей Новгорода, всегда избиравшихся Новгородцами «на всей их воле». Так, в следующем году Рюрик Ростиславич не поладил почему-то с посадником Новгородским Жирославом, преданным Боголюбскому, лишил его посадничества и тот обратился с жалобой к Андрею. А. Боголюбский немедленно велел Новгородцам изгнать от себя князя Рюрика, и принять к себе снова посадника Жирослава и дал им в князья одного из младших сыновей своих – Юрия. Так велико было могущество великого князя Андрея Боголюбского! Целым рядом дальновидных и решительных действий он в одном лице своем сосредоточил власть над южною и северною Русью, над Киевом и Новгородом, над сильною и богатою землею Ростовско-Суздальскою, которая всецело была обязана ему своим процветанием; его слову были покорны князья Муромские и Рязанские, Полоцкие и Смоленские... Но эта власть была вмести с тем и тяжелым бременем для Андрея. Тогда на Руси еще не умели ценить этой сильной власти. Князья были слишком преданы своим личным интересам, заняты были слишком своими родовыми правами, никто из них не умел согласить своих частных личных выгод и прав с общими выгодами и правами. И Андрея Боголюбского ожидали тяжелые испытания. |
| – А с Георгием Михайловичем Гречко вы много общались? – Мне довелось с ним познакомиться и пообщаться, когда я служил в полку в Забайкалье, и, наверно, это было наше самое длительное общение. Он прилетел в Читу к своим друзьям, заодно и отдохнуть в санатории. После интервью на местном телевидении удалось с Гречко лично познакомиться, пообщаться. Я ему тогда открылся о своем намерении и получил несколько советов и благословение: давай, дерзай, вперед! – То есть можно сказать, что он тоже повлиял на ваш выбор? – Да-да, конечно. Оказалось, не только на меня повлиял, но и, как выяснилось, и на Андрея Борисенко. Когда он учился в школе и занимался в Клубе юных космонавтов, Георгий Михайлович так же их поддерживал, приходил в клуб и подвигал ребят на будущие достижения. – А есть люди, на которых вам хотелось бы равняться, о ком вы в трудные минуты вспоминаете? – В авиации в профессиональном отношении мы всегда равнялись на своих командиров. Во многих отношениях они были для нас примером. В космонавтике то же самое. Не забываю, как мне посчастливилось поработать в гидролаборатории с Юрием Ивановичем Маленченко. Он уже опытный космонавт, на тот момент четыре полета, а я еще где-то в середине пути к первому, и опыт совместной тренировки с таким грамотным человеком ничем не заменишь. Очень многие из тех, кто был впереди, для нас, конечно, являются примером. «На Марсе будут яблони цвести» – В космосе вы проводили много научных экспериментов, вы рассказывали, что выращивали какие-то овощи и салаты, и даже ели. В то же время ведь под действием радиации жуткие мутации происходят. Как вы это все ели? Не страшно было? – Мы употребляли в пищу салаты, выращенные на американском сегменте. Это нас коллеги угощали из своей установки. – Сами-то они ели? – Конечно. Дело в том, что образцы выращенных растений ранее уже отправлялись на Землю, их исследовали, поэтому и получили добро на их употребление в пищу на борту. Сами понимаете, что все регламентировано, просто так нельзя принять решение. |
| Вроде бы обещали Галине Александровне приобрести новый баян, и то ладно. Баяны нынче дорогущие, до трехсот тысяч и выше. Это в «застой» они, как и гармошки, продавались в каждом раймаге, и месячной зарплаты сельской учительницы вполне хватало для покупки приличного инструмента Тульской фабрики. Хорошо, что для поездок районный отдел культуры выделяет группе автобус. Поскольку все артисты в него не влезают, приходится Зайцевым использовать личный транспорт. Помощником Галины Александровны выступает муж Геннадий Петрович. Старший прапорщик радиотехнических войск в отставке, мастер на все руки – столяр, плотник, механик резчик по дереву, рыбак, тоже поет в вокальной группе. Вместе с супругой становился победителем зональных конкурсов «Семья источник вдохновенья». И это при том, что на подворье хлопот предостаточно: у Зайцевых пчелиные ульи, поросёночек, куры, утки, индюшата, огород… Интересуюсь: «А как ты смотришь на эксперименты с русской народной песней? Недавно Надежда Бабкина подчеркнула, что здесь “безграничные возможности”». «Надежда Георгиевна, конечно, авторитет, я уважаю ее мнение. Но, с моей провинциальной колокольни, есть понятие меры, то есть граница допустимого. И когда, например, к плавной лирической “Во поле березонька стояла” пытаются присовокупить джазовую импровизацию на саксофоне, мне это кажется сверхмерным. Русская народная песня самодостаточна, она состоялась, Это чистый родник народной души, и относиться к нему нужно очень бережно, не замутнить его. А то глядишь, и воду пить из него народ перестанет…». «Это правда, что вам запретили исполнять песню “Председатель”?» Отвечает с улыбкой: «Не стану называть сельский ДК, где во время концерта наш солист Сергей Кислицын исполнил эту песню. Настучали: “мол, выборы на носу, а у Зайцевой в репертуаре нежелательные песни”. Во избежание обострения отношений с культурным руководством, пришлось исключить “Председателя” из репертуара. Теперь избегаем поездок в этот ДК. А песня, написанная Юрием Александровичем Красноперовым и его сыном Константином из пермской деревни Конец-Бор, очень хорошая, поистине народная: |
| Появление и развитие землевладения на частном праве внесли изменения и в характер отношений внутри правящей верхушки Древнерусского гос-ва. Если ранее дружина в имущественном отношении была неразрывно связана с князем, выделявшим для ее содержания часть гос. дохода, то теперь состоятельные дружинники, приобретая землю, получили возможность становиться частными собственниками. Это предопределило постоянное ослабление зависимости старшей дружины (бояр) от князя, что со временем было чревато открытым конфликтом их интересов (напр., в Галицкой и Ростово-Суздальской землях во 2-й пол. XII в.). Нет достаточных данных для определенного ответа на вопрос, в какой мере в формировании экономического и социально-политического статуса боярства играли роль земельные пожалования со стороны князя. Это обстоятельство, как и наличие в науке различных трактовок сущности феодализма (государственно-политической, социально-экономической и др.), делает условной распространенную характеристику общественного строя Д. Р. в X-XII вв. как (ранне)феодального и выдвигает на передний план проблему специфики древнерус. феодализма по сравнению с классическим западноевропейским. Борьба за Киев в сер. XII в. Киевское княжение Всеволода Ольговича (1139-1146) открыло эпоху практически не прекращавшейся борьбы за Киев, что неизбежно вело к постепенной деградации политической роли общерус. столицы. Всеволод был во всех отношениях разрушителем традиц. династических правил. В 1127 г. он силой захватил черниговский стол путем насильственного устранения своего дяди Ярослава Святославича и в обход генеалогически старейших двоюродных братьев - сыновей черниговского кн. св. Давида Святославича. Всеволод не смог предложить в качестве устройства власти ничего другого, как подхватить идею Мономаха, только заменив одну династию (Мстиславичей) другой (Ольговичами). В результате вся сложная система междукняжеских отношений, к-рую Всеволод выстроил путем военного давления и политических компромиссов и успех к-рой основывался исключительно на отсутствии единства между потомками Мономаха, рухнула немедленно после его смерти в 1146 г. Запланированная Всеволодом передача Киева своим родным братьям - сначала св. кн. Игорю (Георгию) , затем кн. Святославу (Николаю) , несмотря на крестоцеловальную присягу киевлян и Изяслава Мстиславича, тогда князя переяславского (старшего из Мстиславичей после смерти в 1138 св. кн. Всеволода), не состоялась. В ходе вспыхнувшего в Киеве мятежа кн. Игорь был схвачен, пострижен в монахи и вскоре погиб, а на княжение киевляне пригласили Изяслава. Как следствие немедленно возобновилась борьба между Мстиславичами (в их руках находились также Смоленск и Новгород, где сидели младшие братья Изяслава - князья Ростислав и Святополк) и их дядей ростово-суздальским кн. Юрием Владимировичем Долгоруким. |
| Дочери писателя и воина Юрия Бондарева - Елене - Николаем Ивановым вручена медаль «Горячий снег» за Светлана ВЬЮГИНА Миллионы читателей знали Бондарева как бесспорного классика русской советской литературы, со стороны – строгого, может, даже сурового и самоуглублённого, постоянно занятого какой-то своей неотступной думой. Каким же человеком Юрий Васильевич был в жизни, в общении с рядовыми писателями и простыми людьми, расскажет не один год проработавшая под его началом в Приёмной комиссии Союза писателей России Светлана Васильевна ВЬЮГИНА. Всё чаще, когда вспоминаю своего строгого и требовательного руководителя, мне на память приходят слова выдающегося французского мыслителя Блеза Паскаля: " Выше всех ценятся те благородные поступки, которые остаются неявными. " Наверное, теперь пришло время те неявные благородные поступки, проявленные в отношении ко мне, (другие вспомнят что-то своё), сделать явными. Возможно, кому-то они покажутся не заслуживающими серьёзного внимания, но мне они сейчас, во время тотального расчеловечения, дороги как память о человеке, с годами всё более и более возрастающего в моих глазах... … Много говорили и о его крутом нраве. Но Юрий Бондарев, этот характер, я отчётливо сегодня это понимаю, беззаветно «тратил» на защиту Союза писателей России, и на поддержку писателей- фронтовиков и у него были для этого возможности: ведь он долгие годы избирался заместителем председателя правления Союза писателей России и председателем приёмной комиссии! Я на него смотрела, как и на других фронтовиков, почти как на героев. Так они и были самыми настоящими героями! Это были фронтовики- победители, а мы, большинство из читателей, детьми фронтовиков. Ведь война затронула каждый дом в России! Мы дышали этим воздухом Победы и другого не мыслили! Я проработала 20 лет только под руководством Бондарева и многие годы бок о бок с выдающимися современниками - писателями Михаилом Годенко,Глебом Горышиным, Дмитрием Жуковым, Виктором Кочетковым, Михаилом Лобановым, Семёном Шуртаковым, Георгием Ладонщиковым, Юрием Кузнецовым, Александром Романовым. Борисом Романовым, Андреем Дугинцом,Николаем Коняевым, Владимиром Корниловым, Гарольдом Регистаном Александром Бологовым, Вячесловом Шугаевым, Федиксом Чуевым, Маей Ганиной и Ириной Токмаковой . К сожалению они покинули нас … |
| Начальник отряда, чашник и голова, Георгий Петрович Лутохин отличался сколько блеском наряда, столько же и своею важностию. Под ним был лихой конь в дорогом уборе, безпрестанно грызший серебряныя удила. По такому началу мы ожидали увидеть что нибудь необыкновенное, и не обманулись. Следующий поезд привел нас в изумление. Впереди ехал конюший Тарас Радобшин (Растопчин), за ним вели 62 превосходных коня, на которых вся збруя и попоны горели золотом и серебром; 12 лошадей из-под царской кареты (т. е. назначенных под царскую карету на смену тем лошадям, которые были под каретою), покрытых красным штофом, вели каждую по два конюха под устцы одну за другою. Наконец, ехала второстепенная карета его величества, ослеплявшая блеском золота и хрусталя. Новым поездом управлял Петр Яковлевич Вышеславский; позади его несли скамейку, обтянутую красным сукном, которую дают под ноги царю, когда он садится на лошадь; потом ехали восемь главных всадников, которые при этом служат его величеству, в одежде, гораздо пышнейшей прежних и с серебряными и позолочеными кольцами на передней части сапогов; посереди их несли персидские ковры для лошадей, удивительно вытканные серебром и золотом, каждый по два человека. Потом ехали стрелки со стрелами в руках и два оруженосца с мечами его царскаго величества и наследника престола; далее два молодые боярина; за ними по обоим бокам улицы по 200 стрельцов очищали дорогу с посеребреными и золочеными хлыстами одинаковаго размера; наконец, в карете ехал царь с наследником и главным воеводою Долгоруким (Юрием Алексеевичем, ближним боярином и дворецким и наместником Суздальским); по бокам длинные ряды копейщиков и секироносцев и у самой кареты множество бояр, стольников и чашников в золоте, серебре и жемчуге. Поезд заключался тремя каретами и толпою слуг. С подобною же пышностию из других ворот дворца показался поезд царицы. Впереди ехал Иван Грибоедов (стрелецкий голова) с двумя стами скороходов, за ними вели двенадцать рослых, белых как снег, лошадей из-под царицыной кареты, обвязанных шолковыми сетками. |
| 843 В договорной грамате Рязанского князя Ивана Федоровича с князем Георгием (Юрием) Димитриевичем Галицким от 1433 г. читаем «А что ея про межи нас учинит какова обида и нам от слати своих бояр и они учинят исправу; а о чем ея сопрут, ино им третей отец наш митрополит; а кого митрополит обвинит, ино ему обидное отдати, а не отдаст ино тебе то великому князю отправити, а то тебе не в измену, а так с обе стороны». 844 В договорной грамате Суздальских князей Василья и Федора Юрьевичей с князем Димитрием Юрьевичем (Шемякою) от 1446 г. чптаем: «А об обидных делех тобе, господине, отъслати судей опчих, и нам, господине, отслати своих судей, и ни тому исправу учинят, а чего наши судьи не узнают, ино им третей ты, господин наш князь Дмитрий Юрьевич, до отца твоего до митрополита». 845 В договорной грамате князя Тверского Бориса Александровича с Вел. Кн. Василием Васильевичем от 1451 года читаем «А что судил Киприан митрополит судей наших обчих Поликарпа и Михайла, и Ивана, и Клеменьтья, или что судили судьи наши обчии и граматы подавали, и что будет взято, то взято, и что будет не взято, то есмя по- —553— гренули (отступились) и граматы тех судов подрали, а кто выложит тех судов граматы, ино их подрати же». 846 В договорной грамате Суздальского князя Ивана Васильевича с Вел. князем Василием Васильевичем от 1451 г. читаем: «А каковы, господине, дела учинятся твоим людем Великаго князя и твоих детей всего вашего великаго княженья с моими людьми, и судьи, господине, наши съехався учинять им исправу на обе стороны, а о чем ея судьи сопрут, ино им третей, господине, отец наш святый Иона митрополит всея Руси». 847 Как видно из этих примеров, митрополит всея Руси в звании суперарбитра третейского суда в гражданских тяжбах князей древней Руси – был явлением весьма обыкновенным. Случаев, когда бы он, равно как Архиепископ или епископ выступали в звании «первых третьих», или просто третейских судей, мы не знаем; да едва ли и могли быть такие случаи: сословие иерархов в то время и в гражданском быту стояло слишком высоко для этого. |
| Даниил Матвеевич встал и сказал: «Маша! – он всегда звал меня так, – мне осталось жить не более шести-семи месяцев, у меня трехкомнатная квартира, в ней собран редкий минералогический музей. Я умру, и все это пропадет, хочу, чтобы все это досталось Вашей дочери Анне. Все сидящие здесь и Ваша мама знают об этом, Вам надо пойти со мной в ЗАГС и зарегистрироваться, а потом прописаться. Это только формальность, о. Арсений переговорит с Вами, он просит с Леной, Юрием, Георгием Алексеевичем и мной приехать к нему в ближайшую субботу или воскресенье». Я взорвалась, наговорила много всякого, наотрез отказалась. Гости не особенно огорчились, почему-то улыбались и так же спокойно пили и ели. Обозлилась на Даниила Матвеевича. Человек болен, придумывает глупости, устраивает какое-то праздничное сборище. Квартира мне совершенно не нужна с ее минералогическим музеем. У меня своя трехкомнатная и, кроме того, я не пешка, которую можно переставлять по чьему-то желанию. Высказалась, но удивила меня мама, сказавшая: «Мария! Ты не права и обижаешь Даниила Матвеевича». От мамы таких слов не ожидала, слишком щепетильным и умным она была человеком. Не буду вдаваться в подробности, поехали к о. Арсению, разговор был долгим и трудным, но по благословению батюшки через полтора месяца зарегистрировались, и я прописалась «женой». Господи! Как же все это оказалось промыслительно с квартирой и необходимо для меня и дочери Анны впоследствии! Через два месяца Даниил Матвеевич слег, боли были невыносимые. Переносил он их мужественно, днем приходили из поликлиники и делали укол, вечером приходил Георгий Алексеевич, а ночью укол делала моя мама, особо внимательно относясь к Даниилу Матвеевичу. Лежал и умер Даниил Матвеевич у нас в комнате, где ранее жила Аня. Несколько раз из Калуги приезжал о. Алексей и исповедовал его, за два дня до смерти привезли о. Арсения, и он исповедовал и причастил Даниила Матвеевича. Смерть Даниила Матвеевича потрясла меня не меньше, чем смерть сына и мужа, хотя я знала, что он должен был умереть. |
| Тут потребен именно личный профессиональный и духовный путь, а не чужой, тут " последователем " быть невозможно... - Вы назвали несколько великих имен. Вы со всеми этими людьми были знакомы? - С Анной Андреевной - нет (по собственной, как уже сказано, вине). С Твардовским только по телефону говорил. А вот с Юрием Осиповичем Домбровским мы по-настоящему дружили. Это был потрясающий писатель и удивительная, очень крупная и мощная личность. У меня есть довольно большой очерк о нем ( " Новый мир " , 1991, 5). Виктор Петрович Астафьев в 1990 году сам, что называется, вышел на меня, прочитав осенью того года в " Литературной газете " статью " Предполагаем жить " с подзаголовком " Пушкин. Россия. " Высшие ценности " . Какие прекрасные, мудрые, трагические письма я от него получил! Но встретиться не довелось, ушел Виктор Петрович... А с Георгием Васильевичем Свиридовым судьба свела меня лично: он откликался на мои телепередачи о Пушкине, читал кое-что мое, иногда звонил, с праздниками поздравлял. Когда " Новый мир " предложил мне написать о книге " Музыкальный мир Георгия Свиридова " , я - не музыковед и не мастер жанра рецензии - чудом каким-то написал статью за одну ночь; это, наверное, потому, что уж очень близка и внятна мне его музыка. Горжусь тем, что небольшую эту статью он назвал лучшим, что о его музыке написано (об этом есть в только что вышедшей книге его записок " Музыка как судьба " , М. 2002). Само его существование в нашей культуре, в России, в мире поддерживало, вселяло надежду и уверенность, чувство неодиночества. Помните слова Толстого по поводу смерти Достоевского: " Словно какая-то опора отскочила от меня " ? Вот эти слова мне вспомнились, когда умер Свиридов, и не я один мог так подумать... А с Александром Исаевичем Солженицыным я встретился всего несколько лет назад. Правда, задолго до этого уже знал, что он интересуется моей работой, следит за ней и поддерживает меня. Теперь иногда вижу его и не устаю поражаться масштабу личности, духовной мощи этого необыкновенного человека, настоящего русского богатыря. И то, что он сейчас фактически " списан со счетов " нашим " прогрессивным " , нашим либеральным " общественным мнением " свидетельствует только о том, что оно формируется в основном пигмеями. |
| Дорога, по словам водителя, была сильно испорчена танками. На въезде во Владикавказ нас встретила колонна из 15 автобусов, груженных беженцами, вперемешку с машинами «скорой помощи». Сам же город оказался очень тихим и спокойным, как обычный провинциальный центр. Его частный сектор очень напоминал мне Ростов-на Дону, если бы не вид гигантских кавказских гор в конце проспекта Коста. По приезде я сразу отведал осетинских пирогов и лег спать. 15 августа 2008 г . К девяти утра приехала Ирина. Зайдя по пути в великолепный храм Георгия Победоносца, после молитвы отправились пешком в сторону РДКБ (Республиканской детской клинической больницы Владикавказа). Издалека видны забор, ворота и два милиционера с автоматами. Хоть вид у них был и грозным, на наш бейдж посмотрели мельком, даже не заглянув в сумку. После десятиминутного ожидания я переоделся в кабинете зав. отд. травматологии и вышел в холл к детям. Вместе с ними мы устроили импровизированное шоу с фокусами, песнями, загадками и шариками. Дети активно и доброжелательно шли на контакт, впрочем, как и медицинский персонал и мамочки. После этого мы пошли в ЛОР отделение, в урологию и т.д. Врачи охотно отвели меня именно к детям-беженцам. Я подумал, что выделять кого-то было бы неправильно, и старался пройти всех. Побывал и в неврологии, где было 10 детишек из Цхинвала, в травматологии. Все получили от нас в подарок шарики. Идя уже в третьем часу из больницы домой, я рассмотрел улицы этого красивого города. И с радостью обнаружил, что плоды персика, винограда, грецкого ореха, сливы, алычи и других плодовых деревьев можно не только увидеть прямо на улицах, а и есть их прямо на месте. Жизнь же самого города текла спокойно и размеренно, как будто в 160 км . ничего не происходило. Хотя везде, где бы ты ни был, в разговорах людей чувствовалась напряженность. Во время прогулки удалось забежать в штаб МЧС и, показав паспорт, попросить разговора с психологом. Милая Еленавышла сразу. Узнав, с чем я приехал, сразу провела меня в штаб и соединила с Юрием Ивановичем — главным психологом интерната Алагир. Разговор получился очень добрым. Меня там ждали к 9.30. После завтрака. Елена провела меня в сердце штаба. И хотя я был там всего полминуты, пока она писала мне подробный адрес пансионата, я успел рассмотреть и доску, и экран с круглосуточным эфиром одного из заместителей руководителя МЧС. Так я понял, что люди очень доброжелательно принимают помощь и готовы помочь во всем. Потом была дорога домой. Вечер накрыл город внезапно, и пришел черед сна. |
|
|
