| Вероятно, Сульпиций Север познакомился с К. в 393 или 394 г., когда он прибыл в Туроны для встречи со св. Мартином. Вдохновленный примерами Мартина и Понтия Меропия Павлина († 431), впосл. епископа Ноланского, Сульпиций решил посвятить жизнь Христу. Он завершил карьеру адвоката и основал общину аскетов в усадьбе Примулиак (местоположение виллы неизвестно, обычно локализуется в Аквитании, между городами Толоза (ныне Тулуза) и Нарбона (ныне Нарбон)). Образцом для этой общины послужила монашеская обитель Мартина, однако, по мнению большинства исследователей, образ жизни насельников Примулиака был менее строгим. В Примулиаке был построен храмовый комплекс, состоявший из 2 базилик и баптистерия ( Sulpice S é v è re. 1967. Vol. 1. Р. 30-49; 1968. Vol. 2. P. 894-895; см.: Stancliffe. 1983. P. 30-32; Colin M.-G. Christianisation et peuplement des campagnes entre Garonne et Pyrénées (IVe-Xe siècles). Carcassonne, 2008. P. 105-107). Возможно, по совету К. Сульпиций составил соч. «Жизнь Мартина» ( Babut. 1912. P. 34). Это сочинение было завершено в 396 или 397 г., в нем говорится об уже покойном К. (nunc felici beatus excessu - Sulp. Sev. Vit. Mart. 23. 1). О недавней кончине К. (qui nuper excesserat) Сульпиций упоминал также в письме диак. Аврелию, написанном в нояб.-дек. 397 г. По свидетельству Павлина Ноланского, К. скончался незадолго до Мартина (quem proximo interuallo inlustris magistri sequacem te auctore cognouimus - Paul. Nol. Ep. 23. 3). Сульпиций рассказывал о чудесном сне, в котором св. Мартин благословил его и затем вознесся на небо. Вслед за Мартином последовал «святой пресвитер» К., но когда Сульпиций попытался догнать их, он внезапно проснулся. После пробуждения он узнал о прибытии из г. Туроны монахов с вестью о смерти Мартина († 8 нояб. 397) ( Sulp. Sev. Ep. 2. 1-5). По инициативе Сульпиция Севера Примулиак стал центром культа св. Мартина, здесь почитали также К., похороненного под алтарем церкви (ecclesia domestica). Возможно, К. скончался в Примулиаке, находясь в гостях у Сульпиция ( Babut. 1912. P. 34-35). Могила К. служила символом духовной связи между обителью св. Мартина в Туронах и общиной в Примулиаке ( Stancliffe. 1983. P. 31). По словам Павлина, в деятельности Сульпиция продолжал жить св. Мартин, в ней «расцветал Клар» (totum in te spirare Martinum, florere Clarum - Paul. Nol. Ep. 27. 3). В Примулиаке подвизался мон. Виктор, ученик К., неоднократно ездивший в Нолу с письмами Сульпиция Павлину. Высоко оценивая личность и духовные наставления Виктора, Павлин писал: «...мы доподлинно признали в нем образ святых, блаженных Мартина и Клара» (uere recognouimus in eo sanctorum formulam beatorum Martini et Clari - Ibid. 23. 3). |
| Картина выходит много мрачнее, когда мы посмотрим, в каких фактах проявлялась и как далеко простиралась страсть к непозволительным на Западе играм разного рода, в среде христиан латинского происхождения и других национальностей. На Западе страсть к азартным играм среди христиан находим сильно укоренившейся и развитой уже в конце II в. Римские христиане этого времени, как бы забывая свое высокое призвание, играли с таким же азартом, как и язычники. Древнейшее и обстоятельнейшее изобличение игроков на Западе, находящееся в одном древнелатинском сочинении, относится учеными к концу II в. и известно под заглавием «Об игроках». Автором этого сурового трактата признается св. Виктор, папа Римский (кон. II в.). Если это верно, то значит были очень серьезные причины, заставившие этого папу обратиться с грозным словом против лиц, увлекавшихся азартными играми, из числа его пасомых. Карфагенский пресвитер Тертуллиан, живший несколько позже Виктора, со своей стороны также знал и обличал азартных игроков, хотя они и не принадлежали к чадам Православной Церкви. Теперь мы обратимся к целому ряду замечательнейших западных свидетельств, свидетельств, заимствуемых из памятников вещественных, но в высшей степени красноречивых. Имеем в виду катакомбы, в особенности римские, где находятся захоронения древних римских христиан. Раскопки последнего времени в катакомбах дали богатый материал для характеристики жизни древних христиан. По изучаемому нами вопросу катакомбы не молчат; они дают ясное свидетельство о том увлечении, с каким христиане эпохи образования и развития катакомб предавались азартным играм. Есть однако же одно важное неудобство при пользовании данными, заимствуемыми от вещественных памятников — катакомб. Никто не в состоянии точно решить, к какому именно времени относятся эти данные. Катакомбы возникли в конце I в. и оставались в употреблении в качестве христианских кладбищ до конца IV в. Но никем не уяснено (да едва ли это и удастся), к какому веку относятся данные, которые мы сейчас приведем. |
| В то же время, он ревностно изучал произведения языческих философов и поэтов. С Востока Ириней был послан Поликарпом в Галлию; вероятно, для вспомоществования Пофину – первому епископу Лионскому в проповедовании веры язычникам. Пофин рукоположил Иринея в сан пресвитера, и он, в непродолжительное время своего пресвитерства, приобрел в Лионе такую славу, что после мученической смерти 90-летнего Пофина в 178 г., был всеми единодушно избран на его место. Более 20-ти лет святой Ириней был епископом в Лионе, которому в эту пору уже подчинялась вся Галльская область, и во все время своего епископства неутомимо проповедовал истинную веру язычникам и поражал еретиков, преследуя их и за пределами своей паствы (например, валентиниан в Риме). За пять лет до своей кончины в 196 г. Ириней кротко, но с твердостью, обличил римского епископа (папу) Виктора, который в своей неумеренной ревности произнес отлучение на восточных христиан, имевших разногласия с западными во мнении времени празднования Пасхи (см. выше, о святом Поликарпе). Таким образом, святой Ириней восстановил мир в Церкви, показав себя вполне достойным имени миротворца. Остановимся несколько подробнее на этом случае, ибо он является весьма поучительным. «Разногласия есть не только об этом дне (Пасхи), – писал святой Ириней Виктору, – но и о самом образе поста (Страстной недели): ибо одни думают, что должно поститься один день, другие – два, иные – больше, а иные – сорок (часов); притом, мерою своего дня считают часы дневные и ночные (здесь разумеется особый род поста, символически представлявший сорокадневный пост – пост сорокачасовой, который продолжался от 6-ти часов шестого дня Страстной недели до начала воскресного дня). Такое различие в соблюдении (поста) произошло не в наше время, но гораздо прежде у наших предков, которые, вероятно, не соблюдали в этом большой точности и простой, частный свой обычай передавали потомству. Тем не менее, однако же, все они сохраняли мир, и мы живем между собой в мире, и, разногласием относительно поста, утверждается единомыслие веры (из Евсев. |
| 233 Лёнинг (Geseh. d. deutsch. Kircheur. I, 259) все вообще подобные споры называет церковно-административными спорами (а не церковносудебными), приводя в пример таких церковно-административных споров: о действительности крещения и посвящения, о притязаниях духовных лиц на содержание от церкви, о правах, принадлежащих духовным лицам разных рангов, о принятии пришлых лиц в общину. 234 Если Фесслер (Kanon. Ргос. 25) указывает на такой пример спорносудебного дела, как отлучение от церкви Киприаном умершего Геминия Виктора, который назначил в опекуны своим детям пресвитера, ибо дело-де идет здесь о спорном вопросе, должен ли или не должен умерший пользоваться благодеяниями церкви, т. е. поминовением при совершении Евхаристии: то, стоя на этой точке зрения, можно потерять из вида всякую границу между судом дисциплинарным по преступлениям и судом по спорным делам. Хотя принципиальная возможность суда над умершими может быть оспариваема (ср. Суворов, О церк. наказ. стр. 22–24), но что касается Киприана самого, то он несомненно не спорное дело обсуждал, а подвергал умершего дисциплинарному церковному суду. Если перенести воззрение Фесслера, по аналогии, в область юрисдикции государственной, то окажется невозможным провести какую-либо границу между гражданской и уголовной юрисдикцией, так как в любом уголовном деле разрешается вопрос, должен или не должен преступник пользоваться жизнью, свободой и проч. 235 Пр. апост. 37 (по Дрею, впрочем, позднего происхождения) говорит, что дважды в год должны составляться соборы епископов, для общего рассуждения о догматах благочестия и для разрешения церковных споров ( υτιλογαι). В числе этих споров могли быть и такие, которые для лично заинтересованных сторон требовали судебного решения собора. 236 Литература: см. означенные в примеч. 1 на стр. 37–38 сочинения Морина, Клее, Бинтернма, Эидреса, франка, Штейца, также Ленинга (Gesch. d. deutsch. Kirchcnr. I, стр. 267 и сл., 468 и сл.) и Rauschen, Jahrbücher der christlichen Kirche unter dem Kaiser Theodosius, Freiburg, 1897, стр. 537 и сл. См. также Petavii в Corpus harresiologicum изд. Ohier’a, T. III, стр. CCX и сл. K. Holl, Enthusiasmus und Bussgewalt beim griechischen Mönchtum, Leipzig, 1898 и мою реценз. в „Византийском Временнике“, 3, 1899. |
| Из указанных нами примеров духовного суда легко усмотреть, что духовный суд, уже в первые три века христианской церкви, имел, хотя в зародыше, все общие формы судного разбирательства, т. е., обнаружение преступления и обличение виновного пред судом, рассмотрение существа преступления и наложение наказания виновному. Но все эти действия правосудия принадлежали самому суду, а не особым и отдельным от него органам. Суд сам, как это с ясностью можно усматривать из некоторых процессов, привлекал виновных к ответственности, сам рассматривал преступления, сам полагал и наказание виновному. Участие сторонних лиц, в качестве обвинителей и свидетелей преступления, вообще имело свое место на этом суде; но, при полной очевидности и известности суду преступления, и это участие признавалось излишним. – При определении существа и тяжести преступления, судьи руководствовались более положительными правилами и законами, чем указаниями собственной судящей совести; по крайней мере, в деле Ноета, чтобы доказать преступность его образа мыслей, судьи обращаются к сохранявшемуся в церкви по преданию символу веры и в деле Фавстина, они произносят свой суд на основании положительного закона, недавно пред тем постановленного церковью. Исследуя преступления против веры, как действия, относящиеся к незримой области убеждений, суд произносит свой приговор осуждения не прежде, как достигнув наперед полного убеждения в преступности виновного, или удостоверившись в его упорстве и нераскаянности; напротив, при рассмотрении преступлений внешних, представляющих собой нарушения положительных правил, суд действовал прямо и решительно, без всякого колебания. Соответственно сему, мы и видим, что судившая Ноета пресвитерия, когда он отрекся от приписываемого ему образа мыслей, освободила его от преследования; точно также и соборы, рассматривавшие дело Павла самосатского, не постановляли своего приговора о нем прежде, пока не было разоблачено его заблуждение. – Наказание обыкновенно постигало виннового или – ввиду его нераскаянности, как, например, Ноета и Павла самосатского, или – в виду неизгладимости самого преступления, как, напр., Оригена и Виктора. – Действие суда, как можно заключить, происходит открыто, как бы вслух всего общества; секретность, закрытость суда, производившегося соборно, в присутствии многих судей, совершенно не имели здесь своего места. – О своих приговорах и решениях, суд одной церкви, немедленно, оповещал все другие, особенно, соседние церкви; вследствие сего, отверженный от общения одной церковью, признавался отверженным от общества верных и всеми прочими. Это отличительные особенности формы и порядка суда. |
| Дионисий нигде прямо не высказывает приписываемых ему мнений, мы легко можем объяснить его отказ в крещении вышеупомянутому старцу другими более правдоподобными соображениями. Хотя этот старец с клятвой уверял св. Дионисия, что крещение, принятое им от еретиков, не имело ничего общего с церковным крещением и исполнено было нечестия и богохульств, однако св. Дионисий в долговременном общении просителя с Церковью мог видеть доказательство того, что крещение, принятое старцем, в действительности было не так далеко от церковного. По-видимому, он считал маловероятным, чтобы этот старец, долгое время приобщавшийся Тела и Крови Господа Иисуса Христа, не получил действительного крещения. 637 Но так как клятвенные уверения старца расходились с таким предположением, то св. Дионисий и счел нужным довести об этом случае до сведения Римского епископа и просить его совета. Во всяком случае было бы слишком поспешно на основании одного исключительного случая из практики св. Дионисия приписывать ему ложное мнение по одному из важнейших вопросов христианского вероучения. Оканчивая свои заметки по поводу обвинений против св. Дионисия, вызванных участием его в споре о крещении еретиков, мы не можем не выразить удивления, каким образом лучшие свойства великой души Александрийского епископа, миролюбие и снисходительность, превратились у новейших обвинителей его в нерешительность и двойственность, а благоразумие и осторожность – в незнание одного из главнейших догматов христианской веры. 465 34-е письмо св. Киприана к народу о пяти пресвитерах, приставших к возмущению Фелициссима. См.: Творения св. Киприана. Киев, 1861. Т. 1. С. 121. 466 Евсевий. Церковная история. VII, 11: «Правитель и доныне не перестает одних умерщвлять, других терзать пытками». См.: Творения св. Дионисия в русск. перев. С. 48 (С. 82 нового изд.). 468 См. письма св. Киприана к Корнилию, Луцию, Сергию, Рогациану и др. исповедникам. Творения св. Киприана. Т. 1. С. 234–246. 471 Относящиеся к этой язве свидетельства Иордана, Орозия, Евтропия, Кедрина, Зонары, Секста Аврелия Виктора Старшего и Младшего см.: Byeus. |
| Случилось это в царствование Диоклетиана, беззаконного царя, в третий год (в рукописи ошибочно «день») его царствования, в первый месяц. Дьявол отвратил его сердце от Бога, чтобы он совершил те (деяния), которые не подобает совершать. Он служил идолам. Он пренебрег Богом неба ради деревянных и каменных творений рук людских. Послушайте теперь о мужестве одного двадцатилетнего юноши, имя которого апа Виктор. Диоклетиан решил в своем сердце совершить то, что не подобает, перед Богом. Вот что он сделал. Он изготовил семьдесят золотых статуй и семьдесят серебряных статуй. Он назвал их «Боги», в то время как они не являлись таковыми. Он назвал богами тридцать пять мужчин и тридцать пять женщин. Они суть: Аполлон, и Зевс, и Серапис, и Артемида, и Афина, и другие его боги, которых он изготовил. Диоклетиан прибил грамоту на вратах дворца. Вот что было написано в указе: «Я, царь Диоклетиан, повелеваю от Романии на юг до Пилака, чтобы – будь то эпарх, или комит, или игемон, или трибун, или воин, или епископ, или пресвитер, или диакон, или раб, или свободный – чтобы все они принесли жертву моим богам, и тот, кто скажет: „Я христианин», – пусть возьмут его имущество в казну царя, а его умертвят мечом. Вы же, о сенаторы дворца, напишите на юг во все страны, согласно этому указу, чтобы каждый служил моим богам, которые дали нам победу в войне, так как и за вас также они сражаются вместе с войсками. Поэтому тот, кто не встанет рано утром и не придет, чтобы мы все вместе пошли в храм, и не принесет жертву моим богам – пусть утопят его в море, чтобы знали, что нет другого, кроме меня!». Утром первого пармуте 491 Диоклетиан пошел в храм вместе с войском. Царь сел на свой трон и велел глашатаю возгласить: «О римляне! Приходите все, приносите жертву богам царя!». А он велел изготовить золотой алтарь, и серебряный алтарь, и золотой столп. Он поместил его перед алтарями, чтобы водрузить на него Аполлона. Он отлил золотой венец, выложенный драгоценными камнями, и возложил его на голову Аполлона. Приказал царь, чтобы зажгли алтарь, и возложили ладан, пряное вино, тончайшую пшеничную муку, масло, и налили полный алтарь. После этого он приказал, чтобы украсили венками храм и город и зажгли семьдесят золотых свечей и семьдесят серебряных свечей. И четыреста белых лошадей, в которых нет и частицы черной, украшенные драгоценными камнями, везли его богов в храм. Царь, когда привезли его богов, поднялся и стал на троне. Он снял с себя венец, и возложил его на голову Аполлона, и поклонился ему до земли три раза, говоря: «Ты – бог живой, Аполлон, тот, который дал нам победу». |
| 131. Col. 1015; 196. Col. 1498-1501). По-видимому, празднование октавы Л. (17 авг.) было свойственно рим. пресвитерскому богослужению, но не папской литургии. В XI-XII вв. оно совершалось не во всех рим. храмах ( Jounel. 1977. P. 276). Богослужебная традиция Сев. Италии получила отражение в литургических книгах амвросианского обряда ; самые ранние сохранившиеся рукописи относятся к IX в. В Бергамском Сакраментарии содержатся проприй мессы с чтениями для вигилии, 4 вечерние молитвы и проприй утренней мессы в день памяти Л. Бóльшая часть молитв и чтений не имеют соответствий в рим. литургических книгах (хотя чтение 2 Кор. 9. 6 и далее засвидетельствовано как в римской, так и в испан. традициях) (Codex Sacramentorum Bergomensis/Ed. P. Cagin. Solesmes, 1900. P. 123-125). Впосл. тексты, известные по Бергамскому Сакраментарию, считались специфически амвросианскими. В «Sacramentarium Triplex», созданный в аббатстве Санкт-Галлен , вошли неск. вариантов богослужебных текстов: 2 проприя мессы в вигилию праздника (2-й формуляр, соответствующий Бергамскому Сакраментарию, назван «амвросианская месса»); 3 проприя праздничной мессы (один из них озаглавлен «иная месса, григорианская», другой - «амвросианская месса»); рубрика «Item aliae orationes» с текстами 8 молитв (Zürich. Zentralbibliothek. C 43. Fol. 183v - 186v). Т. о., в Милане существовали не только оригинальные тексты молитв, но и особая, независимая от римской, традиция богослужебного поминовения мученика. В действующем Амвросианском миссале (1990) указана только память Л. 10 авг.; в новом проприи мессы использованы средневековые молитвы. В Юж. Италии указания на празднование памяти мученика содержатся в лекционарии Капуанского еп. Виктора (541-554) и в неаполитанском лекционарии VII в., сохранившемся в англосакс. Линдисфарнском Евангелии (см.: Vogel C. Medieval Liturgy: An Introd. to the Sources. Wash., 1986. P. 335-337). В этих книгах приведены чтения для мессы не только праздника, но и предшествовавшего ему поста (ieiunium), т. е. вигилии, о к-рой упоминается в рим. книгах. Поминовение Л. указано в неаполитанском Мраморном календаре (сер. IX в.- Delehaye H. Hagiographie napolitaine//AnBoll. 1939. T. 57. P. 30-31) и в др. календарях и мартирологах IX-XIV вв. из Беневенто, Капуи, Неаполя и аббатства Монте-Кассино (см. сводные таблицы: Die ältesten Kalendarien aus Monte Cassino/Hrsg. E. A. Loew. Münch., 1908. S. 26-27; Brown V. A New Beneventan Calendar from Naples: The Lost Kalendarium Tutinianum Rediscovered//Mediaeval Studies. Toronto, 1984. Vol. 46. P. 412-413). |
| Тавацелии с сыном. Абис. Люд. Феоклии супруги Иуста стратилата. Копт. 1425. (1338 Феклы). 7. Флавия еп., Августина, Августа, Марцеллина, Макровия, Евтея (или Евтихия) в Никомидии. М. Р. Иерон. Р. У. А. Н. Муч. Георгия в Диосполе. Иерон. Архангела Михаила. Копт. 1338. Память Иоанна Златоустого. Копт. 1338. 8. Акакия сотника (у нас 7 мая), Антеса диакона, Максима пресвитера, Арестина, Марина, Тампа, Стеркиты, Рогаты, Виктурии, двух Флорид, Лукия, Донаты, Виктора, Флавии, Иоанна, Нины, Каста, Гая, Фурия, Максима, Виктора, Иулии, Феликса, Маркиана, Фамозы, Гонесты, Нигера, Баптизия, Рустика, Процесса, Секунды, Милита, Фелиции, Максимы, Дативы, Туниана, Евтидия, Секундоды, Датики, Гундина, Тертула, Келестина, Фавстина, Генерия, Бараха, Сиддиния, Нины, Тида, Миттуна, Сирика, Рогата, Бакцина, Гаддера, Беревза, Донаты, Спика, Рогата, Сатурнины, Гавдиозы, Виталия, Цецилии, Иаинуарии, Галды, Сенера, Рогаты, Матроны, Августины, Сатурнина, Руфа, Виктора, Фавстина, Цитина, Зодера, Антиква, Нины, Сатура и Никомы в Византии 303. М. Р. Иерон. Виктора, Стефана, (или Стефаны) и Ианнуария в Египте. Иерон. Аристона тиранна и Аристовула еп. Никод. в жизни Иоанна Богослова. 9. Кирилла, Квиндея (или Гиндея) и Зинона в Аксиополе в Болгарии. Иерон. Афродисия, Иокунда и Фирма в Тарсе в Киликии. Иерон. 310 мучч. в Персии. М. Р. Иерон. У. А. Н. Перенесение мощей апп. Андрея, Лукиана, Тимофея в Константинополь. М. Р. У. и др. Епимаха, муч. фарменского в Египте при Павламии правителе. Копт. 1425 (у Люд. Симмаха). 10. Примуда и Маиора (или Медона) испов. с Епимахом и Гордианом. Иерон. Кирилла, Киндея, Диония, Акакия, Криспиона, Зенона в Аксиоподе в Бодгарии. Иерон. Афродисия, Привата, Гидина, Сатурнина, Петра, Датива, Фортуна, Люцеллы, Максимы, Матроны, Муттака, Килика, Виктура, Ианнуария, Секузы, Виктурины, Бонозы, Констанции, Максима, Ианнуария, Гемина, Самина, Перегрины, Сентера, Еруда, Маиюда, Марулла, Феликса, Индика, Рефдента, Тинна, Федиона, Тавимта, Седевка, Зетуды, Ианнуарии, Фортунаты, Теклации, Доната, Рогаты, Павлины, Лавара, Нины, Ианнуария, Кандедии, Гонория, Сатурнина, Сатурна, Секунда, Доната, Салютора, Феликса, Мареса, Наппола, Коддея, Дата, Насопоза, Виктора, Сатула, Масута, Малея, Севера, Маркиана, Фортуна, Сатура, Квинтала, Севериода, Фиделиса, Квинта, Фавста, Доната, Екскритата, Бирика, Сертима, Люцина, Реститута, Датива, Ианнуарии, Нины, Феликса, Сатиры, Марцеллы, Матроны, Туии Ликузы, Викторины. Фелиции, Иокунды, Глориозы, Рогатины, Виктурины, Иулии, Примы, Фортуната, Марии, Ногата, Мунна, Иакова, Септимины, Инцида, Тунна, Фелицио, Селевка, Гонората, Люцины, Зебберии, Венусты, Сатурнины, Квинтуды, Кирилла и Дионисия в Тарсе Киликийском. Иерон. |
| Когда закончился в Римской церкви процесс превращения ее старейшего пресвитера в епископа, можно, конечно, ответить только приблизительно. Вероятнее всего, что это произошло при папе Викторе. Он был настоящим епископом, а не старейшим пресвитером Римской церкви. Правда, Ириней в своем послании к нему пишет: “Пресвитеры, жившие до Сотира и управлявшие тою церковью, которою ты ныне управляешь, именно: Аникита, Пий, Игин, Телесфор и Ксист, как сами не соблюдали этого обычая в праздновании Пасхи, так и своим не позволяли соблюдать его” 436 . Не имея начала послания Иринея с обращением, мы не можем утверждать, что термин «пресвитер» Ириней прилагал и к папе Виктору, но мы не можем утверждать и того, что он прилагал к нему термин “епископ”. Мы уже знаем, что в силу традиции Ириней продолжал обозначать через термин «пресвитер» настоящих епископов. В своем послании к Виктору он, может быть, имел особые причины обозначить Виктора через этот термин. Будучи несогласным с политикой Виктора по отношению к малоазийским церквам в вопросе празднования Пасхи, он мог подчеркивать не только различие отношения “предшествующих Виктору пресвитеров” которые управляли Римской церковью, но и различие положения их по сравнению с Виктором в самой церкви. Независимо от того, как называл Ириней Виктора, несомненно в его глазах он был «ab apostolis institutus episcopus» 437 . Так понимал свое положение и Виктор. достаточно сравнить его позицию по отношению к Поликрату с позицией Климента Римского по отношению к Коринфской церкви. Он действует от своего имени, как глава Римской церкви, а не от имени самой церкви, как Климент, который отождествлял себя с ее пресвитерами. Мы не сделаем грубой ошибки, если мы допустим, что при нем или непосредственно после него в Римской церкви появляется специальное поставление епископа, сохраненное нам Ипполитом Римским . «Даруй рабу Твоему сему, его же Ты избрал для епископства, чтобы он пас стадо Твое святое и служил, как Твой первосвященник, исполняя свое служение безупречно ночью и днем...» 438 . Римский старейший пресвитер стал епископом на основе первосвященнического служения. Не забудем, что Виктор согласно «Liber pontificalis» был африканского происхождения, а Карфагенская церковь знала при Тертуллиане , а может быть и раньше, термины « “sacerdos” и “episcopus”. Рим закончил превращение старейшего пресвитера в епископа, закончил его не только для себя, но и для всех церквей. Если после Виктора в некоторых местах продолжал употребляться термин “пресвитер” по отношению к епископу, то это было уже анахронизмом. |
|
|
