| Периодизация истории святоотеческой письменности I. Святые отцы и церковные писатели доникейского периода Раздел I. Мужи апостольские Святой Климент епископ Римский Житие Творения Учение Святой Игнатий Богоносец, епископ Антиохийский Житие Творения Богословие Святой Поликарп, епископ Смирнский Житие Творения Учение. Послание святого Поликарпа имеет главным «Учение двенадцати апостолов» («Дидахи») Содержание и учение Послание Варнавы Учение «Пастырь» Ерма Нравственное и догматическое учение Общие замечания о памятниках послеапостольского периода Раздел II. Апологеты Апология Аристида Афинагор Сочинения Богословие Святой Милитон, епископ Сардийский Творения Святой мученик Иустин Философ Житие Творения Богословские взгляды Татиан Сочинения Святой Феофил, епископ Антиохийский Творения Учение О Ермии Философе Минуций Феликс Учение Общие замечания о рассмотренных сочинениях Раздел III. Борьба Церкви с гностицизмом Святой Ириней, епископ Лионский Житие Творения Богословие Святой Ипполит, епископ Римский Житие Творения Богословие Раздел IV. Возникновение научного богословия А. Североафриканская школа Тертуллиан Жизнеописание Сочинения Богословие Святой Киприан, епископ Карфагенский Житие Творения Догматическое учение Христианская наука (III в.) Александрийская и Антиохийская школы богословия Б. Александрийская школа О Пантене Климент Александрийский Жизнеописание Сочинения Воззрения Богословие Ориген Жизнеописание Сочинения Учение Святой Дионисий Александрийский Житие Творения и учение Святой Григорий Чудотворец, епископ Неокесарийский Житие Творения и богословие Святой Мефодий Патарский Творения и богословие Развитие святоотеческой мысли в первые три века II. Золотой век святоотеческой письменности (IV – первая половина V вв.) Общая характеристика посленикейского периода Восточные святые Отцы Святой Афанасий Великий Житие Творения Богословие Отцы-каппадокийцы – святые Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский Святой Василий Великий Житие Творения Святой Григорий Богослов Житие Творения Учение Святой Григорий Нисский Житие Творения Догматическое учение Святой Кирилл Иерусалимский Житие Творения Учение О Святой Троице Святой Иоанн Златоуст Житие Творения Богословие Западные святые Отцы Святой Амвросий Медиоланский Житие Творения Богословие Блаженный Иероним Стридонский Житие Творения и богословие Блаженный Августин Иппонский Житие Творения Догматико-апологетические произведения против язычников и иудеев Учение Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин – отец востока и запада Житие Творения Богословие Золотой век святоотеческой письменности Библиография |
| Вопрос о символических текстах в Православной Церкви, об их месте и значении в православном богословии и в православном сознании вообще не является новым для Православной Церкви. Правда, обычно вопрос ставился о так называемых " символических книгах " существуют ли такого рода " книги " в Православной Церкви и признает ли она за ними какое-то особое значение, между тем как составители вышеуказанного раздела избегают, сознательно очевидно, этого выражения, как спорного и не всеми признаваемого, и пользуются вместо него выражением " символические тексты " . Избрание этого термина " символические тексты " произошло, как можно предполагать, не без влияния трудов профессора Догматического и Нравственного богословия Богословского факультета Афинского университета Иоанна Кармириса, много поработавшего в области исследования догматических памятников Православной Церкви, Греческой по преимуществу, как древнего, так и в особенности новейшего ее периода (после падения Византии). Особенно привлекали внимание проф. Кармириса полемические православные тексты XVIXVIII вв., направленные против западных вероисповеданий, римо-католицизма и протестантства, равно как и вопрос о влиянии этих инославных исповеданий на православное богословие Плодом этих многолетних научных изысканий было издание проф. Кармирисом объемистого двухтомного труда (свыше тысячи страниц в целом) на греческом языке под названием " Догматические и символические памятники Православной Кафолической Церкви " Как видим, проф. Кармирис избегает здесь выражения " символические книги " , заменяя его словами " догматические и символические памятники " , тем самым избегая соединенных с термином " символические книги " специфических богословских ассоциаций и вместе с тем расширяя предмет своего исследования: помимо полемических исповеданий XVIXVIII вв., к которым обычно применяется термин " символические книги " , проф. Кармирис включает в свой труд ряд других памятников Православной Церкви, так или иначе выражающих ее веру и учение, символы веры Древней Церкви, догматические постановления Вселенских Соборов, равно как и поместных, утвержденных Вселенскими, исихастские Соборы XIV века, послания патриархов и т.д. Все это мы должны иметь в виду для правильного понимания раздела программы Предсобора о " символических текстах " и употребляемой в нем терминологии. Поэтому-то мы и сочли необходимым так подробно остановиться на трудах проф. Кармириса в начале нашего доклада. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > " Воспеваем Девы Всенепорочныя Рождество " 21.09.2006 505 Время на чтение 25 минут Рождество Пресвятой Богородицы. Икона, XV в. 21 сентября Русская Православная Церковь празднует первый великий двунадесятый праздник церковного года - Рождество Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии. Накануне праздника Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II совершит Всенощное бдение в московском Богородице-Рождественском монастыре. В сам день праздника Его Святейшество возглавит служение Божественной литургии в Богородице-Рождественской обители. Догматическое учение о Деве Марии М. С. Иванов (Раздел статьи " Богородица " V тома " Православной энциклопедии " ) Учение о Божией Матери имеет две особенности. Во-первых, оно основано на христологии и поэтому никогда не рассматривается вне домостроительства спасения, совершенного Воплотившимся Сыном Божиим. Во-вторых, в нем почти невозможно отделить догматическое учение от того почитания, какое воздается Божией Матери в Церкви. Первая особенность усматривается уже в приготовлении человеческого рода к пришествию Спасителя. В процессе приготовления " Божественной педагогикой " реализуется проходящая через весь Ветхий Завет идея избрания: последовательно избираются Ной, потомство Авраама, израильский народ, колено Иудино, " дом Давида " . " Круг избраний медленно сужается... Так растет древо Иессеево до последнего и высочайшего избрания Пречистой Девы " и совершается " предуготовление Той, Которая должна была " взаимодать " Свою человеческую природу, дабы осуществилась тайна воплощения " (Лосский В. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. С. 259-260, 106). Дева Мария, т. о., наряду со всем человечеством включена в мессианский процесс. Она не изолирована ни от истории, ни от потомства Адама, ожидавшего пришествия Спасителя. Величие, святость и чистота Девы Марии - это, как замечает свт. Григорий Палама, результат последовательных очищений, совершавшихся на протяжении многих ветхозаветных поколений и завершившихся в естестве Самой Девы (Greg. Pal. In Praesent. 8, 11, 32). Причем эти очищения совершались не механически и насильственно, но с соблюдением свободы как Девы Марии, так и ее предков. Поэтому святость Пресвятой Девы есть не результат к.-л. привилегий, дарованных Ей в силу Ее будущего Богоматеринства, но плод Ее подвига веры и жизни. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > Два главных догматических заблуждения современных христиан 02.07.2014 589 Время на чтение 4 минуты Главное догматическое повреждение ума современных христиан - это потеря святоотеческого понимания Церкви как хранительницы истины, Священного Предания и Священного Писания. Современное представление о Церкви в либеральных кругах все более приближается к протестантскому взгляду на Церковь как на человеческую общину, объединенную вероучительным согласием и ритуалами, на союз единомышленников. При этом самое главное - божественная сторона Церкви как хранительницы благодати, носительницы фаворского света и непрестанной Пятидесятницы - стирается, ее воспринимают как человеческий институт. Для модернистов Церковь становится бесхозным домом, который они приватизировали и переделывают на свой лад Для бойких модернистов Церковь становится бесхозным домом, который они приватизировали и переделывают на свой лад. Откровение имеет две формы: Писание и Предание. Священное Предание, отраженное в символических книгах (вероучительные книги, принятые всей Церковью ), догматических и канонических постановлениях Вселенских соборов, богослужебных текстах и агиографических памятниках, все более обесценивается в глазах либерального общества. Что касается модернистов, то для них Священное Предание - в значительной степени мифология, недостойная внимания современного «образованного» человека. А что касается догматики и каноники, подтвержденных на соборах, то известный модернист Николай Зернов прямо заявил, что «Вся трагедия Церкви началась со Вселенских соборов» . Модернисты стараются создать новое аморфное христианство, которое отвечало бы страстям современного общества Модернисты стараются дискредитировать вероучительные источники, упразднить и разрушить, а иногда даже осмеять богословскую традицию и преемственность прежних веков, создать новое аморфное христианство, которое отвечало бы понятиям, вкусам и потребностям, а проще говоря, страстям современного общества, находящегося под радиацией либерализма и гуманизма. Модернисты стремятся не мир просветить светом Церкви и приобщить его к вечной истине христианства, а Церковь приспособить к миру и тем самым подвергнуть ее перманентной секуляризации. |
| Отдел III. Эсхатология Вступительные замечания Эсхатология, как учение о τ σχατα конечных свершениях, лежащих за пределами теперешнего мира и ему трансцендентных, естественно, отличается такими особенностями, которые не свойственны другим отделам богословия. С одной стороны, примыкая ко всей системе богословия, как бы его завершая, она обращена ко всем его догматам, есть последнее слово христианской онтологии, в связи с которой она только и может быть излагаема. С другой стороны, как относящаяся по своему содержанию к новому и небывшему («de novissimis», по словоупотреблению католического богословия), она более, чем другие отделы богословия, опирается на откровение, данное в слове Божием, как и во множестве текстов, рассеянных в разных священных книгах. Еще не было подведено догматического итога всем этим данным Откровения, – Церковь не установила ни одного общеобязательного догматического определения в области эсхатологии , если не считать краткого свидетельства Никео-Константинопольского символа о втором пришествии («и паки грядущего со славою судити живым и мертвым, его же царствию не будет конца»), а также о воскресении мертвых и жизни будущего века. Эти догматы веры, засвидетельствованные символом, на основании прямых обетований Господа, однако остаются также не разъясненными в богословии, хотя и почитаются как будто сами собою очевидными в догматическом сознании, чего, однако на самом деле и нет. Все же остальное, относящееся к разным сторонам эсхатологии, не имеет для себя догматического определения, но представляет предмет догматической доктрины, еще подлежащей свободному богословскому исследованию. Если скажут, что отсутствие прямого церковного определения возмещается наличием твердого церковного предания, патристического и иного, то в ответ на это приходится указать на неточность, а то и прямую неверность такого утверждения. Не говоря о том, что это предание по своему составу вообще недостаточно и пестро, 243 самое же главное, здесь имеется отсутствие единого предания, с наличием, по крайней мере, двух совершенно разных вариантов: доктрина, ведущая происхождение от Оригена и стабилизированная в учении св. |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) Сравнительное богословие Курс лекций по Сравнительному богословию (Римо-Католическая Церковь) протоиерея Максима Козлова. Прот. Максим Козлов в исторической перспективе разбирает католическую догматику (акцентируя внимание на папизме) с православных позиций. Книга имеет два раздела: история католицизма и его современное состояние. «Сравнительное богословие» Максима Козлова хотя и посвящено обличению догматических заблуждений Рима, однако никакого «зилотизма» в нем нет. Автор хочет взять от католицизма все то хорошее, что у него есть, и сверхзадачей видит «возвращение братьев». Как пишет сам отец Максим: «Изучение истории РКЦ необходимо не только с целью удовлетворения любознательности, но и в практических целях, чтобы научиться у западного исповедания широко поставленному проявлению милосердия и благотворительности (уход за больными, престарелыми), чего нередко не хватает у нас. При исследовании истории РКЦ, ее иерархии, генезиса отклонений и заблуждений не стоит впадать в искушение, ведущее к фарисейскому осуждению католического исповедания. Говоря словами св. Григория Богослова, «мы домогаемся не победы, а возвращения братьев, разлука с которыми терзает нас».» Курс лекций по Сравнительному богословию (Римо-Католическая Церковь) 1. Введение Предметом данного курса является изучение истории возникновения и развития папского примата в Римо-католической церкви (далее по тексту - РКЦ), начиная со II века, и выходящих из него последующих расхождений со Вселенской верой. Обзор догматических заблуждений РКЦ ведется в историческом ракурсе, ибо история - база догматических отступлений. Изучение истории РКЦ необходимо не только с целью удовлетворения любознательности, но и в практических целях, чтобы научиться у западного исповедания широко поставленному проявлению милосердия и благотворительности (уход за больными, престарелыми), чего нередко нехватает у нас. |
| Предисловие Описание рукописей, содержащих в себе догматические и духовно-нравственные творения св. Отцов Церкви, следует хронологическому порядку писателей. С конца IX века, в ряд переводов с Греческого языка, входят и собственные, более или менее самостоятельные, труды духовно-просвещённых мужей из Славян. При обозрении переводов Священного Писания и толкований на него нельзя было не заметить мудрой заботливости первоучителей Славянской Церкви, утвердить духовное просвещение своего народа на прочных основаниях. Тоже представляет нам и взгляд на древнейшие переводы учительных писаний св. Отцов. Между ними, прежде всею, встречаем такие творения, которые, в достаточной полноте, излагают весь состав Христианского учения, или объясняют и защищают важнейшие Христианские догматы. В числе таких переводов находим: Богословие св. Иоанна Дамаскина , Слова св. Афанасия Александрийского против Ариан, и собрание Богословских вопросов и ответов Анастасия Синаита . Иоанн, пресвитер и экзарх Болгарский, извлёк из пространного Богословия св. Иоанна Дамаскина те главы, в которых предлагаются главнейшие догматы Христианского учения, и сообщаются некоторые понятия о мире видимом, оставив тонкие прения против Несториан и Монофизитов, малодоступные для ново-просвещаемого народа 1 . Современный Иоанну экзарху, епископ Константин перевёл пространное защищение догмата о Божестве Сына Божия, в словах св. Афанасия Александрийского , первого защитника сего основного догмата Христианского Богословия против Ариан 2 . Тогда же, для царя Болгарского Симеона, переведён и знаменитый Изборник, у нас сделавшийся известным под именем Святославова, которого главное содержание составляют частью толковательные, частью относящиеся до веры и жизни, вопросы Анастасия, игумена Синайского, и догматические изложения других Отцов 3 . Не говорим здесь о переводах самого Симеона: так как описание их ещё не вошло в издаваемую часть. К исчисленным нами древнейшим памятникам Отеческой литературы на Славянском языке, по времени, приближаются переводы: слов св. Григория Богослова 4 , огласительных поучений св. Кирилла Иерусалимского 5 , бесед св. Иоанна Златоустог о к Антиохийскому народу 6 , Пандект, или поучений о разных добродетелях и пороках, Палестинского инока Антиоха 7 , и мудрых наставлений инокам и пастырям Синайского игумена Иоанна Лествичника 8 . |
| Разбор сочинения доктора богослова, епископа Макария, под заглавием «Православно-догматическое богословие» См. также: Православно-догматическое Богословие Том 1, Том 2 Рассматриваемое нами сочинение составляет собою редкое и самое отрадное явление в нашей богословской литературе, подобного коему она давно не видала на своем горизонте и, по всей вероятности, не скоро увидит опять. Самые иностранные богословские литературы, несмотря на их давнее развитие и вековые усовершенствования, не представляют, особенно в современности, творения с такими достоинствами, как православная догматика преосвященного Макария. Богословие, как наука, подвинуто сим многоученным творением далеко вперед и много приобрело уже тем, что разоблачено в нем совершенно от схоластики и латинского языка и таким образом введено в круг русской литературы и предложено, так сказать, ко всеобщему употреблению для всех любителей богословских познаний. Но самая большая заслуга автора состоит в том, что в сочинении его в первый раз изображены со всею силою и убедительностию, ученым и вместе удобопонятным языком, те догматы и положения, коими Православная Церковь восточная отличается от всех прочих вероисповеданий христианских. После сего иностранный богослов не может сказать, что в восточной Церкви привыкли веровать в свои мнения безотчетно: ибо в новой православной догматике содержится такой отчет во всем, подобного коему доселе не представила большая часть Церквей неправославных, начиная с английской. В подкрепление сих мнений да послужат следующие, несомненные справки и соображения. 1) Все доселе изданные в свет опыты Богословия отечественного можно разделить на два класса: одни составлены без строгой системы, в виде как бы отдельных трактатов, не связанных тесно между собою никакою общею, видимо в книге, мыслию, подобно тому как поступали в своих произведениях покойные схоластики. Сюда относятся догматики архимандритов: Иосифа Карпинского, Сильвестра Лебединского, Макария Петровича и иеромонаха Ювеналия Медведского. Другие, как-то преосвященные: Ириней Фальковский, Феофилакт Горский, протоиерей Терновский и архимандрит Антоний — держались известной системы, следуя плану, предначертанному еще Феофаном Прокоповичем, который разделил догматику на две половины: на учение о Боге в самом себе (de Deo ad intra) и на учение о Боге во вне, то есть, в Его действиях (de Deo ad extra). План очень изрядный, только не в приложении к Богословию христианскому; ибо нисколько не взят из сущности христианства, как бы следовало, почему и не приходится с удобностию к систематическому изложению догматов христианских. Для второй части Богословия по сему плану остается слишком много предметов в сравнении с первою; да притом в сем случае нет мысли, коею можно было бы связать и проникнуть все трактаты, в нее входящие. |
| Рецензия на книгу: Проф. А. Спасский. История догматических движений в эпоху Вселенских соборов (в связи с философскими учениями того времени). 297 Еще Мосгеймом, «отцом» новой церковной историографии, в XVIII в. со всей определенностью и решительностью выставлено было и осуществляемо прежде всего им самим требование относиться всегда при изложении церковной истории с должным вниманием к тому влиянию, какое имели на развитие христианской мысли и жизни философские идеи того или другого времени. Обособившаяся затем в протестантском богословии в особую дисциплину история христианской догмы, имеющая уже ныне на немецком языке обширную литературу и специальных исследований и целых курсов, в особенности в последнее время не только признает закономерность этого требования, но стремится и на деле удовлетворить ему. Значение философии, как фактора догматического развития 8 христианстве, при этом частью даже преувеличивается до недолжных размеров. Известно, например, что для Гарнака, авторитетнейшего современного представителя названной дисциплины, корифея исторического богословия в Германии в настоящее время, основным предположением в его Dogmengeschichte 298 является мысль, что христианская догма по своему содержанию и существу есть не более как «концепция греческого духа на почве Евангелия», именно есть результат применения понятий греческой философии к данным Евангелия. К Гарнаку более или менее примыкает Лоофс со своим ценным компендиумом по этой науке. 299 В русской литературе по истории догмы до сих пор можно было указать собственно лишь не особенно многочисленные монографии по отдельным вопросам. Проф. А. П. Лебедев был пионером более или менее подробного цельного изложения истории догматических споров, волновавших Церковь в эпоху Вселенских соборов. Но детальное выполнение специальных задач истории догмы не являлось целью его трудов, как имевших более общие церковно-исторические задачи. О лекциях В. В. Болотова по истории древней Церкви, известных пока лишь в литографированном виде, нужно сказать в данном случае частью то же самое. Что касается опытов истории догмы в собственном смысле, в виде особых курсов, то появления их, по-видимому, трудно было бы ожидать от русской богословской науки, когда даже католическая Франция со столь славным некогда в данном отношении прошлым, представленным именем Петавия с его De theologicis dogmatibus, до последнего времени не имела подобного опыта. 300 В большей или меньшей степени исторические сведения о догматах вводимы были у нас в системы догматического богословия (Макария, Сильвестра). |
| схимонах Епифаний (Чернов) Скачать epub pdf Глава девятнадцатая. Спор Архиепископа Феофана с Митрополитом Антонием по догматическим вопросам Архиепископ Феофан нам ничего не говорил о своем несогласии с Митрополитом Антонием (Храповицким) по вопросам догматическим. Но однако чувствовалось, что в Синоде Заграничной Церкви что-то произошло, и по этой причине Владыка Архиепископ перестал ездить на заседания Синода в Сремски Карловцы. И только через много лет после кончины Архиепископа Феофана, когда нам открылась возможность познакомиться с частью архива Владыки, стала понятна сущность догматического несогласия с Митрополитом Антонием и, в частности, с тем, что он пытался «освободить богословскую науку, а равно и катехизис школьный от инославных наслоений» (Догмат Искупления. Ср. Карловцы, 1926). На первый взгляд, как будто бы благая цель. Но это «освобождение» касается основного догмата веры Православной Церкви – догмата Искупления. И весь трагизм в том, что Митрополит Антоний дает свое собственное понимание этого догмата, невзирая на то, что его понимание совершенно чуждо учению Святых Отцев единой Святой Соборной и Апостольской Церкви, хотя он и уверяет, что его учение «вполне согласуется со Священным Писанием и церковным Преданием (т.е. Святыми Отцами Церкви), а его кажущаяся новость заключается только в том, что он излагает учение Церкви языком точных понятий в согласовании смысла разбираемого догмата с прочими важнейшими истинами веры» (Догмат Искупления, с. 58–59). Живя в Югославии, Митрополит Антоний ранее, чем Догмат Искупления, издает свой катехизис под названием: «Опыт Христианского Православного Катехизиса» (Сремски Карловцы, 1924). А 27 марта/9 апреля 1925 года Заграничный Синод выносит угодное Митрополиту Антонию решение о замене Пространного Катехизиса Митрополита Филарета (Московского) упомянутым «Опытом Христианского Православного Катехизиса» Митрополита Антония и использовании его в качестве учебника в русских школах за границей. Архиепископ Феофан Полтавский и Епископ Серафим Лубенский опротестовали это решение Заграничного Синода, подав заявление в Заграничный Архиерейский Собор. 16 |
|
|
