| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ЛЕОНИД (Антощенко Лаврентий Евтихиевич; 6.08.1872, дер. Мало-Николаевка Бахмутского у. Екатеринославской губ.- 7.01.1938, Йошкар-Ола), сщмч. (пам. 26 дек. и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской), еп. Марийский. Из крестьянской семьи. 30 мая 1896 г. поступил в Троице-Сергиеву лавру , где 26 мая 1898 г. был определен послушником. 30 июля 1904 г. переведен в кафедральный Чудов в честь Чуда арх. Михаила в Хонех монастырь в Москве. 8 авг. 1905 г. пострижен в монашество с именем Леонид, 16 окт. того же года рукоположен во диакона. В монастыре Л. нес клиросное послушание, занимал должность смотрителя архиерейских покоев, позднее был назначен казначеем обители. С 26 марта 1910 г. заведующий С.-Петербургским подворьем Пекинской духовной миссии , 10 апр. того же года рукоположен во иерея. Наместник Чудова монастыря архим. Арсений (Жадановский ; впосл. епископ) в связи с этим отозвался, что Л. «назначен настоятелем Пекинского миссионерского подворья в Петербург не по собственной просьбе, а по предложению, так что в данном случае он исполняет монашеское послушание, а в Чудовом мон-ре он всегда может быть желательным насельником». В 1911 г. ему было поручено руководство строительством храма и прилегающих к нему зданий Пекинской миссии в С.-Петербурге, к-рое к 1914 г. было полностью завершено. Одной из основных задач С.-Петербургского подворья был сбор средств в пользу Пекинской миссии, не имевшей собственных доходов и нуждавшейся в пожертвованиях. С дек. 1912 г. при С.-Петербургском подворье действовала церковноприходская школа, где Л. преподавал Закон Божий, проводил пастырские беседы, занимался с верующими церковным пением. Здесь же был устроен приют для кит. детей, обучавшихся в Петербурге, справочное бюро для отправлявшихся на Дальн. Восток, школа певчих, книжный склад с кит. книгами и б-ка. При подворье располагалось и Об-во трезвости, занимавшееся религиозно-просветительской деятельностью среди рабочего населения. В 1913 г. Л. был награжден наперсным крестом, в 1919 г. возведен в сан архимандрита. |
| Митрополит Макарий, в миру Михаил Андреевич Парвицкий, а по семинарскому прозвищу Невский, родился 1 октября 1835 года в селе Шапкине Ковровского уезда Владимирской губернии, где отец его Андрей Иванович был дьячком. Невесело встретила мать рождение сына Михаила: нужда доводила ее до слез. «Не на радость будет нам это дитя, – в скорби говорила она своему мужу. – Семья большая, он шестой. Что-то будет с ним?» Супруг утешал ее словами: «Подожди горевать, подрастет – так уедем в Сибирь». Да, в труде и заботе протекала жизнь родителей Михаила. После пожара, истребившего их жилище, пришлось им поселиться в бане, построенной «по-черному». Владыка Макарий во время посещения своей родины 7–9 сентября 1913 года, осматривая эту еще сохранившуюся баньку, невольно представил себе тот дым, который в детстве ел ему глаза. Посмотрел он на двор, обнесенный оградой, где рос клевер, и вспомнил, как, будучи ребенком, набивал себе от голода рот «кашкой» – цветами, а проезжая мимо шоссейной дороги, так называемой Владимирки, встрепенулся, будто что-то родное, дорогое пронеслось в его мыслях. «Вот этой самой дорожкой ради семьи хаживала моя матушка с котомкой в Москву», – проговорил Архипастырь и перекрестился. Действительно, добрая и благочестивая родительница будущего великого миссионера с большим трудом добывала детям пропитание. Помогал ей родной брат, московский протоиерей отец Иоанн Рождественский, которого Владыка весьма чтил. Однажды он даже бросился в объятия к незнакомому пожилому священнику, нашедши в нем сходство с любимым дядей. Когда Михаил подрос, заветная мечта отца его осуществилась: [в 1843 году] собрав детей и жалкое имущество, отправился он в дорогу. Путь был настолько тягостен, что дети питались по очереди. Андрей Иванович только и ждал, как доберется до Тобольска, но и тут ему не повезло; написал скорбное прошение архиепископу Владимиру о своем безвыходном положении, о крайней нищете, просил дьяконского места, но не получил и умер дьячком 1 . Мытарства Парвицкого закончились при архиепископе Георгии, переведшем его по просьбе упомянутого протоиерея Рождественского в Тобольскую епархию. Прослужив там неделю, он окончательно устроился в селе Верх-Ануйском Томской епархии. |
| Ольга Серафимовна училась в гимназии, а затем окончила Голицынские сельхозкурсы. Была начальницей приюта для сирот, которому покровительствовала прмц. Вел. кн. Елисавета. После Октябрьской революции приют закрыли. (Ольга Серафимовна имела доброе, чуткое сердце, любила детей, поэтому её и благословили работать смотрительницей в обоих приютах Марфо-Мариинской обители в двадцатые годы. Ухаживая за больным митрополитом в Николо-Угрешском монастыре, она опекала и детей в колонии, расположенной на территории монастыря.) Духовным отцом Ольги Серафимовны был епископ Арсении (Жадановский) . Однажды Владыка дал Ольге Серафимовне поручение к митрополиту Макарию, находящемуся на покое в Николо-Угрешском монастыре под Москвой. Митрополит попросил ее остаться при нем, сказав, что она будет нужна ему. Ольга Серафимовна осталась при владыке (который через несколько дней был парализован) и пребывала с ним до его кончины в селе Котельники, недалеко от станции Люберцы Московской ж/д. Она исполняла обязанности секретаря, записывала духовные беседы, читала молитвенное правило, выполняла все поручения, была экономкой и сиделкой. По смерти могила владыки оказалась в запретной зоне, но Ольга Серафимовна все равно оставалась там как бы хранительницей комнаты владыки и его могилы, однако дом был тайно сожжен властями. (Лишь в 1957 году Ольга Серафимовна добилась переноса гроба с нетленными останками свт. Макария в храм Всех святых Троице-Сергиевой лавры.) Наталья Николаевна Соколова, жена священника и мать пятерых детей, в своей книге «Под кровом Всевышнего» рассказывает, как Ольга Серафимовна поддерживала их семью. Приведём несколько цитат из книги: «Осенью 52-го года сестра закрытой Марфо-Мариинской обители Ольга Серафимовна Дефендова рассказала нам о чудотворной иконе Богоматери, помогающей при родах. Нас предупредили: «Дважды предлагать эту икону кому-либо не следует. Отвозить к беременной в дом – тоже не следует, нельзя «навязывать» помощь Богоматери. Муж беременной или кто-то из ее семьи должен сам съездить и привезти домой к себе эту иконочку». Она была небольшая, с лист тетради, письмо напоминало стиль XVII века, внешне ничем не поражало. Но мы знали, что дело не во внешнем, а в благодати, которую несла с собой эта икона. Икона – это как бы окошечко, чрез которое к нам нисходит свет милосердия Божьего». (По молитвам перед чудотворной иконой всех близких, на удивление медиков, матушка Наталья удачно разрешилась от бремени. Хотя предыдущие роды были очень сложные.) |
| Отец Василий Постников Отец Василий Постников по справедливости может считаться лучшим представителем московского духовенства. Он был просвещенным талантливым человеком, хорошим проповедником, а главное, высоконастроенным усердным служителем алтаря Господня, каковым и должен быть пастырь столицы, являющейся умственным, культурным и духовным центром. Вся жизнь отца Василия резко разделяется на два периода. Первый, более продолжительный – это его приходская церковно-общественная деятельность, замечательная в том отношении, что в ней проявилось стремление отца Василия ко всему высокому, идеальному, выделявшее его из ряда других собратий. Второй период – время внутренней работы над собой, когда отец Василий выступил перед нами как углубленный в молитву пастырь и твердый хранитель Православия. Родился отец Василий в семье священника города Кашина [в 1865 году] и с раннего детства прислуживал в церкви, читал, пел, помогал отцу и единственному причетнику-старику. Возрастая под сенью храма, он приобрел любовь к нему и к богослужению. Обладая отличным голосом и музыкальными способностями, он регентовал ученическим хором при прохождении курса наук в Семинарии и Академии 28 и находил время руководить пением в городских церквах, и тем добывал себе средства к жизни. По окончании высшей духовной школы [в 1889 году] отец Василий занялся педагогической деятельностью, поступив сначала законоучителем в Мелитопольское реальное училище, а потом субинспектором и преподавателем гомилетики в Вифанскую Духовную Семинарию. В это же время отец Василий, влекомый внутренним призванием, принял священный сан. В 1893 году ему было предоставлено место приходского пастыря в московской церкви Воскресения в Барашах. Там он прослужил двадцать один год, а в 1914 году епархиальное начальство назначило его настоятелем храма Ваганьковского кладбища с определенной миссией – водворить здесь нарушенный мир между членами причта и наладить с московскими общественными организациями добрые, нормальные отношения. Предложенная задача была с успехом выполнена отцом Василием. Он с честью несколько лет управлял Ваганьковским кладбищем, пока не был отстранен от вверенного ему послушания обновленцами, захватившими в 1925 году храм со всем его имуществом. |
| Отец Иоанн Кронштадтский 121 Господь судил мне принять монашество по молитве и заочному благословению отца Иоанна Кронштадтского . Поступив в Духовную Академию [в 1899 году], я стал искать случая повидаться с ним в Москве, куда он нередко приезжал для служения Божественной литургии и посещения больных. Вскоре Господь исполнил моё желание. Мой товарищ Илия Абурус, впоследствии настоятель Антиохийского подворья архимандрит Игнатий, отправляясь однажды к своему покровителю Преосвященному Трифону, епископа Дмитровскому, у которого отец Иоанн вознамерился служить в крестовой церкви 122 , захватил с собой и меня. В названном храме состоялось первое мое молитвенное общение с великим пастырем. Это было мне так дорого, что до сих пор я питаю чувство признательности к отцу Игнатию и всем тем, кто способствовал потом моему сближению с отцом Иоанном. Таковыми, между прочим, были Александр Семёнович и Елена Михайловна Мироновы и особенно Вера Ивановна Перцова. По переходе из Академии в Москву [в 1903 году] я уже довольно часто виделся и служил с батюшкой. О каждом его приезде мне сообщали благожелатели. Так, я имел утешение совершать с ним Божественную литургию в общинах “Утоли моя печали” 123 Иверской 124 , в Боевской богадельне 125 и на Антиохийское подворье. Припоминаю порядок и особенности служения отца Иоанна. Он приезжал прямо в храм, боковыми дверями входил в алтарь, опускался на колени перед престолом и, возложив на него руки, находился в таком положении иногда довольно долго. Батюшка каялся в это время во всех грехах, содеянных им за прошедшие сутки, и вставал, когда чувствовал, что Господь прощает его. Обновлённый и бодрый духом, он затем приветливо здоровался со всеми присутствующими, надевал епитрахиль, благословлял начало утрени и выходил на солею читать канон и дневные стихиры по книгам, которые приготовлял обыкновенно протоиерей храма Нечаянной Радости 126 в Кремле Николай Лебедев – друг и постоянный спутник отца Иоанна в Москве. Читал батюшка порывисто, делая на некоторых местах ударения, часто повторяя слова, а то и целые выражения. Видимо, он употреблял старание, чтобы все самому уразуметь и для присутствующих быть понятным. По той же причине он интересовался впечатлением, полученным от его чтения. После краткой утрени и входных молитв отец Иоанн начинал проскомидию, а иногда предоставлял совершать её одному из иереев. Служил батюшка сосредоточенно, на глазах у него, особенно в важнейшие моменты, показывались слезы. Тогда ощущалась сила его молитвы и близость к Господу. После литургии батюшка обыкновенно заходил к настоятелю храма или к начальствующим учреждений, где священнодействовал; здесь он выпивал чашку чая и подкреплялся трапезой. |
| «Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле; не скрывай от меня заповедей Твоих» (Псалтирь 118:18-19) Неизданный дневник Я имел счастье видеть и читать дневники отца Иоанна Кронштадтского в подлиннике. Помню, у меня перебывало разной формы и величины шестнадцать тетрадей, исписанных рукой великого светильника. К сожалению, по сложности занятий я не смог в свое время хорошо разобрать и изучить их, а между тем они содержат много интересного. Оттуда извлечены только благоговейные размышления и духовные созерцания, все же дневниковые записи о личных и интимных переживаниях батюшки — о его непрестанной борьбе с греховными помыслами и чувствами — остались ненапечатанными, тогда как каждая строчка всероссийского пастыря может иметь значение для того, кто по его примеру ищет духовного совершенствования. Епископ Арсений (Жадановский) (1874 — 1937) Святой праведный Иоанн Кронштадтский Неизданный дневник Воспоминания епископа Арсения об отце Иоанне Кронштадтском Господь судил мне принять монашество по молитве и заочному благословению отца Иоанна Кронштадтского. Поступив в Духовную Академию, я стал искать случая повидаться с ним в Москве, куда он нередко приезжал для служения Божественной литургии и посещения больных. Вскоре Господь исполнил мое желание. Мой товарищ Илия Аббуррусс, впоследствии настоятель Антиохийского подворья архимандрит Игнатий, отправляясь однажды к своему покровителю Преосвященному Трифону, епископу Дмитровскому, у которого отец Иоанн вознамерился служить в крестовой церкви, захватил с собой и меня. В названном храме состоялось первое мое молитвенное общение с великим пастырем. Это было мне так дорого, что до сих пор я питаю чувство признательности к отцу Игнатию и всем тем, кто способствовал потом моему сближению с отцом Иоанном. Таковыми, между прочим, были Александр Семенович и Елена Михайловна Мироновы и особенно Вера Ивановна Перцова. Припоминаю порядок и особенности служения отца Иоанна. Он приезжал прямо в храм, боковыми дверями входил в алтарь, опускался на колени перед престолом и, возложив на него руки, находился в таком положении иногда довольно долго. |
| Отца Николая Смирнова знала не только религиозная Москва, но почти вся церковная общественная Россия. Он не занимал высоких должностей, не служил в каком-нибудь соборе, а известным сделался потому, что был истинным пастырем и душу свою полагал «за овцы своя». Трудился он в неизвестном кадашевском храме, находящемся в уголке, вдали от городского шума. Здесь отцу Николаю, по собственному признанию, никто не мешал, и он никому – а потому много мог сделать на ниве Христовой. Прежде чем получить посвящение в сан иерея, отец Николай прошел, как сам любил выражаться, суворовский путь. Будучи сыном сельского священника, он окончил Духовную Семинарию в числе первых со званием студента и затем последовательно был учителем, псаломщиком и диаконом. Прохождение низших ступеней церковной иерархии дало ему серьезную практическую подготовку к пастырству. Кроме того, он хорошо усвоил идеал пастыря благодаря своему участию в качестве секретаря в журнале «Кормчий» 2 . В его обязанности входило просматривать религиозно-общественные издания и епархиальные ведомости, присылаемые в редакцию для обмена с журналом, и выбирать оттуда статьи и заметки по вопросам, касавшимся реформы прихода и деятельности мира в нем, писать соответствующие отзывы и рецензии. Прочитывая массу духовной литературы, отец Николай жадно впитывал в себя жизненные соки Церкви и, повергая все собственному критическому анализу, расширял и углублял в своей душе образ «доброго пастыря». Были моменты, когда этот образ высотой и ответственностью устрашал его, и он, смиряясь, искренне считал себя недостойным священства. Но пришло время, и Господь выслал делателя на жатву Свою ( Мф.9:38 ). После двенадцатилетнего диаконского служения, по желанию прихожан и утверждению митрополита Владимира 3 [в январе 1909 года] он был рукоположен Преосвященным Анастасием 4 во иерея. На предложенной в квартире новопосвященного трапезе произносилось много приветственных речей: поздравляли Кадаши с энергичным настоятелем, но никто и не предполагал, сколь значительной будет пастырская деятельность отца Николая. Здесь же выясняли идеал пастыря, и невольно являлось опасение: не засосет ли жизнь этого высоконравственного человека, подобно другим выдающимся в духовном мире личностям, ставшим впоследствии обычными людьми? |
| «Плод же духа… радость». ( Гал. 5:22 ) Легко, отрадно бывает на душе доброму христианину в светлый праздник Воскресения Христова. Торжественные церковные песнопения: «Воскресение Твое, Христе Спасе, ангелы поют на небесах», «Воскресения день просветимся людие, Пасха Господня, Пасха!» «Друг друга обымем, рцем: Братие! и ненавидящим нас простим вся воскресением», – равно как и все вообще пасхальное богослужение высоко настраивает нашу душу. Помимо этого, сам по себе праздник как-то радует, веселит нас. Умиление, любовь, мир водворяются в нашей душе на Пасху и мы готовы друг друга лобызать, друг другу прощать. Что же это за чувство, которое переполняет нашу душу, наше сердце в великий праздник Воскресения Христова? Это – чувство души христианской искупленной честною кровью нашего Спасителя и через то предназначенной к вечному блаженству. Это – предвкушение той райской сладости, которую имеет наследовать христианская душа в силу заслуг Христовых. Это чувство, которое называется у нас духовною радостью, радостью о Духе Святом. Об этой радости и хочется мне предложить слово в сей великий праздник и это тем более, что ныне приходится больше слышать о тяготе душевной, о внутренней скорби, чем о радости духовной. Ныне все жалуются на душевные страдания, сердечную скорбь. Одни говорят – нас замучили помыслы, думаешь помолиться, а в голову идёт скверное, нечистое, житейское, богохульное, блудное. Другие говорят – нашли на нас беды, скука, нигде не находим себе покой, всё нам не мило, жизни своей не рады. И только не многие могут похвалиться мирным настроением своего духа. А между тем мир душевный – желанное чувство для христианина. Что же разрушает, препятствует нашему душевному миру и как он приобретается? Прежде всего нашему миру, спокойствию души мешают помыслы, которые бывают разного рода или вообще нечистые, или как особый род их – помыслы хульные на все святое. Знать природу помыслов, знать как с ними обходиться и устранять, это значит – содействовать водворению в сердце нашем мира. |
| Приложения Гефсиманская женская община 1910 г. – Пострижена в монашество основательница вновь открытой женской общины под названием «Гефсимания» при сельце Воронине, Зарайского уезда, лебедянская мещанка Параскева Кузнецова, с наречением ей имени Поликсения. Начальницей женской общины «Гефсимания» назначена м. Поликсения. Его Преосвященством, Преосвященнейшим Никодимом, епископом Рязанским и Зарайским, 21-го минувшего декабря 1910 г. освящена новоустроенная церковь в честь Успения Божией Матери при женской общине «Гефсимания», что при сельце Воронине Зарайского уезда 1041 . Состоят праздными священническое и диаконское места при церкви женской общины «Гефсимания» 1042 . Всемилостивейше пожалована Ее Императорским Величеством Государынею Императрицей Александрой Феодоровной для церкви женской общины «Гефсимания» плащаница с изображением Успения Пресвятыя Богородицы на голубом бархате 1043 . 1911 г. – Начальнице женской Гефсиманской общины Зарайского уезда монахине Поликсении дозволено построить, на средства благотворителей, деревянные здания для прачечной и бани, дом для приезда духовных особ и странноприимный дом 1044 . 1913 г. – Состоят праздными места диаконские при церкви Гефсиманской женской общины с 30 июня 1909 г. – дня ее учреждения 1045 . «Дом Богородицы» 1046 Веселися, Гефсимание, Богородичен святый доме!.. Девы с Материю Царевою, на высоту вознеситеся! Гефсиманская женская община находится в пустоши Лариной, при сельце Воронине, в 2-х верстах от Зарайска, уездного города Рязанской губернии. На пути между общиной и Зарайском лежит деревня Безпятово. Все это известные уже в старину местности. Сельцо Воронино упоминается в выписи с писцовых книг 1629 года, где владельцем его значится Михаил Зачесломский. Деревня Безпятово упоминается в платежных Рязанских книгах «письма и меры Василья Яковлевича Волынскаго, да Ивана Афонасьевича Нащокина, да подьячих Второва Ильина, да Алексея Малахова, лета 7103, 7104 и 7105» (т. е. 1595 – 1596 – 1597): «Город Николы Зараскаго посад... У Николы ж за острогом на Безпятовской земле, что дал в дом Николе чудотворцу Михайло Назарьев сын Глебов вотчину свою слободку Назарьевскую». В выписи из книг Рязанского уезда «письма и меры Кирилла Воронцова-Вельяминова 137 и 138 лет» (т. е. 1629 и 1630 годов) Безпятово значится в числе вотчин Зарайского Николаевского собора: «сельцо Безпятово на речке Истопке, что дал в дом к Николе чудотворцу Михайло Назарьев сын Глебов; слободка Назарьевская, что дал Михайло же Глебов». С 1764 года деревня Безпятово, вместе с сельцом Ворониным, состоит в приходе Троицкой церкви гор. Зарайска. |
| Речь при наречении во епископа Речь, сказанная наместником Чудова монастыря архимандритом Арсением(Жадановским) при наречении его во епископа Серпуховского, викария Московской епархии Над каждым человеком бдит Промысл Божий, вся жизнь человека находится под непосредственным, хотя и незримым водительством промышляющей и руководящей десницы Вышнего. Обыкновенно же, когда человек живет в житейской суете изо дня в день, то не замечает и не вдумывается, почему и отчего именно так течет и складывается его жизнь, а не иначе. Но вот время проходит, человек оглядывается назад и видит, как все совершившееся над ним было чудесно, промыслительно, и в особенности он это чувствует, находясь среди важных и чрезвычайных перемен и моментов своей жизни, часто в конец изменяющих его внутренний и внешний жизненный строй. Тогда ему кажется, что все, что случилось и было с ним раньше, оно-то и вело и подготовляло его именно для этого последнего, решающего момента, и он готов бывает воскликнуть, что воистину «от Господа стопы человеку исправляются...» (Пс.36:23). Так и теперь со мной. В жизни моей наступил важный момент — возведение меня в сан епископа. И вот, когда оглядываешься на прошедшее, вспоминаешь прожитое, то невольно замечаешь, что многое в моей жизни, обычно казавшееся вполне естественным, промыслительно подготовляло настоящее мое положение, было как бы некиим предуказанием свыше. Десятилетним отроком родители отдали меня в Харьковское духовное училище. Среди своих товарищей я оказался самым малым по росту. Приехал, вспоминаю, к нам однажды в училище приснопамятный Амвросий, архиепископ Харьковский. Нас — учеников — в актовом зале выстроили в ряды. Владыка-архиепископ, проходя по рядам, обратил внимание на меня как на самого между всеми другими маленького ученика, вывел меня на средину зала и, обратившись к сопровождавшим его лицам, сказал: «Смотрите, вот теперь самый маленький ученик, а будет архиереем». Конечно, на эти слова, как это всегда бывает в нашей жизни, никто тогда не обратил никакого внимания. А вот теперь приходится вспоминать их и приводить их как слова, сказанные устами знаменитого церковного витии-святителя пророчески. |
|
|
