| А так как Елевферий приготовлялся к закланию за Христа, то, чтобы всецело посвятить себя Христу, он принял пострижение в ангельский образ с именем Евфимия. В один день старец его Акакий, рассказывая ему о славе мучеников на небесах и об их дерзновении пред престолом Божиим в ходатайстве за всех просящих их помощи, просил его, чтобы он в час мученической своей кончины умолил Всевышнего о скорейшем его разрешении от тела и о сожительстве на небесах вместе с ним. Евфимий по своему смиренномудрию сначала отказывался, называя себя чуждым такого дерзновения, но когда Акакий еще настоятельнее стал убеждать его к тому, сказал: нет еще воли Божией, отче, отойти тебе из сей жизни: после меня придет к вам другой брат, которого прошу полюбить и позаботиться о нем, как обо мне, – ему суждено шествовать в горняя тоже путем мученичества. Предсказание блаженного вполне оправдалось, так как вскоре после святой его кончины на его место пришел св. Однажды Акакий в келье Евфимия нашел записку, в которой были написаны числа: пять тысяч, две тысячи, три тысячи и т.д. – Что это? – спросил старец. – Отче! Так как мы намереваемся отправиться в путь, а на море я не могу исполнить положенного мне правила, то удваиваю его теперь, да не осужден буду, как ленивый раб. Акакий одобрил такую его точность относительно монашеского правила, похвалил внимательность его к своей обязанности и такое приготовление к закланию за любовь Христову. Между тем, не дремал и враг всякого добра – диавол: дабы отклонить Евфимия от мученичества, он старался всеять в его душу робость. Так, в одну ночь видит он во сне, будто собралось к нему множество безобразных эфиопов, которые сначала произвели страшный шум, потом развели большой огонь и, обратившись к Евфимию, сказали: «Вот, человек идет на мучения, а не рассуждает о том, что мы победим его. Бросим-ка его в этот огонь и посмотрим, сможет ли он перенести мученичество», – и тотчас как будто бы на самом деле схватили его и намеревались бросить в средину огня. Пробудившись, Евфимий призвал Божественную помощь и таким образом избавился от диавольского наваждения. |
| Глава 21 . О том, как поступал с пленными персами епископ города Амиды, Акакий Тогда же епископ города Амиды 400 Акакий весьма прославился у всех добрым своим делом. Когда римские воины никак не хотели отдать персидскому царю пленных персов, которых они взяли, опустошая Азазину, – а между тем эти пленники, в числе семи тысяч человек, гибли от голода, что немало огорчало персидского государя – тогда Акакий не оставил этого без внимания, но, созвав подчиненных себе клириков, сказал: «Бог наш не имеет нужды ни в блюдах, ни в чашах. Он не ест и не пьет, ибо ни в чем не нуждается. А так как церковь от усердия своих прихожан приобрела много сосудов – и золотых, и серебряных, то ценою их прилично будет выкупить у воинов пленных персов и доставить им пропитание». Объяснив клирикам это и многое подобное этому, он расплавил сосуды и, отдав воинам плату за пленников, доставил им пропитание, а потом, снабдив их нужным для дороги, отпустил к персидскому царю. Такой поступок дивного Акакия чрезвычайно изумил персидского государя; он понял, что римляне постарались победить его и войной, и благотворительностью. Говорят даже, что этот царь пожелал насладиться лицезрением Акакия и просил его посещения, и что Акакий, по приказанию царя Феодосия, действительно был у него. После того, как римляне получили от Бога эту победу, многие отличавшиеся красноречием мужи писали в честь царя похвальные речи и произносили их всенародно. Да и сама супруга царя написала стихи героическим размером, потому что почиталась женщиной умной. Будучи дочерью софиста Леонтия, она была образована и наставлена отцом в науках всякого рода. Когда же царь захотел жениться на ней, то епископ Аттик присоединил ее к христианству и во время крещения вместо Афинбисы наименовал Евдокиею 401 . Итак, многие, сказал я, говорили похвальные речи; иной потому, что хотел сделаться известным царю, другой потому, что старался выказать свою способность красноречия и никак не соглашался, чтобы приобретенное многими трудами образование оставалось в неизвестности. Глава 22 |
| В кон. 20-х гг. IV в. в Иерусалиме начали возводить богатые храмы на местах, связанных с новозаветной историей. С увеличением потока паломников роль К. П. и Иерусалима в Церкви Палестины стала расти. При этом К. П. постепенно теряла свои позиции, хотя не утратила прежней славы интеллектуального центра. Преемником Евсевия стал его ученик еп. Акакий, богослов, автор несохранившегося Жития Евсевия и толкований на Свящ. Писание, сторонник арианства (омиусианства), господствовавшего в Вост. Церкви в сер. IV в. Он продолжал заботиться о развитии кесарийской б-ки. С помощью Евзоия , позднее также ставшего епископом К. П., Акакий организовал работу по переписке ветхих рукописей ( Hieron. De vir. illustr. 98; Idem. Ep. 34; Socr. Schol. Hist. eccl. II 4; Sozom. Hist. eccl. III 2). В 40-х гг. IV в. в школе К. П., у ритора Феспесия, учился свт. Григорий Богослов ( Hieron. De vir. illustr. 113). Евзоий также проходил обучение у Феспесия и позднее был известен как богослов и ученый, хотя о его трудах сведений не сохранилось. Между 356 и 361 гг. в кесарийской б-ке, вероятно, еп. Иларий Пиктавийский изучал и переводил на латынь труды Оригена (Ibid. 100), который в то время находился в ссылке. В кон. IV в. б-кой пользовался блж. Иероним, здесь он видел единственные полные копии Гекзапл и др. работ Оригена, «Евангелия евреев», а также каталога б-ки, составленный Памфилом ( Downey. 1975. P. 33). Еп. Акакий был одним из лидеров арианской партии на Сардикийском Соборе 343 (или 347) г. и Аримино-Селевкийском Соборе 359 г. Православные партии на Соборах объявляли его низложенным, однако эти решения или не реализовывались, или через короткие периоды времени ему удавалось вернуться на кафедру. С этого времени Кесарийская кафедра была вовлечена в длительную борьбу за первенство с Иерусалимской: свт. Кирилл I (ок. 350/51-386), рукоположенный еп. Акакием, постепенно перестал признавать первенство Кесарийской кафедры. В 358 г. еп. Акакий сместил свт. Кирилла, но в 359 г. Аримино-Селевкийский Собор вернул Кириллу права и низложил еп. Акакия. В 360 г. К-польский Собор вновь низложил свт. Кирилла и подтвердил права еп. Акакия. После провозглашения религиозной свободы имп. Юлиана Отступника в 362 г. Кирилл вновь получил возможность вернуться в Иерусалим. Лампсакский Собор 364 г. объявил о низложении еп. Акакия, но в неустойчивой политической обстановке тех лет решения Собора не были выполнены. |
| Находясь в заключении в Твери, М.Грек написал «Словеса сии в темнице затворен и скорбя, ими же себя утешаше и утверждаше в терпении» (Сочин., II, 452– 453), вменяя себе в заслугу перевод Псалтири «от беседы еллинской на беседу шумящего вещания русского и иных многих книг, красотой истины утвердив, как долг с лихвой, и мног талант воздав за причиненные скорби» и т. д. Акакий из волоколамских монахов, но не брат Иосифа как думает Макарий, (VI, 276; см. К.Невоструев , Разбор книги Хрущова, стр. 13). Еп. Акакий был в Москве и участвовал в служении, по случаю приезда новгор. архиеп. Макария в 1535 г. (П. С. Р. лет., VI, 295), следов. уже в правление Елены, но едва ли облегчение участи Максима могло состояться при м. Данииле, до конца сохранившего неприязнь к нему (см. ниже). В хронографе гр. Толстого о Максиме читаем: «и ослабу улучи от еп. Акакия, по благословению митр. Иоасафа; к церкви хождение и св. таин причащения» (Карамз., VII, пр. 345; о последнем см. еще ниже). Это вероятнее, но последнее с ограничением, как увидим дальше. М. Иоасаф был почитателем сочинений М.Грека и еп. Акакий мог теперь безбоязненно принять участие в нем. После этого М.Грек находился в чести у епископа Акакия, так что разделял с ним иногда общую трапезу и ел из одного арфема (блюда 1928 ); хотя это вызвало неудовольствие на Акакия в Москве и требование ограничить свободный выход Максима 1929 . По словам сказания, Акакий мало учен был грамоте и потому охотно пользовался наставлениями Максима. М.Грек и впоследствии называл его боголюбивым епископом и своим промысленником 1930 . Как видно, добросердечие не всегда мирится с ученостью. Об этом гуманном отношении Акакия свидетельствует уже сам Максим в письме к брату Григорию (диакон при епископе), когда он (Максим) находился на покое в Троицкой лавре: «Жаловал государь и успокоил меня всяким довольством много лет, пожаловал бы и до конца поберег, да и ему было бы совершенное возмездие от Господа. Скажи, пожалуй, без боязни святителю сей склад и челобитье низкое. |
| Неподалеку от города у святого Акакия был дом, в котором он жил еще до принятия епископского сана. Когда же он вступил на святительский престол, то обратил дом свой в больницу и убежище для нищих и убогих. Святитель часто навещал свою больницу, принося больным необходимое и сам прислуживая им. Однажды, придя к больным во время жатвы, он спросил их, всем ли они довольны и нет ли у них в чем-нибудь недостатка. Они ответили, что у них всего в изобилии, и что только одно их мучает, это — множество мух, которые причиняют им большие страдания, садясь на их язвы и струпья и больно кусая их тела. Святой тотчас помолился Богу, прогнал оттуда молитвою мух, и повелел мухам не являться туда более никогда. И так было до самой кончины угодника Божия: с того времени в том дому не видно было ни одной мухи. Таково чудо, которое сей дивный муж сотворил по благодати Божией. Подобным же образом он повелел жабам, сильно кричавшим в озере и раздражавшим слух больных, умолкнуть. Спустя же немного времени он помиловал жаб и снова разрешил их от молчания, но только не всецело. Ибо он дозволил им издавать свой крик тихо, а не так громко, как они кричали раньше. В безводном месте святитель извел из сухого камня источник студеной воды и напоил жаждущих; многими и иными чудесными действиями удивил мир сей великий чудотворец. Святой Акакий присутствовал на третьем Вселенском Соборе, бывшем в городе Ефесе в царствование императора Феодосия Младшего [ 7 ]. Там вместе со святым Кириллом, патриархом александрийским и с другими святыми отцами, Акакий низложил нечестивого Нестория, патриарха цареградскаго [ 8 ], хулителя Пречистыя Девы Богородицы, и предал его анафеме. Святой Акакий был любим и восхваляем всеми святыми отцами и пользовался уважением самого императора. Мудро управляя Церковью Христовою долгое время и сотворив множество чудес, святой Акакий мирно отошел ко Господу. Честное тело его было погребено рядом с телом святого мученика Полиевкта [ 9 ]. С ним он предстоит ныне Господу и с ликом прочих святых прославляет Отца и Сына и Святого Духа, Единого Бога, всею тварью прославляемого вечно. Аминь. |
| 2. Св. мученик Акакий . Сей святой был римским сотником в правление императора Максимиана. Отвечая на суде за свою веру во Христа, он сказал, что унаследовал благочестивую веру от своих родителей и утвердился в ней, видя многие чудесные исцеления от мощей христианских святых. После великих мучений, мужественно перенесенных во фракийском городе Перинфе, Акакий был приведен в Византию, где претерпел новые истязания и наконец был усечен мечом. Благочестно пострадал он и переселился в Царство вечной радости в 303 году. Акакий, воин Царя Небесного, На смерть спешит из тесного. Он душу фимиамом молитвы окрыляет, А судья безбожный его вопрошает: «Что же вас Христос от смерти не спасет? Вам, выходит, муки, а гонителям – почет?! Если Бог Всесильный Он, как ты Его зовешь, Пусть откроет истину и спалит всю ложь!» Но смиренно мученик ему отвечает: «Христос Бог великой милостью сияет, Кроткою любовью и святым долготерпеньем; Ждет Он от грешника всей жизни исправленья, И трудов благих, и подвигов усердных – Покаяньем это зовется в Церкви верных. Каждый верный должен быть готов ко страданьям, Принесть жертву Богу из бездны Если б Христос грешников тотчас карал, Чем бы свою милость к людям являл? Если бы праведники здесь не страдали, Как бы силу Божию всем показали? Перед грешным как бы воссияли?» Рек отважный воин – и кровь свою пролил, В рай небесный, к Богу душой воспарил. 3. Преподобные Отцы грузинские . В VI веке, спустя 200 лет после того, как святая Нина проповедала Евангелие в Грузии, Пресвятая Богоматерь явилась Иоанну, подвижнику антиохийскому, и повелела ему избрать двенадцать своих учеников и идти в Грузию для утверждения православной веры. Иоанн так и поступил. Прибыв в Грузию, эти двенадцать миссионеров были торжественно встречены князем той страны и католикосом Евлалием и тотчас ревностно взялись за свое дело. Народ стекался к ним толпами, и они своей великой мудростью и многими чудесами укрепляли его в вере. Главой этих христолюбивых миссионеров был святой Иоанн Зедазнийский. А имена их суть Авив, Антоний, Давид, Зенон, Фаддей, Исе (Иессей), Исидор, Иосиф, Михаил, Пирр, Стефан и Шио. С апостольским рвением все они утверждали Христову веру в Грузии, основали многие монастыри и оставили после себя немало учеников. Так удостоились они славы на небесах и силы на земле. |
| Но святые в один голос отвечали: — Не отступим от Христа Бога нашего и не поклонимся скверным идолам, немым и глухим, которые имеют очи и не видят, имеют уши и не слышат, имеют уста и не говорят, имеют ноги и не ходят. Да будут подобны им все делающие их и все покланяющиеся им. На эти слова мучитель зарычал от гнева, как лев, и велел вывести мучеников за город и заколоть мечем, как диких зверей, а тела их бросить непогребенными на растерзание зверям и птицам. Святых повели на место казни. На этом месте находился масличный сад, и мученики, для совершения над ними казни, были привязаны к деревьям. В этот сад пришли два близкие друга святых, христиане Палладий и Акакий. Когда палачи хотели убить осужденных, пришедшие бросились им в ноги, дали им много золота и умоляли подождать немного, пока они побеседуют с осужденными, и тогда уже приступать к казни. Взяв золото, палачи немного отошли от мучеников, а Палладий и Акакий приблизились к ним, с любовью облобызали их, горько плакали и просили помолиться за них. Во время предсмертной молитвы святых, с неба был услышан голос, призывавший их в вечный покой, и тотчас они с радостью предали души свои в руки Божии. Слуги же мучителя, хотя и увидели, что мученики уже умерли, однако, боясь своего господина, исполнили его повеление уже над мертвыми: Евстафию и Феспесию прокололи горло, а Анатолию пронзили ребра, а потом когда тела умерших уже лежали на земле, отрубили им головы и, оставив их непогребенными, ушли [ 15 ]. Тогда с неба сошли шесть Ангелов в виде орлов и парили над телами до тех пор, пока Палладий и Акакий не погребли их с честью. В тог же день комит Антолий при заходе солнца захворал, а на утро — сначала умерла жена его, потом и сам он, упавши на тело жены, в страданиях испустил дух. И вот, он мучится в аду, а святые страстотерпцы радуются в Царстве Христа Бога нашего. Ему слава во веки веков. Аминь. Память святого мученика Дасия В царствование Диоклитиана и Максимиана в языческом городе Доростоле [ 1 ] был обычай за 30 дней до праздника в честь языческого бога Кроноса [ 2 ] избирать для принесения в жертву ему красивого юношу из воинов. В продолжение 30 дней, до наступления праздника жертвоприношения, избранного юношу одевали в царские одежды, и он мог исполнять всякое свое пожелание. После сего юношу закалали в жертву Кроносу. И вот однажды сей печальный жребий пал на мужественного и прекраснейшего среди прочих воинов Дасия. До сего времени он был тайным христианином. Теперь же, услышав о выпавшем ему жребии, святой Дасий решил скорее объявить себя последователем Христовым, нежели отдать свою жизнь ради умилостивления гнусного бога язычников. |
| — Смотри, Акакий, как бы тебе по своей воле не пришлось быть там, и тогда получишь воздаяние за свое непослушание. Вскоре после того преподобный Никон преставился ко Господу. Акакий же предал забвению всё, что было предсказано ему святым отцом, и отправился в то самое селение, куда посылал его преподобный Никон. И вот его внезапно постиг там суд Божий, предсказанный святым: он впал в исступление ума, так что братия привели его обратно в монастырь. Здесь явился ему святой Никон и, держа в руках жезл, с укоризною сказал ему: — Акакий! разве ты для того отрекся от мира, чтобы обходить города и села? Тогда Акакия обуял великий страх и он начал неистово кричать. В таком тяжелом состоянии он находился несколько дней, пребывая у раки преподобных Сергия и Никона и с плачем молясь об отпущении своего согрешения; братия точно так же усердно молилась за него. И тогда по благодати Христовой и по молитвам святых, Акакий получил отпущение в своем согрешении и исцелился. Обо всем этом он сам со слезами рассказывал многим, вопрошавшим его. В своей земной жизни преподобные Сергий и Никон особенно близки были друг к другу. Эта взаимная близость не оставляет их и в жизни вечной, ибо любовь святых, как любовь Божественная, не подлежит закону времени. Оба вместе они неоднократно являлись и совокупно чудодействовали. Один из жителей Москвы, по имени Симеон, родившийся по предсказанию святого, заболел столь сильно, что не мог ни двинуться, ни уснуть, ни принять пищи, но лежал как мёртвый на своем одре. Страдая таким образом, он однажды ночью стал призывать к себе на помощь святого Сергия: — Помоги мне, преподобный Сергий, избавь меня от сей болезни; еще при жизни твоей ты был так милостив к моим родителям и предрек им мое рождение; не забудь меня, страждущего в столь тяжкой болезни. Вдруг пред ним предстали два старца; один из них был Никон; болящий тотчас узнал его, потому что лично знал сего святого еще во время его жизни; тогда он понял, что второй из явившихся был сам преподобный Сергий. Дивный старец ознаменовал болящего крестом, а после сего велел Никону взять икону, стоявшую у одра — она была некогда подарена Симеону самим Никоном. Затем больному показалось, что вся кожа его отстала от тела; после сего святые стали невидимы. В ту же минуту Симеон почувствовал, что он совершенно выздоровел: он поднялся на своем одре, и уже никто более его не поддерживал; тогда понял он, что не кожа сошла у него, а болезнь оставила его. Велика была его радость; встав, он начал горячо благодарить святого Сергия и преподобного Никона за свое неожиданное и столь дивное исцеление. |
| На другой день они пришли на заседание, заперли двери и подписали формулу Антиохийскую, накануне прочитанную. Акакий и его приверженцы сильно восставали на предосторожность запереть двери. 343 «Сделанное тайно, говорили они, дурно и подозрительно». Но они говорили так потому, что сами составили новую формулу, которую хотели дать подписать собору, сообщив ее предварительно Лаврицию и Леонтию, а они хотели заставить ее непременно принять. Им в этот день дали свободу говорить и с ними в прения не вступали. На третий день Леонтий пригласил обе партии соединиться. Акакиане затруднялись относительно епископов, которых они обвиняли. 344 Их попросили оставить заседание и тогда акакиане вошли. Леонтий стал говорить, что он предлагает прочесть бумагу, сообщенную ему Акакием, не сказав, что это формула веры. Когда все умолкли, то Леонтий прочел писание, в котором сказано было: что равным образом отвергаются слова единосущный, подобносущный и не подобный по сущности, выражения, производившие столько смущений». 345 Однако, добавил Акакий, мы веруем, что Сын совершенно подобен Отцу, по словам апостола говорящего, что Сын есть образ Отца невидимого. Веруем, кроме того, в единого Бога Отца Всемогущего».... Тут начиналось исповедание веры, сходное с прежними и православное. Акакий и приверженцы его оное подписали. Выслушав их, Софроний, епископ Помпейполиса, в Пафлагонии, встал и сказал: «Если называется исповеданием веры новое изложение своих мнений, то у нас более нет правила истины». Замечание это было столько же православно, как и глубоко. Для епископа кафолического, действительно, дело не в объявлении того, что он думает, но в том, какая была вера древняя по преданию и которую следует сохранять. Вне этого правила, нет более правила веры кафолической. Софроний добавил: «Уверяю вас, что если бы жившие до собора Нивейского и те, которые после него имели бы относительно веры, провозглашенной на этом соборе, такие же мнения, как сейчас было изложено, то не было бы никогда ни прений, ни разделений в Церкви». |
| Не имея сил долее бороться с помыслами, он в изнеможении сел на камень и погрузился в тонкий сон. Во время сна он увидел стоящего пред ним черного и безобразного исполина, который злобно смотрел на него и скрежетал зубами; между тем, какой-то тихий и ласковый голос говорил ему: «Смотри остерегайся! Этот исполин есть диавол, который хочет воспрепятствовать доброму твоему намерению и погубить тебя». От страха Акакий пробудился от сна и тотчас же пошел к духовнику Галактиону, жившему в уединении, на которому открыл смущавшие его помыслы и просил его совета, как ему поступить в отношении жизни. Духовник, выслушав Акакия, посоветовал ему поселиться в местности что и исполнил преподобный, поселившись там в келье с церковью в честь Преображения Господа нашего Иисуса Христа, где начал проводить жизнь в бдении и молитве, изнуряя плоть свою употреблением в пищу хлеба и воды, но и то через два, а иногда и три дня, большей же частью для порабощения плоти духу питался дикими травами и каштанами. И таким образом в постоянной борьбе со страстьми, диавольскими прилогами и мечтаниями он побыл в этой келье двадцать лет, занимаясь для пропитания своего деланием деревянных ложек. Но желая совершенно умертвить ветхого человека, он поселился в пещере, в которой некогда подвизался преподобный Максим Кавсокаливит. Здесь Акакий еще более усугубил труды подвижнической своей жизни: кроме постоянных трудов в бдении и молитве, холоде и наготе, он лишил себя вовсе употребления в пищу хлеба, вместо же оного сушил дикие травы и, превращая толченый мрамор в порошок, смешивал его с травами и употреблял в пищу. Впоследствии, как рассказывал об этом сам преподобный Акакий на пользу других, от употребления такой пищи у него открывалось кровохаркание. Демоны, видя усиленно вооружившегося на них подвижника Христова, и сами стали вести с ним ожесточенную войну, пугая его различными страхованиями, а иногда касались его тела, приводя оное в расслабление и изнеможение, но мужественный воин Христов все нападения вражии отражал молитвой. |
|
|
