| Конечно, это общество не имело определённого устава и не регламентировало своей деятельности какими-либо предписаниями формального свойства. Но оно обнаруживало постоянную жизненность, питалось неизменным интересом к науке, господствовавшем в Византии, заявляло о своём существовании и всякий раз, когда царский престол занимал басилевс-меценат, или среди общества возникало философское или богословское научное движение, сосредоточивавшее на себя всеобщее внимание учёных. Тогда все выдающиеся деятели науки собирались во дворце, устраивали научные заседания, читали силенции или рефераты, произносили речи, вступали в прения, вели продолжительные споры и пр. А так как в нашу эпоху подобные явления из истории просвещения наблюдались и авторитетно засвидетельствованы относительно императоров Льва Мудрого (886–911), Константина Порфирородного (912–959), Романа III Аргира (1028–1034), Константина IX Мономаха (1042–1054), Исаака Комнина (1057–1059), Константина X Дуки (1059–1066), Михаила VII Дуки (1071–1078), Алексея (1081), Иоанна (1118) и Мануила Комнинов (1143–1180), Uoahha III Дуки Ватаци (1222–1254), Феодора II Ласкариса (1254–1258), Михаила VIII Палеолога (1261–1282), Андроника II Старшего (1282– 1328), Андроника III Младшего (1328–1341), Иоанна VI Кантакузина (1341–1355), и Мануила II (1391–1425), то есть полное основание говорить об особом учёном обществе в Византии, существовавшем в течение почти всей нашей эпохи. Оно, как и все византийское просвещение, носило преимущественно церковно-богословский характер, интересовалось, главным образом, богословскими науками и содействовало развитию, прежде всего, богословия. В эпоху Комнинов это Учёное общество представляло как бы Византийскую Академию наук. Оно являло собой коллегию учёных – в числе двенадцати, обязанностью которых было следить за общим ходом просвещения, руководить деятельностью школ и дидаскалов, подавать свой авторитетный голос по научным вопросам и разрешать недоумения и споры, какой бы области знания они не касались. |
| Каких-либо крупных территориальных изменений в пользу Феодора после этой войны, по-видимому, не произошло. 489 Но моральное значение победы христианского греческого императора Никеи над мусульманами было очень велико: она закрепила новое государство, воскресила прежние заветы Византийской империи борьбы с исламом и наполнила радостью и бодростью сердца греков не только малоазиатских, но и европейских, которые впервые после этого увидели в Никее возможный центр будущего объединения. Никита Акоминат написал в честь Феодора, по случаю этой победы, большое, напыщенное похвальное слово. 490 Брат Никиты, Михаил Акоминат, бывший афинский митрополит, покинувший после 1204 года Афины и проводивший оставшуюся часть своей жизни на одном из островов у берегов Аттики, прислал оттуда Феодору, по случаю той же победы, поздравительное письмо, в котором высказывал пожелания, чтобы он приобрел себе трон Великого Константина в том месте, которое изначально избрал Господь, 491 т.е. трон в Константинополе. Латинская империя Но, если победой Феодора были обрадованы греки, то, как это ни странно, ей был доволен и Генрих, император латинский, боявшийся храбрых западных наемников Феодора, которые, как было отмечено выше, почти все погибли в борьбе с турками. Эта победа Феодора, по мнению Генриха, лишь ослабила никейского императора, о котором, как пишет источник, Генрих сказал: “Ласкарь побежден, а не победил.” 492 Генрих, конечно, ошибался, так как вскоре после войны Феодор снова имел в своем распоряжении значительное количество франков и хорошо вооруженных греков. 493 После победы над турками Феодор Ласкарь счел возможным открыть военные действия против Генриха, имея уже определенную цель при помощи значительного флота напасть на Константинополь. Весьма интересное письмо, которое Е. Герланд назвал манифестом, 494 было написано Генрихом из Пергама в начале 1212 года и адресовано “всем своим друзьям, до которых [содержание] послания могло дойти” (universis amicis suis ad quos tenor presentium pervenerit). |
| Это письмо свидетельствует о том, что Генрих рассматривал Феодора как весьма опасного противника. Он писал: “Первый и самый опасный враг – это Ласкарис, который владеет всей землей по ту сторону пролива св. Георгия 495 до Турции и, провозгласив себя императором, он нам часто угрожал с той стороны... Ласкарис собрал большое количество судов, чтобы овладеть Константинополем. Вот почему город дрожит, в большом отчаянии, до такой степени, что многие из нашего народа, отчаявшись в нашем возвращении [из Малой Азии], 496 планировали бежать за море. Большое количество других перешло на сторону Ласкариса, обещая ему помощь против нас... Все греки начали шептаться против нас и обещать Ласкарису поддержку, если он с оружием пойдет на Константинополь.” Письмо завершается призывом к латинянам поддержать Генриха. “Для того, чтобы иметь полную победу и для того, чтобы обладать нашей империей, нам нужно большое количество латинян, которым мы могли бы дать землю, приобретаемую и уже приобретенную. Однако, как вы знаете, недостаточно приобрести землю, необходимо иметь людей, которые смогут ее удержать.” 497 Это письмо показывает, что Генрих был весьма встревожен враждебными действиями Феодора Ласкаря и, далее, что дух его новых подданных не был крепким. Однако же эта первая попытка со стороны Никеи восстановить прежний центр Византии не удалась: Никейское государство было еще недостаточно для этого сильно и подготовлено. В начавшейся войне успех был на стороне Генриха, который довольно далеко проник внутрь Малой Азии. В недавно опубликованном письме, датируемом со всей очевидностью 1213 годом, Генрих дает краткое описание своей победы над греками, которые “с такой наглостью и оскорбительным насилием поднялись против Римской церкви, что считают всех ее сыновей, то есть преданных латинян, собаками и, вследствие презрения к нашей вере, в основном и называют собаками.” 498 Заключенный между двумя императорами мир точно определил границы обоих государств в Малой Азии: северо-западная часть полуострова оставалась в руках Латинской империи, то есть, если не считать некоторых незначительных территориальных приращений внутри страны, малоазиатские владения латинян после этого соглашения немногим отличались от владений, выпавших им на долю по разделу 1204 года. |
| языцх языцех 1378,23 1380,13 человк 1385,20 поучаася почаюс 1393,11 1398,29 грсх грсех 1437,25 любовь… любовъ в ркп. в обоих случаях одинаково: любов, чем руководствовался издатель, ставя в одном случае ь а в другом ъ? 1443,2 варварх варварех Но особенно многочисленны случаи отступлений в окончаниях наречий; во всех тех случаях, где в рукописи конечной буквой наречий стоить , в печатном тексте мы находим непременно е; напр., ркп. добр, печати добре (1283,11; 1294,34; 1301,25; 1304,39; 1306,5 и др); ркп, яв, печатн. яве (1309,2; 1311,3, 1316,6; 1353,26; 1380,34,); ркп. неправ, печатн. неправе (1218,10, 1250,27; 1278,24; 1342,19; 1351,6); ркп. честн, печатн. честине (1227,37; 1235,16; 1245,5; 1284,5); ркп оттол, печатн. оттоле 1343,12) и др. Случаев подобного отступления в правописании наречий я насчитал на всем протяжении рукописи 136; зато, когда в рукописи встретилось один раз требе, издатель счел нужным здесь изменить своему принципу: напечатано 1383,34 треб! V. Глоссы. Непоследовательным является издание посланий и по отношению к глоссам, или заметкам на полях: некоторые из этих глосс попали в издание, другие – нет. Чем руководствовался издатель в данном случае, сказать трудно; во всяком случае, древность глосс не играла тут никакой роли, ибо все они писаны позднейшим почерком, и по цвету чернил отличаются от текста посланий. Несомненно, автору посланий они не принадлежат и являются результатом начитанности позднейшего книжника-читателя, как о том можно судить по глоссам, напечатанным на ст. 1225,44–45; 1289,38–42; 1289,43–46; и др. Но для оценки любознательности и начитанности книжника глоссы могут иметь некоторое значение. Привожу все пропущенные в печатном тексте глоссы: А. Глоссы, заключающие указания на источники помещенных в тексте цитат: 1209,15 1209,22 евреом а; 1210,30 s 1213,30 ап с л петр а; 1213,35 алом; 1214,15 за ч а; 1215,10 иаков; 1215,22 корином; 1215,32 1215,38 притчи г; 1216,21 евангелие; 1217,5 корином, 1220,10 1222,15 алом; 1222,22 1222,25 а алом; 1223,1 корином; 1223,3 к римляном; 1223,5 тимоее; 1223,40 матеа; 1224,2 петр; 1224,21 ко евреом; 1224,33 алом; 1225,17 1226,43 матеи; 1227,33 номоканоны, закона правила; 1228,35 ареопаги т ; 1229,9 1229,15 1245,28 к тимоею; 1246,29 1248,8 к римляном; 1248,5 ко галато м ; 1250,15 1254,32 1264,40 1265,27 корином; 1267,18 корином; 1268,8 матеи е; 1272,18 ареопаги т ; 1275,7 алом; 1275,8 в. |
| Будучи со всех сторон окружен латинскими и славянскими государствами, на востоке феодальным Фессалоникийским королевством, на северо-востоке Болгарским царством и на западе владениями Венеции, угрожавшей морскому побережью Эпира, деспотат должен был пойти по пути создания крепкой военной силы, которая могла, в случае необходимости, дать отпор внешнему врагу. Немалым подспорьем в последнем случае служила для деспотата также горная, малодоступная природа местности. Деспот Михаил I смотрел на себя как на совершенно независимого государя и отнюдь не признавал какого-либо главенства Феодора Ласкаря Никейского. Церковь в деспотате также управлялась самостоятельно, и Михаил I сделал распоряжение, чтобы местные митрополиты приступили к рукоположению епископов. Первоначальной задачей эпирского деспота было сохранение в западных областях Греции эллинизма от поглощения его соседними франками и болгарами. Более широкие задачи, которые вывели деспотат далеко за тесные пределы интересов государства, появились и развились позднее. В правление Феодора Ласкаря у Никеи не было, по-видимому, серьезных столкновений с деспотатом. Со вступлением на престол Иоанна Ватаца обстоятельства изменились. В это время на эпирском престоле сидел уже брат Михаила Феодор, с именем которого связывается представление о расширении пределов его государства за счет латинян и болгар. Новый деспот Феодор Ангел пребывал при жизни брата при дворе никейского государя. Когда Михаил I обратился к Феодору Ласкарю с просьбой отпустить брата в Эпир для помощи деспоту в управлении государством, то никейский император исполнил просьбу Михаила, взяв предварительно с Феодора Эпирского клятву в верности ему, как императору, и его никейским преемникам. Опасения Феодора Ласкаря оказались обоснованными: когда Феодор Ангел сделался эпирским государем, то он, нисколько не считаясь с данной никейскому императору клятвой, открыл, когда счел нужным, военные действия против Никеи. Первое, чем прославился Феодор Ангел, это был захват им в плен латинского императора Петра Куртене, 507 графа Оксеррского. |
| После смерти талантливого и энергичного Генриха в 1216 г. бароны избрали в императоры его зятя Петра Куртене, женатого на Иоланте, сестре Балдуина и Генриха. В момент избрания Петр с супругой находился во Франции. Получив известие об избрании, они двинулись в Константинополь через Рим, где папа Гонорий III короновал Петра императорской короной, но не в храме св. Петра, а в церкви San Lorenzo Fuori le Mura, желая этим показать, что империя Романии на Востоке была отлична от Римской империи на Западе, – отличие, которое могло быть несколько забыто, если бы коронация восточного императора имела место в соборе св. Петра, где, начиная с Карла Великого и Оттона I, короновались западные императоры. 508 Отправив из Италии свою супругу Иоланту морем в Константинополь, сам Петр с войском, переехав Адриатическое море, высадился у Диррахия, надеясь сухим путем добраться до столицы. Но Феодор Ангел, устроив ему засаду в горных теснинах, разбил и взял в плен большую часть войска Петра. Сам император, по одним источникам, пал в битве, по другим, был схвачен и умер в греческом плену. 509 Этот, по словам В. Г. Васильевского , “подвиг Феодора совершенно в греческом византийском вкусе” 510 произвел особенно сильное впечатление на Западе, где хронисты в самых мрачных чертах рисуют дикость и жестокость Феодора. 511 Судьба Петра Куртене в греческом плену покрыта, подобно судьбе первого латинского императора Балдуина, погибшего, как известно, в болгарском плену, некоторой таинственностью; по всей вероятности, Петр умер в темнице. Между тем, вдова Петра, Иоланта, прибыв в Константинополь, в течение двух лет до своей смерти (1217–1219) управляла государством. Ей наследовал ее сын Роберт (1220–1228). Смерть Петра Куртене должна быть оценена как первый натиск Эпирского деспотата, т.е. западного эллинского начала против пришлого на Балканский полуостров элемента латинского. На этом антилатинская политика Феодора Ангела не закончилась. Вскоре возник вопрос о королевстве Фессалоникийском (Солунском), королем которого был, как известно, с 1204 г. |
| Бонифаций Монферратский, убитый, однако, в стычке с болгарами уже три года спустя. После этого в королевстве начались смуты и раздоры. Пока был жив энергичный латинский император Генрих, он мог еще оберегать Солунь от двух ее наиболее грозных врагов, Болгарии и Эпира. Но после смерти Генриха и нового латинского императора Петра Куртене королевство Фессалоникийское было не в состоянии противиться наступательным действиям Феодора Эпирского. Последний, начав войну против соседнего латинского королевства, одержал победу и без большого труда овладел в 1222 году Солунью, вторым городом бывшей Византийской империи, столицей королевства и первым леном Константинопольской латинской империи. “Таким образом, всего лишь после восемнадцати лет существования эфемерное ломбардское королевство бесславно пало – первое из созданий четвертого Крестового похода.” 512 Овладев Солунью и распространив свои владения от Адриатического моря до Эгейского, Феодор счел себя вправе короноваться императорским венцом, а именно сделаться императором ромеев, т.е., другими словами, не признать этого титула за Иоанном Ватацем, перед этим (1222 г.) вступившим на никейский трон. С точки зрения Феодора Эпирского, он, как представитель славных фамилий Ангелов, Комнинов и Дуков, имел полное преимущество перед Иоанном Ватацем, человеком не очень знатного происхождения, попавшим на престол только потому, что он приходился зятем покойному Феодору Ласкарю. Поднимался вопрос, кто будет короновать Феодора в Солуни. Солунский митрополит уклонился от этого, не желая нарушать прав жившего тогда в Никее Константинопольского патриарха, венчавшего на царство Иоанна Ватаца. Тогда другой иерарх, не связанный отношениями с православным патриархом в Никее, а именно – автокефальный (независимый) архиепископ города Охриды (Ахриды) и “всей Болгарии” Димитрий Хоматин, сочинения которого, особенно письма, имеют большой интерес для истории данной эпохи, венчал и миропомазал Феодора на царство, и последний, по словам источника, “облекся в порфиру и стал носить красные башмаки,” 513 что являлось одним из отличительных признаков византийского басилевса. |
| Тогда Иоанн Асень II подписал договор о союзе с никейским императором Иоанном III Дукой Ватацем (1222-1254). Был заключен брак между детьми двух государей, а церковный собор 1235 г. признал патриарший сан Иоакима Тырновского. Согласно болгарским источникам, император призвал остальных восточных патриархов признать их нового болгарского коллегу равноправным с ними. После получения положительных ответов вселенский патриарх Герман II и отцы собора подписали официальную грамоту об основании патриархата. Согласно ей Болгарская Церковь была признана независимым патриархатом, лишь номинально признающим главенство патриарха в Никее. Размер нового патриархата соответствовал границам Второй Болгарской империи и в 1235 г. включал в себя епархии, расположенные на территории от нижнего Дуная до Македонии и от Белграда до Фракии. Остается не совсем ясным, какое положение в этой системе занимала Охридская архиепископия. 12. Не менее разочарован был папа и развитием событий в Сербии. Несомненно, он надеялся, что результатом коронования Стефана станет распространение римской юрисдикции на Рашку, так же как ранее она была распространена на Зету. Но этого не произошло. После коронования Стефана св. Савва отбыл на Афон, продумывая новый канонический статус для своей Церкви - но статус внутри православного мира. Этот двойной ход, придуманный королем Стефаном и св. Саввой, - получить политическую легитимность от папы и церковную легитимность от вселенского патриарха, находившегося в изгнании в Никее, - отражал менталитет того времени и не казался современникам столь странным, каким он может показаться нам. Канонически православная Рашская епархия находилась в юрисдикции Димитрия Хоматиана, архиепископа Охридского. Этот ученый греческий архиерей поддерживал тесный политический союз с эпирским деспотом Феодором Ангелом, на чьей территории и располагался Охрид. Феодор надеялся сам заполучить византийскую имперскую корону. Он был яростным соперником сербского влияния на Балканах, и, следовательно, Охридский архиепископ вряд ли поддержал бы план св. Саввы по устроению церковной независимости его народа. Отсюда легче понять гениальный политический ход св. Саввы: его успех в получении от никейского императора Феодора I Ласкариса (1204-1222) и вселенского патриарха Мануила I Сарантина (1215-1222) статуса «автокефальной» Сербской архиепископии. |
| 1224 Федор Дука отвоевывает Фессалонику, где провозглашает себя императором. Никейский император Иоанн III Дука Вататцес (1222-1254) наносит поражение латинянам во второй битве при Пойманеноне. 1225 Иоанн III заключает мир с Латинской империей на условиях вывода ее войск с азиатского побережья и завоевывает большую часть Фракии. 1228-1229 Император Фридрих II обеспечивает безопасность Палестины, заключив мир с айюбидским султаном ал-Камилем. 1230 Битва при Клокотнице. Федор Дука разбит болгарами, захватившими Македонию и Фракию. Его " империя " распадается на три малые независимые части — Фессалонику, Эпир и Фессалию. 1233 Иоанн III одерживает победу над деспотом Родоса Львом Габалом. 1235 Совместное никейско-болгарское нападение на Константинополь отбито венецианцами. 1238 Распад Айюбидской империи. Иоанн III отправляет византийский отряд сражаться на стороне германского императора Фридриха II в Италии. 1243 Сельджуки терпят поражение от монголов при Казадахе. Султан Хосров II заключает союз с Никеей. Трапезундский император Мануил (1238-1263) становится монгольским вассалом. 1245 Ал-Салих вновь объединяет Айюбидскую империю. 1246 Никейцы захватывают Фессалонику у эпирцев и отвоевывают Адрианополь и большую часть южной Македонии у болгар. 1249-1250 Французский король Людовик IX Святой вторгается в Египет; смерть ал-Салиха; мамлюкский переворот в Египте; капитуляция Людовика IX. 1251-1252 Пограничный конфликт между никейскими и эпирскими византийцами, успешный для последних, урегулируется. 1254-1256 Болгары пытаются после смерти Иоанна III отвоевать потерянные территории, но отброшены. 1257-1259 Поход эпирцев с целью захватить Фссалонику у никейцев оканчивается решающим сражением при Пелагонии, в котором эпирцы и их латинские союзники терпят полное поражение. 1258 Монголы разоряют Багдад. 1260 Монголы оккупируют Сирию и разбиты мамлюками при Айн-Ялу. 1261 Михаил VIII Палеолог (1261-1282) захватывает никейский трон у малолетнего Иоанна IV Ласкариса (1258-1261). Его полководец Алексей Стратегопулос овладевает Константинополем, положив тем самым конец Латинской империи. |
| Кантарские преподобномученики Герасим и Геннадий. Икона. Иконописец Г. Сииппис. 90-е гг. XX в. (Собор Махерасского мон-ря) Папа Римский Иннокентий IV (1243-1254) проводил более гибкую политику в отношении КПЦ. В 1246 г. он направил с миссией к грекам Антиохийского и Иерусалимского Патриархатов и Кипра своего легата, францисканца Лоренцо Португальского, обещая им прямое подчинение Римскому престолу без посредничества лат. епископов. Но эта идея встретила отпор лат. иерархии в государствах крестоносцев. Тем не менее в результате деятельности Лоренцо на Кипр вернулся Кипрский архиеп. Неофит I. Вместе с греч. епископами он признал прямое подчинение папе Римскому и в 1250 г. выдвинул Иннокентию IV ряд требований: восстановление 14 независимых от местных латинских иерархов правосл. епископий с неограниченной духовной властью над греч. паствой, передача греч. иерархам права сбора десятины, предоставление православным свободы рукоположения и вступления в мон-ри. В этой сложной ситуации Иннокентий IV занял выжидательную позицию. После смерти Неофита I он позволил греч. епископам избрать нового архиеп. Германа I Писимандра и утвердил его в 1254 г., несмотря на резкие возражения со стороны лат. Никосийского архиеп. Гуго ди Фаджано. Вскоре Иннокентий IV умер, не успев решить вопрос о статусе греч. иерархии. Его преемник папа Римский Александр IV вновь подтвердил верховенство лат. Никосийского архиепископа над лат. и греч. епископами. Герман I, чтобы отстоять свою независимость от лат. архиепископа, отправился в Рим апеллировать к папе. Результатом переговоров стало издание в 1260 г. Александром IV «Кипрской буллы» (Bulla Cypria). Совр. исследователи по-разному оценивают этот документ. Одни считают, что она свидетельствует о полном подчинении КПЦ Риму, другие видят в ней компромисс между общинами. «Кипрская булла» позволяла Герману I пожизненно сохранить за собой титул архиепископа и независимость от лат. архиепископа Никосии. В «Кипрской булле» были повторены решения Соборов 1220 и 1222 гг. |
|
|
