| Из сказанного св. Василий делает следующие выводы. Рождённость Сына Божия не определяет Его сущности, а говорит только о Его личном свойстве. Следовательно, употребляя по отношению к Нему этот термин, мы не имеем никаких оснований делать вывод о различии Отца и Сына по сущности. Рождение связано с признаком отделения только у тварных существ, но в Божестве этот акт не может представляться в форме чувственных явлений. Рождение Сына неизменяемым Отцом не сопровождается отделением части Его Существа. Необходимо различать понятия вечности и безначальности. Вечность означает существование прежде всего времени, безначальность – обладание причиной бытия в себе самом. Вечное существо может и не быть безначальным, если причину своего бытия имеет в другом. Отец вечен и безначален, – Сын, будучи вечен, однако имеет вечное начало в Отце. Утверждение Евномия о том, что Сын, являясь творением Отца, имеет Божественную власть и достоинство и Ему принадлежит величие Единородного, св. Василий находит противоречивым и непоследовательным, ибо если Сын есть творение, то Он разделяет общие свойства твари, и поэтому безмерно далёк от Бога и незаконно приписывать им одинаковые свойства. Отношение св. Василия к полуарианам носило другой характер. Полуариане отвергали термин μοοσος; опасаясь уклонения в савеллианство. Отвергая термин μοοσος; полуариане признавали Отца и Сына Ипостасями. Под ипостасью полуариане разумели бытие устойчивое, включающее в себя признак индивидуального существования, в противоположность общему. Таким образом, выдвинутым полуарианами новым термином «ипостась» определялось самостоятельное и действительное существование Отца, Сына и Святого Духа. Св. Василия Великого при таком понимании Троичности обвиняли в трибожии, из которого выходило, что принадлежность к единому родовому понятию не исключает совершенного обособления входящих в его состав индивидуумов. Павел, Силуан и Тимофей – единосущны, но они являются тремя совершенно обособленными существами. Необходимо было доказать, что Три Божественные Ипостаси едины по существу. |
| - Будда, подобно вам, не может избегнуть смерти. В этом его отличие от Творца. - Падре не знает учения Будды - только поэтому так говорит. В сущности, далеко не все будды - смертные люди. Да будет вам известно, у Будды есть три «тела» - «хоссин», «хоодзин» и «оогэ». «Оогэ» может являться в бесчисленном множестве ипостасей, неся спасение и божественные милости роду человеческому. Но Будда «хоссин» не имеет ни начала ни конца, он вечен и неизменен. Вот и в священных сутрах написано, что Будда вечен и постоянен. Полагать, будто все будды смертны, падре, могут лишь христиане, а японцы так не считают. Все это переводчик выпалил одним духом, словно затвердил наизусть. «Наверное, долгие годы оттачивал эти фразы, чтобы сразить в дискуссиях миссионеров, - вот и сыплет мудреными словами, которые и сам-то едва ли понимает...» - подумал Родригес. - Значит, вы утверждаете, что все существует само по себе и мир не имеет ни конца ни начала... - Родригес старался нащупать уязвимое место в рассуждениях противника.- Ведь вы именно так считаете, верно? - Именно так. - Однако все неживое не способно двигаться самостоятельно, если только некто - или нечто - не стронет его с мертвой точки. Откуда и как появились будды? Больше того, я готов допустить, что им свойственно милосердие, но объясните мне, как же был создан весь этот мир до их появления? Христианский Бог предвечен, он сотворил человека и дал жизнь всему сущему. - Выходит, христианский Бог сотворил и злодеев, это вы хотите сказать? Получается, ваш Дэус творит зло?.. - Переводчик засмеялся с видом победителя. - Вовсе нет! - Родригес покачал головой. - Господь создал все только для блага. Ради добра он даровал человеку разум. Но случается, люди поступают вопреки разуму. Это и есть зло. Переводчик презрительно фыркнул. Но Родригес и не надеялся, что сумел убедить противника. Спор уже перестал быть спором - это уже была игра словами, когда, не слушая друг друга, каждый хочет одержать верх. - Бросьте свою софистику. Вам, может быть, удастся задурить голову мужикам, женщинам да малым детям. Позвольте, однако, задать вам еще только один вопрос. Если ваш Дэус действительно милосерден, почему, прежде чем человек попадает в рай, Бог посылает ему столько мучений и испытаний? |
| Одним из основных вопросов философии, по мнению Аверроэса, является вопрос о вечности мира. По мнению аль-Газали, основного противника Аверроэса, учение о вечности мира приводит к атеизму, поскольку Творец в этом случае не нужен. Ибн Рушд возражает на это, утверждая, что наоборот, предположение о сотворённости мира приводит к разного рода противоречиям, приводящим к неправильному пониманию Бога. Во-первых, утверждает он, если предположить, что Бог творит мир, то, следовательно, у Бога чего-то недостаёт, что умаляет Его собственную природу. Во-вторых, если мы истинно считаем, что Бог вечен и воля Бога также вечна, то непонятно, откуда берётся начало мира? И если Бог вечен и неизменен, то откуда в мире изменения? Поэтому истинное знание о Боге, по мнению Ибн Рушда, наоборот, предполагает совечность мира и Бога. Бога Аверроэс мыслит так же, как Аристотель, т.е. как перворазум и перводвигатель, как существо, мыслящее само себя и приведшее мир в движение посредством первого толчка. Бог мыслит только Себя, и в этом Ибн Рушд оказался наиболее последовательным аристотеликом, в отличие от Ибн Сины, который утверждал, что кроме Себя Бог мыслит ещё и всеобщее. По мнению Аверроэса, Бог знает лишь Сам Себя, Он не знает не только единичного, но и всеобщего. Поэтому мир максимально независим от Бога, материя есть самостоятельное начало и является источником всех изменений. В вопросе об универсалиях Ибн Рушд не соглашался как с мнением аль-Газали, который отрицал объективность материи и объективность формы, так и с мнением Ибн Сины, который утверждал пассивность материи и активность формы. Аверроэс утверждает конкретность единичной формы и единичной материи, конкретность каждого единичного предмета, и возражал Ибн Сине в том, что универсалии существуют до вещей. Универсалии существуют только в материи. Они существуют в материи всегда, но потенциально, и актуализировать их может своим актом Бог. Не соглашался Ибн Рушд и с трактовкой причинности аль-Газали. Ибн Рушд утверждал, что причинность существует объективно, а не кажется нам. В качестве доказательства этого Ибн Рушд выдвигал положение, что мир существует в Боге как единое целое, в котором каждые части связаны друг с другом. Бог даёт миру гармонию, порядок, из которых и вытекает причинно-следственная связь в мире, а она исключает любую случайность и любое чудо. |
| Время (у человечества) длится с неуклонно происходящей актуализацией потенциальности. Второе доказательство вечности Бога сходным образом выводится из Его неизменности. Оно опирается на ту посылку, что у всего неизменного не изменяется состояние его бытия. А всё, что существует во времени, проходит через последовательность таких состояний. Поэтому всё, что неизменно, существует вне времени. В этом доказательстве выявляется ещё один аспект времени; всё временное проходит через последовательные состояния, одно за другим. Не меняющий состояний Своего бытия Бог существует вне времени. Абсолютная неизменность с необходимостью влечёт свойство вечности (ibid., la. 10.2). Ибо всё, что существенно изменяется, пребывает во времени и может мыслиться в соотношении с категориями «до» и «после». То, что не изменяется, не может существовать во времени, потому что не имеет различных состояний своего бытия, с которыми можно было бы соотнести термины «до» и «после». Оно никогда не меняется. То, что не меняется, находится вне времени. И Бог не только вечен, но вечен лишь Он один (ibid., 1а.10.3), так как Он один сущностно неизменен. Фома Аквинский проводит различие между вечностью и бесконечным временем (ibid., 1а.10.4). Во-первых, то, что сущностно едино (вечность), отличается от того, что имеет составные части (время). Вечность – это вечное «сейчас», а время состоит из прошлого, настоящего и будущего, из «сейчас» и «тогда». Следствие из этого таково, что Божия вечность неделима; она целиком присутствует для Него в Его вечном «сейчас». Поэтому она должна существенно отличаться от времени с его последовательными моментами. Во-вторых, бесконечное время – это лишь всё новое и новое продление длящегося времени. Но вечность имеет качественное отличие. Она отличается по существенным, а не просто случайным свойствам. Вечность есть сущностное, неизменное состояние бытия, которое трансцендентно по отношению к реальности, текущей от одного момента к следующему. Время измеряет эту реальность, точнее стадию, на которой эта реальность разыгрывается. |
| Это вера – в личное бессмертие, в возмездие, в духовную взаимопомощь, в оправдание. Наши мысли и чувства не исчезают бесследно, мы мыслим и чувствуем совместно друг с другом, мы поддерживаем друг друга и препятствуем друг другу, мы можем будущим исправлять прошедшее и наше прошедшее подлежит отчету в будущем . Вечность Обыкновенно различают два понимания вечности: 1) под ней разумеют бесконечно продолжающееся время, бесконечную сумму моментов, из которых слагалось, слагается и будет слагаться прошедшее, настоящее и будущее. Говорят: мир вечен, разумея, что он всегда существовал и будет существовать, причем процесс существования заключается в постоянных изменениях, в нем происходящих, которые измеряются временем; 2) под вечностью разумеют нечто противоположное времени, то, что не допускает в себе никаких изменений, и в чем поэтому нет ни прошедшего, ни будущего. Истинное бытие, говорят, немыслимо существующим во времени. Во времени возможно лишь бывание, становление. Процесс существования во времени заключается в том, что предмет или существо непрестанно переходят от одной формы бытия к другой. Каждый отдельный момент имеет своим содержанием никогда не осуществимое стремление принять устойчивую форму. Таким образом, то, что живет во времени, характеризуется лишь стремлением к действительному существованию, к действительному бытию, но оно лишь бывает, а не есть действительно. Понятия бытия и вечности оказываются совпадающими, и ясно, что предикаты действительно существующего и вечного должны быть прилагаемы к одному Богу. Только второе понимание вечности должно быть признано правильным. Понятие перемен и вечности взаимно исключают друг друга. В сущности, даже отрицающие бытие Божие и называющие мир вечным разумеют не то, что вечна солнечная система или вечно наклонение земной оси к эклиптике под углом в 23°, а то, что вечен неизменный субстрат мира – материя или энергия, вечны неизменные законы, управляющие мировыми переменами, т. е., значит, вечно нечто не подлежащее условиям времени. |
| На основании вышеуказанных источников мы можем представить сущность арианства в следующих главных и общих чертах. По учению ариан, только один Отец есть Бог в собственном смысле этого слова, – Существо абсолютное, безусловно простое и духовное, неизменяемое и непреложное, неизречённое, премудрое, благое и всемогущее. Как Существо абсолютно простое и неизменяемое, Бог, по первоначальному смыслу учения Ария, собственно не может быть ни Отцом, ни Сыном, ни Творцом; но так как бытие мира и его несамобытность для Ария были принудительными истинами, то он отступил для них от строгости своего первого положения и впал в противоречие. Постепенно он признал Единого Нерождённого не только Богом Отцом, но и безначальным виновником (ναχος χ) всего существующего, управителем и судией мира. Как единое начало всего, Бог, по представлению Ария, существовал прежде всего, прежде и Сына: Он родил Сына, родил истинно, а не повидимости, не мнимым образом, – сообщил Ему бытие Своей волей. Как рождённый 188 , Сын ни безначален, ни вечен, ни совечен Отцу. Правда, Он довременно, прежде веков, рождён от Отца, но прежде чем родился, Он не существовал. Было некогда, когда Сына не было – ν ποτ, τε ο ν ϒς 189 . Рождение Сына есть первый момент Его бытия. Он родился, и прежде своего рождения Он не имел бытия, – родился не из существа Отца, путём эманации (ποβολ) или деления Божеского существа, но произошёл из ничего или из несущего, получил бытие по воле Бога. Он – не истинный Бог, но тварь и произведение, по сущности чужд и не подобен Отцу и не в собственном смысле именуется Словом и Премудростью, но Он тварь единственная в своём роде, Он создан Богом для сотворения через Него видимого мира 190 . Арианская доктрина встретила себе сильное и решительное противодействие со стороны представителей православия. Между последователями Ария и защитниками церковного учения о Сыне Божием, великими отцами и учителями церкви 4 века, началась горячая и продолжительная борьба, которая привлекла к себе внимание всего тогдашнего христианского общества, чему отчасти способствовали и современные обстоятельства. |
| Утверждения, что мир вечен и что существование его бесцельно, вероятно, также стары, как мир. Но представители современной научной мысли думают, что эти положения теперь доказаны, что не соглашающиеся с ними сознательно прут против рожна. Если прежде было извинительно думать, что мир существует 6 или 7 тысяч лет и что мы рождены для чего то высшего, то теперь думать так значит закрывать глаза перед несомненными фактами и неоспоримыми аргументами. Сущность этих, считающихся неоспоримыми, аргументов сводится к следующему. С несомненностью выяснено, что количество вещества и движения в мире остаётся неизменным, и что все предметы и явления мира суть различные комбинации движущегося вещества. В мире всё течёт, всё изменяется, всё исчезает, не исчезает лишь то, что лежит в основе явлений мира – материя и движение. Различные сочетания материи могут находиться в более или менее устойчивом равновесии, но, тем не менее, все они некогда образовались и все некогда будут снова разложены. Во Вселенной собственно не происходит процесса ни агрегации, ни дезагрегации: разложениям, происходящим в одном месте, эквивалентны соединения, происходящие в другом. Отсюда жизнь Вселенной представляет вечный круговорот. Представляющееся возражение, что может быть неизменно сохраняющееся вещество и энергия, не всегда сохранялись неизменно, находят стоящим в противоречии с требованиями логики и закона причинности. Если допустить, то тогда окажется, что некогда произошло приращение или уменьшение вещества и энергии, явился некий dx – как бы малым он ни был – беспричинно, из ничего, но ех nihil fit и, следовательно, это предположение должно быть отвергнуто. Установив, что жизнь Вселенной представляет вечный круговорот, устанавливают, что, следовательно, жизнь или бытие Вселенной не направляется ни к какой цели. Ни к какой цели не направляется и жизнь человека. «Всё, что составляет существо человека, преходяще», сказал умиравший Будда своим последователям. То же самое должно сказать обо всём человечестве: оно преходяще и будет время, когда его не будет. Задача человека по отношению к жизни состоит в том, чтобы извлечь из жизни как можно больше приятных моментов, человечество может желать от отдельных особей, чтобы они способствовали и содействовали умножению таких моментов среди людей. Но в чём полагать приятное и неприятное? Наша плоть легко решает этот вопрос, но нам не довольно плотских наслаждений. Мы желаем ещё наслаждений духовных. «Быть счастливым значит быть добродетельным», говорили одни, «счастье, доставляемое занятиями науками, по мнению некоторых так велико, что выше его может быть поставлено лишь блаженство в царстве небесном» ( Климент Александрийский ). Если счастье дают добродетель и знание, то всем известно ещё, что счастье даёт красота. Произведения Гудона и Каловье, картины Рембрандта и Рафаэля, симфонии Бетховена, опера Моцарта и трагедия Шекспира – доставляют нам невыразимое наслаждение. Так служение истине, красоте и добру даёт счастье человеку. |
| Мы знаем, что все и всякое тварное бытие ограничено условием времени, так что хотя оно имеет отныне всегда продолжать свое существование, однако, как несамосущее, оно получило начало своего бытия извне, а потому, конечно, не может быть названо абсолютно простым и неизменяемым бытием. То не составляет, безусловно, простого и неизменяемого, т. е. истинного бытия, что хоть один только момент могло не существовать (в прошлом), равно как не может считаться самобытным и то бытие, которое, существуя в настоящий момент, может когда-либо прекратить свое существование (в будущем). Начало и конец, по убеждению Августина, в равной степени противоречат понятию Абсолютного Бытия, и потому Бог, как неизменяемо-самобытное и простое и потому истинное Бытие, одинаково чужд как начала, так и конца (sine initio et sine termino est), т. е. Он – вечен, 355 и как одно только самосущее, неизменное и истинное Бытие, Он один только и есть Бытие подлинно бессмертное и вечное. 356 Но тварное бытие подчинено условиям времени не только в отношении к начальному моменту своего бытия, но и в том отношении, что имеет цель, к достижению которой должно постепенно стремиться на протяжении всего своего бытия и жизни, а вместе с целью имеет и будущее. Причем те преемственные моменты, из которых слагается процесс развития его бытия и течение его жизни (curriculum vitae), образуют собою прошедшее время, а то, что на нашем языке называется настоящим, есть только миг или мгновение, точка перехода (in puncto praeterit) из будущего в прошедшее. 357 Напротив, в Боге, как Бытии Абсолютном и потому истинно сущем, нет и не может быть никакого прошлого, никакого будущего, но всегда и неизменно пребывает одно только непрерывное настоящее. 358 Божественное Бытие и Жизнь, как абсолютно простые и неизменяемые, и ео ipso истинные, всегда и непрерывно осуществляются в вечно и неизменно-пребывающем, присносущном и присножизненном «днесь». 359 Это значит, что, по силе выше охарактеризованных нами абсолютной неизменяемости и вечности Божественного Существа, и все проявления Его духовно-личной жизни (каковы, напр., познание, воля и чувство) точно также должны быть проникнуты и запечатлены характером неизменности и вечности. 360 |
| Священное Писание прямо учит о неизменяемости Божьей: у Него (т. е. Отца светов) нет изменения и ни тени перемены ( Иак.1:17 ). Одною из необходимых форм изменчивого бытия является время. Оно не есть что-либо отличное от вещей; время не что иное, как непрерывный ряд изменений в вещах. Существо то появляется, то исчезает, то является в одном виде, то в другом. Все эти изменения мы отмечаем в своем уме выражением: сегодня (существо появилось), прежде (его не было), после (оно умрет) и т. д. Не будь изменений в вещах, о чем говорено выше, не было бы и времени. А так как Бог есть существо неизменяемое, то Он независим, поэтому, и от времени, т. е. Вечен. Бог всецело и всегда одинаково владеет Своим бытием, в каждый данный момент бытие Божье то же, всегда равное Самому Себе, а потому для Него не ни начала, ни конца, ни прошедшего, ни будущего, а только всегда одинаковое, вечное бытие. Как бы далеко ни оглядывались мы мысленно назад, как бы далеко ни простирались мы мысленно вперед, непременно встретимся с Вечным Богом. Вот почему и Священное Писание, и святые отцы ставят вечность существа Божьи во внутреннюю и нераздельную связь с Его неизменяемостью. «В начале Ты (Господи) основал землю, и небеса, дело Твоих рук. Они погибнут, а Ты пребудешь; и все они, как риза, обветшают, и как одежду, Ты переменишь их, и изменятся. Но Ты Тот же, и лета Твои не кончатся» ( Псал.101:26–28 ). А Амвросий Медиоланский так рассуждает о вечности Бога: «неизменяемое вечно по тому самому, что оно всегда существует одним и тем же образом, тогда как, наоборот, то, что изменчиво, подлежит времени по тому самому, что оно не всегда существует одинаковым образом». Другою необходимою формою изменчивого бытия является пространство. И оно не есть что-либо отличное от вещи, а есть самою вещью со стороны их протяженности. А последняя является в вещах потому, что каждая вещь зависит от внешних, окружающих ее, условии. Одна вещь меньше ограничена другою и потому шире, и длиннее, или глубже, или выше другой; эта же другая больше ограничена третьего (напр., вода землею, т. |
| Поэтому, идя путем царским и средним, мы отвращаемся слияния и ненавидим рассечение, а душевно почитаем одно неслитное и вместе нераздельное соединение божества и человечества, которое одно и может быть допущено при естественном и ипостасном соединении. Взаимно соединившиеся божество и человечество сохраняли его для того, чтобы не допустить изменения и не потерпеть разделения. Учение о соединении, разумеется, естественном и ипостасном (я не знаю, кроме этого, другого соединения во Христе), не знает различия, а разделение оно совершенно изгоняет, и пришедшее в соединение сохраняет неизменным и не допускает разделения в соединившемся. И поэтому, называя Христа состоящим из божества и человечества, мы проповедуем, что Он и Бог и человек, состоит из двух естеств ( διφυ) и двойствен по отношению к естествам. А равно и по божеству Он совершен, и по человечеству совершен. Поэтому, уча, что Он в двух естествах, мы изображаем Его Богом единосущным Отцу и говорим, что Он также единосущен и Матери и нам, как человек, что Он видим и невидим, также, что Он создан и несоздан, что Он и плоть и бесплотен, что Он и описуем и неописуем, что Он и земной и небесный, что Он разумная одушевленная плоть и божество, что Он явился недавно и вечен, что Он и уничижен и превознесен и все, что найдется (свойственного) нераздельно (соединившемуся) двойственному естеству, хотя одно существовало всегда, как имеющее естество вечное, а другое неизменно получило бытие ради нас в последние времена, как восприявшее естество человеческое. Потому что если соединение было неизменное и нераздельное, как оно и (теперь) пребывает неизменным и нераздельным, и эти два являются неизменно различными и нераздельно показывают различие, то это были естества и сущности и образы, из которых произошло несказанное соединение и в которых созерцается один и тот же Христос. Единое, происшедшее из них, остается единым; оно за тем уже не разделяется и, не допуская рассечения или изменения, показывает, из чего состоит. Это есть ипостась и лицо составное; оно состоит из неслитного смешения и не знает разделения в соединившемся, но сохраняет нераздельное бытие и существование; и не два, потому что соделалось одним, и не слитно и не ведет к одному единству и к естественному и существенному тождеству того, из чего естественно составлено, но одно и в тоже время познается и (как) одно и (как) два. |
|
|
