| 265, сер. XVI в.; Doch. 315, XVI-XVII вв.), позднее «украшенной» протопсалтом Великой ц. Феофаном Кариком (впосл. патриарх К-польский, кон. XVI в.) (Xeropot. 291, 1-я пол. XVIII в.; Doch. 310, 2-я пол. XVIII в.; РНБ. Греч. 130, нач. XVIII в.; РНБ. Греч. 711, XVIII в.). В рукописях сохранились различные кратимы Г.: 2-го гласа (Ivir. 977, кон. XV - нач. XVI в.; Cutl. 395 et 396, 2-я пол. XVI в.; Ivir. 964, 1562 г., и др.), 4-го плагального гласа (Xeropot. 287. Fol. 226v-229, 1724 г.) и др. (Doch. 314, XVI в.; Pantel. 1271, XVII-XVIII вв.; Xeropot. 317 и 319, XVIII в.). Г. принадлежат также теретизмы (Xeropot. 287, 1724 г.), матимы (Dionys. 569, 1685 г.; Stauronik. 237, 2-я пол. XIX в.), Δναμις (последняя часть Трисвятого) 2-го гласа (БАН. РАИК. 30, посл. четв. XVI в.). Ряд сочинений визант. периода надписан как творение иером. Гавриила без к.-л. уточнения: ихима 2-го гласа, сокращенная Иоасафом Новым Кукузелем (Cutl. 446, 1757 г.), кратимы (Xeropot. 265, сер. XVI в.), кратима 2-го плагального гласа (Ivir. 972, 1-я пол. XV в.), ирмос 9-й песни канона Недели о блудном сыне «От земнородных кто слыша» 2-го гласа (Lesb. Leim. 258. Fol. 127-128, 1527 г.), ирмосы катавасий Рождества Христова с ихимами (Cutl. 437, 1757 г.), стихира на Вознесение Господне «Отеческих недр не разлучився» 2-го плагального гласа (Lesb. Leim. 300. Fol. 79v - 80v, посл. четв. XV в.), воскресный причастен «Хвалите» 4-го плагального гласа (Ivir . 993, сер. XVII в.; Ivir. 961, кон. XVII в.; РНБ. Греч. 130, нач. XVIII в.). Соч.: Gabriel Hieromonachos. Abhandlung über den Kirchengesang/Hrsg. v. C. Hannick, G. Wolfram. W., 1985. (MMB. CSRM; 1). Лит.: Порфирий (Успенский), еп. Второе путешествие по св. горе Афонской... в гг. 1858, 1859 и 1861 и описание скитов Афонских. М., 1880. С. 162; Thibaut J. B. Les traités de musique byzantine//BZ. 1899. Bd. 8. S. 482; Σββας Σ. Γαβριλ ερομναχος, μελοποις//ΘΗΕ. Τ. 4. Σ. 127-128; Χατζηγιακουμς. Χειργραφα Τουρκοκρατας. T. 1. Σ. 270, 271; Hunger. Literatur. Bd. 2. S. 204-207; Στθης. Αναγραμματισμο κα μαθματα; idem. Χειργραφα. Τ. 1-3; Герцман Е. В. В поисках песнопений Греч. Церкви: Преосвящ. Порфирий (Успенский) и его колл. древних муз. рукописей . СПб., 1996. С. 82-84, 89; он же. Греч. муз. рукописи Петербурга. СПб., 1996. Т. 1-2; MGG. Perstl. Bd. 7. Sp. 327-328. С. И. Никитин Рубрики: Ключевые слова: ЕВСТАФИЙ (кон. XV - нач. XVI в.), мон. из мон-ря Путна на севере Молдавского княжества (ныне на территории Румынии) ИОАНН КУКУЗЕЛЬ [Пападопул] († до 1341), прп. (пам. греч. 1 окт.; во 2-ю Неделю по Пятидесятнице - в Соборе Афонских преподобных), маистор (руководитель придворного хора), мон. Великой Лавры на Афоне, визант. мелург и муз. теоретик |
| Фонды МСПЦ составляют иконы, церковное шитье, богослужебная утварь, рукописные и печатные богослужебные книги, портреты, графика, награды, архивные документы и др. Большинство предметов были получены во время экспедиций Мирковича и Груича после второй мировой войны, из ризниц мон-рей Фрушка-Горы и подарены орг-циями и частными лицами. Среди дарителей выделяются об-во «Караджордже», Сербская церковная община в Стамбуле, Сербский патриарх Герман (Джорич) , еп. Браничевский Хризостом (Войинович) , еп. Шумадийский Савва (Вукович) , проф. Д. Кашич , худож. П. Йованович, скульптор Дж. Йованович, архит. А. Дероко, академик М. Костич и др. Особую ценность представляет коллекция Груича, к-рая по своему объему и значимости может составить самостоятельный музей. По количеству и ценности экспонатов МСПЦ занимает 2-е место после ризницы и б-ки афонского мон-ря Хиландар . Иконы представлены образами XV-XIX вв., в т. ч. серб. художников А. Раичевича, Н. Нешковича, Д. Бачевича, С. Тенецки, Г. Давидовича-Опшича, Т. Димитриевича-Крачуна, Т. Чешляра, О. Мркоевича, К. Дамьяновича, Г. Чалмански, Х. и Ж. Петровичей, А. Свиленгачина, И. Димитриевича, Г. Бакаловича, Ш. Боцарича, А. Теодоровича, П. Йовановича, У. Предича, Б. Вукановича, М. Милуновича и Й. Биелича. Также в музее хранятся 50 рус. икон преимущественно 2-й пол. XVIII в. и неск. греч. икон XVIII-XIX вв., находившихся ранее в серб. часовне свт. Саввы Сербского в К-поле. Из богослужебной утвари выделяются монументальное распятие с предстоящими Пресв. Богородицей и ап. Иоанном Богословом кон. XVII в., к-рое до начала второй мировой войны было частью иконостаса в храме мон-ря Велика-Ремета (см. Ремета ), и царские врата 1-й пол. XVII в. из мон-ря Язак . Самым ранним датированным металлическим предметом, кроме раннехрист. крестов и визант. печатей, является рельеф «Бегство Св. Семейства в Египет» нем. мастера XII-XIII вв. В МСПЦ хранится чаша для причастия, подаренная в 1558 г. рус. царем Иоанном IV Васильевичем Грозным мон-рю Милешева , а также многочисленные киоты, рипиды, пятихлебницы, кадильницы и оклады рукописных и печатных богослужебных книг. Выделяется коллекция металлических вотивных предметов XVIII и XIX вв. (фигурок человека или отдельных частей тела), вложенных в храмы в благодарность за исцеления; панагий и энколпионов XV-XVIII вв., резных деревянных крестов в серебряных окладах, украшенных драгоценными камнями и эмалью. К предметам церковного шитья исключительной ценности относятся плащаница кор. Милутина (кон. XIII - нач. XIV в.), одеяние кн. Лазаря , митра Катарины Кантакузины Бранкович и покров мон. Евфимии с текстом «Похвалы кн. Лазарю». |
| Во 2-й пол. 70-х - нач. 80-х гг. XIX в. К. занимался изучением документов, отражающих связи Московского государства с правосл. Востоком, прежде всего материалов из МГАМИД (ныне РГАДА): из фондов Посольского и Тайного приказов и др. В 1883-1884 гг. в «Чтениях в Обществе любителей духовного просвещения» К. публиковал части кн. «Характер отношений России к православному Востоку в XVI и XVII ст.». Издание 3-й гл. («Перенесение в Москву святынь с Востока») было остановлено духовной цензурой, посчитавшей, что автор дискредитирует московские святыни, раскрывая подробности их приобретения. Московский митр. Иоанникий (Руднев) снял запрет на публикацию на том основании, что автор в исследовании опирался на архивные источники; сочинение было издано отдельной книгой в 1885 г. Монография состоит из 3 отделов: «Москва - Третий Рим», «Русский царь есть опора и покровитель всего вселенского Православия», «Русское благочестие есть высшее и совершеннейшее в целом мире». В книге на основе архивных документов рассмотрен широкий круг тем: утверждение царского венчания Иоанна IV Васильевича К-польской Патриархией, учреждение в России Патриаршества, перенесение в Москву правосл. святынь с Востока, благотворительность рус. государей правосл. Востоку, выявление фактов обмана греками русских при приезде в Москву и заведение в отношении авантюристов следственных дел, организация царским правительством после Смутного времени порядка приезда просителей в Москву, исполнение начиная со времени правления Иоанна Грозного представителями греч. духовенства, а также светскими лицами роли рус. агентов на Востоке. К. сделал вывод, что рус. правительство к кон. XVII в. под влиянием греков начало признавать своей миссией освобождение правосл. Востока от османского ига. К. проследил, как в России в XVI-XVII вв. (до реформ патриарха Никона ) формировалось негативное отношение к греческому благочестию, дал характеристику рус. богослужебной реформе сер. XVII в. (считал ее следствием грекофильства Никона), отметил уменьшение греч. влияния на рус. церковную жизнь во 2-й пол. XVII в. и окончательное утверждение в кон. XVII - нач. XVIII в. зап. влияния (историк объяснял эти процессы корыстолюбием греков, их склонностью к интригам). К. ввел в научный оборот огромный по объему новый материал, однако мн. выводы и оценки исследователя были необъективны. Широко изучая рус. архивный материал, К. не привлекал к исследованию греч. документы. Не являясь специалистом по истории внешней политики, К. не мог в полной мере оценить значение тех сведений, к-рые доставляли в Москву греки. Историк полагал, что греки равнодушно отнеслись к организации в Москве уч-ща в 30-40-х гг. XVII в., но новейшие исследования не подтверждают эту т. зр. (см.: Флоря Б. Н. Вопрос о создании греч. училища и греч. типографии в Москве в 30-40-х гг. XVII в.//Греч. культура в России XVII-XX вв. М., 1999. С. 12-20; Фонкич Б. Л. Греко-славянские школы в Москве в XVII в. М., 2009). |
| Сохранились многочисленные металлические (латунные) предметы церковного убранства XVIII-XIXb.: паникадило 2 пол. XIX., подсвечники, лампадки и т.п. Сохранился деревянный иконостас с резными царскими вратами и иконами XIX., кроме того в помещении храма находятся иконы XVIII века и медные распятья и складные иконы XVIII-XIX веков. На колокольне сохранилось два малых и большой с растительным орнаментом колокола. Малые колокола XIX в. отлиты: один на заводе П.И. Оловягишникова, другой на заводе братьев братьев Приваловых (надписи на колоколах). Большой колокол ориентировочно датируется концом XVII в. (датировка установлена Н.Н. Померанцевым). На амбаре возле церкви сохранился интересный кованый железный замок с ключом, сер. XIX в. Здание рублено из круглых брёвен диаметром 35-40 см, снаружи обшито тёсом. Высота пяти венцов в западной стене - 192 см. Фундамент выполнен из камня, цоколь кирпичный. Общая длина храма с крыльцом - 30 м, ширина - 12 м. Памятник входит в ансамбль заводского посёлка XVIII - XIX в., являясь его высотным центром, Сохранившиеся первоначальные конструкции, формы и декоративное убранство фасадов и интерьеров позволяют судить о творчестве местных мастеров XVIII-XIX веков. Составители паспорта Горбунова Л.Н., Бобылев В.Г. 15 ноября 1976 г. Утраты памятника от пожара 18 апреля 2002 года: Сгорела Церковь Иоанна Предтечи с иконостасом 1761-1766 гг. в с. Курашим Пермского района - памятник архитектуры федерального значения. Эта уникальная церковь повидала многое - Пугачёвский бунт, волнения заводских рабочих, Гражданскую войну. Она не была закрыта в советское время и до наших дней сохранились многочисленные металлические (латунные) предметы церковного убранства XVIII - XIX вв.: паникадило 2 пол. XIX в., подсвечники, лампадки и т.п. Сохранился деревянный иконостас с резными царскими вратами и иконами XIX в., кроме того в помещении храма находились иконы XVIII века и медные распятья и складные иконы XVIII-XIX веков. На колокольне были два малых и большой с растительным орнаментом колокола. Малые колокола XIX в. отлиты: один на заводе П.И. Оловягишникова, другой на заводе братьев Приваловых (надписи на колоколах). Большой колокол ориентировочно датируется концом XVII в. (датировка установлена Н.Н. Померанцевым). На амбаре возле церкви сохранился интересный кованый железный замок с ключом, сер. XIX в. |
| Богородицы монастыря . Собор представлял собой одноглавую 4-столпную квадратную в плане церковь с 3-апсидным пониженным алтарным полукружием, его отдельные черты напоминали Воскресенский собор в Волоколамске. Пилястры, завершавшиеся закомарами, делили фасады здания на 3 части. На достаточно широком барабане была размещена характерная для раннемосковского зодчества шлемовидная глава храма. По описанию кон. XVII в., «глава круглая обита чешуею деревянною... на главе крест железной большой». В XVII-XVIII вв. церковь была покрыта тесом, но скорее всего в XIX в. перекрыта железной кровлей. До XVII в. при Успенской ц. имелась деревянная часовня, «а в ней почивают преп. отец Левкий, под спудом» ( Леонид (Кавелин). 1870. С. 72-73). К сер. XVIII в. это был каменный «приделец». 29 окт. 1867 г. каменный придел, находившийся с зап. стороны храма, очевидно после ремонтных работ, был освящен. Симметрично ему в то же самое время пристроен придел во имя прор. Илии, но освящен позднее. В описи зданий Л. м. кон. XVII в. значится каменная ц. во имя праведных Иоакима и Анны «с трапезою». Под храмом находились монастырские службы: погреб, «хлебня», «палатка хлебодарная». Теплый трапезный храм построен, как и собор, в XVI в. К XVII в. здание находилось в аварийном состоянии - кровля сгнила, «и та церковь и трапеза обвалились». В офицерской описи 1764 г. сведения об Иоакимовской ц. или о ее руинах отсутствуют, следов., храм не был восстановлен и скорее всего разобран. Возможно, во 2-й трети XVIII в. на ее месте был выстроен храм в честь Богоявления. К сер. XIX в. он также оказался в аварийном состоянии, службы в нем прекратились в 1867 г. До XVIII в. шатровая колокольня Л. м. была деревянной, «рубленая о шти стенах», крыта тесом, на куполе крест «обит белым железом». На ней находилось 8 колоколов весом 4, 6, 10 пудов и 5 - по 2 и 3 пуда. Каменная многоярусная колокольня при приходских храмах выстроена в кон. XVIII - нач. XIX в. По архитектурным формам она напоминает 5-ярусную соборную колокольню в Волоколамске, значительно перестроенную в XIX в. |
| К 90-м гг. XVII в. храм принял современный облик. Он строился двухэтажным, с нижним теплым приделом в честь Казанской иконы Божией Матери. По освящению нижнего придела датируется и завершение постройки - 1696 г. На рубеже XVII-XVIII столетий появилась сначала отдельно стоящая колокольня, а затем трапезная, соединившая главную часть храма с колокольней в единое здание. Во второй половине XVIII в. был пристроен Покровский придел. Сохранилось описание: «Село Спасское, а в нем церковь каменная во имя Преображения Господня, да придел каменный же во имя Покрова Пресвятыя Богородицы». В конце XVII века появилась деревянная галерея на аркадах, разобранная вероятно при постройке трапезной части храма. В XVIII в. селом владел генерал-поручик Василий Васильевич Нарышкин, возможно, именно при нем был выгорожен в трапезной Крестовоздвиженский придел. Возникновение самого храма легенда связывает с наиболее знаменитыми из Нарышкиных – Натальей Кирилловной и ее сыном Петром I. К этому же времени относится появление современного названия села – Спас-Загорье. Дошедший до нашего времени храм в архитектурном отношении представляет собой, по мнению специалистов, яркий образец национального стиля русского зодчества конца XVII beka. Характерными чертами традиционно русского стиля являются бесстолпная конструкция храма, пятиглавие, завершение свода закомарами, обрамление куполов кокошниками. Здание храма двухэтажное, верхний этаж – летняя Преображенская церковь с двумя приделами (Крестовоздвиженским и Покровским) – имеет два яруса окон, обрамлённых наличниками, состоящими из двух колонок, которые связаны сверху фигурной скобкой. Зимняя часть, храм Иконы Казанской Божьей Матери, возможно, наиболее древняя часть строения. Оригинально решена в конструкции храма шатровая колокольня: грани её восьмерика ориентированы по сторонам света. В архитектуре здания прослеживается связь с таким ярким памятником московского зодчества середины века, как церковь Рождества Богородицы в Путинках, и другими памятниками Москвы и Подмосковья второй половины XVII в. Преображенская церковь сохранила большую часть внутреннего убранства так, что Царские врата относят к XVII в., а иконостас и оклады икон к концу XVIII – началу XIX вв. Многие иконы позднее были записаны и требуют реставрации. |
| Монастырские церкви были богато украшены живописью, иконами, драгоценными сосудами и церковной утварью, а также ризами для богослужения. Монастырь имел множество вкладов на поминовение, был обеспечен землями и другими угодьями. К концу XVII столетия возник вопрос о целесообразности существования всех возникших в Московском государстве монастырей. В период царствования Федора Алексеевича царскими указами, а иногда и просто указами местных архиереев, небольшие пустыни и пустыньки приписывали к большим монастырям. То же происходило в царствование Ивана и Петра Алексеевичей под опекой царевны Софьи. Позднее в Духовном Регламенте Петра Великого было прямо дано указание (пункт 45): " Меньшие монастыри сводить в большие ради лучшего благоговения " . Какие-либо основания или общие правила для объединения монастырей Регламент не указывал, ограничиваясь полемикой против злоупотребления церковным имуществом в личных интересах руководителей монастырей. Шаровкин монастырь в 1764 г. переведен в заштатные, а в 1766 г. он сгорел. Но остались его каменные церкви: существующая сегодня Успенская и уже почти разрушенная Сергиевская. Даты постройки этих сооружений весьма противоречивы: от XVI до XVIII вв. Успенская церковь с 1974 г. имеет статус памятника истории и архитектуры федерального значения. Основан как пустынь в начале XVI века иноком Феогностом Шаровкой. В середине XVI в. получил богатые вклады от владельцев окрестных земель князей Воротынских. На их средства произведено обширное каменное строительство: в середине 50-х годов возвели Успенский собор с приделом Иоанна Богослова, заменивший прежний деревянный храм, в конце 50-х была построена теплая церковь Сергия Радонежского с трапезной палатой. Во второй половине XVI и в XVII вв. в обитель давали богатые пожертвования ряд видных боярских и дворянских родов: Одоевские, Хворостины, Мосальские, Юшковы, Бутурлины и др., покровительствовали и сами цари, особенно Иоанн Грозный и Алексей Михайлович. Однако к концу XVII в. обитель оскудела и в 1684 г. была приписана к Московскому Донскому монастырю. В начале XVIII в. перестроены каменные здания монастыря. В 1766 г. большой пожар истребил все деревянные постройки, и вскоре после этого монастырь был закрыт, храмы обращены в приходские. На рубеже XVIII-XIX вв. возведена колокольня. |
| Произведения мастеров русского золотого и серебряного дела разных эпох, начиная от XI-XII веков и до начала XX столетия, расположены на двух этажах. В зале археологических находок помещены золотые и серебряные украшения древних славян. Особый зал занимает коллекция мелкой пластики. Среди экспонатов XII-XVII вв. - резные по камню, дереву, кости нагрудные иконки, кресты и панагии в золотых и серебряных оправах. Многие из них поистине уникальны. В этом посетители могут убедиться, нажав на маленькую кнопку на витрине, - миниатюрный шедевр плавно повернется и явит себя со всех сторон. В зале, посвященном прикладному искусству Москвы XVI-XVII вв., внимание посетителей привлекает знаменитая чудотворная икона " Богоматерь Корсунская " XVI в. с богатым убором из золота и серебра, жемчуга и драгоценных камней. Здесь же можно видеть многочисленные вклады царей, князей, именитых государственных и церковных деятелей. Это - церковная утварь вклада князей Шуйских, потир царей Ивана и Петра и царевны Софьи, кадило митрополита Геласия, иконы в серебряных окладах, связанные с родом князей Пожарских. В отдельных витринах собраны прекрасные произведения черни и эмали XVI-XVII столетий. Среди серебряных произведений, украшенных гравировкой и чеканкой, представлены работы как столичных, так и местных мастеров-серебряников. Особый зал отведен для памятников лицевого шитья XVI-XVII вв., среди которых искусно шитые шелком, пряденым золотом и серебром покрова и пелены, хоругвь и покровцы. На втором этаже экспозиции представлены экспонаты XVIII - начала XX века. Они расположены в витринах с так называемым круговым обходом. Обращают на себя внимание иконы и предметы церковной утвари, украшенные пышным орнаментом в технике чеканки, гравировки, черни, а также образцы живописной эмали. Среди произведений орнаментального шитья - церковные облачения и покровцы, шитые жемчугом, бисером, перламутром, металлическими нитями. На примере серебряной посуды XVIII столетия можно судить о переменах в русском быту этого времени. Две витрины с интерьерными комплексами показывают убранство стола и драгоценные украшения рубежа XIX-XX веков. |
| В восточнохрист. иконографии св. мучеников и воинов образ И. В. занимает особое место, поскольку, несмотря на к-польское происхождение почитания святого, мощи к-рого, согласно Житию, находились в столичном храме ап. Иоанна Богослова, его изображения практически неизвестны в искусстве Византии и поствизант. мира, включая календарные циклы ( Евсеева. Афонская книга. С. 319). В искусстве Руси XI-XVI вв. они встречаются крайне редко и в основном имеют патрональный характер, хотя память И. В. присутствует в месяцесловах мн. рус. Евангелий и Апостолов XII-XV вв. ( Лосева О. В. Русские месяцесловы XI-XIV вв. М., 2001. С. 395). За немногими исключениями, иконография И. В. представлена рус. памятниками XVII-XIX вв., чье обилие и типологическое разнообразие отражают рост почитания мученика. В отличие от большинства др. св. заступников, почитание к-рых распространилось или стало актуальным в ту же эпоху (см.: Бусева-Давыдова И. Л. «Святые молитвенники»: к вопросу о происхождении и развитии иконографического типа//Источники по истории реставрации и изучения памятников рус. худож. культуры. XX в.: (Мат-лы науч. конф. 6-10 авг. 2003). М., 2005. С. 75-93), почитание И. В. в Русской Церкви не имеет параллелей в религ. жизни др. правосл. стран, где изображения И. В. и тем более посвященные ему престолы не встречаются даже в Новое время. Показательно отсутствие сведений об И. В. в монографии К. Уолтера о почитании и об образах св. воинов в Византии ( Walter Chr. The Warrior Saints in Byzantine Art and Tradition. Aldershot; Burlington, 2003; см. также: Kaster G. Johannes der Krieger//LCI. Bd. 7. Sp. 147 - приведены только рус. произведения XVII-XVIII вв.). Мч. Иоанн Воин, вмч. Феодор Тирон. 2-я сторонняя икона-таблетка. 2-я пол. XVI в. (ГТГ) Мч. Иоанн Воин, вмч. Феодор Тирон. 2-я сторонняя икона-таблетка. 2-я пол. XVI в. (ГТГ) Подобно др. воинам-мученикам, И. В. изображали в патрицианских одеждах или в доспехах. Первый вариант, к к-рому относится ряд ранних памятников, созданных до широкого распространения почитания святого, представлен прорисью из Строгановского иконописного подлинника, где И. |
| Канонизация И. подтверждена включением его имени в Собор Новгородских святых, учрежденный ок. 1831 г. (празд. подтверждено 10 июля 1981), и в Собор Псковских святых, празднование к-рому было установлено 10 апр. 1987 г. Лит.: ИРИ. Т. 5. С. 366-367; Евгений (Болховитинов), митр. История княжества Псковского. К., 1831. Ч. 3. С. 80, 128; СИСПРЦ. С. 113; Филарет (Гумилевский). РСв. С. 43; Барсуков. Источники агиографии. Стб. 241; Леонид (Кавелин). Св. Русь. С. 68-69; Василёв И. И. Стат.-геогр. словарь Порховского у. Псковской губ. Псков, 1896; Зверинский. Т. 3. С. 70, 1631; Любимов П. Церк. памятники старины в Порховском у.: Ист.-археол. очерк//Псковские ЕВ. 1897. 22. С. 387-388; Сергий (Спасский). Месяцеслов. Т. 2. С. 277; Голубинский. Канонизация святых. С. 157; Лебедев Е. Е. Порхов и его окрестности: Ист. очерк. Новгород, 1915. С. 19-20; Седов Вл. В. Новгородская архитектура на Шелони. М., 2001. С. 34-38; Порхов и его уезд. Псков, 2005. С. 121-122, 243-244, 373-374; Моисеев С. В. Церковная жизнь Опоцкого погоста в XV-XVIII вв.//Краеведческие чт. Порхов-Холомки: Мат-лы науч. конф. Псков, 2006. С. 147-158; Святые Новгородской земли, X-XVIII вв. Вел. Новгород, 2006. Т. 2. С. 1022. В. И. Охотникова Иконография Несмотря на упоминания о почитании И. в XVI-XVIII вв., его изображения до 2-й пол. XIX в. неизвестны. Имя И. без описания внешности встречается под 19 апр. в иконописном подлиннике 20-х гг. XIX в. (РНБ. Погод. 1931. Л. 141 об.; см.: Маркелов. Святые Др. Руси. Т. 2. С. 121). В описях мон-рей и церквей Пскова и его уездов XVI - нач. XX в. об иконах преподобного сведений нет. Ранний этап формирования иконографии И. связан с Ильинским мон-рем. В наст. время именно в ц. Благовещения Пресв. Богородицы дер. Опоки находятся редкие сохранившиеся образы преподобного. Притом что мощи И. покоятся под спудом в Благовещенской ц., в ее синодике кон. XVII в. (с добавлениями XVIII - нач. XIX в.) имя святого не встречается (ПИАМ. Древлехранилище. Ф. 966. 14155(1)). В помянник, включающий в основном имена новгородцев и жителей деревень близ погоста Опоки, в 1762 г. вписан род буд. строителя каменной Благовещенской ц. (1772) - «отставного прапорщика Василия Иванова сына Косецкого», к-рый собрал в храме драгоценную утварь, серебряные литургические сосуды и Евангелия в окладах. Они отмечены в описании церкви 1897 г., но икон с изображением И., сохранившихся к этому времени, в перечне нет ( Любимов П. Церк. памятники старины в Порховском уезде//Псковские ЕВ. 1897. 22. С. 387-388). |
|
|
