| О. Г. Большаков Том II Том III Том IV Содержание Аннотация Введение Глава 1. Общая ситуация Византия на рубеже VI-VII вв Сасанидскии Иран Аравийский полуостров Физическая география, население Социально-экономические отношения в Аравии V-VII вв Верования Глава 2. Рождение ислама Топография и население Мекки на рубеже VI-VII вв Мекка как культовый центр Обстановка на Ближнем Востоке Мухаммад до ислама Начало религиозной проповеди Мухаммада Поиски выхода Положение в Йасрибе Соглашение в Акабе и переселение Мухаммада Глава 3. Формирование общины Хиджра и ее значение Битва при Бадре Формирование мусульманской догматики и обрядности Изгнание Бану Кайнука Выкуп пленных и набег Абу Суфйана Изменения в образе жизни Битва при Ухуде Новые юридические понятия Сложение мусульманской семейной этики и дело о клевете на Аишу «Битва у рва» Глава 4. Победа ислама в Аравии Ирано-византийская воина Поворот к наступлению Паломничество и договор в Худайбии Завоевание Хайбара и Фадака Дипломатические шаги Мухаммада Битва при Муте Сражение при Хунайне и осада Таифа Возвращение в Медину Зарождение государственности Последние походы Делегации племен Хаджж Абу Бакра «Прощальное паломничество» Сопротивление «лжепророков» Кончина Мухаммада Наследие Мухаммада Глава 5. Рождение халифата Проблема преемника Отступничество и борьба с ним Первое столкновение с Ираном Иракский поход Халида Б. Ал-валида Заключение Аннотация Книга является первым томом «Истории Халифата». В ней рассматриваются зарождение и формирование ислама в период проповедничества Мухаммада и образование при первом его преемнике мусульманского государства, Халифата, на территории Аравии. Введение (Ко второму изданию) Халифат – государство, возникшее в Аравии в конце 20-х годов VII в. в результате деятельности религиозного реформатора Мухаммеда и через 20 лет после его смерти поглотившее весь сасанидский Иран и значительную часть Византии, – на первый взгляд мало чем отличался от многочисленных варварских государств, быстро возникавших и бесследно исчезавших в начале средневековья. Так же как создатели других варварских государств, арабы покорили более культурные и экономически развитые страны, оставаясь в них ничтожным меньшинством. Однако Халифат при внешнем сходстве путей его возникновения с обширными державами гуннов, готов, тюрков не только оказался более долговечным государственным образованием, но и имел неизмеримо большее влияние на всемирную историю. |
| Во 2-й пол. IV в. до Р. Х. образовалось гос-во Картли (Иверия) с центром в г. Мцхете, к-рое, согласно древнегруз. летописям, включало территорию Колхиды и охватывало бассейны среднего и верхнего течения рек Кура и Чорохи, а также Зап. Грузию. Это подтверждается характерными для Вост. Грузии изменениями в колхидской культуре: появляются деревянные саркофаги с черепичными перекрытиями, каменные гробницы; в вост. районах - кувшинные погребения; расписная керамика (Сачхере, Итхвиси, Вани); черепичные перекрытия строений (Вани) и каменная архитектура. Золотое ожерелье. IV–III вв. до Р. Х. Арагвиспири (ГМИГ) Золотое ожерелье. IV–III вв. до Р. Х. Арагвиспири (ГМИГ) Археологический материал Вост. Грузии V-IV вв. до Р. Х. (ахалгорийские и канчаетские погребения, Ксанское ущелье; цинцкаройское погребение, Алгетское ущелье, ховлегорийское цитадельное городище, ущелье Хевхмела; культовое строение Цихиа-гора; погребение Кавтисхеви) позволяет восстановить картину имущественной и социальной дифференциации населения. Груз. летопись Мокцеваи Картлисай (Обращение Картли, VII в.) описывает города и крепости Картли 2-й пол. IV в. до Р. Х.: Саркине, Каспи, Самадло, Настакиси, Одзрхе, Урбниси, Цихедиди, Уплисцихе, являвшиеся, вероятно, раннегос. образованиями. На рубеже IV и III вв. до Р. Х. Парнаваз (Фарнаваз), преемник мцхетского мамасахлиси (старейшины, родоначальника), объединил их в единое гос-во и стал т. о. первым царем объединенной Вост. и Зап. Грузии, а правитель Колхиды Куджи был подчинен ему. Парнаваз разделил царство на 9 военно-адм. единиц - эриставств, поставив во главе их эриставов. С именем Парнаваза груз. летопись связывает возникновение первого груз. алфавита. В III в. до Р. Х. Картли уже представляла собой экономически сильное государство. Владение Дарьяльским ущельем («воротами Кавказа»), через к-рое осуществлялись связи Ближ. Востока со степными кочевыми скотоводческими племенами, имело для Картли огромное стратегическое значение. В нач. II в. до Р. Х. под натиском самостоятельных арм. гос-в ослабевшая Картли потеряла юж. области Квемо-Картли (Гогарена), Спери и Тао (верховья р. Чорохи) и восточную пров. Камбисена (Камбечоани). Колхида, обретшая независимость, присоединила земли к югу от Чорохи (Кларджети, Шавшети, Аджария). |
| Гесиод не стремится ни к каким реформам в области религиозных и мифологических представлений, он старается упорядочить, закрепить традиционные взгляды на божественный миропорядок, выдвигая на первый план нравственные моменты, отложившиеся в народных преданиях. Однако самое подчеркивание нравственных проблем и стремление к систематическому осмыслению мира свидетельствуют уже о начинающейся ломке традиционного миросозерцания, об идеологическом сдвиге, происходившем в период распада родового общества. Гесиод нашел ряд последователей и продолжателей в области как «каталогического», так и чисто «наставительного» эпоса, и его дидактика является предшественницей наставительной лирики и философской поэзии VII – VI вв. Античная критика, отмечая в произведениях Гесиода некоторую сухость изложения (особенно в «каталогических» частях), высоко ценила воспитательное значение его поэм. Историк Геродот (V в. до н. э.) утверждал, что Гесиод и Гомер «составили для эллинов родословную богов, снабдили имена божеств эпитетами, поделили между ними достоинства и занятия и начертали их образы». Восхваление мирного труда у Гесиода дополняло, в глазах древних, воинскую героику Гомера. С другой стороны, противопоставление Гомера и Гесиода нашло выражение в легенде о «состязании» между обоими поэтами, на котором присутствовавшие эллины отдали предпочтение Гомеру, а царь Панед, председатель состязания, «увенчал Гесиода, сказавши, что победа по праву принадлежит тому, кто призывает к земледелию и миру, а не тому, кто повествует о войнах и побоищах». Однако произведения Гесиода не могли соперничать с гомеровским эпосом ни по силе, ни по длительности своего влияния, и легендарный Панед вошел в позднейшую греческую пословицу, как воплощение слабоумия. Глава III. Развитие греческой литературы в период становления классового общества и государства 1. Греческое общество и культура VII – VI вв. VII – VI вв. до н. э. – эпоха социальной революции, которая положила конец греческому родовому обществу и привела к созданию классового рабовладельческого общества. |
| 2:8,9. Моав и Аммон в конце VII в. до н. э. Наряду с другими малыми государствами в Сирии-Палестине, Моав и Аммон были вассалами ассирийцев в течение VIII и VII вв. до н. э. Об этом свидетельствуют упоминания моавитских царей в ассирийских летописях (в интервале времени от Тиглатпаласара III до Ашшурбанипала). Есть основания полагать, что они получили определенную долю независимости к концу VII в. до н. э., когда в Ассирии наступило смутное время (см. коммент. к Иез. 25:8 ). Однако Иосиф Флавий пишет, что они попали под иго Вавилонии вскоре после падения Иерусалима (см. коммент. к Иез. 25:2 ). 2:12. Ефиопляне (кушиты) в конце VII в. до н. э. Неясно, какова подоплека этого пророчества об Эфиопии. Кушиты не управляли в Египте со времени свержения своей династии, на смену которой в 644 г. до н. э. пришла Саисская династия царя Псамметиха I. Хотя этот фараон стал союзником ассирийцев после 616 г. до н. э., никаких свидетельств конкретного события или кампании ни в его документах, ни в документах его преемников ые найдено вплоть до кампании фараона Нехао II в 609 г. до н. э. Есть некоторые основания полагать, что это упоминание Эфиопии следует понимать в связи с Месопотамией (как, возможно, в Быт. 10:68 ), поскольку оно предшествует пророчеству об Ассирии. 2:13. Ассирия в конце VII в. до н. э. После смерти Ашшурбанипала в 627 г. до н. э. борьба среди его наследников и других претендентов на престол настолько ослабила Ассирийскую империю, что вскоре привела ее к полному краху. Распад империи усугубился двумя факторами. Во-первых, этому способствовала жесткая административная политика. Ненависть, которую вызывали ассирийцы, в дальнейшем еще более углубилась вследствие политики террора, проводимой Ассирией в военное время (см. статью «Лахис» в коммент. ко 2Пар. 32:9 ). Создание союза Вавилонии и Мидии было губительным для ассирийской армии, и в 612 г. до н. э. ассирийская столица Ниневия была захвачена и разрушена (см. коммент. к Ис. 13:1 ). Последняя точка в уничтожении всех следов былой славы и могущества Ассирии была поставлена в битве при Кархемише в 605 г. до н. э. Империя пала, и ее территория была разделена между Египтом и Нововавилонским царством (см. коммент. к Ис.31:8 ). 3:1–20 Надежда Иерусалима |
| и придал ему некоторые религ. функции (учение о «духе» и «воле Неба»), необходимые для офиц. идеологии централизованной империи. В целом в эпоху Хань (кон. III в. до Р. Х.- нач. III в. по Р. Х.) было создано «ханьское конфуцианство», основное достижение которого - систематизация идей, рожденных «золотым веком» кит. философии (V-III вв. до Р. Х.), и текстолого-комментаторская обработка конфуцианской и конфуцианизированной классики. Реакцией на проникновение в Китай буддизма в первые века по Р. Х. и связанное с этим оживление даосизма стал даосско-конфуцианский синтез в «учении о таинственном (сокровенном)» (сюань-сюэ). Постепенное нарастание как идейного, так и социального влияния буддизма и даосизма вызвало стремление к восстановлению престижа К. Провозвестниками этого движения, вылившегося в создание неоконфуцианства, явились Ван Тун (кон. VI - нач. VII в.), Хань Юй и Ли Ао (VIII-IX вв.). Возникшее в XI в. неоконфуцианство поставило перед собой 2 главные взаимосвязанные задачи: восстановление аутентичного К. и решение с его помощью на основе усовершенствованной нумерологической методологии комплекса новых проблем, выдвинутых буддизмом и даосизмом. В лаконичной форме эти задачи первым решил Чжоу Дуньи (XI в.), идеи которого через столетие получили всесторонне развернутую интерпретацию в творчестве Чжу Си (XII в.). Его учение, сначала считавшееся неортодоксальным и даже подвергшееся запрету, в XIV в. было официально признано и стало основой понимания конфуцианской классики в системе государственных экзаменов до нач. XX в. Чжусианская трактовка К. доминировала в сопредельных с Китаем странах - Корее, Японии, Вьетнаме. Основную конкуренцию чжусианству в период правления династии Мин (XIV-XVII вв.) составила школа Лу [Цзююаня] - Ван [Янмина] (лу-ван-сюэ-пай), идейно господствовавшая в Китае в XVI-XVII вв. и также получившая распространение в сопредельных странах. В борьбе этих школ на новом теоретическом уровне возродилась исходная для К. оппозиция экстернализма (Сюнь-цзы - Чжу Си, формально канонизировавший Мэн-цзы) и интернализма (Мэн-цзы - Ван Янмин), в неоконфуцианстве оформившаяся в противоположные ориентации на объект или субъект, внешний мир или внутреннюю природу человека как на источник постижения «принципов» (ли) всего сущего, в т. |
| Вылчитрынский золотой клад. XIII-XII до Р. Х. (СНАМ) Вылчитрынский золотой клад. XIII-XII до Р. Х. (СНАМ) Наиболее ранние археологические свидетельства заселения территории совр. Б. относятся ко времени раннего палеолита (700-100 тыс. лет до Р. Х.). К эпохе халколита (меднокаменного века, IV-III тыс. до Р. Х.) относятся крупный Варненский золотой клад, находки антропоморфной и зооморфной идольной пластики и керамических сосудов. Тогда же появляются первые поселения с жилыми постройками - полуземлянками (совр. Лудогорие, Шумен, Русе). Распространены были культы матери-земли, солнца, вождя, почитание предков. К периоду бронзы (3000-1200 гг. до Р. Х.) относятся поселения у с. Эзеро, Побит-Камык (в р-не Разграда), в окрестностях Сливена, Русе, Варны и Врацы. Наиболее яркими памятниками искусства того времени являются скальные рисунки в пещере Магура и Вылчитрынский золотой клад XIII-XII вв. до Р. Х., изделия к-рого отличаются изяществом и совершенством техники. Отчетливыми становятся региональные культурные особенности; в отличие от Сев. Болгарии земли к югу от Балканских гор были прочно связаны с греч. и ближневост. культурами. Античная Фракия Кариатиды. Фрагмент декора гробницы в с. Свештари. 1-я пол. III в. до Р. Х. Кариатиды. Фрагмент декора гробницы в с. Свештари. 1-я пол. III в. до Р. Х. Во II тыс. до Р. Х. одновременно с консолидацией греч. этноса на Балканском п-ове складывается ряд др. индоевроп. народностей, в числе к-рых были фракийцы и иллирийцы. В долине р. Струма расселились македонцы. Родственным фракийцам народом были мёзы, жившие в бассейне Моравы и Н. Подунавье. В сер. II-I тыс. до Р. Х. фракийцы занимали обширные территории от Карпат до Эгейского м. и от Чёрного м. до Македонии. Известно ок. 90 племен, крупнейшими из к-рых были одрисы, занимавшие значительную часть территории Фракии, а также геты и даки. Среди др. фракийских племен к VII-VI вв. до Р. Х. наиболее известны трибаллы, занимавшие территории сев.-зап. окраин совр. Б., серды, бессы, сатры. В VIII-VII вв. |
| Косцюшко-Валюжинич К. К. Раскопки в Херсонесе в 1891 г.//Археологические известия и заметки, издаваемые Императорским Московским археологическим обществом. – М., 1897. – Т. 5. – С. 187–188, 194–195; Отчет за 1896 год//Архив НЗХТ. – Д. 5. – Л. 17 об., 22 об.; Отчет заведующего раскопками в Херсонесе К. К. Косцюшко-Валюжинича за 1896 год//ОАК за 1896 год. – С. 176, (серебряная пряжка из инвентаря этого склепа датируется не ранее середины VII в.); с.196, (судя по «громадному, не встречавшемуся еще количеству остовов», в погребенных в склепе можно видеть жертвы массовой эпидемии); Косцюшко-Валюжинич К. К. Отчет о раскопках в Херсонесе Таврическом в 1905 году. – С. 71, («ямообразный» склеп, 1,06 X 2,48 X 3,55 м, по-видимому, не оконченный, содержал «множество костей, между которыми было 30 черепов); с.75, (склеп трапецевидной формы, грубой работы, 2,84 X 2,88–3,06 х 1,68 м, с тремя нишами-лежанками; «внутри было скучено огромное количество костей», монеты II–IV вв. и надгробие Георгия Мамсиа не ранее IX в.); с.94, («катакомба была до самого потолка завалена костями»); с.96, (склеп трапецевидной формы, хорошей работы, 1,91 х 1,60–1,73 х 1,46–1,64, с тремя «нишами-ящиками, снабженными аркосолиями»; «множество остовов лежало в беспорядке»); с.105, 2052 (квадратная «катакомба... найдена наполненной человеческими костями»); с.106, (в склепе «скучено огромное количество человеческих костей»); с.108, («катакомба трапецевидная грубой работы, с выгнутой полукругом передней стеной», 2 X 1,68–2,13 х 1,60, с тремя нишами-лежанками, использовалась с III–IV вв., «была наполнена остовами»); с.111, 2080 (прямоугольный склеп грубой работы, 3,48 х 3,04 х 1,62 м, «с 3-мя нишами-койками с округленными боками»; «при разбросанных костях ничего не найдено»); (склеп аналогичной конструкции; «при разбросанных костях» – миниатюрный стеклянный бальзамарий, 14-гранная пронизь, бронзовый нательный крестик, «по-видимому, очень поздний»); Косцюшко-Валюжинич К. К. Извлечение из отчета о раскопках в Херсонесе Таврическом в 1906 году. – С. 56–60, (типичный позднеримский склеп грубой работы, 2,75 х 2,30–2,84 X 1,68–1,60 м, с тремя боковыми нишами-лежанками, наряду с херсонескими и римскими монетами U–III и IV–V вв., прочим инвентарем этого времени содержал бронзовую поясную малую пряжку в форме креста конца VII–VIII вв.); Суров Е. Г. Херсонес Таврический. – Свердловск, 1961. – С. 71 сл.; Суров Е. Г. К истории северозападного района... – С. 127 (в склепе 1959 г. с многочисленными костяками одна лежанка была заложена плинфой и оштукатурена). |
| С именем Геракла в Колхиде древнегреч. мифы ( Herod. Hist. VII 193; Apollod. I 9. 19; Theocr. XIII 73) связывают экспедицию аргонавтов: по одной версии, он сошел на берег в Афетах, по др.- доплыл до Колхиды и даже был предводителем некой кампании. Миф о Прометее, прикованном Зевсом к Кавказским горам и освобожденном Гераклом, находит соответствие в груз. мифологии в легенде об Амиране, двойнике Прометея. Популярность культа Геракла помимо письменных источников подтверждают также раскопки в Вани, напр. золотая бляшка с изображением Геракла, сражающегося с немейским львом. По свидетельству античного историка Дуриса (IV-III вв. до Р. Х.), «жители Кавказа не приносят жертву только Зевсу и Афине, так как они были виновниками наказания Прометея. Геракла же почитают особо, так как он убил орла, терзающего Прометея» (Очерки. С. 482). Грузия в I–IV вв. Грузия в I–IV вв. Прямых данных и письменных свидетельств о верованиях колхов в V-IV вв. до Р. Х. нет. Этнографические и археологические материалы позволяют предположить, что в языческом пантеоне колхов ведущее место отводилось божествам плодородия, почитаемым через культ солнца и луны и принявшим антропоморфный облик. Серия находок статуэток женщин с младенцем свидетельствует о существовавшем культе Великой Матери богов. С культом Матери связывают фрагменты скульптур льва, найденные в Корильском ущелье (божество жен. рода, богиня плодородия, обновления природы, света и любви), височные украшения с изображениями всадников на конях, представленные среди найденных золотых украшений V-IV вв. до Р. Х. в Вани. О почитании хтонических божеств свидетельствуют ритуальные каналы Ванского городища, соединявшиеся либо с шахтообразными углублениями, либо с высеченными в скале ямами (вероятно, для стекания крови жертвенных животных). Деревянное святилище Вани V в. до Р. Х. представляет собой открытый с вост. стороны П-образный дворик, пристроенный к длинному крытому коридору. Двор служил для открытого церемониала, а коридор - для приношений (сохр. следы обугленного дерева, многочисленные фрагменты местной и привозной керамики). |
| (Зубарь В. М., Дорофеев В. В., Ушаков С. В. Отчет о раскопках Западного некрополя в 1988 г.//Архив НЗХТ. – Д. 2843/I. – Л. 6–12, рис. 20, 15; 21, 9, 10, 14). До X–XI вв. мог действовать склеп г. с прямоугольной камерой (ширина – 3,6 м, длина более 2,4 м, свод обрушился), потолок которой был подперт массивным, овальным в сечении каменным столбом. В восточной части склепа были устроены четыре лежанки: в южной стене, напротив столба в торцовой, восточной части, и две в северной. Восточная лежанка (2,3 х 1,0 X 0,85 м) оказалась заполнена почти до потолка сложенными штабелем человеческими костями, уложенными перпендикулярно ее оси. Под торцевыми стенами лежанки лежали черепа. Всего здесь находились останки 26–28 взрослых и 4–5 детей, причем до 5 черепов оказались со следами искусственной циркулярной деформации, то есть позднеримского – ранневизантийского времени (не ранее конца III в. и не позже VII в.). На северо-восточной лежанке (1,5 х 0,8 х 0,95–0,75 м) было совершено 16–17 ингумаций, три из них принадлежали детям. Среди костей была обнаружена сделанная из гладкой проволоки бронзовая серьга-колечко типично раннесредневекового облика. Южная лежанка осталась не расчищена, но возле нее, в засыпи зафиксированы фрагменты стенок желобчатой амфоры V–VII вв. и два донышка высокогорлых кувшинов с плоскими ручками, какие бытовали в середине IX–XI вв. (Зубарь В. М., Дорофеев В. В., Ушаков С. В. Отчет... – Л. 13–15, рис. 25). 1469 Романчук А. И. Западный загородный храм Херсонеса//ВВ. – 1990. – Т. 51. – С. 165–171. По мнению исследователей, ведших здесь раскопки, склепы с раннесредневековыми погребениями встречались только возле этого храма и отсутствовали ближе к стенам города (Зубарь В. М., Шевченко А. В. Отчет о раскопках херсонесского некрополя в 1982 году//Архив НЗХТ. – Д. – Л. 56). Но уже в 1983 г. подобные склепы были выявлены и на этом участке некрополя (см.: Зубарь В. М., Шевченко А. В. Отчет о раскопках западного некрополя Херсонеса в 1983 году. – Л. 36–41, склепы Следовательно, они были рассеянны по всей территории Западного кладбища. |
| Таким образом, система Липсиуса кратко выражается следующими тремя положениями: 1) тексты F и K – не сокращенные, а полные; 2) в своем отношении к LP, – F занимает место непосредственного источника, а K стоит в ближайшей, родственной связи через посредство Leoninus, общего источника для F, K и LP; 3) между собою F и K, по тексту, только в самом близком родстве, и различаются тем, что F непосредственно пользовался текстом Lib, а K – лишь через посредство Leoninus. Свою систему Липсиус аргументирует тем, что биография Ксиста III служит демонстрационной линией в тексте обеих редакций, старшей и младшей. Каталоги V-VII вв. произошли из одного оригинала, оканчивавшегося Ксистом III, и продолженного после до Пелагия I. До Ксиста III также, по тексту, F=K > AB; наоборот, с биографии Льва I редакторы F и K сокращали одинаковый текст или лучше, с Симмаха F сокращал один, а K сокращал и комбинировал два совершенно различных между собою. В датах епископствований до Ксиста III K=не F, по каталогам V – VII вв., между тем с Льва I K=AB. потому что в обоих случаях одна традиция. Признаки первичной редакции уцелели и в младшей, напр. постановление Телесфора о Gloria in excelsis (сравнительно с постановлением о том же Симмаха). Этими остатками первичной редакции объясняется разность между A и B до конца V века, которая далее покрывается полным тождеством между ними (А=В) 14 . Текст F, случайно и по недостатку прочего рукописного материала выдвинутый Схельстрате, во все время служил тормозом в исследованиях европейских ученых, чем остается и до настоящего времени. Этот текст – по истине, загадка. Будь точно известно его происхождение, установилось бы правильное отношение между главными полными редакциями и К. Однако не излишне иметь ввиду, что манускрипты F относятся к IX веку, т.е. ко времени, которым датируется целая половина важных манускриптов (15). Если когда интересовались LP, то особенно в этом веке. Но только полуобразованный копиист мог удовлетворяться текстом, который ему предлагался даже в лучших полных манускриптах; для более интеллигентного лица требовался текст лучший, в смысле удобства для чтения. Отсюда что удивительного, если текст, легший в основу манускриптов F, имел исключительную цель – удовлетворить, с одной стороны, тогдашнему живому интересу к LP и, с другой стороны, избежать растянутости, повторений и пропусков бывшего тогда в обращении полного текста, переписывавшегося во множестве экземпляров. Эта цель могла быть и осуществлена с таким успехом, если допускать здесь желание какого-либо незаурядного средневекового читателя. Этим нисколько не хотим сказать, что самый текст F IX в.; он остается с характером VI в., равно как и LP в своей древнейшей части. Но так как неудовлетворительность текста LP современна происхождению последнего, то и тогда могли быть опыты более исправного текста, из которых один сохранился в F и, путем утраченных для нас посредств, перешел в манускрипты IX в. |
|
|
