| 271 Augusti, Denkwürdigkeiten aus der christl. Archäologie, III, 67 ff. Bingh., Orig., IX, 170. Hospiniani, De festis Christ., p. 69. Ed. 1673. 273 Ciampini. Vet. mon. II, tab. III. Garrucci, CCCXLIV, 3. Rohault de Fleury, La S. Vièrge, pl. CVI – bis. Lehner, Marienverehrung Taf. VII, 69. Liell, Die Darstell., S. 215, Fig. 9. Опис. у Шульце (Archäol. Stud., S. 216) и Крауза (R. E., II, 935). 274 Неясность подробностей дала Чиампини повод сказать, что здесь представлен змей (=нитка!), которого извлекает из урны женщина, или же – этот змей обвивается вокруг урны и намеревается ужалить женщину. Ciampini, Vet. mon. II p. 8. 275 О формах благословляющего перстосложения см. исследования Архиеп. Никанора в Правосл. собес., 1869–1870 гг.; также отдельн. соч. О перстослож. для крестн. знам. и благословения. СПб., 1890 (из журн. Странник). 278 Наглядный пример подобной неуверенности представляет В. Шульце: в одном и том же сочинении он отнес этот саркофаг сперва к середине (S. 211), потом к началу V в. (S. 216). 279 Рис. Ciampini. Vetera mon., t. 1, tab. XLIX (неудовлетворительный). Garrucci, tav. CCXI, CCXII, 1. Rohault de Fleury, L’Evangile, t. I, pl. II. Lehner, Taf. III, 21. Agincourt, XVI, 4 (рис. неудовлетворительный). 280 Подобное положение усвоено Богоматери в сцене благовещения на оксфордской таблетке VI-VII вв. (по Дидрону, VIII-X вв. Annales archéol, vol. XX, p. 118). 283 Опис. и рис. в Труд. моск. археол. общ., т. I (1867), стр. 7; ср. также визант. альб. гр. Уварова, стр. 73. и след. Изд. гр. П.С. Уваровой, 1890 г. 284 До 50 памятников III-XII вв. указано в соч. Рого де Флери «La Sainte Vierge», но византийских, в строгом смысле слова, в числе их немного. Хронологическое распределение не везде точно. 286 По мнению гр. А.С. Уварова, он относится к IV-V вв. (Протоколы подготовит. комит. V арх. съезда в Тифлисе, стр. 357); по заключению г. Стриговского, он изготовлен в Равенне в первой половине VI в. Strzygowski, Byzant. Denkmäler, I. Das Etschmiadzin-Evaneliar, S. 17 ff. Wien, 1891. |
| Последующие столетия были чрезвычайно стабильными в истории П. Расправившись и с иудейским сепаратизмом, римляне начали воспринимать П. как одну из рядовых провинций империи; внимание к ней резко снизилось. Вместе с тем для развития П. принимались почти те же меры, к-рые касались всех др. территорий империи. Во II-III вв. строились дороги, к-рые охватили регион густой сетью. В большинстве городов реализовывались программы возведения храмов и общественных зданий. До наст. времени сохранились обширные и дорогостоящие комплексы городских центров рим. эпохи в Скифополе, Кесарии, Диокесарии, Иппосе, Гадаре, Герасе, Филадельфии и др. Они исследованы археологами и искусствоведами. Мн. здания в них (портики улиц и площадей, храмы, булевтерии, театры, одеоны, торговые лавки, триумфальные арки и др.) были возведены во II-III вв. Большое внимание римская власть уделила П. в период правления имп. Септимия Севера, на рубеже II и III вв. Ок. 194 г. пров. Сирия-Палестина была разделена на 3 части: Келесирию, Финикию и П. В состав П. вошла большая часть исторической области П. между Ливанскими горами на севере и пустыней Негев на юге. В это же время в бывшей Иудее были основаны новые полисы Элевтерополь (древний Бет-Гурвин), Диосполь (древняя Лидда ) и Никополь (древний Эммаус ). В кон. III в., при проведении военной реформы имп. Диоклетианом, из колонии Легио были выведены войска, но колония была преобразована в полис Максимианополь. В 259-272 гг., в период временного распада Римской империи, П. находилась под властью пальмирского царя Луция Септимия Одената. Византийская эпоха (IV - нач. VII в.) Период рим. принципата II-III вв. заложил основы для сохранения стабильного положения П. в последующие века. П. почти не была затронута гражданскими войнами и политическим кризисом в сер. III в. Эпоха IV-VI вв. считается в истории П. временем наибольшего социально-экономического процветания, уровень которого был превзойден только в XX в. Население П. в это время скорее всего превысило 1 млн чел.; площадь сельскохозяйственных земель расширилась, захватив нек-рые районы прежних степных и полупустынных кочевий в Заиорданье и Негеве (и заметно превышала размеры совр. сельскохозяйственных угодий). Рим. историк Аммиан Марцеллин в сер. IV в. назвал крупнейшими городами П. Кесарию, Элевтерополь, Неаполь, Аскалон и Газу ( Amm. Marc. Res. gest. XIV 8). |
| На изготовление склепа (2403) в ранневизантийский период указывает кладка его передней стены из типичной плоской плинфы на цемянке, но в самой камере оказались «кости от многих остовов в беспорядке», которым сопутствовали светильник III–IV вв., четыре раннесредневековые бронзовые серьги в виде гладких колечек, серьга VII–VIII вв. с остроконечной подвеской и медная монета Василия I, указывающие на использование добротно сделанной, оштукатуренной цемянкой усыпальницы вплоть до X в. 1517 . В том же районе кладбища, в 15 м к юго-востоку от башни Зинона в 1908 г. Н. И. Репниковым был вскрыт большой склеп исключительно своеобразного, сложного, «пещерообразного» устройства (общая ширина – 8,9 м, а длина с дромосом – 6,2 м), какой принято относить к ранним вариантам склепов. Над его входным отверстием (1,10 х 0,80 х 0,50 м) в скале была высечена крупная, но сравнительно мелкая, не глубокая ниша-аркосолий (1,64 х 1,30 х 0,39 м), возможно, для установки иконы или плоского надгробного памятника, стелы, а в полу склепа вырублено для погребений восемь отдельных ящиковидных могил (рис. 417). Он был заполнен до верха сильно истлевшими костяками более тысячи покойников, среди которых оказалась найдена золотая монета Тиверия Маврикия, а также семь бронзовых поясных пряжек типичных византийских типов VII–VIII вв., указывающие приблизительно на время функционирования этой, вероятно, общественной усыпальницы раннесредневекового Херсона 1518 . Там же, в 40 м от башни Зинона находился склеп с пятью нишами-лежанками, прямоугольный вход в который остался заложен грубо отесанной известняковой плитой (рис. 418) 1519 . В нем тоже хоронили, очевидно, в течение долгого времени, поскольку во всех нишах истлевшие костяки лежали мощными слоями, достигавшими толщины 0,19–0,36 м. Находка золотой сережки типа, встречающегося в раннем слое могильника Суук-Су VI–IX вв., трех медных проволочных сережек-колечек, очень популярных в силу своей дешевизны, бронзового браслета с заходящими друг на друга концами, двуручного кувшина, который по форме сближается с раннесредневековыми амфорами, а также херсонской монеты Василия I свидетельствует в пользу того, что усыпальницу если не регулярно, то периодически могли использовать c VI–VII вв. |
| 83 . С VI до IX в. на месте помещения XVII бывшего римского здания, построенного после первой трети III в. и условно названного «домом командира», помещалась кладовая с пифосами, а сам «дом командира» был восстановлен в VI–VII в. (см.: рис. 190. П) 84 . Судя по находкам монет Константина IV Погоната (668–685) и обломкам краснолаковой посуды группы «фокейской сигиллаты» форм 1 и 3 G, раннесредневековая уличная вымостка из твердого мусора, гальки, камней, керамики, открытая в Β. В. Борисовой в северо-западном углу «цитадели», датируется не ранее второй половины VII в. 85 . Не затихали и особенно интенсивные на этой территории канализационные работы, видимо, объяснимые пониженным уровнем участка и боязнью скопления здесь нечистот. К примеру, в VI в., судя по характеру бортиков черепиц из вымостки, был сооружен крупный водосток «Ч» с каменными стенами и перекрытием, пересекавший Южную площадь цитадели в направлении середины приморской 21 куртины 86 . е, Табл. 1. Сооружения с кладкой opus mixtum в раннесредневековом Херсоне и его округе Нивелировка участков под новую застройку наблюдалась и в других районах Херсона. В частности, она прослеживается на месте античного театра, в южной части города 87 . Так, до строительства крестовидного «храма с ковчегом» 19) около его восточного угла располагалось здание, часть которого была врыта в землю, как у полуземлянки. Первый его пол покоился на слое с керамикой не позднее V в., а второй – на подсыпке, содержащей материал в основном VI столетия 88 . Разумеется, соседство и ориентация еще не существовавшего тогда храма при этом строительстве не были учтены. Выше верхнего пола орхестры театра пролегала стена толщиной 0,78 м из крупных камней, уложенных на известковом растворе. Не выше уровня первоначального пола храма находились остатки еще одной стены из бута на глине толщиной 0,80 м, которую перекрывало подобие вымостки из камня-кулачка 89 . Следы подобных же ранневизантийских строений и водостока фиксируются при раскопках в южном секторе участка на месте античного театра, причем эти остатки покоились под стенами более позднего строительного периода 90 . Прирезка к востоку от «храма с ковчегом» позволила выявить стратиграфию средневековых отложений, в которой четко выделяются четыре слоя с материалом V–VII вв. и два слоя с керамикой VIII–X вв. 91 . Наконец, разборка кладок к юго-востоку от еще одного храма на месте античного театра – «храма 1958 г.» дала материал, позволяющий относить сооружение этих кладок к VIII–IX вв., тогда как под ними замечен слой с материалом VII–VIII вв. 92 |
| В IV в. плотность населения в регионе достигла максимальных в древности и в средневековье значений, на что указывает большое количество памятников черняховской культуры. Римские динарии из могильников черня-ховской культуры на севере Молдавии. III–IV вв. до Р. Х. Римские динарии из могильников черня-ховской культуры на севере Молдавии. III–IV вв. до Р. Х. В эпоху Великого переселения народов ввиду нашествия гуннов в 376-381 гг. значительная часть населения ушла вместе с готами на территорию Римской империи. Многие остались под властью гуннов, приняв участие в их походах. Не позднее VI в. романское население, проживавшее к северу от Дуная, вступило в постоянный контакт со славянами, которые оказали сильное воздействие на дальнейшее развитие региона. После переселения большинства слав. населения к югу от Дуная, их остатки были ассимилированы романским населением, к-рое в VIII-X вв. в Карпатском регионе в условиях изоляции от остального романского мира, а также в результате постоянных контактов с мигрировавшими народами постепенно трансформировалось в особую этнокультурную общность. Соседние народы называли ее влахами (волохами, валахами) (Republica Moldova: Ediie enciclopedic. Chiinu, 20102. Р. 159-160). Фундамент бань в Ст. Орхее. XIV в. Фундамент бань в Ст. Орхее. XIV в. Согласно одной интерпретации археологического материала, в IX - нач. XI в. в юж. части междуречья Прута и Днестра распространилось влияние Первого Болгарского царства. На рубеже 30-х и 40-х гг. Х в. большая часть территории М. вошла в состав Древнерусского гос-ва. Локальной особенностью древнерус. культуры являются отсутствие вещей сканд. типа и наличие предметов вооружения и облачения венг. типа (присутствие венгров в этом регионе в указанный период отмечено также в письменных источниках) ( Тельнов и др. 2002; Рабинович, Рябцева. 2009). Согласно др. интерпретации, ни влияние Первого Болгарского царства, ни вхождение в состав Древнерусского гос-ва не имеют никаких документальных и археологических подтверждений. В V-VII вв. население Пруто-Днестровского междуречья было представлено археологической культурой Костиша-Ботошань-Ханска, а в VIII-XI вв.- культурой Лозана-Борниш, к-рая представляет начальную фазу обширной археологической культуры Дриду, распространенной во всем Карпато-Дунайском регионе в X-XI вв. С XII в. поздняя культура Дриду переходит в культуру Рэдукэнень, а в XIII в.- в культуру Брэнешть-Ленкэуць-Екимэуць ( Postic Gh. Civilizaia medieval timpurie din spaiul Pruto-Nistrean: Sec. V-XIII. Bucur., 2007. Р. 62-63, 138-139). |
| В III-II вв. до Р. Х., по мере того как преобладающим типом ландшафта становилась засушливая саванна, негроидные автохтоны отступали к р. Сенегал под давлением европеоидных носителей берберо-ливийских диалектов, двигавшихся с севера в поисках пастбищ. Последние, будучи знакомы с выплавкой меди и железа, сочетали коневодство с охотой на газелей, страусов и др. животных. Об имевшихся у них примитивных навыках письма свидетельствуют эпиграфические фрагменты, выполненные ливийской графикой. Отдельные экспедиции рим. легионов в имперский период могли достигать территории совр. М.: напр., Гай Светоний Паулин в 41-42 гг. по Р. Х. первым из римлян совершил переход через Атласские горы, предположительно до Адрара. В тот период был налажен товарообмен между античным миром и автохтонами, на что указывают находки монет и фибул эллинистического происхождения в Акжужте и Тамкаркарте (обл. Адрар). До I в. до Р. Х. берберо-ливийцы использовали в хозяйстве почти исключительно лошадей, с III-IV вв. по Р. Х. стали широко использовать верблюдов во время вооруженной экспансии в южные территории. На крайнем юге совр. М. в VI-VII вв. на базе раннего протогос-ва зап. манде (сонинке) Вагаду сложилась империя Гана со столицей Кумби в обл. Аукар (ныне Ход-эль-Гарби и Ход-эш-Шарки в М. и обл. Каес в Мали). С VII в. наплыв вост. берберов из Сев. Африки, отступавших под натиском халифата, усилил 2 берберские этические группы: на севере вокруг г. Сиджильмаса образовалось объединение коневодов - зената; на юге вокруг г. Аудагост сложилась конфедерация верблюдоводов - санхаджа. В IX в. берберы стали контролировать важнейшие перевалочные пункты транзита в зап. части Сахары. Распространение ислама и арабо-берберские империи (VIII-XIV вв.) Первые отряды арабов-мусульман проникли на земли совр. М. еще в нач. VIII в., но вторжение сюда омейядских войск произошло в 734 г. Тем не менее в VIII-IX вв. ислам оставался здесь по преимуществу религией иноземных купцов. Даже после того как в X в. в ислам обратилась правящая династия конфедерации санхаджа, основная масса населения сохранила верность домонотеистическим культам или ранним монотеистическим представлениям, которые проникали сюда через зенатские княжества Дальн. Магриба (совр. Марокко и Зап. Алжир) - Сиджильмаса, Бергвата, Накур и Агмат, где происходил синтез иудео-христиан. культов с архаичными верованиями сев. берберов. |
| здесь к этому времени, как и детские захоронения в соседнем склепе 1960 г., где в дромосе лежала часть амфоры типа «carotte» второй-третьей четверти VI в. (Суров Е. Г. Указ. соч. – С. 91, рис. 17; Зубар В. М. Про час и обставини... – С. 31–33). Обилием погребенных отличался склеп г. с двумя нишами-лежанками в подпрямоугольной камере (4,7 X 3,8 X 2 м), свод которой поддерживали три опорных прямоугольных в основании столба, устроеные по осевой линии (юго-запад – северо-восток). На обеих лежанках костяки залегали слоями (не менее 7–8 ингумаций). По словам авторов отчета, западная часть северной половины камеры с уровня лежанок буквально была завалена на 0,5 м человеческими костями. Очевидно, их сдвигали сюда, когда связки покойников еще не полностью истлевали, поскольку некоторые части скелетов лежали в анатомическом порядке (судя по черепам – не менее 10 мертвецов). Всего в северной половине камеры покоились останки не менее 30 человек. В основной части камеры находилось примерно столько же погребенных, которые были уложены в два слоя. В инвентаре присутствовали монеты IV–V вв., долго не выходившие из обращения, фрагменты амфоры V–VII вв. с коническим корпусом, покрытой зеленоватым ангобом, обломок позднекраснолаковой миски со штампами второй половины V–VI вв., бронзовые проволочные браслеты, серьги, бронзовые и серебряные пряжки, двухпластинчатые фибулы VI–VII вв. (Зубарь В. М., Бунятян Е. П., Шевченко А. В. Отчет о раскопках Западного некрополя в 1987 г.//Архив НЗХТ. – Д. – Л. 3–13). Примеры наиболее длительного, многократного использования демонстрируют склепы, открытые на Западном некрополе в 1988 г. Так, в типичном позднеримском склепе с тремя лежанками и прямоугольной камерой (2,8 X 3,0 X 1,7–1,8 м) было похоронено около 400 человек: на левой лежанке – до 20 ингумаций взрослых и детей, на лежанке против входа – 16–17, на лежанке справа – 14–15; на затечной земле, на высоте 1,0–1,1 м от пола камеры зафиксировано 15 костяков без погребального инвентаря. В натечной земле здесь оказались бронзовые ребристые и типичные средневековые шаровидные полые пуговицы, а также фрагменты белоглиняной керамики со светлозеленой поливой, что указывает на весьма длительное использование усыпальницы – после «очистки» в VII в., видимо, до XII–III вв. |
| С этого же времени быстро разрастаются скромные загородные кладбища, над ними сооружают базилики и «мемории», возникает множество новых кладбищ. В IV-V вв. К. Рима вытянулись вдоль дорог примерно на 5 км от стены Аврелиана (273); их расположение за городскими стенами связано с запретом на погребения в городе (исключение - Александрия I-II вв.). Т. о., с нач. IV в. кардинально меняется придорожный ландшафт рим. пригорода с его частными поместьями и виллами: его пространство, где формируются христ. богослужебные и погребальные традиции, приобретает общественно значимый характер. Кубикула в катакомбах св. Каллиста Кубикула в катакомбах св. Каллиста С сер. VI в. в связи с резким уменьшением городского населения снизилась потребность в кладбищах, а военная опасность вынудила хоронить умерших внутри города, и законодательные нормы были изменены. В предместьях теперь хоронили в основном местных жителей, но наиболее известные К. сохранили значение loca sancta - св. мест; около них в память мучеников возводили храмы и монастыри. К мощам святых и их реликвиям устремлялось все больше паломников; с VII в. в итинерариях (их протографы возводят к рубежу V и VI вв.) содержатся точные указания, как найти то или иное погребение. В VII в. залы К. еще продолжали украшать росписями: последнее оформление К. и святилищ мучеников относят к кон. VIII - нач. IX в., периоду понтификата Адриана I и Льва III. Окончательный упадок К. в Италии, Галлии и рим. Африке начался в VII-VIII вв. с переноса из них в города мощей. Так, освящая Пантеон, папа Бонифаций IV (608-615) вывез из К. ок. 30 повозок с мощами; при папе Пасхалии I (817-824), согласно надписи в базилике Санта-Прасседе, из К. были вынуты останки 2300 умерших. Мощи из К. извлекали вплоть до нач. IX в. и позже, о чем свидетельствуют росписи XI-XII вв., такие как образ св. Бенедикта в катакомбах св. Эрметы (di Sant " Ermete). Единичные галереи в наиболее известных К. посещали и в средневековье (катакомбы св. Лаврентия (di San Lorenzo) и их часть - св. Кириака (di San Ciriaco) на Тибуртинской дороге, св. Панкратия (di San Pancrazio) на Аврелианской дороге, св. Валентина (di San Valentino) на Фламиниевой дороге, св. Себастиана и св. Агнессы (di Sant " Agnese)). |
| Ее свод поддерживали 336 колонн; находилась в центральной части города, недалеко от Св. Софии и Халкопратии. Баил (балби) – наместник, управитель в Латинской Романии. Бакиртзис (Bakirtzis) Харлампос – известный греческий византинист последней трети ХХ – начала XXI вв., специалист в области византийской архитектуры, знаток памятников Фессалоники, хранитель византийских древностей, профессор византийской археологии в Университете Аристотеля (Фессалоника, Греция). Бакла – один из «пещерных» городов V-XIII вв., расположенный в 2 км к востоку от с. Скалистое Бахчисарайского района Автономной республики Крым и в 18 км от Симферополя. Здесь находятся более 100 вырубленных в скале пещер-крипт, христианских церковно-погребальных комплексов, зерновые ямы, тарапны-винодавильни и т. д. Фортификационное строительство велось на Б. с участием Византии во второй половине VI – первой половине VII вв. и в середине IX в. Основное число усадеб относится к VI-X вв., некоторые из них просуществовали до последней четверти XIII в., когда город погиб от набега монголо-татар. Систематические раскопки проводятся с 1961 г. Балаклава – городок, расположенный в 17 км южнее Севастополя. До 1957 г. – самостоятельный город, затем часть Балаклавского района Севастополя. Название в переводе с турецкого означает «Рыбье гнездо». Расположена на берегу изогнутой живописной бухты, окруженной горами. В VII-VI вв. в Б. находились поселения тавров, позднее – древних греков, которые называли бухту Симболон Лимен – «Залив предзнаменований (символов)». Во II-III вв. здесь размещался римский военный лагерь, а в ранневизантийское время, возможно, существовало укрепление. В 1357 г. на берегах бухты обосновались генуэзцы, возведшие укрепления на Восточном мысе (Крепостной горе) над входом в гавань и назвавшие поселение Чембало. В 1433 г. оно было захвачено владетелем княжества Феодоро Алексеем I (Старшим). В 1434 г. генуэзская экспедиция на 20 кораблях с пушками и 6000 наемниками под командованием рыцаря Карло Ломеллини отвоевало Чембало, заодно захватив Каламиту и разорив часть селений и укреплений Готии. В 1475 г. крепость была захвачена турками-османами и перестроена, город и порт разрушены. |
| В кон. VIII в. до Р. Х. начинается упадок Урарту. Несмотря на поражение от ассир. царя Саргона II в 714 г. до Р. Х., страна нек-рое время еще продолжала развиваться и осваивать новые земли в Закавказье вплоть до Каспия. Однако постоянная необходимость сдерживать натиск Ассирийской державы, вторжения киммерийцев, скифов, мидян, а также внутренние факторы - интенсивное распространение арм. племен и их языка в вост. половине Армянского нагорья - способствовали ослаблению гос-ва Урарту. Первые арм. гос-ва. Правление Ахеменидов (VII-III вв. до Р. Х.). На рубеже VII и VI вв. до Р. Х. на территории Урарту впервые появляются фрако-фригийские племена, к-рых месопотамские источники именуют «мушку». На смену распавшемуся гос-ву Урарту пришло сложившееся уже на основе армяноязычной этнической общности гос-во Оронтидов (Ервандидов), находившееся под протекторатом Мидийской державы. Арм. этнос сложился в результате сближения и слияния мн. этнических групп, как местных хурритских, так и индоевропейских (лувийцев, фригийцев-мушков). Важную роль в истории образования древнеарм. государственности сыграли племенные союзы, населявшие зап. часть Армянского нагорья, в частности Арме-Шуприа (XII-VII вв. до Р. Х.). В 520 г. до Р. Х. царство было завоевано персами и оставалось в составе державы Ахеменидов . Слово «А.» для обозначения страны впервые упоминается в Бехистунской надписи персид. царя Дария I , высеченной на 3 языках в 521 г. до Р. Х. А. была известна мн. древним народам. Она изображена в числе 6 стран на звездообразной вавилонской карте, высеченной на глиняной плите в V в. до Р. Х. О ней писали древнегреч. историки Геродот (V в. до Р. Х.) и Ксенофонт (V-IV вв. до Р. Х.), называвший армян «миролюбивым, богатым, гостеприимным народом». Т. о., с кон. VI в. до Р. Х. А. испытывала сильное иран. политическое и культурное влияние. Широкое развитие в тот период получили ремесленное производство и строительная техника. Большим достижением было введение в А. в сер. V в. до Р. Х. нового лунно-солнечного календаря, к-рый использовался до нач. XIV в. |
|
|
