| Печать Саламанкского ун-та В XIII в. испан. культуре покровительствовали короли Кастилии Фернандо III и Альфонсо X, короли Арагона Хайме I и Хайме II. Придворные науки и искусства были ориентированы на национальные языки. По заказу кор. Фернандо III были переведены на кастильский язык «Этимологии» Исидора Гиспальского (Севильского) и вестгот. «Книга приговоров». При кор. Альфонсо X, одном из образованнейших европ. государей того времени, сложилась т. н. 2-я школа толедских переводчиков с арабского и иврита, переводили также сочинения Аристотеля и Аверроэса. Особый интерес был к научной лит-ре - книгам по астрономии и астрологии. При Альфонсо Х (предполагается, что и при его непосредственном участии) был составлен ряд текстов, оказавших заметное влияние каждый в своей сфере: «История Испании» (Estoria de España; 70-80-е гг. XIII в.) и «Всемирная история» (Grande e General Estoria; после 1272), трактат о минералах и об их лечебных и магических свойствах «Лапидарий» (Lapidario; между 1276 и 1279), астрономические таблицы, описывающие положение небесных тел, «Таблицы Альфонсо Х» (Tablas alfonsíes; между 1252 и 1270), «Книга игр» (Libro de los juegos; 1283), собрание песнопений на галисийском языке в честь Пресв. Богородицы «Песни о Деве Марии» (Cantigas de S. Maria; 70-80-е гг. XIII в.). По указанию короля и при его активном участии были составлены важнейшие в истории И. своды права - «Фуэро Кастилии» (Fuero Real de Castilla; 1255) и «Семь Партид» (Siete Partidas; 1256-1263), отразившие процесс рецепции рим. права в Леоно-Кастильском королевстве. Важной чертой большинства трактатов, составлявших т. н. альфонсинскую лит-ру, является то, что они были написаны на романсе, который, постепенно вытесняя латынь, приобрел статус языка политики, канцелярии и придворной культуры. По заказу Толедского архиеп. Родриго Хименеса де Рады был выполнен перевод Корана на лат. язык. Большую известность получили исторические сочинения архиепископа, прежде всего «История готов» (Historia gothica), написанная по заказу кор. Фернандо III. |
| And yet the Orthodox Church insists on the Real Presence of Christ in the consecrated elements of the Holy Eucharist, in the actuality of Christ’s substantial presence there, of the tangibility of the saving and healing nourishment it provides. What is this Real Presence? What is really present in the Holy Eucharist such that we really eat of Christ’s Body and Blood—yet not in a literal and cannibalistic fashion? How can we so eat in such an undeniably symbolical, immaterial and yet at the same time real fashion? What is symbolical and what is real in the consecrated elements of the Eucharist and the act of Communion? The Church has traditionally protected the mysterious and transcendent character of the Real Presence by refusing to fix it in specific theological terminology. Theories such as transubstantiation, consubstantiation, and impanation have variously been presented in such attempts at definition, and one approach here would be to canvass their adequacies and inadequacies in order to explore the range of implications of the mystery of Christ’s Real Presence in the Holy Sacrament of the Altar. I will reserve such a theological inventory for another article and will pursue here instead a primarily scriptural exegesis. A key factor in grasping the Real Presence of Christ in the Holy Eucharist is to understand that Christ gives and makes himself available there in the fullness of his glorified substance and person, that is to say, in his fully transformed, resurrected Body. The immediate objection to such a view of the Eucharist is an historical and temporal one: namely, that Christ was not yet glorified when at the Last Supper he first gave to his disciples to eat, under the species of bread and wine, of his veritable Body and Blood. I would reply, however, that such an objection is inconsistent with the fuller implications of Christ’s eternal, indivisible unity with the Father. The Last Supper bears to the post-resurrectional and post-pentecostal Liturgy the same relation that the glory of the Transfiguration bears to the Resurrection and Ascension. The Transfiguration reveals to Peter, James, and John the perpetual glory of Christ’s identity with the Father as well as his fulfillment, as represented by Moses and Elijah, of the Law and the Prophets. The Resurrection is the fuller realization and manifestation within his temporal ministry of the eternal reality of Christ as the Logos: “All things were made through him. . . . In him was life and the life was the light of men” |
| 53 Грамота у Тургенева в Historica Russiae Monimenta, I, LII, p. 57 (тут же, – LXV, р, 58, грамота папы к королю Иоанну, т. е. к брату Даниилу Васильку Романовичу, имевшему другое имя Иоанна). 62 Грамотой от Декабря 1247 г. папа признал законным брак Василька Романовича на неизвестной нам Дубравке, с которой он находился в третьей степени родства, – у Тургенев, ibid LXXVI, р. 67. Сделал ли это папа по просьбе князя, или без просьбы в предупредительно-нарочитое изъявление своею к нему благоволения, из грамоты не видно (Если предполагать, что княгиня была католичка, родственница матери Данииловой и Васильковой, то вероятно будет думать, что испрошено было у папы признание по ее именно желанию). 66 Отец Даниилов Роман Мстиславич женат был дважды. В первый раз – на дочери Рюрика Ростиславича, которую отпустил или прогнал от себя в 1197-м году. Кто была его вторая жена, от которой Даниил и Василько, остается нам неизвестным, но что она была католичка, следует заключать из того, что она приходилась ятровью (снохой) королям Венгерскому и Польскому, – Ипатск. лет., стрр. 480 fin. и 481 fin. 68 Ипатск. летоп. под 1255 г. Даниил короновался, как дает знать летопись, еще при жизни Иннокентия, следов. не в 1255 г., к которому она относит коронацию, а не позднее 1254 г., в котором умер Иннокентии (в Декабре). По летописи, коронация имела место спустя более или менее непродолжительное время после помянутого похода Даниила с Польским королем, а этот поход совершен был летом 1253 г. (Feschichte von Ungarn. Феслера в обработке Клейна, I, 69 Так располагают вас думать слова Ипатской летописи, которая говорит: «Некентий бо (папа) кльняше тех хулящим (sic) веру Грецкую правоверную, я хотящу ему сбор творити о правой вере о воединеньи церькви», – под 1255 г., 2 изд. стр. 548 fin. 72 Если не в 1254-м, то в 1255-м году митрополит действительно находился в северной, Владимирской, Руси. 73 По свидетельству Ипатской летописи, Даниил коронован был королевским венцом от папского легата при участии всех своих епископов, – под 1255-м году, 2 изд, стр. 548 fin. Не говоря о митрополите, летопись как будто дает знать, что он ненамеренно или намеренно отсутствовал, а что касается до епископов, то одни могли быть побуждены к сослужению с легатом приказанием великого князя, другие сами но себе могли быть сколько же свободномыслящими, как и он. |
| лет., стрр. 480 fin. и 481 fin. 299 Ипатск. летоп. под 1255 г. Даниил короновался, как дает знать летопись, еще при жизни Иннокентия, следов. не в 1255 г., к которому она относит коронацию, а не позднее 1254 г., в котором умер Иннокентий (в Декабре). По летописи, коронация имела место спустя более или менее непродолжительное время после помянутого похода Даниила с Польским королем, а этот поход совершен был летом 1253 г. (Feschichte von Ungarn. Феслера в обработке Клейна, I, 398). 300 Так располагают нас думать слова Ипатской летописи, которая говорит: бо (папа) кльняше тех хулящим (sic) веру Грецкую правоверную, и хотящу ему сбор творити о правой вере о воединеньи церькви», – под 1255 г., 2 изд. стр. 548 fin. 303 Если не в 1254-м, то в 1255-м году митрополит действительно находился в северной, Владимирской, Руси. 304 По свидетельству Ипатской летописи, Даниил коронован был королевским венцом от папского легата при участии всех своих епископов, – под 1255-м году, 2 изд. стр. 548 fin. Не говоря о митрополите, летопись как будто дает знать, что он ненамеренно или намеренно отсутствовал, а что касается до епископов, то одни могли быть побуждены к сослужению с легатом приказанием великого князя, другие сами по себе могли быть сколько же свободомыслящими, как и он. 306 Грамота папы у Тургенева, ibid., LXXVIII, р. 68. Относительно своего уверения о Ярославе папа ссылается на донесение Плано-Карпини; но что ссылка должна считаться ложною, видно из того, что ничего подобного не говорит Плано-Карпини в своем описании путешествия к Татарам, хотя и упоминает о своих встречах с Ярославом. 309 По Никоновской и Воскресенской летописям, Кирилл скончался 7 Декабря 6788-го года от С. М.; по Новгородской 1-й и Софийской летописям – 6 Декабря 6789-го года от С. М. Все новые историки (преосвв. Филарет и Макарий, Карамзин и Соловьев) относят смерть Кирилла к 1280-му от Р. X., причем дело должно быть понимаемо не так, чтобы хронологии двух первых летописей они предпочитали хронологии двух последних летописей, а так, что в двух последних летописях они думают видеть счет годов сентябрьский (при котором в переводе годов от С. |
| По прошествии времени он добьется прощения Андрея в Орде. И это указывает, что конфликт у Андрея был именно с Ордой, точнее – новой ордынской властью, а вовсе не с Александром 276 . Бунт в Новгороде в 1255 году: версия о новом выступлении немецкой партии Не исключено, что с общим противостоянием с Западом было сопряжено новгородское выступление 1255 года. По мнению английского историка Джона Феннела, основным мотивом действий новгородцев являлась антизападная политика Александра Невского 277 . Для встроенного в европейскую систему торговли новгородского купечества курс жесткого противостояния с католическим миром был некомфортен. В кругах элиты, как всегда, существовали те, кто не считал, что с Европой нельзя достигнуть компромисса. Потесненная Александром еще в 1241 – 1242 годах немецкая партия в Новгороде вновь поднимает голову. В 1255 году новгородцы напрямую бросают вызов Александру Невскому, изгнав с новгородского княжения его сына Василия. Вместо него князем в Новгород был приглашен Ярослав Ярославич. Тремя годами ранее он входил вместе с Андреем Ярославичем и Даниилом Галицким в антимонгольский альянс и воспринимался в связи с европейской альтернативой политике Александра. Само по себе приглашение в 1255 году в Новгород Ярослава, еще не прощенного монголами, являлось политическим вызовом не только в отношении возглавляемого Александром Невским Владимирского княжества, но и Монгольской империи. Этот контекст определял оперативную реакцию со стороны Александра Невского, двинувшего войска к Новгороду. Владимирский князь требовал выдать ему основного зачинщика заговора посадника Ананию. Но тот, не дожидаясь выдачи, бежал из Новгорода. Посадником стал сторонник курса Александра Михалко Степаныч из крупного боярского рода Михалковичей 278 . Через год он, правда, был убит во время очередного новгородского восстания. Подавляя антикняжеское выступление Новгорода, Александр фактически демонстрировал готовность к подавлению любых проявлений сепаратизма. Ранее он подавлял сепаратизм Пскова в отношении Новгорода, теперь потребовалось подавлять уже сепаратизм Новгорода в отношении Владимира. |
| P., 1889. 1216 Omont H. Catalogues des manuscrits grecs de Fontainebleau sous Francis 1 er et Henri II/Pub. et ann. par Henri Omont, sous–bibliothecaire au Departement des manuscrits de la Bibliotheque nationale. Paris, 1889. 1217 Andres G. de. Catalogo de los codices griegos de la Biblioteca Nacional. Madrid, 1987; Grata C.H. Essai sur les origines du fonds grec de FEscurial; episode de l’histoire de la renaissance des lettres en Espagne. R, 1880; Escorial. Real Biblioteca. Antigua lista de manuscritos latinos у griegos ineditos del Escorial/Publicata con prologo, notas у dos apendices el Fernandez P.B. Madrid, 1902; Escorial. Real Biblioteca. Catalogo de los codices griegos de la biblioteca de el Escorial/Por el p. A. Revilla... Madrid, 1936–; Escorial. Real Biblioteca. Catalogo de los codices griegos de la biblioteca de el Escorial/Por el p. Revilla A. Madrid, 1963–1967; Escorial. Real Biblioteca. Catalogo de los codices griegos desaparecidos de la Real Biblioteca de el Escorial por Andres G. de. el Escorial, 1968; Miller E. Catalogue des manuscrits grecs de la bibliotheque de FEscurial. P., 1848 (reimpression: Amsterdam, 1966); Regia bibliotheca matritensis codices graci mss. Joannes Iriarte, ejusdem custos, manuscriptorum museo olim praepositus, idemque regis interpres intimus, excussit, recensuit, notis, indicibus... Matriti, 1769; Tovar A. Catalogus codicum Graecorum Universitatis Salamantinae. Salamanca, 1963–; Universidade de Coimbra. Biblioteca Geral. Catalogo dos manuscritos da Biblioteca Geral da Universidade de Coimbra relativos a antiguidade classica/Por Americo da Costa Ramalho e Joao de Castro Nunes. Coimbra, 1945. 1218 Adler A.S. Catalogue supplementaire des manuscrits grecs de la Bibliotheque royale de Copenhague. Copenhague, 1916; Graux Ch.H. Notices sommaires des manuscrits grecs de la grande Bibliotheque royale de Copenhague. Paris, 1879; Gothenburg (Sweden). Stadsbiblioteket. Goteborgs stadsbibliotek, 1891–1941; minnesskrift. Goteborg [Elanders boktryckeri aktiebolag], 1941 (Acta Bibliothecae gotoburgensis. 1); Gothenburg (Sweden). Universitetet. Biblioteket. Catalogus codicum Graecorum et Latinorum Bibliothecae Universitatis Gothoburgensis/Digessit Kleberg T. Editio secunda, aucta et correction Gothoburgi, 1974 (Acta Bibliothecae Universitatis Gothoburgensis. 16). |
| 166. Humbert M. Equité et raison naturelle dans les eouvres de Celse et de Julien//Testi e problemi del giusnaturalismo romano./A cura di D. Mantovani, A. Schiavone. Pavia, 2007. P. 419–474. 167. Iglesia Ferreirós A. Breviario, Recepción y Fuero Real: tres notas.//Homenaje a Alfonso Otero. Santiago, 1981. P. 131–151. 168. Jeauneau Ed. L’héritage da la philosophie antique durant le haut Moyen Age.//Settimane di studio del Centro italiano di studi sull’alto medioevo. XXI. T. 2: La cultura antica nell’Occidente latino dal VII all’XI secolo. Spoleto, 1975. P. 17–54. 169. Jiménez Garnica A.M. Orígenes y desarrollo del reino Visigodo de Tolosa (a. 418–507). Universidad de Valladolid, 1983. 262 p. 170. King P.D. Law and Society in the Visigothic Kingdom. Cambridge, 1972. 318 p. 171. King P.D. King Hindasvind and the first teritorial Law-Code of the Visigothic Kingdom//Visigothic Spain: new approaches./Ed. by Edward James. Oxford: Clarendon press, 1980. P. 131–157. 172. King P.D. The barbarian kingdoms.//The Cambridge history of Medieval Political Thought c. 350-c. 1450. Cambridge, 1988. P. 123–153. 173. King P.D. Les royaumes barbares//Histoire de la pensée politique médiévale 350–1450./Ed. J.H. Burns. Paris, 1993. P. 118–147. 174. Lacarra J. M. La Iglesia visigoda en el siglo VII y sus relaciones con Roma//Settimane di studio del centro italiano sullAlto Medioevo. Le Chiese nei regni dell’Europa Occidentale e i loro rapporti con Roma sino all’ 800 (I). Spoleto, 1960. P. 353–384. 175. Lalinde Abadía J. Derecho histórico español. Barcelona, 1974. 612 p. 176. Lambertini R. La codificazione di Alarico II. Torino, 1990. 129 p. 177. Lawson C. Notes on the “De ecclesiasticis officiis”//Isidoriana. Colección de estudios sobre Isidoro de Sevilla, publicados con ocasión del XIV Centenario de su nacimiento por M. C. Díaz y Díaz. León: Cenro de estudios “San Isidoro”, 1961. P. 297–305. 178. Leyser C. Authority and Ascetism from Augustine to Gregory the Great. Oxford, 2000. 221 p. 179. Linage Conde A. El monacato visigodo. Hasta la benedictización.//Los visigodos. Historia y civilización. Actas de la semana internacional de Estudios Visigóticos. Madrid, 1986. P. 235–260. |
| Families based on the equality of all family members (the so-called “non-hierarchic” families) give a great deal of independence to a child, just as the parents are independent from each other, which is copied from the idea of secular society. Raising a child in such a family requires much more skilful and delicate work, especially in the religious part of life. One cannot use any force to make a child do things, as the modern world regards this situation as strictly negative and unacceptable. And children think about such methods accordingly. On the bright side, these families are easily adaptable and their children do not normally have problems with adjusting to the real world. If children have been successfully raised in the Christian faith, then in this case a child inevitably develops the potential to defend his faith . I would even call this an apologetic quality (see below). The most difficult years for children from modern families are their teens. This awkward period starts at the age of 14 for boys, even earlier for girls, and lasts for a good few years. The main characteristic of this period is the process of realisation of their independence and self-sufficiency. However, it is often accompanied by search for new authority in the “outside” world. The trouble begins when a child goes to school. That is when everything changes. Children acquire new friends, new duties, and new interests. Children realize a thing or two about freedom and start fighting for it. That leads to breaking up with their families. They often respect other people more than they respect their own family members. Children start to fight for their position in society, and that society casts a spell on children. They adopt the rules and norms of the society they live in, they seek approval and acceptance, they want to belong there. That is why it is very important that the first circle of people where your children find themselves is proper and similar to your own family standards. I always support parents in their efforts to put their children into church-oriented schools, even though the educational standards there are often quite low. Of course studying at those schools does not guarantee anything; one still has to take part personally in the child’s upbringing. First, even those church-oriented schools are not perfect or trouble-free. Second, children will eventually come across the temptations of the real world. Special schools just postpone this encounter. Therefore our real goal is to teach children to resist worldly temptations and to be free in a real, true sense. |
| While continuing to promote and defend Scientology, which is a global religious persecutor, the US has done nothing about the cult’s persecution of Caroline and me, and has not even acknowledged our request for help. For the US to be compelled by its own law to promote and defend a “religious” organization internationally, the only condition the IRFA puts on the nature of that organization’s religious “practices” is that they are “peaceful.” (See 22 USC 6401(a)(5), 6402(13)(A)(i).) If Philip Morris, the tobacco corporation, being a commercial enterprise, determined that it is religious, and that its cigarettes are religious artifacts and smoking is a sacrament, the US would be obliged to defend and promote the Church of Philip Morris® around the world. The Church’s religious artifacts and religious exercise might harm or shorten the lives of its practitioners, but smoking is peaceful, and even people’s deaths from smoking or lung cancer are peaceful. In fact, death from smoking necessarily eliminates any possibility of the diers dying unpeaceful deaths, which for CPM is an excellent religious marketing concept. The Church of Philip Morris, following religiously in Scientology’s precedential legal footsteps, would make Fair Game against its critics a core religious belief and practice. As with Scientology, CPM’s false advertising for its products and its way to happiness would of course be a protected, tax exempt activity; as would be the Church’s lying, trickery and litigation, and even destroying people, as long as it was some form of peaceful destruction. CPM members and their attorneys naturally would Black PR people who criticized the Church and its poisons as religious bigots or anti-religious extremists. Scientology, however, unlike the Church of Philip Morris, is not peaceful, even in its own unalterable scripture, and is not engaged in peaceful activities, but is, by scripture, at war. Scientology and Scientologists, moreover, are not at war with an unfortunate, or harmful, or threatening condition in the world; for example, a war on evil, or on poverty, on illiteracy, or on litter. Scientology is at war with real, live, decent, productive people with real, live families, friends, careers, etc. Scientology’s front groups. which make a big deal of confronting generalized phenomena or conditions in society, the wogs’ world — Applied Scholastics for illiteracy; Narconon for drugs; Criminon for criminality; Citizens Commission on Human Rights for psychiatry; etc. – all exist to cloak Scientology’s and Scientologists’ real, and antisocial, war, which is on real persons, live human beings that the Scientology head says are to be warred on. All persons that Scientology and Scientologists war on are in the religio-racial class invented and identified in Scientology scripture as “Suppressive Persons” or “SPs.” |
| 1363 Что знаменитая книга Маассена. «Der Primat des Bischofe von Rom» написана не без софистики – это заметил еще Ланген (Gesch. d. Röm. К. Bd. 1 S. 417 anm.). 1368 Tillemont Memoires t. 15 p. 200; Hinschius. Kirchenr. Bd. 1 S. 544; Friedrich. Zur altessen Geschichte dee Primates in der Kirche. Bonn. 1879. S. 156. Caret. La Palestine p. 2 et sniv., Scherer, Kirchenr. Bd. 1 S. 535 f. Kattenhusch in Protest. Real-Encycl. 3 Aufl. Bd. 8 S. 499. Bd. 9 S. 659. 1373 Lübeck S. 154. С точки зрения развитой Любеком последовательности скорее можно ожидать, что никейский собор предоставил Иерусалиму почетвый примат в современном смысле.. 1381 Hefele. Conciliengesch. Bd. 1 S. 373 f. Bernoulli art. Nicaenisches Konzil in Prot. Real-Encyklopaedie 3 Aufl. Bd. 14 S. 17. 1384 По сообщению Евсевия и данным Ле-Кэня и Гамса иерусалимский епископский лист был следующий: Иаков Праведный, Симеон, Иуст I или Иуда, Захария, Товия, Вениамин, Иоанн, Матфий, Филипп, Сенека, Иуст II, Левий, Ефрем, Иосиф, Иуда, Марк, Кассиан, Публий, Максим, Юлиан, Гай, Силимах, Гай II, Юлиан II, Капитон, Максим II, Антонин, Валент, Долихиав, Наркисс († 212), Александр (212–250), Мазабан (умер при Галлиепе), Именей (298), Завда, Ермон († 311), Макарий († 333), Максим III († 349), Кирилл (350–386), Иоанн († 415), Пранл (415–421), Ювеналий (421–458). О листе иерусалимских епископов см. Kattenbusch in Prot. Real-Encyklopaedie (3 Aufl.) Bd. 8 S. 698. Zahn, Die Bischofeliste von Ierusalem (Forschungen zur Geschichte des Kanons eti VI, 1900 S 281). 1391 Harnack, Die Mission S. 418. Насколько в широких кругах церкви было неизвестно в 300 г. самое имя Иерусалима, лучший пример дают Martyr. Palest. II, 10 ср. Kattenbusch in Real-Encyklopaedie Bd. 8 S. 697. 1392 По данным Гамса (Series episcopornm p. 452) епископами Кесарии были: Феофил († 190), Феоктист (217–258) (?), Домн (при Галлиене), Феотекн († 303), Агапий (303–314), Евсевий (315–338), Акакий (338–366), Филумен, Геласий, Кирилл, Евзой, Геласий († 394), Иоанн (395–404), Евлогий (404–417), Домнин (451). |
|
|
