| Напрасно сектанты говорят, что слово «есть» здесь надо понимать не буквально, а просто в смысле «означает», и весь текст следует переводить так: «сие означает Мое Тело», «сие означает Мою Кровь». Такое перетолкование является совершенно произвольным и никаких оснований для него у нас нет. Даже Лютер, основатель протестантской церкви и один из первоначальников свободного понимания текста Священного Писания, не мог не признать силы приведенных слов и должен был допустить действительное единение верующих со Христом в таинстве Евхаристии. В споре с Цвингли, вождем швейцарских реформаторов, признававших Евхаристию как простой обряд в воспоминание Тайной Вечери, он написал на доске мелом: «сие есть Тело Мое», подчеркнул слово «есть» и молча указал на него пальцем, давая понять, что всякий спор здесь бесполезен ввиду ясности текста. «Текст слишком силен, — говорил он, - я ничего не могу тут сделать, — его нельзя перетолковать». Быть может, еще яснее о вкушении Своей Плоти под видом хлеба Господь говорит в Евангелии от Иоанна: Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить во век; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира... Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие (Ин. VI, 51, 55). Даже многие из учеников Спасителя, слыша то, говорили: какие странные слова! кто может это слушать? (Ин. VI, 60). Неудивительно, что и для нас это учение является таинственным и непонятным, и в робком и слабоверующем сердце зарождается сомнение. И тем не менее, Господь не считает нужным объяснить ученикам Свои слова как-нибудь иначе, не буквальном смысле, а только с упреком в маловерии замечает: это ли соблазняет вас? Что ж, если увидите Сына Человеческого восходящего туда, где был прежде? (Ин. VI, 61-62). Внутренний опыт причащающихся с верою также нередко с великой силой личного переживания убеждает их в том, что они причащаются не просто хлеба и вина. Конечно, если вообще в нравственно-духовной жизни закон внутренних переживаний определяется словами Спасителя: по вере вашей да будет вам, — то, в частности, в таинстве святого Причащения он проявляется, быть может, с наибольшей силой, и, конечно, неверующие люди в таинстве Евхаристии субъективно не почувствуют ничего, кроме простых ощущений вкушения хлеба и вина. |
| Не забывайте о делах милосердия и благотворительности, дабы снискать Божие благословение на свои труды. Мы обращаемся ко всем людям труда. В ваших руках – будущее народа, благополучие которого ныне зависит не столько от системы, сколько от личности, ее действий и внутреннего содержания. Не позволяйте более использовать себя для совершения неправедных политических действий. Отстаивая свои кровные интересы, заботьтесь при этом не только о материальном достатке своем, но и о всестороннем благе общества. Труд и его плоды (принято Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви 2000 г., документ «Основы социальной концепции», раздел VI) VI.1. Труд является органичным элементом человеческой жизни. В Книге Бытия говорится, что вначале не было человека для возделывания земли ( Быт. 2:5 ); создав райский сад, Бог поселяет в нем человека, чтобы возделывать и хранить его ( Быт. 2:15 ). Труд – это творческое раскрытие человека, которому в силу изначального богоподобия дано быть сотворцом и соработником Господа. Однако после отпадения человека от Творца изменился характер труда: в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься ( Быт. 3:19 ). Творческая составляющая труда ослабла; он стал для падшего человека преимущественно способом добывания средств к жизни. VI.2. Слово Божие не только обращает внимание людей на необходимость ежедневного труда, но и задает его особый ритм. Четвертая заповедь гласит: помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой – суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих ( Исх. 20:8–10 ). Этим повелением Творца процесс человеческого труда соотносится с Божественным творчеством, положившим начало мирозданию. Ведь заповедь субботствования обосновывается тем, что при сотворении мира благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал ( Быт. 2:3 ). |
| Церковь не может одобрить участия православных мирян, а тем более священнослужителей и в неправославных обществах такого рода, поскольку они по самому своему характеру отторгают человека от всецелой преданности Церкви Божией и ее каноническому строю. VI. Труд и его плоды VI.1. Труд является органичным элементом человеческой жизни. В книге Бытия говорится, что вначале “не было человека для возделывания земли” (Быт 2:5); создав райский сад, Бог поселяет в нем человека, “чтобы возделывать его и хранить его” (Быт 2:15). Труд — это творческое раскрытие человека, которому в силу изначального богоподобия дано быть сотворцом и соработником Господа. Однако после отпадения человека от Творца изменился характер труда: “В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься” (Быт 3:19). Творческая составляющая труда ослабла; он стал для падшего человека преимущественно способом добывания средств к жизни. VI.2. Слово Божие не только обращает внимание людей на необходимость ежедневного труда, но и задает его особый ритм. Четвертая заповедь гласит: “Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай в них всякие дела твои, а день седьмой — суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих” (Исх 20:8–10). Этим повелением Творца процесс человеческого труда соотносится с божественным творчеством, положившим начало мирозданию. Ведь заповедь субботствования обосновывается тем, что при сотворении мира “благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, которые Бог творил и созидал” (Быт 2:3). Сей день должен быть посвящен Господу, с тем чтобы повседневные заботы не могли отвратить человека от Творца. Вместе с тем, деятельные проявления милосердия и бескорыстная помощь ближним не являются нарушением заповеди: “Суббота для человека, а не человек для субботы” (Мк 2:27). |
| Но каков бы ни был смысл вопроса, ответ Иоанна все же вполне ясен. И вполне ясно, что на прямой вопрос – Илия ли он, Иоанн ответил: «Нет» (Ин. 1,21). Оккультисты объясняют: «Иоанн отрицал это, так как не помнил своего прежнего воплощения» 1205 . Интересно, что сам Иоанн «не помнит» своего прошлого, а вот Рамачарака спустя два тысячелетия – «вспомнил». Этот аргумент реинкарнационистов столь нелеп, что даже Ориген считал необходимым вступить с ним в полемику: как можно утверждать, что тот, о ком Христос сказал, что «из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя», может не знать, кто он есть, может скрывать правду или давать ошибочный ответ? (Толкования на Ин. VI, 13, 74). Если даже толпа считала его за воплощение Илии – как он сам мог этого не знать? (там же, 75). Теософы в подтверждение своей идеи о том, что Библии знакома идея переселения душ, любят ссылаться на слова Христа об Иоанне: «говорю вам, что Илия уже пришел, и не узнали его» (Мф. 17,12). Связанные с этими словами другие свидетельства Евангелия об Илии и Иоанне, конечно, утаиваются теософами. Не говорится о том, что Предтеча пришел «в духе и силе Илии» (Лк. 1,17). Поскольку иудеи не могли принять Мессию, перед которым не проповедовал Илия, Иисусу надо было указать на того, кто исполнил служение Илии. У Иоанна Предтечи и Илии одно служение, одна функция – указать людям на истинного Мессию. Поэтому и отождествляет их Христос – не их как личности, но их служение – «в духе и силе Илии» 1206 . Свидетельства Писания по этому вопросу настолько ясны, что даже Ориген, склонный к идее перевоплощения, решительно отвергает возможность рассматривать Иоанна Крестителя как перевоплощение Илии (см. Комм. на Иоанна, VI, 10, 64-66 1207 и Комм. на Мф. XIII, 1). Ориген, в частности, напоминает, что «дух» есть нечто иное, чем душа. О «духе Илии» Писание говорит, что «опочил дух Илии на Елисее» (4 Цар. 2,15). Елисей – прижизненный ученик Илии. Перед своим вознесением «Илия сказал Елисею: проси, что сделать тебе, прежде нежели я буду взят от тебя. И сказал Елисей: дух, который в тебе, пусть будет на мне вдвойне» (4 Цар. 2,9). Как знак передачи пророческой силы и служения Елисею оставляется плащ (милоть) Илии. «И взял милоть Илии, упавшую с него, и ударил ею по воде, и сказал: где Господь, Бог Илии, – Он Самый? И ударил по воде, и она расступилась… И увидели его сыны пророков, которые в Иерихоне, издали, и сказали: опочил дух Илии на Елисее» (4 Цар. 2, 14-15). Итак, «дух Илии», пророческий дух есть Божий дар, собственно – благодать. Иоанн, проповедующий «в духе Илии», действует в Духе Божием. Ориген приводит параллель: Бог столь близко соединил Себя с древними святыми, что назвал Себя «Богом Авраама, Исаака, Иакова». Почему же Святой Дух не может назвать себя «духом Илии»? (На Ин. VI, 10, 68 а также Беседы на Ев. от Луки, 4) 1208 . |
| Констатация такого расхождения должна побудить православного мирянина, участвующего в политической деятельности, задуматься о целесообразности его дальнейшего членства в соответствующей политической организации. Организации православных христиан не должны носить характера тайных обществ, предполагающих исключительное подчинение своим лидерам и сознательный отказ от раскрытия сути деятельности организации в ходе консультаций с церковным Священноначалием и даже на исповеди. Церковь не может одобрить участия православных мирян, а тем более священнослужителей и в неправославных обществах такого рода, поскольку они по самому своему характеру отторгают человека от всецелой преданности Церкви Божией и ее каноническому строю. VI. Труд и его плоды VI.1. Труд является органичным элементом человеческой жизни. В книге Бытия говорится, что вначале «не было человека для возделывания земли» (Быт. 2. 5); создав райский сад, Бог поселяет в нем человека, «чтобы возделывать и хранить его» (Быт. 2. 15). Труд — это творческое раскрытие человека, которому в силу изначального богоподобия дано быть сотворцом и соработником Господа. Однако после отпадения человека от Творца изменился характер труда: «В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3. 19). Творческая составляющая труда ослабла; он стал для падшего человека преимущественно способом добывания средств к жизни. VI.2. Слово Божие не только обращает внимание людей на необходимость ежедневного труда, но и задает его особый ритм. Четвертая заповедь гласит: «Помни день субботний, чтобы святить его. Шесть дней работай и делай всякие дела твои; а день седьмый — суббота Господу Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих» (Исх. 20. 8-10). Этим повелением Творца процесс человеческого труда соотносится с божественным творчеством, положившим начало мирозданию. |
| На сей раз оба первоиерарха сами читают Первосвященническую молитву, перемежая стих по–гречески и стих по–латыни: — Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но, чтобы сохранил их от зла… — Освяти их истиною Твоею: слово Твое есть истина. — Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их. — Да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне, и Я Тебе, так и они да будут в Нас едино — да уверует мир что Ты послал Меня (Ин 17.15–21)… В конце молитвы Отче Наш православные останавливаются на латинский манер в ожидании Amen. Но Павел VI и сопровождающие его католики оканчивают молитву согласно восточному обычаю: «Яко Твое есть Царство и сила и слава Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно и во веки веков, аминь», — призыванием св. Троицы, царствующей в сиянии Своих энергий. Наконец Павел VI и Афинагор I вместе преподают последнее благословение и еще раз обмениваются лобзанием мира. В тот же день произошла еще одна непредвиденная встреча на улицах Иерусалима, она дала этим двум людям еще одну возможность поговорить в течение десяти минут… В совместной декларации выражается благодарность за все происшедшее. «Два паломника, взирая на Христа, созидающего вместе с Отцом единство и мир, молят Бога, чтобы эта встреча стала знамением и началом грядущих событий во славу Божию и для просвещения народа верных…». Перед своим путешествием в Святую Землю патриарх провел консультации со всеми православными Церквами. Все они, за исключением Церкви Элладской, отказавшейся принять какую–либо позицию, одобрили его инициативу. Патриарх Московский добавил, что он присоединился бы к паломничеству, если бы ему позволили возраст и здоровье. Однако он подчеркнул, что речь идет в данном случае о личном шаге Афинагора I, но не о «диалоге на началах равенства» между всей католической Церковью и полнотой Православия. Патриарх Иерусалимский Венедикт проявил вначале сдержанность, затем попытался разубедить Вселенского патриарха, а затем заявил устами одного из своих епископов, что «общая молитва» Павла VI и Афинагора I «была бы невозможна и немыслима», ибо «каноническое право и положение одного из соборов формально противоречит этому… Идея, разумеется, прекрасная, но время для нее, видимо, еще не созрело». |
| И нарек ему имя Ной, сказав: он облегчит нас. Ной по ближайшему произведению сего имени и по изъяснению, как оно читается в переводе семидесяти, значит упокоитель, а по изъяснению, какое читается в еврейском тексте, должно значить утешитель. Но разность сия не столь велика, чтобы составить из сего предмет спора. Успокоение, или утешение, или облегчение, которое Ламех обещал себе чрез Ноя, некоторые полагают в сыновнем вспоможении сего последнего и попечении о старости родителя; но в сем отношении имя Ноя не стоило бы преимущественного пред прочими замечания; некоторые евреи — в изобретении плуга; но плуг успокоил ли от проклятия земли? Итак, Ламех, конечно, почитал Ноя благодатным утешителем, каковым и действительно явился он, как сохранитель человеческого рода и восстановитель его в лучшем виде, как новый родоначальник и образ спасительного семени жены. КОНЧИНА ПЕРВОГО МИРА. Б. VI —VIII. Миновав подробную историю первого мира, такую, которую Сам Бог прервал и запечатлел истреблением оного, Моисей останавливается на сем великом изменении и обновлении человеческого рода и мира. Прежде всего показывает он причины истребления первого мира (VI. 1—4), потом следует Божие предопределение о потопе (5 — 8), избрание и приготовление Ноя для сохранения рода человеческого и других тварей (9 — 22), вступление Ноя в ковчег (VII. 1 — 10), изображение потопа (11—24), окончание потопа (VIII. 1 — 14), исшествие Ноя из ковчега (15—19). ПРИЧИНЫ ИСТРЕБЛЕНИЯ ПЕРВОГО МИРА VI. 1. Когда люди стали умножаться на земле, и родились у них дочери, то случилось, 2. что сыны Божии, видя дочерей человеческих, как они прекрасны, брали себе в жены, которую кто выбрал. 3. Тогда Господь сказал: не вечно Духу Моему быть пренебрегаему человеками; в заблуждении своем они суть плоть; и так да будут дни их сто двадцать лет. 4. В то время были на земле исполины; особенно же с того времени, как сыны Божии стали совокупляться с дочерями человеческими, и они стали рождать от них. Сии суть сильные, издревле славные люди. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла МАНАССИЯ Прав. Иосиф благословляет Манассию и Ефрема. Миниатюра из «Венского Генезиса». VI в. (Vindob. Theol. gr. 31. Fol. 45) Прав. Иосиф благословляет Манассию и Ефрема. Миниатюра из «Венского Генезиса». VI в. (Vindob. Theol. gr. 31. Fol. 45) [Евр. , греч. Μανασσ], старший сын ветхозаветного патриарха - прав. Иосифа , родоначальник одноименного колена израильского. Был рожден в Египте от Асенефы, дочери егип. жреца Потифера. Нарекая имя своему первенцу, Иосиф объяснил его значение тем, что с рождением сына Бог дал ему «забыть [ ] все несчастья мои и весь дом отца моего» (Быт 41. 51). Согласно представленной в этих словах этимологии, евр. имя по форме - регулярное причастие от корня в каузативной породе означающее «тот, кто заставляет забывать» (BDB. P. 674). На смертном одре патриарх Иаков усыновил своих внуков, детей Иосифа - М. и Ефрема, и уравнял их в правах со своими сыновьями (родоначальниками Израилевых колен), говоря: «Ефрем и Манассия, как Рувим и Симеон, будут мои» (Быт 48. 5). Благословляя их, патриарх Иаков в первую очередь благословил младшего Ефрема, а не перворожденного М., о к-ром он сказал, что «от него произойдет народ, и он будет велик», тем самым пророчествуя о буд. могуществе и величии представителей этого колена (Быт 48. 19). Сцена потери М. своего первенства в предсмертном благословении Иакова напоминает рассказ о потере Исавом своего первородства (Быт 27. 1 - 28. 5 - Wenham G. J. Genesis 16-50. Dallas (Tex.), 1994. Vol. 2. P. 460, 465). В благословении прор. Моисея 12 племенам Израиля описательно прославляются представители колена М. и Ефрема в лице их отца Иосифа, чьим сыновьям обещано великое будущее: «...Крепость его, как первородного тельца, и роги его, как роги буйвола; ими избодет он народы все до пределов земли: это тьмы Ефремовы, это тысячи Манассиины» (Втор 33. 17). Историческое родство колен Ефрема и М. подчеркивается словосочетанием «земля Ефремова и Манассиина» (ср.:Втор 34. 2; 2 Пар 30. 10), которое обозначало весь центральный горный массив Палестины к западу от Иордана. Оба колена также представлены в Свящ. Писании как единое племя словами «дом Иосифа» (Нав 17. 17; 18. 5; Суд 1. 22, 35; 2 Цар 19. 20; 3 Цар 11. 28; Ам 5. 6; Авд 18, Зах 10. 6). Соперничество между 2 коленами нашло отражение в библейской традиции. |
| Разделы портала «Азбука веры» священника Константина Пархоменко Кафедральный собор города Иераполя (VI в.) На фотографии — кафедральный собор города Иераполя (VI в.), разрушенный турками тысячу лет назад. Хорошо видна граница алтаря, и очень хорошо сохранилось древнее Горнее место. Оно представляет из себя полукруглые ряды ступенек. Сразу за престолом, на центральном троне, сидел епископ, по обе стороны от него, на разной высоте, — священники. Откуда пошел обычай устраивать Горнее место? Прообразом для устройства христианского храма и алтаря послужил… небесный храм, в который был однажды вознесен Апостол Иоанн Богослов. Об этом читаем мы в книге Апокалипсис (Откровение Иоанна Богослова). Святой Иоанн увидел «дверь отверсту на небе» ( Откр. 4, 1 ) и, войдя в нее, попал в небесный алтарь. Там он узрел Сидящего на престоле Господа Христа, в окружении двадцати четырех старцев с золотыми венцами на головах, – вот он, прообраз Горнего места. Пред престолом Господа — горящие семь светильников, прообраз нашего семисвечника, горящего у престола. Далее комментировать не будем, просто приведем то описание небесного алтаря и небесного богослужения, которое оставил в бессмертной книге Апостол Иоанн: Посреди и вокруг престола — четыре животных, подобных льву, тельцу, человеку и летящему орлу. Иоанн Богослов слышит, как животные воздают хвалу Богу: «Свят, Свят, Свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет». Старцы падают пред Сидящим и поклоняются Живущему во веки веков, полагают венцы свои пред престолом и приносят славословие. Дабы раскрыть в деснице Сидящего на Престоле запечатленную семью печатями книгу, на престол восходит «Агнец как бы закланный», приемлет книгу, и тогда все находящиеся у престола воспевают новую песнь, прославляя Агнца за то, что Он «Кровию Своею искупил нас Богу», и множество ангелов, и всякое создание Божие «на небе и на земле, и под землею, и на море, и все, что в них... говорило: Сидящему на престоле и Агнцу благословение, и честь, и слава, и держава во веки веков» ( Откр. 5, 6 - 13 ). Это славословие Агнцу от всего небесного и земного сопровождается курением фимиама в золотых чашах ( Откр. 5, 8 ), возгласами «аминь», поклонами ( Откр. 5, 14 ). |
| Глава тринадцатая Чтобы иметь полный по возможности взгляд на события священного вечера, предшествовавшего дню страдания и крестной смерти Господа нашего Иисуса Христа, надо изучать настоящую XIII главу св. Иоанна Богослова совокупно с Евангелиями Матфеея, Марка и Луки, повествующих о том же вечере 1 . Св. Иоанн Богослов, как мы говорили во вступлении, не повторял повествования о тех событиях, которые были занесены в священные сказания других Евангелистов. Ему повелено было Духом Святым дополнить сии сказания и раскрыть духовное учение о высших тайнах для полноты разумения христианской церкви, которая начала уже распространяться в мире и овладевать душами людей. В настоящей главе св. Иоанн Богослов хотя повествует именно о том вечере, в который учреждено было Господом таинство св. Евхаристии, но он не повторяет сказания об этом событии – явно в виду того, что учреждение таинства хорошо было известно не только из Евангелистов, но и из самого Богослужения, совершаемого еженедельно пред общиной Христовой, как в Ефесе, так и в других городах 2 . Из других же мест Евангелиста Иоанна мы ясно видим, что он указывает на таинство св. Евхаристии как на совершенно известное христианам таинство и посему без всяких объяснений приводит в главе VI слова Господа нашего Иисуса Христа: «Я хлеб живый сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек: хлеб же, который Я дам, есть плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (ст. 51). «Ядущий Мою плоть и пиющий Мою кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо плоть Моя истинно есть пища, и кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою плоть и пиющий Мою кровь пребывает во Мне и Я в нем » (ст. 54–56). В то время, когда св. Иоанн Богослов начертал свое боговдохновенное Евангелие, христиане конца первого века были уже вполне подготовлены и первыми Евангелиями и установившимся церковным Богослужением к восприятию значения слов Господа, в VI главе Иоанна записанных. Но в сказании первых Евангелистов о тайной вечери недоставало многих подробностей, дополненных Иоанном, и недоставало той умилительной последней беседы Господа с учениками, в которой милосердый Агнец, закалаемый за грех мира, ободрял, успокаивал и укреплял тех, которым на другое утро предстояло страшное потрясающее зрелище Господа, обвиненного врагами и умирающего в страшных страданиях на кресте. |
|
|
