| Патриархом был поставлен св. Мефодий, бывший исповедником в гонение Феофила. Он и возглавил собор, низложивший Иоанна Грамматика. Для этого собора изготовлен был монахами томос в пользу икон и прочитан на соборе, где присутствовали и клирики, и сенаторы и была провозглашена необходимость восстановления икон. Одобрены постановления семи законных вселенских соборов и анафематствовано иконоборчество. Епископы-иконоборцы были изгнаны с кафедр, и кафедры розданы главным образом пострадавшим при Феофиле. Феофан Начертанный — ο Γραπτος — получил Смирнскую кафедру. Императрица Феодора поставила условием своего содействия восстановлению икон, чтобы на мужа Феофила не произносилась анафема и чтобы он прощен был, как, якобы, по ее словам, сознавший в последние минуты свои заблуждения и лобызавший святые иконы. Естественно предположить, что Феодора при последнем дыхании мужа прикладывала к его устам икону по своей вере. Отцы собора неохотно встретили это «давление» царицы. Одни ненавидели Феофила за перенесенные страдания. Другие считали загробное прощение превышением власти, ибо разрешать от грехов можно только умерших в покаянии и православном исповедании. Β конце концов собор дал царице письменный документ ο прощении. Теперь Феодора устроила открытое церковное торжество, которое пало на первое воскресенье Великого Поста. Β тот год, т.е. 843, это было 11 марта. Эта дата установлена теперь точно (De — Boor. Byz. Zeitschr. 1895 г. и академик A. A. Васильев. Ист. Виз. 1900 г.). Летописец так сообщает об этом торжестве: «Царица предложила святейшему патриарху Мефодию известить и собрать всех православных митрополитов, архиепископов, игуменов, клириков и мирян, чтобы пришли в Великую Церковь Божию с честными крестами и святыми иконами в первое воскресенье святого Поста. И когда бесчисленное множество народа собралось, пришел и сам царь Михаил со святой и православной матерью своей (Феодорой) и со всем синклитом, и каждый нес по царской свече. И соединившись со святым Патриархом, вместе двинулись от алтаря со святыми иконами и честным крестом и святым евангелием и пошли с литией до ворот дворца, так называемых Кентавриевых. И после долгой молитвы и сокрушенного многоплачевного и умиленного взывания Κριε ελησον возвратились во святой храм для совершения божественной таинственной литургии с великой радостью и торжеством. |
| Jos. Flau. Antiq. Jud. – Joseph Flavius. Antiquitates Judaicae//Flavii Iosephi Opera/Ed. B. Niese. Berlin, 1955 (repr.). Vol. I–IV. Jub. – Wintermute O. S. Jubilees//The Old Testament Pseudepigrapha/Ed. J. H. Charlesworth. Vol. 2. Garden City, 1985. P. 35–142. Petr. Alex. Chron. – Самодурова 3. Г. Хроника Петра Александрийского //ВВ. Т. 18. 1961. С. 150–197. Procop. Bell. Pers. – Procopius Cesariensis. Bellum Persicum//Prokop/Hrsg. O. Veh. Bd. III: Perserkriege. München, 1970. Sym. – Symeonis Magistri et Logothetae Chronicon/Recensuit St. Wahlgren. Berlin; New York, 2006. (CFHB; 44/1). Theod. Lect. Hist. eccl. – Theodoros Anagnostes. Kirchengeschichte/Hrsg. G. C. Hansen. Berlin, 1995 (2. Ausg.). Theoph. Chron. – Theophanis Chronographia/Ed. C. de Boor. Leipzig, 1883–1885. 2 vol. Theophyl. Simoc. – Theophylacti Simocattae historiae/Ed. C. de Boor. Stuttgart, 1972 (2 ed.). Theoph. Cont. – Theophanes Continuatus//Theophanes Continuatus, Ioannes Cameniata, Symeon Magister, Georgius Monachus/Ed. I. Bekker. Bonn, 1838. P. 1–481. Афиногенов. 1991. – Афииогенов Д. E. Композиция хроники Георгия Амартола//ВВ. Т. 52. 1991. С. 102–112. Афиногенов. 2004. – Афиногенов Д. Е. Рукопись Coislinianus 305: первоначальная версия хроники Георгия Монаха//Славяне и их соседи. Вып. 11. M., 2004. С. 19–29. Беляев. 1891. – Беляев Д. Ф. Byzantina: Очерки, материалы и заметки по византийским древностям. Кн. 1: Обзор главных частей Большого дворца византийских царей. Приложение: Материалы и заметки по истории византийских чинов. СПб., 1891. Бибиков. 1998. – Бибиков M. В. Историческая литература Византии. СПб., 1998. С. 89–107. Васильев. 1900. – Васильев А. Византия и арабы. Т. I. СПб., 1900. Васильев. 1902. – Васильев А. Византия и арабы. Т. II. СПб., 1902. Васильевский. 1880. – Васильевский В. Е. О жизни и трудах Симеона Метафраста //ЖМНП. Ч. 212. 1880. Отд. II. С. 379–437. Васильевский. 1895. – Васильевский В. Е. Хроника Логофета на славянском и греческом//ВВ. Т. 2. 1895. С. 78–151. Васильевский. 1896. – Васильевский В. Е. Два надгробных стихотворения Симеона Логофета//ВВ. Т. 3. 1896. С. 574–578. |
| 853, XLI; ad an. 855, XI) и след. устойчивостью своих взглядов не отличался. 2121 Vita Nicolai. Mansi XV, 151 А. В последующих письмах папа жаловался на легатов, что они вступили, вопреки запрещению, в общение с Фотием. 2123 Перечисленные области были отняты у Рима Львом Исавром (717–741), раздраженным против пап за их борьбу с иконоборчеством. П. Лепорский. История Фессалоникского экзархата. СПБ. 1901, стр. 212. 2125 Quapropter vestrae consecrationi consentire modo non possumus, donec nostri, qui a nobis Constantinopolini sunt directi, revertantur, qualiter per eos cognoscamus vestrae observationis actus, et ecclesiastici utilitatis constantiam, et quo studio circa catholicae fidei defensionem vosmet exerceatis. Et tunc, si dignum fuerit, ut tantae sedis praesulem, ceu convenit, honorabimus, et fraterna dilectione amplectemur. 2128 Очень не точен Митрофан, утверждая, что Николай послал легатов κατξαι τν Φτιον κα… γντιον ποκαταστσαι. Mansi XVI, 41 7 A. 2130 18 июня 860 г. Franz Gumont. Anecdota Bruxellensia. I. Chroniques byzantines. Gand 1894, p. 33. De-Boor. Der Angriff der Rhos. auf Byzanz. Byzant. Zeitschr. 1895 (IV) 445 flg. 2131 По-видимому, в Каппадокии. А. А. Васильев. Византия и Арабы. Политич. отнош. Византии и арабов за время Аморийской династии. СПБ. 1900, стр. 155. 2132 О нападении Руси Georg. Cont. 1053 (P. G. CX) – Leo Gramm. p. 240 (P. G. CVIII, 1083). Pseudo-Symeon. 674 (P. G. CIX 736). Theoph. Cont. Lib. IV cap. 33. Cedren. 173 P. G. CXXI, Zonara. III, 404. Vita Ignatii, 516. Ср. письмо антиох. митр. Иоанна (XII в.) к имп. Алексею Комнину (А. Пападопуло-Керамевс. Акафист Божией Матери. Фотий и Русь. Византийский Временник 1903 (X) 381). Византийские источники называют русь неопределенным именем скифов, и лишь Кедрин и Зонара (как и митр. Иоанн) добавляют, что это были тавроскифы. Последнего указания, конечно, недостаточно, чтобы решить, какая русь нападала на Византию, и был-ли это поход Аскольда и Дира. Однако едва-ли можно сомневаться, что именно эти руссы были впоследствии обращены к христианству и получили от Фотия епископа. |
| был поставлен св. Мефодий, тогда же был созван церковный Собор, на котором иконоборцы были преданы проклятию, а патриарх-иконоборец Иоанн Грамматик был низложен. Святые иконы вновь были внесены в церкви Божьи, епископы-иконоборцы были изгнаны, а кафедры розданы главным образом, пострадавшим при Феофиле. На этом Соборе было провозглашено почитание икон, а акты его были вырезаны на трёх больших плитах, помещённых в храме св. Софии в Константинополе, и вместе с позднейшими дополнениями составили «Синодик в Неделю Православия», читаемый на празднике. По этому поводу блаженная Феодора устроила открытое церковное торжество, которое совпало с первым воскресеньем Великого Поста. В 843 г. это было 11 марта, и дата эта установлена теперь наукой (De Boor. Byz. Zeitschr. 1895 г., и А. А. Васильев . Ист. Виз. 1900 г.) 63 . Тем самым усилиями императрицы св. Феодоры был восстановлен мир церковный, и долголетнему иконоборческому периоду был положен конец. С течением же времени праздник этот приобрел более широкий характер торжества Православной Церкви над всеми ересями. Здесь же хотелось бы упомянуть и о том, что среди многочисленных исповедников Христовых, претерпевших гонения со стороны иконоборцев, была и императрица-армянка Феодосия, дочь патрикия и квестора Аршавира и супруга императора-иконоборца Льва V Армянина, которая с сыном своим Василием за преданность Православию была сослана императором-иконоборцем Михаилом II Травлом в монастырь на остров Халки в Пропонтиде или Мраморном море; в 823 г. преподобный Феодор Студит писал ей утешительное письмо (Epist. 76), Поместный собор, созванный в городе Маназкерте в 726 г., за которым последовало коренное переустройство Армянской Церкви на началах, удержавшихся и в последующие века, явился окончательным разрывом с Православным учением в Армении вплоть до сегодняшнего дня! Были, конечно же, попытки к объединению армян с греками и после этого собора, однако все они, к великому сожалению, не имели никакого успеха 64 , ввиду чего Армянская Церковь и до сего дня не признана и находится вне общения с Церковью Вселенской. |
| правосл. Церквей, утверждая необходимость закрепления этого Собора в числе Вселенских (см., напр.: Phot. Ep. P. 52). Ист.: Oratio historica in festum Restitutionis imaginum//Analecta byzantino-russica/Ed. W. Regel. Petropoli, 1891. P. 19-39. Лит.: Boor C., de. Der Angriff der Rhos auf Byzanz//BZ. 1895. Bd. 4. S. 445-466; Васильев А. А. Византия и арабы. СПб., 1900. [T. 1:] Полит. отношения Византии и арабов за время Аморийской династии. Прил. С. 142-146; Gouillard J. Le décret du synode de 843//CIEB, 12. 1964. T. 2. P. 439-449; Афиногенов Д. Е. Торжественная процессия в К-поле в день восстановления иконопочитания 11 марта 843 г.//Сакральная топография средневек. города/Ред.-сост.: А. Л. Баталов, Л. А. Беляев. М., 1998. С. 31-35; он же. «Повесть о прощении императора Феофила» и Торжество Православия. М., 2004. П. В. Кузенков Собор 858-859 гг. Осенью 858 г. Собор, состоявшийся в имп. дворце (очевидно, σνοδος νδημοσα), объявил о смещении патриарха Игнатия по обвинению в заговоре (по-видимому, без канонических прещений) и о поставлении свт. Фотия . По обоснованному мнению Ф. Дворника ( Dvornik F. The Photian Schism: History and Legend. Camb., 1948), Игнатий подал добровольное отречение. Однако противники свт. Фотия в февр. 859 г. на 40-дневном собрании в ц. Св. Ирины провозгласили его низложенным, а Игнатия - единственным законным патриархом. Ответом со стороны властей стал многолюдный Собор игнатианского клира, состоявшийся, вероятно, в марте в храме св. Апостолов, на к-ром участники собрания в ц. Св. Ирины были лишены сана и отлучены от Церкви, а поставление Игнатия в 847 г. объявлено незаконным на основании 30-го Апостольского правила, поскольку произошло без Собора, по единоличному повелению имп. Феодоры. В вину патриарху была также поставлена присяга на верность правительству, принесенная при вступлении на кафедру. На основании расходящихся показаний источников Дворник предполагает, что в 859 г. было 2 Собора: один, более официальный,- весной в храме св. Апостолов, другой - в авг. во Влахернах, на к-ром, в отличие от первого Игнатий присутствовал. Собор 861 г. (также Двукратный, или Перво-Второй, Πρωτοδευτρα). Весной 860 г. имп. Михаил III и свт. Фотий отправили послания папе Николаю I . Император в силу своих прерогатив предложил ему прислать легатов на Собор, к-рый должен был окончательно осудить иконоборчество. Папа направил известных знатоков канонического права епископов Родоальда и Захарию, которые прибыли в К-поль осенью и вступили в длительные переговоры с визант. светскими и церковными властями. Собор открылся на Пасху, 6 апр. 861 г., и, согласно Иоанну Зонаре (PG. 137. Col. 1004-1007), был представлен как продолжение К. С. 859 г. в храме св. Апостолов, отчего и получил свое название. |
| Горина. 1999. – Горина Л. В. «Летовник» и его болгарские сюжеты//ΓΕΝΝΑΔΙΟΣ: к 70-летию академика Г. Г. Литаврина. M., 1999. С. 56–68. Златарски. 1908. – Златарски В. Известията за българите в хрониката на Симеон Метафраста и Логотета//Сборник за народни умотворения, наука и книжнина. Т. 24. 1908 С. 1–161. Каждан. 1959. – Каждан A. П. Хроника Симеона Логофета//ВВ. Т. 15. 1959. С. 125–143. Кекелидзе. 1910. – Кекелидзе K. С. Симеон Метафраст по грузинским источникам//Труды Киевской духовной академии. 1910. Т. 1, 2. С. 172–191. Кузенков. 2007. – Кузенков Π. В. Споры о возрасте мира в Византии VII–XI вв. (О трех мировых эрах: александрийской, «протовизантийской» и византийской)//ВВ. Т. 66. 2007. С. 93–124. Кузенков. 2014. – Кузенков Π. В. Христианские хронологические системы. M., 2014. Оболенский. 1824. – Оболенский M. А. О греческом кодексе Георгия Амартола, хранящемся в Московской Синодальной библиотеке, и о сербском и болгарском переводах его хроники. M., 1824. Острогорский. 1932. – Острогорский Г. А. Славянский перевод хроники Симеона Логофета//SemKond. Т. 5. 1932. Р. 17–37. Розен. 1883. – Розен В. Р. Император Василий Болгаробойца. Извлечения из летописи Яхъи Антиохийского. СПб., 1883 (репр.: London, 1972). Шестаков. 1897. – Шестаков С. П. Парижская рукопись хроники Симеона Логофета//ВВ. Т. 4. 1897. С. 167–183. " Шестаков. 1898. – Шестаков С. Π. О рукописях Симеона Логофета//ВВ. Т. 5. 1898. С. 19–62. Afinogenov. 2004. – Afinogenov D. Le manuscrit grec Coislin 305: la version primitive de la chronique de Georges le Moine//Revue des Etudes Byzantines. T. 62. 2004. P. 239–246. De Boor. 1882. – De Boor C. Der Historiker Traianus//Hermes. Bd. 17. 1882. S. 489–192. De Boor. 1893a. – De Boor C. Römische Kaisergeschichte in byzantinischer Fassung, II: Georgius Monachus, Georgius Cedrenus, Leo Grammaticus//BZ. Bd. 2. 1893. S. 1–21. De Boor. 1893b. – De Boor C. Zur Chronik des Pseudo-Polydeukes//BZ. Bd. 2. 1893. S. 563–568. De Boor. 1897. – De Boor C. Die Chronik des Logotheten//BZ. Bd. 6. 1897. S. 233–284. |
| Голосок у Горкина старенький, дребезжит, такой приятный. Я прошу его спеть ещё, еще, и еще разок. И поем вместе с ним. Он говорит, что эта молитва «страшно победная», в году два раза поют только; завтра, на Троицу, да на Пасхе, на первый день, в какую-то знатную вечерню. Сперва «Свете тихий» пропоют, а потом ее. — Прабабушка Устинья одну молитовку мне доверила, а отец Виктор серчает… нет, говорит, такой! Есть, по старой книге. Как с цветочками встанем на коленки, ты и пошепчи в травку: «и тебе мати-сыра земля, согрешил, мол, душою и телом». Она те и услышит, и спокаешься во грехах. Все ей грешим. Выростешь — узнаешь, как грешим. А то бы рай на земле был. Вот Господь завтра и посетит ее, благословит, А на Духов День, может, и дожжок пошлет… божью благодать. Я смотрю на серую землю, и она кажется мне другой, будто она живая, — молчит только. И радостно мне, и отчего-то грустно. Сходится народ к обеду. Въезжает на дрожках Василь-Василич, валится с них, — и прямо под колодец. Горкин ему качает и говорит: «нехорошо, Вася… не годится». Он только хрипит: «взопрел!» Встряхивается, ерошит рыжие волосы, глядит вспухшими мутными глазами, утирается красным платком и валится на дрожки. Говорит, мотаясь: «в ты-щи местов надоть… йедуу!» Кричат от ворот — «хозяин!». Василь-Василич вскакивает, швыряет картуз об дрожки и тянет из пиджака книжечку. Кричит: «тверрдо стою, мо…гу!» Ему подают картуз. Въезжает верхом отец, Кавказка в мыле. — Косой здесь? — спрашивает отец и видит Василь-Василича. — Да где тебя носило — поймать не мог? — Все в порядке, будь-п-койныс… тыщи местов изъездил! — кричит Василь-Василич и ерзает большим пальцем по книжечке, но грязные листочки слиплись. Там какие-то палочки, кружочки и крестики, и никто их не понимает, только Василь-Василич. — Хо-рош! — говорит отец. — Пример показываешь. — Будь-п-койныс, крепко стою… голову запекло, взопрелс! В тыще местов был; все… как есть, в прядке! Отец смотрит на него, он смотрит на отца — не колыхнется. Отец забрасывает вопросами: поданы ли под Воробьевку лодки, в Марьиной роще как, сколько свай вбито у Спасского, что купальни у Каменного, портомойни на Яузе, плоты под Симоновом, дачи в Сокольниках, лодки на перевозе под Девичьим… Василь-Василич ерзает пальцем в книжечке, с носа его повисла капелька, нос багровый и маслится. Все в порядке: купальни, стройка в Сокольниках, лодки под Воробьевку поданы для гулянья, и душегубки для англичан, и фиверки в Зоологическом на пруду наводят, и травы пять возов к вечеру подвезут, душистой-ароматной, для Святой Троицы, и сваи, и портомойни, и камня выгружено, и кокоры с барок на стройку посланы, и… Все в порядке! |
| Голосок у Горкина старенький, дребезжит, такой приятный. Я прошу его спеть еще, еще, и еще разок. И поем вместе с ним. Он говорит, что эта молитва «страшно победная», в году два раза поют только; завтра, на Троицу, да на Пасхе, на первый день, в какую-то знатную вечерню. Сперва «Свете тихий» пропоют, а потом ее. – Прабабушка Устинья одну молитовку мне доверила, а отец Виктор серчает… нет, говорит, такой! Есть, по старой книге. Как с цветочками встанем на коленки, ты и пошепчи в травку: «и тебе мати-сыра земля, согрешил, мол, душою и телом». Она те и услышит, и спокаешься во грехах. Все ей грешим. Выростешь — узнаешь, как грешим. А то бы рай на земле был. Вот Господь завтра и посетит ее, благословит, А на Духов День, может, и дожжок пошлет… божью благодать. Я смотрю на серую землю, и она кажется мне другой, будто она живая, — молчит только. И радостно мне, и отчего-то грустно. Сходится народ к обеду. Въезжает на дрожках Василь-Василич, валится с них, — и прямо под колодец. Горкин ему качает и говорит: «нехорошо, Вася… не годится». Он только хрипит: «взопрел!» Встряхивается, ерошит рыжие волосы, глядит вспухшими мутными глазами, утирается красным платком и валится на дрожки. Говорит, мотаясь: «в тыщи местов надоть… й-еду-у!» Кричат от ворот — «хозяин!». Василь-Василич вскакивает, швыряет картуз об дрожки и тянет из пиджака книжечку. Кричит: «тверрдо стою, могу!» Ему подают картуз. Въезжает верхом отец, Кавказка в мыле. – Косой здесь? — спрашивает отец и видит Василь-Василича. — Да где тебя носило — поймать не мог? – Все в порядке, будь-п-койны-с… тыщи местов изъездил! — кричит Василь-Василич и ерзает большим пальцем по книжечке, но грязные листочки слиплись. Там какие-то палочки, кружочки и крестики, и никто их не понимает, только Василь-Василич. – Хорош! — говорит отец. — Пример показываешь. – Будь-п-койны-с, крепко стою… голову запекло, взопрел-с! В тыще местов был; все… как есть, в п-рядке! Отец смотрит на него, он смотрит на отца — не колыхнется. Отец забрасывает вопросами: поданы ли под Воробьевку лодки, в Марьиной роще как, сколько свай вбито у Спасского, что купальни у Каменного, портомойни на Яузе, плоты под Симоновом, дачи в Сокольниках, лодки на перевозе под Девичьим… Василь-Василич ерзает пальцем в книжечке, с носа его повисла капелька, нос багровый и маслится. Все в порядке: купальни, стройка в Сокольниках, лодки под Воробьевку поданы для гулянья, и душегубки для англичан, и фиверки в Зоологическом на пруду наводят, и травы пять возов к вечеру подвезут, душистой-ароматной, для Святой Троицы, и сваи, и портомойни, и камня выгружено, и кокоры с барок на стройку посланы, и… Все в порядке! |
| вторичного патриаршества Николая сделано единственно для полноты изображения, так как вторичное патриаршество Николая происходило уже не при Льве). В дальнейших главах сочинения г. Попов говорит о положении законодательства, духовной образованности во времена Льва, управлений церкви, состоянии духовенства, монашества и указывает черты религиозно-нравственного состояния общества – той же эпохи. В „приложениях“ помещены четыре „слова“ императора Льва в русском переводе, сделанном самим автором, и послание Арефы, митрополита Кесарийского (в Каппадокии) тоже в русском переводе самого г. Попова. Это последнее произведение еще не являлось в печати и составляет литературную новинку. Как видим, автор рассматривает предмет изучения со всех сторон и при том, – добавим, – судить о нем вообще правильно и здраво. Особенное значение придает труду автора то обстоятельство, что он пользуется в своих целях одним памятником, изданным в греческом подлиннике немецким ученым De Boor " ом под заглавием: Vita Euthymii (Berlin 1888) – „житие Евфимия“, патриарха времен императора Льва, памятником, представляющим собой в полном смысле слова открытие по части Византийской письменности. Житие это обогащает новыми сведениями историка, описывающего историю споров в Византии из-за четвёртого брака императора Льва, и проливает много света на эти споры. Указанным изданием De Boor " а в русской научной литературе еще никто не пользовался и потому привлечение этого ценного материала к изучению царствования Льва дает серьезный интерес сочинению г. Попова. Да и в иностранной литературе рассматриваемое „Житие“ мало обратило на себя внимания. Только издатель De Воог, на основании этого „жития“ составил подробный очерк жизни и деятельности Евфимия, но и то не без недостатков. De Boor, очевидно, увлекается открытым им памятником и рисует жизнь Евфимия далеко не беспристрастно; а важнее всего то, что исследователь при этом не отдает должного патриарху Николаю, противнику четвёртого брака Льва. Нашему автору необходимо было осторожно пользоваться, как самым изданием, так и изысканиями De Boor " а и при том, же вступать в полемику с этим ученым. Автор так и поступает, и ведет свое дело с успехом. Впрочем, и наш автор в частных вопросах, как кажется, дает больше веры памятнику Vita Euthymii, чем |
| Василь-Василич и здесь, и там. Ездит на дрожках к церкви, где Ганька-маляр висит — ладит крестовый щит. Пойду к Плащанице и увижу. На дворе заливают стаканчики. Из амбара носят в больших корзинах шкалики, плошки, лампионы, шары, кубастики — всех цветов. У лужи горит костер, варят в котле заливку. Василь-Василич мешает палкой, кладет огарки и комья сала, которого «мышь не ест». Стаканчики стоят на досках, в гнездышках, рядками, и похожи на разноцветных птичек. Шары и лампионы висят на проволках. Главная заливка идет в Кремле, где отец с народом. А здесь — пустяки, стаканчиков тысячка, не больше. Я тоже помогаю, — огарки ношу из ящика, кладу фитили на плошки. И до чего красиво! На новых досках, рядочками, пунцовые, зеленые, голубые, золотые, белые с молочком… Покачиваясь, звенят друг в дружку большие стеклянные шары, и солнце пускает зайчики, плющится на бочках, на луже. Ударяют печально, к Плащанице. Путается во мне и грусть, и радость: Спаситель сейчас умрет… и веселые стаканчики, и миндаль в кармашке, и яйца красить… и запахи ванили и ветчины, которую нынче запекли, и грустная молитва, которую напевает Горкин, — «Иуда нечести-и-вый… си-рибром помрачи-и-ися…» Он в новом казакинчике, помазал сапоги дегтем, идет в церковь. Перед Казанской толпа, на купол смотрят. У креста качается на веревке черненькое, как галка. Это Ганька, отчаянный. Толкнется ногой — и стукнется. Дух захватывает смотреть. Слышу: картуз швырнул! Мушкой летит картуз и шлепает через улицу в аптеку. Василь-Василич кричит: – Эй, не дури… ты! Стаканчики примай!.. – Давай-ай!.. — орет, Ганька, выделывая ногами штуки. Даже и квартальный смотрит. Подкатывает отец на дрожках. – Поживей, ребята! В Кремле нехватка… — торопит он и быстро взбирается на кровлю. Лестница составная, зыбкая. Лезет и Василь-Василич. Он тяжелей отца, и лестница прогибается дугою. Поднимают корзины на веревках. Отец бегает по карнизу, указывает, где ставить кресты на крыльях. Ганька бросает конец веревки, кричит — давай! Ему подвязывают кубастики в плетушке, и он подтягивает к кресту. Сидя в петле перед крестом, он уставляет кубастики. Поблескивает стеклом. Теперь самое трудное: прогнать зажигательную нитку. Спорят: не сделать одной рукой, держаться надо! Ганька привязывает себя к кресту. У меня кружится голова, мне тошно… |
|
|
