| Среди других лиц, похороненных в Знаменской ц. в XVII-XVIII вв.- Ирина Борисовна Шереметева, урожд. кнж. Черкасская († 1 марта 1616), жена гос. деятеля боярина Ф. И. Шереметева; крупные гос. деятели князья Я. К. Черкасский († 1666), М. Я. Черкасский († 27 июня 1712), М. А. Черкасский († 29 нояб. 1721), А. М. Черкасский (1680-1742). Перестроенная на средства внука кн. А. М. Черкасского гр. Н. П. Шереметева Знаменская ц. была обращена в фамильную усыпальницу графов Шереметевых, при этом погребения Романовых и их родственников тщательно сохраняли, обновляли надгробия, заменяя древние. Одной из первых в новой усыпальнице была похоронена кнг. Е. Б. Урусова (урожд. гр. Шереметева; 1717-1799). В нач. XIX в. в усыпальницу были перенесены останки гр. П. Б. Шереметева (1713-1788) и его супруги В. А. Шереметевой (урожд. кнж. Черкасской; 1711-1767). Позднее там были похоронены: гр. В. П. Разумовская (урожд. гр. Шереметева; 1750-1824), гр. Н. Д. Шереметев (1838-1843), гр. А. С. Шереметева (1811-1849). В 20-30-х гг. XX в. усыпальница была разорена. Наряду с древнейшими усыпальницами обители формировалось монастырское кладбище, которое к 1917 г. занимало 2/3 территории Н. П. м. Там были похоронены мн. представители дворянских родов (в т. ч. Балк-Полевых, Бекетовых, Колычевых, Новосильцовых, представители дворянских ветвей рода Шереметевых и др.), московских купеческих фамилий (Какориных, Полетаевых, Четвериковых и др.), сформировался фамильный некрополь Алексеевых. Среди известных лиц, похороненных в Н. П. м.,- инокиня Досифея (кнж. Тараканова; † 1810), убитый французами в 1812 г. священник ц. Сорока мучеников Севастийских Петр Гаврилов, художники Ф. С. Рокотов (1735-1808) и В. С. Смирнов (1858-1890), экономист, проф. Дерптского ун-та П. Е. Медовиков (1818-1855), сенатор, акад. С.-Петерб. АН И. И. Давыдов (1794-1863). В 1918 г. на новой части кладбища был похоронен гр. С. Д. Шереметев. В 1919 г. монастырское кладбище было закрыто для захоронений ( Козлов. 1991. С. 49). В 1924-1925 гг. администрация исправительных учреждений, размещенных в обители, добилась разрешения на удаление части надгробных памятников, к кон. 1927 г. некрополь был по сути полностью уничтожен (Там же. С. 52). В настоящее время на месте кладбища разбит сад, сохранившиеся надгробные памятники XVIII-XIX вв. помещены у стен Н. П. м. |
| —207— ср. Нелидов, – стр. 150). Прислонившись к воззрениям своих предшественников по работе, автор, очевидно, не мог местами отрешиться и от их фразеологии, которая привела его к непроверенным утверждениям. В частности, биографическая часть исследования обладает некоторыми весьма значительными достоинствами. Хотя здесь нет каких-либо новых психологических построений, которые могли бы быть извлечены из накопившихся фактов, но биографические подробности соединены исторически верно и удачно введены в историческую сферу, в соответствии с общественной жизнью людей 20–30-х годов. Хронологические данные тщательно проверены, исправлены и с успехом дополнены. Между прочим документально установлен год поступления Чаадаева в университет: таким годом был 1808-й, тогда как прежде было известно, что это случилось «около 1809 г.» – Изложение системы Чаадаева, в общем правильное и законченное, страдает слишком щедрым обилием выдержек из сочинений Чаадаева. Эти выдержки во 2-й главе занимают более половины всего текста и совершенно заслоняют собою от читателя образ исследователя. В выяснении генезиса философской системы Чаадаева личному почину его приписывается, на наш взгляд, больше, чем позволило бы всестороннее изучение его взглядов в отчётливой исторической перспективе. Вслед за Пыпиным, Милюковым, Гершензоном и др. исследователями, автор отмечает источник системы Чаадаева во влиянии на него католических писателей. Будущий исследователь Чаадаева, без сомнения, вскроет ближайшую идейно-литературную сферу, во взаимоотношении с которой росло и эволюционировало его творчество. Такой сферой был кружок «любомудров» – шеллингианцев, критически относившихся к русской истории и, тем не менее, пророчивших ей в будущем почётную роль обновления обветшавших форм, созданных Европой. Ближайшим образом католические симпатии Чаадаева были предварены статьёй И. Киреевского: «XIX век», а его взгляды на прошлое и будущее России – статьями Надеждина, напечатанными в «Телескопе» (1832 и 1835 гг.). Только таким родством системы Чаадаева с взглядами Надеждина можно объяснить, между прочим, факт напечатания |
| Часть послушниц не покидала келий при бывших монастырских церквах, часть удалялась в другие места, селилась около приходских и кладбищенских церквей, исполняя обязанности просвирниц и сторожей или жили за счет милостыни от окрестных жителей, которым служили уходом за больными, обучением грамоте их детей, разными рукоделиями и услугами. Затем складывались сестринские общины, дававшие приют женщинам, посвящавшим себя Богу без пострижения для служения ближним при общинских больницах, богадельнях, приютах, школах. Обычно они возникали стихийно и сначала существовали без всякого контроля, затем их деятельность стали контролировать духовные и светские власти. К концу XIX в. само правительство устраивало женские общины с целью благотворительности или миссионерства. К 1896 г. числилось уже 156 женских общин, из них 96 были преобразованы в монастыри. 3. Монастыри в конце XVIII – начале XX вв. Рост численности монастырей Уже при Екатерине II разрешалось открывать новые обители и возобновлять старые, но всякий раз по специальному разрешению императрицы. Существенно смягчил законодательство в отношении монастырей Павел I, и в его царствование началось постепенное их возрождение. До конца XVIII в. было восстановлено 29 упраздненных монастырей и вновь открыто 20 75 . В 1808 году насчитывалось 447 православных монастырей (353 мужских и 94 женских), а монашествующих обоего пола – около 5 тыс. В 1815 г. было 478 монастырей (387 мужских и 91 женский), монашествующих – 6600 (4900 монахов и 1700 монахинь). Более полные и точные сведения о числе мужских и женских монастырей, монашествующих и послушников мужского и женского пола (без учета женских общин, еще не преобразованных в монастыри) имеются с 1825 г. (см. Таблицу 4). К 1917 г. насчитывалось 1257 монастырей, «насельников» в них 107035 (33463 монашествующих и 73463 послушника) 76 . Численность монастырей возрастала преимущественно за счет восстановления старых (упраздненных при секуляризации) обителей и учреждения новых, а также и после присоединения в 1801–1812 гг. |
| Первоначально все постройки К. З. м. были деревянными. В 1625 г. в обители был возведен и 15 авг. того же года митр. Казанским Матфеем освящен одноглавый каменный Успенский собор - 1-й каменный храм в Казанской епархии, построенный после Смутного времени . При входе в собор слева находилась гробница с останками бывш. архиеп. Суздальского Иосифа (Курцевича) . 16 нояб. 1895 г. архиеп. Казанский Владимир (Петров) освятил в соборе придел во имя св. равноап. кнг. Ольги, в склепе к-рого погребены известная благотворительница генеральша О. С. Гейнс (урожд. Александрова; 1847-1927), ее отец, мать, брат и муж. Церковь Всех святых Зилантова мон-ря. 1681 г., 90-е гг. XIX в.. Фотография. 2011 г. Церковь Всех святых Зилантова мон-ря. 1681 г., 90-е гг. XIX в.. Фотография. 2011 г. В 1681 г. к юго-западу от Успенского собора был построен теплый храм во имя Всех святых с братскими кельями, трапезной и кладовой. После ремонта в храме был устроен и освящен 3 дек. 1829 г. архиеп. Казанским Филаретом (Амфитеатровым) придел во имя апостолов Петра и Павла. К кон. XIX в. Всехсвятский храм «дал трещины» и был перестроен ( Никодим (Прелатов) . 1898. С. 18, 20), в 1912 г. обновлены его росписи. Колокольня Зилантова мон-ря. 2005 г. Фотография. 2011 г. Колокольня Зилантова мон-ря. 2005 г. Фотография. 2011 г. Над вост. воротами была построена и 18 мая 1720 г. митр. Казанским Тихоном освящена ц. во имя свт. Алексия, митр. Московского,- 3-ярусный 3-апсидный храм типа «иже под колоколы» в нарышкинском стиле. После ремонта Алексиевский храм был вновь освящен 3 авг. 1830 г., но к 1898 г. обветшал и пребывал в «самом жалком виде» (Там же). Над теми же вост. воротами на верхнем этаже 25 нояб. 1828 г. была освящена еще одна церковь - в честь Виленской иконы Божией Матери (к 1900 разобрана), а на нижнем этаже - ц. во имя прп. Герасима Иорданского (время освящения неизв.). В нач. XX в. ансамбль мон-ря был обнесен стенами с бойницами и 4 круглыми угловыми башнями, включал колокольню (1897), братский корпус (1910), 2-этажный настоятельский и казначейский корпуса (1808-1809), деревянные братский корпус, флигель для насельников и наемных служителей, конюшенный двор (1806) и другие хозяйственные постройки. Территорию обители украшали вековые дубы, липы, вязы. За оградой находились кирпичный завод, монастырские баня и пристань Бакалда «для складки товаров с 30 лабазами» ( Гавриил (Воскресенский). 1840. С. 7). |
| Храм в честь Рождества Пресв. Богородицы. 1760–1764 гг. Фотография С. М. Прокудина-Горского. 1911 г. Храм в честь Рождества Пресв. Богородицы. 1760–1764 гг. Фотография С. М. Прокудина-Горского. 1911 г. В кон. 50-х гг. XVIII в. обветшавший храм в честь Рождества Пресв. Богородицы (XVI в.) был разобран, и в 1760-1764 гг. возведен одноименный 5-главый храм в стиле барокко. В 1756 г. были разобраны и 2 наиболее древние усыпальницы Годуновых, располагавшиеся у алтарей Богородице-Рождественской ц. Извлеченные при этом останки Годуновых перенесли в 3-ю усыпальницу, находившуюся в подклете Троицкого собора, и захоронили в месте, не отмеченном даже надгробной плитой. В 1808 г. в Новом городе была разобрана примыкающая к зданию консистории (бывш. вотчинной конторе) ц. свт. Иоанна Златоуста. Престол этой церкви перенесли в Рождественский храм: 11 дек. 1810 г. на паперти еп. Евгений (Романов) освятил Иоанно-Златоустовский придел. 15 мая 1767 г. И. м. посетила имп. Екатерина II. К ее приезду в средней части сев. стены Старого города, на месте прежних ворот, артель каменщиков из дер. Захарово Костромского у. «Яков Никитин сын Корытов с товарищи» возвела новые парадные ворота в стиле барокко, впосл. названные Екатерининскими (1766). Арку ворот украшал фронтон с лепным вензелем Екатерины II. По сторонам были установлены 2 небольшие часовни. 19-20 авг. 1817 г. И. м. посетил вел. кн. Михаил Павлович. Он оставил отзыв о скромных размерах палат и простоте интерьера, в к-рых пребывали царь Михаил Феодорович и его мать ( Вознесенский. 1859. С. 48-49). После посещения И. м. (7 окт. 1834) имп. Николай I распорядился привести мон-рь в состояние, достойное «колыбели Дома Романовых». В февр. 1835 г. в Кострому был направлен архит. К. А. Тон, разработавший масштабный проект переустройства мон-ря, к-рый царь утвердил в марте 1835 г., в день памяти сщмч. Ипатия. Решением Синода от 31 марта 1835 г. И. м. был преобразован в первоклассный общежительный мон-рь. В июне 1835 г. указом имп. Николая I мон-рь получил статус кафедрального (на правах московского Чудова мон-ря),- переведен «в лучшее и прочное положение, соответствующее знаменитости места, но с тем вместе сохранив остатки архитектуры и вкуса древнего времени, применяясь к ним и в новой отделке монастыря» (Костромские ГВ. 1840. Ч. неофиц. 25. С. 70). Костромской архиерей по-прежнему пребывал в И. м., но кафедра из монастырского собора была перенесена в городской Успенский собор бывшего Костромского кремля. В 40-х гг. XIX в. в числе служащих архиерейского дома упоминались: певчие (женатые и холостые), истопники, повара, водовоз, садовник, хлебопекари, различные служители. Большинство из них имели семьи и проживали в находившихся поблизости Богословской и Андреевской слободах. В 1851 г. в штате архиерейского дома находилось 68 чел., в т. ч. 9 монашествующих, 4 послушника, 10 певчих, 5 штатных служащих и 40 служителей (ГА Костромской обл. Ф. 132. Оп. 1. Ед. хр. 1039. Л. 35-47, 86-99). |
| Кафедральный собор в Фульде. 1704–1712. Архит. И. Динценхофер. Фотография. Нач. XXI в. Кафедральный собор в Фульде. 1704–1712. Архит. И. Динценхофер. Фотография. Нач. XXI в. С развитием гуманистической мысли происходил процесс обмирщения изобразительного искусства. Скульптура классицизма (И. Г. Шадов, И. Г. Даннеккер, К. Д. Раух) обрела самостоятельность от Церкви. Классицизм в живописи (А. Р. Менгс, Ангелика Кауфман, А. Графф, А. и В. Тишбейн, А. Я. Карстенс) в нач. XIX в. сменился романтизмом (Ф. О. Рунге, К. Д. Фридрих, дюссельдорфская школа). В 1809 г. был основан «Союз св. Луки», члены к-рого (назарейцы И. Ф. Овербек, Ф. Пфорр, П. Й. Корнелиус, Ю. фон Карольсфельд и др.) пытались возродить религ. искусство, подражая художникам итал. кватроченто и старонем. мастерам. К особенностям нем. изобразительного искусства относятся: изобретение техники литографии (1796-1798, А. Зенефельдер), развитие направления «бидермайер» со свойственным ему изображением безмятежной жизни обывателя (20-40-е гг. XIX в., художники Г. Ф. Керстинг, Л. Рихтер, К. Шпицвег), возникновение экспрессионизма, представители к-рого первоначально группировались вокруг объединений «Мост» (Дрезден, 1905-1913, Э. Л. Кирхнер, Э. Хеккель, Э. Нольде) и «Синий всадник» (Мюнхен, 1911-1914, Ф. Марк, швейцарец П. Клее, рус. художники В. В. Кандинский, А. Г. Явленский, М. В. Верёвкина). Архитектура русских церквей в Германии За пределами России только в Г. можно обнаружить большое стилевое разнообразие архитектурных памятников рус. церковного зодчества, часто построенных рус. и нем. архитекторами. В стиле классицизма возведены первые сохранившиеся отдельные (недомовые) рус. церкви: апостолов Петра и Павла в Людвигслусте (1808-1811, надгробная - захоронение вел. кн. Елены Павловны, проект любекского архит. Х. И. Лили, 1803-1804; в юрисдикции РПЦЗ); храм-усыпальница во имя вмц. Екатерины в Штутгарте (1820-1824, проект 1819 итал. Дж. Салуччи; купольная ротонда в палладианском стиле с 3 ионическими портиками; захоронение вюртембергской кор. Екатерины Павловны; скульптуры евангелистов И. Г. Даннеккера и учеников Б. Торвальдсена; в юрисдикции РПЦЗ). |
| В строгановском шитье 50-60-х гг. XVII в. наряду с этими композициями известны более простые варианты: традиц. изображения молящегося св. царевича (пелены из с. Покровка, ПГХГ; из Благовещенского монастыря или Преображенского собора в Н. Новгороде, НИАМЗ) и отдельные сцены убиения (пелены из Благовещенского собора в Сольвычегодске, СИХМ, и из Орла-городка, ПГХГ). Очевидно, подобные пелены положили начало традиции изображения гибели Д. И., к-рая впосл. получила широкое распространение. Близкая иконография убиения святого дается в иконописных подлинниках 20-40-х гг. XIX в. под 15 мая, напр.: «[Царевич] млад, в венце царском и в багрянице киноварь, испод лазорь, в руке крест, а левая молебна. Закалает его Никитка Качалов ножем, а душю ангел приимает, тут же полата празелень, а под ногами гора, и во облаце Пречистая с Превечным младенцем...» (РНБ. Погод. 1931. Л. 155 об.; см. также: ИРЛИ. Отд. поступления. Оп. 23. 294. Л. 155). Св. царевич Димитрий. Икона. Нач. ХХ в. (частное собрание) Св. царевич Димитрий. Икона. Нач. ХХ в. (частное собрание) С супругами Д. А. и А. И. Строгановыми связан шитый образ Д. И. 1656 г. из сольвычегодского Благовещенского собора (ГРМ) - сравнительно редкое прямоличное изображение царевича, напоминающее изображения на ранней крышке его раки и надгробных покровах. В тексте вкладной надписи произведение названо плащаницей, к-рую должны были «носити за переносом» в дни рождения, убиения и перенесения мощей святого в подражание обрядам Успенского собора Московского Кремля, когда в дни памяти Московских святителей во время Великого входа выносились шитые покровы с их изображениями. Литургические функции подобных памятников объясняют, почему Д. И. представлен здесь с большим крестом, украшенным изображением Распятия Христова. Несмотря на перенесение мощей в Москву, в XVII в. Д. И. оставался одним из наиболее почитаемых святых в Угличе, где существовало 2 посвященных ему храма. Это привело к формированию устойчивой и разнообразной иконографической традиции, сохранявшейся и в Новое время. Ряд изображений святого появился в городе при царе Михаиле Феодоровиче: в 1630 г. на месте гибели св. царевича была выстроена ц. во имя Д. И. на Крови, где находилась плащаница с шитым образом святого, которую предание связывало с царицей Марией Нагой (известна по фотографии С. М. Прокудина-Горского 1910 г. из Б-ки Конгресса США, иконографически близка к крышке раки и надгробному покрову 50-60-х гг. XVII в., но св. царевич представлен с крестом). Очевидно, тогда же для храма была написана икона, к-рую воспроизводит образ 1808 г., приписываемый Г. Буренину (УИХМ),- св. царевич в молении, но не в открытой, а в закрытой короне (сходное изображение находилось на присланном в Углич серебряном ковчеге-мощевике). |
| Облик Г. Г. в оформлении 1555 г. доносят его архитектурные копии в Глогувеке (Оберглогау, Польша; 1634) и в соборе Новоиерусалимского в честь Воскресения Господня мон-ря под Москвой (основан в 1656). Наиболее детальное и тщательное воспроизведение эдикулы 1555 г.- 3-мерная модель Г. Г. из розового известняка (обнаружена в Амстердаме при раскопках в 1977; полевой инв. EGS1-3; временно хранится в Музее религ. искусства в Утрехте, инв. RMCCm314). Известны также обмеры Б. Амико 1593-1597 гг., опубликованные как гравюры в 1609/10 и 1619/20 гг. (последнее воспроизведение - с ошибками в масштабе), и гравюры наружного и внутреннего облика Г. Г., в основном с искажениями (по рис. Ж. Зуалларта, 1585; по рис. К. де Брейна, 1681). Важны рисунки Т. Шау (Палестина, 1722) и францисканца Э. Хорна (Vat. 9323. 3 vol., 1724; точные воспроизведения с записями). В масляной и темперной живописи известны своеобразные иллюстрированные итинерарии по св. местам, часть к-рых написана до 1809 г. (армяно-католич. версия, после 1674; 14 греч.; неск. рус.). Среди источников XVIII-XIX вв. есть изображения на изделиях из керамики и металла (напр., кустодии для причастия в форме эдикулы из серебра и др.). Еп. Бонифаций стремился восстановить первоначальную композицию и вторично использовать детали, однако остатки византийско-лат. здания Г. Г. были полностью переделаны. Рисунки Амико 1593-1597 гг. показывают, что Кувуклия стала ренессансным сооружением. Реставрация 1555 г. была несовершенной: мраморная облицовка уже в XVII-XVIII вв. начала обваливаться и в праздники францисканцы покрывали Г. Г. шелком, чтобы скрыть утраты. В мае 1728 г. пришлось укрепить облицовку интерьера (под наблюдением о. Э. Хорна). В 1808 г., во время пожара, рухнуло перекрытие ротонды, разрушив купол и облицовку Кувуклии, но интерьер уцелел (обожженная дверь Г. Г. хранится в Музее Греческого Православного Патриархата). 1809/10 г. – настоящее время Часовня Гроба Господня. 1843 г. Худож. Н. Г. Чернецов (ГРМ) Часовня Гроба Господня. 1843 г. Худож. Н. Г. Чернецов (ГРМ) |
| Святые Борис и Глеб. Шиферная икона из Солотчинского мон-ря. 1-я треть XIII в. (Ряз ХМ) Святые Борис и Глеб. Шиферная икона из Солотчинского мон-ря. 1-я треть XIII в. (Ряз ХМ) В XII в. был воздвигнут существующий поныне Борисоглебский собор в Чернигове (до 1123); аналогичные каменные постройки появились в Рязани (вероятно, в 20-30-х гг.), Ростово-Суздальской земле ( Борисоглебская церковь в Кидекше под Суздалем, 1152 г.), Полоцке (сер. XII в.), Новгороде (1167 г.; см. Борисоглебская церковь в Детинце ), Городне (Коложская ц. в Гродно) (80-90-е гг.), Новогородке (совр. Новогрудок) и др., при многих из них позднее сложились мон-ри. Кроме того, в домонг. период в честь Б. и Г. были созданы мон-ри: Новоторжский, в Турове (существовал в XII в.), Нагорный в Переславле-Залесском (позднее был домовым митрополичьим, закрыт в 1764). Св. Борис. Фрагмент иконы свт. Николая Чудотворца (Липенского). 1294 г. Мастер Алекса Петров (НГОМЗ) Св. Борис. Фрагмент иконы свт. Николая Чудотворца (Липенского). 1294 г. Мастер Алекса Петров (НГОМЗ) Посвящение храмов и мон-рей Б. и Г. не прекращалось и в последующее время. Борисоглебские храмы были построены: в Ростове (1287), Муроме (упом. в 1327), Рязани (1689), Суздале (1749), в с. Старове (совр. Угличский р-н Ярославской обл.; 1753), Юрьеве-Польском (1792-1808), в с. Волохове (совр. Александровский р-н Владимирской обл.; 1805-1831), в с. Любодицы (совр. Бежецкий р-н Тверской обл.; 1822-1833), в С.-Петербурге (Синопская наб.; 1869-1882, снесен в 1975), на Смоленщине - в пос. Хиславичи (1880) и в с. Борисоглебском (совр. Сычёвский р-н; храм постройки 1771 г., в 80-х гг. XIX в. был перевезен туда из с. Ильинского), в с. Госома (совр. Брянская обл.; 1895-1900) и мн. др. Неск. церквей были посвящены Б. и Г. в Новгороде: на воротах кремля (1331), «в Плотниках» (1377, 1536, в 1992 передана Церкви). Значительное число Борисоглебских храмов существовало в Москве и предместьях города: у Арбатских ворот (1522, 1764, снесен в 1930), на Поварской ул. (нач. XVII в., 1798-1802, снесен в 1936, на его месте стоит Российская академия музыки им. Гнесиных), верхний храм церкви в Зюзине (1688, освящен в 1704, возвращен Церкви в 1989), в Дегунине (1866, возвращен Церкви в 1991), а также в Подмосковье: в селах совр. Серпуховского р-на Дракине (1684, 1882, в наст. время подворье серпуховского Введенского мон-ря) и Енине (1828), в Коломне (1716-1726), в г. Раменское (1725-1730), в г. Руза (1801), в дер. Куртниково (совр. Истринский р-н; 1809) и др. В кон. XX в. были воздвигнуты Борисоглебские храмы в Киеве (ул. Василя Касьяна, 1993) и Москве (Арбатская пл., 1997). |
| В 1701-1705 гг., в первый период секуляризационных реформ царя Петра I, все земельные владения у К. м. были отобраны и насельникам выдавалось денежное жалованье. В 1705-1720 гг., учитывая малодоходность земельных владений, К. м. был отнесен к т. н. «неопределенным» мон-рям, к-рым возвращалось право самостоятельно заниматься управлением недвижимым имуществом и сбора с крестьян денежного оброка. В 40-х гг. XVIII в. с крестьян в год собиралось оброка 17 р. 50 к., за пустоши и земли - 8 р. 5 к., всего 25 р. 55 к. неокладных оброчных доходов в год; за монастырскую скотину - 1 р. 20 к., окладного хлеба 73 чети, что свидетельствует о скромном материальном положении обители. На 1751 г. за обителью числилось 1007 чел., в т. ч. 25 слуг и «служебников» и 982 крестьянина, на 1763 г.- 1055 «ревизских душ мужского пола». После конфискации земельных владений в 1764 г. сестрам было определено ежегодное жалованье 336 р. 6 к. серебром. Уже со 2-й пол. XVIII в. у К. м. появились новые земельные угодья, высочайше пожалованные и пожертвованные частными вкладчиками. В 1787 г. вместо монастырской земли, вошедшей по новому плану в состав города, обители был отведен 117-й квартал, смежный с территорией мон-ря. В 1800 г. указом имп. Павла I мон-рю были пожалованы пустоши от казны с планами на эти земли. В 1-й пол. XIX в. земли пустошей мон-рь сдавал в арендное пользование за 17 р. серебром. В 1802 г. К. м. получил во владение рыбные ловли в Кашинском у. при с. Белеутове, в 1808 г. (в обмен на мельницу близ К. м. на р. Кашинке) за К. м. закреплена мельница в Калязинском у. на р. Нерли. К кон. XIX в. К. м. по-прежнему владел в г. Кашине 117-м кварталом городской земли, на к-рой был разбит огород; пустошами Серковой, Весковой, Кункиной, Дягилевой и Кулебякиной (30 дес. 1621 саж.), находящимися близ с. Давыдова в 12 верстах от Кашина; рыбными ловлями протяженностью 7 верст по левому берегу р. Волги около с. Белеутова, к-рые ежегодно сдавались в аренду местным жителям; мельницей на р. Нерли при с. Капшине в Калязинском у., приносившей до 1200 р. дохода в год. К 1909 г. К. м. владел ок. 400 дес. земли, получал из казны штатное жалованье 460 р. в год и пользовался процентами с неприкосновенного капитала - свыше 150 тыс. р. ( Завьялов. 1909. С. 35). |
|
|
