| Надо сказать, василевса откровенно беспокоило существенное отклонение от древней традиции венчания на царство. Но едва ли св. Константин XI желал повторить венчание: его склонность к унии с Римом никогда не являлась тайной, но патриарх Георгий Маммас, убежденный униат, в таком случае непременно потребовал бы от царя латинской редакции Символа Веры в письменном виде, чего василевс делать никак не хотел. Едва ли могут быть сомнения в том, что такой поворот вызвал бы крайне негативную реакцию константинопольцев. Поэтому св. Константин XI удовлетворился «полутрадицией», если можно так выразиться. Не случайно его враги из лагеря ортодоксов впоследствии говорили, что в Константинополе нет ни законного императора, ни легитимного патриарха 909 . В отличие от своего покойного брата-императора св. Константин XI вовсе не считал дело Империи безнадежно проигранным. А потому деятельно взялся за разрешение двух самых насущных проблем – спасения Византии и преодоления церковного раскола, обусловленного разной оценкой Ферраро-Флорентийской унии. Чтобы не вызывать кривотолков, василевс разумно начал формировать правительство из представителей обеих партий. Иоанн Кантакузен, близкий друг и товарищ царя, активный сторонник унии, был назначен стратопедархом. Адмирал флота мегадука Лука Нотарас, мягкий антиуниат, стал первым министром двора. Великий логофет Метохит, протостратор Димитрий Кантакузен и Георгий Франдзис целиком полагались на решение василевса, будучи готовыми поддержать его позицию. Недовольным остался только Константинопольский патриарх Георгий Маммас, посчитавший, что император недостаточно активно поддерживает его. Терзаемый честолюбием и обидой, он покинул столицу и в августе 1451 г. отправился в Рим, где нашел убежище у папы Николая V (1447–1455). Там он начал широкую контрпропаганду, заявляя, что в действительности император является категоричным противником унии, – явная ложь 910 . Тем временем произошло событие, резко изменившее ход истории и предопределившее грядущую катастрофу, – 2 февраля 1451 г. от инсульта скончался Османский султан Мурад II. Новым правителем османов стал его сын 19-летний Мехмед II (1451–1481), родившийся 30 марта 1432 г. Детство Мехмеда II было безрадостным. Он был рожден простой наложницей-турчанкой, и отец мало обращал внимания на младшего сына. Впрочем, по другой версии, его мать была рабыней с Запада, возможно, сербиянкой или македонянкой. В любом случае, как утверждают, она являлась христианкой 911 . |
| Петра. Буллой «Misericordias Domini» от 24 мая 1450 г. Н. канонизировал францисканского проповедника Бернардина Сиенского . Буллой «Regis aeterni» от 8 окт. 1451 г. Н. упразднил патриархат Градо (исторический патриархат Аквилеи ), перенеся кафедру в Венецию . Первым патриархом Венеции стал Лоренцо Джустиниани (1451-1456; канонизирован папой Римским Александром VIII в 1690). Фрагменты росписи капеллы Николая V в Апостольском дворце в Ватикане. 1447–1449 гг. Худож. Фра Анжелико Фрагменты росписи капеллы Николая V в Апостольском дворце в Ватикане. 1447–1449 гг. Худож. Фра Анжелико Являясь сторонником унии, заключенной на Ферраро-Флорентийском Соборе, Н. в начале понтификата принял меры к устрожению ее условий: в 1448 г. католикам латинского обряда было запрещено переходить в греческий обряд (Documenta Pontificum Romanorum historiam Ucrainae illustrantia/Ed. A. G. Welykyj. R., 1953. Vol. 1: 1075-1700. N 71. P. 127). При папском дворе в Риме находился кард. Исидор , бывш. митр. Киевский (1436-1443), который вместе с представителями К-польской Церкви подписал во Флоренции акт об унии, но после возвращения в Москву столкнулся с враждебной реакцией вел. кн. Василия II Васильевича и рус. епископов и был вынужден покинуть рус. земли. 8 февр. 1450 г. Н. сохранил за Исидором «Русскую Церковь», т. е. Киевскую митрополию, на правах комменды (tempore prouisionis huiusmodi preeris in commendam quandiu uiuis - Ibid. N 73. P. 128-130). В том же году Исидор был назначен на должность камерленго коллегии кардиналов. 7 февр. 1451 г. папа по оптации перевел его в чин кардинала-епископа Сабины. В мае 1452 г. Н. отправил Исидора легатом в К-поль, где тот провозгласил унию, участвовал в обороне города и после его захвата турками (29 мая 1453) провел больше года в рабстве. В нач. 1453 г. для борьбы с турецкой угрозой и помощи Византии на деньги из папской казны были снаряжены 5 (по др. данным, 10) галер в Венеции. В сопровождении других кораблей папские галеры должны были отправиться на помощь осажденному К-полю, но опоздали. |
| Грозовые тучи, шедшие с востока, отчетливо видели новгородцы. Москва рано или поздно должна была положить конец их заигрыванию с Шемякой, Поэтому руководство Новгорода пыталось укрепить свое положение на западе. 1 марта 1450 г. новгородское посольство во главе с посадником Дмитрием Васильевичем заключило перемирие с ганзейскими городами сроком на семь лет (с Ливонией предварительное соглашение заключено было тем же Дмитрием Васильевичем еще в 1448 г.). Русско-ганзейский договор гарантировал купцам обеих сторон свободный проезд для торговли, а также «исправу» (справедливый суд) по спорным делам. До поры до времени Василий II не имел возможности расправиться ни с устюжским правителем, ни с его новгородскими покровителями. Причиной тому было тревожное положение на южных и восточных границах Московского великого княжества. В 1450 г., когда великий князь находился в Коломне, к нему пришло известие, что на Русь «с Поля» движется некий Малым Бердей с татарскими князьями и «многими татары». Против них послан был К.А. Беззубцев «с коломничи». Они нагнали ордынцев на реке Битюге (приток Донца) «в Поле» и разбили их («побиша татар много»). Убит был некий Ромодан Зиновьев. В 1451 г. в Москву приезжал князь Семен Олелькович из Литвы, как глухо сказано в летописях, к своему дяде Василию II. Возможно, его приезд связан был с судьбой старого врага Казимира IV Михаила Сигизмундовича. 26 января 1451 г. Казимир IV передал в управление Ионе Киевскую митрополию. Вскоре Ионе представился случай отблагодарить литовского великого князя за доверие, а Василию II доказать действенность русско-литовского договора 1449 г. В Хронике Быховца приводится следующий эпизод. «Михайлушко» (Михаил Сигизмундович), находясь в Брянске, «собрал там немалое войско и с помощью Москвы пошел и захватил город Киев. И князь великий Казимир, собрав силы свои литовские, спешно послал своего дядьку Ивана Гаштольда», который «города Киев и Брянск возвратил Великому княжеству». «Михайлушко, услышав, что идет войско литовское... побежал из тех городов в Москву. И когда был он в одном монастыре и слушал обедню, игумен, который не любил его, дал ему в причастии лютую отраву ядовитую. Он это причастие быстро принял и проглотил и здесь же пал и подох». Польский хронист середины XV в. Ян Длугош отметил, что «Михайлушко» отравлен был ядом, данным ему, «как утверждают, великим князем московским». Смерть Михаила Сигизмундовича исследователи относят к 1451 г. Опыт расправы с ним пригодился вскоре, когда Василию II представилась возможность покончить со своим недругом Дмитрием Шемякой. |
| 47 В начале 1451 г., он был уже там. Это видно из подписи грамоты, данной Святителем Ионою на наместничество Киевское. Здесь сказано «дан лист сей к Новегородку, февруария 1, Индикта 14». Указание времени относится к 1451 г., а места к Литве (см. пр. 31. Ак. Ист.) 49 И. Г. Р. т. V. пр. 311. помещено отречение Даниила от унии, принятой чрез Исидора, данное 28 октября 1451 года, а в Акт. Ист. (т. I. N. 52.) разрешительная ему грамота. Сверх того даровано ему право «с протропьми наместников Киевских и Новгородскаго поставлять в диаконы, и в попы совершать». Протропи – одобрительная грамота, выдаваемая наместником тому, кто удостоивался священного сана. 50 См. жалован. прим. Митр. Ионы на наместничество Киевской Митрополии, именно – в Киеве, Вильне, Новегородке и Гродне, в Акт. Ист. т. I. N. 46. Другая, позднейшая, на наместничество только в Киеве, там же стр. 97. 51 Именно «в Галичской Митрополии», как сказано в посольском наказе Митрополита Ионы к королю Казимиру Ак. Ист. т. I, N. 260. Святый Иона припоминает здесь обещание короля возвратить сии церкви и домы престолу Киевскому «хотел еси в другом своем богомолии и господарстве Галичской Митрополии, Божия церкви и домы церковные, к той своей богомолии Киевской и церкви Святыя Софии и к Киевскому столу, отдати по старине, и велел еси нам себе обослати в том своем Государстве». Святый Иона называет Казимира Самодержцем великих двоих господарств, т.е. Польскаго и Литовскаго (там же ст. 96.). Церкви и домы причисляемые к бывшей Галичской Митрополии, как видно, отошли к областям собственно Польским (Критико-Истор. повесть 3убрицкаго о Червонной Руси стр. 313. О Галичской Митрополии см. Опис. Киево-Соф. Собора стр. 92 и прилож. N. 8. Акты, относящиеся к запад. Руси. т. I, N. 53 и прим. 44.) Для рассмотрения сего дела, Казимир повелел доложить ему об этом, когда сам он будет в тех областях. Приложенные к тому же наказу два прошения, одно к королю, другое к пану Михаилу, Канцлеру Литовскому, по видимому, относятся к тому же делу. |
| 42 В своем духовном завещании Митрополит Фотий между прочим писал: «сеже человеколюбцу Богу, по древнему благолепию, миром Свою Церковь соединившу». Соф. Вр II. 5. Вот почему и святой Иона, выдавая свою грамоту наместнику Киевскому (1449–1460) поручал ему все права, как было при Фотии. Акт. Истор. I, 96. ч. IV. 43 См. Бандтке Ист. Госуд. Польского II, 42. Зубрицкого Критико-историч. повесть временных дел Червонной, или Галицкой Руси. М. 1845 ст. 351 и след. 44 Акты относящиеся к истор. Запад. России. т. I. N. 50. А в Акт. Археограф. Экспед. Т. 1. N 49 помещено послание св. Ионы, в котором он своим благословением утверждает договор, заключенный между Казимиром и Великим Князем Московским. Вместе с тем св. Иона просит благосклонно принять все, что будет говорит от имени Митрополита посланный им диак Василий. 45 Король назначил для сего то время, когда возвратится из Польши. Акт. Ист. т. I, ст. 96. Вероятно, здесь разумеется отъезд его на сейм Пиотрковский, назначенный в конце 1449 года. В 1450 г он снова возвратился в Литву. В начале 1451 г., был в Вильне генеральный сейм Литовский, на котором присутствовал сам король. Dlugoss. Hist. Polon L. XIII, ап. 1449–1451. 46 Акт. Ист. т. I, N. 47 и пр. 30. За Александром была сестра Великого Князя Василья Васильевича. Митрополит Фотий называется кумом князя Киевского, вероятно, по крещению им детей у Князя; один из детей Александровых Симеон в 1450 г., приезжал в Москву, как сказано в наших летописях: «был Князь Симеон Алешкович (Олелькович) у своей бабы, Великой Княгини Софии, и у Великаго Князя, дяди своего». Ис. Г. Р. т. V. пр. 386 под 1451 г. По возвращении Исидора из Флоренции, Александр грамотою утвердил за ним права прежних Митрополитов в Киеве, вероятно, еще не зная хорошо о его отступлени от православия. Ак. Ист. т. I, N. 259. Теперь он показал себя совершенно расположенным к православию. В послании к нему святой Иона писал: «Еще же о том тобе, своего сына благословляю, яко да восприимет Божия Церковь древнее свое благолепие, и да совокупится по прежнему святейшая, Киевская и всея Руси Митрополиа во едино, и нашего смирения дело Божиею благодатию и вашего благородия попечением и споспешением и пристоянием, да исполнится свершене». |
| 791 РИБ. Т. 6. Стб. 525–536. В тексте послания нет имени патриарха, а в другом списке адресатом указан император. Подлинность официальной переписки между Москвой и Константинополем 1441–1448 гг. подвергли сомнению Я.С. Лурье и Д.С. Лихачев, см.: Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2: Вторая половина XIV–XVI в. Л., 1988. Ч. 1. С. 420422. Однако независимо от того, действительно ли Василий II отправлял византийским властям послания в том виде, в каком они дошли до нас, эти тексты отражают официальную позицию Москвы в 1448 году, в период избрания Ионы митрополитом. 792 РИБ. Т. 6. Стб. 535–536. В последних словах, видимо, содержится намек на избрание Илариона и Климента Смолятича. 795 Данное суждение ошибочно, поскольку уния была формально провозглашена в Константинополе только в декабре 1452 г. Однако официальную проуниатскую позицию Патриархат занял в 1451 г. 799 На одном из экземпляров письма сделана помета: «Не отправлено» (Акты исторические. СПб., 1841. Т. 1. С. 495). Неизвестно, чем была вызвана задержка или отказ от отправления письма – дипломатическими или военными проблемами. Тем не менее данное послание отражает официальную позицию великого князя в 1451 году. 800 РИБ. Т. 6. Стб. 583–586. В 1451 г. проуниатский патриарх Григорий был вынужден уехать из Константинополя в Рим. Преемник ему избран не был. 801 Авраамий Суздальский подписал соборное постановление, а представлявший тверского князя боярин Фома принял участие в латинской мессе по случаю заключения унии, преподнеся папе чашу для ритуального омовения рук. 802 Текст см.: Малинин В. Старец Елеазарова монастыря Филофей и его послания: Историко–литературное исследование. Киев, 1901. С. 99–100; прил. 17. Ср. комментарии: Chemiavsky М. The Reception of the Council of Florence in Moscow. P. 356–357. 803 Ср. подробное изложение: Halecki О. From Florence to Brest. P. 84–86. Из соборного постановления очевидно, что папа воспринимал Флорентийскую унию не просто как восстановление общения с патриархом Константинопольским (в юрисдикции которого находилась Киевская митрополия), но действительно как утверждение папской юрисдикции над всем Востоком. |
| Свт. Иона, митр. Киевский и всея Руси. Икона. 1690 г. (ГММК) Свт. Иона, митр. Киевский и всея Руси. Икона. 1690 г. (ГММК) После поставления И. в митрополиты Русская Церковь оказалась в состоянии фактической автокефалии. Однако в первые годы вопрос о каноническом утверждении этого статуса не стоял. В июле 1451 (или 1452) г. вел. кн. Василий II писал визант. имп. Константину XI Палеологу, что поставление И. совершилось «за великую нужду… а не кичением, ни дерзостию» и что митрополия всея Руси от К-поля «благословения требует и ищет» (РФА. 2008. С. 107, 13). После 6 янв. 1454 г. И. отправил патриарху Геннадию II Схоларию верительную грамоту с послом вел. князя, прося «благословение от твоея великыя святыни» (АИ. Т. 1. С. 495-496, 263). Грамота И. была ответом на послание и требование («приказ и писание») патриарха. После падения Византии в 1453 г. И. считал своим долгом помогать греч. единоверцам: он давал благословение на сбор греками пожертвований на всей территории митрополии как частным лицам (Там же. С. 496, 264), так и мон-рям (РФА. 2008. С. 134-135, 22). Содействие вел. кн. Василию II в его борьбе с Шемякой оставалось одним из важнейших направлений деятельности И. в первые годы пребывания в сане митрополита. При заключении весной 1448 г. мира с Василием II Шемяка дал на себя «проклятые грамоты», предусматривавшие отлучение его от Церкви, если он нарушит договор. Весной 1449 г. галичский князь возобновил войну и тогда, по-видимому, был отлучен. В походе на Галич, удельную столицу Шемяки, предпринятом Василием II весной 1449 г., вел. князя сопровождали И. и епископы. И. неоднократно участвовал в переговорах с Вел. Новгородом, поддерживавшим галичского князя, обещая, что, если Шемяка покается, вел. князь его «пожалует». В грамотах 1451-1453 гг. к Новгородскому архиеп. Евфимию II Вяжицкому и жителям Вел. Новгорода содержалось требование не только отказать Шемяке в поддержке, но и с ним «ни ясти, ни пити», т. к. он «сам себе от христианства отлучил своим братоубийством, изменами своими» (РФА. |
| Дело могло обстоять так: устроить домовую церковь на митрополичьем дворе, то есть соорудить одну из «келий» палат под храм, было трудом недолгим. Долго возводился сам каменный двор митрополита, и, возможно, основанная в нем в 1450 году домовая церковь была вместе с палатами готова к полному освящению именно к июлю 1451 года, когда святитель повелел освятить ее в память о чуде. 2 июля 1451 года под стенами Кремля неожиданно появился татарский царевич Мазовша, прорвавший оборонную линию русских на Оке. К его нашествию готовились давно, Василий II даже отправился собирать войско, но у стен Москвы его не ждали. Татары подожгли деревянные дома около Кремля, и его заволокло дымом, который, помимо удушья, не давал видеть действия неприятеля. Это был еще тот белокаменный Кремль, который возвели при Дмитрии Донском, он уже сильно обветшал, и даже имел деревянные «заплаты». Москвичи вышли сражаться в рукопашную, чтобы не дать подойти к воротам Кремля и к слабым местам крепости. В это самое время, задыхаясь в дыму и осаждаемый тучами стрел, святитель совершал крестный ход по стенам Кремля, слезно моля Бога о спасении людей и града. Встретив старого монаха Антония, подвизавшегося в Чудове монастыре, святитель просил его молиться о спасении города и всех православных христиан. В ответ старец Антоний молвил ему, что Пречистая Богоматерь услышала молитвы святителя к Ней и умолила Сына Своего – скоро все православные христиане будут спасены по молитвам святителя, враги побеждены, и лишь одному ему, Антонию, суждено быть убитому. Как только старец произнес эти слова, он пал, пораженный стрелой. К вечеру татары отступили от стен Москвы, а горожане, запершись в Кремле, стали готовиться к утреннему бою. Но утром обнаружили, что татары бежали от города, не приняв нового сражения, и к тому же бросили свой обоз со всем награбленным. Ученые считают, что царевич Мазовша получил от своих военных какие-то важные сведения и решил, что сражаться с Москвой бесполезно. А может его, как когда-то хана Тимура, охватил неописуемый страх, и он бежал от стен Москвы. Есть и предание, что в ту ночь татарам показалось, будто к городу подошло огромное войско Василия II, и они побежали прочь. Оттого и был прозван этот набег «скорой татарщиной», то есть очень недолгим, кратковременным набегом. |
| 32 Во всей этой Повести патриарх представляется одним из главных лиц, и несколько раз упомянуто даже имя его – в некоторых списках Анастастий, а в других Афанасий. В III-eй Новгородск. летописи говорится тоже о патриархе Афанасии: «6961. Взят бысть Царьград от Турьского царя Махмета, при Греческом царе Костантине и при патриархе Афанасии (Полн. Собр. Русск. лет. III. 240). О патриархе Афанасии упоминают и другие летописи наши. О нем же см. в Истории Русской Церкви. Период III. Изд. 2е. 1853. стр. 18: «По возвращении из Флоренции император Иоанн предложил патриаршую кафедру бл. Марку Ефесскому ; но тот сказал, что отказывается и от епископского жезла, коль скоро не уничтожат унии. Избран был Митрофан (1441 г.),– стали поминать папу. Но народ не хотел и слышать об унии, бежал из Софийского храма. Марк писал сочинение за сочинением против унии. Георгий сенатор, впоследствии Геннадий патриарх, действовал также против унии. Наместо Митрофана (+1443) император избрал в 1445 г. Григория Мамму...приверженца папы... Общий голос по прежнему был против унии... (По смерти императора Иоанна) Константин принял правление. Папа прислал легата и несколько кардиналов на помощь Мамме... Спустя полтора года по смерти Иоанна собор патриархов низложил Мамму, и возвел на его место Афанасия. Но Константин не оставлял надежд на папу. Марта 12-го 1451 г. Геннадий говорил Константину сильную речь против унии. Мамма (в том же году) выехал в Рим; Афанасий отказался. В том же 1451 г. «Геннадий, смиренный инок и учитель православной церкви», подписался под письмом Константин, церкви «против нововводителей лицемерной Флорентийской унии»... В 1452 г. прибыл в Константинополь Исидор с настоятельными требованиямн унии... и 1-го ноября 1452 г. император и Исидор торжествовали заключение унии. «Бог моя помощь, вы составляете унию, но – погибнете», писал пророчески в тот же день из своего затвора Геннадий. Таково положение Константинополя по рукописным сочинениям Геннадия и других». Если же это так, то, очевидно, в начал 1453 года в Константинополе был патриарх Афанасий, хотя и отказавшийся от престола, но – по крайней мере в народе – оставшийся при титуле патриарха. |
| Исполняя теперь волю короля, Иона просил, чтобы он исполнил до конца свое обещание и все церкви и церковные домы митрополии Галицкой причислил к Киевской кафедре . Но есть основание думать, что последняя просьба Ионы не была уважена, хотя лет через семь, еще при жизни его, как увидим, галицкие епархии вошли в состав митрополии Киевской, когда началось отделение ее от Московской . Неизвестно, обозревал ли в этот раз святой Иона литовские епархии, но только он был в Киеве, служил в Софийском соборе, молился за короля, его благоверных князей, бояр и за всех православных христиан Литовской земли. Несомненно также, что епископы литовских епархий просили его, как нового своего первосвятителя, чтобы он преподал на главы их «освящение и благословение», и он своим благословением как бы вновь утвердил их на их кафедрах . А как оказалось, что один из них, именно Владимирский Даниил, был поставлен в Царьграде отступниками от православия — митрополитом Исидором и патриархом Григорием Маммою (следовательно, прежде 1451 г.) и при поставлении своем дал исповедание веры, согласное с их волею, то епископ этот вызван был в Москву, где (28 октября 1451 г.) торжественно пред Собором святителей отрекся от Исидора и латинства, произнес православное исповедание, какое обыкновенно произносили православные епископы пред своим рукоположением, и, получив от митрополита Ионы разрешительную грамоту, возвратился в свою епархию . В последующее время святой Иона неоднократно посещал Киев и по делам литовских епархий, когда находил нужным, обращался с своим ходатайством к королю Казимиру и к литовским православным панам . Епископов Литвы, хотя они находились вдалеке и под властию иноверного государя, старался держать в надлежащем повиновении и не допускал забываться даже в вещах, по-видимому, маловажных. Однажды Полоцкий владыка Симеон в письме к первосвятителю назвал его братом, а не отцом. Иона отвечал (около 1456 г., декабря 7) этому владыке: «Мы удивились, сын мой, что ты отнесся к нашему смирению не так, как изначала относились Полоцкие епископы к прежде бывшим митрополитам, а по-новому... |
|
|
