| Снетогорский монастырь после ухода ливонских рыцарей представлял собой пепелище. Деревянная церковь Рождества Пресвятой Богородицы была сожжена - обитель требовалось восстановить, что и предполагал сделать князь Довмонт. Но не успел - спустя два месяца накрывшая Псков чума унесла его в могилу. Перед кончиной Довмонт завещал возвести в Снетогорском монастыре каменный собор и выделил средства на строительство. Судя по всему, строить завещанный святым князем храм на Снятной горе начали в 1310 году - спустя год он был закончен. В Псковской второй летописи записано так: " В лето 6819 (1311) свершена бысть церковь камена Святаа Богородица на Снетной горе, при игумене Иове... " Кто строил каменный собор в Снетогорской обители, мы не знаем, но автор очевидным образом равнялся на Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря, возведённый в 1150-х годах, - на то указывает повторение основных решений здания. Мирожский храм совершенно новгородский в XII столетии для Псковской земли, вообще задал параметры для местного храмового зодчества на многие десятилетия, если не века. Подобно Спасо-Преображенскому собору, снетогорский храм вскоре, вероятнее всего в 1313 году, расписали. Правда, расписывать мирожский собор приглашали греков, которые и виртуозно исполнили в красках иконографическую программу епископа Новгородского Нифонта, на Снятной же горе, как утверждают исследователи, работали псковские мастера, а точнее, артель, возглавляемая хоть и анонимным, но одним из лучших псковских художников тогдашней эпохи. Фресковый ансамбль Богородице-Рождественского собора частично сохранился до наших дней и ныне почитается как один из шедевров древнерусской живописи. К сожалению, древняя часть истории Богородице-Рождественского собора нас подробностями не балует - виной тому пожар 1710 года, уничтоживший монастырский архив. При этом очевидно, что всё происходившее в начальные века существования церкви со Снетогорским монастырём так или иначе касалось его соборного храма. А монастырь был велик и славен - он считался первым среди четырёх больших псковских обителей (остальные три - Мирожская, Спасо-Елеазаровская и ныне не существующая Великопустынская), ему благотворили русские цари Иван Грозный, Фёдор Иоанович, Михаил Фёдорович, Алексей Михайлович, Пётр I... |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ВАРСОНОФИЙ († 1328/29, Тверь), еп. Тверской. Поставлен св. митр. Петром до 14 февр. 1317 г., после того как Андрей 28 марта 1316 г. оставил Тверскую кафедру. Необычна форма летописной записи, посвященной данному событию: «Причтен бысть Варсонофии епископии Тферскои». П. М. Строев , как представляется, без достаточных оснований отождествлял В. с еп. Сарским и Подонским Варсонофием , поставленным митр. Петром зимой 1313/14 г. Архиерейство В. пришлось на период острого соперничества московского и тверского правителей за ярлык на Великое княжение Владимирское. Согласно житию св. кн. Михаила Ярославича Тверского , В. вместе с местными боярами высказался в пользу сражения Тверского князя с войсками вел. кн. Георгия (Юрия) Данииловича (Бортеневская битва 1317). Епископ благословил Михаила Ярославича на поездку в Орду, закончившуюся мученической кончиной князя. 6 сент. 1319 г. вместе с княжеской семьей В. возглавил встречу тверским клиром и горожанами тела вел. кн. Михаила на берегу Волги у Михайловского мон-ря. Нет сомнений в том, что В. отпевал князя при погребении в его в кафедральном Спасо-Преображенском соборе. «Повесть о Михаиле Тверском», созданная вскоре после гибели вел. князя в кон. 1319 - нач. 1320 г., подчеркивает духовную связь Михаила Ярославича с В. В 1321 г., когда войска вел. кн. Юрия «ходиша... ратью ко Тфери», В. выступил как посол тверского кн. св. Димитрия Михайловича Грозные Очи (по сообщению Рогожского летописца, эту миссию исполнял бывш. Тверской еп. Андрей). Согласно перемирию, заключенному в Переяславле, Димитрий отказался от претензий на Великое княжение Владимирское и должен был уплатить вел. кн. Юрию дань для передачи в Орду - 2000 р. серебром. В 1323 г. в тверском Феодоровском мон-ре в устье р. Тьмаки был заложен каменный собор во имя св. Феодора Стратилата , в том же году скончался предшественник В. на Тверской кафедре еп. Андрей, похороненный в Спасо-Преображенском соборе. Закладка храма и погребение бывш. Тверского владыки не могли обойтись без участия В. В 1325 г., будучи в Москве, В. участвовал в погребении вел. кн. Юрия, убитого в Орде тверским кн. Димитрием, возможно, также в хиротонии юрьевского архим. Моисея во архиепископа Новгородского. В 1327 г. в Твери произошло крупное антиордынское восстание, роль в нем В. неизвестна. В 1328 г. Тверь была разорена войсками Орды и ратью московско-суздальских князей. Видимо, епископ, как и тверские князья, бояре, духовенство, а также большая часть населения, бежал из города (возможно, вслед за вел. кн. Александром Михайловичем во Псков). В. погребен в тверском Спасо-Преображенском соборе. В рассказе об обновлении Спасо-Преображенского собора в 1399 г. перечисляются Тверские епископы с краткими характеристиками - о В. сказано, что он был «честныи епископ». |
| Прмч. Иоасаф Снетогорский. Рисунок мон. Арсении (Дербиной). 1995 г. (Снетогорский мон-рь) Прмч. Иоасаф Снетогорский. Рисунок мон. Арсении (Дербиной). 1995 г. (Снетогорский мон-рь) Подобная иконография отчасти использована в раскрашенном акварелью рисунке, стилистическим образцом для к-рого послужила древнерус. книжная миниатюра (1995, мон. Арсения (Дербина)). И. изображен предстоящим в правой части композиции вполоборота влево на берегу р. Великой на фоне панорамы обители, раскинувшейся на каменном (известняковом) обрывистом берегу - Снетной горе. На И. традиц. монашеские одежды и куколь, борода окладистая, в правой руке 8-конечный крест, в левой - игуменский посох. Под изображением текст летописно-житийного характера: «преподобномученик Иоасаф снетогорский преставился в марте 1299 года при нападении на Псков немцев. Игумен Иоасаф с черноризцами, стариками, женщинами и детьми из окрестных сел укрылись в храме и были в нем сожжены. Мироточивые мощи пр[е]п[одобно]м[у]ч[ени]ка Иоасафа находятся в монастырском храме свт Николая чудотворца». В 2000 г. в иконописной мастерской мон-ря для Никольской ц. написана Снетогорская икона Божией Матери (автор прориси мон. Арсения (Дербина), иконописец мон. Еликонида (Писарева)). Перед восседающей на престоле Богоматерью с Младенцем и предстоящими с 2 сторон архангелами в коленопреклоненном молении изображены И. и блгв. кн. Довмонт Псковский - святые, особо чтимые в Снетогорской обители. Несмотря на отсутствие документальных свидетельств, традиция связывает с И. основание мон-ря и синодики называют его 1-м игуменом, а с блгв. кн. Довмонтом - строительство собора в честь Рождества Пресв. Богородицы (по одной из версий, его воздвигли на месте сожженного немцами деревянного храма на средства, завещанные св. князем, к-рый, т. о., являлся его ктитором). Иконография образа Пресв. Богородицы основана на раскрытой не так давно фреске 1313 г. алтарной конхи собора и дополнена фигурами припадающих Псковских святых. И. представлен в схиме с островерхим куколем, с молитвенно простертыми перед грудью руками, взгляд направлен к Богоматери; лик сухощавый, борода седая и острая на конце. |
| 426 Василии, князь минский (в летописях «меньскый»), сын неизвестного отца, по мнению Карамзина, прямой потомок Изяслава, князя полоцкого 918), сына св. Владимира 54) и Рогнеды 164).– Именуется летописно однажды, как посол Гедимина, великого князя литовского, отправленный в Новгород, для заключения мира с Новгородцами и Немцами, в 1326 г. Никаких других сведений о нем нет. 427. Василий Александрович 427. Василий Александрович, князь брянский (по летописи дебрянский), один (неизвестно, который по старшинству) из трех (так по однем родословным и Карамзину; по другим же родословным и г. Соловьеву – из двух) сыновей Александра Глебовича, князя смоленского 234), от брака с неизвестной. – О времени и месте его рождения сведений нет; выгнан из Брянска своим дядей, Святославом Глебовичем, князем смоленским ), в 1309 г.; с помощью Татар отвоевал Брянск у дяди, тут же убитого, и явившись, с Татарами, к Карачеву, убил тамошнего князя Святослава Мстиславича ), в 1310 г.: потерял отца, в Смоленске, в 1313 г.; ум. в Брянске, в 1314 г. – Никаких других сведений о нем нет. – Примечание. Князя этого летопись Никоновская считает сыном Александра Глебовича и «братаничем» (сыном брата, племянником) Святослава Глебовича; но Карамзин, обвиняя летопись Никоновскую – по замечанию, г. Соловьева, «голословно» – в смешении разных князей, полагает, что Василий «мог быть» внуком Романа Михайловича, князя брянского ). Родословные дают Василию Александровичу сына Ивана 803), что ещё больше спутывает исследователя. 428. Василий Александрович 428. Василий Александрович, князь новгородский, старший из четырех сыновей св. Александра Ярославича Невского, в иночестве Алексея, великого князя Владимирского и всей Руси 12), от брака с Александрой Брячиславовной, княжой полоцкой 7). – Род. в Новгороде около 1240 г.; гостил у родных матери в Витебске, откуда взят отцом в 1245 г,; предводительствовал Новгородцами, разбившими Литву у Торопца, в 1253 г.; изгнанный крамольными Новгородцами, убежал в Торжок, но вокняжен снова отцом в Новгороде, в 1255 г,; вследствие прибытия татарских численников в Новгород, удалился во Псков, но там схвачен отцом и отправлен в землю суздальскую, в 1257 г.; ум., неизвестно где, в 1271 г. Место погребения тела его не указывается. Потомства не оставил. 429. Василий Александрович |
| Иногда в византийском искусстве всего XIV в. встречаются образы, может быть, и не столь цельные, как прп. Давид Солунский или прп. Исаак Сирин , менее концентрированные, однако имеющие оттенки той же самопогруженной мистической духовности. Такие образы есть во фресках Кральевой церкви в Студенице, Богородицы Левишки, Жичи, Грачаницы, Никиты под Скопье – все это в первой половине XIV в. Такие образы есть и во многих ансамблях фресок, как и в иконах второй половины XIV в. Впрочем, везде они вкраплены как отдельные напряженные точки в художественную систему, сбалансированную, классическую, привычную, человеческим опытом легко узнаваемую. Аскетический тип образа, созданный в эту эпоху в византийском искусстве, на Руси в целом был известен мало. Однако именно здесь, в Новгороде, его воплотил Феофан Грек. Единственное место на Руси, где ценили образ такого склада, – это Псков. Этот феномен невозможно не отметить, хотя его трудно объяснить. Он связан не с особенностями стиля местной школы, а с какими-то причинами духовного порядка, свойственными Пскову. Какими – мы ответить не можем. Думаем, что это явление произошло из-за специфики псковских монастырей или, может быть, даже какого-то одного монастыря, существовавшей там особой атмосферы духовной жизни. Возможно, что именно здесь исповедовались уединение, а может быть, и мистическое знание. Именно в Пскове в начале XIV в. в Снетогорском монастыре (ок. 1313 г.) были созданы росписи, поражающие своей аскетичностью, духовной напряженностью, даже внутренней экзальтацией. Экспрессия их, обращающая на себя внимание всех исследователей и всех людей, которые их видят, – это не художественный фактор, не поворот стиля, но новая грань духовной жизни, достигнутой ценой монашеских подвигов на путях аскезы. Как видно, аскетический и мистический духовный тип в XIV в. был редким в искусстве всего византийского круга. И конечно, не он определял ситуацию в художественной жизни. Единичность, даже уникальность таких образов объяснима трудностью того духовного пути, которому они соответствуют. Этот путь не мог быть пригоден для многих. Тем более поразительно, что соответствующее этому пути искусство, по задачам своим совершенно строгое, создало столь яркие художественные образы. |
| Псков был одним из красивейших русских городов. Его красота производила сильное впечатление, даже на врагов подступавшим к его стенам. " Пскова больше нет и никогда не будет! " - заявило фашистское командование покидая город. После ухода вражеских войск, в Пскове сохранилось нетронутыми только 4 храма (2 из них XV в., 2 - XVI в.). Разрушена Гдовская церковь и церковь св. Никиты близь Пскова. Взорван храм Савинновой пустыни (XV в.) с древним иконостасом. Сильно пострадал Снетогорский монастырь, пострадали фрески 1313 г. Была взорвана колокольня храм (XVII в.) от которой не осталось даже фундаментов. Разрушен уникальный Никольский храм (XV в.) в слободе близ Пскова. Разрушениям подверглись многие святыни на захваченных территориях около Москвы. В Ново-Иерусалимском монастыре почти полностью разрушен уникальный собор Воскресения Христова (XVII-XVIII вв.). Уничтожено все внутреннее убранство, погибла уникальная часовня (проект Растрелли, Бланк). Погибло много предметов церковной старины из фондов не эвакуированного музея. Много памятников XVIII-XIX вв. пострадало в окрестностях Ленинграда. Погиб храм в Царском селе работы архитектора Казакова и многое другое. Было вывезено много произведений искусства из захваченных музейных фондов. Среди бесценных произведений были вывезены многие православные святыни. Захватчики понесли заслуженную кару, но многие святыни утрачены безвозвратно. То, что осталось на освобожденной территории десятилетиями восстанавливалось, но некоторые храмы доныне лежат в руинах. РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ И ЦЕРКОВНОЕ ИСКУССТВО В 1941-1988 гг. К началу войны 1941 г. легальная церковная жизнь сохранилась по существу только в западных епархиях. На территории РСФСР к этому времени осталось только 100 действующих приходов и ни одного монастыря. Осенью 1941 г. митрополит Сергий (Страгородский) с несколькими архиереями и духовенством, выехал в эвакуацию в Ульяновск (Симбирск). 30 Ноября он освятил церковь, в здании, которое ранее использовалось как общежитие. Главный престол был освящен в честь Казанской иконы Пресвятой Богородицы. |
| В более поздних памятниках появляется еще ряд иконографических деталей, делающих повествование о Преображение более подробным. Так, на некоторых иконах XVI–XVII веков по сторонам от Христа изображаются не только пророки Моисей и Илия, но и восстание Моисея из гроба и перенесение на гору Фавор на облаке Илии. Обоих ветхозаветных праведников сопровождают ангелы. По толкованию отцов Церкви, Илия, который не умер, но был во плоти взят Господом на небеса, представляет собою мир живых, тогда как Моисей представляет собою мир мертвых . Одним из древнейших изображений «воскресающего» Моисея, основанным, вероятно, на недошедшем до наших дней тексте, является образ Моисея в белых погребальных пеленах из армянского рукописного Евангелия 1085 года . В дальнейшем он изображается стоящим в прямоугольном гробе-саркофаге. Подобные примеры встречаются в греческой живописи XV–XVI веков, а также в русских иконах, например «Преображении» 1595 года из собрания Кирилло-Белозерского музея-заповедника, иконе второй половины XVII века из Угличского музея. Преображение. Конец XVII в. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург Подробнейший извод Преображения использован в иконе из частного собрания К. В. Воронина середины XVII века. Помимо сцен восхождения и спуска апостолов с горы и воскрешения Моисея, в центральной нижней части композиции расположены две редкие сцены. Под изображением Христа на вершине Фавора представлены стоящие и созерцающие чудо апостолы. Ниже они изображены еще раз, традиционно упавшими ниц, однако Спаситель стоит посреди учеников и поднимает их, согласно евангельскому тексту, говоря: «Встаньте и не бойтесь» (Мф. 17: 7). Аналогичный момент представлен и на иконе конца XVII века из собрания Русского музея (Санкт-Петербург): Христос поднимает апостола Петра за руку и касается спины апостола Иоанна. Несколько слов необходимо сказать о значении сцены Преображение в составе храмовых росписей и особенностях ее местоположения в пространстве храмов. Поскольку Преображение понималось как прообраз грядущих Христовых страстей, что нашло отражение и в святоотеческих толкованиях и в богослужебных текстах , этот сюжет в нарушение хронологического повествования являлся элементом страстного цикла. Так, в росписи церкви Спаса на Нередице (1199 г., Новгород Великий) Преображение представлено среди страстей, рядом со сценой «Вход в Иерусалим». В росписи церкви Рождества Богородицы Снетогорского монастыря (1313 г., Псков) Преображение расположено между «Входом в Иерусалим» и «Омовением ног» . |
| Фрагмент саркофага. 325-350-е годы. Музей Пио-Кристиано, Ватикан Художники из восточных провинций империи гробницу изображали так, как она выглядела, то есть, как пещеру в скалах. Со временем композиция становится все более повествовательной, наполняется деталями. Изображаются Марфа и Мария, иудеи открывающие гробницу, человек, снимающий пелены с воскрешенного. Некоторые персонажи закрывают краем одежды носы — так иллюстрируются слова Марфы «Господи, уже смердит; ибо четыре дня как он во гробе» (Ин. 11:39). Миниатюра Евангелия из Россано. VI в. Музей Диочезано, Россано, Италия. Фрагмент Саркофаг. IV в. Церковь Сан Витале, Равенна, Италия Саркофаг. IV в. Церковь Сан Витале, Равенна, Италия Донце поминального сосуда. IV в. Музей Пио-Кристиано, Ватикан Резная панель двери церкви Санта Сабина. V в. Рим. Фрагмент Мозаика церкви Сан Аполинаре Нуово. 530-е годы. Равенна, Италия Фреска церкви Токали килисе в Гёреме. X-XI в. Каппадокия, Турция Трехчастная икона. XII в. Монастырь св.Екатерины, Синай. Фрагмент Миниатюра Трапезундского Евангелия. Византия. Константинополь. Середина XII в. Музей Уолтерса, Балтимор, США Икона-эпистилий. 2-ая пол. XII в. Монастырь св.Екатерины, Синай. Фрагмент Пластина бронзовых дверей. 1170 — 1220 г. Кафедральный собор г. Беневенто, Италия Западные врата Богородице-Рождественского собора. 1227-1238 г. Владимиро-Суздальский музей-заповедник. Фрагмент Фреска собора Рождества Богородицы Снетогорского монастыря. 1313 г. Псков. Икона из праздничного чина иконостаса новгородского Софийского Собора. Ок.1341г. Фрагмент Икона из Кирилло-Белозерского монастыря. 2-ая половина XV в. Русский музей, Спб. Поскольку вы здесь... У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей. Сейчас ваша помощь нужна как никогда. Поделитесь, это важно Выбор читателей «Правмира» Подпишитесь на самые интересные материалы недели. |
| Фрески Спасо-Преображенского собора Мирожского монастыря, спасенные после длительного пребывания под толщей штукатурки, а затем освобожденные от нанесенных на них позднейших живописных слоев, сегодня вновь обрели свой прежний облик. Однако сложная и кропотливая работа по их восстановлению требует столь много времени, что продолжается и поныне. В 2019 году Спасо-Преображенский собор и его фресковая живопись внесены в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Неповторимость фресок Мирожской обители Наибольший расцвет псковской школы иконописи начинается в XIV–XV веках, однако понятно, что уже в XII–XIII веках в Пскове уже складывались свои традиции. Это доказывают не только псковские иконы XIII века, но и фрески собора Мирожского монастыря, которые типичны только для произведений псковского мастерства. Несомненно, что во главе артели был греческий мастер, который занес в Псков, восточнохристианскую, а не столичную, константинопольскую традицию, а помогали ему местные псковские живописцы. Они стремились приблизить религиозный образ к зрителю, усилить эмоциональные оттенки - скорбь, слезы, страдание (дщери Иерусалима из сцены Успение; Мария и ангелы из Распятия и др.). Но, при этом, они не впадают в эмоциональность и пишут в спокойных эпических тонах, избегая резких, угловатых движений, у них богатая линейная разделка одежд, навеянная иконными золотыми асистами. Аналогичные приемы обнаруживаются во фресках собора Снетогорского монастыря (1313) и в ряде ранних псковских икон (Деисус Русского музея, Никола Третьяковской галереи и др.). Псковичи были небогаты, и заменяли золото желтой краской, что необычно для византийских фресок. Но уникальность фресок, кроме их высокого художественного уровня (по стилю своего исполнения они полностью лишены хронологических аналогов на территории России и отчасти сходны лишь с некоторыми образцами византийской настенной росписи), прежде всего, заключается в тщательно продуманной и проработанной иконографической концепции. Главным мотивом фресок собора является утверждение реальности воплощения Бога и ипостасного соединения во Христе божественной и человеческой природы. Эти догматы чрезвычайно волновали константинопольских богословов в XI—XII веках и не могли не волновать Владыку Нифонта – грамотного, просвещенного человека в вере христианской. |
| У кривичей найден золотой позумент, а у радимичей вещи с драгоценными камнями. Это показывает, что Смоленская земля находилась в широких торговых сношениях. Так как территория кривицкого племени находилась в узле всех главнейших водяных сообщений восточной Европы, то смольяне издавна находились в оживленных торговых сношениях с далекими странами: на востоке – с Болгарией, на юге – с Византией, а на западе – с Немцами. Арабы называли Смоленск Азмивинитеск. Смольяне передавали восточные товары на север и запад. Дорогим памятником сношений Смоленска с западом служит «Смоленская Торговая Правда», в которой изложены условия договора, заключенного в 1229 году между Смоленском, Ригою и Готландами. Договор этот потом дополнялся и потому он дошел в 8 экземплярах. Из Смоленска доставлялись сырые продукты, а из Европы сукна, перчатки, вина, соль, инбирь и т.под. Для вручения сего договора посылались священник Еремей и сотский Пантелей. Немецкие купцы останавливались на Смядыни. Образцовые гири стояли у Смоленской Божьей Матери и в кирке. Смоленской Правдой полагалось за убийство свободного человека 10 гр. серебра, а за холопа 1 гр.; за вырвание глаза 5 гр., зуба – 3 гр. За увечья сии священнику или послу полагалась двойная вира. Судьею был только князь. Род князей Смоленских ведется от Ростислава Мстиславича, внука Владимира Мономаха (1128). По нем княжил Роман Ростиславич (1160), потом Ярополк Романович (1174), далее Мстислав Ростиславич (1175), Давид Ростиславич (1180), Мстислав Романович (1214). Дальнейшая история княжества Смоленского стоит в связи с распадением рода Ростислава на две семьи – Романа и Давида Ростиславичей, потомки которых различно сменяли один другого, причем нередко бывало, что Смоленские князья переходили на великий стол Киевский, а иные в Новгород, Псков, Ярославль и др. города, передавая Смоленское княжество своим родным. С XIII столетия княжили в Смоленске: Владимир Рюрикович – 1219, Мстислав Давидович – 1230, Святослав Мстиславич, Всеволод Мстиславич, Глеб Ростиславич, Михаил Ростиславич – 1279, Феодор Ростиславич – 1297, Александр Глебович – 1313, Иван Александрович – 1358, Святослав Иванович – 1386, Юрий Святославич – 1392, Глеб Святославич – 1395 и Юрий Святославич – 1404. |
|
|
