| Ниже предлагаются некоторые советы по употреблению эфирных масел для профилактики и лечения недомоганий в домашних условиях, оказания первой медицинской помощи . Дозировки можно узнать в книге О.К. Либусь и Е.П. Ивановой «Ароматерапия. Исцеляющие масла». Исследования, проведенные Ялтинским НИИ физических методов лечения и медицинской климатологии (В.В. Николавеский, В.И. Зинькович, С.С. Солдатченко, Г.Ф. Кащенко и др.), показали высокую противомикробную, иммунологическую и биохимическую активность эфирных масел. При начальных стадиях любых острых респираторных инфекций они предотвращают развитие дальнейших симптомов и позволяют относительно легко, без осложнений перенести болезнь. При гнойных заболеваниях бронхов ингаляции и специальный ароматерапевтический массаж грудной клетки повышают сопротивляемость организма и сокращают срок выздоровления. Эфирные масла подбирают по принципу наилучшей сочетаемости друг с другом. Так они взаимно усиливают свой целебный эффект. При неукоснительном соблюдении правил техники безопасности побочные эффекты не вызываются. Таким образом, многие масла по своему действию не уступают современным дорогостоящим лекарственным препаратам и получают положительные отзывы со стороны больных. Вот лишь два таких свидетельства. Татьяна К., 26 лет, страдала хроническим гайморитом в течение семи лет. Обострения возникали ежегодно, особенно весной и осенью, и проходили только пункции гайморовых пазух и курса мощных антибиотиков. В начале осени 2000 г. при появлении первых признаков простуды больная впервые применила эфирное масло герани (ежедневно по 1 капле на турунду в полость носа). Помимо аппликаций, она делала горячие паро-влажные ингаляции (по 3 капли эфирного масла чайного дерева на 0,5 л кипятка). Через несколько дней выделения из носа прекратились, и обострения гайморита удалось избежать. В дальнейшем Татьяна стала регулярно заниматься аромапрофилактикой своего заболевания: чередовала эфирные масла герани, чайного дерева и тимьяна. До настоящего времени обострений гайморита не отмечается. |
| Синодом об оставлении меня в Академии на второй год на 3-м курсе“. Справка: 1) По § 134 устава духовных академий: „В случае неуспешности, зависевшей единственно от болезни студенты могут быть оставляемы, с разрешения Совета, на второй год в том или другом курсе, но один только раз в продолжение четырёхлетнего академического курса“. – 2) Студент Андрей Белявский уже был оставлен, с разрешения Совета Академии, на второй год во II курсе, также вследствие болезни. – 3) Из приложенного к прошению свидетельства главного врача Ялтинской санатории от 21 апреля 1905 года за 42 видно, что он, Белявский, – „в настоящее время по состоянию своего здоровья может быть признан работоспособным“. Определили: Принимая во внимание отлично-хорошие успехи и поведение студента Андрея Белявского за предшествующие учебные годы и признавая настоящую просьбу его заслуживающею уважения, – просить ходатайства Его Высокопреосвященства пред Святейшим Синодом о разрешении оставить Белявского в III курсе на второй год. XI. Прошения студентов Академии: II курса Димитрия Соколова (Яросл.) и I курса Бориса Добротворцева, с приложением медицинских свидетельств, о разрешении им, вследствие болезни: первому – представить третье семестровое сочинение (по истории философии), а второму – сдать устные испытания по всем предметам I курса – после летних каникул, в августе месяце сего 1905 года. Справка: Указом Святейшего Синода от 16 января 1891 года за 212 Совету Академии вменено в обязанность дозволять студентам перенесение устных экзаменов на после-каникулярное время только в случаях самых уважительных и не иначе, как с особого в каждом отдельном случае разрешения Его Высокопреосвященства. Определили: 1) Принимая во внимание засвидетельствованное врачом академической больницы действительно болезненное состояние студентов: II курса Димитрия Соко- —70— лова (Яросл.) и 1 курса Бориса Добротворцева, – дозволить первому из них представить третье семестровое сочинение, а второму – сдать устные испытания по всем предметам 1 курса – после летних каникул, в августе месяце сего 1905 года. |
| «Горбачева Михаила Сергеевича, бывшего Президента СССР, объявить предателем интересов народов Союза Советских Социалистических Республик и Государства, признать виновным в совершении следующих антигосударственных деяний, направленных против народов СССР и других стран мира: – в умышленном нарушении и неисполнении Конституции СССР, других законодательных актов, клятвопреступлении; – в преднамеренном и широкомасштабном предательстве национальных интересов, в подрыве обороноспособности и безопасности Союза ССР, разрушении его территориальной целостности, уничтожении системы управления народным хозяйством, развале экономики, в подготовке и реализации реакционного, антиконституционного социального переворота и реставрации капитализма, в резком обнищании народа и подрыве его власти, в уничтожении великого государства; – в провоцировании национальных столкновений внутри СССР и попустительстве им, что повлекло массовую гибель невиновных людей, неисчислимые материальные, духовные потери, массовые нарушения прав человека; – в подрыве внешнеполитических позиций СССР, лишении его выгодных союзнических отношений со многими странами; – в нарушении основ сложившегося международного порядка и безопасности, содействии иностранным державам в развязывании локальных и региональных конфликтов, могущих вызвать третью мировую войну; – в нарушении священной силы международных договоров, в преднамеренном подрыве Ялтинских, Потсдамских, Хельсинкских договоренностей, вероломном пересмотре итогов Второй мировой войны; – во лжи и лицемерии, цинизме, личной моральной нечистоплотности, карьеризме, корысти, злоупотреблении властью, попрании нравственных ценностей, выработанных нашими народами за многовековую историю. Содеянное подсудимым подпадает под действие статьи 64 УК РФ – измена Родине, – предусматривающей применение исключительной меры наказания. Народный Общественный Трибунал руководствовался статьями 64, 69, 73, 75, 170 УК РФ. Кроме того, Народный Общественный Трибунал учитывал, что многие деяния подсудимого не квалифицируются Уголовным кодексом, так как законодатель на момент составления и принятия законодательных актов не мог и предположить существование таких преступлений. |
| 41]. Хотя Сан-Францисский договор 1951 г. не содержит указаний на передачу определенных территорий СССР, непреложным фактом является то, что в статье 2, пункте с договора, «Япония отказывается от всех прав, правооснований и претензий на Курильские острова и на ту часть острова Сахалин и прилегающих к нему островов, суверенитет над которыми Япония приобрела по Портсмутскому договору от 5 сентября 1905 г.» [ Сборник документов… с. 89-90] . Со своей стороны, Вашингтон, поставивший подпись под этим Договором, уже тогда активно проводил стратегию, которую можно охарактеризовать как «контр-Ялта». И если в Европе это выражалось в закреплении раскола Германии и создании НАТО при неоспариваемости послевоенных границ в целом, то на Дальнем Востоке, в отношении Японии, США полностью отказались от решений Ялтинской конференции. Так, Конгресс США в своей резолюции в связи с ратификацией Сан-Францисского договора сделал оговорку, что «условия Договора не будут означать признание за СССР каких бы то ни было прав или претензий на территории, принадлежавшие Японии на 7 декабря 1941 г...», и что для США «ничто, содержащееся в договоре… не подтверждает признания со стороны США никаких условий в отношении Советского Союза, содержащихся в так называемом «ялтинском соглашении» по Японии от 11 февраля 1945 г» [Цит. по.: Международное право… с. 317, 333]. Новые аргументы Японии из области географии и картографии Положения Сан-Францисского договора столь определенны, что отрицать отказ Японии от прав на Курильские острова невозможно. Поэтому Япония с согласия США разработала в середине 1950-х годов новую аргументацию: Шикотан и Хабомаи якобы относятся к системе острова Хоккайдо; а понятие «Курильские острова» будто бы никогда не охватывало Кунашир и Итуруп, которые будто бы относятся к отдельной географической единице – «Южным Курилам» («Южные» с заглавной буквы как часть географического названия). Однако в любом довоенном географическом атласе или труде Курилы рассматривались как единое географическое понятие, поскольку они имеют все признаки для такой классификации. |
| Однако именно весь этот внешний антураж, весьма полезный для доверительной атмосферы любых переговоров, питает естественную настороженность части российского экспертного сообщества, наученного горьким опытом 1990-х годов. Тем более что официальные лица России не опровергали подписанную Б. Ельциным Токийскую декларацию о российско-японских отношениях 1993 г., где заявлено о проведении «переговоров о принадлежности островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи» и о стремлении к «скорейшему заключению мирного договора путем решения указанного вопроса» [ Токийская декларация… ]. Справедливости ради надо отметить, что текст Токийской декларации, хотя и свидетельствует о признании Москвой необходимости обсуждать «принадлежность четырех островов», совершенно ни к чему не обязывает, ибо в ходе этого обсуждения можно вновь полностью отвергнуть претензии другой стороны. Однако, трактуя этот тезис как обещание, японские эксперты напоминают о Токийской декларации и в нынешнем раунде контактов [См., напр.: Хакамада ]. Можно только предполагать, делают ли то же официальные лица на переговорах. Обратимся теперь к историческим и юридическим параметрам курильской проблемы, которая сначала была в значительной мере создана давлением США, а в конце ХХ в. отягощена опрометчивыми и губительными подходами первого десятилетия перестройки, последствия которых трудно не ощутить и сегодня. Международно-правовые и исторические аспекты Энергичная сбалансированная политика России в Азиатско-Тихоокеанском регионе и ее возвращение к многовекторной стратегии великой евразийской державы в определенной мере ограничены не столько отсутствием мирного договора с Японией (несмотря на отсутствие такого договора, мир прекрасно взаимодействует с Германией), сколько двусмысленностью отношений с Японией, которая к тому же находится под бдительным контролем США. Распад СССР и Югославии, вступление в НАТО восточноевропейских стран и Прибалтики (части исторического государства российского) были драматическими для позиций России. Эти процессы, разумеется, означали эрозию и разрушение Ялтинско-Потсдамской системы, опрокинули Хельсинский акт 1975 г. Однако произошедшие изменения в послевоенном статус-кво не были юридическим пересмотром территориальных результатов Второй мировой войны и, следовательно, не подрывали автоматически легитимность остальных территориальных элементов послевоенного урегулирования. Иные последствия имело бы удовлетворение японских претензий на «возвращение» островов: это открыло бы возможность ставить под сомнение и другие аспекты послевоенного территориального статус-кво в Азии. |
| По главной улице села прошла торжественная процессия, которую возглавляли два немецких полицейских на велосипедах. Затем двигался духовой оркестр, над которым развевались флаги Германии и Пруссии. Далее под зелеными флагами (по задумке организаторов праздника этот цвет символизировал здоровые жизненные силы) ехала вереница возов, на которых в рабочей одежде гордо восседали представители различных профессий, распространенных в местной русской колонии: пахари, рыбаки, ткачи, дорожные строители и др. На сохранившихся фотографиях можно увидеть спортивные пирамиды на возах. В завершение праздника был освящен памятный знак: огромный валун у дороги, ведущей к церкви, с выбитыми датами «1830–1930». Во время Второй мировой войны все мужчины-староверы были мобилизованы, многие погибли, часть осталась после войны в Западной Германии. С приходом Советской Армии в Восточную Пруссию старообрядцам пришлось пережить очередную волну репрессий: на этот раз не за верность своей религиозной доктрине, а за измену Родине. В январе 1945 г. жителей Войнова, Галкова и др. деревень, в основном, женщин, детей и стариков, и под конвоем пригнали в Пиш (люди прошли 30 километров пешком в мороз), откуда вернулись немногие. Среди них была мать бывшей учительницы Р. Д., проживающей ныне в Галкове, а также ее маленькие братья и сестры (самой Р. было 4 года). Многие старообрядцы были вывезены в Россию, как и население тех староверских деревень, которые оказались после войны на территории союзных республик Литвы и Латвии. По словам Р. Д., приход Войска Польского на Мазурские земли, которые по условиям Ялтинского договора отошли к Польше, был для староверов спасением: голодные люди встретили сочувственное отношение к себе и получили питание с полевых кухонь. Профессор Ягеллонского университета в Кракове Виктор Якубовский, исследовавший культуру и быт мазурских старообрядцев в послевоенные годы, отмечал, что мазурские «филиппоны» неохотно входят в контакт с чужими, относятся к ним с недоверием, и это отличает их от сувальских и августовских староверов [Jakubowski 1961: 101]. |
| Сами британские политики того времени полагали действия СССР по восстановлению дореволюционной территории абсолютно правомерными: Лорд Галифакс, министр иностранных дел так представил палате лордов Советско-германский Договор и действия СССР: «Следует напомнить, что действия советского правительства заключались в перенесении границы по существу до той линии, которая была рекомендована во время Версальской конференции лордом Керзоном. Я привожу исторические факты и полагаю, что они неоспоримы». 10 октября 1939 года такую же оценку дал Черчилль. Через два месяца после нападения Гитлера на СССР англосаксы начинают планировать будущий мир после победы. Стратегия та же. Ее проясняют два документа – Атлантическая хартия США и Британии, объявленная всему миру 14 августа 1941, и меморандум Совета по внешним сношениям Государственному департаменту от 22 августа того же года, до сих пор спрятанный в архивах. В хрестоматийной Хартии США и Великобритания обязались содействовать «восстановлению суверенных прав и самоуправления тех народов, которые были лишены этого насильственным путем», причем ссылки на гитлеровскую агрессию в документе не было. Если бы этот пункт был расшифрован требованием вернуться к «положению до войны», это означало бы лишь отмену завоеваний гитлеровской Германии. Но они собирались “освободить» других - находившихся в составе суверенных государств в ареале, охваченном войной. Кто это, становится ясно из секретного документа под названием " Вопросы американской политики, касающейся нацистско-большевистской войны " . В нем обсуждалась тема «…должны ли США санкционировать массовое переселение народов для создания буферной зоны между Германией и Россией» и сделана итоговая рекомендация – использовать войну для " перегруппировки сил от Богемии до Гималаев и Персидского залива» и «реорганизации Восточной Европы, в создании буферной зоны между тевтонами и славянами». Ялтинско-потсдамская система, зафиксировавшая итоги Второй мировой войны, стала сокрушительным ударом по этим планам. Новая - холодная - война была поэтому неизбежна, как и немедленная реализация «буфера между славянами и тевтонами» после крушения СССР. Не случайно Буш возликовал по поводу приема Литвы в НАТО: «Больше не будет ни Мюнхена, ни Ялты». |
| Недоумевая и досадуя, потому что это было время самое драгоценное, я намотал портянки, надел сапоги, шинель, зимнюю шапку, охапкой обнял казённый матрас. Надзиратель на цыпочках, всё время делая мне знаки, чтоб я не шумел, повёл меня могильно-бесшумным коридором четвёртого этажа Лубянки мимо стола корпусного, мимо зеркальных номеров камер и оливковых щитков, опущенных на глазки, и отпер мне камеру 67. Я вступил, он запер за мной тотчас. Хотя после отбоя прошли каких-нибудь четверть часа, но у подследственных такое хрупкое ненадёжное время сна и так мало его, что жители 67-й камеры к моему приходу уже спали на металлических кроватях, положив руки сверх одеяла. Разные притеснительные меры, в дополнение к старым тюремным, изобретались во внутренних тюрьмах ГПУ-НКВД-КГБ постепенно. Кто сидел тут в начале 20-х годов, не знали этой меры, да и свет на ночь тогда тушился, по-людски. Но свет стали держать с логическим обоснованием: чтобы видеть заключённых во всякую минуту ночи (а когда для осмотра зажигали, так было ещё хуже). Руки же велено было держать поверх одеяла якобы для того, чтобы заключённый не мог удавиться под одеялом и так уклониться от справедливого следствия. При опытной проверке оказалось, что человеку зимой всегда хочется руку эту спрятать, угреть — и потому мера окончательно утвердилась. От звука отпираемой двери все трое вздрогнули и мгновенно подняли головы. Они тоже ждали, кого на допрос. И эти три испуганно поднятые головы, эти три небритых, мятых, бледных лица показались мне такими человеческими, такими милыми, что я стоял, обняв матрас, и улыбался от счастья. И они — улыбнулись. И какое ж это было забытое выражение! — а всего за недельку! — С воли? — спросили меня. (Обычный первый вопрос новичку.) — Не-ет, — ответил я. (Обычный первый ответ новичка.) Они имели в виду, что я наверно арестован недавно и, значит, с воли . Я уже после девяноста шести часов следствия никак не считал, что я с «воли», разве я ещё не испытанный арестант?… И всё-таки я был с воли! И безбородый старичок с чёрными очень живыми бровями уже спрашивал меня о военных и политических новостях. Потрясающе! — хотя были последние числа февраля, но они ничего не знали ни о Ялтинской конференции, ни об окружении Восточной Пруссии, ни вообще о нашем наступлении под Варшавой с середины января, ни даже о декабрьском плачевном отступлении союзников. По инструкции подследственные не должны были ничего узнавать о внешнем мире — и вот они ничего не знали! |
| Блюди убо, душе моя… Какая же ширь и полнота Божьего мира. Почему человек не видит этого? Вот уже тысячелетия смотрит на эту луну, эти звёзды, облака – и не видит. Ничего не видит, кроме праха земных вещей. Ладно, не отвлекаемся. Что у нас внизу? Костерок на дне ямки быстро догорал, подмерзающие ребята сонно жались друг к дружке. Подвязанная длинной верёвкой Штука что-то громко выщипывала под туманным течением. Собственно подойти к ним могли либо с дороги, либо с горки. А с ущелья? Да там всё сплошь завалено буреломом, похлеще казачьей засеки, днём-то не пролезть. И с дороги вначале наткнутся на лошадь, она загодя учует. Тогда горка? Опять же, лес, как пить дать, с партизанами, ночью по нему никто не шарашится. Всё равно, внимание туда. Осторожно поменяв ноги, теперь налёг на ствол левым плечом. Там, за горами, Чёрное море. Подумать только – Чёрное море! Читал, слушал, смотрел фильмы – «Дети капитана Гранта», «Сокровище погибшего корабля», а вот какое оно, настоящее море? Ярёма утверждал, что вроде бы одно и то же море на самом деле везде разное. Разный цвет, разный запах. Солёность. Любил вспоминать, как в тридцать девятом он с женой и дочками «ходил» на теплоходе из Ялты в Анапу. А там море мелкое-мелкое, песочек горячий-прегорячий, купи мороженого – и для детишек полный праздник. А для отца на каждом углу «анапа крепкая» на розлив. «А для жены»? – «А для жены счастье детей и мужа уже праздник. Только-то купить ей новый сине-полосатый купальник – как у всех в Анапе, а не как её красно-полосатый ялтинский, белую шляпку и шлёпки для пляжа – как у всех в Анапе, ещё соломенную шляпку для прогулок по базару, ну, как у всех в Анапе зонтик для прогулок к водолечебнице Будзинского, ещё местные туфли для танцев, к туфлям платьюшко, лучше два, к платьюшкам сумочку, на вечер плед-накидку, на полдень прозрачную кофточку, к ней духи и не забыть про цветы. Всё! Жена точно так же счастлива, как и муж, и дети». Ярёма, Ярёма, дорогой ты наш Мирон Никифорович, как ты чернел, наливался кровью, когда в разведрезерв являлся почтальон. |
| Но следует и то признать, что сдержанность Чехова и внутренняя его замкнутость, склонность подменять шуткой серьёзные суждения доходили порою до некоторой болезненной закрытости от самых близких людей. Это, например, сказалось в его взаимоотношениях с женою. Врач И.Н.Альтшуллер (а доктора обязаны быть приметливы), много общавшийся с Чеховым в ялтинской жизни, прямо высказал своё недоумение, касаясь переписки писателя с Ольгой Леонардовной: «В одном из писем ей он замечает: «Жене своей пишу только о касторке, пусть она простит свого старого мужа». И это почти верно. Читая эти письма, я часто задавал себе вопрос, почему он в них так скучен, так неинтересен, явно и упорно избегая касаться вопросов общих, даже литературных. Это особенно непонятно потому, что его корреспонденткой являлась женщина очень умная, с многообразными интересами, исключительно занимательная собеседница. И для меня так и осталось непонятным и неразрешимым, почему барьер как раз в этом случае оказался особенно высоким и непроницаемым» 409 . Во многих письмах О.Л.Книппер-Чеховой к мужу встречаются сетования, даже жалобы на подобный характер общения— на разобщённость эту. «Ты никогда не скажешь, не намекнёшь, что у тебя на душе, а мне иногда так хочется, чтобы ты близко, близко поговорил со мной, как ни с одним человеком не говорил. Я тогда почувствую себя близкой к тебе совсем» 4 10 ,— душевная печаль несомненно ощущается в этих строках из письма её от 15 января 1903 года. «Личная жизнь, свои тайны... всё это слова! Пойми, что ты меня оскорбляешь!— сказала Ольга Михайловна, поднимаясь и садясь на постели.— Если у тебя тяжело на душе, то почему ты скрываешь это от меня?» (С-7,190). Поразительно! Так писал он сам в рассказе «Именины» (1888), появившемся задолго до знакомства автора с женою (и имя угадал?). Как художнику ему открылось то, что он сам не сумел одолеть в жизни. Вечный парадокс искусства... Такая особенность его натуры не могла не повлиять на личную судьбу Чехова, не могла не затруднить восприятие его творчества. |
|
|
