| И когда прибавляет к сказанному: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф 22:39), — употребляет тот же самый глагол. В обоих случаях речь не о чувствах, а о доказательствах преданности. Кстати, когда апостол Иоанн Богослов говорит, что Бог есть любовь , он тоже имеет в виду «агáпэ» — любовь как доверие и преданность. Тезис 2. Любить Бога — значит отвергнуться себя, то есть пожертвовать своеволием. Дать определение любви очень сложно — так же, как и целому ряду других основополагающих понятий, на которые опирается человек. Попробуйте, например, объяснить, что такое жизнь, не используя самого этого слова. А дружба? А добро?.. В этом смысле любовь подобна истине, о которой знаменитый богослов ХХ века священник Павел Флоренский сказал, что она «не доказуется, а показуется». И, тем не менее, Христос дает замечательное определение любви! Он говорит: Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин 15:13). Есть и другие созвучные с этими слова: Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф 16:24). Любить — значит отвергаться себя, жертвовать собой, своими интересами и выгодами вплоть до того, чтобы положить душу свою за друзей своих . Сам Бог потому и есть любовь, что Он жертвует Собой ради нас (которых как раз и называет друзьями; см. Ин 15:14). Значит, и для нас любить Бога тоже значит чем-то жертвовать ради Него. Чем же мы можем пожертвовать? В первую очередь — нашим своеволием. Если мы испытываем по отношению к Богу ту самую «агáпэ» — любовь-доверие, любовь-преданность, то, конечно, постараемся учитывать в первую очередь Его волю и действовать согласно с ней. Тем более что воля Божия вовсе не какая-то тайна за семью печатями, она открыта в Его заповедях. Христос говорит: Имеяй заповеди Моя и соблюдаяй их, той есть любяй Мя (Ин 14:21); в Синодальном переводе, с несколько сглаженным смысловым акцентом: Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Кстати, и в данном случае Господь вновь использует глагол, образованный от слова агáпэ . Меня. Почему исполнение заповедей — это свидетельство любви к Богу? Именно потому, что, живя согласно Его воле о нас, мы выражаем Ему свое доверие и верность. |
| И потому-то апостолы молились всегда о верующих, чтобы Бог помог им постепенно приобрести «Дух премудрости и откровения к познанию Его и просветить очи сердца их» ( Ефес. 1:15–18 ) и учили их «возрастать в благодати и познании Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа» ( 2Петр. 3:18 ). Сначала наше знание веры бывает очень мало, подобно семени, но потом надобно давать свободу произрастанию этого семени. Надобно постепенно изучать или, по выражению слова Божия, «умножать» свою веру ( Лк. 17:5 ) 39 . При этом происходит то же, что происходит в живописи, когда сначала делают один только очерк всей картины, а потом начинают разрисовывать каждую часть картины в частности. Путей к познанию веры есть два – научный и практический. Первый, проходимый при посредстве богословского образования, всегда более или менее теоретический и не может быть всеобщим. Что же касается второго пути, то он доступен каждому и ведет к живому и опытному познанию веры нашей 42 . Сам Спаситель указал на такое познание. «Мое учение, – сказал Он, – не Мое, но Пославшего Меня. Кто хочет творить волю Его, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно, или Я Сам от Себя говорю» ( Ин. 7:16–17 ); только чистые сердцем, по Нему, Бога узрят ( Мф. 5:8 ). Да и апостолы указывали на живую связь между любовью, началом богопознания практического, и познанием, началом теоретическим, и говорили: «Всякий любящий рожден от Бога и знает Бога; кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь» ( 1Ин. 4:7–8 ). Бог есть любовь и открылся нам преимущественно как любовь – в делах творения, промышления и искупления. «Ты любишь все существующее, – говорится в книге Премудрости Соломона, – и ничем не гнушаешься, что сотворил, ибо не создал бы, если бы что ненавидел» ( Прем. 11:25 ). «Любовь Божия нам открылась в том, что Бог послал в мир Единственного Сына Своего, чтобы мы получили жизнь через Него» ( 1Ин. 4:9 ). Итак, Бог открыл Себя людям по преимуществу как любовь, а потому и люди могут познавать Его преимущественно как любовь. |
| Казалось бы, перед нами перечисление не очень явных признаков, которые, по мнению апостола, и характеризуют это чувство. Например, для вас, Мегамачо, неочевидна истинность высказывания «любовь долготерпит», хотя, о чем, как не об этом, бессмертный поэтический хит Симонова «Жди меня, и я вернусь»? А «Не отрекаются любя…» Тушновой? На самом деле, гимн любви апостола Павла – стройная логическая конструкция, где каждое из перечисленных состояний души, например, «любовь милосердствует» или «любовь не завидует», является необходимым условием любви. То есть без него любовь – не любовь, а «только то, что кажется». А вот все вместе эти свойства достаточны для исчерпывающего определения, что же есть это чувство. Причем определение любви дано с такой точностью, в нем настолько тонко учитывается взаимосвязь различных состояний души, – «не завидует, не мыслит зла» и т.д. – что современной психологии до такого понимание природы человека еще расти и расти… Знаете, когда начинаешь над всем этим задумываться, понимаешь, что такое постижение законов Божьего мира может быть только актом прозрения. И облачен этот шедевр математической логики и психологии в совершенную поэтическую форму. Посмотрите, как он начинается: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,- то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы». Яркие образы, удивительной красоты ритм, усиленная речь – все это больше свойственно поэту, чем богослову. Смотрите, апостол говорит не «передам имение», а «раздам», не «умру», а «отдам тело на сожжение». И вся мировая поэзия кажется только отблеском этого богооткровенного текста. Скажите, знаменитая Цветаевская строчка из «Попытки ревности» «жизнь выпала копейкой ржавою», вам ничего не напоминает? Можно взять любое, действительно популярное поэтическое произведение, и мы увидим, что оно иллюстрирует хотя бы один пункт апостольского гимна любви. |
| Когда так подумаешь о любви, о том, что делает двух чужих прежде людей не только — и не столько — одним телом, но и одной душой, единым духом, тогда совсем с иной глубиной вдруг постигаешь дивные слова апостола Павла, которые, к сожалению, не читают во время таинства Венчания: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто. И если я отдам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.»(1.Кор.13.1-8). Ничего радостнее, ничего прекраснее, ничего мудрее нигде «в мире сем прелюбодейном и грешном» о любви не сказано, сколько бы ни старались поэты, сколько бы ни искали слов, сколько бы ни ловили минуты вдохновения… И, вместе с тем, нет ничего более страшного, более неотвратимого, нет ничего более строгого и неумолимого, чем этот прекрасный и взыскательный закон любви! Вы только вслушайтесь: «Любовь не ищет своего…» То есть, если ты любишь — забудь о себе! Если ты любишь — не учитывай сколько ласковых слов сказал ты, и сколько сказали тебе. Не ищи своего, когда ты любишь! Ибо если уж передвигание гор силой молитвы — ничто без любви, тогда что же такое любовь? Очевидно, что так любить нужно еще научиться. А учиться этой тяжелой науке любить приходится в мире, который о любви забыл и называет любовью то, что не всегда можно назвать даже похотью. Помните, как некий школяр написал в своем сочинении: «Счастье — это когда тебя понимают.» Многие из нас выросли на таком понимании счастья и, видимо, потому так до счастья, похоже, и не дожили. А ведь, казалось бы, так легко понять, что, на самом деле, счастье — это когда ты всех понимаешь, а значит — жалеешь, а значит, в конце концов, и любишь. |
| Можно было бы и не говорить о второй заповеди, потому что тот, кто истинно любит Бога, не может не любить ближнего. Тот, кто истинно любит Первообраз, Каковым является Бог, будет любить и образ, Им созданный, то есть человека. Часто, желая угодить Богу и как-то выразить свою любовь к Нему, человек, не имея возможности ничего для Него сделать, ибо Бог ни в чем не нуждается, изливает это свое чувство на ближнего как на образ невидимого Бога. Нужно понимать, что первое место занимает заповедь возлюбить Бога, а о второй заповеди Господь говорит именно как о второй и подобной первой. Некоторые люди неправильно понимают любовь к ближнему — будто бы нужно в любом случае ему угождать, терпеть все его душевные немощи, в том числе и пороки, то есть страсти, и потакать им, потому что человек — это венец творения. Такое отношение неправильно. Человеку нужно угождать только до тех пор, пока это не противоречит любви к Богу. Ведь иногда желания людей противны заповедям Божиим, и, потакая им, мы нарушаем первую и наибольшую заповедь. Своими добрыми поступками, совершенными как будто бы искренне, мы можем отвлечь человека от вечной жизни, лишить его любви к Богу и воспрепятствовать его спасению. Это уже не любовь к ближнему, потому что мерилом и показателем истинности любви к ближнему должна служить любовь к Богу. Итак, сначала нужно исполнять первую заповедь, а потом вторую. «На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки». Тот, кто имеет истинную, сердечную любовь к Богу и к ближнему, а не такую, которая проявляется только во внешнем поведении, уже исполнил закон и писания пророков. Такой человек даже не имеет необходимости тщательно следить за каждым своим поступком, потому что любовь умудряет его поступать по совести и тем самым он соблюдает все заповеди. «Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их: что вы думаете о Христе? чей Он Сын? Говорят Ему: Давидов. Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит: сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих?» (ст. |
| Не мыслит зла. Не мыслит зла. Любовь, говорит, претерпевая всякое зло, не раздражается на гнев, и не только не делает зла в отмщение, но и не думает об этом. Смотри же везде, не говорит: любовь завидует, но останавливается, раздражается, но преодолевает: но, говорит, она никакому злу решительно не попускает показаться даже и в начале его, — как и здесь: не мыслит зла. И это сказано коринфянам, чтобы они не платили за обиду обидой. Не радуется неправде. Не радуется неправде. То есть не веселится, когда кто-нибудь терпит несправедливость, испытывает насилие и оскорбление. А сорадуется истине. А сорадуется истине. Но, говорит, что гораздо важнее, сорадуется тем, которые в добром мнении, и вменяет себе в славу, когда истина преуспевает. Это против завистливых. Все покрывает. Все покрывает. И обиды, и побои, и смерть. Такое свойство подает ей присущее ей долготерпение. Это против умышляющих зло. Всему верит. Всему верит. Что ни скажет любимый ею; ибо и сама она не говорит ничего притворно, и не думает, чтобы другой говорил так. Всего надеется, все переносит. Всего надеется, все переносит. Любовь, говорит, не отчаивается в любимом, но надеется, что он всегда восходит к лучшему. Это сказал к отчаивающимся. Если сверх чаяния и случится, что любимый будет пребывать во зле, она переносит его недостатки мужественно. Ибо она, говорит, все переносит. Это к тем, которые легко впадают во вражду. Любовь никогда не перестает. Любовь никогда не перестает. То есть никогда не уклоняется от цели, но все приводит в исполнение; или, что и лучше, не прерывается, не пресекается, никогда не прекращается, но продолжается и в будущем веке, когда все прочее упразднится, как скажет апостол далее. Хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут. Хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут. Перечислив порождения любви, снова возвышает ее иным образом, именно, говорит, что и пророчество и языки окончатся, а любовь будет пребывать постоянно и в бесконечности. Ибо если пророчества и языки существуют для того, чтобы вера принимаема была удобнее, то, по распространении веры повсюду, естественно, они, как излишние, прекратятся, и в настоящем веке, а особенно в будущем. |
| Следовательно, человекоубийца, по примеру исконного человекоубийцы, будет пребывать в вечной духовной смерти. 16Любовь познали мы в том, что Он положил за нас душу Свою: и мы должны полагать души свои за братьев. 17А кто имеет достаток в мире, но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце свое, — как пребывает в том любовь Божия? 18Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною. 16—18. Указав на величайшее значение взаимной любви к ближнему, в противоположность ненависти, апостол указывает величайший образец любви, которому должны подражать все верующие христиане, — любовь Господа Христа, положившего душу Свою за всех людей. Любовь познали мы в том и проч.: мы, сначала мы — ученики Его и апостолы, Его видевшие и с Ним обращавшиеся (1, 1—3), а потом мы — все уверовавшие в Него, принявшие проповедь о Нем; мы все познали верою и внутренним опытом духовной жизни. Любовь познали в том, что Он положил за нас душу Свою. Полагать, или отдавать, душу свою значит умереть, как бы принесть себя в жертву за другого (Ин. 10:17—18; 15, 13). Как Сам Господь положил душу Свою, или умер на кресте, принесши Себя в жертву за всех, так и христианин должен быть готов к такому же самоотвержению, следуя по стопам Христовым. Само собою разумеется, что христианин должен быть готов умереть за своего ближнего тогда лишь, когда потребуют того от него его обязанности, обусловливаемые и его собственным положением, и положением ближнего. — Вы должны полагать души за братьев: как отсутствие любви к брату рождает злобу и ненависть и доводит до человекоубийства, так любовь христианская питает к нему такое доброжелательство, что делает его готовым умереть за него, что означает уже высшую степень любви, по слову Самого Христа (Ин. 15:13). — А кто имеет достаток и проч.: речь идет от большего к меньшему и объясняется в примере житейском. Если по примеру своего Господа из любви к ближнему мы должны доходить до такого самоотвержения, что должны быть готовы душу свою полагать за ближних, то тем более таковая любовь должна побуждать и обязывать нас к тому, чтобы мы с готовностию и охотою помогали ему в том, в чем он нуждается относительно житейских потребностей и облегчали бы тягость его положения, если имеем на то средства в избытке (ср. |
| Это мучение грешников будет происходить от удаления их от Бога, от ясного представления своих грехов, от сильного мучения совести, от пребывания вместе со злыми духами, где будет огонь вечный, неугасимый. Что такое этот огонь неугасимый, Слово Божие не определяет, но дает образы неизъяснимых адских мучений. Так наказаны будут грешники не потому, что Бог хочет их погибели, но они сами " погибают за то, что не приняли любви истины для своего спасения " (2 Сол. 2, 10). Символ Веры оканчивается словом - аминь, что значит: " истинно " или " да будет " . Произнося это слово после Символа Веры, мы этим свидетельствуем, что все изложенное в нем есть несомненная и неизменная истина. Настоящая, добрая христианская жизнь может быть только у того, кто имеет в себе веру Христову и старается жить по этой вере, т. е. своими добрыми делами исполняет волю Божию. Добрые дела есть выражение нашей любви, а любовь есть основание всей христианской жизни. " Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем " (1 Иоан. 4, 16). " Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную " (Иоан. 3, 16). Так Бог делом проявил Свою любовь к людям. А та любовь, которая не сопровождается добрыми делами, не есть истинная любовь, а есть любовь только на словах. Вот почему Слово Божие говорит: " Вера без дел мертва есть " (Иак. 2, 20). Сам Господь Иисус Христос сказал: " Не всякий, говорящий Мне: Господи! Господи! войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного " (Матф. 7, 21). " Ибо мы Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять " (Ефес. 2, 10). Мы получили от Бога также и особые средства, для того, чтобы различать добрые дела и худые (злые) дела. Средства эти: закон Божий внутренний, или совесть, и закон Божий внешний, или заповеди Божии. Совестью называется внутренняя духовная сила в человеке, или проявление духа в человеке. Совесть, как внутренний закон Божий ( " голос Божий " ), присуща всем людям. |
| Любовь никогда не перестаёт " (1Кор 13:4-8). Любовь никогда не перестает, потому что и в Боге нет никакого ни изменения, ни разделения в природе, в воле и в действии, так как такое разделение свойственно поврежденной грехом природе. Господь наш Иисус Христос, имея две природы: божескую и человеческую, имел соответственно две воли и два действия, которые, однако, не противоречили друг другу, но человеческая воля и действие свободно подчинялось божественной: " Иисус же говорил им: Отец Мой доныне делает, и Я делаю " (Иоан.5:17), " Пославший Меня есть со Мною; Отец не оставил Меня одного, ибо Я всегда делаю то, что Ему угодно " (Иоан.8:29). Хотя по человечеству у Христа и были трудные минуты выбора, когда Господь молился, говоря: " Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя " (Матф.26:42), но это лучше всего и показывает, что человеческая воля Христа не просто пассивно увлекалась силой Божией, но ввиду отсутствия в ней " противоречия произвола " свободно подчинялась воле Отца. Такое согласие воль и действий во Христе является следствием общения свойств природ Его Лица, что по-гречески звучит как " перехоресис " , дословно означая " взаимопроникновение " . Проникновение энергий или взаимное пребывание одного естества в другом хотя и касается двух природ Господа нашего, но в собственном смысле " одно божеское естество проходит и проникает все как хочет, но само ничем не проникается. Оно сообщает свои совершенства плоти, но само пребывает бесстрастно и непричастно плотским страданиям. Ибо, если солнце, сообщая нам свои силы, ничего не заимствует от нас, то тем паче Творец солнца и Господь " . Действие Божественной Любви, обоживающей человека, также рассматривается как взаимопроникновение энергий по описанному выше принципу. Можно сказать, что Божественные энергии являются той связью, которая соединяет нас с Богом, и которую мы можем постичь как Любовь. Эта связь заключается в том, что между человеком и Богом происходит взаимопроникновение энергий: Бог сообщает Себя человеку настолько, насколько тот может принять Его вочеловечившуюся Любовь, человек же, хотя и имеет свою волю и желание, но по любви к Богу свободно ее подчиняет воле Божией, приобретая насколько возможно для него свойства Божии по благодати. |
| Это качество у фарисея отсутствует совершенно, он поступит с вами абсолютно правильно с точки зрения заповедей, но любовь он никогда не поставит превыше заповедей, потому что он не понимает, что это такое, его сердце не имеет такого опыта. Смысл всех заповедей Божиих заключается в том, что любовь превыше всякой заповеди. А что такое любовь? Это невозможно понять разумом, невозможно объяснить словами, об этом знает только сердце. Господь словами пророка Иеремии обещал, что в будущем веке это будут знать все: «Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их, и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом. И уже не будут учить друг друга, брат брата, и говорить: “познайте Господа”, ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь, потому что Я прощу беззакония их и грехов их уже не воспомяну более» ( Иер.31:33-34 ). 8. Жизнь и смерть Так как любовь является источником жизни, то отторжение, отталкивание ее приводит к состоянию, которое именуется смертью. Впервые в Библии на это состояние указывается во второй главе Книги Бытия в словах Бога, обращенных к Адаму: “…а от дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертию умрешь” ( Быт.2:17 ). Вот как комментирует эти слова святитель Григорий Палама : “…как отделение души от тела есть смерть тела, так отделение Бога от души есть смерть души. И это есть главным образом смерть, смерть души. На нее указывал Бог, когда, давая заповедь в раю, сказал Адаму: в какой день вкусишь от запрещенного древа, смертию умрешь ( Быт.2:17 ). Ибо тогда умерла душа его, через преступление отделившись от Бога; по телу же он продолжал жить с того часа и далее до девятисот тридцати лет. Но смерть, прибывшая через преступление, не душу только сделала непотребною и человека подклятвенным, а и тело, соделав многоболезненным и многострастным, предала наконец смерти…” 8 . Итак, истинная смерть человека духовна, она есть состояние сердца, отчужденного от Бога. |
|
|
