| Проповедь на Чине прощения 20 февраля/5 марта 2006 Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! Сегодня мы вновь начинаем путь Великого поста. Но прежде давайте скажем, что такое пост и зачем он установлен Церковью. В первую очередь, мы должны помнить о том, что пост — это инструмент, но не самоцель. Хотя и очень важный инструмент, установленный Церковью в деле нашего спасения. Пост — это преодоление страстей, злых привычек, излишеств, к которым человек неизбежно привыкает. Убрать все лишнее, а самым необходимым пользоваться в меру — вот цель поста как инструмента. В разное время своей жизни мы по-разному относимся к посту. В самом начале, на заре сознательной христианской жизни, мы узнаем, что пост — это такое установление Церкви, которое по традиции надо исполнять, что в пост православие христиане не вкушают скоромную пищу. Потом узнаем, что пост это, в первую очередь, воздержание от всякого зла, от злобы, осуждения, гнева, страстей. Потом мы понимаем, что пост без молитвы это ничто. Для нас особо значимыми становятся слова Господа нашего Иисуса Христа о посте и молитве: оказывается, дух злобы, дьявол, насильствующий над нашей волей, над нашей жизнью, изгоняется из сердца человека, из нашей души, в первую очередь, именно постом и молитвой. Преподобный Серафим Саровский, помните, как-то говорил Мотовилову: «Дьявол так силен, что может ногтем своим перевернуть весь мир, если бы не удерживала его от этого благодать Божия». А пост и молитва делают душу человеческую способной вступить в борьбу с дьяволом, с этим страшным и сильным врагом! Причина влияния поста на духа злобы заключается в том, что пост животворно воздействует на нашу душу; не на самого дьявола — тот ничего не вкушает, но разумное, правильное и сознательное телесное ограничение с особой силой действует на нашу душу и необычайно укрепляет ее. Пост дает душе силу, свободу, трезвость, чистоту. Испытать это на деле призваны все православные христиане, особенно в дни Великой Четыредесятницы. Проходит время, и мы все более глубоко осознаем, что главная цель поста — это покаяние. Мы открываем для себя, что русское слово «покаяние» происходит от греческого «метанойя» — «перемена ума». Здесь нам надо остановиться. Что же это такое — «перемена ума»? В общем-то, все мы осознаем: это изменение от худшего к лучшему. Но что особо нового в нравственной жизни мы можем узнать, чтобы подлинно изменился наш ум? Что обманывать — плохо, а говорить правду — хорошо? Это очевидно. Воровать нехорошо, а быть щедрым — похвально? Подчинять свою душу страстям — вредно, а господствовать над ними в духе — правильно? Это все, опять же, — очевидные вещи. Что за зло рано или поздно придется расплачиваться? Обо всем этом не хуже нас знали и язычники. Так какая же перемена ума должна стать для нас таким открытием, чтобы действенно, решительно изменилась вся наша жизнь? |
| Разделы портала «Азбука веры» Без веры в чудо не может существовать ни одна религия. Христианство, конечно же, не является здесь исключением. И даже более того, можно сказать, что христианство основано на вере в чудо — в чудо Воплощения Бога, Его смерти на кресте и воскресения. Чудесами наполнены и Евангелия, и книга Деяний Апостолов; святые отцы и учители Церкви, мученики и подвижники наделялись даром чудотворения. Так что чудо для христианина — это не только далекая история, но вся его жизнь. Ведь, например, что такое молитва как не вера в то, что Бог может явить чудо для молящегося. Поэтому очевидно, что без веры в чудо невозможно быть настоящим христианином. Однако эта простая и понятная мысль порождает множество недоумений и парадоксов. Если сам Спаситель творил чудеса, укрепляя веру людей и подтверждая то, что Он — Сын Божий, то почему Он часто отказывался творить чудо и даже осуждал людей, жаждущих только чудес? И для чего Бог творит в мире чудеса? Неужели мир, созданный Им, не столь совершенен, так что Бог вынужден каждый раз вмешиваться в установленный Им порядок и поправлять его Своим вмешательством? В последние века это осознание парадоксальности и кажущейся противоразумности чуда стала столь распространенной, что почти повсеместно распространилось убеждение, что «чудес не бывает», что вера в чудо — это следствие или невежества, или сознательного заблуждения, что рост научного знания в конце концов приведет к «прозрению» человечества и отказу от религиозных предрассудков. О том, насколько это мнение противоречиво (не парадоксально, а именно противоречиво), скажем чуть позже. Чтобы разобраться во всех этих парадоксах и противоречиях, необходимо, во-первых, четко определить, что такое чудо, а во-вторых, посмотреть, как вера в чудо входит в контекст общего мировоззрения эпохи, ибо очевидно, что сама эта вера или неверие определяются многими гораздо более общими мировоззренческими посылками. Определение чуда Понятие чуда представляется столь очевидным, что, кажется, и определять-то его не надо. |
| Разделы портала «Азбука веры» Добрый день, уважаемые. Решила я в сложный для меня период жизни прийти в церковь и исповедаться. В первый раз священник отпустил те грехи, которые меня тяготили несколько лет, уточнил, замужем ли я. Ответила, что сожительствую с молодым человеком, все ОБЪЕКТИВНО непросто, жениться не можем, на что он просил молиться и отпустил часть грехов. Счастливая, ушла. Во второй раз начался ад. Нужно было снова исповедоваться и я пошла в ту же церковь, но к другому священнику. В тот момент мне было так морально и физически плохо, что я еле на ногах стояла, однако он, узнав, что я сожительствую, сказал, что я должна исповедоваться во всем и пообещать не возвращаться к этому греху. Я ушла, не исповедовавшись. После на одном из православных сайтов я нашла вопрос от женщины, которая не расписана и не венчана больше 20 лет и которой ее священник сказал, что ввиду ее обстоятельств (какие они – не ведаю), это не грех. Вопросы. Почему два человека, которые безусловно любят друг друга уже четыре года, несут ответственность (то, что сделал и продолжает делать для меня мой молодой человек, отец родной не сделал ни на йоту, и не всякий муж сделает законной жене) друг перед другом, не изменяют, живут душа в душу, в любви, понимании, самоотдаче, духовной и телесной гармонии это грех? Почему это мерзость перед Богом? Как кто-либо на земле может судить о людях, не зная их обстоятельств, жизни, их отношений друг другу? В таком случае вся наша жизнь это сплошной грех, каждый шаг это грех, зачем тогда вообще жизнь на земле, если я не могу жить так, как велит мне сердце? Брак, как и сожительство, не гарантия того, что люди будут ЛЮБИТЬ (да, с помощью секса тоже, как дополнительного доступного нам способа приносить радость и удовольствие). Мой дед в браке до смерти избивал бабку и грозился убить моих мать и дядю с тетей, в браке жили как помешанные. У знакомого та же история, что и говорить – этих примеров полно. Почему связь людей ЛЮБЯЩИХ и УВАЖАЮЩИХ друг друга, живущих мирно и любовно, это мерзость? Как вы можете знать? Как? Как мы вообще можем что-либо знать о будущем, о нашей судьбе, о том, что будет на Суде? Что это такое? Из-за того, что один батюшка отпускает грехи половинчато, другой не отпускает половинчато, а третий вообще говорит, что сожительство при некоторых обстоятельствах это не грех, я страдаю. Я абсолютно запуталась. И если раньше я жила в гармонии с Богом, с собой, то теперь просто потеряла смысл. Впервые за 25 лет жизни мне выписали антидепрессанты. Я боюсь сойти с ума. |
| Разделы портала «Азбука веры» Часть 1 Сегодня с нами Михаил, который долгое время был пастором пятидесятнической общины. Однако соприкоснувшись с трудами учителей древней Церкви, осознал, что учение пятидесятников не соответствует тому, чему учили первые христиане. Хотите узнать, почему? Смотрите интервью до конца. А. Волков: Приветствую тебя, Михаил, на моём канале. Рад увидеть тебя. Мы с тобой долго пытались связаться для того, чтобы пообщаться на тему твоего перехода в православие. Я так понял, что ты являлся пастором пятидесятнической общины. М. Юртайкин: Да, совершенно верно. А. Волков: Я прошу тебя для наших зрителей рассказать, как ты вообще попал к пятидесятникам, твой путь в протестантизме, как ты пришёл к Богу, и каким образом, при каких обстоятельствах ты всё-таки понял, что это место не то место, это не Церковь Иисуса Христа, и что поставило перед тобой выбор найти ту Церковь и действительно перейти в православие. Будет всем интересно. М. Юртайкин: Конечно. Ну, как я пришёл к Богу и как я оказался у пятидесятников – это достаточно банальная история. Я думаю, что тысячи существует таких. Я никогда не был атеистом. Сколько я себя помню, я всегда как-то внутренне был убеждён, что Бог есть. И хотя моё детство прошло в советской школе, и нам преподавали уроки научного атеизма, и приходили, лекции всякие антирелигиозные читали, что Гагарин в космос летал и Бога там не видал. Мне это всегда глупостью какой-то казалось. Я тогда при этом не знал, что Гагарин-то верующий на самом деле был человек и православный христианин. Но всё равно мне дико казалось, как же это может такое быть, что Бога нет, мне просто в это не верилось. Потом, когда я начал что-то соображать, и уже в классе седьмом-восьмом ко мне такие мысли просто стали приходить, что если Бог есть, это меня к чему-то обязывает. Я не могу так, что Бог, если Он есть, то Он где-то там Сам по Себе, а я сам по себе, и у меня своя жизнь, к которой Он отношения не имеет, главное, как говорят, чтобы в сердце что-то было, что Бог есть. |
| Слово имолчание в богослужении Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 33, 2002 30 ноября, 2012 Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, 33, 2002 Владыко, как ты впервые столкнулся с проблемой глухого человека на богослужении? Я никогда не задумывался об этой проблеме, потому что русские глухие, какие у нас бывали в храме, богослужение знали, до известной степени даже наизусть знали службу. Но однажды у меня появился методистский пастор, старший над целой областью Англии, и обратился с просьбой принять в Православную Церковь его взрослого сына. Я удивился. Он мне объяснил, что его сын совершенно глухой, а методистское богослужение все построено на слове, на звуке: чтении Священного Писания, связанной с ним проповеди, гимнах, которыми оснащено богослужение. И его сын стоит и ничего не может воспринять, он может только следить по книге. Он случайно забрел к нам в храм, вернулся домой и говорит: “Мне надо стать членом этой общины! Потому что в этом храме я, правда, ничего не слышал и, вероятно, ничего и не понял бы, потому что это русская церковь, но я все мог видеть: я видел всю повесть Нового Завета и всю нашу веру, раскрывающуюся в том, что представлено архитектурой и богослужебным действием”. Он был принят? Я его готовил в течение какого-то времени. Он мог читать слова по моим губам, поэтому когда мы находились лицом к лицу, он знал, что говорится (в храме на службе это, конечно, невозможно). И через некоторое время я его принял в Православие, и он уже много лет православный. Как после стольких лет он относится к своему первичному переживанию? Он не переменил своего мнения. Он из Лондона переехал в Шотландию и там оказался в греческой церкви, языка которой он так же не понимает, как и славянского. Но он все по-прежнему понимает, потому что храм говорит ему о том же самом, чему он научился здесь. Может быть, не глухие не так хорошо понимают, что говорит им храм? Что именно говорит им храм? Я думаю, что не глухие часто ничего не понимают из того, что говорит им храм, потому что не смотрят. Большинство людей скользят глазами, не вглядываются. Люди входят в храм и начинают по-своему “молиться”; то есть поставят свечи, пойдут туда, пойдут сюда, потом станут и слушают богослужение. А если бы только они остановились… Я всем бы посоветовал, не только глухим: как войдешь в храм, остановись у двери и постой там — как в притче Христовой мытарь стоял в храме, в сознании, что это область, которая принадлежит всецело Богу, это место Его пребывания, и никто в эту область не может войти иначе, как по милости Божией. “По праву” никто в храм не входит. Поэтому войди, остановись и посмотри: что ты видишь? — и перед тобой открывается целый мир и архитектуры, и иконописи, и людей. Ведь мы часто, когда думаем о храме, думаем об архитектуре, о пространстве, но не о людях, находящихся в нем. |
| СОБРАНИЕ ПЯТОЕ В 27 год царствования государя Юстиниана, постоянного августа, в 12 год после консульства славнейшего мужа Василия, в VIII 88 день майских ид, индиктиона I, заседали в судебной палате почтеннейшие епископы царствующего города 89 : Евтихий, святейший патриарх царствующего города Константинополя, нового Рима, Аполлинарий, святейший архиепископ великого города Александрии, Домнин, святейший патриарх великого города Феополя, Стефан, благоговейнейший епископ рафийский, Георгий, благоговейнейший епископ тивериадский, и прочие, как выше в первом собрании. Диодор, архидиакон и первенствующий из почтеннейших нотариев, сказал: „святой собор ваш знает, что в прошлый день, по прочтении богохульств Феодора Мопсуетского, вы сделали рассуждение, как показывающее нечестие Феодора и его писаний, так и повелевающее в другой день прочитать то, что об этом самом сказали святые отцы и что содержится в императорских законах и писаниях исторических. Так как все это теперь у нас под руками, то представляем, что будет угодно“. Святой собор сказал: „пусть будет прочитано то, что уже сделано“. Когда это было исполнено, святой собор сказал: „как и прежде мы говорили, пусть будет прочитано то, что против Феодора Мопсуестского и его богохульств написали святые отцы и что содержится в императорских законах и писаниях исторических“. И почтеннейший диакон и нотарий Феодор, взявши прочитал: Святой памяти Кирилла из первой книги сочинения, которое он написал против Феодора: Феодор: „Если кто хочет называть Сына Божия, Бога Слово, не в собственном смысле сыном Давидовым, пусть называет, потому что храм Бога Слова произошел от Давида; и того, кто произошел от семени Давидова, пусть называют Сыном Божиим по благодати, а не по естеству, не упуская из внимания естественных родителей, которые не извратили порядка (вещей), не называя телесным того, кто бестелесен, и не говоря, что он и прежде веков от Бога и от Давида, и страстный и бесстрастный. Тело не бывает бестелесным; что находится долу, то не находится горе; что прежде веков, то не есть уже от семени Давидова; что страстно, то не есть бесстрастно; ибо все это не может соединяться в одном и том же понятии. Что принадлежит телу, то не принадлежит Богу Слову; а что свойственно Богу Слову, то не свойственно телу. Естества станем исповедовать, и домостроительств отвергать не станем“. |
| Толкование на молитву святого Ефрема Сирина «Господи и Владыко живота моего! Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми! Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков. Аминь». Вы знаете, что это молитва преподобного Ефрема Сирина, о котором уже говорил вам, и некоторые из великих творений которого зачитывал. Почему этой молитве Святая Церковь уделяет такое необычно видное место в богослужении, почему так много раз повторяется она во время всех великопостных богослужений? Не без особой причины – чувствуете сами сердцем вашим, в чем причина – эта молитва проникает в сердце, как никакая другая, вы чувствуете особую, исключительную, божественную силу ее. Отчего это? Оттого, что излилась она из сердца совершенно очищенного, совершенного, святого, из ума, просвещенного Божией благодатью, который стал причастником ума Христова. Поэтому такая власть, такое таинственное действие на сердце христианское этой удивительной молитвы. Для начала скажу, что чрезвычайно важен сам факт, что святой Ефрем просит Бога, чтобы избавил его от всего порочного, что противно Богу, чтобы Господь сподобил его добродетелей, важнейших великих добродетелей. Почему просит об этом? Есть люди, и в особенности были такие в прежние языческие времена, которые во всем полагались на себя, думали, что все достижимо силами их ума, их чувства. Есть и теперь люди, которые не понимают, что многое, и притом самое важное, самое драгоценное, самое сокровенное нашему уму и чувству недоступно. Люди, понимающие это, помнят, что сказано святым апостолом Павлом: «Не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю» (Рим. 7:15). Так говорит величайший верховный апостол, сознавая свое бессилье идти по пути добра, глубоко понимая, что плоть его, которая тянет вниз и не пускает сердце высоко к Богу, имеет огромную власть над ним. Он тосковал, мучился душой, что не творил того доброго, чего жаждала душа его, а творил то злое, чего не хотел. |
| архимандрит Захария Захару Скачать epub pdf Божественная литургия должна стать центром жизни христианина 30 Как Вы познакомились с Отцом Софронием? Я познакомился с Отцом Софронием, когда был студентом в Лондоне, и в то время искал себе духовника. Когда мы впервые виделись, наша встреча длилась около двадцати минут, но уехав из монастыря в Лондон, в течение двух дней я не хотел открывать своих глаз, чтобы видеть, или своих ушей, чтобы слышать, потому что мне хотелось остаться с тем, что дал мне Отец Софроний за те двадцать минут. Я задал ему несколько вопросов, и он полностью мне их разъяснил, дав ориентир моей жизни. Монашество – я не думал о монашестве. Но оно пришло само собой, как нужда моего духа в то время. Расскажите немного об уставе монашеской жизни, который Отец Софроний учредил в монастыре Вашего Высокопреподобия. Акцент в нашей жизни был поставлен на две главные вещи: Иисусову молитву и служение Божественной Литургии. Отец Софроний считал, что если мы будем внимательны к этим двум вещам, то будем иметь все, что необходимо для нашего спасения. Да, и он сделал это из-за нашей слабости, но я думаю, это и наиболее эффективный способ нам помочь. Ведь на самом деле две эти вещи, составляющие нашу жизнь, являются весьма изнуряющими. Литургия требует всей силы от служащего священника и монаха, но и Иисусова молитва не является каким-нибудь легким деланием. Нужно иметь в виду множество других предпосылок, чтобы молитва принесла свои плоды в нашей жизни – плоды Духа. Как мы можем расширить свое сердце? Не мы являемся теми, кто расширяет свое сердце, а благодать, которая в нас. Если мы постоянно призываем Имя Христово, благодать аккумулируется в нашем сердце, и когда эта благодать достигает определенной меры, определенной полноты, тогда сердце естественным образом расширяется и охватывает небо и землю. Какую роль играет раскаяние в своих прошлых поступках в деле покаяния? Я думаю, что определенное раскаяние сопровождает нас в жизни все время: сожаление, что не можем дать Богу все то, что является святым, все то, что является праведным, все то, что является совершенным, всю хвалу и всю добродетель, как написано в Послании к Филиппийцам ( Флп. 4, 8 ). Существует некоторое сожаление в нас, что мы не можем дать Богу то, что должно, то, чего Он достоин. Мы желали бы достойно отблагодарить Его, желали бы быть Ему лучшими слугами, желали бы быть Ему более верными в наших сердцах. Так что всегда есть определенное сожаление, и это мы чувствуем особенно на Божественной Литургии. После служения Литургии мы чувствуем себя заново рожденными, ощущаем благословение возрождения через Литургию, но, в то же время, мы жалеем, что несравненно далеки от образа того человека, который раскрывает нам Литургия. Означает ли это, что наше раскаяние, наше сожаление, на самом деле, – не о прошлых поступках, но о настоящем нашем состоянии? |
| В новой видеоколонке протоиерей Алексий Уминский, настоятель храма Троицы Живоначальной в Хохлах размышляет о статье «Дырка от духа», белгородских запретах и том, что такое духовность. В своей видеоколонке протоиерей Алексий Уминский, настоятель храма Троицы Живоначальной в Хохлах размышляет о статье « Дырка от духа «, белгородских запретах и том, что такое духовность. [flowplayer urlmp4=» img=» width=’580′ height=’327′ ]Духовность как запрет?[/flowplayer] Скачать видео У меня в руках статья журналиста Андрея Архангельского « Дырка от духа ». И перед статьей жирным шрифтом написано: «В Белгороде запрещают тяжелый рок, День всех влюбленных и современный театр не потому, что злодеи, а потому, что именно так понимают духовность: как запрет. У духовности в России нет позитивной программы». Со многим, о чем автор статьи пишет, можно согласиться без всякого сомнения. Действительно, прежде всего слово «духовность» звучит направо и налево, и никто не знает смысла этого слова. Даже сам автор явно не совсем понимает, что он имеет в виду, например, он пишет такие интересные вещи, что «духовность – это именно светское, мирское состояние человека». Что это значит? Какое это мирское состояние человека – духовность? Что значит светское состояние человека? Когда мы, верующие люди, говорим о духовности, мы, как это ни странно, влагаем в слово «духовность» совсем разные смыслы. Что для нас быть духовным человеком? Что это значит – иметь некую духовность? Что такое духовная литература, духовное пение? Мы часто воспринимаем эти вещи как идиомы и для нас духовная литература, духовное пение, духовная жизнь – вещи совершенно однозначные. Хотя, духовное пение – религиозное пение, духовная литература – это литература святоотеческая, или житийная, или служебная, литература, связанная с осмыслением некой религиозности, определенной стороны этой религиозности. А, с другой стороны, мы понимаем, что духовность, в самом высоком значение этого слова (в нашем понимании, потому что мы до сих пор не определяем однозначно это слово), – это святость. Это соединение с Богом, это жизнь в духе Святом. Такой духовности мы не имеем в большинстве своем. Такой духовности мы даже почти не встречаем в своем реальном опыте общения с людьми. Такая духовность – это, скорее, наше ощущение и предощущение того, к чему призван человек, таким неограниченным простором свободы духа. Когда читаешь книгу про Силуана Афонского , которую написал архимандрит Софроний (Сахаров), там есть явление такой духовности в жизни этого человека, в его переживаниях, в его отношениях с Богом, в его переживаниях по отношению к миру и человеку. Это очень похоже на то, что мы могли бы назвать духовностью. |
| Закрыть itemscope itemtype="" > «Идея представить это чудовище экуменическим святым безумна» Госсекретарь Ватикана кардинал Пьетро Паролин заявил, что канонизация «архиепископа геноцида» кардинала Алоизия Степинаца не состоится без согласия Сербской Православной Церкви 26.09.2020 1881 Время на чтение 4 минуты Государственный секретарь Ватикана кардинал Пьетро Паролин заявил, что канонизация кардинала Алоизия Степинаца не состоится без согласия Сербской Православной Церкви, сообщает СПЖ со ссылкой на сайт Черногорско-Приморской митрополии СПЦ. По словам Паролина, канонизация Степинаца «должна стать моментом единства для всей Церкви, как католиков, так и православных, и, поскольку православная сторона все еще сопротивляется, Степинац не будет объявлен святым». Он добавил, что не было никаких новых подробностей «в отношении того, что уже было сказано относительно канонизации кардинала Степинака, в том смысле, в котором это было объяснено епископам и в каком епископы объяснили это народу». Он сообщил, что Ватикан впервые столкнулся с такой ситуацией, когда переговоры между хорватскими епископами и сербскими епископами относительно канонизации (Степинаца – РНЛ) провалились. Паролин утверждает, что папа Франциск пытается понять позицию православных. По словам госсекретаря Святого Престола «такая методика самая правильная. Позиция папы хорошо известна, что диалог – единственный инструмент, позволяющий преодолевать разногласия». Он признал, что пока диалог никаких результатов не дает, но, говорит Паролин, «по окончании встреч было выражено желание продолжить диалог, поэтому мы надеемся, что он осуществится и принесет свои плоды». В то же время, один из католических священников, комментируя заявления госсекретаря Ватикана, заявил, что «очень жаль, что Ватикан больше понимает Сербскую Православную Церковь, чем взгляды католиков… Папа Франциск назвал сближение католицизма и Православия одной из главных целей, и Степинац является препятствием на этом пути». По его словам, ни один из хорватских епископов не доволен политикой папы, но никому из них не разрешается публично говорить об этом. «Мы можем только надеяться, что какой-то будущий папа объявит Степинаца святым, потому что этого не следует ожидать от Франциска, что однозначно подтвердил кардинал Паролин», – заключил католический священник. |
|
|
