| В руководстве миллетов все большую роль играли богатые и влиятельные миряне, входящие в состав формируемых адм. советов своих общин. Крымская война (1853-1856) и 2-й период Танзимата В 50-х гг. XIX в. произошло новое обострение «Восточного вопроса», кульминацией к-рого стала Крымская война. Стремление российского имп. Николая I добиться полного вывода Молдавии и Валахии из-под контроля О. и. и распространить российское влияние на Балканах также и к югу от Дуная встретило жесткое противодействие со стороны Великобритании и Франции. В результате войны, завершившейся Парижским мирным договором (1856), О. и., формально будучи в числе победителей, оказалась в еще большей политической зависимости от Великобритании и Франции, к-рые требовали углубления реформ в сфере статуса немусульман. Султанский хатт-и хумаюн 1856 г., изданный под давлением англ. и франц. дипломатии, подчеркивал равноправие мусульман и немусульман в О. и.: христианам и иудеям гарантировалась свобода вероисповедания, позволялось строить культовые сооружения и школы без особого разрешения властей в местах компактного проживания, а также поступать на гос. службу наравне с мусульманами. С 1856 г. прекратилось взимание джизьи с немусульман. При этом за освобождение их от призыва на военную службу вводился особый налог (бедел-и аскери). Введение в действие принципов хатт-и хумаюна вызвало противоречивую реакцию в османском обществе: мн. христиане восприняли дарованное султаном равноправие с мусульманами как факт признания Османским гос-вом превосходства христианства над исламом. Среди мусульм. большинства населения тем временем распространялись тревожные слухи о нежелании христиан повиноваться властям и о возможных новых интервенциях европ. держав. В 1860 г. в горном Ливане произошел Друзско-маронитский конфликт , в ходе к-рого мн. марониты погибли и стали беженцами, спасаясь от резни. На фоне этих событий отказ христиан Дамаска от выплаты налога за освобождение от военной службы стал причиной антихрист. погрома, в ходе к-рого погибло от 5 до 20 тыс. |
| Англия видела теперь единственное средство к ослаблению позиций России в организации реформ в Османской империи по европейскому образцу. Это было начато провозглашением Гюльханейского хатт-и-шерифа 1839 г., который явился началом периода реформ в империи – Танзимата. 242 Не замедлили державы принять меры к упразднению условий Ункяр-Искелесийского договора: в двух лондонских конвенциях 1840–1841 гг. было провозглашено закрытие проливов для военных судов всех стран. Следовательно, Россия признавала право вмешательства Европы в свои будущие разногласия с Портой. Принцип европейского концерта, по которому пять держав должны были решать все важные вопросы только сообща, оказался несостоятельным на Западе, однако был очень удобен для нейтрализации России на Востоке. С 1839 г. влияние России на православном Востоке заметно ослабевает, сменяясь влиянием английским. Теперь Англия свободно диктовала турецким министрам свои условия; английские суда вопреки трактатам прорывались через Дарданеллы. При этом действия кабинета Николая I не были направлены на закрепление влияния России среди христианского населения Турции. Исходя из идей европейского равновесия, дипломатическим агентам было предписано объявить старейшинам христианских общин Греции и Турции, что им нечего надеяться на помощь восстанию со стороны России. Тем самым открылась дорога для агитации западных держав, убеждавших немусульман, что их положение может быть улучшено только путем реформ со стороны султана. 243 Не осознав в должной мере происшедшую в 1840 г. неудачу, русское правительство вновь уклонилось от политики медленного поступательного движения на Востоке: выдвинутые Николаем I требования насчет Святых мест в Палестине сделали неизбежным столкновение между Россией и Францией. Предпринятая в 1853 г. попытка договориться с Англией также оказалась безуспешной. В беседе с английским послом в Петербурге Гамильтоном Сеймуром Николай еще раз определил свои намерения в отношении османской столицы: «Я не допущу постоянного занятия Константинополя Россией, но тотчас же прибавляю, что никогда Константинополь не достанется ни англичанам, ни французам, ни какой-либо другой великой державе. Опять же я никак не позволю совершиться опыту восстановления Византийской империи или такому расширению Греции, которое преобразило бы ее в могущественное государство. Еще менее позволю я расчленение Турции на небольшие республики, убежище для... европейских революционеров». 244 |
| Оказавшись между Сциллой и Харибдой, султан поручил своим визирям найти " соломоново решение " этому наболевшему вопросу. В результате Порта тайно пообещала Парижу публично не оглашать хатт-и шариф в Иерусалиме, что и было сделано османским комиссаром в Иерусалиме, несмотря на настойчивые протесты российского генерального консула К. М. Базили и Иерусалимского патриарха Кирилла. Затем, после решительного протеста Петербурга, заявленного поверенным в делах русской Миссии в Константинополе, Порта направила указания комиссару исполнить фирман, однако с ограничениями, расцененные Петербургом как оскорбительные для Православия и для России как его покровительницы на Востоке. Кроме того, под нажимом профранцузски настроенной части своих министров султан пошел на новые уступки, поставившие католиков в привилегированное положение по сравнению с православным и остальным христианским духовенством в Палестине. Четвертая фаза (январь - сентябрь 1853 г.) сочетала в себе элементы военно-политической дипломатии, когда параллельно переговорам князя Меньшикова с Портой Петербург прибег к тактике военного устрашения близ турецких границ. Тем не менее, цели, поставленные императором Николаем I перед своим чрезвычайным послом, не были полностью достигнуты. Приведенные в данном исследовании новые архивные документы по вопросу о святынях Палестины позволяют, на наш взгляд, не только расширить рамки событий, связанных с Крымской (Восточной) войной, но и, как представляется, шире и объективнее взглянуть на ее непосредственную первопричину. Очевидно, что, увлекшись спором вокруг Святых мест, Россия повела себя в нем крайне неосмотрительно, поставив под угрозу свои национальные интересы и свою роль в ёго-Восточной Европе. Ответственность за это во многом лежала на российской дипломатии, которая не сумела правильно оценить по-новому складывавшуюся международную обстановку и поляризацию сил европейских держав. Недооценка Петербургом дипломатических маневров Порты привела сначала к османско-французскому " дуэту " , окончательно расстроившему европейский " концерт " Священного союза, и сколачиванию нового военного блока против ее ведущего члена - России. Кроме того, донесения и депеши российских посланников, особенно в европейских столицах, содержали информацию, порой не отражавшую реального положения дел и развитие позиций стран пребывания к Святоместному делу, что в итоге дезориентировало Петербург в определении возможных союзников и противников. Свидетельством тому явилась ошибочная ориентация Николая I на Лондон как на возможного партнера или хотя бы нейтрального наблюдателя вплоть до начала 1853 г., когда уже окончательно определилась ось " Париж - Константинополь " . |
| В тексте хатт-и шерифа запрещались попытки оспорить данное решение. Так, К-польской Патриархии отошли 9 митрополий (Костурская, Воденская, Гревенская, Сисанийская, Корчанско-Селасфорская, Бератская, Драчская, Битольская и Струмицкая) и 5 епископий (Гора-Мокренская, Преспанская, Дебарско-Кичевская, Велесская и Могленская). Впосл. патриарх упразднил даже Охридскую епархию, подчинив Охрид митрополиту Драча (в 1776 город отошел к Преспанской епархии, глава которой стал именоваться «Преспанский и Лихнидский»), а митрополитам дал титулы экзархов - «экзарх всей древней Болгарии» (Костурскому), «экзарх всей болгарской Македонии» (Битольскому) и «экзарх Болгарской Македонии» (Струмицкому) (Там же. С. 150-152). 15 мая 1767 г. Патриарший Синод издал томос, в к-ром упразднение О. а. и Печской Патриархии (1766) объяснил тем, что ранее визант. императоры своевольно отделили Охрид и Печ от К-польской Патриархии и что неканоничное основание негативно отразилось на жизни этих Церквей, где престол часто занимали недостойные лица, накапливавшие долги и пренебрегавшие паствой, и привело к плачевному положению, вынудившему их архиереев молить власти империи подчинить епархии Вселенскому престолу ( Δελικνης Κ. Πατριαρχικ γγραφα. 1905. Τ. 2. Σ. 899-900; Кръстевич. 1869. C. 20; Снегаров. 1932. Т. 2. С. 149-151). Предстоятели О. а. (о мн. предстоятелях сохр. отрывочные сведения, имена нек-рых известны лишь по синодикам, печатям, подписям в актах и различным надписям, поэтому их последовательность и предлагаемые датировки правления в научных изданиях часто расходятся - Fedalto. Hierarchia. Vol. 1. P. 547-550; Снегаров. 1924. Т. 1. С. 195-213, 340-342; 1932. Т. 2. С. 182-210; Белчовски J. Хронолошки список на поглаварите на Охридската apxuenuckonuja (nampujapшuja)// Он же. Собр. дела. Ckonje, 2011. С. 332-352): Иоанн I (1019-1037), Лев I (ок. 1037-1056), Феодул I (1056-1064/65), Иоанн II Лампин (1065-1078), Иоанн III Трезвый (1078/79-1091), Феофилакт Болгарский (1091 - ок. 1125), Лев II Мунг (1108 или 20-е гг. |
| В апр. 1693 г. патриарх К-польский Каллиник II Акарнан направил окружное послание поместным Церквам, в к-ром доказывал, что лишь 5 правосл. предстоятелей являются законными патриархами - К-польский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский и Московский, а Охридский, Кипрский, Грузинский и Печский архиепископы, появившиеся благодаря благоволению визант. императоров или в силу соборных решений, не имеют права иметь патриаршее достоинство ( Δελικνης Κ. Πατριαρχικ γγραφα. Κωνσταντινοπολις, 1905. Τ. 3. Σ. 796). Согласно сообщению Иерусалимского патриарха Хрисанфа Нотары (1707-1731), поводом для такого послания стало наименование патриархом бывш. архиеп. Охридского Мелетия II во время его путешествия в Россию, хотя патриархами нек-рые Охридские предстоятели именовали себя и ранее. Патриарх Каллиник подверг прещению также иерархов, дерзнувших называться патриархами и использовавших по отношению к ним такую титулатуру (Ibid. S . 797; Снегаров. 1932. Т. 2. С. 128-129). Но в 1697 г. в преамбуле деяний Собора в Адрианополе (Эдирне) Охридская, Печская и Кипрская архиепископии провозглашались «почитаемой троицей, существующей столь же законно, как и богосозданная четверка патриархов», что было достигнуто угрозой предать анафеме К-польского патриарха, если тот нарушит свободу автокефальных Церквей ( Снегаров. 1932. Т. 2. С. 122). Но положение О. а. оставалось нестабильным. Вмешательство в ее дела светских властей и К-польской Патриархии усиливалось, что прежде всего отразилось на частой смене ее предстоятелей: с 1688 по 1718 г. на престоле побывали, иногда по 3 раза, 12 архиепископов, при этом фанариот архиеп. Мефодий пробыл на кафедре всего 7-8 дней, а впосл. архиеп. Иоасаф II (1719-1745) - 26 лет. К-польский патриарх Самуил добился разлада в автохтонной партии О. а. и 16 янв. 1767 г. получил письменный отказ архиеп. Арсения II от Охридского престола, после чего выступил инициатором издания хатт-и шерифа султана Мустафы III об упразднении О. а. и о передаче ее епархий К-польской Патриархии. |
| Мон-рьТврдош в честь Успения Пресв. Богородицы. XVI в. Мон-рьТврдош в честь Успения Пресв. Богородицы. XVI в. 11 сент. 1766 г. была упразднена Печская Патриархия и правосл. епархии перешли под юрисдикцию К-польского Патриархата. С этого момента и вплоть до оккупации Австро-Венгерской империей высшая церковная иерархия была греко-фанариотской. Избрание архиереев утверждалось бератами. Существовала практика, по к-рой архиереи за поставление платили тур. чиновникам, о чем свидетельствует берат, выданный Дабро-Босанскому митр. Кириллу в 1776 г. Пастыри плохо знали серб. и церковнослав. языки, поэтому вводили в богослужение греч. Все это делало фанариотов непопулярными среди населения. Число храмов уменьшалось, ремонт оставшихся производился редко. Литургии часто совершались под открытым небом. Кризис Османской империи особенно обострился на рубеже XVIII-XIX вв., в эпоху активной рус. экспансии на Черном м., на Кавказе и на Балканах. Для укрепления ослабленной войнами империи власти попытались провести экономические и адм. реформы, к-рые не нашли поддержки в провинциях и спровоцировали рост антиосманского движения, во главе к-рого в нач. XIX в. в БиГ встали представители мусульм. знати. Пытаясь стабилизировать ситуацию, правительство империи старалось опереться на местную знать. В 1794 г. был утвержден уже существующий обычай, по к-рому христиане могли носить только черную одежду без украшений, не могли ездить верхом в городе и впереди мусульман, молодежи запрещалось петь. Хотя тур. власти издавали законы о религ., личной и имущественной свободе христиан, напр. Гюльханеский хатт-и шериф 1839 г. о равенстве всех подданных султана, но они из-за противодействия мусульман редко осуществлялись на практике, поэтому к 50-м гг. при поддержке Сербского княжества во главе освободительного движения оказались представители христ. населения. В 1834 г. вспыхнуло антиосманское восстание под предводительством свящ. Йовицы Вучьяка. В Герцеговине и Черногории в 1852-1853, 1857-1858 и 1861-1862 гг. поднимались восстания под предводительством Луки Вукаловича. Восставшие одержали ряд побед над тур. войсками, но после поражения Черногории в войне против Турции их движение было подавлено. В результате войны Турция отказалась от пограничных герцеговинских районов в пользу Черногории. |
| Порта всячески старалась представить дело о Святых местах успешно разрешенным. Правда, реакция Парижа и Петербурга изменилась с точностью до наоборот. Ватикан преподносил это как победу Католицизма над Православием, а Париж как победу своего «христианнейшего» императора Наполеона III над российским императором. Николай I расценил уступки Константинополя как «противные смыслу» хатт-и шарифа и данного ему лично султаном торжественного обещания, а значит – оскорбительными для Православной Церкви и для России. Аналогичное мнение разделяли предстоятели Константинопольского, Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского патриархатов. Только что избранный Константинопольский патриарх Герман обратился к Святейшему Правительствующему Синоду с настоятельной просьбой о помощи российского императора Николая I своим единоверцам (Приложение, документ 2. – М. Я.) . Население Иерусалима: Таблица 1. Записка об Иерусалиме (на фр. яз.) , АВП РИ, ф. СПб Главный Архив П.О., оп. 233, д. 8, л. 5 год население турки и арабы греки, копты, армяне 16 тыс. остальные Таблица 2 . (Jomini A.) Etude diplomatique.. . Р. 127. год население города христиане православные «греки» латиняне армяне/копты/сирияне 12-15 тыс. 3,5 тыс. 2 тыс. (гл. обр. – арабы) остальные паломники в год 12 тыс. большинство 80-100 чел. Таблица 3. Armstrong K. A History of Jerusalem… Р. 352. год мусульмане христиане население города 5 тыс. 350 3 тыс. 350 10 тыс. 750 3 тыс. 650 15 тыс. Марабути Николай Степанович, бывший греческий вице-консул. С 1839 г. – на русской службе. По рекомендации посланника в Константинополе тайного советника А. П. Бутенева был назначен российским агентом, а затем вице-консулом в Яффе; в 1844 г. принят в российское подданство. Кавалер ордена Св. Анны 3 степени, награжден медалью в память войны 1853–1856 гг. Копия с донесения К. М. Базили А. П. Озерову из Иерусалима от 7/19 октября 1852 г. за 93 (на фр. яз.) АВП РИ, ф. 161/I Канцелярия МИД, ГА V-A2, оп. 181, 1852, д. 522, л. 477-498 об. Копия с депеши графа Нессельроде А. |
| Каллиадис, К. Икономос , М. Схинас, Н. Маврокордатос, Н. Логадис); партии патриарха Анфима VI (Вогоридис, постельник А. Фотиадис, архиереи Паисий Кесарийский, Артемий Кюстендильский, Анфим Эфесский, Неофит Деркский, а также И. Фотиадис, К. и П. Мусуросы, М. Стурдза, Г. Крестович (Христидис)), к-рую временно поддерживал Решид-паша; и партии Кизического митр. Иоакима (И. Психарис, Анфим IV, Анфим V, Дионисий Никомидийский, Панарет Ираклийский, Иаков Серрский, впосл. патриарх Александрийский), находившейся под постоянным покровительством великих везиров Али-паши и Фуад-паши. Сторонники ориентации на Россию входили в состав партии Хадзи-Георгия Константинидиса и Иерусалимского патриарха Кирилла II (1845-1872). Частая смена патриархов объяснялась противостоянием этих партий и, помимо политических причин, была связана с борьбой за обладание и распоряжение доходами от бессарабских имений ( Σταματπουλος. 2003. Σ. 48-49). В 1850 г. был наконец-то урегулирован конфликт между К-полем и Афинами; патриарх признал автокефалию Элладской Православной Церкви, что было закреплено изданием соответствующего томоса. В 1864 г. в состав этой Поместной Церкви вошли Ионические о-ва, в 1881 г.- Фессалия. Влияние Крымской войны (1853-1856) и хатт-и хумаюна (1856) на жизнь КПЦ Направленный в К-поль незадолго до начала Крымской войны в качестве чрезвычайного посла кн. А. С. Меншиков должен был обсудить с тур. властями вопросы о ключах от храмов Рождества Христова в Вифлееме и Гроба Господня в Иерусалиме, о невмешательстве Высокой Порты во внутреннюю жизнь правосл. Церкви и о беспрепятственном осуществлении Россией права покровительства православным христианам в Османской империи. Проект, предложенный Меншиковым весной 1853 г. во время переговоров с министром иностранных дел Решид-пашой, предусматривал укрепление позиций духовенства и традиц. роли патриарха как этнарха (главы греч. нации). Напротив, брит. посол и проводник его политики бывш. министр иностранных дел Фуад-паша, поддерживаемые в тот момент франц. |
| Патриарх К-польский Григорий VI. Фотография с портрета Важнейшей проблемой церковной жизни К-польского Патриархата 2-й пол. XIX в. был греко-болгарский вопрос, приведший в 1872 г. к разрыву отношений с духовенством Болгарского Экзархата и наложению на него церковного отлучения за приверженность филетизму (предпочтению национально-политических интересов общецерковным). Рост национального самосознания болгар сопровождался стремлением к церковной и адм. автономии, которое активизировалось после провозглашения хатт-и хумаюна 1856 г. 15 янв. 1860 г. болгары обратились к Высокой Порте с требованием церковной независимости от К-поля; в пасхальную ночь 3 апр. Макариопольский еп. Иларион не поминал за богослужением в болг. ц. св. Стефана в К-поле имени К-польского патриарха и тем самым формально положил начало отделению болгар от КПЦ. Нежелание патриархов, особенно Иоакима II, пойти навстречу требованиям болгар, которые поначалу заключались в основном в возможности совершать богослужение на слав. языке и избирать архиереев из слав. среды, привело к дальнейшему обострению проблемы. Мнения российских политиков разделились: нек-рые из них (митр. Филарет, обер-прокурор Толстой), исходя из строго канонической т. зр., считали требования болгар незаконными. Более гибкую позицию занимали представители дипломатического ведомства: урегулирование болг. вопроса составляло одну из главных задач назначенного в 1864 г. в К-поль чрезвычайного посланника России гр. Н. П. Игнатьева . Патриарх Григорий VI (2-е Патриаршество, 1867-1871) старался найти мирное решение болг. вопроса, с чем не в последнюю очередь была связана поддержка России, оказанная ему на патриарших выборах. В мае 1867 г. он предложил болгарам проект примирения, в котором содержались максимальные уступки с греч. стороны. Однако этот проект не решал вопроса о епархиях со смешанным греко-болг. населением и потому не был принят наиболее радикальными болгарскими лидерами. 12 дек. 1868 г. Григорий VI отправил послание по болгарскому вопросу к предстоятелям всех автокефальных Церквей. Поскольку патриарх так и не решился дать свое согласие на офиц. отделение Болгарской Церкви, гр. Игнатьев убедил великого везира Али-пашу утвердить проект греко-болг. комиссии правительственным указом, чтобы он превратился в офиц. документ, обязательный для обеих сторон. 27 февр. 1870 г. был издан султанский фирман, к-рым был учрежден Болгарский Экзархат. На этом документе основывались все требования болгар до Балканской войны в 1912-1913 гг. В 10-й статье фирмана говорилось, что для разграничения епархий Македонии и Фракии со смешанным населением среди жителей должны быть проведены опросы-референдумы: если 2/3 населения высказывались в пользу Экзархата, то епархия переходила к нему. В результате в 70-х гг. XIX в. Экзархату были переданы 3 епархии К-польского Патриархата. |
| 1830). В некоторых случаях Констанцию I все-таки удавалось отстоять права христиан перед турецкой властью (в Визии в 1831). В 1833 г. в Смирну прибыл греческий кор. Оттон для встречи со своим братом Максимилианом Баварским, путешествовавшим по Востоку. Приезд Оттона состоялся инкогнито, однако вызвал большой энтузиазм у греков, а митр. Серафим со всем клиром совершил торжественный молебен в честь его прибытия, сопровождавшийся патриотическими речами. Высокая Порта потребовала изгнания митрополита, Констанцию I пришлось удалить его с кафедры, а сам патриарх избежал кары, уплатив большую сумму денег. У султана были и другие поводы обвинять Констанция в эллинофильстве и русофильстве. В июле 1833 г. общество греческих коммерсантов хотело отслужить панихиду по А. Кораису ; патриарх сначала дал разрешение, но затем был вынужден отменить его, т. к. Махмуд II строго запретил общественное поминовение писателя-патриота. Неудовольствие султана вызвали и бурные проявления дружественных чувств греков по отношению к пришедшим в патриарший храм на богослужение рус. офицерам и солдатам; однако и на сей раз негативных последствий для Церкви это не имело. В 1839 г. умер Махмуд II и на престол взошел его сын Абдул-Меджид I (1839-1861). 3 нояб. 1839 г. новый султан издал указ, положивший начало эпохе реформ в Османской империи,- Гюльханейский хатт-и шериф. Этот документ был подготовлен великим везиром Хозрев-пашой, сотрудником султана Махмуда, и министром иностранных дел Решид-пашой. Первый период преобразований принято датировать 1839-1853 гг., т. е. до начала Крымской войны. Нестабильная ситуация 30-х гг. XIX в., вызванная успехами егип. вице-короля Мухаммада Али, к-рый готовился к походу на К-поль, а также политические неудачи Турции 20-х гг. XIX в. побудили хорошо знакомого с европ. политикой Решид-пашу предпринять активные шаги с целью усыпить на время бдительность зап. держав и расположить к Турции сторонников егип. вице-короля. Вместе с тем гос-ва Зап. Европы, в первую очередь Великобритания, видели в провозглашении демократических реформ в Османской империи средство ограничения российского влияния: с признанием равенства всех подданных султана формально отпадала необходимость в защите прав райи перед Высокой Портой, что являлось самым мощным, и притом законным рычагом российской политики в регионе. |
|
|
