| Харламова Татьяна Егоровна Родилась в 1895 г. в д. Половкино Московской губ. Насельница Свято-Троицкого Акатова монастыря. В июле 1923 г. была послана игуменией Олимпиадой (Ивановой) сопровождать священномученика епископа Германа (Ряшенцева) 892 в сибирскую ссылку. После возвращения Владыки проживала с ним в г. Вязники Владимирской обл. После повторного ареста епископа Германа была арестована и Татьяна Егоровна. Приговорена к 3 годам лишения свободы. После освобождения работала гардеробщицей на Центральном телеграфе. Известны несколько писем Владыки Германа к ней, написанные в 1935–1936 гг. 893 Не позднее 21 мая 1957 г. Х[ристос] В[оскресе]. Дорогой и родной Отец. В[ладыко] св[ятый], земно я Вам кланяюсь и прошу Вашего бл[агословения] и св[ятых] молитв. Когда я узнала, что Вы заявились, и я не могу в себя прийти, правда это? Но когда [узнала] от верных источников и поверила, а то часто я задумываюсь, живы ли? Ведь и о Влад[ыке] Германе до сих пор я ничего не знаю. То молюсь о упокоении, то кто скажет – жив. Но верно не знаю. О Влад[ыке] Варлааме 894 , это уже верно, он умер в 1942 году, сколько лет прошло, и мне так охота Вас повидать! Но как Вы бл[агословите]? Можно ли? Я все еще работаю, я и бросила бы, да есть запятая в жилище. В письме все не опишешь, а пока за все слава Богу. Живу на частной площади, заставит хлопотать, будет ли толк? Но как Господу угодно, если можно, черканите? Посылаю с Таней, простите, примите, я все время не знаю, как и молиться, вспоминаю, всегда за Ваши св[ятые] молитвы мне Господь во всем помогает, но Вы меня простите за все Бога ради. Но я так за Вас рада, что Вы на родной стороне. Еще раз земно Вам кланяюсь, прошу бл[агословения], целую Вашу св[ятую] ручку. Недостойная многогрешная Татьяна, помните, видались на морсплаве. Это был 30 год, 27 лет прошло, и я все жива, а отца своего я последний раз видела в 36 году в Сыктывкаре (в Сусольске 895 ). В 37 году он написал 22 февраля: еду, кончил и вечером отправился в другое место, и не знаю, жив или нет? Помолитесь за него, В[ладыку] Гер[мана]. Жду весточки. Живу в Москве, работаю с 35 года на телеграфе центральном гардеробщицей. Адрес писать мне: Москва К, 9-е п/о. До востребования Харламовой Т. Е., я на работе и получаю почту при телеграфе, удобнее... |
| В мстёрском музее я пробыла не больше десяти минут и вышла оттуда с номером телефона вязниковского краеведа. Через полчаса мы уже сидели вместе за столом на его кухне. Он листал толстую папку с архивными документами и историей «вигилянского» рода. Оказалось, 80-летний Лев Валерианович восстановил свою генеалогию вплоть до мелочей, у него были сведения и о родственных Вигилянским фамилиях - Скипетровых, Авроровых, Кантовых - священниках, служивших во Владимирской губернии, от Мурома до Гороховца. Он показывал фотографии и говорил, говорил, говорил... О зверствах большевиков, творившихся на владимирской земле, об изувеченных храмах, о мученических подвигах священников: никто из них не пережил 1937 года. Я узнала подробную биографию дьякона Петра, деда Льва Валериановича, могилу которого я нашла меньше месяца назад, узнала и о трагических судьбах остальных «владимирских» Вигилянских, среди которых оказались и канонизированные святые новомученики. Однако, сколько ни всматривался Лев Валерианович в лица на фотографиях нашего семейного альбома, ничего сказать о них не мог. Стало очевидно, что они принадлежат к какой-то параллельной ветви, и искать их следы надо в другой губернии. ...Лев Валерианович сидел напротив меня и плакал. Ему казалось, что прошлое никого уже не интересует, и мое внимание было для него счастьем. Курмыш. Храм прапрадеда Уехав из Вязников, я, разумеется, сразу написала об открывшихся мне потрясающих судьбах, в которых отразился весь наш кровавый ХХ век, наша общая боль и вина. И на меня посыпались письма. Получилось так, что, не найдя ответов на свои вопросы, я случайно, сама не подозревая об этом, нашла ответы для других. Через меня люди находили своих предков, обретали свою историю. Многие по моей подсказке ездили в Вязники ко Льву Валериановичу и возвращались с ответами. Меня это поразило: человек, творя свою судьбу, будучи орудием в руках Божиих, может чудесным образом оказаться и творцом судеб других людей, стать проводником и посредником, звеном в общей цепочке Промысла. |
| Из Тамбова он писал своей семье: «Как жить? Жить надо бодро и мужественно, и значит, в этом направлении укреплять свою волю. Так приходится решать вопрос прежде всего потому, что люди в своей жизни давно уже в положении пассажиров поезда, только что сошедшего с рельсов. Пока поезд идет по рельсам, он идет плавно, на нем всем покойно, и каждый из пассажиров, не стесняя других, уверенно приближается к своей цели. Но лишь только паровоз, а за ним вагоны соскользнут со своего надежного пути, так тотчас же начинается грохот, потрясения, переломы костей и даже самая смерть. Так вот и люди в наши дни не стоят на верном пути жизни, часто даже и не ищут верных рельсов ее, а предпочитают слоняться, топтаться или кататься по обманчивым, а на самом деле ненадежным распутьям ее. И оттого для каждого человека неизбежно переживать и скорби, и лишения, и страдания, и недовольство и пр., и пр. Некоторые, и даже многие, под влиянием таких условий жизни опускают руки, тоскуют, клянут всех и всё, даже доходят до полного отчаяния и желают себе смерти, буквально завидуя мертвым, – это недостойно человека. Его подлинное достоинство, его величие, его красота в том, чтобы стоять выше всяких внешних недочетов жизни, твердой ногой стоять посреди них, не преклонять колен и не падать пред встречающимися заторами жизни, но с силой их преодолевать, то отступая пред ними, то обходя их, то разбивая. А для этого то и нужны постоянно и бодрость, и мужество. Они – первые нити той основы, на которой ткется ткань нашей жизни...» После окончания срока ссылки отец Константин вернулся в город Вязники и стал служить во Введенской церкви. При наступлении новых массовых гонений отец Константин 17 августа 1937 года был вновь арестован и заключен в тюрьму. В течение нескольких дней следователи допрашивали его. 2 сентября состоялся последний допрос. – Вы вели антисоветскую агитацию? – спросил следователь. – Не вел, – ответил священник. – Вы о конституции высказывали, что этот закон и свобода лишь на бумаге, на деле лишь обман народа? – Этого я не говорил. |
| Ко 2-й пол. XVIII в. в документах упомянуты имена более 30 иконописцев, работавших в М. с 10-х гг. XVIII в. ( Голышев. 1873. С. 3-4). Некоторые из них выполняли подряды в Москве. Однако говорить о более широкой известности мстёричей в то время по сравнению, напр., с палешанами или жителями Холуя нет достаточных оснований. В XVIII в. и в нач. XIX в. иконное производство в М. в количественном отношении уступало соседним центрам. По ведомости Богоявленской слободы 1744 г. в М. насчитывалось 8 дворов иконников, а в них жили 39 чел. (РГАДА. Ф. 1274. Оп. 1. Ч. 2. Д. 1384. Л. 3). По списку, составленному в 1833 г., в М. насчитывалось 145 иконописцев ( Голышев. 1875. С. 227). Решающую роль в становлении иконного промысла М. играли старообрядцы. Возможно, что часть населения М. отказалась принять церковные реформы патриарха Никона, о чем сообщал коренной житель села Н. П. Рождественский ( Рождественский Н. П. Мстёра в ее историческом развитии и князья Ромодановские//Арх. Мстёрского худож. музея. 1956. С. 20. Маш.). Бакушинский и Василенко утверждали, что население М. в кон. XVII и нач. XVIII в. было по преимуществу старообрядческим, «в скрытой или явной оппозиции к официальной церкви и государству» ( Бакушинский, Василенко. 1934. С. 10). Первые документальные сведения о староверах в М. относятся к 1722 г. ( Смирнов А. В. Мат-лы для истории Владимирской губ. Владимир, 1901. Вып. 1. С. 14). Старообрядческим движением к нач. XVIII в. была охвачена значительная часть населения не только Стародуборяполовского стана Суздальского у., но и соседней Ярополческой волости Владимирского и Гороховецкого уездов. В заклязьминских болотистых лесах с сер. XVII в. укрывались последователи старца Капитона, к ним бежали староверы со всей округи, в основном из Вязниковской слободы (ныне г. Вязники Владимирской обл.), к-рая находилась в 15 км от М. и относилась в то время к царским владениям (т. о. образовалось ок. 30 старообрядческих скитов). Благоприятная среда для пребывания в Богоявленской слободе ревнителей древнего благочестия объяснялась еще тем, что ее владельцы (Ромодановские, Черкасские, Головины, Панины) посещали свою вотчину крайне редко. Положение старообрядцев упрочилось после того, как в 1764 г. были упразднены мстёрские мон-ри в связи с проведением в жизнь гос. политики секуляризации церковных владений. Сложилась уникальная историческая обстановка для существования в М. старообрядческих общин. Судя по документам, к кон. 60-х гг. XVIII в. староверы составляли ок. 1/3 населения М.; будучи энергичными предпринимателями, они развивали торговлю и промышленность Богоявленской слободы. |
| С этих пор он совсем переменился; родные и знакомые не узнавали в нем прежнего Филиппа. В строгом посте, вооружившись молитвою и терпением, Филипп решился на тяжкий подвиг юродства Христа ради; он отказался от самых насущных потребностей, по несколько дней часто не вкушал пищи, ходил босой, почти полунагой; не смотря ни на дождь, ни на холод, спал под открытым небом и, не довольствуясь тем, он на свое исхудалое тело возложил тяжелые вериги. Из жалости и любви жена его и братья переодевали Филиппа, обували, наказывая носить одежду и никому не отдавать; но он отдавал все первому попавшемуся нищему или страннику. Родные и знакомые стали считать его «помутившимся в уме» и не раз возили в село Гришино, к священнику, который читал над ним молитвы, как над помешанным. Филипп, следуя влечению своего сердца, решился совсем покинуть родную свою деревню. Он пошел сначала в город Вязники, который находился в 18 верстах от его деревни, а оттуда направился по другим отдаленным городам; побывал он в Новгороде, Ардатове, Владимире, Киеве, Туле, Москве и во многих других городах земли русской. В продолжении 10 лет переходя из одного города в другой, из одной обители в другую, Филипп в течении этого долгого времени побывал почти во всех обителях нашей пространной России. Усталый, голодный, с исхудалым загорелым лицом, с босыми ногами, опираясь на свой тяжелый посох, странничал ради спасения своей души. Сколько унижений, обид, горьких насмешек вытерпел этот простой, русский человек!.. Душную тюрьму, тяжелую пересылку по этапу, под конвоем, вместе с ворами и разбойниками, с названием «бродяги беспаспортного», переносил твердый духом подвижник, и все это ради Христа! Велик его подвиг и велико смирение. При арестовании ему обыкновенно делали вопросы; он удивлял и приводил в тупик судейских своими ответами. Однажды 4 блаженного «Филиппушку», как беспаспортного, привели в город Ардатов к надзирателю, для допроса. Надзиратель, не понимая находчивых и двусмысленных ответов Филиппа, так рассердился, что взял у него палку и этой палкой ударил его до того сильно, что окровенил его. |
| Сорокалетний Алексей Фатьянов еще в 1959 году - в последнем году своей жизни - написал стихотворение «Пожелание», которое кончается пророческими строчками, обращенными к любимой: Помашу я рукой тебе издали. И «до скорого», как говорят... А в красивом твоем телевизоре Пусть все лампочки перегорят. Он завещал: меньше смотрите телевизор, а больше пойте сами и слушайте талантливых людей. Ныне все заветы попраны. Поехал снова в Вязники, где на «Солнечной поляночке» уже в 44-й раз подряд прошел над Клязьмой праздник, посвященный творчеству выдающегося земляка. Но дух Алексея Фатьянова продолжает утекать: был явный перебор песен-веселух в ритме упса-упса. Поразил народный артист Белоруссии Ярослав Евдокимов - ни слова о Фатьянове, о нашем славянском братстве, ни полпесни в традициях Алешиных праздников, как назвал его мой покойный учитель и бессменный ведущий Лев Ошанин. Новая ведущая в духе времени тележурналистка Фекла Толстая начала читать стихи, перепутав ударения, «Не зря сегодня в ВязникАх», а потом назвала Фатьянова... Андреем. Трижды (!) солист группы «Доктор Ватсон» назвал Фатьянова... Александром. Конечно, каждый может оговориться, если это импровизация или внезапное волнение, но когда репетируешь, когда читаешь по написанному - просто непрофессионализм. На 45-й прошлым летом я уже не поехал. Прочитал, что ведущими концерта стали артисты - Вениамин и Алика Смеховы. То есть уже всех творцов песен изгнали с подмостков. Позорно выступила под фанеру главная «звезда» праздника Игорь Николаев, который получил огромный гонорар, но так и не удосужился спеть хоть одну песню Фатьянова! «Как так можно? - изумлялась приехавшая из Вязников заслуженная артистка России Татьяна Ветрова, создавшая целую программу советских шедевров, - неужели такие гастролеры ленятся выучить фатьяновскую песню или жмутся новую фонограмму записать?» В ходе праздничного концерта бывший губернатор Светлана Орлова, с треском проигравшая потом выборы, вручила областную премию имени А.И. Фатьянова только художественному руководителю Владимирской областной филармонии и штатному солисту этой филармонии - за большой вклад в популяризацию творчества вязниковского поэта и создание творческого проекта - концертной программы «Верю. Люблю. Живу». Но ведь это их прямая работа. А где же поэты на празднике? Где же создатели песен - композиторы и авторы летучих строк среди лауреатов, как это всегда бывало прежде? Нет ответа... |
| Особенно трудно пришлось врачам и медсёстрам во время прорыва советскими войсками блокады Ленинграда. В дни и ночи наступательных боёв, приходилось стоять у операционных столов по 16 – 18 часов. Когда не хватало консервированной крови для переливания раненым, медсёстры сдавали свою. Однажды, это было в 1944 году, в операционную доставили пленного немца. «Хирурги были очень заняты, не справлялись с потоком раненых — рассказывает Александра Васильевна, и поручили мне: «Оперируй, учись, ты тоже будешь врачом!» Я успешно провела операцию, удалила осколок из стопы немца. В школе я учила немецкий язык и немного поговорила с немцем. Его звали Ганс, и ему было двадцать лет. За всё время моей службы Ганс был единственным пленным немцем, который попал в нашу операционную. Я не испытывала к нему ненависти, мне было даже жалко его. Молодой парень, и не Гитлер ведь». Госпиталь передвинулся за наступающими военными частями. Проехали город Сольцы, Новгород, Псков, Порхов. В 1944 году 54 армия подошла к границе Эстонии. «С ранеными солдатами у нас и увлеченья были, девчонки некоторые замуж выходили. А я всё думала о том, что надо продолжать прерванную войной учёбу в медицинском институте… Как – то к нам в госпиталь прибыл с проверкой начальник санитарного отдела 54-ой армии. Я набралась храбрости и пошла к нему. Написала заявление с просьбой о демобилизации. Начальник санотдела побеседовал со мной, потом спросил мнение начальника госпиталя Чернова. «Александра отлично работает, из неё получится хороший врач», — ответил Чернов». Начальник санотдела подписал заявление старшины медицинской службы. 11 апреля 1944 года Александра поехала в Ленинград в Красногвардейский военкомат. Там её демобилизовали, и она направилась домой, в Вязники. Учёбу продолжать девушка решила в городе Горьком (Нижний Новгород), от которого до Вязников всего сто двадцать километров. Александра сдала необходимые документы и была зачислена на четвёртый курс. Лето провела дома с родителями, с сентября началась учёба. |
| После окончания первоочередных работ последовали слезные прошения братии Благовещенского монастыря «государю-батюшке» о пожаловании им угодий. В результате в 1649 году богатое рыбой озеро Юхры с истоком Юхорцем отписывается монастырю, а на следующий год приходит долгожданная царская грамота об отдаче монахам огородов при речке Выдерке. К концу века монастырская братия обладает уже достаточными материальными средствами, чтобы начать в 1682 году строительство двухэтажного каменного храма с колокольней и галереей. Этот комплекс, оконченный в 1683 году, очень любопытен. В нем отразилась борьба двух художественных концепций — середины XVII века, с ее безудержным стремлением к узорочью, и конца века, с тенденциями к геометрически строгой регулярности. Живописность и симметрия сосуществуют в этом памятнике, они уживаются и придают ему особое своеобразие. Асимметричная композиция всего комплекса с колокольней на северной стороне, галереей на западной и сильно выдвинутыми на восток апсидами уравновешивается спокойным объемом храма. Зодчий, уподобляясь скульптору, как бы лепит свое произведение из отдельных объемов. В центре он ставит величественную довлеющую над всем массу храма. Его грузная, противопоставленная внешней среде форма увенчивается шапкой пятиглавия. Статичность, замкнутость кирпичного куба усиливается расположением на углах лопаток, очерчивающих его грани. В этой архитектурной рамке каменных дел мастер размещает красочное пятно наличников. Словно умелая рука, вооруженная резцом, прошлась по стене и оживила ее плоскость орнаментальным узорочьем. Подобно ниткам бус повисли рядом с гранями проемов кувшинообразные элементы обрамления, а верх наличников, словно голова красавицы, украсился каменным кружевом кокошников. Но время «обмирщения» культуры с его ростками рационализма невольно оказывало воздействие на мастеров. Каменное узорочье подчиняется сухой геометрической схеме. Декоративные формы наличников как бы нанизываются на ось симметрии, закрепленную полукружиями закомар и утвержденную пятиглавием. Внимательное рассмотрение храма приводит к мысли, что его создатели пытались вырваться из сковывавшего их плена геометрически строгой формы. Ее безжизненность, отвлеченность они стараются смягчить живописностью оконных обрамлений широким поясом орнаментального фриза, красочностью росписей, заполнявших в былые годы полукружия закомар. |
| Москва В Москве, где в самом начале старообрядческого движения проповедь сторонников старой веры нашла широкий отклик, сила раскола была сильно подорвана петровскими стрелецкими казнями. Влияние стрельцов распространилось и на более широкие круги консервативно настроенного населения. Очень много старообрядцев бежало на Северную Украину и в Белоруссию, на Дон и Урал. Как в XIX веке, так и в петровскую эпоху данные о численности старообрядцев очень расходятся между собой. Так, в 1724 г., по сообщениям налогового управления, раскольников было 258 человек, по данным Сената – 1106, а по статистике церковного приказа – 1364. В Московском уезде в 1720 г. насчитывалось 5679 старообрядцев, а в самой Москве, как уже отмечалось, 304 " богатых» торговца-раскольника 1110 . Как ни противоречивы эти сведения, они все же ясно показывают, что в самой Москве преследования со стороны петровского режима разгромили и разогнали московское старообрядчество. Положение значительно меняется после опубликования екатерининских указов о веротерпимости. В 1826 г. раскольников, по данным епархиального управления, было уже 53 000 на всю Московскую губернию, 100 000 – в 1837 г., а в начале 1850-х гг., по сведениям Липранди, в городе Москве их было 50 000 и, кроме того, 100 000 в губернии, то есть всего 150 000. Перепись 1897 г. снова дает совершенно несуразную цифру 89 858, несмотря на то, что по всем данным число сторонников раскола в Москве за прошедшие полвека сильно выросло 1111 . Помимо самой древней столицы России раскол был очень силен и в восточной части Московской губернии, примыкающей к границам Владимирской губернии. Гуслицы, выросшие в середине XIX века в крупный текстильный центр России, сыграли важную роль в развитии московского раскола, и отсюда вышло немало богатых и влиятельных покровителей старой веры. Очень многочисленны были и раскольники Владимирской губернии, особенно в городах, известных кустарной промышленностью, как, например, Вязники, Шуя, и в текстильных центрах вокруг Иваново-Вознесенска, где их поддерживали раскольники-фабриканты 1112 . |
| Эти – теперь небольшие, но в XIX веке еще важные и активные – центры кустарной промышленности, расположены, главным образом, по северному, но отчасти и по южному берегу Верхней Волги. С запада на восток довольно широкой полосой тянутся Осташков, Ржев, Торжок, Тверь, Рыбинск, Кимры, Романов-Борисоглебск, Ростов, Ярославль, Кострома; немного севернее последних – Данилов, Судиславль, Галич; Кинешма, Юрьевец, Балахна, Безводное, Нижний Новгород; снова на север – Семенов; Лысково, Казань. Вдоль Оки – Калуга, Тула, Гороховец, Муром. Между обеими реками, Волгой и Окой – Богородск, Шуя, Палех, Мстера, Ковров, Хохлома, Холуй, Вязники и многие другие города и села, неизменно встречаемые как в истории раскола, так и в описаниях русской кустарной промышленности 1323 . Сама организация кустарного промысла противоречила большой концентрации капиталов, но вела к развитию многочисленных и экономически очень стабильных предприятий среднего и малого размера. Постоянство вкусов потребителей кустарных товаров, прочность рынков, наличие давних торговых отношений и связей, работа на дому, в семье или небольшой, крепко сплоченной группой, способствовали упрочению традиционного мировоззрения, консервативного подхода к жизни. Жизнь – и семейная, и личная, и хозяйственная – текла медленно и размеренно. Социальная дифференциация началась здесь раньше, чем в других, более земледельческих районах России, но зато не зашла далеко: стабилизирующими факторами были и экономика, и социальный строй кустарной деревни и города. Купечество таких городов и сел, занятое сбытом товаров местного кустарного производства, почти целиком принадлежало к расколу. Самые богатые купцы Рыбинска, Ростова, Ярославля, Романова, Пошехонья были федосеевцами 1324 . Особенность верхневолжского раскола состояла в захвате старообрядцами почти всей инфраструктуры торговли и грузовых перевозок. Профессиональные " ямщики и дворники», то есть владельцы гужевого транспорта, в большинстве своем были старообрядцами. Также к расколу принадлежала почти вся сеть так называемых ходебщиков, или офеней 1325 . Ходебщики, разносившие по домам свои (или своих хозяев) мелкие товары, составляли многочисленный и важный класс в торговой организации дореформенной, а отчасти и пореформенной России. " Главное их местопребывание Владимирская губерния, в Ковровском и Вязниковском уездах, – писал в начале 1850-х гг. Липранди, – в слободе Холуйской или Холуе, Вязниковского уезда, бывают четыре ярмарки; жители этой слободы: половина казенные крестьяне, другая – князей Белосельских-Белозерских, все они почти так называемые богомазы, или иконописцы, – здесь главный центр ходебщиков. Кроме икон своего изделия, они запасаются в Москве и других торговых городах разными русскими товарами первой необходимости в обыкновенном домашнем быту и отправляются с ними по всем концам России, даже в Сибирь... Многие из них впоследствии разбогатели, перешли в купечество и занимаются: одни золотыми промыслами, другие – торговлей» 1326 . |
|
|
