| В ведомости за май указано: поведение очень хорошее, способности, успехи – очень хорошие, прилежание – весьма усердное. То есть за все он получил самые высшие оценки. Сходные характеристики наблюдаются и в последующих ведомостях. Характерно, что первые полтора года Александр Желобовский и его старший сын Иван содержались в училище за счет родителей, что создавало множество трудностей: в частности, отсутствовали средства на покупку учебников и письменных принадлежностей. Не удивительно, что в 1898 году, когда А. А. Желобовский был избран почетным попечителем Белозерского училища, он, вспоминая свои детские проблемы, первым же делом написал: у кого из учеников нет учебников, пусть покупают на его счет, так как он берет навсегда этот расход на себя 8 . Успехи Александра и Ивана и тяжело материальное положение их родителей, позволили положительно решить вопрос о назначении будущему протопресвитеру так называемого «бурсачного пособия». Во второй половине 1843 года было выделено местным начальством 8 рублей 57 копеек, а семинарским правлением – 7 рублей 14 копеек. На 1844 год местным начальством было выделено 17 рублей 14 копеек, а семинарским правлением 14 рублей 28 копеек. Такой же оклад был назначен и на 1845 год, при этом семинарским правлением выделено 8 рублей, а в 1846 году – 12 рублей. На 1847 год выделено местным начальством 17 рублей 14 копеек и семинарским правлением – 16 рублей, на 1848 год местным начальством назначен – 21 рубль 50 копеек а семинарским правлением – 25 рублей. Возрастание суммы связано с тем, что часть ее направлялась на содержание брата Ивана, перешедшего в Новгородскую семинарию. (Иван на протяжении всего обучения официально числился на отцовском содержании, которого не хватало). О распределении выделяемой суммы между братьями позволяет, в частности судить «Список расходов «бурсачной суммы» за 1848 год. Из полугодового оклада 12 рублей 50 копеек: 7 рублей 14 копеек было выделено брату Ивану, а на содержание Александра оставлено 5 рублей 36 копеек. Подобное распределение вполне объяснимо: содержание в семинарии обходились дороже. Интересно, что «бурсачные суммы» получал не Александр лично, а некая «вдова дьячиха Федосья Дмитриева», а расписывались за них сначала брат Иван, а затем сам Александр. Кем приходилась Федосья Дмитриева А. А. Желобовскому еще предстоит выяснить, возможно, тетей (ее отчество совпадает с отчеством матери протопресвитера). |
| В ожидании Высочайшего соизволения на построение храма быстро шла подписка пожертвований, характеризующая великое усердие крестьян увековечить свою живую веру в Бога и горячую любовь к Царю-Освободителю. Вот, для примера, более выдающиеся пожертвования: общество крестьян Троицкой слободы второй половины и староста их Иван Суслин подписали 75 тысяч кирпича; общество крестьян первой половины пожертвовало 200 рублей; крестьянин Григорий Алексеев – 50 тысяч кирпича; волостной старшина Феодор Алексеев подписал 200 рублей; крестьянин Николай Петров Дементьев внес 200 рублей; сельские старосты Иван Суслин и Василий Бахолдин – по 100 рублей; крестьяне: Василий Алексеев – 100 рублей, Дмитрий и Никифор Андреевы – по 100 рублей, Петр Андреев Крымов – 5 тысяч кирпича, Иван и Демид Савельевы Вавиловы – по 100 рублей каждый, мещанин Платон Шелягин – 100 рублей, рязанские купцы Дмитрий Евдокимов Юкин и Михаил Иванов Данилов – по 100 рублей каждый, крестьянка Прасковья Сатырина – 100 рублей, артель служащих на Московско-Рязанской железной дороге – 150 рублей; кроме того, двое пожертвовали по 75 рублей, один – 70 рублей, четверо – по 50 рублей, двое – по 30 рублей, двое – по 25 рублей, четверо – по 20 рублей и т. д. Во время молебна с тарелок собрано было 223 рубля. Всего собрано было деньгами 1.929 р. 76 к. Такое доброе начало могло служить предвестником счастливого успеха в предпринимаемом деле. И ожидания вполне оправдались и увенчались блистательным успехом. 23 апреля того же 1879 года господин Министр Внутренних Дел поверг к стопам Его Императорского Величества верноподданнический адрес крестьян и жителей Троицкой слободы на Высочайшее соизволение о разрешении построения храма в память чудесного спасения драгоценной Его жизни, и Его Величеству благоугодно было разрешить крестьянам Троицкой слободы исполнить свое желание. Уведомление о таком Высочайшем соизволении на построение храма крестьянами Троицкой слободы получено было чрез уездного исправника из канцелярии Рязанского Губернатора от 11 июня 1879 года за 2.565 в следующей форме: |
| Дача двухэтажная, деревянная, расположена в полуверсте от села Большева, в версте от железнодорожной станции, среди леса, обращенная в парк. На даче предположено было устроить церковь , поэтому здание увенчано куполом с крестом; в первый год, за недостатком времени и средств, церковь еще не была устроена, но в предназначенном для нее зале совершались, с особого разрешения митрополита, все богослужения, кроме литургии. На фундамент пожертвовала 500 рублей А. А. Шульц и столько же на иконостас, железную крышу устроили П. X. Алексеев, П. М. Куликов, М. И. Орлов (по 100 рублей) и другие; С. М. Семев пожертвовал оконные переплеты, столярные работы произвел Д. X. Филиппов, светлейший князь Ф. Л. Витгенштейн пожертвовал лесного материала на 1,000 рублей, М. И. Фирсова деньгами 1,000 рублей, Н. Ф. Карпов деньгами 500 рублей и вещами на 130, П. А. Алексеев – церковными предметами на 300 рублей, П. С. Капустина, Г. К. Кудрявцев и Л. И. Вагенгейм по 500 рублей деньгами, архитектор В. К. Кондратьев делал указания при постройке здания и сделал пожертвование в 350 рублей, А. Филимонов и П. И. Раев пожертвовали по 200 рублей, по 100 рублей пожертвовали священник В. А. Акимов, В. Г. Борщева, М. П. Головков, А. В. Данильченко, Н. И. Корчинин, П. М. Куликов, А. А. Лодошникова, С. X. Подобедов, П. Н. Христофорова, граф А. Д. Шереметев и двое неизвестных. Постройка обошлась до 10,000 рублей, ценность пожертвованной крестьянами земли определяется в 2,000 рублей. Дача названа санаторией. _________ По отчету за 1897 год в приютах общества призревалось 26 мальчиков, 24 девочки и в богадельне 25 стариц, всего 75 лиц. Мало заметно, но с каждым годом число призреваемых уменьшается; около десяти лет тому назад общее число призреваемых было 106. Кроме учрежденных обществом в приютах пяти стипендий имени августейших детей в Бозе почившего императора Александра III, семи стипендий В. В. Волошинова и пяти Родионова имени его жены Е. И. Родионовой, двух И. В. Волошинова, по одной А. И. Соколовой , О. |
| 4) С переходом Викариата из Отроча монастыря в другие церкви, то в этом случае должны быть переданы туда из монастыря все предметы, поступившие ему по второму и третьему пунктам сего завещания. 5) Орденские знаки без украшений предоставляю я в Тверской Кафедральный Собор, а орденские знаки с украшениями и драгоценностями – внуку моему священнику города Москвы Геннадию Федоровичу Виноградову 563 . 6) Все серебряные, золотые и бронзовые вещи, часы как карманные, так и столовые, мебель, посуду столовую и чайную с бельем и всеми принадлежностями, а также ковры, салфетки, скатерти и подушки племяннику моему, врачу Петру Александровичу Орфанову. Ему же племяннику Орфанову столовое и чайное серебро. 7) Все бумаги официальные и не официальные, а также печатные мои издания словом мой архив двоюродному внуку моему, священнику Геннадию Федоровичу Виноградову. 8) Автографы, письма покойного Митрополита Филарета и других лиц, а также Высочайшие грамоты, рескрипты и дипломы на ученое звание – в Московскую Духовную Академию. 9) Из принадлежащего мне капитала прошу душеприказчика внести: а) в 1896 г. Тверское Епархиальное Попечительство двадцать пять тысяч рублей, проценты с которых должны поступать бедным духовного звания, б) в Тверской Кафедральный Собор три тысячи рублей, из них проценты с тысячи рублей должны поступать на нужды храма, а с двух тысяч рублей в пользу причта за поминовение меня и моих родных, в) на тот же предмет в Богородице-Рождественский собор города Мурома, Владимирской губернии, три тысячи рублей, г) в Кладбищенскую Воскресенскую города Мурома церковь тысячу рублей, проценты с которых должны идти в пользу причта на вечное поминовение, д) в церковь села Ториц, Шуйского уезда, Владимирской губернии, три тысячи рублей, из них проценты: с тысячи рублей должны поступать на украшение храма, с другой тысячи в пользу причта за вечное поминовение, а с третьей тысячи рублей на жалованье просфирнице в память того, что при этой церкви покойная моя мать была просфирней, е) в село Палех, Вязниковского уезда, Владимирской губернии, две тысячи рублей, из них проценты на тысячу рублей должны поступать на украшение Крестовоздвиженской церкви, а с другой тысячи рублей в пользу причта на вечное поминовение. |
| Шуя. Церковь Николая Чудотворца во Взорнове. Никольская церковь /// Объект утрачен Карта и ближайшие объекты Взорново: село собиралось вокруг храма В давнее время в селе Взорново стояли две деревянные церкви. В 1802 году тщанием помещиков братьев Хрущёвых была построена каменная церковь во имя чудотворца Николая. Из уцелевшей приходно-расходной книги, пишет шуйский краевед Н. Звездин, можно заключить, что церковь строилась много лет, в 1798 году здание было вчерне готово, и в 1801 году в новой церкви переписали лики. Через год, сообщает тот же источник, церковь была освящена с передачей некоторых подробностей освящения: для выправки указа и грамоты употреблено 10 рублей, куплено вина красного полштофа на 35 копеек, свеч красных — на 30 рублей, но зато в день освящения получили небывалый для сельского храма доход — 34 рубля 20 копеек. Строили всем миром К 40-м годам решено было устроить придел к каменному храму во имя преп. Сергия Радонежского. Деньги жертвовали лучшие люди города. Шуйским 1-й гильдии купцом Алексеем Ивановичем Посылиным для строения каменного придела пожертвовано 86 рублей серебром, купцом Иваном Федоровичем Поповым 28 рублей 57 копеек, Алексеем Ивановичем Болотовым 28 рублей 58 копеек, 1-й гильдии купцом Парфёном Ульяновичем Лебедевым 28 рублей 57 копеек, Василием Ивановичем Телегиным 28 рублей 57 копеек, купцом и Почётным гражданином Сергеем Корниловым — 42 рубля 62 копейки». В 1847 году придел был устроен. Причем кирпич делали и обжигали для строительства крестьяне. Это видно из тех же приходно-расходных книг Взорновской церкви. Посмотрим 1844 год: в сентябре отдано за дрова для обжига кирпича крестьянину д. Высоково Прокофию Прокофьеву 21 рубль 40 копеек серебром, за дрова для обжига кирпича крестьянину д. Гриткино Григорию Гаврилову — 5 рублей 15 копеек, «за сделание» и обжиг кирпича мастеру Костромской губернии Евстафию Иванову — 100 рублей серебром, за возку воды и песку крестьянину с. Взорнова Фёдору Дмитриеву — 2 рубля 30 копеек, каменщику Алексею Михайлову — 60 рублей серебром, кирпичнику Константину Фирстову по расчёту за сделание 50 тысяч кирпича — 85 рублей серебром, иконописцу с. Палех Ивану Александрову за написание новых икон — 12 рублей серебром. В общем, все принимали участие в строительстве храма по мере своих возможностей и финансов. |
| Некоторый доход Монастырь получал от своих 10-и лавок. Лавки были сдаваемы в «оброк» «сидельцам». Первый год – 1719-й – принес дохода 9 рублей, второй 33 рубля, далее доход, в круглых цифрах, был: 42, 16, 27 и 37 рублей. По сведениям конца 1722-го года, годовая плата за лавку определялась в 3 рубля, сидельцы лавок – семеро жили в самых лавках, двое в Под монастырской слободе, на дворах подьячих, одна лавка была не сдана в аренду. Все сидельцы сняли свои лавки в разных числах 1722-го года и торговали по первому году 759 . Предполагался доход из сбора за проезд по Невскому прешпекту. В силу указа 2-го октября 1718-го года «для сбору на содержание оной дороги денег» стали от Монастыря отставные солдаты, из монаетырских рассыльщиков, с «запечатанными от Невской Канцелярии казенною печатью ящиками, по 2 человека». В последующие годы они стояли с мая по ноябрь и получали оклад по расчету из 25-ти рублей годового оклада. Со 2-го октября в 1718-м году собрано было 4 рубля 49 копеек 760 . Сборщики стояли у рогатки и караулили проезд не только днем, но и ночью 761 . В 1719-м году получено дорожного сбора 38,66 рублей, в 1720-м году – 52,21 рубля, в следующее 4 года, по равной почти сумме ежегодно, 226,93 рублей 762 . Впрочем, весь этот доход уходил на содержание прешпекта и погашение затраченной на его устройство суммы, оставляя Монастырю значительный дефицит. Была еще статья прихода – мостовой сбор с мостов на Черной речке. По «словесному приказу» архимандрита Феодосия размер сбора был определен следующий: с пеших по 1 / 4 копейки, с конных по копейке. В 1713-м году собрано мостового сбора 13,50 рублей, в 1714-м году 122,34 рубля, в 1715-м году 130,23 рублей, в 1716-м году 112,32 рублей, в 1717-м году 81,93 рубль. С устройством в 1717-м году «вместо наплавного мосту рубленого подъемного моста на сваях», мостовой сбор за 1718-ый год дал сумму 79,24 рублей. С 1719-го года архимандрит Феодосий увеличил размер сбора с пеших до ½ копейки, но сумма сбора еще понизилась, не достигнув в этом году и 50-ти рублей. В последующее годы она с тенденцией к пониженно колебалась между цифрами 54 и 30 рублей 763 . Мост окупил себя и стал для Монастыря доходной статьей. Для сбора денег на мосту летние месяцы содержался 1 солдат, с трактаментом, как и на прешпективой дороге, по 12½ рублей. |
| В 1716-м году архимандрит Феодосий пытался испросить продолжение этой льготы и ходатайствовал у Государя, чтобы монастырская вотчины были освобождены от повинности высылать с 10-ти дворов по человеку на постройку Стрелиной мызы. Государь дал разрешение освободить от работы в Стрелиной мызе 100 человек для устроения Монастыря 741 . Но как были помимо этого необходимые денежные затраты, так были и разные статьи собственно денежных поступлений, восполнявшие собственные средства. Не лишне при этом иметь в виду, что с годами, и в силу изменения характера строительных работ, и в силу изменения общих экономических условий, проявлялось заметное стремление к развитию денежного хозяйства за счет хозяйства натурального. Приходные книги, фиксирующие действительный поступление, впервые упоминаются с 1712-го года. По приходным книгам монастырских расходчиков, на строение Невского Монастыря, первою статьей доходов, кроме монастырских, записано в 1712-м году на приход: от кельи архимандрита Феодосия 300 рублей. Вторым пожертвованием был вклад от священника церкви Исаакия Далматского Василия Михайлова – 10 рублей. Далее, за 1712-ый год было пожертвование от подьячего Димитрия Житкова в 100 рублей и – впервые новый источник – из государевой казны 89 рублей 90 копеек; всего за 1712-ый год 499,90 рублей. В 1713-м году – 2.307,76 рублей. В числе этих денег 24,67 рубля было вкладных от кабинет-секретаря Алексея Васильевича Макарова, прочие из казны. В 1714-м году – 2.126 рублей, в том числе 260 рублей – вкладных за погребальные места: 160 рублей от разночинцев и 100 рублей от стольника Феодора Мартемьянова, – первые поступления под таким титулом, – прочие из казны 742 . В 1715-м году, царским указом из Походной Канцелярии 10-го января, за подписью князя Меншикова, назначено было, по ходатайству архимандрита Феодосия, на строение Монастыря казенных денег 20.000 рублей. В то время не было единства государственной кассы и обыкновенно при назначении денег указывалось, откуда они будут отпущены. На строение Невского Монастыря деньги были ассигнованы из Петербургской Губернской Канцелярии, из поступившего в нее доимочного сбора по Казанской губернии, представленного в 1711-м году в Ижорскую Канцелярию. Однако, получить удалось в 1715-м году – в 2 приема, в апреле и сентябре – лишь 6.000 рублей. Тот источник, из которого назначена была вся сумма, быстро иссяк на другие надобности 743 . При тогдашней неупорядоченности финансового государственного хозяйства и большой нужде, вследствие войны, в деньгах, такие случаи были не только возможны, но и не редки. |
| Подобно зданиям ризница Сергиевой Пустыни значительно улучшилась, или правильнее, совершенно изменилась от щедрых вкладов различных благотворителей. Совокупная ценность приобретенных ризничных предметов простирается за 70 тысяч рублей серебром. Капитал вечного обращения, состоявший в 1834 году из одной тысячи 107 рублей 13 1/2 копеек серебром, возвысился к 1 августа 1856 года до 33 тысяч 86 рублей серебром. Доходы монастыря, зависящие преимущественно от количества богомольцев и количества погребений, хотя и очень возросли, но как прежде, так и ныне очень непостоянны. По неокладной книге доходы монастыря простирались в 1830 году до 7 тысяч 826 рублей серебром; в 1831 – до 5 205, в 1832 – до 5 955, в 1833 – до 5 135 рублей серебром; по этой же книге доходы в 1852 году простирались до 23 тысяч 475 рублей серебром, в 1853 – до 29 983, в 1854 – до 23 164, в 1855 – до 30 069 рублей серебром. Постоянные доходы в настоящее время составляются: 600 рублей серебром с гостиницы, выстроенной купцом Тайваня; 400 рублей серебром – с дома; 50 рублей серебром – с мест, арендуемых инвалидным домом, под огород, баню, сарай и дворики; с земли в 1853 году получено чистого прихода за расходом 1700 рублей серебром. Сверх вышеозначенных доходов, по неокладной книге, с 1853 года по настоящее время, пожертвовано различными благотворителями на построение церкви во имя Преподобного Сергия до 47 тысяч рублей серебром. Сии последние деньги, именуясь строительною суммою, расходуются особо, и отчет о употреблении их ежегодно представляется высшему начальству. Братство Сергиевой Пустыни, сравнительно с братством других монастырей, отличается своим благонравием, иноческою образованностью и способностями, так что удовлетворяет не только нуждам своей обители, но наделило и другие обители многими способными людьми для важнейших послушаний. В особенности отличаются развитием своим воспитанники и постриженцы Сергиевой Пустыни. Так, ее постриженцы: архимандрит Феофан, настоятель Кирилло-Новоезерского монастыря; игумен Аполлос, настоятель Старо-Ладожского Николаевского монастыря; игумен Израиль, настоятель Введенского монастыря; иеромонах Герасим, управляющий киновиею; иеромонах Илия, казначей Зеленецкого монастыря; игумен Игнатий, настоятель Никандровой пустыни Псковской епархии. |
| При высоких качествах мужественного и любвеобильного ревнителя православия и горячего патриота, почивший архипастырь оставил по себе память и щедрого благотворителя не только между православными, но и среди иноверцев. По случаю получения Высочайших наград и по случаю больших праздников и выдающихся торжеств, он обыкновенно жертвовал сотни, а иногда тысячи рублей в пользу бедных жителей города Вильни, без различия вероисповедания. В пользу Свято-Духова монастыря он пожертвовал более четырех тысяч. В пользу других православных монастырей он завещал пять тысяч рублей из оставшихся после его смерти 50 тысяч рублей. 392 Из этой же суммы он завешал в пользу Виленского женского духовного училища капитал 17.500 рублей процентными бумагами, с тем, чтобы на проценты с этих бумаг воспитывались в Виленском училище семь дочерей священно-служителей Литовской епархии. Такая же сумма (17.500) была завещана митрополитом Иосифом, как уроженцем Киевской губернии, на содержание семи стипендиаток его имени в Киевском женском духовном училище. В пользу четырех духовных академий митрополит завещал 9.888 рублей, полученных из кабинета Государя за отправленные сюда после смерти Иосифа два алмазные креста, снятые с клобуков, а также за алмазные знаки орденов св. Александра Невского и св. Андрея Первозванного. На проценты с этого капитала студенты духовных академий получают, при выпуске из академии, премии за лучшие сочинения на степень кандидата богословия (ежегодно одна премия в размере 165 рублей). Митрополит завещал также 5 тысяч рублей Академии Наук на издание его Записок с приложенными к ним документами. Своим родственникам митрополит Иосиф завещал сравнительно ничтожные суммы, а именно: братьям Иоанну, Николаю, Семену и Михаилу по 1.250 рублей; трём женам протоиереев – сестре Евфросинии Кудржицкой 2.500 р. и её дочерям – Иосефине Есьманович и Регине Чудовской по 1.250 рублей; сестре Елене Гомолицкой 5 тысяч рублей. Согласно завещанию митрополита, все члены Виленского духовенства, начиная с диаконов, а также преподаватели духовных учебных заведений и многие светские лица получили на память оставшиеся после его смерти, разные вещи, как-то: иллюстрированные издания, картины, эстампы, мебель, ковры, платье. Ценная соболья шуба в 800 рублей и шелковая ряса в 150 рублей достались, по завещанию митрополита, его преемнику (архиепископу Макарию). Для раздачи братии и служителям Свято Духова монастыря назначено было 500 рублей и 3.500 рублей на выдачу годового оклада жалованья всем, служившим при митрополите, собственно при его доме, начиная с его эконома и письмоводителя и кончая сторожами того же дома. Остатки от указанной суммы предназначены были в пользу бедных без различия вероисповеданий. Глава пятнадцатая. Частная и домашняя жизнь митрополита Иосифа |
| Первоначальная смета по сооружению нового храма составлена была архитектором Султановым в сумме 103,494 рубля 92 коп. В действительности же стоимость эта, по причине изящества внутренней отделки, потребовавшей и большего времени, доведена, усердием благотворителей, до суммы свыше 400,000 рублей. Главными жертвователями при этом были: 1) княгиня Елена Петровна Черкасская, которая лишь только осведомилась (в марте 1886 г.), что „по ветхости и тесноте пещерного храма составляется благотворителями капитал для возведения на место его нового храма“, представила от себя в лаврский Учрежденный Собор 10,000 рублей, причем объяснила, что с северной стороны пещерной церкви в прошлом (1885) году предано земле тело мужа ее, князя Бориса Александровича Черкасского, и с ним в одном склепе приуготовлено место и для нее, которое, при сооружении нового храма, должно войти в его здание, a потому она просила, чтобы придел, имеющий быть по местоположению над их могилой, был освящен во имя святых страстотерпцев Бориса и Глеба, с учреждением вечного поминовения рабов Божиих князя Бориса и княгини Елены. Впоследствии в той же усыпальнице похоронена и дочь их, баронесса Мария Борисовна Бюлер, a затем и самая эта усыпальница обращена в придельный подземный храм во имя преподобных Антония и Феодосия Печерских , который и устроен на средства той же княгини Черкасской. 2) От продажи завещанного на сей предмет Марией Кирилловной Нарышкиной имения поступило на устроение нового пещерного храма 20,000 рублей. 3) Потомственным почетным гражданином Сергеем Павловичем Патрикеевым израсходовано на устройство в том же храме вверху, о южной стороны, придела во имя святого пророка Илии, – 25,000 рублей. 4) Московской купеческой вдовой, Александрой Игнатьевной Осиповой пожертвовано на построение храма 11,000 рублей, и употреблено на внутреннюю отделку, a главное на устройство иконостаса среднего главного придела во имя Черниговской иконы Божией Матери 91,000 рублей, a всего ею пожертвовано на этот храм 102,000 рублей. 5) Купец Михаил Васильевич Моргунов уплатил за устройство крестов на главах храма 8,000 рублей. 6) Крестьянин Владимирской губернии Даниил Васильевич Киселев пожертвовал на построение храма 2,000 рублей, и на колокол 8,500 рублей, всего 10,500 рублей. 7) Купец Василий Петрович Аигин пожертвовал кирпича 200,000, и устроил от себя металлическую одежду на престол, – всего на сумму более 6,000 рублей. |
|
|
