| 528 См. решения церковного Собора 1666/67 г. (Материалы для истории раскола за первое время его существования. М., 1876. Т. 2). 529 До издания Соборного Уложения в 1649 г., в приказе Большого Дворца сосредоточено было управление главным образом большими привилегированными монастырями и их церковными вотчинами. При царе Михаиле Федоровиче уже существовало при Дворце отделение, которое занималось церковными делами, и оно именовалось Монастырским приказом (АИ. СПб., 1850. Ч. I. 192; ААЭ. СПб., 1845. Т. III. 277). 531 Петр Малыгин упоминается дьяком Монастырского приказа с 4 февраля 1659 г. по ноябрь 1661 г. (Веселовский С. Б. Дьяки и подьячие XV-XVII вв. М., 1975. С. 315). 532 ЗОРСА. Т. 2. С. 401–422 (отсутствует историческое и археографическое введение). Упом.: Горчаков М. И. Указ. соч. С. 92; Водарский Я. Е. Церковные организации и их крепостные крестьяне во второй половине XVII-haчaлe XVIII в.//Историческая география России: ХИ-начало XX в.: Сб. статей к 70-летию Л. Г. Бескровного. М., 1975. С. 70. 540 Исследователи указывали разные цифры количества монастырей во второй половине XVII в.: от 252 до 476 (Новосельский А. А. Роспись крестьянских дворов, находившихся во владении высшего духовенства, монастырей и думных людей, по переписным книгам 1678 г.//Исторический архив. М.; Д., 1949. Т. IV. С. 88–90; около 650 (Волков М. Я. Указ. соч. С. 158). 541 Я. Е. Водарский предложил другую градацию монастырей на основе вотчино- владения: крупнейшие (свыше 1250 крестьянских дворов), затем владельцы от 126 до 1250 крестьянских дворов, владельцы от 26 до 125 и мелкие от 1 до 25 двора. 542 Водарский Я. Е. Указ. соч. С. 76. Табл. I). Водарский Я. Е. Указ. соч. Прил. И. С. 79–94; впервые реестр «сказок», поданных церковными организациями в Москве на Генеральный двор, издал в сокращенном виде П. И. Иванов , не указав приписные обители; см.: «Ведомость сколько по переписным 1700 года книгам состояло за монастырями и вообще Духовным ведомством крестьянских дворов»//Иванов П. И. Описание Государственного архива старых дел. М., 1850. С. 344–358. Сведения даются в виде таблицы. В примечании оговорено «Взято из сказок Генерального Двора по Вотчинному архиву» (Там же. С. 358). Реестр «сказок» Генерального дво- pa в Москве переиздан: Владения и крепостные крестьяне Русской церкви в конце XVII в./Отв. ред. Я. Е. Водарский; сост. Я. Е. Водарский, Т. Б. Соловьева. М., 1988; Водарским использованы и другие публикации, в том числе справочник по монастырям: Зверинский В. В. Материал для историко-топо- графического исследования о православных монастырях Российской империи. СПб., 1890–1897. Т. I-III. |
| Поль исчез и вернулся через секунду с ножом в руках. Г-жа де Реан разрезала веревку и вытащила дюжину коробок с засахаренными фруктами и абрикосовым джемом. — Попробуем, насколько это вкусно, — сказала она, открывая одну из коробок. — Берите каждый по две штуки на выбор — здесь груши, сливы, орехи, абрикосы, лимоны и дягиль. Софи, поколебавшись немного, взяла самые большие — сливу и абрикос. Поль выбрал грушу и дягиль. После того, как все попробовали, мама закрыла коробку, еще заполненную почти наполовину, и унесла ее к себе в комнату, положив на этажерку. Софи провожала ее взглядом до двери. Вернувшись, г-жа де Реан объявила Софи и Полю, что она должна поехать с визитом к соседям. — Пока меня не будет, вы можете пойти погулять, или играйте в саду, или дома — как хотите. Она их поцеловала и уехала в карете вместе с г-ном де Реаном, г-жой и г-ном д’О6эр. Оставшись одни, дети долго играли в саду перед домом, Софи все время говорила о засахаренных фруктах. — Жалко, что я не попробовала грушу и дягиль. Наверное, они вкусные? — Очень вкусные, — согласился Поль, — но ты завтра попробуешь, перестань об этом думать. Они снова принялись за игру. Это была очень веселая игра, придуманная Полем. Они рыли в песке большой бассейн и наполняли его водой. Но так как песок впитывал воду, то бассейн надо было наполнять все время. Сделав неудачное движение, Поль поскользнулся и упал, вылив на себя полную лейку воды. — Аи! Аи! Какая холодная! Я весь промок! Пойду, переодену штаны, чулки и ботинки. Я вернусь через четверть часа. Софи, оставшись одна, задумчиво шлепала лопаткой по воде, но мысли ее были далеко. Вы, конечно, догадались, что она не могла не думать о засахаренных фруктах, не могла не сожалеть, что не попробовала грушу и дягиль, да и все остальное. — Завтра мама даст мне еще. Но у меня опять не будет времени выбрать как следует. Если бы я заранее могла на них поглядеть, тогда бы я знала, что мне выбрать завтра. А собственно, почему бы мне не посмотреть? Я ведь только открою коробку и все. |
| Мне не давала покоя та история. Я стал изучать эту тему и прочел много материалов о развитии речи. В моем случае имеющиеся речевые нарушения — это следствие церебрального паралича в тяжелои степени, при котором был сильно поражен весь мои двигательныи аппарат, включая речевои, но все речевые и мыслительные центры мозга были сохранны. Именно при ДЦП имеют место два основных типа нарушении — двигательные и речевые. И среди речевых нарушении при ДЦП на первом месте, как нарушение, стоит дизартрия, но также есть и такое нарушение, как дислексия, причем разные типы. Из-за тяжелои степени церебрального паралича с гиперкинезами моя речь формировалась без возможности произносить звуки и слова. Я слышал обращенную ко мне речь, научился понимать ее, но ответить не мог. Моя мама общалась со мнои, используя карточки и знаки. Повзрослев, освоив по карточкам алфавит, я научился читать и считать, но произносить слова и звуки по-прежнему не мог. Не мог управлять губами, языком, голосом — всем, что участвует в звуко- и словообразовании. Позже я научился печатать носом, потом стилусом, гораздо позже появилась система управления взглядом с аи-трекером. Я могу общаться с людьми, могу написать слова и сложить их в предложения, чтобы выразить свои мысли. Могу пользоваться редактором, чтобы убрать орфографические ошибки. Но в моеи речи бывает сложно разобраться до сих пор по нескольким причинам. Во-первых, из-за того, что у меня отсутствовала и отсутствует сеичас произносительная сторона речи, бывает, что я пишу с ошибками в окончаниях слов, в предлогах. Во-вторых, мне сложно подбирать слова для выражения своих мыслеи. Мои словарныи запас постоянно расширяется, но не так быстро, как требуется для правильнои речи. В-третьих, мне трудно с ходу понимать прочитанное в тексте. Приходится перечитывать и перепроверять понимание прочитанного несколько раз, а еще лучше услышать разъяснение от человека или видеоразъяснение. Я стараюсь, чтобы моя письменная речь была понятнее людям. Сеичас я пишу и выражаю свои мысли значительно лучше, чем год назад, но все равно иногда бывает не совсем понятно, из-за неточного подбора и неправильных окончании слов. Мне приходится отдавать мои тексты для исправления ошибок (редактирования) другу. И этот мои текст отредактировали, чтобы вы могли прочитать его и лучше понять проблему таких ребят, как я. Благодарности |
| актов (гл. обр. публично-правовых) и скрепляющих их печатей. В посл. четв. XVIII - 1-й трети XIX в. акты довольно интенсивно издавались (Н. И. Новиковым, Амвросием, СГГД) и изучались (М. М. Щербатовым, В. В. Крестининым, А. Л. Шлёцером, К. Ф. Калайдовичем, Евгением (Болховитиновым)). В обобщающих работах давался обзор разновидностей рус. грамот (С. Г. Саларёв, 1819) и излагались основы Д. по Гаттереру (К. П. Паулович, 1829) и Лелевелю (И. Н. Данилович, 1829). Огромное значение для развития рус. Д. имели многотомные актовые публикации Археографической комиссии 30-80-х гг. XIX в. (ААЭ, АИ, ДАИ, АЮ, АЮБДР). Наряду с публикациями актов Сев.-Вост. и Сев.-Зап. Руси появились серии изданий актов Зап. и Юго-Зап. Руси, входившей в состав Великого княжества Литовского (АЗР, АЮЗР, АрхЮЗР), а также актов по истории Кавказа. В XIX в. изучались преимущественно публично-правовые акты: договоры Руси с Грецией X в., ханские ярлыки рус. митрополитам, жалованные грамоты, духовные и договорные грамоты вел. и удельных князей XIV-XVI вв., уставные наместничьи, губные и земские грамоты, судные списки и правые грамоты. В кон. XIX - нач. XX в. усилилось внимание к частным актам, особенно к актам крестьянской и холопской зависимости XVI-XVII вв. (порядные грамоты и служилые кабалы). В дореволюционной историографии превалировал юридический подход к актам (установление зафиксированных в них норм права), в связи с чем широко практиковалось составление «сводных текстов» грамот по разновидностям. Занятые изучением юридического содержания актов, рус. дипломатисты не уделяли должного внимания их внешней форме и канцелярскому происхождению. Рус. Д. развивалась в отрыве от палеографии и сфрагистики, в чем было ее существенное отличие от западной. В 1883 г. вышла обобщающая статья Д. М. Мейчика с обзором юридического содержания основных разновидностей рус. грамот XIV-XV вв. Более полный обзор разновидностей рус. грамот XIV-XVII вв. представил С. А. Шумаков, связывавший происхождение нек-рых групп актов (напр., жалованных грамот) с перипетиями классовой борьбы (1917). |
| vulgus [вульгус] толпа u и v разделены в XVI b. ventus [вэнтус] ветер X x экс rex [рэкс] царь externus [экстэрнус] внешний Y y ипсилон встречается только в словах греческого происхождения lyra [лира] лира Z z зэта встречается только в словах греческого происхождения azymus [азимус] пресный (хлеб) В класс. произношении — [аи] praesens [прэзэнс] присутствующий как англ. [] в словах purse, learn В класс. произношении — [ои] poena [пна] наказание aurum [аурум] золото Редкий, чаще всего гласные e+u не составляют дифтонга. neuter [нэутэр] ни тот ни другой Сочетания согласных ch Встречается и в латинских словах, и в греч. заимствованиях (греч. χ) pulcher [пульхэр] красивый chorus [хорус] (греч. χορς) хор Только в словах греческого происхождения (греч. θ) theatrum [тэатрум] (греч. θατρον) театр Только в словах греческого происхождения (греч. φ) philosophia [философиа] (греч. φιλοσοφα) Только в начале слов греческого происхождения (греч. ) rhythmus [ритмус] (греч. υθμς) ритм ti + ГЛ Однако в сочетаниях xti, sti, tti перед гласным ti произносится как [ти] conscientia [консциэнциа] сознание, совесть Но bestia [бэстиа] зверь mixtio [микстио] смесь Использование букв для записи чисел I Для записи чисел в римской системе используются два правила: 1) каждое меньшее число, поставленное слева от большего, вычитается из него; XL=50–10= 40 2) каждое меньшее число, поставленное справа от большего, прибавляется к нему. MCCXLIX=1000+100+100+(50–10)+(10–1)= 1249 В традиционном произношении. В классическом латинском алфавите было 23 буквы, из которых одна (K) фактически не использовалась. В XVI в. в алфавит была добавлена буква Jj (йота) и произведено разделение на две буквы (Vv и Uu) прежней Vu. До этого буква Vu (так же как и другая подобная буква Ii) обозначала и гласный и согласный звуки. В научных изданиях текстов эти добавленные буквы обычно не используются как не существовавшие вплоть до Нового времени. Однако они широко применяются в учебной литературе и словарях латинского языка (правда, не всегда), поскольку способствуют правильному произношению. При пользовании любым словарём латинского языка стоит проверить, используется ли в нём буква Jj. В зависимости от использования или неиспользования этой буквы возможно двоякое написание слов: |
| 53 Срав. толкования на эти места. Срав. также W. Nast, Kritisch-praktischer Коттептаг ber das N. T. Einleimung, s. 139–140: «Vorbereimung und Erfllung», Cincinnati: Вгетеп, 1860. 54 Срав. 1Кор. 10:1–11 и мн. др. В силу этого основоположения новозаветные священные толкователи нередко объясняют о новозаветном такие ветхозаветные места, которые судя по контексту, касаются собственно ветхозаветных событий, лиц и пр. напр. Матф. 2:15,18 и мн. др., которые мы еще увидим в частной характеристике новозаветного толкования. 57 Прот. ерес. кн. 4, гл. 7, 2 сн. 1 и др. срав. св. Феофила Антиох. к Автол. кн. 2, гл. 10, стр. 355 цит. изд.; св. Иустина 1 Апол. гл. 36. В этом основоположении нужно находить объяснение частью и тех случаев новозаветной цитации и толкования, в которых лицом, говорящим в Ветхом Завете, вводится Господь Иисус Христос (цитаты см. выше), а главным образом – тех, в которых приводятся, как сказанные от лица Самого Христа или о Нем ветхозаветные места, собственно, сказанные от Лица Иеговы или о Нем, таковы: Иоан. 19:37 ; Рим. 10:20, 21 и др. 58 Слова Деветте, см. у Гартмана в Die enge Verbindung etc. s 817. Hamburg, 1831. A. Толюка, Das А. Т. im. N. Т. S. 32, Gotta, 1868; срав. также введение в цитов. соч. С. К. Смирнова, «Предызображение Господа нашего Иисуса Христа и церкви Его в В. 3.». А. Агафангела, «Толкование на послание к Галатам», стр. 199. Спб. 1854 и др. 59 Выражения из литургии Постановлений апостольских, стр. 116 по цит. изд. в рус. перев. Спб. 1874. 65 Срав. выражение μυςτριον в Еф. 5:32 соответственно еврейскому sod, которым и передано это слово в лондонском переводе Нового Завета на еврейский язык, стр. 359, Лондон, 1867. Срав. Wilkii ad voc pag. 287 его «Clavis Novi Tesmamenmi philologica», Lipsiae, 1868, где он переводит это выражение словами: «arcanus seusus». 68 s. 1. Chrysosmomi орр. t. 10, pag. 841, ed. Montfancon, Parisiis, 1837. Блаж. Иероним: «quae sunm per allegoriam dicta; hoc est, alia exaliis flgurama», opp. t. 5, pag. 1044 ed. Parisiis, 1706. conf. s. Ambrosii ad loc., pag. 267, par. 2, t. 4, Wenetiis, 1751 и др. Из новых срав. Агафангела толкование на тоже место. стр. 198–199 примеч. А. Филарета Чернигов. «Опыт объяснения на послание ап. Павла к Галатам», стр. 119, 121. Чернигов, 1862; еп. Феофана «толкование послания к Галатам», стр. 368–369 части 3-й «Душеполезного Чтения» за 1874-й год. Из западных, в том же смысле объясняющих настоящее место послания к Галатам, можно указать на Визелера, Соттептаг ber d. Brief Pauli аи die Galater, s. 397 f. Göttingen, 1859; – Баумгартен-Крузиуса, Сот. zur st. s. 108–109. lena, 1845 и др. |
| Фичино (ibid.): «Magnitudinem vero mundi illius et pulchritu-dinem et amore animae ipsius ad ilium coniectare et asseverare solemus: quin etiam illorum amore, quae ad animam annituntur (добавление не обязательное и, быть может, имеющее в мысли Плотина совсем другое значение), ob quandam eius modi naturam, atque etiam ex eo, quod per earn illius similem aliquam ad ilium similitudinem consequantur (много лишнего)». Буйе (ibid.): «Quant a la grandeur et a la beaute du monde intelligible, nous en pouvons juger par l " amour que i " ame eprouve pour lui; et si ler autres choses eprouvent de l " amour pour I " ame (след., начиная со слов — «και των λλων» в таком понимании начинается новая фраза), c " est parce qu " elle a elle-meme une nature intellectuelle, et que par elle les autres choses peuvent dans une certaine mesure devenir semblable a l " lntelligence» Мюллер (ibid.): «Ebenso die Grosse und Schonheit desselben durch die Liebe der Seele zu ihm, und die Liebe der andern zur Seele wird uns klar aus einer solchen Natur (значит, как у Буйе) und aus dem Umstande, das sie hat wonach sich ahnlich gewor-den (проще и лучше, чем у Фичино и Буйе)». 545. У Буйе (377) прямо: «пе saurait exister dans Г Animal», как и дальше: «dans 1 " intelligence» Фичино (462): «secundum animal» и — «intellectum» . 546. Буйе (ibid.), желая, как и я, пояснить заключительные слова этого параграфа, вставляет замечание совсем не-плотиновского характера, относя числа на долю сверх-сущего первоединства. Он пишет в квадратных скобках: «Le Nombre doit done exister dans I " Etre premier» Из дальнейшего текста Плотина видно, что в конструкции числа участвуют одинаково и первая и вторая природа. 547. Строже всего у Фичино (463): «Neque utcumque evenit», понятнее у Мюллера (351): «Nicht nach dem zufalligen Anblick», кратко и ясно у Буйе (378): «аи hasard» . 548. У Фичино (463) сначала интерпретация, потом с подробным разъяснением: «...qui monadicus dicitur, id est, ex quibusdam unitatibus con-gregatus» < который называется монадическим, то есть образованным из некоторых единств (лат.).> Ему же, по-видимому, последовал и Буйе (379): «qu " on appelle nombre compose d " unites» < которого называют числом, составленным из единств (φρ.). |
| Что такое дискурсный анализ, сказать в нескольких словах достаточно трудно, но мы еще вернемся к этому вопросу в разделе 4.6. Говоря предельно упрощенно, он обращает внимание не на грамматику и не на словарь, а на практическое использование языка в общении людей и на те его черты, которые позволяют людям не просто выстраивать правильные высказывания, но общаться между собой. Сюда относятся языковые условности, формулы вежливости, стратегии повествования, структурирование текста, способы подачи новой информации ит. п. При этом стоит заметить, что подход Хатима и Мэйсона отнюдь не выглядел бесспорным и в те времена. Интересный и весьма содержательный пример критики можно найти в статье Э. Пима 173 . Ее основная суть сводится к тому, что дискурсный анализ – безбрежное море теорий и моделей (и за прошедшие два десятилетия такая характеристика ничуть не устарела). Какую теорию выбрать за основу? К тому же неясным остается следующий вопрос: пусть даже мы определили, следуя одной из моделей, какую роль играет та или иная черта дискурса в оригинальном тексте; но как передать ее в переводе? Ведь дискурсные черты не то же, что падежи, времена глагола, лексемы или суффиксы, наличие которых определяется однозначно; за редчайшим исключением дискурсные черты служат предметом научных споров, их значение определить намного сложнее, чем значение падежей или суффиксов. Далее, дискурсные черты свойственны не языку в целом, а определенному типу текстов на этом языке – они могут совершенно отсутствовать в других текстах, написанных на этом же языке, но присутствовать в иноязычных текстах того же рода. Пим приводит интересный пример 174 . На одном из аборигенных языков Австралии (точного названия он не приводит) есть песня: Nabira–mira, Dumuan–dipa, Namuka–madja, Aï-aïjura. По сути, это лишь ряд собственных имен, которые для носителей языка обладают существенным значением: «В давние времена отец и сын Набирамира ловили рыб с помощью копий, которые превратились в скалы Думуан-дипа, а сами они стали скалами Намука-маджа возле острова Аи-аижура». А на знаменах австралийских военных частей можно прочитать подобные названия, например: Galipoli, Ypres, Tobruk, – они обозначают места известных сражений двух мировых войн, в которых принимали участие эти войска. Казалось бы, совершенно идентичная условность в двух столь непохожих языках – но помогает ли это сходство переводчику, говорит ли что-нибудь о том, как переводить на английский песни австралийских аборигенов? Едва ли. |
| — Зови коломенских… Василий вошел со страхом, но ректор архимандрит Августин оказался обыкновенен: среднего роста, очень полный, с широкою бородою лопатою, с зачесанными назад густыми волосами с проседью, открывавшими высокий лоб; голос его был мягок и певуч, звучал ласково; взор внимателен и испытующ. — Ну что, батюшка, сынка привезли… Учен, говорят, а мы сей же час его и проверим… Бери перо, юноша, и записывай тему: «An dantur ideae innatae». Записал? Ступай в приемную и пиши там сочинение, а мы пока с твоим батюшкою чаю попьем. Ступай, ступай. Знал отец ректор, что в программе коломенской семинарии не предусмотрено было изучение ни платоновских, ни каких иных философских систем, а стало быть, чрезмерно прыткий попович и не мог ничего написать о врожденных идеях. Но не было ему ведомо, что среди отцовских книг Василий давно отыскал «Философию» Винклера и проштудировал ее внимательнейше. Благодушно беседовал отец ректор с коломенским иереем, который нравился ему чем дальше, тем больше неожиданной обширностью познаний. Отец Августин был близок к преосвященному и знал, что из 1200 священников московской епархии лишь десятая часть имела полное семинарское образование. Коломенский же поп и читал много и говорил хорошо. Жаль будет ему отказывать, решил отец Августин, поглядывая, когда же появится на пороге фигура удрученного поповича. К искреннейшему удивлению почтенного ректора, попович вошел твердым шагом и протянул листы с сочинением, которое не стыдно и выпускнику представить. — Аи да Дроздов…— протянул отец Августин.— Как зовут тебя? — Василий. — Что ж делать, принимаю тебя, Василий Дроздов, в виде исключения в философский класс, но на свой кошт. Учись прилежно и моли Бога за отца своего. Оба Дроздовых в первый миг не осознали прозвучавших слов, и вдруг будто глыба каменная пала с них. Поступил! И потекли дни новой жизни. Каждый из них был поначалу труден для семнадцатилетнего Василия, ибо приходилось не только усиленно заниматься науками и прежде всего греческим языком, догоняя товарищей, но и самому обустраивать свое житье, что оказалось ой как непросто. |
| На обороте же 3-го листа сказано: «ведомо буди, яко в сей книзе 11 слов списание Игумена Иосифа Ктитора Киновиа Прчтыа Бца близ града Волока Ламьскаго, общежительная его преданиа к своим ему оучеником от божественных писаний. Пакы же его аи слов и предсловие на безбожныа еретикы». Из сего видно, что рукопись почти современна преподобному Иосифу и что она первоначально заключала в себе, кроме одиннадцати слов о жительстве общежительнем, которые и помещены в начале рукописи, только одиннадцать слов «Просветителя». Действительно, все эти слова написаны одним почерком, именно полууставом, переходящим в скоропись, каким писаны были и другие книги в XV и в начале XVI века. Остальные слова «Просветителя», начиная с 13-го слова, написаны уже после, крупным и четким полууставом книг церковных, принадлежащим XVI и XVII веку; рукопись под 327, написанную в начале второй половины XVII в. в 4-ю долю весьма чистою и крупною скорописью, и заключающую весь текст «Просветителя», кроме 12-го слова. В начале этой рукописи помещено небольшое предисловие, на 3 листах, а в конце оглавление предметов, содержащихся в словах «Просветителя», на 11 листах. Оглавление, впрочем, составлено не по словам и предметам, а по листам рукописи, т. е. отдельно означено, что находится на каждом листе. Текст «Просветителя» написан на 261 листе; рукопись под 331, написанную в половине XVIII в. в лист крупным полууставом книг церковных; в этой рукописи недостает также одного 12-го слова. В этой рукописи после «Просветителя» находятся еще две статьи: а) вопросы и ответы краткие о вере и о прочих, ко знанию христианскому нужнейших, и б) наставление, на сколько частей должно раздроблять агнца литургийного. Вся рукопись написана на 168 листах; две рукописи Московской Духовной Академии: рукопись под 171, написанную в XVII в. в 4-ю долю скорописью, и заключающую в себе как «Сказание», так и текст «Просветителя», кроме 12-го слова. Эта рукопись написана на 359 листах. Кроме «Просветителя» в ней помещены послания пр. |
|
|
