| Святая ненависть к ближнему заключается в сохранении верности к Богу, в неприятии порочной воли людей ( 108, 92 ). Естественная любовь наша повреждена падением, ее нужно умертвить... и почерпнуть из Евангелия святую любовь к ближнему, любовь во Христе ( 108, 123 ). Учение Евангелия выражает любовь к ближнему исполнением относительно него всесвятых заповеданий Господа; удовлетворение пожеланиям и прихоти человеческой они признают душепагубным человекоугодием и страшатся его так же, как страшатся и избегают самолюбия. Святитель Игнатий (Брянчанинов) ( 111, 271 ). «Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» ( Лк. 6, 31 ) Коренная, источная заповедь: люби. Малое слово, а выражает всеобъемлющее дело. Легко сказать – люби, но не легко достигнуть должной меры любви. Не совсем ясно и то, как ее достигнуть; потому-то Спаситель обставляет эту заповедь другими пояснительными правилами: люби, «как самого себя» ( Мф. 22, 39 ), «как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними» ( Лк. 6, 31 ). Тут указывается мера любви, можно сказать, безмерная; ибо есть ли мера любви к самому себе и есть ли добро, которого не пожелал бы себе кто от других? Между тем, однако, это предписание не неисполнимо. Все дело стоит за тем, чтобы войти в совершенное сочувствие с другими, так чтобы их чувства вполне переносить в себя, чувствовать так, как они чувствуют. Когда это будет, нечего и указывать, что в таком случае надо сделать для других: само сердце укажет. Ты только позаботься поддерживать сочувствие, иначе тотчас подойдет эгоизм и возвратит тебя к себе и заключит в себя. Тогда и пальцем не пошевелишь для другого, и смотреть на него не станешь, хоть умри он. Когда Господь сказал: люби «ближнего твоего, как самого себя», Он хотел, чтобы вместо нас, стал в нас, то есть в сердце нашем, ближний. Если же там, по-старому, будет стоять наше «я», то не жди добра. Святитель Феофан Затворник ( 107, 326–327 ). Не делай того, что печалит ближнего, но будь вежлив в обращении со всяким ( 25, 212 ). |
| Она заимствована Декартом, как мы уже сказали, в значительной степени у древних языческих философов. Как Отцы могли быть последователями той ипотезы, которая принята западными еретиками после их? Да если б она появилась и в их время, как бы они могли согласиться с нею, когда она богохульно приписывает тождественную сущность сотворенным духам с Духом-Богом, когда все Отцы проповедали бесконечное, неизмеримое различие между сущностию Бога и сущностию духов, когда они отвергли подобное учение платоников. Погрешность западных и заключается в том, что они усиливаются навязать Отцам понимание Декарта о невещественности и бесплотности духов, а скрывают то понимание о этой невещественности и бесплотности, которое имели Отцы, которое всецело находится в Писании и возвещается Писанием. Злохитро навязывая Отцам ипотезу Декарта, западные стараются ввести Отцов в столкновение между собою и противоречие друг другу. Ни столкновения, ни противоречия между Отцами нет и не бывало. Все они проповедуют бесплотность духов в смысле Священного Писания, которое называет духов бесплотными – сравнительно с человеками. Некоторые из Отцов, как мы уже сказали, называя духов бесплотными, упомянули, что они имеют свойственные им тонкие тела; некоторые же, называя их бесплотными, не упомянули, что они имеют тела, но описали их так, что из описания со всею очевидностию явствует вещественность духов, им свойственная. Этих-то вторых Отцов западные стараются ввести в столкновение с первыми, оклеветывая вторых, якобы они держались неизвестной им ипотезы Декарта или же отвергнутой Отцами ипотезы Платона. Не могли бы Отцы принять ипотезы Декартовой, если б и знали ее. Они предали бы ее анафеме как учение богохульное, поставляющее Бога в один разряд с тварями, как ведущее к отвержению важнейших событий, о которых повествует Писание. Как мог бы Архангел Гавриил, явясь Захарии, встать одесную олтаря кадильного 91 , если б он не имел никакого отношения к пространству? Как мог бы Архангел сперва войти к Божией Матери, потом возвестить Ей благовестие, наконец, уйти от Нее, если б он не имел движения, ни отношения ко времени и пространству? и как могли бы Ангелы сперва явиться пастырям Вифлеемским, потом воспеть славословие вочеловечившемуся Богу, наконец, отойти на небо, как повествует Евангелие 92 , если б они не имели никакого отношения к пространству, времени, к вещественности? Гипотеза Декарта ведет к отвержению Писания, к неверию. |
| —184— лияние энтузиаста-проповедника (91–92 стр.). Это уже – способность передавать не только голые факты, но и производимое ими на непосредственного наблюдателя впечатление, заражать равнодушного читателя этим последним, как будто вводить в его живое соприкосновение с описываемыми личностями. Но кроме непосредственно наблюдавшихся самим автором фактов и пережитых им впечатлений, в содержании его книги можно различить три других элемента: это – во-первых, исторические сведения и, вообще, суждения о фактах, неподлежащих наблюдению самого автора; во-вторых – мысли, случайно высказанные «по поводу», в качестве простого уклонения в сторону; и, наконец, в-третьих, – основные мысли, воплощаемые в описываемых фактах и так или иначе связующие их. По отношению к этим сторонам книги приходится признать, что здесь дело обстоит далеко не так блестяще, а по отношению к первой из них даже, может быть, не совсем благополучно. Прежде всего, В. В. Розанов беспомощен в определении исторических корней описываемой им секты. При чтении первой статьи книги кажется, что у автора составилось такое оригинальное представление о генетической взаимозависимости наших сект. Сначала имел место старообрядческий раскол, видевший свою задачу «в сохранении буквы и обряда, древнего типа святости», а в этом расколе в начале XVIII века обнаруживается «поворот духовный, диаметрально противоположный направлению, которым шли «буквенники» люди старого обряда», задача которых теперь «преобразовавшись и одухотворившись выразилась как задача огромной внутренней работы» (6 стр.). Так, будто бы, возникло духоборчество, которое в свою очередь является колыбелью для своих дальнейших разветвлений: хлыстовства со скопчеством («людей Божиих») и молоканства: «Люди Божии генетически связаны со спокойными, созерцательными ветвями духоборчества, как молоканство, которое удержалось на первоначальной, неопределённо общей ступени духоборческого искания» (8 стр.); более же мистическая фракция духоборчества, «хлыстовщина», достигла «своего апогея» в скопчестве (16 стр.), так что в последнем, |
| Кто бы ни говорил слово послушнику, неизменное участие Бога в ответах говорящего считалось гарантированным. И. Концевич заостряет внимание на опасности такого искаженного понимания старчества и указывает на возможность существования лже-старцев: в то время, как “подлинный старец сообщает волю Божию, лже-старец загораживает Бога собой” 91 . Указанное искажение породило сомнения, опасения, критику и даже преследование старчества на протяжении XIX и XX веков 92 и послужило причиной его постепенного упадка. Так, свят. Игнатий Брянчанинов отмечает нарушения принципов старчества, имевшие место в тогдашней русской практике, и советует отказаться от него как необходимого элемента подвижнической жизни 93 . К началу XX века среди русских интеллигентов “понятие старчество приобрело мрачный оттенок... даже само это слово произносилось с презрением и антипатией” 94 . Скажем, Н.Бердяев совершенно отвергал идею послушания: В прежнем понимании христианской духовности величайшему злоупотреблению подверглись послушание и смирение, в особенности, возможно, в Православии. Путь духовного восхождения заключался не в просвещении и преображении воли, а в ее истощении и обессиливании... 95 Бердяев понимает послушание в том смысле, что “человек не должен владеть своей волей, но обязан быть послушным воле чужой”, и протестует против “извращенного толкования смирения”, которое “превращает человека в раба” и “унижает достоинство образа и подобия Божия” 96 . Отвержение старчества в XX веке проникло даже в среду монашества. Так, о. Серафим Роуз пишет: “Сейчас больше нет старцев, подобных Паисию. А если мы считаем, будто таковые остались, то можем нанести непоправимый ущерб своим душам” 97 . Причина указанного кризиса, согласно С.Смирнову , заключается в злоупотреблении старчеством со стороны людей, не отвечающих критериям старцев 98 . По словам Hausherr’a: “что погубило [божественное] учреждение (старчества – прим. перев.), так это… властолюбие и дух господства”. Тем не менее, мы все же находим традиционный идеал монашеского послушания сохранившимся на Афоне, в особенности у преп. |
| В.п. слуга И., Еп. К и Ч. Письма к А.А. Плещееву и его дочери Лидии 91 Любезнейший друг А. А-чь! Господь да утешит Вас и семейство Ваше в постигшей Вас горести. Рассматривайте благость Божию к Вам, Его чудный о Вас Промысел и этим утоляйте скорбь сердца Вашего, приводите его к чувствам благодарения. Старец Ваш в последние дни жизни своей (днями я называю и годы) посвятил себя Богу, успел более приготовить себя к вечности, нежели как то бывает ныне обыкновенно в свете. К этому вела его невидимая рука Божия в этом видна особенная к нему особенная к нему милость Божия. Отторгнем от земли мысль нашу, прилипшую к земле, подумаем, поверим, что есть вечность, перед которой наше земное странствование кратче, нежели минута в сравнении со столетием. Рассудим, что здешняя жизнь нам дана единственно, как приготовление к вечности! Познаем, что род человеческий находится в состоянии падения из того самого, что мы не хотим и думать о вечности. Живем на земле, как бы вечные на ней. Обратим взоры ко Христу, Спасителю нашему! Что представится тогда нашим мысленным взорам? Необыкновенная благость Божия к Вашему дому, который приведен странными путями Промысла к Богопознанию и Богопочитанию, мало известным нам в мире. С каким кротким смирением последовал Старец Ваш общему стремлению стремлению семейства. Тем удивительнее его смирение, он в этом стремлении не был первым, а только последователем, что для старцев особенно трудно. При отшествии его в будущность должно более радоваться, нежели предаваться скорби: ибо очевидно, что Бог его избрал и теперь приемлет в вечное блаженство. Это написал я в утешении Ваше; благодать Божия да произнесет в сердцах Ваших слово утешения, коими взаимно утешайте друг друга, взирая на тот путь, который всем нам предлежит и плотские слёзы обращаете на духовные, в которых вместе печаль и радость. Вам преданнейший А.И. 92 " Никто же в нас себе живет” сказал Апостол «и никто же себе умирает». Оставшись жить на земле, живи не себе, но Господу: живет Господу тот, кто живёт для исполнения Его воли; живет себе тот, кто живет для исполнения своих пожеланий. Последний хотя и кажется для чувственных очей движущимся, живущим, но душой мертв для Господа, вменяется у Бога как бы не существующим, не вписан в книгу Живота; в других книгах внесено его имя. Первый не умирает и не может умереть: он переходит смертью только в большое развитие жизни. Блюди, чтобы не ожить для себя! Жизнью о Господе умерщвляйся для себя и тем сохрани себя в живот вечный. |
| Хотя святитель не употребил ни термина «обожение», ни термина «созерцание», но его описание объятия молитвой всего человека с душой и телом и исполнения «необъяснимой словами силой», несомненно, подводит к этим понятиям. Итак, подытожим учение святителя Игнатия о ступенях молитвенного делания. Молитва устная – внимательно произносимая вслух. Умная – с глубоким вниманием ума и покаянными чувствами сердца, но время от времени расхищаемая мечтательностью. Сердечная – из соединенных ума и сердца, когда молитва становится непарительной, а греховные помыслы утрачивают насильственную власть над умом. Душевная – это молитва благодатная, произносимая из всего душевно-телесного существа человека, сопутствуемая особым благодатным состоянием и ощущением духовной любви. Причем лишь на этой, завершительной, четвертой ступени подвижник испытывает духовное наслаждение в предстоянии лицу Божию, а молитва его становится самодвижной, непрестанной. На данном пути строжайше запрещается специально искать молитвенных восторгов и скорых переходов на последующую ступень молитвы, что должно совершаться естественным образом по усмотрению Божию. Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Т. 1// Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Творения. Т. 1. М., 1996. С. 260–261. Иоанн Лествичник, преподобный. Лествица. Сл. 28: 17. М., 2007. С. 398. Там же. Сл. 4: 92. С. 93. Игнатий (Брянчанинов), святитель. Аскетическая проповедь// Игнатий (Брянчанинов), святитель. Творения. Т. 4. М., 1997. С. 337. Игнатий (Брянчанинов), святитель. Аскетические опыты. Т. 2// Игнатий (Брянчанинов), святитель. Творения. Т. 2. М., 1996. С. 185. Там же. С. 312. Игнатий (Брянчанинов), святитель. Аскетические опыты. Т. 1. С. 262–263; Т. 2. С. 185–186, 271. «Молитва несовершенна без мысленного взывания, – учит святой Марк Подвижник. – Нерассеянно вопиющий ум слышит Господь» (Наставления//Добротолюбие. Издание Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1993. Т. 1. С. 541). «Внимание, ищущее молитвы, молитву обретет», – наставляет преподобный Нил Синайский (Слово о молитве//Добротолюбие. Т. 2. С. 225, также С. 229, 273). Игнатий (Брянчанинов), святитель. Аскетические опыты. Т. 2. С. 183, 271. Там же. С. 186. Там же. С. 312. |
| Так, касательно страстей святитель Игнатий выделяет две грани и крайности, которых необходимо избегать: требование от себя скорого бесстрастия и беспечное пребывание в страстях. Святитель указывает путь золотой середины – смиренное моление к Спасителю о помощи с сознанием свойственной нам греховности и с возможным противлением всем желаниям падшего естества. Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Т. 2// Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Творения. Т. 2. М., 1996. С. 19. Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Т. 1// Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Творения. Т. 1. М., 1996. С. 262. Там же. С. 162. Там же. С. 209, 262. Как замечает преп. Антоний Великий, от услаждения страстями слабеет умная (духовная) сила и добрые движения душ наших (см.: Антоний Великий , преподобный. Наставления//Добротолюбие. Издание Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1993. Т. 1. С. 33). Также по св. Макарию Великому, с какой страстью не борется человек, та и препятствует уму его угождать Богу (см.: Макарий Великий , преподобный. Духовные беседы. Издание Свято-Троицкой Сергиевой лавры, 1994. С. 48). «А кто хранит сердце свое от страстей, – говорит св. Исаак Сирин, – тот ежечасно зрит Господа» ( Исаак Сирин , преподобный. Слова подвижнические. М., 1993. С. 37). Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Т. 1. С. 525. Там же. С. 102. Там же. С. 92. Там же. С. 102. Там же. Там же. С. 525. Там же. С. 532. Прекрасно говорит об этом преп. Исаак Сирин: «Если до вшествия во град смирения примечаешь в себе, что успокоился ты от мятежа страстей, то не доверяй себе: ибо враг готовит тебе какую-нибудь сеть» ( Исаак Сирин , преподобный. Слова подвижнические. С. 370). Игнатий (Брянчанинов) , святитель. Аскетические опыты. Т. 1. С. 526. «Нередко Бог, – учит преп. Иоанн Лествичник, – по собственному Своему промышлению, оставляет в духовных людях (даже в духовных! – д. В.Д. ) некоторые легчайшие страсти для того, чтобы они ради сих легких и почти безгрешных немощей много себя укоряли и тем приобрели некрадомое богатство смиренномудрия» ( Иоанн Лествичник , преподобный. Лествица. М., 2007. С. 192). «Легко полученное скоро и утрачивается, – учит св. Исаак Сирин, – всё же, приобретенное с болезнию сердечною, и хранится с осторожностью» ( Исаак Сирин , преподобный. Слова подвижнические. С. 28). |
| Св. Игнатий Брянчанинов. Т. 5. Гл. 21. С. 102-103. Св. Игнатий Брянчанинов. Т. 2. С. 279. Св. Игнатий Брянчанинов. Собрание писем. 129. С. 230. «Многоречив род их», - говорит св. Иоанн Златоуст (Т. 11. Ч. 2. Толк. на 1-е послание к Тимофею. 2;13. М., 2004. С. 678). Св. Игнатий Брянчанинов. Собрание писем. 157. С. 283. Св. Игнатий Брянчанинов. Т. 5. С. 317. См: Сноска 40. Книга правил. Каноническое послание святаго Дионисия Александрийскаго. Правило 2. Книга правил. Канонические ответы Тимофея, епископа Александрийскаго. Ответы 6,7. Номоканон при Большом Требнике. Правило 64. Варнава (Беляев), еп. Основы искусства святости: опыт изложения православной аскетики. Т. 2. Нижний Новгород, 1996. С. 90. Там же. С. 90. Там же. С. 91. Памятники старинной русской литературы. Вып. 1. СПб. 1860. С. 210. У любой женщины найдется несколько историй из личной жизни, когда она «преступила» подобные запреты вольно или невольно и не только без вышеприведенных последствий, но куда с более благоприятным исходом. Мне рассказывали случаи, когда прикосновение ко святыни в состоянии «нечистоты» привлекало милость, а не наказание Божие. Одна женщина, движимая примером евангельской кровоточивой, мучаясь болями кровотечения, прикоснулась к частице ризы Господней и тут же получила облегчение, другая в такой же ситуации получила то же самое, омывшись святой водой из источника преп. Серафима, а третья причастилась св. Таин и была утешена духовными ощущениями. См.: Плиний. Естественная история. 28, 23. Там же. С. 92. Там же. С. 92. Там же. С. 93. Аменорея в переводе с греческого («a» - отрицание + «men» - «месяц» + «rhoia» - «течение») означает буквально «отсутствие менструации». Св. Афанасий Великий. Творения. Т. 3. Сл. 38. М., 1994. С. 366-367. Там же. С. 367. Хотя так называемые «Апостольские постановления», приписываемые св. Клименту Римскому, считаются апокрифичными и по строгому смыслу 2-го правила Шестого Вселенского Собора не имеют юридической силы в Церкви, по причине того, что в них «некогда инакомыслящие, ко вреду Церкви, привнесли нечто подложное и чуждое благочестия», однако, если учесть, что причиной отвержения их были искажения догматического характера, к каковым в строгом смысле слова не принадлежат понятия чистоты или нечистоты, то мы в праве утверждать, что, по крайней мере, в этом вопросе эти «Постановления» отражают верное понимание церковной жизни и дисциплины первых столетий. |
| Ропщет кто, грех ему есть: не будем же роптать, ни выходить из себя... ибо мы земля и пепел, пыль и прах... (прп. Феодор Студит , 92, 254). При отцах наших не было ропота, но каждый принимал с благодарением, что давалось, и от этого горькое было сладко и неприятное приятно; ныне же мы ропщем, осуждая то и это, не только сами в себе, но и при всех, чтобы побольше наделать ропотников и побольше Бога преогорчить (прп. Феодор Студит , 92, 486). ...Никто также не отказывайся от своего послушания, но благопокорно исполняй его, хоть бы смерть: это будет настоящее монашеское совершенство. И ропотлив никто не будь, осуждая наше место , яко не имеющее того и этого. Таковой повинен суду возроптавших в пустыне, коих пагуба изумительна... (прп. Феодор Студит , 92, 491). ...Внимая да внимаем себе, братие, – все вместе: и кои здесь, и кои в отлучке, – всеусердно да исправляем заповеди Господни, и да разумеваем друг друга в поощрении любве и добрых дел ( Евр. 10, 24 ), не дозволяя себе жить беспечно, не творя волю плоти и помышлений, не вдаваясь в ропотливость, подобно древним ропотникам, не искушая Господа подобно тогдашним искусителям, – может ли Он и на будущее время то и то сделать для нас... (прп. Феодор Студит , 92, 537–538). Кто ропщет за обыкновенными службами, тяготится ими и не соблюдает радения о них во все продолжение славословия Божия, тот поистине не познал, как много сладки в гортани любящих Бога словеса Божии, и насколько слаще они паче меда и сота в устах пришедших в познание Его, но совсем плоть есть, и мудрование имеет плотское, и чувство плотское, и не может вкусить и духовно восчувствовать блага, какие даровал нам Бог (прп. Симеон Новый Богослов , 77, 227–228). ...Проводник искушения к душе есть помышление ропотливое, всегда движимое в сердце... (патр. Каллист и ин. Игнатий, 93, 330). Ропот и негодование при скорбях и напастях есть отречение от креста (свт. Игнатий Брянчанинов , 38, 87). Источник. ...Признающий себя грешником, и вместе с тем ропщущий и вопиющий с креста своего, доказывает тем, что он поверхностным сознанием греха лишь льстит себе, обманывает себя (свт. Игнатий Брянчанинов , 38, 357). Источник. |
| Симеон Новый Богослов , 76, 393–394). ...Тот, кто толкует о последних степенях совершенства новоначальным и, особенно, более ленивым из них, не только не принесет им пользы, но еще сделает, что они возвратятся вспять (прп. Симеон Новый Богослов , 92, 52). Которые трудами подвижническими соделали себя чистыми от всякой скверны плоти и духа, те стали приятелищами бессмертного естества через дарования Духа. До сего же достигшие полны суть света благого, от коего исполнены будучи в сердце тихим миром, отрыгают благие словеса, и премудрость Божия течет из уст их в ведении Божеских и человеческих вещей, и слово их чистое вещает о глубинах Духа (прп. Никита Стифат , 92, 154). Которые же от своих помыслов говорят, прежде стяжания чистоты, те прельщены духом самомнения (прп. Григорий Синаит , 92, 212). Различно бывает устно произносимое к научению других слово, по различию способов, коими собирается; ибо иное бывает от учения, иное от чтения, иное от деяния, иное от благодати. Но как вода, всюду одинаковая но естеству, претворяется и прелагается в свойственное инде ей особое качество по различию лежащего под нею перстного вещества, так что и на вкус бывает то горька, то сладка, то солона, то кисла, так и слово, произносимое разно, бывает соответственно нравственному строю каждого и разное потому производит действие и неодинаковую приносит пользу (прп. Григорий Синаит , 92, 216). Остерегайся говорить сурово и высокоточно, ибо то и другое крайне ненавистно и заставляет подозревать, что ты очень суетен и слишком много о себе думаешь (прп. Никодим Святогорец , 69, 105). Источник. ...Ныне, более нежели когда-либо, настоит крайняя нужда в основательной проповеди и изучении христианства. Но теоретическое изучение требует, чтобы... ему сопутствовало... учение деятельное (свт. Игнатий Брянчанинов , 40, 5). Источник. Особенно молитесь, приступая к слову... и во время ведения речи... Ибо слово от сердца с Божиим благословением не может быть бесплодно (свт. Феофан, Затв. Вышенский, 80, 26). Источник. |
|
|
