| С. 217). Д. учил иноков прилежанию в молитве, как церковной, так и келейной, заповедал строгое безмолвие после вечернего правила. Св. игумен трудился на всех монастырских послушаниях - чистил конюшню, участвовал в постройке монастырской ограды и братских келий, возделывал огород. По благословению Д. Троицкий мон-рь принимал и кормил нищих, голодающих и недужных людей. Отправляясь куда-либо по делам (известно о его неоднократных посещениях Москвы и Углича), святой всегда шел, даже если сопровождавшие его иноки ехали на телеге. Путешествуя в 1533 г. в Новгород к митр. св. Макарию, имевшему духовную любовь к преподобному, за иконами для новопоставленной церкви, Д. подвергся нападению разбойников близ г. Кашина, был ограблен, впосл., во время суда, простил нападавших и отказался от требования возмещения ущерба. Преподобный при жизни прославился чудотворением: по его молитве от тяжкого искушения были избавлены 2 инока, исцелился оборонявший Смоленск воевода боярин И. С. Воронцов, спасся от разбойников священник «великия церкви... града Переяславля»,- по-видимому, автор Жития и «Сказания вкратце...» прот. Андрей. В окт. 1539 г. Д. стал инициатором обретения мощей и канонизации блгв. кн. смоленского Андрея Переяславского , после изгнания из своего города жившего в Переславле и похороненного у ц. свт. Николая Чудотворца. Учениками Д. были уроженцы Переславля-Залесского настоятель Спасо-Преображенского собора Андрей (буд. митр. Московский и всея Руси Афанасий), основатель неск. мон-рей на Смоленской земле прп. Герасим Болдинский (возможно, в игуменство Д. он был казначеем обители - казначей Герасим упом. в актах Данилова мон-ря 1525-1526/27 гг.), а также иноки Троицкого мон-ря, известные подвижнической жизнью: Нил (или Даниил), «родом немьчин», Марк, Мисаил (Устинов), Феодосий Скудобрадатый. Перед смертью Д. просил Иоанна IV назначить новым настоятелем монастыря (уже в сане архимандрита) своего постриженика и ученика старца Илариона. Царь удовлетворил просьбу игумена, выдав Данилову мон-рю 17 июня 1539 г. |
| Не смущайтесь злокозненными словами тех, которые говорят вам: «зачем большие траты на украшения храмов? Богу не нужно богатства, а эти тысячи могут быть употреблены на благотворительные дела». Помните, что такие мысли внушал преподобному Еразму диавол, исконный враг нашего спасения. Помните, что и Иуда предатель Марии, сестре воскрешенного Лазаря, помазавшей ноги Господа драгоценным миром, говорил: «для чего бы не продать это миро за триста динариев и не раздать нищим?» Но Спаситель сказал: «что смущаете женщину? Она доброе дело сделала для Меня. Ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда имеете». Прими, христианин, это наставление Спасителя и никогда не поддавайся советникам, отклоняющим тебя от спасительного дела благоукрашения храмов Божиих. (См. 124 «Воскр. лист.», изд. редак. журн. «Воскр. день»). 4. Построение храмов – дело богоугодное Приведем несколько примеров из жизни святых, подтверждающих эту истину I. Преподобный Даниил переяславский, любивший заниматься погребением усопших, видел однажды ночью на кладбище огонь над могилою, в которую он недавно опустил тело усопшего странника. Это явление расположило его к мысли построить храм на кладбище, тем более, что в то же время и один благочестивый игумен сообщил ему, что и он на том же месте видел ночью свет и даже слышал звон. Даниил сразу же хотел начать святое дело, но его останавливают три какие-то неведомые странника и говорят: «повремени года три, и ты уверишься, что эта мысль от Бога, а между тем, к тому времени найдутся и средства исполнить ее». Прошли три года, и вот для Даниила открывается новое побуждение устроить храм над прахом усопших: к нему является какая-то жена и, вручая ему сто сребреников, говорит: «возьми и устрой церковь на кладбище, где покоятся и мои близкие: я часто видела во сне своих родителей, которые требовали от меня там молитвы». Потом столько же сребреников дает ему неизвестный рыбак и говорит: «возьми и устрой церковь на кладбище: я там видел ночью огонь». Приходит, наконец, еще какой-то муж и, вручая ему столько же денег, говорит: «возьми и устрой церковь на кладбище, где и мои родные: я слышал там голос, требующий, чтобы там была церковь». |
| Преподобный Даниил был близок к великому князю Василию Ивановичу и искал этой близости, потому что в Московском князе видел самого надежного храмоздателя (стр. 22). Переяславский подвижник удостоился чести быть восприемником от купели обоих великокняжеских сыновей, и сам царь Иван Грозный доводился ему крестным сыном. Великий князь Василий четыре раза посетил Данилов монастырь, усердно на него жертвовал, дал, например, средства на сооружение прекрасного каменного храма во имя Св. Троицы, самому подвижнику оказывал знаки своей милости. От такой чести у обыкновенного смертного закружилась бы голова, явилась бы надменность и желание поскорее и повыгоднее устроить своё положение. Но не таков был преп. Даниил. Он умел остаться тем же смиренным трудолюбцем, каким был ранее, «яко един от убогих сирот»: переяславцы, приходившие поздравлять великокняжеского кума с этой высокой честью, находили его за самой грязной работой в хлеве (стр. 56 и 57). Не извлекая лично для себя никакой пользы из великокняжеского благоволения, преподобный употреблял своё влияние на самодержца в интересах милосердия. Послушаем жизнеописателя: «и в Переславли —574— бывшу ему (великому князю), и паче мимошедших лет к Данилу любовь простираше, и близ себе седети веляше, и повинных его ради от смерти свобожаше» (стр. 48). Это значит: преподобный печаловался пред великим князем за осужденных на смертную казнь и отец Грозного по просьбе святого освобождал виновных. Это также великая задача монашества, а вместе и иерархии, к сожалению, теперь забытая ими, – печаловаться за осужденных. В предсмертном наставлении своём преподобный увещал братию не презирать странных и нищих, милостиво насыщать и упокоевать их по примеру праведного Авраама (стр. 71 и 79). В обители более ста лет после кончины подвижника († 1540 г.) держался обычай погребать странных и убогих в скудельнице «по преданию преподобного». 1806 Вот черты из жизни преподобного Даниила, которые хотелось бы отметить и подчеркнуть, и из начальной истории его обители, 15 июля отпраздновавшей 400-летие своего существования. Преподобный совмещал подвиги милосердия, самоотверженного служения мирскому ближнему с денно-нощными молитвами, постом и вообще иноческим деланием и соответственно этому устроил свой монастырь. |
| О явлении преподобнаго Даниила, како явися Иоанну 1721 . Сему же убо Иоанну повелением настоятеля бывшу ему с протчими служащими человецы на отходней пустоши, именем Пыжеве, и обще с трудившимися, в то же время по Божию благостроению случися зною солнечному велику быти, яко не мощи им трудитися солнечнаго ради зноя, начаша под древесы поникати малаго ради покоя. Сеи же Иоанн такожде возлег под некоим древом и от многаго труда малому сну вдадеся. В том же часе зрит некоего святолепна мужа, пришедша к себе, иноческая одеяния носяща 1722 , и глаголюще ему 1723 : Иоанне, востани! ныне новый исповедник и равноапостольный Филипп, об. митрополит Московский и всеа России, не восхоте в морском острове – в Соловецком манастыре пребывати, но во свое отечество и на свой престол – в царьствующии град 1724 прииде. Время уже и мне явитися, не могу бо аз покровен быти землею, но да прославят имя мое, яко же и блаженнаго Филиппа. Аз же от ужасти едва возмогох к нему глаголати: «господи, повеждь ми, кто еси ты и како имя твое, иже ми таковая словеса л.201. Святолепный же он старец глагола ми: «аз есмь игумен Даниил. Востав убо шед во обитель Пресвятыя Троицы, иде же мое тело предлежит, и тамо возвести сие настоятелю и всей братии». Сия же изглаголав и невидим бысть. Аз же, глаголет Иоанн 1725 , от страшнаго того и чюднаго видения вскоре возбнув и радостен быв, вкупе же и пристрашен, чюдеси и видению удивляяся. И от того 1726 часа нимало со служащими об. закоснев, но вскоре устремихся ко обители Пресвятыя Троицы и поведах настоятелю обители тоя архимандриту Тихону, како мне 1727 явися преподобный Даниил, и каковы 1728 словеса изглагола, и сам ми повеле возвестити тебе. Архимандрит же Тихон, слышав глаголы сия, возвеселися душею своею, и повеле к себе призвати иконома именем Никиту, и поведа ему чюдное сие видение, яже ему поведа Иоанн. Он же л.202. такожде возрадовася, и обще повелевают изыскати чюдеса, яже от преподобнаго быша, и с чудесными написанми хотяще 1729 потщатися к царствующему граду Москве, и умолити благочестиваго царя и великаго князя Алексия Михайловича, всеа России самодержца, и отца его и богомолца святейшаго Никона 1730 , патриарха Московскаго и всеа России, дабы его чюдотворныя мощи свидетельствоват[ь]. |
| Но бывали случаи, когда князю Даниилу приходилось брать в руки оружие. Это произошло, когда рязанский князь, усилив свою дружину татарскими воинами, решил напасть на Москву. За рязанским князем стояла Орда, и Даниил понимал, что речь идет не просто о спасении града, а в каком-то смысле о спасении достоинства земли Русской. Поэтому он организует дружину и вступает в бой с этой частью Золотой Орды, и в 1300 году, за 80 лет до Куликовской битвы, наносит Орде первое поражение. По непонятным причинам об этом сражении мало говорят и даже мало знают. Но именно смиренный князь, едва не уступивший свой град брату, не поднявший на него руку, поднял свое воинство, дабы отразить нашествие иноплеменников, и одержал блистательную победу. И Господь даровал князю Даниилу умножение его владений без всякой силы и без всякой войны. Его племянник, князь Переяславский, будучи человеком одиноким и больным, завещал Переяславль-Залесское княжество Даниилу Московскому. Переяславль был сильным, прекрасно обороняемым городом, а Переяславль-Залесское княжество — куда сильнее княжества Московского. Но мудрый Даниил не перенес свой княжеский престол из Москвы в Переяславль, а принял в Московские земли землю Переяславль-Залесскую, не пролив ни капли крови, а восприняв добро с чистой совестью и с чистым сердцем, потому что и сам совершал много добра. Это деяние умножило силу Московского княжества, и когда после смерти святого благоверного и преподобного князя Даниила его сын Иван, прозванный Калитой, воспринял Московское княжество, оно уже не было одним из самых слабых, но уже стояло на пути развития, укрепления и возрастания своей силы. Пример благоверного князя, принявшего в конце жизни монашеский постриг и похороненного здесь, на территории Данилова монастыря, — первого монастыря, который был основан им в городе Москве, — имеет сегодня очень большое значение. Его память и сегодня свидетельствует о том, что не силой, не коварством, а любовью и миром можно приобретать то, что имеет в очах Божиих и оправдание, и поддержку. |
| Новгородский период деятельности святителя Макария совпадает с важным событием – его встречей с великим миссионером Русского Севера, преподобным Трифоном Печенгским (†1583; пам. 15 декабря). Однажды тот “обратился к Нову граду, и у архиепископа взя благословенную грамоту, и паки прииде на реку Печенгу, и приведе с собою церковных здателей, и начат строити церковь во имя святыя и живоначальныя Троицы” 11 . Архиепископ Макарий сам известен миссионерскими распоряжениями в своей Новгородской епархии. Он посылал в Вотскую пятину иеромонаха своего домового храма Илию, повелевая ему разорять языческие “требища”, искоренять нечестивые обряды, окроплять все святой водой 12 . В это время преподобный Трифон “прииде… в волостку Колу, тогда бо та волостка малое име поселение, из русских мест новопришелцы, и воеводы не обретахуся. И тамо, Божиим строением, нечаемо, обрете иероинока, именем Илию, и взят с собою паки прииде на реку Печеньгу, идеже во имя Живоначалныя Троицы построена церковь . Ту святую церковь иероинок Илия освятив; и лопарей, ихже преподобный отец Трифон породи словом проповеди , тому иероиноку повеле просветити святым Крещением” 13 . В службе преподобному Трифону он прославляется как почитатель Святой Троицы: “Велию обитель Святыя и Живоначальныя, Единосущныя и Нераздельныя Троицы создал еси, и монахов множество собрав”; “утвердився верою во Святую Троицу, яко щитом крепким, преподобне”; “Троическим исповеданием многобожия лесть разрушил…” 14 . Житие преподобного Даниила Переяславского рассказывает, что и он путешествовал в Новгород и обращался к святителю Макарию со своими монастырскими нуждами. “И некогда случися ему (то есть преподобному Даниилу. – а. М.) итъти в Великий Новъград и с ним два инока – Иларион и Матвей ради икон в новопоставленную церковь и иных ради потребных ко архиепископу Макарию. Бяху бо архиепископ Макарий с Даниилом единыя обители пострижение имущи. Архиепископ же духовную любовь имяше к старцу и потребная монастырю посылаше” 15 . Встреча постриженников монастыря преподобного Пафнутия Боровского, несомненно, напомнила им начало иноческих подвигов в знаменитой обители. Изделия владычной мастерской, за которыми путешествовал преподобный Даниил, посылались в Переяславль не только в Данилов монастырь, но и в Горицкий, где первоначально некоторое время подвизался преподобный Даниил. В поминальном Синодике этого монастыря записано: “Новгородский архиепископ Макарий поставил в церкви Деисус с праздникы и с пророкы” 16 . Волею Божиею судьба святителя Макария и преподобного Даниила была одинакова и они вопреки своему желанию скончались вдали от монастыря своего пострижения – Пафнутиева-Боровского. |
| 25 авг. 1530 г. сразу же после рождения долгожданного наследника московского престола, буд. царя Иоанна IV Васильевича , Василий III с находившимся в Москве волоколамским старцем Тихоном (Зворыкиным) отправил игум. Нифонту и старцу Тихону (Ленкову) послания с просьбой «бить челом» К. стать восприемником новорожденного. К., бывший «в велицей немощи и в старости», «скоро воста от постеля своея» и отправился в Москву. В столице инока на монастырском подворье встретил вел. князь, к-рый, сняв «царскый венець со главы своея и поклонися», просил святого участвовать в таинстве Крещения наследника. Составитель Степенной книги сообщает, что К., к-рому было ок. 100 лет, «яко младенища привезоша, и бяше поддеръжим некоими избранными двема иноки тоя же обители» (Степенная книга. 2008. С. 317). 4 сент. 1530 г. преподобные К. и Даниил Переяславский приняли участие в таинстве Крещения Иоанна IV в Троице-Сергиевом мон-ре. «Действовал священническая» троицкий игум. Иоасаф (Скрипицын) (впосл. митрополит Московский и всея Руси), К. и Даниил были восприемниками (краткие сообщения об этом см.: ПСРЛ. Т. 13. С. 48; Т. 20. С. 407). После Крещения вел. князь «архимандрита же (Даниила Переяславского.- А. У.) и старца Касияна великому учрежению и чести сподоби, и великими дарованми одари, и отпущает их во своя» (Древнерус. патерики. 1999. С. 216). Обращение при крещении Иоанна IV к постриженикам прп. Пафнутия Боровского было неслучайным: в Боровском монастыре создавались тексты, поддерживавшие 2-й брак вел. князя, к-рый далеко не все одобряли. Ок. 1531 г. Василий III адресовал К. по меньшей мере 2 послания, чтобы он «молил Господа Бога, и Пречистую Богоматерь, и великых чюдотворец, и игумена Пафнутья, и старца Иосифа о тишине, и о устроении земъском, и о здравьи всего православного християньства», а также о здоровье семьи вел. князя. На особый пиетет Василия III по отношению к К. указывает обращение к нему как к «господину моему» ( Зимин. 1963. С. 133-134). Василий III узнал о кончине К. не позднее 5 марта 1532 г.- этим днем датировано его послание к волоколамскому мон. |
| Основание Троицкого Лютикова монастыря, приписываемое по преданию князьям Воротынским, из трёх братьев всего вероятнее отнести к Князю Владимиру Ивановичу, ибо известно, что именно он снабдил эту обитель селами и деревнями, брат же его Александр Иванович был, как известно, ктитором другого монастыря Перемышльской области Шаровкина Успенского, упраздненного (по случаю пожара) в 1176 году, ныне село Ильинское на правом берегу реки Жиздры, недалеко от впадения её в Оку на большой дороге из Литвина в Калугу. 7 Воротынск, заштатный город Калужской Губернии Перемышльского уезда, упоминается по летописям первый раз в 1115 году. 9 Нельзя пройти молчанием замечание, сделанное о сем Монастыре в Любопытном месяцеслове на 1794 год, что будто бы «Монастыри Боровской Пафнутьев и Перемышльский Лютиков основаны Преподобным Пафнутием в 1114 году (ст. 181); тот же автор (Г. Рубан) в другом месте более правильно замечает, что устное предание приписывает построение Лютикова монастыря Настоятелю Лютику, жившему при Князьях Воротынских до разорений Литовских». (стр. 152). Легко усмотреть, что мнение Г. Рубана (ничем не подтверждённое) основано лишь на одном сходстве имен первых Настоятелей обоих обителей: Боровской и Перемышльской, живших на расстоянии целого столетия один от другого. В памятной книжке Калужской Губернии на 1861 год, в статье: «Исторические сведения о монастырях Калужской Губернии» г. Ляметри, при описании Перемышльского Троицкого Лютикова монастыря, после повторяемого бездоказательного мнения г. Рубана о основании обители в 1444 году, прибавлено: «но всего вероятнее была она основана Даниилом, Пафнутьевского монастыря иноком, который в 1508 году жил близ Перемышля в Данилове Троицком монастыре, упоминаемым под этим годом в летописях. Даниил преставился в 1510 году; а мощи его обретены нетленными 17 ноября 1652 года; но где они находятся неизвестно». (стр. 290). Преподобный Даниил точно жил в основанном им Троицком Даниловом монастыре, но только не близ Перемышля, а близ Переяславля. Показание о времени его кончины и открытия мощей верно; где же они ныне находятся, это осталось неизвестным Г. Ляметри, потому что он смешал Перемышль с Переяславлем; мощи Преподобного Даниила и доныне почивают открыто в соборном храме, основанного им Переяславского Троицкого Данилова монастыря. |
| Никон имел прогрессивную ретроспективность взгляда «вечность – в будущем», нацеленную на осуществление дольнего мира во образ Горнего, в отличие от регрессивного, узконационального, партикулярного восприятия жизни и будущего «вечность – в прошлом» как сохраняемого и оберегаемого великого прошлого великой святой Церкви, осколком которой осталась лишь «ветхая» Русь. 35 Аввакум называл греческих и малоросских риторов-философов песьими сынами, а Никон заводил библиотеки с сочинениями греческих, античных и иных классиков, развивая архивно-библиотечное дело, заимствуя культурно-технические достижения и наследие западных народов, насаждал школы, типографии, выписывал киевских, афонских ученых мужей, устраивал иконописные мастерские, заводил новые ремесленные производства и т.д.. Вся деятельность последнего носила несколько необычный и даже несколько реформаторский, но исключительно кафолический характер: всякое нововводство, даже и успевшее стать традицией, но способное привнести упрощенность и индивидуалистически-партикулярный характер восприятия и исповедания истин веры строго изгонялась. Ярким свидетельством того является борьба Святейшего за церковное благочестие в отношении к иконам, а так же и мастерам, пишущим в латинском, франкском стилях 36 . Во время патриаршества Никона прославились чудотворные образы Богородицы: Смоленской (Шуйская; Югская; Седмиезерная), Киево-Братской, Грузинской, привезенной в Москву из Архангельской епархии из Красногорского Богородицкого монастыря, Гребневской, что в Успенской церкви на Лубянке в Москве, прославлено множество святых, в том числе, и благоверный вл. кн. Даниил Московский, преподобные Даниил Переяславский, Иаов Боровичский и др.; построены: в Онежском заливе Белого моря Крестный Кий-островский монастырь по образу Крестного, что под Иерусалимом, и в честь явленного Константину Великому на небе Креста «сим побеждай»; на Новгородской земле на о. Валдае – Иверский Богородицкий Святоозерский по образу монастырей св. горы Афон; в подмосковье, в г. |
| Они далеко еще не изучены, не изданы, но исследование А. Кадлубовского 511 дает возможность проследить и в XVI веке те же два типа русской святости, что и в XV. В ряде случаев, однако, мы не можем причислить святого к определенной школе: по недостаточной ли конкретности биографии или по самому характеру – умеренному, среднему – духовного пути подвижника. Можно отметить одно: направление, восторжествовавшее в жизни и в иерархическом строе Русской Церкви, далеко не торжествует в лике ее святых. Здесь можно наблюдать, скорее, обратное соотношение. К святым иосифлянского направления можно причислить с уверенностью лишь Даниила Переяславского и Герасима Болдинского. Ни один из непосредственных учеников преподобного Иосифа не был канонизирован. Но Даниил (fl540) постригся в Боровском монастыре при Пафнутии и был, следовательно, сотоварищем Иосифа по духовной школе 512 и учителем Герасима Болдинского. Его богатое фактическим содержанием официальное житие рисует святого с отроческих лет преданным суровой аскезе. Подражая Симеону Столпнику, мальчик стянул свое тело под одеждой веревкой от лодки; родители недоумевали о причине болезни сына, пока не обнаружили «смрад исходящь и плоть гниющу». Другая его черта, также навеянная древней аскетической литературой: никто не мог уговорить его мыться в бане. Эту строгость к баням святой проявил впоследствии и в своем монастыре в бытность игуменом. Проведя 12 лет в Боровске, Даниил возвратился в Переяславль и жил здесь в разных монастырях, взяв на себя особое служение – погребение умерших нечаянной смертью. Основав свой собственный Троицкий монастырь, он показал себя игуменом строгим и очень внимательным к распорядку монастырского быта. Однако аскетическая суровость его юности значительно смягчилась. Монастырь свой он поставил, подобно Иосифу, в тесную зависимость от московских великих князей, которые именуются в его житии царями. Даже основание новой обители объясняется царским повелением, на что у Даниила имелись и практические соображения: «Аще не в царском имени будет тая церкви, ничто же по нас успеется, кроме оскудения». |
|
|
