| Глава 30 Вопросите и видите, аще раждает мужеск пол? Всякий человек, аки рождающих… и руце его на чреслех его (Иер. 30:6). Пророк предсказывает нашествие Вавилонян, ту тесноту и то смятение, в каком будут Иудеи, когда познают свое заблуждение, начнут осуждать собственное свое безрассудство и винить себя. Подобно этому говорит Иеремия и далее, описывая скорбь и посрамление, постигшие Ефремлян при их падении (Иер. 31:19). И время тесно есть Иакову, и от того спасется , то есть после семидесятилетнего Вавилонского переселения (Иер. 30:7). И не послужат тии ктому чуждим, но послужат тии Господу Богу своему: и Давиду царю своему, которого возставлю им, то есть Зоровавеля (Иер. 30:8–9). Яко сотворю… во всех языцех… тебе же не сотворю . Так говорит Господь, потому что Он испроверг и истребил царство других народов, а Иудеев не истреблял до времен Царя Христа, как предрек и Даниил. Еще мало, и сокрушу ярем его с выи твоей и узы его, то есть расторгну ярем и узы царя Вавилонского (Иер. 30:11, 8). И возградится град в высоту свою , то есть Иерусалим отстроится на прежнем месте и на высоте славы своей. И храм по чину своему утвердится (Иер. 30:18), то есть создастся дом Божий, обновится чин жертвоприношений в том же великолепии и в той же славе, как было прежде. И умножу я, и не умалятся… Свидения их пред лицем Моим исправятся (Иер. 30:19–20), как во дни Моисея, Аарона и Иисуса. Все же это, а также и то, о чем еще свидетельствует пророчество, исполнилось и совершилось в пришествие Господа нашего, как описано нами ранее. Как в Господнем домостроительстве исполнилось весьма многое из предвозвещенного пророком об избавлении и обновлении народа Божия, так и это должно относить не к простому Израилю, но к народу, который у божественного Павла именуется Израилем Божиим, собранным и составленным из Иудеев и других народов; и не просто к сынам Авраамовым, но к чадам обетования, как учит тот же Павел. Только в этом таинственном смысле исполнилось слово Иеремии: и не послужат тии ктому чуждим, но послужат тии Господу Богу своему: и Давида царя их возставлю им (Иер. 30:8–9). У Иудеев же не было мира; после того, как их покорили Халдеи, не избавлялись они от страха и угнетения народами чуждыми, но в разные времена порабощали их то Персы, то Греки, то Римляне. Не исполнились на Иудеях и эти слова пророка: возвратится паки Иаков и почиет… и не будет устрашаяй тя (Иер. 30:10). Все пророки, пророчествовавшие после плена Вавилонского, говорят, что в их время Иудеи не были свободны от страха и от войн с соседними народами, и ни на минуту не имели спокойствия, но страшились чуждых народов, и были ими угнетаемы, хотя и служили Господу Богу своему и не поклонялись богам языческим. |
| Общежительное пребывание братий, собравшихся во имя Христово, к какому бы народу или племени они ни принадлежали, соединяет их столь великой взаимной любовью, что все они становятся единым телом и членами друг друга, имея одну общую главу – Христа, горя любовью к Богу, к своему духовному отцу и друг к другу, имея все единодушно и единомысленно одну и ту же цель – усердно исполнять и сохранять заповеди Божии, друг друга в этом поощряя, друг другу повинуясь, друг друга тяготы нося, друг другу бывая господами и вместе с тем слугами. Во имя этой святой истинной и единомысленной любви они становятся подражателями жизни самого Господа, Его святых апостолов, повинуясь во всем своему духовному отцу, исповедуя ему все тайны своего сердца, принимая его слова и заповеди как бы из уст самого Бога, свою волю и свое рассуждение, противные разуму отца своего, как нечистую одежду, презирая, проклиная и далеко от себя отбрасывая, избегая их, как прелести диавольской, страшась их, как геенны огненной, и постоянно моля Бога, чтобы Он Своею благодатью избавил их от этой тяготы и помог им всем сердцем обратиться к своему отцу, как дитя к матери, и следовать ему во всем, как овцы пастырю, и повиноваться ему, как произведение своему художнику, ни в чем не поступая по своему рассуждению. Это божественное послушание, будучи корнем и основанием всей монашеской жизни, теснейшим образом связано с общежитием, как душа бывает связана с телом и одно без другого не могут существовать. Послушание есть самая короткая лестница к небу, имеющая только одну ступень – отсечение своей воли, и вступивший на эту лестницу быстро восходит на нёбо. А кто отпадает от послушания, отпадает от Бога и от небес, как это ясно удостоверяют богоносные отцы наши» Таковы те святоотеческие основания монашества, на которых старец Паисий основал свое общежительное братство. Они сводятся к полной нестяжательности и послушанию. В какой мере эти основания утвердились в его братстве, на это мы находим в том же письме старца Паисия следующий ответ: «В нашем братстве, – пишет он, – никто не имеет ничего собственного до такой степени, что никому из братии даже и в ум не приходит приобрести что-нибудь лично для себя, ибо они убеждены, что это путь Иуды-предателя. |
| Подобные образы, объясняющие отчасти тайну Св. Троицы, Ефрем указывает в природе огня, в природе человека, и о всех сих подобиях замечает, что они не более, как слабые уподобления, потому что удовлетворительного, совершенного образа Божественной Троицы в сотворённой природе нельзя найти 25 . О Сыне Божием О втором Лице Святой Троицы св. Ефрем особенно много богословствовал. 80 гимнов против пытливых исследователей природы Божественной составляют как бы одну непрерывную проповедь о Сыне Божием, в которой он раскрывает, что Сын Божий есть истинно Бог, равен во всём Отцу и единосущен Отцу. Подтверждение сему св. Ефрем указывает в Божественных именах, свойствах и действиях Сына в том, что силы небесные воздают Ему Божескую честь, и наконец, в том самом, что не может быть исследовано существо Его. «Сын не одинаковой природы с Ангелами, чтобы они могли исследовать Его, как подобного им. Он, не есть один от Херувимов; потому что они носят Его, как Господа. Не летает Он между Серафимами; потому что почтен сидения одесную. Не между слугами Он; потому что Ему служат, как и Его Отцу; все силы небесные от Него приемлют повеления, и не могут видеть Отца иначе, как по мановению Первородного... Преславно сияние Отца. Единый только Сын видит Единого, и Един только может видеть Единого, и чрез Единого видят все твари. По Своей благости Он милует, и по Своему правосудию наказывает; по той награждает, по сему наказывает. Ибо Сам Он есть мера Своих воздаяний. По Своему гневу Он воспламеняется и по Своему милосердию милует; по Своему ведению открывает, и по Своему знанию учит. Сам от Себя научает и сам от Себя обогащает... Ангелы покланяются Ему в молчании, Серафимы великим гласом прославляют Его святость, Херувимы благоговейно Его носят» 26 . В другом месте св. Ефрем говорит: «Различай имена Отца и Сына, но признавай, что Они равны между Собою; Отец есть Бог, и Сын также есть Бог. Ибо, по свидетельству Священного Писания , Божественно имя Отца, Божественно также и имя Сына. По имени Сын отличен от Отца, потому что Он есть Сын, по имени также и равен Отцу, потому что Он также есть Бог 27 . Они (т. е. Бог Отец и Бог Сын) не раздельны в существе Своём, так что никак не может быть отделено могущество Отца от Сына, и Сын не может быть отделяем от Отца 28 . Они едино суть, потому что едино есть Их естество; но, при единстве природы, Они не смешиваются: один в другого не переходит; один с другим соединены, но один от другого различаются» 29 . |
| Никоне». Исторические примеры , приводимые в беседах по вопросу «о Клятвах». 1) Осуждение папой Виктором малоазийских епископов из Барония лето 198 (см. в статье «единоверие» § 12, стр. 127). Празднование Пасхи с иудеями, за что Виктор и осудил малоаз. епископов, почиталось преданием апостольским, о чем можно читать в церковной истории Евсевия Памфила (выписка см. в статье «единоверие» , § 11. стр. 126–7). Еще в «Истории всел. Соборов» еп. Иоанна, вып. 1, стр. 41 (изд. 1871 г.): «В основания свои христиане сип приводили такие рассуждения: Иисус Христос праздновал с учениками Своими Пасху во время праздника иудейского; и последователи Его не могут считать себя свободными от обязанности подражать этому примеру; ближайший ученик и наперсник Христов, св. Иоанн, указал христианам так именно праздновать Пасху и предание его верно хранится в Церкви ефесской». 2) Осуждение преп. Дионисия. В «Истории русской церкви» Филарета Черниговского , стр. 599, изд. 1894 г., читаем: «Исправители сделали что могли сделать по мере сил и убеждению своему. Но в Москве их огласили еретиками. В июле 1618 года на соборе положили: архимандрит Дионисий писал по своему изволу. И за то архимандрита Дионисия да попа Ивана от церкви Божией и литургии служити отлучаем, да не священствуют». Но те исправления, которые архим. Дионисий делал будто бы «по своему изволу», были признаны правильными всеми патриархами и Дионисий был после оправдан. Но осудившие сделались ли еретиками? А сняли ли они свое осуждение? Ни то, ни другое: и не сделались и не сняли». 3) Осуждение преп. Максима Грека . Читаем в той же «истории» на 408 стр.: «Его (т. е. Максима) стали судить именно за исправление книг. «Он, говорили, отменяет слова по своему произволу, исправляет по своему разуму, без согласия и воли великого князя»; последнее говорилось, чтобы еще более вооружить великого князя против Максима, которого он дотоле отличал уважением. По воле митрополита Даниила, давно негодовавшего на Максима, в 1525 году говорили эти обвинения на соборе Чудовский архим. |
| Провинциальные соборы, как мы доказали, были тем, что создало правовую церковную власть епископу большой общины – митрополита. Вселенские соборы, особенно первый и наиболее авторитетный из них, Никейский, были причиной высшего церковного положения императора и в результате юридически обосновали его высшую церковно-правительственную власть 309 . Как совершился этот процесс, это вопрос, которым мы теперь займемся. С IV в. стали выступать в церкви великие соборы, которым в истории присвоено наименование вселенских. На самом деле во все время своего существования они были по своему составу соборами епископов римской империи или даже вернее, восточной ее половины, так как запад на них всегда был представлен в высшей степени слабо. По своему существу они не имели ничего, чего не было бы на других соборах. В своем сочинении «Митрополиты в первые три века христианства» 310 мы показали, что всякому собору приписывается Св. Дух и вселенская компетенция. Но что такое был Никейский собор? По своему собственному свидетельству 311 , это был единственно «великий собор», отличающийся от ранее бывших не по существу, а только числом епископов. А так как до того времени более многочисленного собора церковь не имела, то неудивительно, что решения этого славного собрания, и лица, в нем участвовавшие, приобрели весьма высокий авторитет, как в вопросах веры, так и в развитии церковного устройства. Несмотря на это Никейский собор, как это справедливо заметил Зом 312 , не мог бы сам дать своим решениям исполнительной силы, так как по своему существу он был подобен другим соборам. Хотя Никейский собор был созван Константином отовсюду 313 , тем не менее известно, что на этом соборе не было представительства не только всего христианства, но даже христианства всей римской империи. По своему составу Никейский собор был единственно восточно-греческим собором, усиленным несколькими западными епископами с римским во главе 314 . О втором вселенском соборе прямо известно, что он был созван и выступал единственно как собор восточно-греческих епископов 315 . Как же мог собор Никейский или Константинопольский 881 г. смотреть на свои решения, как на общеобязательные для всего христианства? Только на том основании, что всякий собор действует силою Христа и, как таковой, имеет вселенское значение и вселенскую силу 316 . Таким образом вселенский собор в отношении силы ничем не отличается от других соборов. |
| Глава 7 И) О том, что Мельхиседек есть прообраз Христа и по своему имени, и по городу, и по жизни и священству, в чем он предпочтен даже Аврааму. Евр.7:1 . Сей бо Мелхиседек Царь Салимский, т.е. был. священник Бога вышняго, иже срете Авраама возвращшася от сеча царей, после поражения царей, которых Авраам, когда те ополчились на жителей окрестностей Иордана, разбил, напав на них ночью с своими домочадцами, и из которых одних умертвил, а других прогнал, и благослови его. Как совершившего благое дело. Евр.7:2 . Ему же и десятину от всех отдели Авраам ( Быт.14:18–20 ). Десятую часть всей военной добычи. Изложив в кратком виде все относящееся до этого исторического сказания, Апостол каждую часть сказания (о Мельхиседеке) рассматривает отдельно, и в каждой из них усматривает таинственный смысл. Первее убо сказуется царь правды, по имени: имя «Мелхиседек» означает это самое. Ибо Мелхи – значит царь, а седек – значит правда. Потом же царь Силимский, еже есть царь мира. «Салим» был город, в котором Мелхиседек был царем, и означает «мир». Кто же иной мог бы быть в собственном смысле Царем правды и мира, как не истинный Господь Иисус Христос , как источник праведности, оправдывающий тех, кто верует в Него, умиротворивший враждующих и даровавший нам мир с Богом и между собою? Евр.7:3 . Без отца, без матере, без причта рода, ни начала днем, ни животу конца имея. В своем сказании о Мелхиседеке ( Быт.14 ) Моисей не указал ни отца его, ни матери, ни того, когда он родился, ни того, когда он умер. Это сделалось по Божественному предусмотрению и по плану домостроительства Божия. чтобы Мелхиседек послужил прообразом Христа. Ибо как Мелхиседек является и безродным и безначальным и бессмертным, так и Христос есть таков по Божеству Своему. Но Мелхиседек таков не по природе своей, а единственно потому, что о нем (с этой стороны) не было письменного сказания, тогда как он, без сомнения, имел и родителей и начало и конец жизни; а Христос – таков по естеству. Мелхиседек есть прообраз по умолчанию истории о его происхождении и смерти, а Христос есть истинно безначальный и бесконечный по самому бытию Своему. И действительно, Христос не имеет отца по земному Своему рождению, ибо родился от Девы; а по предвечному и высшему бытию Своему Он не имеет матери: прежде всего Он без матери, говорит Григорий Богослов , а потом – без отца. |
| Но может быть спросит кто–нибудь, если писанное слово Божие свято, всесовершенно и всегда вполне вразумительно при снесении одних мест его с другими, то какая же надобность присоединять к нему еще авторитет церковного его разумения? — Та надобность, что Священное Писание, по самой его возвышенности, не все понимают в одном и том же смысле, но один толкует его изречения так, другой иначе, так что почти сколько голов, столько же, повидимому, можно извлечь из него и смыслов. По–своему объясняет его Новациан, по–своему Савеллий, по–своему Донат, Арий, Евномий, Македоний, по–своему Фотин, Аполлинарий, Прискиллиан, Иовиниан, Пелагий, Целестий, по–своему, наконец, Несторий. А потому–то и совершенно необходимо, при таком множестве бесчисленно разнообразных изворотов заблуждения, направлять нить толкования пророческих и апостольских Писаний по норме церковного и вселенского их понимания. Признаки истинного предания В самой же вселенской Церкви всеми мерами надобно держаться того, во что верили повсюду, во что верили всегда, во что верили все: потому что то только в действительности и в собственном смысле есть вселенское, как показывает и само значение этого слова, что, сколько возможно, вообще все обнимает. А этому правилу мы будем, наконец, верны, только если будем следовать всеобщности, древности, согласию. Следовать всеобщности значит признавать истинной только ту веру, которую исповедует вся Церковь на всем земном шаре. Следовать древности значит ни в коем случае не отступать от того учения, которого несомненно держались наши святые отцы и предки. Следовать, наконец, согласию — значит в самой древности принимать только те вероопределения и изъяснения, которых держались все, или, по крайней мере, почти все пастыри и учители. Пояснение этого примерами церковной истории Как, поэтому, поступил бы теперь православный христианин, если бы какая–нибудь частичка Церкви отделилась от общения вселенской веры? — Не иначе, конечно, как предпочтя здравость всеобщего тела вредоносной зараженной части. |
| Общежительное пребывание братий, собравшихся во имя Христово, к какому бы народу или племени они ни принадлежали, соединяет их столь великою взаимною любовью, что все они становятся единым телом и членами друг друга, имея одну общую главу Христа, горя любовию к Богу, к своему духовному отцу и друг к другу, имея все единодушно и единомысленно одну и ту же цель - усердно исполнять и сохранять заповеди Божии, друг друга в этом поощряя, друг другу повинуясь, друг друга тяготы нося, друг другу бывая господами и вместе с тем слугами. Во имя этой святой истинной и единомысленной любви они становятся подражателями жизни самого Господа, Его святых апостолов, повинуясь во всем своему духовному отцу, исповедуя ему все тайны своего сердца, принимая его слова и заповеди, как бы из уст самого Бога, свою волю и свое рассуждение, противные разуму отца своего, как нечистую одежду презирая, проклиная и далеко от себя отбрасывая, избегая их, как прелести диавольской, страшась их как геенны огненной и постоянно моля Бога, чтобы Он Своею благодатию избавил их от этой тяготы и помог им всем сердцем обратиться к своему отцу как дитя к матери, и следовать ему во всем, как овцы пастырю и повиноваться ему, как произведение своему художнику, ни в чем не поступая по своему рассуждению. Это божественное послушание, будучи корнем и основанием всей монашеской жизни, теснейшим образом связано с общежитием, как душа бывает связана с телом и одно без другого не могут существовать. Послушание есть самая короткая лестница к небу, имеющая только одну ступень - отсечение своей воли, и вступивший на эту лестницу быстро восходит на небо. А кто отпадает от послушания, отпадает от Бога и от небес, как это ясно удостоверяют богоносные отцы наши " . Питание молоком милости Таковы те святоотеческие основания монашества, на которых старец Паисий основал свое общежительное братство. Они сводятся к полной нестяжательности и послушанию. В какой мере эти основания утвердились в его братстве, на это мы находим в том же письме старца Паисия следующий ответ: |
| В силу избрания, государь стал главою народа в делах церковных так же, как и в делах гражданского управления; повторяю: главою народа в делах церковных и в этом смысле главою местной Церкви, но единственно в этом смысле. Народ не передавал и не мог передать своему государю таких прав, каких не имел сам, а едва ли кто-нибудь предположит, чтобы русский народ когда-нибудь почитал себя призванным править Церковью. Он имел изначала, как и все народы, образующие православную Церковь, голос в избрании своих епископов, и этот свой голос он мог передать своему представителю. Он имел право, или, точнее, обязанность, блюсти, чтобы решения его пастырей и их соборов приводились в исполнение; это право он мог доверить своему избраннику и его преемникам. Он имел право отстаивать свою веру против всякого неприязненного или насильственного на неё нападения; это право он также мог передать своему государю. Но народ не имел никакой власти в вопросах совести, общецерковного благочиния догматического учения, церковного управления, а потому не мог и передать такой власти своему царю». И дальше: «Государь, будучи главою народа, во многих делах, касающихся Церкви, имеет право так же, как и все его подданные, на свободу совести в своей вере и на свободу человеческого разума; но мы не считаем его за прорицателя, движимого незримою силою, каким себе представляют латиняне епископа Римского. Мы думаем, что, будучи свободен, государь, как и всякий человек, может впасть в заблуждение и что если бы, чего не дай Бог, подобное несчастие случилось, несмотря на постоянные молитвы сынов Церкви, то и тогда император не утратил бы ни одного из прав своих на послушание своих подданных в делах мирских; а Церковь не понесла бы никакого ущерба в своем величии и в своей полноте, ибо никогда не изменит ей истинный и единственный её Глава. В предположенном случае одним христианином стало бы меньше в её лоне – и только». Я говорил уже и буду ещё говорить об англофильстве Хомякова. Англофильство это сказалось и в любви к англиканской церкви, с которой Хомяков искал сближения и которую надеялся воссоединить с Церковью православной. |
| По своему положению Палестина также представляется единственной местностью в мире, которая была бы наиболее способной дать возможность своему населению выполнить возложенное на него Богом назначение – быть народом Божиим, хранителем идеи спасения, залогом вечного завета Божия. Отделенная естественными границами от соседних стран, замкнутая и обособленная, Палестина в то же время находилась в самом центре древнего культурного мира, в самой средине мировой жизни. Благодаря своему замкнутому положению, Палестина, дом Израилев, по справедливому выражению пророка (Исаии 5: 1 – 7), действительно была виноградником Господа Саваофа, обнесенным крепкой оградой и стенами. Такими стенами были: Ливан, сирийская и аравийская пустыни и каменистая Аравия. Даже Средиземное море охраняло евреев от постороннего влияния; береговое течение препятствовало кораблям подъезжать к суше, а потому в чужих руках находились даже и самые гавани Средиземного моря; речных путей сообщения также не было у иудеев, так как единственная почти палестинская река Иордан не представляла к этому никакой возможности ни по своему свойству, ни по своему положению. Даже соседние народы с давних времен ставшие к евреям во враждебное отношение, служили для них надежной охраной от всякого стороннего влияния. И все-таки, повторяем, Палестина была недалека от движения тогдашней жизни и культуры всех трех известных в то время частей света, даже более, – она находилась в самом центре этого движения. Четыре главные торговые пути проходили у самых границ ее: на севере путь вел от финикийских приморских городов Тира и Сидона к Дамаску и затем – к Евфрату; на востоке – из Дамаска в Аравию; на западе – из Египта в Сирию и Финикию и на юге – из Газы в Египет и к Персидскому заливу. Точно также, будучи окружена известными культурными народами древности –египтянами и финикиянами, ассириянами и вавилонянами, Палестина занимала центральное положение и в политических народных сношениях, как то доказывает с одной стороны история Египта, Вавилона, Персии, а с другой – судьба иудейской страны и народа каждой эпохи. |
|
|
