| С 1927 г. в Даугавпилсе, затем в Риге выходил ежегодный поморский «Церковный календарь». В 1928-1933 г. под ред. Заволоко издавался ж. «Родная старина», публиковались учебники по Закону Божию и по церковной истории. Единое руководство старообрядческими общинами Латвии сохранялось до мая 1929 г., когда группа поморцев во главе с лидером «Блока православных и старообрядческих избирателей и организаций», депутатом 3-го сейма Латвии С. Р. Кирилловым вышла из Центрального комитета и организовала Совет старообрядческих соборов и съездов. После гос. переворота К. Улманиса (май 1934) старообрядческие орг-ции наряду с др. общественными объединениями были распущены. Свою деятельность они возобновили после принятия в Латвии в февр. 1935 г. «Закона о старообрядческих общинах», предоставившего общинам религ. и хозяйственную самостоятельность. В 1920 г. Виленский край вошел в состав Польши. В объединении и укреплении поморского согласия в Польше в 20-30-х гг. значительную роль сыграли братья Пимоновы. Благодаря их усилиям в 1922 г. в Вильно возобновило свою работу старообрядческое уч-ще. 14 окт. 1925 г. открылся 1-й Всепольский съезд старообрядцев, итогом к-рого стало принятие Устава старообрядческой церкви и избрание Высшего старообрядческого совета в Польше, председателем к-рого стал глава виленской общины сенатор польск. парламента Арсений Моисеевич Пимонов. Его старанием в 1928 г. в Польше был издан закон, регулирующий деятельность поморского согласия в стране. Ковенский (в совр. Каунасе) приход поморцев в Литве стал инициатором созыва 19 мая 1922 г. 1-го Вселитовского съезда старообрядцев, к-рый постановил организовать в Литве Центральный старообрядческий совет под председательством В. А. Прозорова. 21 дек. 1923 г. состоялся 2-й Вселитовский съезд поморцев, на к-ром был переизбран тот же состав совета и дополнен представителями с мест. Для решения текущих вопросов при Центральном совете была создана духовная комиссия из 5 наставников. В 1926 г. прошел 3-й Вселитовский съезд старообрядцев, 13 марта 1927 г.- 4-й съезд. |
| Безпоповцы не составляют одного целого общества, но телятсь на множество мелких обществ, так называемых толков или согласий. Из числа последних существуют следующие: поморский, федосеевский, филипповский, приемлющих браки, странников и нетовцев. Поморцы или даниловцы – раскольники-безпоповцы, обосновавшиеся в конце 17 и начале 18 столетия в Поморье (Олонфцк. г.). Даниловцами называются по имени одного из основателей этого толка, шунгского дьячка Данилы Викулова. Особенности их учения следующие: а) за отсутствием иерархии, брака не может быть, и все должны жить девственно; б) за Царя молиться не следует; в) на кресте следует делать надпись: «Царь славы Ис. Хр. Сын Божий»; г) иноков и после перекрещивания нужно признать иноками; д) пищу, покупаемую на рынке, не следует считать оскверненною и е) нужно быть готовым к самосожжению. Поморцы-тропарьщики – те поморцы, которые молятся за Царя и поют тропарь «Спаси Господи, люди Твоя» так, как он напечатан в патриарших книгах. Адамантовы – безпоповщинский толк, выделившийся из поморского. Учение этого толка в общих чертах сходно с поморским, но отличается от него большей последовательностью выводов. Проповедуя наступление царства антихристова, адамантовы отвергают все нововведения и все, что носит на себе печать антихриста. Так они учат не брать в руки денег, паспортов и других предметов, на которых изображен государственный герб (по их мнению, печать антихриста), запрещают ходить по каменным мостовым, как изобретению антихристова времени, и жить в городах и селениях, чтобы не осквернить себя общением со слугами антихриста. Во избежание разврата адамантовы признают брак, где бы и когда бы он ни был совершен. Основателем этого толка был пастух Степанов, почему и самый толк называется еще пастуховым; но сами последователи называют себя не иначе как адамантовыми, т. е. твердыми последователями старой веры. Поморцы-брачники, или приемлющие браки – безпоповщинский толк, выделившийся из поморского. Последователи его полагают, что брак может быть совершен не только священником, но и мирянином, потому что сила брака заключается не в священническом венчании, а во взаимном согласии жениха и невесты, объявленном при свидетелях. Такой брак, говорят они, совсем не то же, что «гражданский», а таинство, только в нем священническое венчание заменено венчанием мирянина. Чин совершения этого брака неодинаков: одни поют особый канон, нарочито составленный Скачковым (один из распространителей толка брачников), другие поют молебен, положенный на первое августа, а третьи совершают браки в молельне при посредстве своих наставников, с пением избранных из чина венчания псалмов, чтением апостола и евангелия, причем наставник говорит: «Бог благословит, а по окончании церемонии, читает положенное в требнике в чине венчания поучение. Кроме учения о бессвященнословном браке, безпоповцы-брачники содержат учение о молении за Царя. |
| Вышневолоцкий дьячок – Федосий Васильев, из дома бояр Урусовых, был послан из Выговской обители к русским выходцам в Польше. Вместо того, чтобы привести этих выходцев под начало Выговской обители, Федосий основывает свое согласие. Это – федосеевский толк или федосеевщина, основание которой относится к 1706 г. Сообразив различие отношений, в которые были поставлены онежские поморцы и русские выходцы в польских пределах, можно отчасти угадать, в чем должно было состоять отличие нового – федосеевского – учения от поморского. Живя за русскими пределами, первые последователи федосеевщины могли резче относиться к русской правительственной власти, чем поморцы. Последние, как мы видели, уступили и ввели в свои книги молитву за царей (но не императоров – уступив, в сущности, не хотели примириться на новом слове). Федосеевцы отвергли эту уступку. Федосеевцы разошлись с поморянами на другом важном пункте. Поморяне не признавали брака, заключенного в господствующей Церкви и разводили переходивших к ним мужа с женой. Федосеевцы, признали нерасторгаемость такого брака. Тут опять нельзя не видеть в несогласии двух учений следствия местных причин. Поморцы, жители русского севера, иначе смотрели на брачные узы, чем жители средней России; у федосеевцев, явившихся впервые в значительно более южной местности, соответствовавшей средней России, дорожат брачными узами более. Замечательно, что, когда впоследствии федосеевцы на этом пункте согласились с поморцами и приняли расторжение брака – федосеевская секта господствовала уже не на небольшом клочке польского королевства, а на всем обширном русском севере, т. е. там же, где господствовало поморское учение. Поморцы принимали иноков из господствующей Церкви без всяких обрядов. Иноки были первыми основателями северной поморской беспоповщины. Монастырский элемент отразился на правилах поморского общежития. Самый характер северной местности, содействовавший распространению монастырей, не мог не отозваться на устройстве главной северной раскольничьей обители, имевшей сходство с монастырем не по одному названию. |
| Ил. 1. Михаил Юрьевич Орловский. Фото 2006 г. Ил. 2. Михаил Юрьевич Орловский. Фото 2007 г. Ил. 3. Заставка-рамка поморского орнамента (ранний тип) в февральском томе выговских Четьих Миней (ГИМ, Музейское II собрание, 87, л. 3) Ил. 4. Инициал поморского орнамента в февральском томе выговских Четьих Миней (ГИМ, Музейское II собр. 87, л. 3 об.) Ил. 5. «Выходные сведения» в февральском томе выговских Четьих Миней (ГИМ, Музейское II собрание, 87, л. 310) Ил. 6. Пример исправления в февральском томе выговских Четьих Миней (ГИМ, Музейское II собрание, 87, л. 193 об.) Ил. 7. Колонтитул, дописанный рукой Петра Прокопьева в апрельском томе Четьих Миней (ГИМ, Музейское II собр., 88, л. 505 об.) Ил. 8. Оглавление, выполненное рукой Петра Прокопьева для апрельского тома Четьих Миней (ГИМ, Музейское II собр., 88, л. 513) Кодикологические наблюдения над рукописями, прежде всего, указывают на то, что Четьи Минеи братьев Денисовых не были просто списаны с какого-то предшествующего оригинала, а являются итогом самостоятельной и поражающей своим масштабом работы выговских книжников. Иван Филиппов свидетельствовал, что главным движителем этого начинания был Пётр Прокопьев: он «вельми печашеся, збираше жития святых и списываше, и набираше во всех месяцах, чтоб собрать Минеи Четии» 1017 . Однако, надо полагать, этого первоначально собранного в Выговской пустыни материала было недостаточно. Пётр Прокопьев, как писал выговский историк, приказывал Андрею и Семёну Денисовым в их поездках «списывати и искати, и они списываше и искаше» 1018 . Лексинские писицы, согласно тому же источнику, переписывали уже выработанным полууставным почерком эти разнородные списки. Как мы знаем, выговцы получили возможность выезжать за пределы Обонежья после приписки общежительства к Олонецким заводам в 1703 г., особенно участились эти поездки после 1705 г., с началом неурожайных годов. Таким образом, уже в это время, т. е. в первое десятилетие XVIII в., братья Денисовы могли активно помогать Петру Прокопьеву в воплощении в жизнь его идеи. На длительность процесса составления Четьих Миней указывает и писцовая запись в февральском томе: «Собирася от различных книг многими времяны многотрудием и радением Даниила и Андрея, старейших того общежителства, паче же Симеоновым тщанием и уставщика Петра Прокопьева недостойнаго. Потрудившии же ся в начертании сея смиренней немощней руце девственных лиц...» 1019 . |
| Евфимий с ним не поладил и рассорился за то, что он скрывал от братии бывший с ним в Москве случай. Ссора дошла до того, что Евфимий написал на Адриана жалобу старцам московского согласия. Те приказали ему повиноваться Адриану, как настоятелю поморского согласия. Тогда огорченный Евфимий ушел со своей Ириной из поморского скита опять в Москву для личного объяснения со старцами преображенской общины. Наконец, когда и здесь не нашел согласия со своим мнением об Адриане, крайне огорчился и отправился с Ириной Федоровой в Ярославскую губернию. В это-то время, после всех страннических переходов, в душе Евфимия окончательно созрела мысль – начать в народе свое учение, устроить свою пропаганду странствующих наставников, основать новое согласие бегствующих, странников, бегунов. Он стал проповедовать, сначала в самом городе Ярославле, а потом и переходя из села в село, что со времени патриарха Никона и царя Алексея Михайловича зародился в великороссийской земли антихристов порядок, что Петр I есть главный, последний рог двурожного зверя, главный нововводитель антихристова порядка: ревизии душ, разделения людей на чины и сословия, неравномерного разделения земли между людьми и проч., что с 1742 года, со второй ревизии истинная христианская община сохранилась только в беглых от ревизии; что воинские и гражданские власти образы зверя, обладающие человеческими душами и т. д. «Бегство, странство, выводил отсюда Евфимий, – вот один спасенный путь от зверя-антихриста, от его властей, от всего его царства. Бежать и бежать остается христианам не только от всякой службы, от податей, от ревизской записи в список подданных антихриста, но и от отцов, матерей, братьев, сестер и сродников! Такие начала религиозно-политического отрицания, семена нового согласия, посеял Евфимий в городе Ярославле, в деревне Малышевой Ярославского уезда, и особенно в селе Сопелках, в четырех верстах от деревни Малышева. Таким образом положил начало пропаганды бегунов, приобрел несколько странствующих наставников, и сам, с крестьянкой Ириной Федоровой и с крестьянином Егором Егоровым, пошел показать на деле пример бегунства, странства. |
| Примерно половина из них являлись последователями Спасова согласия, остальные были поморцами; последние имели молельню. В 1891 г. в селе была построена единоверческая (см. Единоверие ) Никольская ц. Поморская молельня действовала в с. Мокшалей, где проживали 37 последователей поморского согласия. Более 30 поморцев проживали в с. Теньгушеве Темниковского у. (ныне Теньгушевского р-на), там также имелась молельня. В Ардатовском у. наиболее крупные общины поморцев были известны до 1917 г. в селах Собаченки (ныне с. Мичурино Чамзинского р-на) и Сайгуши (на территории совр. Чамзинского р-на, ныне не существует). Крупным центром старообрядчества было с. Покровск Наровчатского у. Пензенской губ. (ныне Ковылкинского р-на). К нач. XX в. большинство покровских старообрядцев присоединились к единоверию. Единоверческие приходы были основаны в кон. XIX в. в с. Буды (ныне Ковылкинского р-на) и в с. Мордовские Сыреси (ныне Атяшевского р-на). В каждом из этих сел проживали ок. 1 тыс. старообрядцев поморского и Спасова согласий. Большая община спасовцев существовала в с. Ичалки Лукояновского у. Нижегородской губ. (ныне Ичалковского р-на), действовала молельня. К 1900 г. старообрядчество было наиболее распространено в Саранском у. (821 чел.), также значительное число старообрядцев проживало в Ардатовском (629 чел.) и Темниковском (291 чел.) уездах. В Краснослободском и Инсарском уездах старообрядцев, по офиц. данным, не было. Новоспасское согласие (ответвление Спасова толка) к 1905 г. получило наибольшее распространение в с. Говорове Саранского у. (ныне Старошайговского р-на), а также в селах Б. Березники (ныне Большеберезниковского р-на), Пятина (ныне Ромодановского р-на) и Б. Ремезёнки. В 1923 г. Пензенский губ. отдел юстиции указывал на активизацию «старообрядческого сектантства» в крае и разрабатывал меры по борьбе с ним. В кон. 20-х гг. XX в. существование общин старообрядцев отмечалось властями в Чамзинском, Ромодановском, Старошайговском и Зубово-Полянском районах. Их молельни находились под наблюдением ОГПУ и вскоре были закрыты, после чего группы старообрядцев во главе с наставниками перешли на нелегальное положение. |
| Он учил, что все – одинаково равны; пастырей не должно быть: все получили одинакую хиротонию; исповедь также может существовать в смысле советничества, а не полновластия отпускать грехи. Он отвергал бытие антихриста; это – должен быть «зверь о многих головах и с преужасным хвостом». Проповедь Никифора Петрова действовала увлекательно. Уже прежде в головах некоторых поморцев отчасти бродило то, что Никифор облекал в учение, клонившееся к совершенному преобразованию в нравах и взглядах поморцев. «Лет за пятнадцать – пишет Любопытный – было в Москве у поморской церкви глупое и нечестивое мнение в рассеянности, токмо в некоторых глупых и развратных умах. Ныне же, по пущению Божию, всё то зломудрие соединилось и составило сих лжеумцев целое скопище». Против Никифора поднялся и стал писать Адриан Сергеев, наставник, пользовавшийся репутацией учёного мудреца, а за ним и Любопытный объявил письменную войну «лжеучителю», как они называли Никифора. Но Никифор не поддавался. Его кружок возрастал. Скочков и Адриан Сергеев, не довольствуясь обличительными словами, поражали его и сатирою; они – говорит Любопытный – написали разительные стихи против Никифора и издали под именем: «Модный старообрядец». Сергеев и его партия не сообщались с Никифором и его кружком, ни в богослужении, ни в трапезе, но Бабушкин снисходительно относился к Никифору, хотя и не приставал к нему открыто, и за то, в истории Любопытного по этому поводу получил название необразованного и суевера, титул, который очень щедро раздаёт своим противникам наш историк. Но федосеевская секта, по-прежнему, делилась. Эта секта, как уже было показано, началась в виде отколка от поморской, а от этого отколка начали отпадать части, образовавшие другие толки и секты. Наш историк указывал на филиппонов и странников, но нам известны из других источников ещё некоторые, напр. спасово согласие, онисимовцы, самокрещенцы и т. п., происшедшие также из федосеевщины. Филиппоны (иначе, филиповцы), по известиям нашего историка, в разных местах в свою очередь дробились и образовали этим дроблением особые толки, которые пытались сходиться и соглашаться между собою; иногда им это удавалось, но почти всегда они после опять расходились. |
| «На реце вавилонстей» из Поморского сборника духовных стихов. Л. 261. Кон. XIX в. (частное собрание) «На реце вавилонстей» из Поморского сборника духовных стихов. Л. 261. Кон. XIX в. (частное собрание) В сер. XVI в. в рукописной традиции из разных гимнографических источников сложился основной корпус нотированных покаянных стихов, составивший отдельный раздел певч. сборников. Он представлял собой подборку покаянных стихов из 8 подразделов, соответствующих числу гласов. Этот цикл, варьировавшийся по составу, к кон. XVI - нач. XVII в. обрел жанровую стабильность, определяемую заголовком: «Покаянны на осмь гласов, слезны и умиленны, чтобы душа пришла на покаяние избыти муки вечныя и внити в царство небесное». В кон. XVI - 1-й трети XVII в. в рукописях скриптория Строгановых (имеющих владельческие записи) появился новый корпус нотированных покаянных стихов. Если 1-й, исторически сложившийся корпус стихов, как в целом, так и в каждом отдельном тексте и напеве, имеет свою эволюцию, то 2-й возник одномоментно именно как осмогласный цикл покаянных песнопений, по-видимому авторского происхождения. Он посвящен различным сюжетам на покаянно-исповедальную тему, имеет выраженный лирический тон, личностную окраску переживания, развитые напевы мелизматического типа. Обе редакции покаянных стихов существовали порознь, а в 3-й четв. XVII в. были объединены в рукописи мон. Саввина Сторожевского мон-ря Александра Мезенца (РГАДА. Ф. 188. 947). Эта редакция мелоса и текста по сравнению с предшествующими редакциями покаянных стихов представляется наиболее репрезентативной в истории жанра. С кон. XVII в. Д. с. распространяются среди старообрядцев разных согласий, для к-рых они стали поэтическим воплощением их мировоззрения и истории - от взятия Соловецкого мон-ря в 1676 г. до тюремных заточений в 30-40-х гг. XX в. Покаянные стихи на 8 гласов в старообрядческой среде, где уже не было «грамотных петь по крюкам», выполняли дидактическую функцию: запоминая их, певцы овладевали литургическим пением. В поздних старообрядческих Д. с. соединялись и варьировались различные сюжеты покаянных стихов и Д. с. в фольклорной обработке. Старообрядцы сохранили в своей традиции мн. общерус. эпические стихи. Многочисленные записи Д. с., сделанные носителями традиции, в большинстве случаев старообрядцами, собраны в архивах России (РГБ, РНБ, БАН и др.) и датируются XVIII - кон. XX в. Фонозаписи, выполненные фольклористами, частично опубликованы, частично хранятся в рукописных архивах и фонотеках, напр. в Фонограмм-архиве Отдела народно-поэтического творчества ИРЛИ РАН, в архивах Московской, С.-Петербургской, Новосибирской консерваторий и др. В среде христиан РПЦ с кон. XVIII в. до наст. времени большее распространение получили т. н. новые стихи (канты, псальмы). Определение жанра: особенности поэтического и музыкального стилей |
| А. принадлежит неск. догматическо-полемических сочинений, свидетельствующих об обширной начитанности автора и его твердой поморской (выговской) позиции во внутристарообрядческой полемике посл. четв. XVIII в.: «О несогласии новых книг с древними», «Возражение на тетради, запрещающие записываться в число раскольников и платить двойной оклад», «Возражение на утверждение нынешних браков» (против допущения невенчанных браков, однако позже А. признал такой брак возможным и требовал только созыва собора для установления способов его совершения), «О времени и летах явления антихриста». А. приписывалось авторство обширного сб. «Щит веры», содержащего ответы беспоповцев на 382 вопроса, предложенных поповцами ветковского согласия (см. Ветка ) и касающихся еретической хиротонии; однако Н. И. Субботиным , издавшим 2-4-ю части этого сочинения, данная т. зр. подвергнута обоснованной критике. Соч.: О начале раздора федосеевым с Выгорецким общежительством и о причине того, чесо ради оный бысть// Попов Н. И. Материалы для истории беспоповщинских согласий в Москве, федосеевцев Преображенского кладбища и поморского монинского согласия. М., 1870. С. 21-33. Лит.: Любопытный П. Исторический словарь 86 раскольничьих отцов и учителей: Кат. П. Любопытного. Б. м., б. г. С. 85-87; Из кн. «Щит веры»: Вопросы и ответы о еретической хиротонии. М., 1891 (извлеч. из ж.: Братское слово. 1890 13-20); 1891 1-4)); Дружинин В. Г. Писания русских старообрядцев. СПб., 1912. С. 50-53, 463-464; Юхименко Е. М. Выговская старообрядческая пустынь: период возрождения (конец XVIII - начало XIX в.)//Русская литература и религия. Новосиб., 1997. С. 42-62; она же. Старообрядческая агиография конца XVIII в.//Герменевтика древнерус. литературы. М., 2000. Сб. 10. С. 563-615. Е. М. Юхименко Рубрики: Ключевые слова: ВЫШАТИН Михаил Иванович (1667 - 1732), старообрядец поморского согласия, церковно-общественный деятель, писатель, иконописец АВРААМИЙ (Венгерский Алексей Иванович; † 1702), инок, один из руководителей раннего урало-сибир. старообрядчества, писатель, владелец б-ки |
| Данная подборка по тематике текстов и их художественному оформлению тяготеет к широко распространенным в конце XVII–XVIII в. лицевым синодикам, которые, как известно, включали литературную часть с назидательными повестями, риторическими словами, а также отдельными гимнографическими текстами из заупокойных чинов, иногда заупокойные чины помещались целиком 230 . В нашей подборке стихов имеются иллюстрации к тем же сюжетам, что и в лицевых синодиках 231 . На Выгу был составлен также свой особый тип синодика – поморский Синодик 232 . Все сказанное свидетельствует, по нашему мнению, о попытке выговцев создать своеобразный «певческий синодик», в котором ритуальные тексты теряют свою первоначальную связь с конкретным чинопоследованием и выстраиваются согласно новой композиционной логике. При этом «певческий синодик», по сути, является новой подборкой покаянных стихов, так как здесь известные литургические тексты, выходя из богослужебного обихода, приобретают новое художественное осмысление. Но в отличие от средневековых подборок, организованных по системе осмогласия, тексты в выговской подборке расположены по тематическому принципу. Следует отметить, что для выговцев тематический принцип организации текстов в книгах вообще был весьма свойственен, в частности в сборниках духовных и покаянных стихов. Каждый из представленных в этом обзоре памятников собрания красноречиво свидетельствует о тщательном их отборе В.Г. Дружининым при формировании собственной коллекции. Очевидно, что в собирании музыкальных рукописей напрямую отразились научные интересы В.Г. Дружинина , поэтому здесь нет случайных рукописей и каждая обладает уникальными и весьма значимыми для истории культуры старообрядчества свойствами. 207 См.: Дружинин В.Г. К истории крестьянского искусства XVIII–XIX веков в Олонецкой губернии (художественное наследие Выгорецкой поморской обители)//Изв. АН СССР. Серия 6. Л., 1926. Вып. 15–17. С. 1479–1490; Дружинин В.Г. Несколько автографов писателей-старообрядцев/Изд. ОЛДП. Вып. 134. Пг., 1915; Дружинин В.Г. Писания русских старообрядцев. Перечень списков, составленный по печатным описаниям рукописных собраний. СПб., 1912; Дружинин В.Г. Поморские палеографы начала XVIII столетия. Пг., 1923; Дружинин В.Г. Поморский торжественник//Сборник статей, посвященных С.Ф. Платонову. СПб., 1911. С. 34–55; Дружинин В.Г. Словесные науки в Выговской поморской пустыни. СПб., 1911. |
|
|
