| Видев Иуда, предавши (предавший) Его (И. Христа), яко осудиша Его (что Христос осужден). Из этого нельзя заключить, что Иуда, предавая Христа, не ожидал, что предательство окончится осуждением Его на смерть, тем более, что Господь прямо и не один раз говорил о Своей близкой смерти ученикам, и притом смерти насильственной от властей иудейских. Вероятно, ослепленная и омраченная сребролюбием, совесть его, как скоро совершилось осуждение Господа, мгновенно проснулась, и пред нею предстал весь ужас его безумного поступка (Мих.). Раскаялся, т. е. сознал, какой тяжкий грех сделал он, предав своего Учителя и Господа. Но каково, же было его раскаяние? Ему следовало бы обратиться прямо к Богу со своим раскаянием, с мучениями своей совести, повергнуться пред Его беспредельным милосердием и излить свою душевную скорбь в молитве о помиловании и в слезах покаяния; потому что истинное раскаяние в злодеянии не может быть без молитвы и слез: и если нет этих проявлений покаяния, то простое пробуждение совести, мучение её бывает бесплодно и может окончиться самоубийством. Так и случилось с Иудою: у него не было молитвы и слез покаяния пред Богом, и он удавился (ст. 5). Каялся апостол Петр в своем отречении от Христа он плакал в чувстве искренннего раскаяния о своем грехе, плакал горько, и был помилован Богом. Горе и муки падшей и кающейся души убираются и облегчаются слезами покаяния и молитвы; душа умягчается и делаете способнее плакать и молиться. И милосердие Божие, касаясь больной души Своею благодатию, полагает начало внутреннего мира, примирения с совестию (Воскр. Чт.) Иуда, вместо Бога, обратился с своими чувствами раскаяния, с мучениями своей совести, к архиереям, которые подкупали его на зло возврати (возвратил) тридесять сребренники архиереем и старцем (первосвященникам и старейшинам), глаголя (говоря): согреших (я согрешил), предав кровь неповинную, т. е. предал на пролитие крови, на смерть невинного человека. «Это признание Иуды пред иудейскими начальниками, конечно, умножает вину как предателя, так и начальников, первого потому, что он раскаялся, но уже поздно, а вторых потому, что они, тогда, как могли раскаяться и переменить свои мысли, не сделали этого». Они же реши (сказали): что есть нам (что нам до того)? Ты узриши (смотри сам), т. е. отнеслись с презрением и равнодушием к раскаянию Иуды. «Что нам за дело до тебя, до твоих чувств, до твоего положения и до невинности Иисуса? Сам смотри, что выйдет из твоего поступка», как бы так сказали первосвященники Иуде. «Это холодное и даже насмешливое отношение к страшному душевному состоянию Иуды и к свидетельству о невинности Господа Иисуса, замечает еписк. Михаил, показывает крайне нравственное загрубение и нераскаянность врагов Господа». |
| Глава 5. История источников церковного права на востоке после разделения восточной и западной церквей § 80. Императорские законы, как источник церковного права 828 Теократический первосвященнический характер императорской власти, задатки которого обнаружились уже при первых христианских императорах, с течением времени проявился весьма наглядно в усвоении императором внешних знаков и принадлежностей архиерейского сана. В религиозных процессиях, который совершались императорами по большим праздникам, при царских выходах в софийский храм, императоры имели на себе облачение, подобное архиерейскому (митра, саккос, омофор), благословляли народ в качестве наместников Бога на земле и принимали даже некоторое активное участие в богослужении 829 . По свидетельству Никиты Акомината, императоры считали для себя невыносимой обидой, если их не признавали людьми богоподобными по образу, героями по силе, богомудрыми как Соломон, богодухновенными руководителями, вернейшим правилом из правил, одним словом непогрешимыми судьями дел божеских и человеческих, установителями догматов и судьями, наказывающими тех, кто не соглашается с ними 830 . По свидетельству других византийских писателей 831 , император Никифор Фока обратился к епископам с указом, которым определялось, что все церковные дела подлежат императорскому одобрению или неодобрению. Дмитрий Хоматин, архиепископ болгарский, исключая из компетенции царской власти область священнодействия, говорит, что, за исключением этой области, все остальные прерогативы церковной власти представляет собою император, причем предполагается, что император действует законно и канонически 832 . Это последнее предположение, как необходимое, высказывалось и самими императорами, даже такими, которыми на самом деле издавались законы, в большей или меньшей степени, отступавшие от канонов 833 . Однако с другой стороны, высказывалось и то, что цари, по данной им власти свыше (κατ τν δεδομνην τος βασιλεσιν νωθεν κυριτητα), могут допускать исключения из всякого правила, гражданского или церковного, ибо тот, кому поручено Богом управление миром, стоит выше законов своих подданных 834 . |
| Исполняя закон Ветхозаветного общественного Богослужения ( Исх.23:17 ) и творя волю пославшего Его Отца, Иисус Христос во дни Своей земной жизни ходил на праздник Ветхозаветной Пасхи в Иерусалим. Четыре Пасхи объемлют время Евангельской спасительной проповеди, которую начал Он после крещения Своего и продолжал до Своего вознесения, Так Иисус Христос шёл в Иерусалим и на праздник последней Своей Пасхи, несмотря на то, что Божественная слава учения и чудес Его, распространившаяся уже повсюду в земле обетованной, сильно вооружила против Него завистливых старейшин Иудейских, которые давно замышляли и старались предать Его смерти. Последнее путешествие Иисуса и Христа на Пасху ещё более явило и увеличило Его Божественную славу, а равно усилило зависть и ненависть к Нему книжников. Первое событие при этом путешествии, особенно прославившее Господа и умножившее против Него злобу синедриона Иудейского, было воскрешение Лазаря четверодневного, совершенное Господом при стечении многочисленного народа и обратившее многих к вере во Иисуса Христа ( Ин.11:45 ). Лазарь был Еврей и фарисей, сын Симона фарисея ( Мф.26:6 ), родом из Вифании. Господь часто во дни Своей земной жизни заходил в дом Лазаря, которого с сёстрами его Он любил и называл другом Своим ( Ин.11:3,5,11 ). Господь допустил его умереть, да прославится Сын Божий и да веруют Его ученики ( Ин.11:4,15 ). Услышав о воскрешении Лазаря, Иудейские первосвященники и старейшины говорили о Иисусе Христе: что сотворим; яко Человек Сей многа знамения творит. Аще оставим Его тако, вси уверуют в Него: и приидут Римляне и возмут место и язык наш ( Ин.11:47–48 ). Архиерей Каиафа дал синедриону совет, послуживший пророчеством о спасительной силе крестной смерти Иисуса Христа: вы не весте ничесоже: ни помышляете, яко уне есть нам, да един человек умрет за люди, а не весь язык погибнет ( Ин.11:49–50 ). С того дня положили непременно убить Иисуса Христа, обнародовав повеление взять Его, где только увидят ( Ин.11:53 ). Воскрешение Лазаря так озлобило книжников и первосвященников, что они решили убить не только Воскресителя, но и воскрешённого ( Ин.12:10 ). Лазарь удалился на остров Кипр, где впоследствии он поставлен был от Апостолов епископом, Богоматерь даровала ему омофор, сделанный Её руками. Жил Лазарь по воскрешении 30 лет и хранил строгое воздержание. Вторично преставился он в Кипре. В IX веке Византийский император Лев Философ перенёс мощи праведного Лазаря из Кипра в Константинополь. |
| Итак, Понтий Пилат соглашается исполнить преступное решение иудейского народа. Поставленный быть блюстителем неприкосновенности закона, он сам совершает беззаконие. Варавву, злодея, который должен быть наказан, он отпускает на свободу, а безгрешного Сына Человеческого, – Того, кто никогда не отступал от истины и не делал ничего, кроме добра, – осуждает на крестную смерть. И это вопиющее нарушение правды Понтий Пилат совершил не по неведению, не по ошибке, свойственной человеку, а вполне сознательно, с очевидной и определённой целью. В уничиженном Узнике, в безмолвии предстоящем судилищу, он не находит никакой вины. Он прямо заявляет народу: «аз ни единыя вины обретаю в Нем» ( Ин 18:38 ). Из неистовых воплей толпы, подстрекаемой первосвященниками, из того усердия, с каким изобретается явная клевета на безмолвного Узника, Пилат убеждается, что этот Узник есть жертва зависти архиереев и книжников. «Ведяше бо», говорит евангелист, «яко зависти ради предаша Его» ( Мк. 15:10 ). И голос совести, и законы отеческие, и законы той страны, которой управлял Пилат, повелевали ему отпустить невинного. И Пилат, действительно, не решается по первому требованию толпы осудить Иисуса Христа. «Искаше Пилат пустити Его» ( Ин. 19:12 ). Но вот в толпе раздается имя кесаря. Истощившиеся в изобретении клеветы, видя, что клевета не достигает своей цели, первосвященники думают устрашить Пилата именем кесаря и тем побудить его к осуждению невинного. «Аще Сего пустиши», кричит по их наущению толпа, «неси друг кесарев» ( Ин. 19:12 )! Если ты пустишь Его, мы сделаем все, чтобы поколебать твою дружбу с кесарем! И коварный расчет оказывается верным. Не дав себе даже времени хорошенько поразмыслить о том, что выйдет из угрожающих криков толпы, каким образом, отпустив невинного и сохранив закон, можно потерять дружбу кесареву, Пилат старается скорее оградить эту дружбу. Он спешит скорее заслужить одобрение тех, которые угрожают ее поколебать и для этого соглашается исполнить преступное решение беззаконного соборища. |
| Не только ум человеческий, но и ангельский не может постигнуть и изъяснить всю несказанную любовь к роду человеческому, какой возлюбил Свое создание Единородный Сын Божий, Господь наш Иисус Христос. По любви Своей к нам, грешным, Он восприял нашу плоть и кровь, соделался истинным Человеком, пострадал и умер за нас; но этого мало было для Его Божественной любви. Он восхотел и нас соделать причастниками Своего Божества, нас, тленных, смертных, нечистых, – очистить, обновить, соделать безсмертными, преискренне соединить с Собою, – обожить человека, и это соделывает Он в Святейшем Таинстве Божественного Причащения Пречистаго Тела и честныя Крови Своей. Отходя на Свою спасительную страсть, Он приходит с учениками Своими в Сионскую горницу и говорит: «очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания» ( Лк. 22:15 ). «Ветхозаветной ли пасхи так сильно желает Он? Но она до сих пор была обыкновенна, так как совершалась ежегодно, а отныне должна была совершенно прекратиться, когда преобразование должно уступить место прообразуемой истине. Итак, нет сомнения, что Он пламенно желает Пасхи Новозаветной, в которой Сам Себя приносит в жертву, Сам Себя предлагает в пищу. Желанием, говорит, желанием любви и милосердия «желал Я есть с вами сию пасху» , потому что в ней запечатлевается вся Моя к вам любовь, и вся ваша истинная жизнь и блаженство» (Филарет, митр. Московский). Потому и ветхозаветной пасхи возжелал Он вкусить, что это была последняя пасха законная, преобразовательная, с празднованием которой Господь благоволил соединить учреждение Своей истинной, новоблагодатной Пасхи в великом Таинстве Причащения. «Для чего, – говорит святитель Златоуст, – Христос совершал это Таинство во время пасхи? Для того, чтобы ты из всего познал, что Он есть Законодатель Ветхого Завета, и что написанное в этом Завете служит прообразованием Новозаветных событий». «Являя в Себе Архиерея великого, прошедшего небеса, Первосвященника не по чину Аарона, а по чину Мелхиседека, Он, по выражению церковной песни, священнодействовал Сам Себя и, как истинная Пасха для верующих, за которых хотел умереть, Сам Себя приносил в жертву, предваряя событие». |
| Предисловие Беспримерный во всемирной истории суд над Иисусом иллюстрирует все Евангелие Христа и отношение всех классов Еврейского общества и всех народов земли к учению и личности Христа. В этом суде перед нами выступают лицом к лицу Божественная правда, любовь и милосердие во Христе с человеческой неправдой, ненавистью и жестоким озлоблением судей. Здесь разворачивается перед нашим взором непримиримая борьба истины с ложью, правды с клеветой, любви с ненавистью, милосердия с жестокостью, смирения и кротости с гордостью и презрением, чистоты и святости с мерзостью человеческого греха. Посланник Неба стоит перед извергами ада, Спаситель мира – перед человеконенавистничеством врага, разрушающего вечное спасение человека, – одним словом, Царство Христа сталкивается в решительной борьбе с царством сатаны, в лице убийц Христа. В этом суде, как в гипнотическом каком-то сне, целой вереницей проходит перед нами нескончаемый ряд мировых типов, доселе живых и никогда не умирающих на грешной земле. Это – Иуды, первосвященники Анны и Каиафы, слуги и дворня архиереев, вооруженные стражи и судьи Синедриона, безбожные саддукеи и лицемерно-благочестивые фарисеи, ученые книжники, гордые своим пустым знанием, и надутые своей властью князья-старейшины народа. Мы видим и слышим здесь наглые лжесвидетельства клеветников, их грубые издевательства и тонкие глумления над Христом, ядовитые остроты, кощунственные насмешки и богохульные ругательства над Богочеловеком. Перед нами разворачивается какая-то дикая оргия выходцев из ада. И среди них очутились смущенные апостолы, страдающие за Христа. А там пробуждаются толпы народа, доселе преданного Христу, но теперь восставшего против Христа и неистово требующего смерти Христа. Суд Пилата и Ирода, поругания и бичевания на дворе Пилата, крестный путь на Голгофу, плачущие женщины и утешения Христа в такие минуты, – все это представляет какой-то волшебный калейдоскоп, где все смешалось, перепуталось, где люди беснуются, шумят, неистово требуют, не зная чего. Все это покрывает землю каким-то непроницаемым мраком, где люди безумствуют в своей слепоте, сами не сознавая того. И в этом мраке не видно Бога, а действует одна только, «власть тьмы» ( Лк. 22:53 ). Здесь, в словах Христа, – разъяснение всей картины. |
| прот. Николай Соколов Скачать epub pdf Лекция 21. Отказ израильтян от богоправления (теократии). Первая Книга Царств Св. Писание свидетельствует так: «Когда же состарился Самуил, то поставил сыновей своих судиями над Израилем. Имя старшему сыну его Иоиль, а имя второму сыну его Авия; они были судьями в Вирсавии. Но сыновья его не ходили путями его, а уклонились в корысть, и брали подарки, и судили превратно. И собрались все старейшины Израиля и пришли к Самуилу в Раму, и сказали ему: вот ты состарился, а сыновья твои не ходят путями твоими; итак поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов.» ( 1Цар. 8:1–5 ) Таким образом, видя недостоинство служителей, видя их развращенность, народ начинает путать две совершенно разные вещи: Божественное установление и дурное исполнение священных обязанностей. С израильским народом происходит то же, с духовной точки зрения, что происходит и с человеком, пришедшим в православный храм и увидевшим, к примеру, злую бабушку у подсвечника или нетрезвого священника. Этот человек говорит, что он не пойдет более сюда, потому что он видит недостойных служителей. И вот израильтяне, видя недостойное поведение Иоиля и Авии, отказываются от величайшего блага, данного им Богом, отказываются от богоправления, от теократии. Следует сказать несколько слов о том, почему так случилось: почему Иоиль и Авия не смогли достойно понести того служения, которое было вверено им. Во-первых, Иоиль и Авия не получили никакого поставления на свое служение. Они были просто помощниками Самуила и только вследствие наступившей немощи, Самуил не мог исполнять в полном объеме то служение, которое исполнял в более молодые годы, хотя титул судьи он продолжал носить и оставался судьей Израиля. Нечто подобное на первый взгляд мы наблюдали в случае Офнии и Финееса, сыновей первосвященника Илия. Но там их недостоинство, их кощунство было связано с тем, что Илий, по мягкосердечию своему, не проявлял должной власти, где должен был ее проявить, власти отцовской и власти архиерейской. |
| Ф.И. Мищенко VI. Второй ответ синедриону (5:29–32) Время события Вскоре Апостолы подверглись новому преследованию со стороны саддукеев и должны были вторично выступить с словом ответа пред синедрионом. По положеннию рассказа в книге и по всему ходу повествования видно, что второй допрос последовал вскоре после первого. Гонителями Апостолов являются те же саддукеи во главе с первосвященником, «архиереями» и «воеводой» церковным (5:11, 24, 27 ср. 4:1); члены синедриона говорят о первом допросе, как о событии не столь давнем: «не запретили ли мы вам накрепко учить о имени сем, и вот вы наполнили Иерусалим учением вашим» (5:28); Апостолы проповедывали с большим дерзновением и успехом, а потому и привлечение их к суду за нарушение первого запрещения, надо думать, не заставило себя долго ждать. Проповедь Апостолов «наполнила весь Иерусалим, но за пределы Иерусалима, с словом благовестия они, повидимому, ещё не выступали (ср. ст. 16). Все учёные единогласно признают, что повествование 5-й главы относится, если не к первому, то к самым первым годам апостольской истории. Но в то же время очень многие учёные, даже не рационалистического направления, касаясь вопроса о времени события, отмечают в повествовании св. Луки о втором допросе Апостолов в синедрионе весьма крупный анахронизм. Член синедриона Гамалиил упоминает о восстании Февды (ст. 36), а восстание это, согласно обстоятельным указаниям Иосифа Флавия (Antiq. ХХ, 5:1–2), было при императоре Клавдии, в проконсульство Куспия Фада, следовательно, никак не раньше 44 года. Даже экзегеты, признающие высокий исторический авторитет кн. Деяний, допускают в данном случае возможность хронологической ошибки 561 . Но нам кажется, данный случай принадлежит к числу таких, где признание хронологической ошибки должно бросать густую тень на весь авторитет кн. Деяний вообще, и, наоборот, признание этого авторитета необходимо обязывает считать и сообщение о Февде достоверным. Если Деписатель представляет Гамалиила произносящим речь о таких событиях, которые были спустя 19 лет после речи, то ясно, что вопрос здесь идёт не только о хронологической ошибке. |
| Фарисеи, не удовлетворяясь теми чудесами, которые совершал Господь, требовали от Него особенного чуда: «знамения с неба» ( Мк. 8, 11 ). Требование такого знамения, сообразно с каким-то странным понятием о знамениях и чудесах, повторялось не раз, как и Господь засвидетельствовал: «род сей требует знамения» ( Мк. 8, 12 ). В требовании фарисеев принимали участие саддукеи, столь отличавшиеся верованием своим от фарисеев (см. Мф. 16, 1 ). Желание знамения с неба выражалось иногда и народом. Так, после чудесного умножения пяти хлебов и насыщения ими многолюдного собрания, в котором было пять тысяч мужей, за исключением жен и детей, очевидцы этого чуда, участники этой трапезы, говорили Господу: «какое же Ты дашь знамение, чтобы мы увидели и поверили Тебе?.. Отцы наши ели манну в пустыне, как написано: хлеб с неба дал им есть» ( Ин. 6, 30–31 ). Для них показалось недостаточным дивное размножение хлебов в руках Спасителя: оно совершилось в тишине, со святым смирением, которым были проникнуты все действия Богочеловека, а им нужно было зрелище, им нужен был эффект. Им нужно было, чтобы небо покрылось густыми облаками, чтобы возгремел гром и засверкала молния, чтобы хлебы попадали из воздуха. Такой же характер имело требование чуда от Богочеловека иудейскими архиереями и народными начальниками, когда Богочеловек благоволил быть вознесенным на Крест. «Подобно и первосвященники,» – повествует Евангелие, – «с книжниками и старейшинами и фарисеями, насмехаясь, говорили: других спасал, а Себя Самого не может спасти: если Он Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него» ( Мф. 27, 41–42 ). Они признают чудеса, совершенные Господом, чудесами и вместе насмехаются над ними, насмехаясь, отвергают их, отвергая чудеса, дарованные милосердием Божиим, требуют чуда по своему сочинению и усмотрению, чуда, которым, если бы оно совершилось, уничтожилась бы цель пришествия на землю Богочеловека, не последовало бы искупления человеков. Между желавшими видеть от Господа чудо, которым намеревалось потешиться легкомыслие, любопытство, безрассудство, является и Ирод (см. Лк. 23, 8 ). Этому нужно было знамение для приятного препровождения времени; не получив желаемого, он осыпал Господа насмешками, тем и доставил себе минуту развлечения. Что значит – общее требование чудес от Богочеловека, высказанное людьми столько разнообразного направления, требование, соединенное с пренебрежением поразительных чудес, соделанных Богочеловеком? Такое требование – выражение понятий плотского мудрования о чудесах. |
| Цель этого допроса поставить Иисуса Христа в затруднение и уловить в словах. Они были уверены, что Господь в оправдание Своих действий укажет им на Свои права, объявит Себя Мессией – Христом, а тогда уже им нетрудно будет обвинить Его перед римским правительством. Все было обдумано очень хитро и в то же время благовидно и законно. По общему мнению, синедрион имел право испытывать пророков и судить об их достоинстве. Вопрос ставился прямо, открыто, перед всем народом; Учитель мог так же открыто доказывать и Свое Божественное звание, если Он может это доказать. Избраны были из членов синедриона почетнейшие священники, которых евангелист называет даже архиереями, потому, вероятно, что они стояли во главе той или другой «чреды» священников, а также народные старейшины и ученые книжники ( Лк. 1:5 ). Без сомнения, это посольство обратило на себя всеобщее внимание народа, наполнявшего все притворы храма, и толпы почтительно расступились, давая дорогу столь важным членам синедриона... В лице этих избранников являлся перед Господом не только синедрион, но и весь народ Иудейский. Самые ученики Господа не могли равнодушно отнестись к этому посольству: они, конечно, желали, чтобы члены синедриона признали их Божественного Учителя за Мессию так же, как признали и они, Его ученики. Тогда исчезла бы всякая опасность со стороны синедриона как для Господа, так и для Его последователей. И вот, на другой день после торжественного входа Господа в Иерусалим, КОГДА ПРИШЕЛ ОН , Иисус Христос, В ХРАМ , в один из обширных притворов храма, где всегда собиралось множество народа, И УЧИЛ , с важностью и сознанием своего достоинства подошли, ПРИСТУПИЛИ К НЕМУ , прерывая Его беседу с народом, эти ПЕРВОСВЯЩЕННИКИ , представители верховного иудейского судилища, И СТАРЕЙШИНЫ НАРОДА с учеными книжниками И СКАЗАЛИ , обращаясь к Иисусу Христу со строгим допросом, как начальники: синедрион желает, по своему долгу, знать: КАКОЮ ВЛАСТЬЮ , Божеской или человеческой, ТЫ ЭТО ДЕЛАЕШЬ? Вот Ты принимаешь от народа название Сыном Давидовым, входишь по-царски в Иерусалим, изгоняешь, без нашего ведома, из храма торжников, которым мы не запрещали торговать в этих притворах, – всенародно здесь учишь без нашего дозволения... И КТО ТЕБЕ ДАЛ ТАКУЮ ВЛАСТЬ? От Бога ли прямо Ты получил ее, или Тебя на это уполномочил кто-либо другой, имеющий общение с Богом, подобно тому, как Иеремия давал полномочия своему ученику Варуху? ( Иер. 36:4–6; 43:2–3; 45:1–4 ). Тогда скажи, – кто же этот избранник Божий? Мы, синедрион, должны знать это. Такая точность и раздельность вопроса показывала, что ученые книжники долго обдумывали свой вопрос. |
|
|
