| А. В. Назаренко Почитание Мощи В. и А. в XVII - 1-й пол. XVIII в. почивали под спудом в Успенском соборе в Ржеве, над ними была устроена деревянная резная позолоченная гробница и сень с иконостасом, возведенная в 1716 г. на средства Л. И. Челищева. На гробнице находилась икона с изображением В. и А.- вклад ржевского воеводы стольника С. Ф. Обернибесова. В связи с розыском о церковных нестроениях в Ржеве (входившей в сер. XVIII в. в Тверскую епархию), к-рый был предпринят по указу имп. Анны Иоанновны , Тверской и Кашинский архиеп. Митрофан (Слотвинский) в 1745 г. провел расследование о праздновании памяти В. и А. О результатах расследования архиерей писал: «А с которого году, и с чего, и кем то воспоминание и празнество начато, и под тою ли гробницею оный князь и княгиня погребены, и чудеса и исцеления от них кому какие были ль, о том при следствии онаго собора протопоп и протчия священнослужители показали, что не знают, и никакой летописи и записок не явилось». При вскрытии гробницы В. и А. на глубине ок. 4, 5 м обнаружился покрытый каменной и дубовой досками сруб, в к-ром находились 2 дубовых гроба. Однако, как сказано в материалах следствия, «никаких мощей не сыскано», а только «кости гнилые... истленные». Архиерей запретил церковное празднование В. и А., гробницу разобрали. По-видимому, почитание В. и А. сохранялось в Ржеве, несмотря на деканонизацию. Известен список службы В. и А. 50-60-х гг. XIX в. (ГИМ. Барс. 1269, написан на бумаге 70-х гг. XVIII в.), текст копирует службу благоверным кн. Петру и кнг. Февронии Муромским (имена изменены). В. и А. почитались также в старообрядческой среде. В нач. XX в. по В. и А. в Ржеве еще служились панихиды, однако архиеп. Димитрий (Самбикин) включил их имена в «Алфавитный указатель местночтимых святых Тверского края». Церковное празднование В. и А. возобновлено после включения их в Собор Тверских святых, празднование к-рому было установлено в 1979 г. по инициативе Калининского и Кашинского архиеп. Алексия (Коноплёва) . Ист.: НПЛ (по указат.); ПСРЛ. Т. 1-2, 4. Вып. 1 (по указат.). Т. 25. С. 11-112; Heinrichs Livländische Chronik/Hrsg. L Arbusow, A. Bauer. Hannover, 1955. Cap. XVI, 2; XVII 4, 6; XX 3, 7-8; XXI 2; XXII 4; Матузова В. К. , Назарова Е. Л. Крестоносцы и Русь (кон. XII в.- 1270 г.): Тексты, пер., коммент. М., 2002 (по указ.); Голубинский. Канонизация святых. С. 454-459. |
| В 1834 г. место погребения П., находившееся на правой стороне подклета Никольской ц., представляло собой «гробный растреснувшийся и обращающийся в песок камень, над коим сделан небольшой деревянный, несколько возвышенный обруб, покрытый парчовым покрывалом» (Там же. Л. 2). Кроме того, около Покровской ц. были найдены остатки колодца, выкопанного «по преданию предков самим оным иеромонахом Пафнутием»; при возобновлении этого колодца в нем был «найден медный крест, в дереви врезан на самом дне», к-рый после извлечения покрыли серебром и позолотой (ЦАНО. Ф. 2013. Оп. 602. Д. 1845. Л. 58). Крест хранился в Никольской ц., в наст. время его местонахождение неизвестно. Паломники ради исцеления от болезней служили панихиды у гроба П., а также пили воду из колодца святого, смешанную «с песком от его надгробия» (ЦАНО. Ф. 2. Оп. 6. Д. 158. Л. 6 об.; Ф. 2013. Оп. 602. Д. 1845. Л. 58 об., 59). Панихиды совершались вплоть до 20-х гг. XX в. (Жизнеописания. 2015. С. 328). По благословению еп. Амвросия в Никольской ц. была заведена книга для записи чудес по молитвам П. (ЦАНО. Ф. 2. Оп. 6. Д. 158. Л. 6 об.; Ф. 2013. Оп. 602. Д. 1845. Л. 58). Сохранился лишь краткий «Реестр видевшим сновидения и получившим исцеления людям» (ЦАНО. Ф. 2013. Оп. 602. Д. 1845. Л. 58 об.- 59 об.). В нем описаны 11 чудес, зафиксированных с окт. 1833 по февр. 1839 г. В основном это исцеления жителей Балахны, Н. Новгорода, крестьян Нижегородской и Костромской губерний от душевных болезней: «черной тоски», «злобы» и «кликоты». Запись в «Реестре...» от 1 окт. 1833 г. зафиксировала чудесное явление П. во сне смотрителю Балахнинского уч-ща титулярному советнику П. П. Павловскому, во время к-рого святой указал точное местоположение своей могилы на сев. стороне подклета Никольской ц. Согласно описанию Павловского, П. предстал ему монахом в возрасте ок. 50 лет, одетым в рясу, клобук, с четками в руках. В Синодике Троицкой кладбищенской ц. Балахны, составленном в 60-х гг. XIX в.- 1907 г. (ныне хранится в фондах Балахнинского музейного историко-художественного комплекса: БРМ-3153/ПИ-82), встречается более 70 семейных поминаний, в начало которых жители Балахны и Н. Новгорода вписывали «иеромонаха Пафнутия» (очень часто вместе с именем «иеромонаха Серафима», т. е. прп. Серафима Саровского). |
| В 1299 г. Д. был призван папой Бонифацием VIII в Рим для росписи ц. Сан-Джованни ин Латерано, где он выполнил фреску «Бонифаций VIII объявляет Юбилей» (сохр. частично). 1300 г. датируют фрагментарно сохранившуюся мозаику «Христос, шествующий по водам» (Navicella) для атриума раннехрист. собора св. Петра (Рим, Ватиканские гроты), изображающую Христа и ладью со святыми - символ спасительной миссии Церкви. Ч. Ньюди датирует мозаику более поздним временем - 1312-1313 гг. ( Gnudi). Шедевром Д. являются фрески Капеллы дельи Скровеньи (Капеллы дель Арена) в Падуе, выполненные между 1304 и 1310 гг. по заказу Энрико Скровеньи,- уникальный по целостности художественный ансамбль, включающий более 70 сцен из цикла земной жизни Христа и Богоматери. Помимо художественных достоинств (мастерства в передаче пространственной глубины за счет чередования планов, пластической определенности объемов, выразительности фигурных групп, тонкого колорита) фрески обладают чертами эпической драмы, созданной для возвышения, поучения и предостережения. Жизнь и Страдания Христа представлены в них как нравственный пример, а Христос - как идеальное воплощение всепобеждающей силы любви и добра. В Падуе Д. участвовал в украшении ц. Сант-Антонио и расписывал Палаццо делла Раджоне (фрески не сохр.). Ок. 1310 г. он написал для ц. Оньиссанти (Всех святых) во Флоренции большой алтарный образ «Мадонна на троне» (Галерея Уффици, Флоренция), стилистически близкий к фрескам Капеллы дельи Скровеньи. Распространению влияния искусства Д. в поздний период способствовали многочисленные заказы из Флоренции, Римини, Милана, Неаполя. Особое место среди произведений этого времени занимают фрески Капеллы Барди и Капеллы Перуцци во францисканской ц. Санта-Кроче во Флоренции, оказавшие большое влияние на формирование местной художественной школы, в т. ч. на творчество Мазаччо и Микеланджело . Росписи Капеллы Перуцци посвящены ап. Иоанну Богослову и св. Иоанну Крестителю, более поздние фрески Капеллы Барди - истории св. Франциска. Проработка архитектурных фонов позволяет выявить глубину пространства, акцентированная светотеневая моделировка форм и смягчение контуров придают убедительности фигурам, отмеченным естественностью поз и свободой движений, портретностью лиц. В сценах из Жития св. Франциска Д. достиг искренности переживания и эмоциональной достоверности рассказа. |
| В 1673 г. Орёл и вместе с ним Богоявленский мон-рь сгорели во время пожара. В отчетах воеводы упоминается выгоревшее «святилище Божие» (АИ. 1842. Т. 4. С. 470). Разрушения были столь значительны, что жители обратились к царю Алексею Михайловичу с челобитной о перенесении города на Взвозную гору. Однако к тому времени, когда разрешение было получено, орляне успели отстроиться на пепелище. В 1674 г. мон-рь получил 150 четв. пашенной земли «вниз по Оке» и 12 дес. сенокосной земли. В 1676 г. настоятель иером. Евфимий с братией обратился к патриарху Московскому и всея Руси Иоакиму (Савёлову) с просьбой о сооружении на старом монастырском погосте Каменный Верх деревянной ц. Успения Пресв. Богородицы для крестьян, к-рые не могли посещать городские храмы из-за разливов реки ( Пясецкий. 1899. С. 6). Евфимию было отказано, но в 1678 г. в писцовой книге г. Орла и Орловского у. уже имеются сведения о существовании на Взвозной горе Успенской пуст. с деревянной ц. Успения Пресв. Богородицы с приделом апостолов Петра и Павла, а также и дворов, положивших начало подмонастырской слободе (РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Д. 10049. Л. 21 об.- 23). В писцовой книге 1685-1686 гг. упоминаются 25 тяглых людей, приписанных к пустыни. Келий еще не было, и монахи из братии мон-ря, проживавшие в пещерах на берегу р. Оки, подвергались нападениям разбойников. В синодике значилось неск. имен схимников и монахов, убиенных «лихими людьми» ( Пясецкий. 1884. C. 487-489). После пожара (ок. 1680) игум. Евфимий с братией переехал в Успенскую пуст. и восстановил Богоявленскую обитель, отстроив собор в камне - ныне старейшая сохранившаяся каменная постройка в Орле. Массивный Богоявленский собор, заложенный в кон. 70-х - нач. 80-х гг. XVII в., находится на берегу р. Орлик, недалеко от впадения в р. Оку, и является доминантой центра города. Построен по типу восьмерик на четверике в стиле нарышкинского барокко. Отмечается высокое качество белокаменной резьбы, связанной со столичными традициями. Кирпичные стены, выкрашенные в «алый» цвет, были украшены резными белокаменными деталями ( Неделин. 2001. С. 164). В XIX в. храм был перестроен в стиле классицизма; лишь восьмерик с 8-гранным фонарем напоминает о формах нарышкинского барокко. Колокольня (более 30 м) первоначально стояла отдельно, в 1837 г. ее объединили с храмом, перестроив среднюю апсиду и дополнив приделами. На рубеже XIX и XX вв. верхние ярусы колокольни были разобраны; в нач. XXI в. ее воссоздали. Еще в 1678 г. воевода П. М. Скрябин пожаловал игум. Евфимию пустырь недалеко от места, где стояла сгоревшая в 1673 г. проезжая Пятницкая башня, «против мосту, что ездят через Оку-реку». Игумен с братией построил здесь каменную часовню (зафиксирована на чертеже г. Орла 1728 г. и снесена, вероятно, в кон. XVIII в. в связи с перестройкой города по регулярному плану; см.: Там же. 2001. С. 165). |
| В янв. 1861 г. сестры избрали настоятельницей казначею Смарагду (Урсул), архиеп. Черниговский и Нежинский Филарет (Гумилевский) возвел ее в сан игумении. Благодаря ей в 1863 г. при мон-ре в отдельном 2-этажном доме было открыто уч-ще для девочек, основана больница на 12 кроватей, при к-рой проживали 6 послушниц под надзором рясофорной инокини. Для лечения больных приглашали доктора. За оградой игум. Смарагда устроила странноприимный дом для паломников (от 20 до 100 чел. в день). В том же году была основана иконописная школа, в к-рой к 70-м гг. XIX в. занимались 12 учениц, и устроены мастерские резчиков по дереву. С 1868 г. мон-рь принимал заказы по изготовлению икон для соседних церквей. Были написаны образа для иконостаса Вознесенского храма в мест. Нов. Басань (ныне село), в 1870 г.- для Богородице-Рождественской ц. в Монастырище, для Елецкого черниговского в честь Успения Пресвятой Богородицы монастыря . Одновременно с иконописной мастерской существовала и иконостасная мастерская, где обучались 15 послушниц. В Н. В. м. изготавливали и золотошвейные изделия, в т. ч. для черниговского Елецкого мон-ря и киевской Илиинской ц., а также «исправляли ризницу» Черниговского архиерейского дома. В 1864 г. обитель получила 80 дес. земли, на которой было устроено кладбище с каменной ц. в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» (1869) и сооружены деревянные кельи для сестер, трудившихся на огородах. Во время русско-турецкой войны (1877-1878) в здании монастырского училища, существовавшего ранее в Н. В. м., игум. Смарагда устроила госпиталь для раненых солдат и офицеров. В 1896-1900 гг. обитель возглавляла подвижница игум. Архелая (Дашкевич), переписывавшаяся со св. прав. прот. Иоанном Кронштадтским (Сергиевым). В 1898 г. имп. св. Николай II Александрович наградил ее золотым наперсным крестом. К нач. XX в. на территории Н. В. м., в к-ром проживали ок. 200 насельниц, был построен 3-этажный келейный корпус с домовой ц. в честь Покрова Пресв. Богородицы с приделом свт. Николая Чудотворца. Монастырь владел 211 дес. земли, конной мельницей с 30 дес. земли, имел скит в лесу около с. Ветхое с церковью и большой сельскохозяйственной фермой. Обитель получала из казны ежегодно 346 р. 27 к. Доход Н. В. м. приносила и гостиница, считавшаяся самой комфортабельной и дорогой в городе. По воспоминаниям, условия проживания в ней были настолько благоприятными, что там постоянно останавливались богатые холостяки. |
| Lyon, 1570). После пожара Е. провел реформу монашеской жизни. При первых настоятелях мон-рь напоминал вост. лавру: монахи вместе трапезничали, собирались на молитву и совместно трудились, но каждый жил в собственной келье и свободно располагал своим временем. При восстановлении мон-ря вместо множества келий Е. построил общий дормиторий (xenodochium). В новых условиях монахи все вещи отдавали настоятелю или эконому для общего пользования; для братии вводилась единая трапеза, послабления допускались только для больных. Согласно Житию, в мон-ре практиковались службы канонических часов и чтение во время трапезы. Этот обычай, известный прп. Иоанну Кассиану Римлянину как каппадокийский ( Ioan. Cassian. De inst. coenob. IV 17), был введен свт. Иларием в основанном им мон-ре в пригороде Арелата (ныне Арль). Составитель Жития Е., подчеркивая, что преподобный использовал опыт свт. Илария Арелатского и др. выходцев из Леринского мон-ря, был знаком с трудами свт. Василия Великого и прп. Пахомия Великого , вместе с тем отмечал, что преподобный не копировал слепо опыт вост. подвижников, а приспосабливал его к местным особенностям. Т. о., в Кондадисконе возникла особая традиция общежительного монашества, к-рая, возможно, оказала влияние на прп. Венедикта Нурсийского ( Vogüé. 1961. Passim). За полгода до смерти Е. тяжело заболел, однако не ослабил строгости подвижнической жизни, присутствуя на всех уставных богослужениях и вкушая пищу раз в день. Перед кончиной ему было видение преподобных Романа и Лупикина, к-рые готовили для него погребальные носилки. По словам составителя Жития, Е. скончался тихо, как бы уснув. В Житии сообщается, что Е. прожил более 60 лет, поступив в мон-рь в 7-летнем возрасте. По косвенным сведениям можно уточнить годы жизни святого: аллеманы могли нападать на земли пров. Б. Секвания в 70-90-х гг. V в.; под 496 и 515 гг. в Житии упоминается матрона Сиагрия, к-рая была еще жива во время составления произведения. Сохранилось также послание свт. Авита , еп. Вьеннского († ок. |
| Вскоре к ним присоединился Афанасий. В Житии неск. раз говорится о почтенном возрасте Г. Н. в этот период. Из-за частых нападений разбойников монахи были вынуждены покинуть Афон и отправиться через Фессалонику в Веррию. По благословению Иакова, митр. Серрского, они поселились в Фессалии, около г. Стаги на высокой скале Стилос. Затем Афанасий переселился в др. место (ок. 1340) и впосл. основал Большой Метеорский мон-рь, а Г. Н., прожив 10 лет в молитве и молчании, за что был прозван Молчальником, вернулся в Фессалонику. В Житии св. Ромила Г. Н. сообщает о себе, что пришел из К-поля в Парорию после повторного возвращения туда из Загоры Ромила (в сер. или кон. 1-й пол. XIV в., когда там жил св. Феодосий Тырновский). Вероятно, Г. Н. пришел в Парорию, к-рая в 40-х гг. XIV в., при покровительстве болг. царя Иоанна Александра, переживала период расцвета, чтобы посетить места, связанные с именем его учителя Григория Синаита. Здесь он стал учеником мон. Илариона, учеником к-рого был и Ромил. Вскоре Г. Н. перешел под начало Ромила и до его смерти почти неотступно пребывал с ним. Неск. раз автор подчеркивает греч. происхождение Ромила, что дает повод считать, что сам Г. Н. был славянином. После тур. завоевания и запустения Парории они переселились в дальнюю пустыню в Загоре. Неск. раз посещали Тырнов. Потом Ромил тайно ушел на Афон, куда к нему вскоре отправился и Г. Н. После убийства покровителя Св. Горы серб. деспота Иоанна Углеши (сент. 1371; см. ст. Мрнявчевичи) из-за угрозы тур. притеснений монахи покинули Афон. Ромил поселился в серб. мон-ре Раваница и там умер (смерть Ромила в источниках датируется 1375, 1381 или 1385). Был ли Г. Н. в Раванице, из Жития непонятно. В конце он сообщает, что составил Житие в местности Мелана, близ Великой Лавры на Афоне. Согласно нек-рым исследователям (см.: Jycmuh архим. С. 144), после ухода Ромила Григорий Новый остался на Афоне и поселился в пещере выше совр. местоположения обители, в к-рой ранее подвизался прп. Григорий Синаит. Помолившись и ударив скалу жезлом, он извел источник, не иссякающий и по сей день. Вместе с собравшимися вокруг него учениками он спустился к морю, построил мон-рь и освятил его во имя свт. Николая Чудотворца. К этому периоду исследователи относят составление жития Ромила (Богданов И. Тринадесет века българска лит-ра. София, 1983. Ч. 1. С. 135). В кон. 70-х гг. XIV в. Г. Н. покинул Св. Гору и поселился в Хомольских горах (совр. Хомольске-Планина, Сербия), в Браничеве. В 1378 г. в ущелье Ждрело, в пещере, он устроил церквушку, так же как и на Афоне, во имя свт. Николая Чудотворца. |
| В 1101 г., когда положение митрополита укрепилось, Н. принял участие в разрешении конфликта между кн. Ярославом Ярополчичем (Ярополковичем) и киевским кн. Святополком (Михаилом) Изяславичем. Последний пленил и привез в Киев Ярослава, нарушившего решения Витичевского княжеского съезда и овладевшего Берестьем (ныне Брест, Белоруссия). Митрополит с игуменами киевских мон-рей умолил Святополка проявить милость к плененному князю. По распоряжению киевского князя, после того как Ярослав дал у места погребения св. князей-страстотерпцев Бориса и Глеба Владимировичей обещание не участвовать в политической борьбе, «сняша с него оковы и пустиша» его (ПСРЛ. М., 1997. Т. 1. Стб. 275). Это было первое обращение по инициативе Церкви к почитанию св. князей Бориса и Глеба для урегулирования межкняжеских конфликтов. Впосл., однако, Ярослав Ярополчич нарушил клятву, был вновь схвачен и умер в заточении. О новых обращениях духовенства во главе с Н. к киевскому князю ничего не известно. Очевидно, именно Н. в качестве обозначенного в соборном определении Русского митрополита присутствовал на Соборе, к-рый состоялся в К-поле под председательством патриарха Николая Грамматика в 1101 (1086?) г.; на Соборе было определено брать плату с рукополагаемых (Jus canonicum graeco-romanum//PG. 119. Col. 861). На период первосвятительства Н., в 90-х гг. XI в., согласно гипотезе А. А. Шахматова , получившей широкое признание в науке, приходится составление в Киево-Печерском мон-ре монументального общерус. летописного памятника - т. н. Начального свода, к-рое подытожило 1-й этап печерского летописания, возникшего, вероятно, в кон. 60-70-х гг. XI в. Ко времени ок. 1100 г. исследователи относят составление блгв. кн. Владимиром Мономахом «Поучения к детям» (сохр. в составе Лаврентьевской летописи под 1096 г.). В кон. XI - нач. XII в., вполне вероятно при содействии Н. (не исключено, что ранее он был назван в честь свт. Николая Мирликийского), в Русской Церкви вслед за Римско-католической был установлен праздник 9 мая - перенесения мощей свт. Николая Чудотворца в 1087 г. из г. Миры Ликийские в южноитальянский г. Бари (см.: Лосева О. В. Рус. месяцесловы XI-XIV вв. М., 2001. С. 102-103), причем патриархатом К-польским этот праздник признан не был (см. также: Назаренко А. В. «Никола вешний»: Новое об обстоятельствах установления на Руси памяти свт. Николая Мирликийского 9 мая//Церковь в истории России. М., 2016. Сб. 11. С. 258-284). |
| В 1771 г. состоялась поездка федосеевцев во главе с К. на Выг с целью убедить выговцев вернуться к старопоморским установлениям, прежде всего отказаться от моления за имп. власть и от снисходительного отношения к новожёнам (см. в ст. Брак ). Взаимопонимания достичь не удалось, и федосеевцы подготовили «Статьи соборные в сохранение от поморцев» (14 статей), принятые ок. 1772 г. К. много внимания уделял полемике со сторонниками «бессвященнословных браков» (браков, заключенных без благословения священника). Он просил С. С. Гнусина собрать «экстракт» из главных положений брачников и подготовить на них опровержение, что нашло отражение в сочинениях Гнусина, созданных в 1805 г.: «О браках новожёнских» (2 кн.) (РГБ НИОР. Ф. 98. 898, список 2-й пол. XIX в., содержит обращение к «высокомилостивому отцу Илье Алексеевичу»), «На неподобных новожёнов» (Там же. Ф. 17. 78). В кон. 70-х гг. XVIII в. Преображенское кладбище заняло ведущее положение в федосеевском согласии. К., официально никогда не являвшийся руководителем общины, пользовался большим влиянием не только в Москве, но и среди всех последователей старопоморства. Расширялась и украшалась территория богадельни. В 1784 г. были воздвигнуты соборная часовня в честь Успения Пресв. Богородицы, жилые строения, где жили более тысячи призреваемых. В 1805-1808 гг. на мужской половине общины возвели надвратную Крестовоздвиженскую часовню. В 1805 г. на жен. дворе появилось 6 каменных строений с моленными (по проекту архит. Ф. К. Соколова): Покровской, Всемилостивого Спаса, Преображенской (над вратами), Богоявленской (и прп. Зотика) в больничных палатах, Успенской (а также Иоанна Богослова и Николы Чудотворца) и Ильинской. Все здания были сооружены из кирпича ковылинских заводов. К. пожертвовал богадельне личное имущество в 300 тыс. р. Он был известен как собиратель предметов древности, в частности икон. Во многом благодаря авторитету К. число прихожан Преображенского кладбища достигло 10 тыс. чел. К. вместе с единомышленниками разработал «Устав богаделенного дома на Преображенском кладбище», утвержденный 15 мая 1809 г., по которому старообрядческая община была освобождена от надзора духовной консистории. К. был избран пожизненным попечителем Преображенского кладбища. Возвращаясь из С.-Петербурга после утверждения «Устава...», К. заболел и вскоре скончался; погребен на Преображенском кладбище, надгробие сохраняется. Именем К. названы переулок и тупик близ Преображенского кладбища в Москве. На Преображенском кладбище отмечалось 100-летие со дня смерти К.: 21 авг. 1909 г. были отслужены панихида в муж. летней моленной и лития на могиле. |
| Вопрос о времени жизни И. К. одним из первых изучал еп. Порфирий (Успенский). На основе рукописных колофонов он считал, что активная деятельность И. К. в качестве мелурга относится к периоду между 1299 и 1332 гг. Исследователь отметил, что в перечне известных мелургов в Стихираре Ватопедского монастыря 1299 г. имя И. К. отсутствует, тогда как в 1332 г. он уже назван маистором. Еп. Порфирий предположил, что покровителем И. К. был Андроник III Палеолог (1328-1341) ( Порфирий (Успенский). 2006. C. 225-226). Биографию И. К. подробно исследовал Уильямс, к-рый, опираясь на косвенные данные, заключил, что преподобный род. ок. 1280 г. и обучался в грамматической школе при приюте св. Павла. Эта школа была предназначена для бедных юношей из провинции, стремившихся приобщиться к греч. культуре и сделать карьеру в К-поле. Уильямс указал на то, что в Житии И. К. представлен как человек, выросший в слав. среде, и, вероятно, славянин по происхождению (исследователь предположил, что патроним Пападопул является переводом слав. Попович). По мнению Уильямса, покровителем И. К. был имп. Андроник II Палеолог (1282-1328), к-рый считался любителем изящных искусств. Исследователь указал на дополнительный источник, данные к-рого позволяют предположить, что И. К. был жив в 50-70-х гг. XV в. Это стихотворная история К-польских патриархов Кирилла Лавриота (XVIII в.), в к-рой описывается встреча патриарха Филофея Коккина и И. К. на Афоне в 1354/55 или в 1376 г. ( Williams. 1968. P. 312-314, 362). Однако поздний характер текста и отсутствие сведений об источниках, на к-рые опирался Кирилл Лавриот, заставляют сомневаться в достоверности текста. Большинство др. исследователей интерпретировали упоминание о «древнем Кукузеле» в рукописи 1341 г. как свидетельство того, что к этому времени И. К. уже скончался (см., напр.: Στθης. Αναγραμματισμο. Σ. 127. Σημ. 4). Е. В. Герцман предположил, что «время активной творческой жизни мастера завершилось задолго до наступления XIV столетия» (возможно, в XII в.- Герцман. 2006. С. 496). Тем не менее, учитывая отсутствие упоминаний об И. К. до нач. XIV в., предпочтительной представляется традиц. датировка. |
|
|
