| Под влиянием их нападок на личность митрополита некоторые и другие из современников стали критически относиться не только к непривлекательным сторонам характера Даниила, но даже и к достойным его намерениям и поступкам, толкуя их в дурную сторону, когда наприм. из числа его современников находились такие которые за пастырскую его ревность к проповеди обвиняли его в фарисействе, делали ему упреки в несоответствии его собственной жизни проповедываемому им нравственному учению. Об этом сообщает сам митрополит в своем втором слове 1299 . Помимо личных счетов между противными сторонами находилось много поводов ко взаимным препирательствам. Главным предметом разногласия между противниками был вопрос о форме и видах и некоторых правах (на владение вотчинами) монашества. При митр. Данииле разногласие во взгляде на монашество достигло того, что монашествующие одного способа подвижничества – скитства унижали другой вид иноческого подвижничества – общежитие. Митр. Даниил против господствовавших в обществе склонностей к пересудам и против нападок на свою собственную личность написал одно из обширных своих слов девятое, которому и дал соответствующее название: «не судите, да не судими будете» 1300 .Тема слова очень обыкновенная. Она представляет из себя ни более, ни менее как самую известную евангельскую истину, высказанную когда-то самим Основателем христианства (Мф. 7:1). Первая часть девятого слова не отличается единством своего содержания. В начале ее проповедник призывает своих слушателей к изучению божественных писаний, которое затем должно, по его мнению, выражаться в их жизни благочестием и любовью к братьям, и стремлениям во всем помогать им и поддерживать их при всякой малейшей нужде в том. Потом здесь встречается несколько отдельных, кратких и отрывочных, пастырских наставлений против неправды, сребролюбия, ярости, гордости, о необходимости частого посещения храма Божия, частой исповеди, умеренности во всем – в пище, платье, снисходительности к грешным и заблуждающимся и др. |
| —155— Даниила, видного представителя иосифлянской школы, г. Аскалонов характеризует по книге проф. Дьяконова, где о Данииле упоминается лишь мимоходом, и совершенно игнорирует обширную книгу Жмакина, специально посвященную митрополиту – иосифлянину, по которой г. Аскалонов мог бы познакомиться и с сочинениями Даниила. Отметим небрежность цитации. Статья проф. Шпакова указывается и в списке литературы и в подстрочных примечаниях в «Университетских Известиях», но неизвестно каких. Небрежностью можно объяснить и отсутствие оглавления, что затрудняет читателю ориентировку в сочинении. При указанных недостатках все же сочинение г. Аскалонова, ввиду достаточного знакомства автора с предметом, им избранным для изучения, может быть удостоено кандидатской степени». б) Инспектора Академии архимандрита Илариона: «Небольшое (145+VIII стр.) сочинение г. Аскалонова изображает отношение Ивана Грозного к Православной Церкви с трех сторон: его отношение к соборам поместной русской церкви, его отношение к иерархии и его отношение к земельным владениям Церкви, в частности – монастырей. При таком распорядке сочинения в нем не могло оказаться одной общей исторической картины отношения грозного царя к Православной Церкви. Каждая глава сочинения представляет из себя как бы отдельный очерк. Нет в сочинении почти совсем ни характеристики Ивана IV, ни характеристики церковной жизни в рассматриваемое царствование. Сочинение кратко и далеко не исчерпывает своей широкой и интересной темы. Не отличается оно и научными достоинствами. Вовсе не видно, чтобы г. Аскалонов сам сколько-нибудь познакомился с историческими источниками: он в полной зависимости от своих пособий, откуда почерпает и все выдержки из исторических документов. Об авторе нельзя сказать, что он изучил свой предмет; он лишь познакомился с ним. Небольшая самостоятельность проявлена автором лишь в первой главе, где он более подробно рассуждает о стоглавом соборе. Вторая глава повествует лишь о самых общеизвестных —156— фактах, вроде столкновения царя с митрополитом Филиппом, причем эти факты описываются по истории митр. |
| 600 Рукоп. 276, она же прежде обозначалась Она принадлежит к числу рукописей еще не описанных. 601 Рукоп. Моск. Публ. Музея, 1620 из собрания Беляева под названием: «Записная книга жалованных и других грамот Московского митрополичего двора с 1391 по 1611 годы». 602 Рукоп. Москов. Синод, бывшей Патриар. библ. 562, л. 427. Рукопись неописанная. Эта рукоп. ранее обозначалась 164. Она носит название Сборника посланий российских митр. Грамота напечатана к Актам Юридич. СПб. 1838 г. 360, 385, от 23 января 1523 года. Здесь же (стр. 386) напечатана посыльная грамота м. Даниила Торопецкому наместнику. 603 Рукоп. Синод, библ. 562, л. 426–427. Они напечатаны с самой этой рукоп. в Актах Истор., т. I, 129, 191, 1522–1533 г. 604 Рукоп. Синод, библ., 276, л. 159, Рукоп. Моск. Публ. Музея 1620 из собрания Беляева, л. 160. Упоминание есть у Горчакова. См. О земельных владениях всероссийских митрополитов, патриархов и Св. Синода, СПб. 1871 г. 73 приложений. 605 Рукоп. Москов. Публ. Музея, 1260, л. 157. Рукоп. Синод, биб. 276, л. 155–156. У Горчакова см. 37–38 приложений. 608 Рукоп. Москов. Синод. Библиот., 276, л. 367, от 7035 года апреля 3 дня. Рукоп. Москов. Публич. Музея 1620. л. 406. Напечатана в Актах Археограф. Экспед., т. I, 74, IV. 609 Рукоп. Москов. Синод, библ. 276, л. 256. Рукоп. Москов. Пуб. Музея 1620, л. 263–265. от 7030 г., июня 29. 610 Рукоп. Москов. Публич. Музея, из собран Большакова, 24, под названием: «Доброходный вертоград», XVIII века, л. 15. В рукописи принадлежащей графу А. С. Уварову, под нааванием; «Травник» воспроизведена вся выше приведенная надпись с указанием даже на год, в который, по повелению м. Даниила, сделан был перевод лечебника, (именно 1534 г.) Рукоп. графа Уварова, в лист, 623. Перевод лечебника сделан был с печатного его издания, вышедшего в Любеке в 1482 году. Сравн. рукопись Импер. Публ. библ., отд. VI, F., 9, л. 390, том первый. Доброходный вертоград и другие древнерусские лечебники напеч. В. М. Флоринским в Известиях и ученых записках Казанского университета за 1879 г. |
| 566 Один список находится в рукописи Московской Духовной Академии. См. сборник л. 481–495. Сборник состоит из шести рукописей, писанных полууставом, во многих местах подходящим к скорописи XVI века, в 4 д на 596 листах. По Строеву этот сборник значится под 361. Другой список находится в рукописном сборнике также Москов. Духов. Акад. (не разборчиво) из собрания Волоколамского монастыря, л. 413–424. Списки окружного послания Даниила по рукописи Москов. Публ. Музея и Москов. Духов. Акад. (не разборчиво) неполные; в них недостает целой второй части, касающейся, как известно, фактов современной Даниилу общественной жизни русского народа, вопроса об отношении к еретикам и политических неурядиц, вызванных боярским правлением в малолетство Uoahha IV . Мало того, в вышеуказанной рукописи Московской Духов. Акад. существуют пропуски, правда незначительные в самой первой частя послания. Ср. рукоп. Московской Духов. Акад. (не разборчиво), л. 481 об. рукоп. Москов. Духов. Акад. (не разборчиво). Полный список окружного послания, насколько известно, находится только в рукописном сборнике Москов. Духовн. Академии (не разборчиво) из собрания Волоколамского монастыря, л. 413–424. С этой рукописи Костомаров напечатал окружное послание митр. Даниила. См. Памятники старинной русской Литературы, изд. Кушелевым-Безбородко при содействии г. Костомарова, вып. IV, 194–199. Печатное издание Костомарова не может похвалиться своей аккуратностью. В нем и при дословном сравнении нашел ошибки, то затемняющие мысли автора, то вовсе извращающие их. Такая неисправность тем более удивительна, что издание сделано с той же самой рукописи, какая была у мена под руками. Ошибки допущены следующие: Костомаров наприм. прочитал слово рукописи «огллуай» оглучаяй. Совершенно непонятное слово «оглучаяй» на самом деле должно быть заменено, согласно более строгому соответствию рукописи и другим спискам послания (смотр. Рукоп. Москов. Духов. Акад. (не разборчиво) л. 490 об.), словом: оглаголуяй, что вполне соответствует мысли автора. |
| С логической точки зрения такая постановка правильна и целесообразна. Но для рассматриваемого сочинения она оказалась не особенно удачной в том отношении, что не дала в сочинении места более подробному и обстоятельному рассмотрению тех оснований воспрещения смешанных браков, какие имели место специально по отношению к раскольникам и сектантам. Увлекшись разрешением общего вопроса о допустимости или недопустимости смешанных браков, автор, может быть, уже по недостатку времени, довольно бегло занялся каноническим и законодательным материалом, относящимся специально к смешанным бракам православных с раскольниками. Это, по моему мнению, – главный недостаток сочинения. Встречаются в изложении неточности и неправильности в передаче текста иностранных источников. Но на ряду с этими недостатками сочинение имеет и положительные стороны, свидетельствующие о довольно значительном усердии автора, приложенном к изучению литературы предмета, и об умении пользоваться им для разрешения данной темы. Нахожу сочинение удовлетворительным для присуждения автору степени кандидата богословия». —188— 29) О сочинении студента Преображенского Виктора на тему: «Московские митрополиты времени Грозного после митрополита Макария». а) Экстраординарного профессора С.И. Смирнова: «Работа г. Преображенского представляет собою попытку дать научные биографии двух московских святителей, непосредственных преемников знаменитого Макария, – Афанасия и св. Филиппа. Об Афанасии, сверх того, автору пришлось говорить и как о литературном деятеле – разобрать написанное им житие преп. Даниила Переяславского, описать участие в составлении Степенной книги. Не отличаясь широким кругозором, автор сосредоточивает свое внимание на обзоре частных фактов жизни и деятельности митр. Афанасия и св. Филиппа за время до поставления его в митрополиты. И делает это с хорошей осведомленностью, полной добросовестностью, не скучая над установкой самых мелких подробностей. Нельзя не признать, например, что некоторые замечания автора по части биографии Афанасия и жития Даниила Переяславского (стр. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ГРИГОРИЙ ПОЛОНИНСКИЙ († после 1268), вероятно, настоятель Полонинского мон-ря. Упоминается только в Галицко-Волынской летописи кон. XIII в. (в части, созданной летописцем волынского кн. Василько Романовича) в связи с событиями 1254/55 и 1267/68 гг. В 1-й раз речь идет о том, что «в Полонину ко Григорьеви в манастырь» пришел сын вел. кн. Литовский Миндовга кн. Войшелк из своей вотчины в Новогородке (ныне Новогрудок, Белоруссия) в верховьях р. Неман. Недавно крестившийся Войшелк принял здесь монашество и провел «в манастыри у Григорья» 3 года. Очевидно желая объяснить выбор Войшелка, летописец замечает: «Григореи же бяшет человек свят, якогоже не бысть перед ним и ни по нем не будет». Получив благословение Г. П., князь-инок отправился на Афон, однако не достиг Св. Горы, вернулся в Новогородок и основал там мон-рь. Через 12 лет после пострижения Войшелк был вынужден на короткий срок вернуться на княжение в связи с убийством отца, затем вновь удалился за монастырские стены - на этот раз в Данилов мон-рь в Угровске (на Зап. Буге, к югу от совр. Бреста). Поскольку Г. П. был еще жив, Войшелк пригласил его к себе, тот пришел и наставил князя-инока «на путь чернечьскии». Это все, что известно о Г. П. Невозможно определить хотя бы приблизительно местоположение Полонинского мон-ря, игуменом, а быть может, и основателем к-рого являлся Г. П. Его искали то в окрестностях Новогородка, где обнаруживается село с названием Полонное (или Полонка) (Барсов), то в волынском г. Полон(н)ый в верховьях р. Случь (митр. Макарий (Булгаков); историк, однако, заблуждался, помещая Полон(н)ый между Владимиром-Волынским и Луцком), то в Прикарпатье, где термином «полонина» именуются долины в предгорьях (Дашкевич, Мицко, Котляр). Согласно католич. описаниям XVIII в., мон-рь находился близ Галича (Голубинский). Однако эти мнения не более чем догадки, ясно лишь, что Г. П. подвизался где-то в Галицко-Волынском княжестве , т. к. кн. Войшелк приезжал к нему после своего посещения двора вел. кн. Даниила Романовича в Галиче. Ист.: ПСРЛ. Т. 2. Стб. 859, 867; Галицько-Волинський лimonuc: Дocлiдж., текст, комент./За ред. М. Ф. Котляра. К., 2002. С. 127, 130, 310. Лит.: Барсов Н. П. Географический словарь Русской земли (IX-XIV ст.). Вильна, 1865. С. 164; Дашкевич Н. П. Княжение Даниила Галицкого по рус. и иностр. известиям. К., 1873. С. 65; Мицко I. Mohacmupi Noдrip " я XIII-XIV ст.//Галицько-Волинська держава: Предумови виникнення, icmopiя, культура, mpaдuцiï. Льbib, 1993. С. 71; Макарий. История РЦ. Кн. 3. С. 82, 104, 140, 527; Голубинский. История РЦ. Т. 1. Ч. 2. С. 601, 751. А. В. Назаренко Рубрики: Ключевые слова: |
| Отсутствие последнего в списке половины XV в. указывает на противное. Притом, в древнейшем своем виде житие ни по составу ни по изложению не носит на себе признаков тех искусственных приемов, какие развивались в житиях с половины XV в. Рассказ его свободен от назидательных и ритирических распространений, коротенькое предисловие совершенно одного характера с предисловием к житию еп. Игнатия. Напротив похвальное слово написано вполне в духе позднейшего житейного красноречия. Наконец, в развитии искусственного состава житий замечаем общее явление, что похвальное слово, написанное одновременно с житием, чуждо повествовательного содержания; напротив слово, написанное и прибавленное к старинному житию позднее, обыкновенно повторит главные биографические черты последнего. К этому второму разряду принадлежит и похвала в разбираемом житии: сокращая его рассказ, она делает из него иногда дословные выдержки, перемешанные с поучениями в духе церковной проповеди. Позднейшие списки замечают эти повторения и сокращают похвалу, опуская в ней именно повествовательные заимствования из жития 51 . Еще темнее время происхождения собственно жития; оно само не даст никаких указаний на это. Арх. Филарет в одном сочинении замечает, что житие по языку XIII века, а в другом. относить его к XV, основывая этот вывод на известии об обретении мощей Никиты митр. Фотием 52 . Первое мнение не имеет достаточного основания, ибо древнейший известный список жития – половины XV в. и в языке его трудно отыскать признаки XIII в.; основание второго мнения не точно. Автор, описавший чудеса Никиты в XVI в., рассказывает, что слышал об искании мощей святого от Даниила, основателя Троицкого переяславского монастыря, а последнему рассказывал об этом со слов старожилов монастыря родственник его, никитский иг. Иона, у которого он жил в детстве. По его рассказу, митр. Фотий, удивляясь, что никто дотоле не позаботился открыть мощи прославленного подвижника. пытался откопать их: уже отрыли бересту, которой вместо гроба обернуто было тело столпника; но он не захотел лежать поверх земли, поднялась сильная буря и разрытая могила сама собою засыпалась, – т. |
| Историк хотя точно не указывает данные, по которым он допускает такое мнение, ограничиваясь довольно неопределенным указанием на сочинения митр. Даниила в рукописях Императорской Публич. библ. (Соловьев, История России, т. V, по первому изданию 486 и также см. в примечаниях XXXIV, 446), но несомненно автор основывается в нем на одном рукописном сборнике Императорской Публич. библ., бывшем у меня под руками (Рукоп. Имп. П. б. из древнехранилища Погодина 1149, л. 217), где непосредственно за четырнадцатью посланиями Даниила, без-всякого указания имени автора, находится статья: «Ответы христианом противу Агарянех, хулящих нашу православною веру христианскую», т. е. та самая, которая указана Соловьевым. Непосредственная смежность памятника в сборнике и подала повод историку отнести ее к одному и тому же лицу, какому принадлежат и предшествовавшие ему послания. Основание само по себе очень шаткое и ненадежное, подверженное самым неожиданным случайностям. Предположение Соловьева о имени автора ответов Агарянам вполне несостоятельно. Действительным автором их был Максим Грек , с именем которого ответы Агарянам и изданы в собрании его сочинений. Соч. Максима Грека , Казань, ч. I, 151–169. В последующих изданиях своей Истории Соловьев отказался от высказанного им предположения. 573 Послание изд. архимандритом Леонидом в чт. Общ. Ист. и Древ. Рос. за 1874, от. I. 69–87. Оно имеется в рук. Моск. Син. биб. (не разборчиво) Описан. рук. отд. II, ч. 3, 628. 576 История Росс. иерархии ч. II, предисл. XXVIII. См. также напечатанное, но неизданное в свете, соч. Амвросия, ч. VII Истории Российской Иерархии, находящееся в Москов. Публич. Муз. по каталогу Ундольского 1419, 256 в примечании. Мнения Востокова и преосв. Филарета придерживаются Николаевский (Рус. Проповед в XV–XVI вв., Журн. Мин. Нар. Просв. 1868 г., 138, 105) и неизвестный автор исторического Очерка Русск. Проповедничества (т. I, 1878 г., 603. 614). Мнению архимандрита Амвросия следует Карамзин (Ист. госуд. Росс. т. VIII, прим. |
| Святитель повторил. – Ну, вот видите? – продолжал Патриарх. – 7 ноября был я на приеме в Кремле и, когда кончился обед, то Н. С. Хрущев, увидев меня, подошел ко мне, крепко пожал мне руку и спросил: «Сколько Вам лет? » – Восемьдесят шесть, – ответил я. «Поздравляю». И затем, пожимая руку Даниила Андреевича, сказал ему: «Берегите своего старца». – Многие поздравили меня с 86-летием. И он достал пачку писем и положил ее перед глазами Владыки. Все было направлено к тому, чтобы показать святителю, что напрасно, мол, чернит он его и Даниила Андреевича в анонимке. Владыка молчал. Он считал, что возражение ни к чему не приведет. И он решил перейти в разговоре на другую тему. – Ваше Святейшество, – обратился святитель к Патриарху, – у меня есть еще одно дело, хотя после всего сказанного Вами я даже боюсь говорить Вам о нем. Это вопрос о моем келейнике, игумене Иоанне. Его я выдвигаю как одного из кандидатов во епископы. – Да Вы что, в здравом ли уме, предлагать во епископы такого человека? Да знаете ли кто он? Да это же авантюрист, карьерист, он Вас обманывает, а Вы его во епископы выдвигаете! Сколько ему лет? – Тридцать семь. – Пусть ему будет и 60, но епископом он не будет. – Ваше Святейшество, – в недоумении обратился к нему святитель, – да о ком Вы говорите? Не спутали ли Вы моего келейника с кем-либо другим? – Об игумене Иоанне Снычеве, – ответил Патриарх. – Ну как это может быть? – продолжал Владыка. – Человек живет при мне, неутомимо трудится, первым закончил академию, был преподавателем семинарий, написал несколько работ – и вдруг в авантюристы попал. И сейчас он приступил к новой работе о приснопамятном ФИЛАРЕТЕ, выписал более 500 библиографий. Весь труд займет не менее дух лет. Святейший как-то смягчился, и дальнейший разговор протекал уже мирно. Сорок минут продолжалась беседа. С внутренней горечью вышел святитель от Патриарха. – Полный провал! – встретив келейника, произнес Владыка. Провал был действительно полный, и не в том, что он не смог продвинуть своего келейника во епископы, а что во взаимоотношениях с Первосвятителем снова образовалась трещина. |
| О происхождении книги пророка Варуха даются, по-видимому, ясные сведения в самой книге. Автор отождествляет себя с сотрудником и писцом Иеремии, Варухом, сыном Нирии (Вар.1 Иер.32:12). Но еще митр. Филарет сомневался в тождественности этих лиц и справедливости делаемого автором указания по несходству обстоятельств их жизни. Варух — писец Иеремии был уведен вместе с Иеремией в плен в Египет иудеями после разрушения Иерусалима Навуходоносором (Иер.43:6), а Варух — автор рассматриваемой книги уводится в плен в Вавилон еще с Иехонией (Вар.1:1—10), лет за 11 до разрушения Иерусалима. К сему присоединяется у исследователей не малое число исторических погрешностей в книге, невозможное у писателя — современника событий, каковым был Варух — писец Иеремии. А потому ныне некатолические богословы отвергают происхождение книги от пророка Варуха. Очень многими признается несомненным знакомство автора с книгой пророка Иеремии по переводу LXX толковников (Вар.1 Иер.24:1; Вар.2 Иер.42(у LXX: 49:18). Вар.2:23-Иер.33 (у LXX: 40 гл.), 10—11. Вар.2 Иер.36 (у LXX: 43), 30 и мн. др. Подобное же знакомство с греческим текстом и книги Даниила заметно (Вар.1:15—18 Дан.9:7, 8, 10; Вар.1 Дан.9:11, 14; Вар.2:1—2 Дан.9:12—13 и т. д.), а равно и Второзакония и вообще Пятикнижия (Вар.2 Втор.28:13; Вар.2 Втор.28:62; Вар.2 Втор.9:6, 13; Исх.33:3), Исайи и Захарии. Отсюда естественен, хотя и не единогласно еще всеми признаваемый, вывод, что книга Варуха написана на греческом языке, египетским иудеем для утверждения египетских иудеев в отечественной религии. Писатель жил, по мнению этих ученых и митр. Филарета, при Птолемее Филадельфе или Лаге. За греческое происхождение книги говорит отсутствие книги в еврейском или арамейском тексте. Еще Иероним, имевший в руках еврейско-арамейские, ныне утраченные, оригиналы некоторых книг (Товита, Иудифи, 1 Мак., Сираха), положительно говорит, что книга Варуха у евреев не имеется и не читается (Praef. in Ieremiam). Епифаний Кипрский также говорит, что этой книги у евреев нет (De pond. et mens. 5). Древние переводы этой книги: латинский, до-Иеронимовский и, что особенно важно, сирийский Пешито составлены несомненно с известного ныне греческого текста книги. Очевидно, в древней христианской Церкви иной оригинал, кроме греческого, не был известен. Значительное гебраизирование существующего греческого текста книги объясняется еврейским происхождением и образованием автора. С другой стороны, особенно во второй части книги (Вар.3:9—5:9) несомненны признаки красоты и изящества, свойственные лишь греческому оригиналу, а не переводу, а также некоторые характерные выражения. Некоторые выражения (напр., μυθλογοι — 3:23; γιγαντε — 3:26; δαιμνια — 4:7 и т. п.) доказывают египетское происхождение автора-еллиниста и знакомство его с иудейско-александрийской философией и ее терминологией. |
|
|
