| Ссылка на урок 2. Происхождение латыни: на каких языках говорили жители Апеннинского полуострова? Какое влияние оказали греки на латинский алфавит? Какие племена жили на Апеннинском полуострове? Этруски: кто это такие и как они связаны с римлянами? Какой вклад внес Петр Рамус в создание латинского алфавита? На что опирались римляне при создании законов? Ссылка на урок 3. Как происходит возвышение Рима? Армия, флот, литература, философия Как римляне завоевали свой флот? Как зарождается римская литература? Развитие римской философии. На чьих текстах вырастает римский народ? Благодаря какому античному произведению римляне начинают соотносить себя с греками? Ссылка на урок 4. Говорим красиво: советы главного римского оратора, которые работают до сих пор В чем заключается идея «идеального оратора»? Что лучше: необразованный талант или обученная посредственность? Хороший учитель – какой? Что Квинтилиан пишет о дурных учителях? Почему риторика – это не только красивые слова? Как научиться говорить красиво? Что помогает в ораторском искусстве? Логика Квинтилиана — в чем ее особенность и сила? Почему Квинтилиан сравнивает красноречие с горой? Потеряна ли в современном мире связь с античной риторикой? Ссылка на урок 5. Латынь до и после Цицерона: с какими вызовами общества, времени и эпохи столкнулся великий оратор? Образование, полученное Цицероном: риторика (судебная и политическая) и философия. Государство и Законы Цицерона. Цицерон и Платон. Ссылка на урок 6. Масштаб личности Цезаря: слава великого оратора, завоевание Рима и литературное наследие 7. Почему римская культура — не плагиат греческой? Римляне воспроизводят все жанры греческой литературы, с самого начала сознательно соперничая с греками (Плавт и Теренций. Энний и Невий). Золотой век римской литературы (Лукреций и дидактический и философский эпос. Гораций и эолийская лирика. Вергилий и Гомер). Римское искусство и его греческие образцы (изобразительное искусство, скульптура, архитектура). Ссылка на урок |
| Keywords: Isidore of Seville, Visigothic Kingdom of Toledo, vita activa, vita contemplativa, heritage of Antiquity, Early Middle Ages Вопрос взаимоотношения двух основополагающих моделей образа жизни – vita activa (деятельной) и vita contemplativa (созерцательной) – является одним из важнейших для всей христианской культуры 1 . Типологически связанные с ними явления нашли отражение в «феодальной идеологии» и моделях устройства общества, концепциях исторического развития, изобразительном искусстве и художественной литературе 2 . Концепция деятельной и созерцательной жизни, берущая свои истоки в классической Греции, в основном сложилась в поздней античности, главным образом благодаря сочинениям Августина Блаженного (354–430) и Григория Великого (540–604), от которого, в частности, средневековье унаследовало теорию образов жизни почти в неизменном виде 3 . В эту эпоху постепенного упадка муниципальных структур представления о практической и созерцательной жизни, основанные на полисной системе ценностей, подвергались коренному переосмыслению и вписывались в новую, уже раннесредневековую идеологию, вырабатывавшуюся в так называемых романо-варварских королевствах. И в этом отношении стоит говорить не столько об упадке античной цивилизации, сколько о ее преемственности и эволюции гражданских ценностей в христианской традиции. Как локальный вариант трансформации греко-римской цивилизации особенно примечательно Толедское королевство вестготов, образовавшееся на территории Пиренейского полуострова и достигшее расцвета в VII в. Отличительной чертой его истории стало гармоничное взаимодействие церкви и королевской власти, удачно описываемое понятием «симфония», заимствованным из политического лексикона Византии 4 . Идейная основа отмеченного единства формировалась трудами епископов, представлявших культурную элиту того времени. Наибольшее влияние на этот процесс оказал Исидор Севильский 5 , чьи идеи в том или ином виде воплотились в церковном и королевском законодательстве 6 . Под его влиянием складывается сложная и целостная государственная идеология единства 7 , уникальная для Западной Европы того времени. |
| Как ни велико число сочинений в наличной, особенно западноевропейской, литературе – социологических, исторических, философских, специальных историй христианства и церкви, и монографически и эпизодически трактующих об историческом значении христианства и отмечающих различные факты его воздействия на те или другие стороны жизни человечества: доселе еще нет настоящей истории христианской цивилизации, истории осуществления и проявлений христианского учения в жизни человеческого общества и государства, которая в полной наглядной картине изобразила бы почти двухтысячелетний процесс постепенного перерождения человечества под влиянием христианства и правдиво указала в современной жизни цивилизованного человечества все то, что дано ей христианством, что возникало под воздействием его – в области теоретических идей, внешнего быта, установлений общественных, гражданских, государственных и т. д. Дело в том, что в науке слишком рано появилось отрицательное отношение к христианству; начавшееся под влиянием такого отношения обособление её от области жизни церковно-религиозной, усилившееся в следствие совершенно неправильного отождествления учеными запада христианства с римским католицизмом, повлекло за собою игнорирование самых крупных фактов из истории христианского учения и его проявлений в жизни цивилизованного человечества, извращение их смысла применительно к предвзятым идеям и теориям, а нередко и полное невежество в отношении к необъятной области духовного творчества и словесной производительности христианства. Таким образом произошло, что, подводя итоги приобретениям человечества на поприще духовно-нравственного и культурного развития, много говорят о цивилизациях древне-арийской, индийской, греко-римской, семитической, магометанской, и т. д., но, иногда и не отрицая самого факта всестороннего и всеобъемлющего воздействия христианства на жизнь человечества, забывают отметить, что именно дано христианством и его учением человечеству, определить так сказать процентное содержание христианских идей и фактов в общем итоге современной цивилизации, забывают проследить со вниманием и тщательностью в подробностях тот процесс, каким в продолжение двух почти тысячелетий христианство видоизменяло нравственную физиономию личности и общества, перестраивало общественный быт, нравы и учреждения. |
| При изучении данных, содержащихся в Уставе, который может быть охарактеризован как полицейское уложение, прежде всего обращает на себя внимание отсутствие всяких указаний на колонат и на патронат. Но самым неожиданным явлением представляется общинное устройство и сельская община ( κοινοτις του χωρτου), как принадлежность быта свободных землевладельцев, сидящих на своей земле. Для объяснения этого явления выступает славянская иммиграция в империю и последовавшие вместе с ней перемены в социальном и экономическом строе 253 . Итак, для нового, славянского населения империи и назначался преимущественно тот Устав, который более соответствовал его воззрениям, быту и привычкам, чем традиции старого римского права о личной собственности и о прикреплении к земле. Не вдаваясь в подробности, зависящие от толкования греческих терминов, заметим, что существование общинной формы землевладения не исключает личной земельной собственности 254 и что в самом Крестьянском законе есть статьи, свидетельствующие о частном личном владении землей, равно как такие, которые не могут быть объяснены иначе как из общинного владения полученными в личное пользование участками, откуда происходит, между прочим, и передел полей (особенно § 18 и 19). Весьма существенным характером земельных отношений, отмечаемых Земледельческим законом, следует признать еще и то, что в нем нет никаких следов прикрепления к земле: здесь действуют свободные крестьяне, владеющие личной и общинной землей, арендующие землю на стороне и имеющие право свободно оставлять свои участки. Словом, прежде общий тон давали εναπογραφοι 255 , а теперь их заменяют независимые деревни (комы), имеющие свою организацию в митрокомиях. Присутствие славянских элементов в законах VIII в. Византийской империи дает нам возможность заключить, что наплыв славян в Грецию в VI и VII вв. не был волной, которая разбилась бы о крепкие устои греко-римской цивилизации, не оставив по себе никакого следа. Зависимость славянских государств от византийской культуры имела последствием разнообразные влияния, отразившиеся на всем ходе жизни славянских племен – на развитии их литературных, художественных и юридических понятий; но весьма любопытно, что славянство, подчинившись сперва этой цивилизации и воспользовавшись ее плодами, в свою очередь оказало влияние на Византию, что и отразилось в законах Исаврийской династии. |
| А как велики были влияния египетские!Новая гуманистическая Европа любит греческий рационализм и позитивизм, которые и считает Западом, а не Грецию мистерий и трагедий, Гераклита и Платона, во всяком случае не Платона миротворца, не глубинный слой Греции, который открылся Бахофену и Ницше. С известного момента Греция превратилась в Восток по отношению к римскому Западу. Эллинистическая эпоха, проникнутая универсалистическим духом, разбила границы греко-римской 98 цивилизации, в ней Восток и Запад пришли в небывалое соприкосновение и Восток оказал подавляющее духовное влияние на Запад. С этого и начинается всемирная история, она создана христианством. Рим, Запад по преимуществу, был духовно завоеван Востоком, восточными культами и восточным миросозерцанием, ибо сам Рим был лишен всяких признаков религиозного и философского гения. Kюмohbcboeйkhure «Les mystères de Mimhra» robopum: «Jamais, peut-être, pas même a. l " époque des invasions musulmanes, l " Europe ne fut plus près de devenir asiatique qu " au III siècle de notre ere, et il y eum un moment ou le césarisme parut sur le point de transfer en un khalifam». Aзuamuзaцuя Запада есть всеобщее явление начала нашей эры, которое только и сделало возможным торжество христианства. Иерусалим победил Афины и Рим. Свет пришел из восточной пустыни, а не из классической цивилизации. Это непреложно для тех, которые не являются детьми Вольтера. Все средние века мир Востока и мир Запада не были изолированы и замкнуты. Окончательная замкнутость наступила только после того, как были построены железные дороги и установлены легкие пути и сообщения. Было время когда Византия, в которой Греция стала Востоком, была вершиной утонченной культуры, и из неё Запад черпал культурные влияния. Через арабов Запад приобщился к Аристотелю, который стал западным философом по преимуществу. Для новой гуманистической и рационалистической Европы средневековье должно представляться Востоком. Лишь в эпоху Ренессанса начинается изоляция и замыкание Запада и как бы выпадение Востока из исторической динамики. |
| Самая мысль о кризисе культуры неприятна французам. Они дорожат тем, что Франция есть по преимуществу страна классической культуры, законная наследница культуры греко-римской. Французы более других верят в универсальность разума, в универсальность своего гуманизма. С универсальным, общечеловеческим характером французского гуманизма связывают они свою национальную идею. Самый принцип свободы стал во Франции консервативным принципом. Господствующая во Франции радикальная партия в сущности консервативная партия, как консервативно французское либер-пансерство. Франция страна мелкой буржуазии, дорожащая собственностью, страна индивидуализма. Она гораздо менее индустриализована, чем Англия и Германия, не говоря уже об Америке. Она пережила несколько революций и все же осталась страной традиционной по преимуществу. И это связано с ее старой и высокой культурой, которую французы предпочитают называть цивилизацией. Французы плохо понимают проблему различия между культурой и цивилизацией, которая так близка немцам и русским. Они продолжают считать XVII век своим великим классическим веком и хотят быть верны его традициям. Все это так. И все же сейчас неверно сказать, что французы остаются спокойными и консервативными. Особенно неверно это относительно молодежи. В последние годы и французы постоянно говорят и пишут о кризисе. Французская интеллектуальная молодежь очень взволнована, она революционно отрицает существую- 78 щий порядок вещей, который называет беспорядком, порывает с миром отцов и ищет новой жизни, нового порядка (ordre nouveau). Среди наиболее интересной части молодежи, наиболее мыслящей, живущей духовными, умственными и социальными интересами, нельзя уже встретить сторонников радикальной партии и мировоззрения, на которое она опирается, мировоззрения идущего от XVIII века. Часть молодежи увлечена коммунизмом, и увлечение это прежде всего определяется отвращением к окружающему буржуазному миру. Другая часть молодежи возвращается к католической вере и находится под влиянием современного томизма. |
| Это был кропотливый и долгий процесс, который приносил свои плоды практически во всех провинциях империи. Как и везде на завоеванных территориях, Рим приближал к себе местную «аристократию», старался поменьше вмешиваться во внутренние дела бриттов и всеми силами вводил в обиход греко-римские нравы. Строптивые кельты были пленены величием античной культуры. Арочные акведуки и мозаичные бани, табуларии и базилики, евклидова механика и диоскоридова медицина, сельское хозяйство и ювелирное искусство – все эти несомненные достижения римской цивилизации делали римский образ жизни весьма популярным среди местного населения. Кельтская элита брала себе латинские имена, на острове строились города по римскому образцу, в моду входили римские прически, одежда, язык, традиции. И несмотря на то что север страны, так называемая Каледония (современная Шотландия), упорно сопротивлялась любому продвижению римских легионов вглубь страны, на подвластной Риму южной территории блага цивилизации, комфорт и безопасность приносили свои плоды. Южные британцы более не помышляли об утраченной свободе, наслаждаясь обретенной стабильностью и покоем. Проблема с северными пиктами была решена самым унизительным для последних образом. К ним применили тактику изгоев. При императоре Адриане в 122 году была построена 117-километровая стена, протянувшаяся через весь остров: с восточного до западного побережья. Каменный вал с множеством фортов и наблюдательными вышками на долгое время отрезал непокоренных пиктов от их южных соплеменников. В исторической перспективе вал Адриана стал той естественной плотиной, у стен которой год за годом накапливались волны северного гнева, в конце концов утопившие римскую идиллию двумя веками позже. Но пока плотина надежно держалась, южная часть острова наслаждалась «Pax Romana» – развивались урбанистические центры, строились виллы, школы, библиотеки. В истории южной части острова III и IV века можно назвать периодом мира и процветания, что благополучно сказалось на культурной жизни народа, а также на распространение новой для Британии религии – христианства, принесенного сюда легионерами. |
| Эту синкретическую культурную традицию и называют обычно эллинистической . Но эллинистическая культура не ограничивалась территорией какого-либо одного государства: она была распространена на довольно значительной территории, которая к концу I века до н.э. вошла в состав Римской империи. В дальнейшем область распространения эллинистической цивилизации совпадала с границами Римской империи, за исключением некоторых окраинных её областей, куда цивилизация проникала слабо. При таком понимании эллинистический мир оказывается реальностью не столько политической, сколько культурной. Нас, однако, интересует история Иудеи, в том числе и в аспекте политическом, а не только культурном. И здесь для нас становится важной история эллинистических государств , то есть тех государств, которые возникли на территории созданной Александром Македонским империи после её распада. Судьба Иудеи оказалась связана с двумя из них — Египтом и Сирией. При таком подходе эллинистическим периодом еврейской истории справедливо было бы считать тот период, на протяжении которого Иудея пребывала в составе эллинистических государств. Сразу после раздела империи Александра в 323 году она оказалась в составе Египта, а с 200 года перешла к Сирии, где и оставалась до 166 года, когда после восстания Маккавеев обрела независимость, сохранявшуюся вплоть до римского завоевания в середине I века. Эллинистический период еврейской истории продолжался с 323 года по 166 года, то есть более полутора столетий. Начинается эллинистическая эпоха персидскими походами Александра Македонского, которые последовали в 30е годы IV века. Эти походы были естественным продолжением греко-персидских войн, завершившим борьбу Персидской империи с греческими полисами. Впрочем, к началу IV века Греция стала иной: на смену отдельным небольшим городам-государствам (полисам), постоянно соперничавшим и воевавшим между собой, пришло единое греческое государство, объединённое правителем Македонии Александром. Македония в рассматриваемый период была небольшим эллинизированным государством на севере Пелопоннесского полуострова, правители которого стремились приобщиться сами и приобщить свой народ к греческой культуре (славянской Македония в эту эпоху ещё не была). |
| Блестящие, образованные, утонченные господа из Константинополя отрекались от приманок цивилизации, чтобы пойти на выучку к грубоватым и хмурым мужикам, являвшим на деле ту цельную, бескомпромиссную простоту сосредоточения воли, что так трудно давалась всем этим «последним эллинам» и «последним римлянам». Читатель найдет в этой книге характерный рассказ об одном из таких столичных вельмож, по имени Арсений, который стал монахом в Египте и покорно слушал наставления своего «старца» из коптов. На вопрос: «Кто это ты, изучив толикую науку римскую и эллинскую, просишь совета у невежды сего о помыслах твоих?» – Арсений возразил: «Так, науке римской и эллинской выучен я; но из науки невежды сего не вытвердил еще и азбуки». Там, где человек греко-римской культуры рассуждает и разглагольствует, копт делает. Знаменитый церковный писатель IV в. Афанасий Александрийский средствами греческой риторической прозы представил коптскую решимость уже упомянутого Антония как реализацию идеала совершенной выдержки, который в философских кругах всегда вызывал энтузиазм, но никогда не осуществлялся. К 386 г. вести о примере, поданном Антонием Великим , дошли (не без участия написанного Афанасием «жития») до кружка интеллигентных молодых богоискателей на севере Италии. Одним из них был Блаженный Августин , который передает испытанное им тогда чувство во взволнованных восклицаниях: «До чего дошли мы? Что приходится нам слышать? Невежды возстают и похищают небо – а мы со всей ученостью нашей не в силах победить плоть и кровь!» 12 . В Египте на рубеже IV и V вв. искал сюжетов для своего «Лавсаика» малоазийский уроженец Палладий, которому удалось своими повествованиями о подвижниках Фиваиды основать одну из наиболее жизнеспособных жанровых линий средневековой словесности (любопытно, что рукописная традиция приписала ему также тракта «О народах, в Индии сущих, и брахманах» – ведь индийские аскеты, «гимнософисты», как называли их греки, с давних пор имели для античного философского морализма ту же функцию наглядного напоминания, что мудрость не в словах, а в поступках…). |
| Но историки сегодня сходятся в том, что начало раскола не поддается точной датировке. Он вызревал постепенно, в результате долгих и сложных процессов, начавшихся задолго до XI в. и завершившихся уже после него. На эти процессы оказывали влияние многие факторы: культурные, политические, экономические, но основная причина (хизмы имела не светский, а богословский характер. В конечном счете Запад и Восток разошлись в вопросах вероучения, главным образом в двух вопросах: о папских притязаниях и о Filioque. Но прежде чем приступить к подробному изложению этих двух различий и прежде чем мы рассмотрим ход реальных событий, нужно сказать несколько слов о том, каково было положение дел в целом. Задолго до открытого и формального разрыва между Востоком и Западом обе стороны сделались чуждыми друг другу. И если мы хотим понять, как и почему прервалось общение двух частей христианского мира, нам придется начать с этого нарастающего отчуждения. Когда Павел и другие апостолы странствовали по Средиземноморью, они перемещались внутри тесно сплоченного политического и культурного единства — Римской империи. Она объединяла множество разных народов, часто сохранявших свой язык и диалектные особенности. Но все эти группы населения управлялись одним императором. То был обширный мир греко-римской цивилизации, к которой были причастны все образованные люди империи. По-гречески и по-латыни понимали почти везде, а многие могли говорить на обоих языках. Все это заметно облегчало миссионерскую деятельность ранней церкви. Но в последующие века единство средиземноморского мира постепенно исчезло. Первым ушло в прошлое политическое единство. С конца III в. империя, dejure все еще единая, de facto разделилась на две части — Восточную и Западную, каждая из которых находилась под управлением собственного императора. Константин усугубил процесс разделения, основав на востоке новую столицу наряду с древним Римом в Италии. Затем в начале V в. начались вторжения варваров: за исключением Италии, большая часть которой еще долго оставалась во владении императоров, Запад был поделен между варварскими вождями. |
|
|
