| Закрыть «Мы еще не осознаем по-настоящему масштаб личности этого режиссера» Кинорежиссер Алексей Балабанов похоронен в Петербурге на Смоленском кладбище 21.05.2013 811 Время на чтение 3 минуты 21 мая 2013 года в Князь-Владимирском соборе состоялось отпевание российского кинорежиссера, сценариста, продюсера и актера Алексея Октябриновича Балабанова, сообщает сайт храма . Отпевание совершил настоятель собора протоиерей Владимир Сорокин. Знаменитый режиссер фильмов «Брат», «Брат-2» и других скончался в субботу на 55-м году жизни. Траурную вахту у гроба несли друзья режиссера - воины-интернационалисты, десантники, участники боевых действий в «горячих точках», пишет ИТАР - ТАСС . Они пришли проститься с другом в военной форме, при наградах, в тельняшках. В такой же тельняшке лежал в гробу и Алексей Балабанов - создатель фильма «Война» (2002), в котором действие происходит во время второй чеченской кампании. Среди пришедших проводить режиссера в последний путь были его коллеги по кинематографу - Константин Лопушанский, Юрий Мамин, Алексей Учитель, Михаил Литвяков, друг и творческий партнер продюсер и режиссер Сергей Сельянов, рок-музыкант Олег Гаркуша, снимавшийся в последнем фильме Балабанова «Я тоже хочу». С безвременно ушедшим мастером простился директор департамента кинематографии Министерства культуры России Вячеслав Тельнов. Последний поклон отдал своему младшему коллеге председатель Союза кинематографистов России Никита Михалков, снимавшийся в фильмах Балабанова «Жмурки» и «Мне не больно». В беседе с журналистами, состоявшейся сразу после отпевания, Никита Михалков назвал Алексея Балабанова настоящим русским художником, самостоятельной планетой в мире кинематографа. Он был человеком счастливой судьбы, потому что никогда в жизни не делал того, чего не хотел. И он сам перед собой отвечал за то, что подсказывала ему совесть художника и гражданина. В этом было его счастье и его крест. И он этот крест донес до конца. «Мы еще не осознаем по-настоящему масштаб личности этого режиссера», - считает Никита Михалков, снимавшийся у Балабанова с огромной творческой радостью. Он многого хотел и многое мог. У него нет ни одной плохой картины. И это величайшее счастье, когда человек настолько гармоничен, что желаемое совпадает с тем, что он может. Неуютный, неудобный, всевидящий, мучающийся и мучающий других, Балабанов, по словам Михалкова, никогда ничего не делал ради собственного честолюбия. И значение того, что он создал, с годами будет расти. |
| И вот где-то на периферии сознания, где-то в скрытых тайниках души вдруг появляется какая-то неясная надежда, парадоксальная, невероятная, спонтанная. - А если... Он простит? «Аще есть ми покаяния надежда, аще побеждает Твое благоутробие грех». И где-то в тишине, подальше от съемочных площадок, подальше от мрачных городов, в которых - «злая сила» (из к/ф «Брат»), подальше, в тишине просторных нив, полей бескрайних, подальше, в вышине звонящих вглубь колоколов, рождается ответ на это вопрошание. И вера, и покой, и радость, и отрада - всё - приходит вдруг, в самый неожиданный момент. Кончается «Война», «Груз 200» воскресает, и боли больше нет, и правда: «Мне не больно». Надеюсь, А. Балабанов встретил этот миг. Миг, о котором и не было, и не могло быть речи в фильмах, сценариях, идеях. Кино - лишь путь, и А. Балабанов это знает. Весь фильм «Груз 200» - лишь путь к последнему моменту: атеист становится православным христианином. Но христианином он становится за кадром. А в кадре - дорога в храм. Нельзя об этом говорить языком игры. Здесь мертвые хоронят своих мертвецов. И только правда этой жизни - единственное, что может принести искусство. «У него было ощущение правды, граничащее с Истиной», - скажет о нем Дмитрий Дюжев после смерти режиссера. В произнесении слова правды состояла вся творческая судьба и художественная карьера Балабанова. Его жена Надежда Васильева говорит, что Алексей Октябринович был как бы «патологически» искренним - вообще не умел притворяться. Так что рядом с ним практически никого не было - пару истинных друзей. И из этой же бескомпромиссности он снимал фильмы: обнажал до последних основ глубину боли и мерзость греха, делая это не натуралистично, а трагично. Именно трагизм греха не могли ему простить все те, кто с удовольствием смотрел на любые беззакония в кадре, когда они показаны «красиво», но возмущался и обвинял в безнравственности режиссера, у которого грех показан как он есть - в его трупном разложении. Но если бы А. Балабанов остановился только на произнесении этих слов жестокой правды, если бы с первых минут работы в кино и до последних сцен последнего фильма его сопровождали только эти черные дыры бытия с непредвзятым и безжалостным их созерцанием, его бы не было как режиссера, и грош цена была бы ему как художнику. Сколько таких, гордых и претенциозных скептиков, знала история культуры? Бесчисленное множество имен. У Балабанова, помимо боли и правды жизни, была подспудная, неясная ему самому и неосознанная им любовь. Любовь, ищущая бескомпромиссной взаимности и долго не находящая ее. Любовь, жаждущая и требующая чистоты, и долгие годы попираемая разочарованием. Но и попираемая - не прекращающаяся и предчувствующая, втайне верующая в свое избавление. |
| Вопрос у меня такой: было ли там что-то, что построило путь обратной сборки? Павел Федосов: Там же про любовь рассказывается. Хоружий С.С.: Из того, что Вы говорите, становится ясным, что есть почва для дальнейшего углубления. У меня возникла мысль, что после всего проговоренного можно было бы вполне еще раз посмотреть. Методом последовательных приближений, как говорят математики, намечается то, к чему можно дальше продвигаться. Балабанов: И это адекватно основной теме семинара — духовному движению, потому что оно всегда циклично. Хоружий С.С.: Конечно. Я именно это и имел в виду — наметилась почва для продолжения движения по обоим рельсам, и по театральному, и по антропологическому. Двум спектаклям бывать, а третьего не миновать. Спасибо. Балабанов: А касательно вопроса, что все-таки заложено в основу вашего понимания человека? Хоружий С.С.: Во всей работе семинара есть некоторая общая база, которая представляет собой некоторое направление неклассической антропологии. Это понимание человека как существа, которое осуществляет себя в размыкании к другому человеку, к другому горизонту бытия, т. е. к Богу. Это выбирается в качестве определяющего антропологического признака. Балабанов: Речь идет об определенной психо-физической единице? Хоружий С.С.: Это определенная антропологическая модель. Все это можно посмотреть на сайте института. Аршинов В.А.: Можно ли поставить хотя бы маленький знак равенства между размыканием и осознованием? И если да, то можно провести соответствие с методологией осознования через движение? Движение как мысльоткрывает нам некий новый канал осознавания. Хоружий С.С.: Если размыкание мы понимаем как общую антропологическую парадигму, то все прочее упоминаемое по отношение к ней выступают как некоторые частности, отсылаемые к тем или иным измерениям внутри антропологии: рефлексивное измерение, пластическая стихия. Они все участвуют в той или иной роли в конституции человека. А размыкание — это общее название для всего этого. N 4: В вашем коллективе я ощутил ценность свободы, потому что в других коллективах это не чувствуется как у вас. За это огромное спасибо вам. И у меня вопрос к актерам: какие сценические средства перехода вы использовали? |
| Таким образом первой книгой, начатой печатанием в Лаврской типографии, был Анфологион, а первой книгой, вышедшей из неё – Часословец. В промежуток между изданием последнего и первого выпущено было типографией случайное очень небольшое произведение – упомянутый панегирик. Все сие проф. Голубевым с достаточной для дела обстоятельностью изложено было не только в упомянутой его статье – О начале книгопечатания в Киеве, но и в обширном примечании к IV главе первого тома его исследования о Киевском митрополите Петре Могиле , – и все сие людям науки, интересующимся данным вопросом, доподлинно известно, и со всем этим они согласны. Некоторое разногласие произошло у меня только с известным ученым, академиком А. И. Соболевским. Разногласие не относительно высказанных мной положений по вопросу о начале книгопечатания в Киеве, а относительно одной детали. Дело в следующем. В упомянутом панегирике, поднесенном Елисею Плетенецкому, он, между прочим, восхваляется за «фундоване друкарне», т.е. за учреждение в Лавре типографии, – причем читается следующее: … «воскресил (Плетенецкий) друкарню припалую пылом Балабана». Место это я понимаю так: Плетенецкий воскресил (возобновил) друкарню Балабана, покрытую пылью, т. е. находившуюся долгое время в бездействии. Академик же А. И. Соболевский место это понимает так: Плетенецкий воскресил друкарню, возникшую благодаря пылу, усердию Балабана. С таким пониманием А. И. Соболевского я не согласен, о чем печатно и заявил. Я говорил (и говорю), что слово припалый происходит от глагола przypa (przypad); что слово пыл в польском языке и малороссийском наречии значит (прямое непосредственное значение) пыль, пылинка; что это слово (пыль) в соединении с прилагательным припалый означает не иное что, как покрытый пылью, а в переносном значении – находившийся в забвении. В доказательство правильности своего понимания указанного места в панегирике я приводил нужную для уяснения дела выдержку из одной малороссийской песни. Прошу, достопочтенные отцы, извинения, что нарушу на одну минуту ваше обычное настроение словами мирскими, слуха вашего чуждыми. Извините меня ради научного интереса, который я преследую. |
| Спор между галицкими мещанами и львовским епископом очень рельефно и адекватно передает религиозные настроения и взгляды (а точнее, сумятицу в настроениях и взглядах!) православных горожан. Характерно, что та же самая проблема иконографии вызвала острые споры в Москве в начале 1550-х гг. 544 – незадолго до московских противоеретических соборов, осудивших Феодосия Косого, Матвея Башкина и старца Артемия. Вероотступниками не были ни галицкие мещане, ни тем более Гедеон Балабан, но и те и другой столкнулись с вопросами, на которые само украинско-белорусское духовенство того времени не знало ответа. В самой же постановке проблемы кодификации иконописи, систематизации доктрины, унификации и церковно-догматического истолкования обрядовой практики, как равным образом и проблемы церковных реформ в целом, братства явно опережали православных иерархов и тем самым ставили под сомнение не только внутрицерковные традиции и порядки, но и полномочия, и авторитет высшей иерархии. Сведения о конфликте Гедеона Балабана с Львовскими братчиками и о позиции митрополита Рагозы в этом споре помогают лучше понять, во-первых, почему столь неприязненными были взаимоотношения львовского епископа с митрополитом, а это сыграло свою немалую роль в генезисе Брестской унии. Во-вторых, почему Балабан оказался в 1590–1594 гг. среди сторонников унии и почему его привязанность к унионной идее оказалась непрочной. Собор 1591 г. Попытки церковных преобразований с опорой на духовенство, предпринятые епископами в 1590 г., были продолжены на соборах 1591, 1593 и 1594 гг. О соборе 1591 г. не было почти ничего известно 545 вплоть до обнаружения и публикации П.Н. Жуковичем грамоты соборных «деяний» 546 . Историк подробно осветил и проанализировал всю совокупность сведений о соборе. Поэтому мы можем ограничиться лишь тем, что помогает объяснить генезис Брестской унии. Собор состоялся не в июне, а в октябре 1591 г. Соборная грамота датирована 26 октября, а судные грамоты – 26 и 27 октября. П.Н. Жукович предполагает, однако, что собор начался раньше, поскольку его открытие было намечено на 18 октября 547 . В Брест съехались митрополит и те же пять епископов, что и в 1590 г. (Хребтович, Кирилл Терлецкий, Балабан, Пелчицкий, Збируйский), причем Хребтович в качестве прототрония снова фигурировал на втором месте после митрополита. |
| Жена Балабанова, Наталия, побежала встретить прибывшего мужа. Понятна радость верной жены при таком случае! Но Балабанов даже и не поздоровался с ней. «У меня есть жена духовная», говорил он опечаленной его неприветливостью жене своей, «я больше не намерен с тобой жить»! А у Балабанова было двое детей. Каково же было слышать бедной жене приговор своего отвержения от мужа?! Она, бедная, и так перенесла слишком много горя, во время его отсутствия из дому, потому что свёкор и свекровь её отказали ей в содержании и даже отослали от себя. Бедная Наталия на свои труды кое-как построила избёнку, питала, со скорбью себя и деток. И вот, вдруг, слышит от возвратившегося мужа, что он её отвергает! За что?! А за то, что он стал совсем «духовный»: близко теперь к нему не ходи... Сколько ни уговаривала Наталия своего мужа, он остался непреклонным. Балабанов, немного поживши у законной жены своей, ушёл с Пелагеей в Оренбург, где с ней и стал вести свое дело совращения православных в свою ужасную секту. Верная ему Наталия не отставала от него. Она всюду преследовала его, не давала ему покоя, всегда убеждала, его бросить греховную жизнь и возвратиться к жизни, по правилам святой православной церкви. Она усердно молилась Богу об обращении своего мужа к покаянию; молилась и своей небесной Покровительнице, святой Мученице Наталии, и Бог услышал молитвы и её и её небесной Покровительницы! «Пришедши в своё селение, рассказывает сам Балабанов в своей «исповеди обратившегося от заблуждения», я стал с Пелагией собирать около себя духовных людей для молитв, пения и чтений. (Но это, в особенности, было в Оренбурге, в доме родственника Балабанова и сестры его!). Над нашим молитвенным домом стали являться в воздухе разные знамения, видимые и для посторонних. Иные видели столб огненный, поднимающийся до небес, а в столбе том летающих ласточек. Некоторые видели в доме над нами горящие свечи. Все эти явления представлял ложно диавол для обольщения нас и всех неразумных, почитавших нас святыми!. А между мной и Пелагией, как пророками, постоянно был невидимо ангел, как он назвал сам себя, и пересказывал нам мысли каждого, приходящего в наши собрания, с каким помыслом приходил кто: испытать ли нас, или просто полюбопытствовать, или с верой и желанием учиться у нас. |
| 125 По сообщению о. Автономова, около Херсона, находящегося в 62 вер. от Николаева, встречаются немцы-штундисты, которые в кирхи не ходят, а ограничиваются только религиозными собраниями в домах. 126 Он, напр., рассказывал, что начальство, узнавши об его возвращении в д. Основу, хотело захватать его, но во время обыска он так удачно спрятался в своей хате, что его найти не могли. 127 М. Ратушный, по сообщению В. А. Комарова, в молодости был бедняк. Кроме земледелия он занимался сапожным ремеслом (починкой обуви), которому обучал его Онищенко. Грамоте обучался уже взрослым. В Основе говорят о нем, как о человеке очень хитром и лицемерном. В настоящее время Ратушный пользуется хорошим достатком. По костюму он напоминает обыкновенного сельского торговца. От роду ему теперь лет 56 – 57. 128 Когда мы спрашивали Ратушного о том, не влияли ли на появление штундизма русские сектанты-молокане, он заметил, что молокане сердились на малороссов, обращавшихся за разрешением своих религ. вопросов к немцам. 129 По сообщению корреспондента «Одесс. Вест.», в колонии Рорбах около 1858 г. было посеяно зерно учения назарян. Колония эта сделалась, по словам того же корреспондента, главным рассадником этого учения. Водворившись здесь, секта назарян распространилась по другим колониям губернии и, между прочим, в соседних православных деревнях Основе, Игнатовке и Ряснополе («Од. В.», 1868, 38). Г. Значко-Яворский в 1868 году говорил, что распространение штунды (назарейской секты) началось лет 10 – 12 назад, т. е. в 1858 – 56 гг. («Од. В.», 1868, 35). 130 По сообщению Комарова, Балабан из Киевской губ. Таращанского уезда еще очень молодым прибыл в дер. Игнатовку, Одесского уезда, и нанялся к одной вдове в работники. Чрез несколько времени он на ней женился и сделался хозяином. (Г. Абрамов говорит, что Балабан отправился из Киевской губ. в Херсонскую в 1865 г. Здесь, проживая у колонистов, он женился на немке. («Дело», 1883 г., 1, стр. 214). Это не верно). В секту Балабан вступил молодым. По летам он почти ровесник Ратушному. Высокого роста, тучный, с широким мясистым лицом, он представляется неуклюжим. Знает Св. Писание, обладает большим природным умом и даром слова. В настоящее время он живет на собственном хуторе, находящемся в 8 верст. от д. Игнатовки и занимается посевом хлеба. Говорят, он ведет записки о штундизме. |
| Если посмотреть его первые фильмы и последний-то видно,человек духовно рос,может он и не обрёл святости Марии Египетской,но награду раскаявшегося разбойника точно заслужил. Мир всем вам. Ирина 21 мая 2013, 22:20 После просмотра первого брата - стойкий иммунитет к его фильмам. Смотреть такое - равносильно согласию на групповое изнасилование. Тимофей 21 мая 2013, 13:51 Сейчас посмотрел ролик " православные мракобесы на первом канале " - ужас. Полностью дезориентированные люди. То что делают авторы этого поста (публикация этого интервью) абсолютно тоже самое - дезориентация. Еще немного и дойдут до реобилитации каких нибудь серийных преступников, оправдывая их тем что в тюрьме мол перед расстрелом они вспоминали о духовном. Я не исключаю что в конце жизни он(Бал.) может и раскаивался и что то там искал, но содеянное и прошлая жизнь все же должны получить надлежайшую оценку. Грабежи и разбои Моисея Мурина или блудную жизнь Марии Египетской как мы называем? Грехом и точка. То что делал балабанов это страшнейший грех, потому как поражал и продолжает поражать тысячи и тысячи взрослых и детей. груз200 с Сельяновым(еще один тип) притча во языцех. Но даже преславутый " Брат " - почему в то время он не снял фильм о нормальном парне который не смотря на трудности жизни остался человеком, создал семью, работал ??? Да не хотят они.. Артисты одним словом... " тонкие натуры " . Р.б. Игорь 21 мая 2013, 09:42 Удивился, увидев интервью с этим чернушником на Православном сайте. Какие пороки он не отобразил в своих " шедеврах " ? Обнаженка, расчленёнка, убийства, наркота -- и вдруг " поиски Бога и себя в Нём " . Понятно, что Россия прочно подсела на чернуху, но это не значит, что эту грязь надо тащить за собой в Храм. Тем более что Балабанов был чернушником ЭПАТАЖНЫМ -- он намеренно сгущал все оттенки чёрного цвета, чтобы поглубже забить кол в душу зрителя. В том же " Груз 200 " показана такая беспросветность " советской действительности " -- да не было такого никогда, я прожил в Союзе 30 лет жизни и такой черноты никогда не видел. А уж пост-советскую Россию Балабанов " живописал " такими красками, что если по его фильмам когда-нибудь будут изучать этот период, то будут думать, что в России только и жили алкаши, убийцы и проститутки. |
| В этом суждении справедливо то, что конфликт с Львовским братством был, конечно, главной причиной склонности Балабана к унии. Не следует забывать и о противостоянии с патриархом Иеремией, который занял сторону противников Балабана. Это достаточно хорошо видно и из истории отношений Балабана с братством, и из развития событий, приведших к унии. Это же было очевидно и современникам Балабана, например новогродскому воеводе Федору Скумину-Тышкевичу, который писал митрополиту Рагозе, что «слепой может видеть, что всему виною несогласие братства с владыкой Гедеоном. Не меньшим виновником того, вне всякого сомнения, можем признать и патриарха нашего константинопольского, который своими грамотами, сюда высылаемыми, произвел всю эту смуту и до того воспалил противников, что владыка львовский, томимый от братства, не только должен был броситься в такое отщепенство, но, думаю, рад был бы взять в помощь себе и дьявола, что и доказал, и других увлек за собою» 978 . Но, с другой стороны, нет оснований видеть в Балабане только властолюбца и ревнителя епископского авторитета в церкви, который ради этого готов был пойти на унию. Дело, видимо, и в том, что в унии в том виде, в каком она задумывалась православной стороной в 1590–1595 гг., Балабан не усматривал никакой опасности для самобытности, самостоятельности и благоустройства церкви. Наоборот, унионный план православных, как видели, предполагал убить сразу двух зайцев: осуществить реформы в церкви на основе укрепления власти епископата и остановить процесс латинизации. Иными словами, Балабан скорее всего разделял довольно наивное (но – неизбежно наивное) убеждение, что уния не повлечет за собой никаких кардинальных отступлений от принятых в православии традиций. Его церковная деятельность после 1596 г. довольно хорошо известна. Фактически Балабан заменил митрополита, помирился с Львовским братством, стал называться патриаршим экзархом в Киевской митрополии, не уступал Рагозе и Потею в борьбе за церковные имущества, ставил священников, благословлял братства и монастыри, занялся книгопечатанием и школьным делом, т.е., оставаясь в рамках сложившегося компромисса с братчиками, стал осуществлять ту программу реформ, которая была намечена еще в начале 1590-х гг. Это еще раз показывает, что в годы подготовки унии главной целью была не уния как таковая, а преодоление кризиса украинско-белорусского православия. И позиция Балабана в этом отношении была характерной для значительной части православного духовенства. Другие представители духовенства в истории Брестской унии |
| В те годы свободно путешествовать по Святой земле могли немногие. Есть устойчивое устное предание о «творческом импульсе», побудившем советского композитора Матвея Блантера написать песню «Летят перелётные птицы». Когда в ООН решался вопрос о создании государства Израиль, молоденький Андрюша Громыко, по наводке Хозяина, голосовал «за». (В те годы Сталину нужен был плацдарм для советского внедрения на Ближний Восток.) Вскоре в пропагандистских целях в Землю обетованную было выпущено несколько тысяч «простых советских евреев». На «историческую родину» якобы засобирался и Блантер. Но поскольку он был уже не простой, а номенклатурный, ему было отказано. Надвигалась «борьба с космополитизмом», «дело врачей» и, дабы обезопасить себя от травли, М. Блантер со своим напарником М. Исаковским написал «Перелётных птиц». Вот ключевые строки этой песни: Не нужен мне берег турецкий, И Африка мне не нужна. Те, кому это предупреждение было адресовано, намёк поняли и затаились до начала 1970-х годов («дело самолётчиков»). А Исаковский – автор «рыбы», не удосужился привести строки своей текстовки в соответствие с нормами правописания: А я остаюся с тобою, Родная моя сторона. Вплоть до падения советского режима выезд за границу по частным делам был чрезвычайно ограничен. Это в «мирное время», «при царе», скажем, учитель гимназии, летом отправлявшийся с семьёй за границу, мог сказать дворнику: «Голубчик, вот тебе рубль серебром, сходи в полицейский участок: пусть выправят мне заграничный паспорт». А когда «царя скинули», то из бывшей «тюрьмы народов» стали выпускать с большим трудом. И простой советский человек, мечтавший побродить по парижским улочкам, должен был ходить по рижским. Для тех, кто не жил в ту эпоху, – информация для размышления. Анжелика Балабанова была назначена Лениным на пост наркома иностранных дел Украины. Из многого, увиденного там, особенно тягостное впечатление произвёл на неё действовавший с ведома Дзержинского провокатор из ЧК: он выдавал себя за иностранного посла, продавал паспорта желавшим выехать за границу и немедленно сообщал о своих клиентах в ЧК, где их расстреливали. Возмущённая Балабанова обратилась к Ленину. Ответ Ильича был отечески снисходительным: «Товарищ Балабанова, когда Вы начнёте понимать жизнь?» 459 |
|
|
