| Римское право, его отчетливые правовые начала чудесным и загадочным образом в потоке истории Европы были сохранены для мира. «Через тысячу лет с Ренессансом римская школа права возродилась без принципиальных изменений живой и действенной» . То, что римское право смогло пережить чудесное возрождение и остается основанием западной цивилизации по сей день, объясняется, возможно, самим особым характером этого права. «Школой римского права, в которой Европа училась и учится, были не привязанные к месту и времени нормы, которые даже в самом Риме менялись» . Т.е. нормы, которые мы встречаем в древнеримских источниках, вполне общечеловеческие, даже архаичные и жестокие, мало отличаются от права других народов. А в чем же тогда уникальность этого права? Бибихин полагает, что в римском праве не так важны были нормы, сколько сама форма права, неизменная конструкция, а также тон отчетливой определенности, та самая дикция, с которой, собственно, и связано понятие юрисдикции. Описывая правовой ритуал сделки, философ отмечает, что « обряд, дикция, символы собственно ничего не прибавляли к факту сделки. Но без них сам факт считался не имеющим места. …Закон давал не столько норму поведения, сколько форму для любой нормы» . Иными словами, норму поведения чувствовали, знали и без вмешательства юристов, однако без формы закона норма была неосуществима в пространстве человеческих отношений. Задача юриспруденции была в том, чтобы найти эту форму, формально правильное решение проблемы. Но прежде этого в основании правопорядка лежала решимость найти это правовое решение. К праву относятся почти как к родному языку, это родное достояние римского народа. Бибихин цитирует слова Цицерона о том, что постижение права дает «приятное и сладостное чувство» . Интересно, что право для римлян — это в первую очередь не текст, но устное слово. Так, в иерархии договоров устный договор ценится больше письменного. «Дикцией, гражданской одеждой (тогой), жестом, позой человек показывал свое вступление в правовое пространство. …Для этого соответственно должен был быть виден таким образом весь человек. По сравнению с выступлением всего человека договор на бумаге казался менее серьезным» . |
| И сейчас большая проблема политическая для нас, для «Единой России», заключается в том, чтобы резко увеличить финансирование на решение проблемы нехватки детских дошкольных учреждений. Принято решение о дополнительных пятидесяти миллиардах рублей на этот год и, вероятно удастся добиться 100 миллиардов дополнительно в 2014 и в 2015 году для того чтобы в 2016 решить проблему нехватки мест в детских садах. Что касается нашего школьного образования, то по всем мировым сопоставлениям начальное образование в Российской федерации просто замечательное. Мы до сих пор входим в первую тройку-четверку в мире. Наше образование в средней школе, в основной школе, от 5 до 9 класса остается достаточно на высоком уровне, мы входим в десятку, в двадцатку точно по различным сопоставлениям, пропуская вперед еще и страны Восточной Азии, где всегда были сильны конфуцианские традиции уважения к образованию. Мы проседаем в старших классах, 10 и 11, и связано это с тем, что из-за той системы ЕГЭ, которая существует сейчас, слишком большое количество детей перестает учиться по предметам, по которым они не собираются сдавать ЕГЭ. Напомню, можно закончить школу, сдав только два единых госэкзамена — по русскому языку и математике, тогда как изучается 11 предметов. И здесь, вероятно, выход из положения должен заключаться в совершенствовании системы единого госэкзамена. Я готов на эту тему поговорить отдельно, отвечая на вопросы, эта тема необъятная, хотел бы только заметить, что надо как можно скорее выходить на так называемое портфолио, в том числе на учет среднего балла аттестата для приема в вуз, что заставит детей изучать уже все предметы и подтягиваться по ним. Кроме того, нынешняя система ЕГЭ не учит говорить и не учит писать, а это тоже можно исправить, если ввести устный компонент в экзамен по языкам и письменный компонент в виде сочинения в том или ином виде: единый госэкзамен по русскому языку и по литературе либо в качестве отдельного испытания. Что касается нашего высшего образования, то здесь мы в первой тридцатке на уровне бакалавриата, но очень здорово проваливаемся на следующих уровнях: магистратуры и аспирантуры. Потому что магистерский уровень — это то, что только в последние годы начало формироваться, а аспирантский уровень — то, что традиционно рассматривалось как уровень не учебный, как уровень, когда просто сдают кандидатские минимумы, пишут кандидатские диссертации. Тогда как в развитых странах аспирантура — уровень, где самые лучшие преподаватели учат самых лучших студентов. Именно здесь достигается серьезный отрыв по подготовке кадров высшей квалификации. |
| Получилось так: Базаров: Гриша, зачем тебе нужна была Белла? Печорин: Женя, если бы я знал это сам! Базаров: Гриша, подержи мою пробирку! Другая, тоже весьма частая, проблема — когда при весьма неплохой письменной речи устная речь у подростка попросту ужасна. Именно поэтому на заключительном этапе Всероссийской олимпиады по литературе недавно пришлось ввести устный тур — чтобы понять, умеют ли вообще наши победители говорить! Что делать? — С тем, кто виноват, вроде разобрались. Перейдем к главному вопросу: что делать? — Важно понять: эта проблема не специфически российская. Ее во всем мире осознают и более или менее успешно решают. Вот, к примеру, моя племянница учится в американской школе — и там у них строжайше запрещены любые навороченные мобильные телефоны, с собой носить можно только простейшие звонилки, даже без возможности отправлять смс. А еще у них есть особый предмет — writing, задача которого — формировать речь: в диалоге, в монологе, в публичном выступлении. Это не просто несколько часов в общем курсе языка или литературы — это отдельная дисциплина, для нее специально готовят преподавателей. Другой пример. Моя бывшая ученица сейчас изучает японский язык в Японии, мы с ней держим связь, и я, конечно, интересуюсь тамошним школьным обучением. Оказывается, в японских школах, конечно, изучают информационные технологии — есть предмет «робототехника», есть «освоение информационного пространства». Но на основных предметах — то есть математика, языки, гуманитарные науки, естественные — информационная техника не используется вообще! Это категорически запрещено. Теперь о том, что же делать именно нам, в России. Сразу скажу: проблему речевой культуры детей невозможно решить только снизу, на уровне семьи и школы. Тут нужна продуманная государственная политика. Нужно изменить стандарты образования. Нужно отменить, наконец, ЕГЭ — во всяком случае, как инструмент оценки работы школы, — потому что сейчас учителя нацелены в первую очередь на то, чтобы натаскать ребят на сдачу ЕГЭ, а не на нормальное обучение. |
| Но если обратить внимание на содержание всех этих отступлений в их отношении к содержанию книг в оригинальном тексте, то можно ясно видеть, что напр. сокращения и перестановки не наносят ущерба содержанию книги в оригинальном тексте, то можно ясно видеть, что напр. сокращения и перестановки не наносят ущерба содержанию книги в его существенных чертах, событие, описанное в книге, остается таким же, каково оно и по евр. тексту. Что же качается мелких и крупных прибавлений и распространений в греческих и латинском переводах, то по отношению к внутренейшему содержанию книги, к той религиозной идее, которая лежит в ее основе, эти прибавления и распространения оказывают даже положительную услугу книге: они выносят, так сказать, на свет Божий и показывают наглядно всем тот внутренний религиозный смысл, который скрывается в евр. тексте за видимой фактической стороной события. На эти переводы книги Есфирь можно поэтому смотреть не как только на переводы в строгом смысле слова, а и как на комментарии, в которых на несущественные частности не обращается внимания, они даже опускаются или сокращаются, а главные предметы выясняются в их подробностях и внутреннем смысле, и потому они распространяются. В греческом переводе LLX и других книг священного писания, как известно, есть места, где переводчики и иными словами передают мысль оригинального текста, делают и незначительные прибавления и сокращения, и все это для того, чтобы передать, как можно лучше с их точки зрения истинный смысл слова Божия. Их перевод принимается по местам вид комментария, иногда драгоценного для современного экзегесиса. Таким образом в тех отступлениях от подлинника, которыми отличаются греческие и лат. переводы книги Есфирь должно усматривать не небрежение, а скорее любовь и уважение к ней, как к книге, преисполненной религиозно-назидательного и утешительного содержания, но наглядно не выраженного первоначальным ее составителем на евр. языке. Выражение этой любви и этого уважения иудеев к книге Есфирь модно видеть в позднейшей правда иудейской литературе из следующих отзывов о ней: «все пророки и писания во дни Мессии упразднятся, исключая книги Есфирь, которая столь же вечна (stabilis), как Пятикнижие и закон устный, которые никогда не прекратятся,» говорит Моисей Майионид; «с того времени как умер Моисей, не восстал пророк, который бы дал какое-либо новое предписание кроме предписания о Пуриме,» сказано в megilat Taanith, а это предписание и заключается в книге Есфирь; «передают учитили наши, что 48 пророков и 7 пророчиц было во Израили, и они ничего не убавили и ничего не прибавили к тому, что написано в законе, ни одной даже буковки, кроме чтения этого свитка (т. |
| у церковнославянского языка остается только одна, исконная функция, которая выполняется им до сих пор, - быть языком богослужения и богослужебной литературы. Для достоверности картины необходимо упомянуть о том, что с конца 80-х годов xx столетия в нашей стране появилось большое число издательств, которые среди прочего занимаются выпуском книг на церковнославянском языке, относящихся к разным редакциям и лингвистическим традициям. К тому же в последнее время на фоне низкой церковнославянской грамотности с новой силой разгораются давние споры о замене литургического языка на русский. Указанные факты дают основания для того, чтобы передвинуть границы современного церковнославянского языка на несколько веков вперед - к рубежу XX-XIX столетий. Разумеется, помимо книжного - письменного языка, на Руси был и устный - разговорный язык единой общевосточнославянской народности, берущей свое начало в VII-VIII веках. Тогда языковая картина отличалась необычайной диалектной пестротой. Однако позже, в x-xi столетиях - в период Киевской Руси, из этого многообразия выкристаллизовался стандартный язык - койне, то есть такой функциональный лингвистический тип, который используется в качестве главного средства общения с широким диапозоном коммуникативных сфер в условиях стабильного взаимодействия между носителями разных говоров. Оно имело достаточно широкий круг общественного применения: государственная сфера (сообщения, доклады, княжеские указы, международные договоры), юридическая практика (записи судебных решений), публичные выступления (речи князей, воевод, послов), фольклор. Однако со временем койне оставляет за собой только функцию повседневной коммуникации, передав остальные роли книжно-письменному и деловому языку. Таким образом, органичное соединение двух стихий - устно-разговорной и книжно-славянской, и составляет древнерусский, или общевосточнославянский язык (первый термин встречается в научных публикациях намного чаще второго). Указанные внутриязыковые типы различались во всяком случае по следующим признакам: лексико-фразеологический состав (исконные русизмы и старославянизмы); словоупотребление (прямые и переносные значения); специфика текстовой структуры (упрощенный синтаксис и конструкции, ориентированные на древнегреческие образцы); набор художественно-выразительных средств (незамысловатый, прагматически обусловленный язык и обилие риторических фигур); коммуникативные сферы (бытовое общение и письменная практика). |
| Пожалуй, можно согласиться с Гари Портоном, который весьма тонко определяет способ отношения каждого религиозного течения Иудаизма Второго Храма к интерпретации Пятикнижия своего конкурента: «Каждая группа имело обыкновение утверждать, что она одна верна Закону и что только она учит тому, что содержится в Законе. Утверждать, что саддукеи отвергли устный закон фарисеев, значит просто утверждать, что фарисеи не были саддукеями» . Судьба Иосиф Флавий сообщает в Войн. 2.8.14, что саддукеи отрицали судьбу и утверждали, «что Бог не имеет никакого влияния на человеческие деяния, ни на злые, ни на добрые» . Еще они верили, что «выбор между добром и злом предоставлен вполне свободной воле человека, и каждый по своему собственному усмотрению переходит на ту или другую сторону» . Этот взгляд трудно согласовать с библейской традицией вмешательства Бога в человеческую историю (провидение). Такая идея была характерна для эпикурейцев. Следует понимать, что Иосиф Флавий писал о еврейских группах своего времени в эллинистических терминах и не для евреев, поэтому они не обязательно точно отражали взгляды самих саддукеев, но были близки для понимания образованному аристократу в Римской империи. Учение о свободе воли вполне могло соответствовать мировоззрению саддукеев и их статусу богатых и влиятельных людей, которые, возможно, считали, что деньги, влияние и власть приходят не благодаря судьбе или случаю, а благодаря личным качествам и обдуманному выбору . Конечно, такой вариант вполне возможен, но более вероятно, что Иосиф Флавий приписал им это учение, дабы встроить их в свою систему сравнения трех главных еврейских школ мысли с главными греческими философскими школами. «Он сравнивает фарисеев со стоиками, а ессеев с пифагорейцами (Жизнь 2.12; Древн. 15.10.4). Сравнение этих двух групп с данными школами подразумевает, что он сравнивает саддукеев с третьей греческой школой — эпикурейцами. Иосиф Флавий не говорит об этом прямо, но именно так поняли его слова многие ученые» . Ангелы и духи |
| Этот размер называли сатурновым, по имени бога Сатурна, мифического владыки древнейшей Италии. Сатурнов стих состоит из двух полустиший, по 3–4 повышения в каждом: Malum dabunt Metelli Naevio poetae (дадут Метеллы трепку Невию поэту). Варианты Сатурнова стиха многообразны, и его метрическую природу установить еще не удалось. Спорили даже о том, является ли он квантитативным, построенным на чередовании долгих и кратких слогов (стр. 44), или тоническим, основанным на ударении; последнее, впрочем, очень мало вероятно. По исчезновении из литературы он продолжал применяться в культовых текстах, в надгробных надписях; таковы, например, некоторые надписи на саркофагах представителей знаменитого в римской истории рода Сципионов. Поэзия сохраняла до III в. устный характер; между тем в Риме уже давно существовала письменность. Есть надписи, восходящие к VI или даже к VII в., со средины V в. в Риме имелось писаное законодательство («законы двенадцати таблиц»). Магистраты и жрецы вели различные записи, связанные с их деятельностью. Наибольшее значение имели материалы жреческой коллегии понтификов. Верховный жрец ежегодно выставлял доску, на которой затем отмечались важнейшие события года; годовые записи («анналы») понтификов послужили впоследствии остовом для римской историографии. У римлян вырабатывался, таким образом, стиль деловой прозы. Римская государственная жизнь создавала некоторые условия и для развития публичной речи – в сенате, в народном собрании, на суде. Особый вид древнеримского красноречия составляло «погребальное восхваление». У знатных римлян похороны совершались с большой торжественностью. С лица покойника снималась маска; такие маски, с указанием имен и должностей их носителей, хранились затем в главном зале (атриуме) римского дома. Предки как бы оставались в доме, вместе с потомками. И когда умирал представитель знатного рода, в погребальной процессии выступали на колесницах «изображения предков», т. е. люди в масках предков, в одежде, положенной предкам по их былым должностям и с соответствующей свитой; изображали и самого покойника. |
| Народная мудрость, житейский и технический опыт масс воплощены здесь в лице раба, противопоставленного кичащимся своими познаниями верхам. В многочисленных (рассказах, героем которых был Эзоп, он всегда оказывался умнее и находчивее своего господина, мудрее официальных мудрецов. Из этих рассказов было составлено целое «жизнеописание» Эзопа, дошедшее до нас в нескольких редакциях, относящихся уже к эллинистическому и даже к византийскому времени, но основное ядро фольклорной биографии Эзопа (восходит к VI в. Интересно сказание о смерти Эзопа: он был сброшен со скалы дельфийскими жрецами, которых упрекал в корыстолюбии, и Аполлон покарал за это дельфийцев чумой. Сбрасывание со скалы – древний фольклорный мотив; некогда существовал обычай сбрасывать со скалы какого-либо урода или преступника в качестве искупительной жертвы богам. В предании об Эзопе мотив этот переработан в плане антагонизма между аристократическим жречеством и мудрецом ив народа; характерны для идеологии греческих масс их вера в справедливость дельфийского бога и, вместе с тем, отрицательное отношение к официальным служителям этого бога. С таким отношением к дельфийскому жречеству мы уже встречались в другом памятнике низового творчества этого времени, в «гомеровском» гимне к Гермесу (стр. 71 – 72). С именем Эзопа у греков неразрывно была связана басня. Стихотворные басни, как самостоятельный жанр, известны в греческой литературе со времени Архилоха (стр. 77), прозаические басни сохраняли еще свой фольклорный, устный характер. Начиная с VI – V вв., они распространялись под именем «Эзоповых басен», и все позднейшее античное басенное творчество возводило свои сюжеты к Эзопу. Сохранившиеся сборники «Эзоповых басен» принадлежат уже византийской эпохе, но сюжеты их зачастую очень древнего происхождения. По своей тематике античные басни относятся преимущественно к области рассказов о животных, и многие из них прочно вошли в европейскую басенную литературу (например, «Волк и ягненок», «Ворона и лисица», «Лягушки, просящие царя», и мн. |
| в храме. Очевидно, в скинии. ковчег Божий. Ковчег Божий, в других местах ВЗ именуемый «ковчегом завета» или «ковчегом откровения», представлял собой особый переносной деревянный сундук, изнутри и снаружи выложенный золотом. Впервые о нем говорится в Исх. 25,10–22 как о первом из предметов, помещенных в скинии. 3 Самуил еще не знал тогда голоса Господа. В данном случае о Самуиле говорится почти в тех же словах, что и о сыновьях Илия, которые «не знали Господа» (2,12). Такое сближение на лексическом уровне служит, однако, не уподоблению пророка нечестивым священникам, а, напротив, его противопоставлению им. Тогда как в случае с сыновьями Илия незнание Господа объясняется их испорченностью, Самуилу просто еще «не открывалось слово Господне». 3 Тогда понял Илий. Если вспомнить о непонимании Илием того, что делала в храме Анна (1,12–16), а также о его долго продолжавшемся неведении в отношении поступков собственных сыновей (2,22), настоящий эпизод следует рассматривать как признак того, что престарелому священнику отказывает не только физическое (ст. 2), но и духовное зрение. См. ком. к 1,13. 3 все то, что Я говорил. Имеются в виду слова, прежде сказанные Богом через человека Божиего (2,27–36). Самуил повторяет это пророчество и тем самым, во-первых, подтверждает отвержение Богом дома Илия и, во-вторых, заявляет о себе как о пророке (ст. 20). 3 сыновья его нечествуют. Данное место, по всей вероятности, правильнее было бы читать как «проклинают Бога», «богохульствуют». Трудность здесь состоит в том, что оба варианта перевода, будучи записанными по-древнееврейски, т.е. с использованием одних только согласных, оказываются практически идентичными. Согласно Лев. 24,15.16 , наказанием виновному в богохульстве могла быть только смерть. не обуздывал их. Илий, учитывая его положение в семье и в обществе, был обязан прибегнуть к более решительным действиям в отношении своих сыновей, когда оказалось, что его устный упрек не возымел на них должного воздействия. 3 не загладится ни жертвами, ни приношениями. В то время как о неумышленных грехах священников сказано, что они могут быть заглажены жертвоприношениями ( Лев. 4,1–12 ), вопиющие грехи дома Илиева явно относятся к тем, что совершаются «дерзкой рукой» ( Чис. 15,30.31 ). Невозможность прощения за них усугубляете тем, что сыновья Илия препятствовали тому, что, собственно, и являлось естественным путем к прощению жертвам и приношениям (2,17.29). |
| 111–113. 138–139. 160. 205–207); немало повторений и дословных без нужды выписок. Некоторые литургико-археологические подробности, любопытные, собственно, по отношению к Троице-Сергиеву монастырю, оставлены автором без объяснения (стр. 154–156, 172–174. 190) и потому совершенно непонятны для незнакомого с местной археологией читателя. – Автору довелось работать над предметом почти неисследованным в науке, мало для кого интересным и при условиях, можно сказать, неблагоприятных. Нужно было ходить в лавру и заниматься урывками; приходилось жертвовать зимними каникулами для занятий в Моск. Синод. б-ке. Не всякий студент решается на это. Автор усердно относился к делу и обнаружил в себе навык к кропотливому и утомительному труду. Он старательно штудировал Волокол. рукоп. 338, порядочно ознакомился с главными лаврскими обиходниками, с Синод. рк-ю 401 и первопечатными изданиями Типика. Замечания его касательно постепенного развития лаврских месяцесловов и богослужебной обрядности, а также присоединенное к сочинению приложение стоили г. Соловьеву немалых усилий и потому заслуживают особенного одобрения. Изложено сочинение, за исключением немногих —280— мест и выражений (стр. 6. 24. 27. 90. 129. 160. 171) удовлетворительно. Принимая во внимание усердие автора и обнаруженное им в сочинении знакомство с предметом, находим его достойным степени кандидата». Справка: 1) Правил касательно значения неудовлетворительных баллов по ответам и сочинениям студентов Академии § 2: «Получивший в течение академического курса по одному какому-либо предмету балл ниже 2½, но не ниже 2, или по двум предметам балл 2½, по окончании полного курса удостаивается звания действительного студента с правом на получение степени кандидата богословия при окончании курса или в продолжение следующего учебного года под условием удовлетворительного ответа на новом устном испытании (причем балл должен получить не ниже 4), если неудовлетворительный балл поставлен за устный ответ, или по представлении удовлетворительного сочинения (причем балл должен быть получен не ниже 3), если неудовлетворительный балл поставлен был за сочинение. |
|
|
