| Все кончилось, стали подходить к кресту. Батюшка, как всегда, сосредоточенно смотрел на каждого, как бы видя его насквозь, и отвечал на вопросы или сам говорил что-нибудь для душевной пользы. Подвели к нему очень милого деревенского мальчика. Батюшка ласково положил ему на голову руку и помолился о нем. Потом что-то спросил его, обещая книжку дать. Думаю: счастливый мальчик, батюшка так обласкал его, наверно он хороший. Я подходила спокойно и весело. Проступков за мной никаких не было. Батюшка быстро отдернул крест, я за ним потянулась. Он слегка отступил и еще выше его поднял. Я с удивлением посмотрела на батюшку и застыла на месте. Батюшка был какой-то величественный, голову он слегка откинул назад, лицо было суровое, глаза темные и взгляд такой острый, что пронзал насквозь. Я, не сморгнув, смотрела ему в глаза. Я не виновата, но, если накажешь, стерплю, значит так нужно. Долго смотрел батюшка мою душу, точно он в самых потаенных уголках ее искал чего-то недолжного. Мне становилось неловко, так как я задерживала народ. Наконец, батюшка облегченно вздохнул и все так же сурово, как бы высказывая кому-то свою мысль, проговорил: – Нет, пока ничего такого нет. – Потом громко сказал: – Пока ничего, иди. Беги скорей, скорей домой. Дал крест и благословил. Я в смущении полетела домой, ничего не поняв. И батюшкины слова «скорей домой» тоже поразили меня. У меня дома все было сделано. Я была свободна до обеда. При случае рассказала все о.Константину о том, что было на молебне и совсем надолго забыла. Долго спустя, когда я уж много начиталась, я поняла, что явление это могло быть с правой и с левой стороны. По моей горячности и неопытности я могла впасть в прелесть и этого-то батюшка так испугался. Этого-то он и искал тогда во мне, но увидав в душе моей тишину и спокойствие, сам успокоился за меня. Помню, как-то было очень много народу у батюшки в церкви. Стояли в очереди две особы из «обобранных», как я их называла. Несчастные такие. Одна совсем пожилая, еле двигалась. Батюшка их знал. Скоро причащаться идти, а им еще далеко до него. С бедной старушкой сделалась истерика, она, бедная, плакала горько. Народ сжалился, пропустил их. Батюшке сказали. Он их исповедал. Уж и довольны же они были. А к кресту когда стали все подходить, они стояли на амвоне. Батюшка их подозвал и не знал, как утешить, все «цыпочками» своими их называл. А я подумала: родной ты наш, зачем возишься с «обобранными»? – задаром пропадет. А когда я подошла к кресту, батюшка посмотрел на меня с укором, но улыбаясь: |
| Людмила 2018/11/12, 17:24:27 Батюшка Ипполит!совсем недавно я узнала о тебе от подруги,которой жаловалась уже несколько лет на ужасные приступы боли по ночам в спине и ногах.Врачи не в силах вылечить.Пожалуйста ,батюшка Ипполит,прости мне все согрешения вольные и невольные и помолись об исцелении моего тела и души. 2018/10/09, 03:34:16 Дорогой батюшка Ипполит !Прошу твоих молитв о прощении моих грехов ,мужа Станислава и сына Владимира .Помоги нашему сыну создать счастливую христианскую семью , конечно если Господь благословит.Прошу твоей помощи в исцелении меня от бронхиальной астмы и глазных болезней .Слава Богу за все .Аминь . Галина 2018/09/29, 07:37:31 Батюшка Ипполит, помолись своей молитвой за меня р.Б. Любовь об исцелений ног, за нашу внучку отр. Валерию от исцелении от ангины и прощении всех наших грехов. Аминь. Любовь 2018/09/27, 19:32:41 Батюшка Ипполит! Прошу Твоих молитв за р.б.Дионисия! Помоги ему избавиться, освободиться от приворота, наваждения, страстей, блуда. Вернуться к нормальной жизни. Чтобы вел трезвую и свободную от зависимостей жизнь и стал ответственным отцом, внимательным и добрым к своему сыну. Пусть он узреет истину, чтобы всю свою жизнь посвятить сыну. надежда 2018/09/26, 19:06:54 Батюшка Ипполит! Прошу твоих молитв за моего сына, болящего Максима, по моим грехам страдающего. Страдает от пьянства, игромании, уныния и долгов! Я грешница, его таким сделала. Помолись батюшка и благослови, чтобы он со мной поехал к могилке твоей в Рыльск. Чтобы стал понимать Истину, чтобы забыл о страстях своих и узнал Христа. А мне грешнице, чтобы господь даровал время на молитву за него и на покаяние. И помолись за меня, чтобы Господь открыл мне грешнице, как мне ему помогать. Еще батюшка, помолись, чтобы невестке моей Фотинье Господь даровал Веру, мудрость и любовь! Благодарю, дорогой батюшка Ипполит! 2018/09/05, 16:31:09 Батюшка Ипполит, всем сердцем тебя прошу ,пожалуйста, помолись за меня - Елену, чтобы у меня все наладилось в личной жизни с Дионисом и чтобы у нас улучшилось материальное положение.Во Имя Отца и Сына и Святого Духа.Аминь. |
| Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную». Мне очень хотелось иметь от Батюшки четки, просила о том, но он все оттягивал. Потом, когда мне Владыка благословил сам свои четки, батюшка мне сказал: «У тебя есть от епископа, а ты у меня просишь». Но мне хотелось иметь от него для праздника, приобщения. «Обещаю, но пока нет у меня». А были, целый ящичек был четок. Потом однажды сказал привезти ему и обещал в обмен, но я двое привезла. Батюшка был очень доволен, обещал дать, а при отъезде опять сказал: «Помолись подольше и тогда дам». Таким образом, думаю, он хотел отучить меня от пристрастия. Приезжая уже из Москвы, просила опять, и Батюшка обещал к постригу очень твердо, но я не напомнила и не получила. Он мало принимал в скиту, за день два-три человека, и очень редко кого соборовал. Нам с сестрой позавидовали, что Батюшка нас сам соборовал и в тот день никого не принимал. Он был как ангел в белом облачении с розовой отделкой, и очень напоминал мне батюшку Амвросия. Он был слаб и иногда даже садился отдохнуть. При отъезде он приготовил мне подарок: свой белый хитон, который мне был как раз. Сказал: «Смотри береги, я приготовил тебе подарок, который тебе понравится, знаю. Подумала, что на смерть, и так у него и не благословилась. Батюшка спрашивал после, берегу ли хитон. Перед постригом я спрашивала у него благословения в нем постригаться вместо власяницы, и Батюшка благословил и сказал не переделывать. Имя мне также благословил Батюшка покойной матери. Батюшка очень любил послушание и смирение. Относительно того, чтобы учить других, останавливаться в семье, говорил: «Говори всегда лишь кротко и покойно, притом лишь в том случае, если они много младше». Когда я жаловалась Батюшке на свою неисправимость, скорбела о том, Батюшка сказал: «Немощь и покаяние до смерти чередуются. И в прологе есть: «Если согрешивший скажет: «Господи, согрешил, прости мя». – И будет ему паче венца царского». Еще просила однажды дать мне епитимию для наказания и исправления, а Батюшка сказал: «Стопы человеческие от Господа исправляются». |
| Как я уже говорила, Батюшка был назначен Святейшим Патриархом Тихоном возглавлять объединение Московского духовенства. Батюшка был председателем. Его слово было последним, заключительным («законом», как сказал нам о.Илия Гумилевский 223 ). А мы целой группой обычно провожали Батюшку и ожидали его до конца заседания. Когда заседание кончилось и вышло много духовенства, Батюшка не возгнушался (не постеснялся нас) нами грешными, а сказал: «Это мои духовные дети», – и велел принять благословение у батюшек, которые стояли около него (о.Гумилевский и некоторые другие), но нам казалось, что нет благословения выше, чем благословение Батюшки. Батюшка категорически запрещал судить и обсуждать поступки духовного отца. Он говорил: «Духовный отец является посредником между твоей душой и Богом. Обсуждать поступки и действия духовного отца никто не имеет права, а тем более осуждать его, гневаться и обижаться на духовного отца. Нам неизвестны побудительные причины его действий, которые происходят по Божьему промышлению, а поэтому с верой, любовью и страхом подходи к нему и отнюдь не рассуждай – почему он так или иначе с тобой поступил. Он отвечает Богу за твою душу и что хочет, то и делает с ней, и ты с верой и любовью все принимай от него. И никогда не смей обижаться». Так говорил он мне на мою страсть самолюбия и обидчивости. Св. Димитрий Ростовский 224 сказал: «Дети не учите духовного отца, предоставьте ему суд над вашей душой». Господи, прости меня грешную, много согрешила пред Тобой! «Манюшка, ты очень горячая у меня, и я постоянно безпокоюсь за тебя. Молись Богу и Матери Божией, чтобы Она, Пречистая не оставила тебя и твое горение духа сохранилось до последнего конца! Постоянно безпокоюсь о тебе, не утащили бы тебя волки!» – «Батюшка, дорогой, я ведь вам вправду говорю, что в Москве волков нет, а вот у нас в деревне есть местечко, называемое Климово, там есть волки и люди со станции боятся ходить, а этот путь самый близкий до их деревень». Батюшка смеялся, поглаживая мою голову и потрепывая по щекам. «Да нет, Манюшка, я не этих волков боюсь, они не так страшны». – «Правда, Батюшка, они ведь в деревне». – «Да нет, в Москве есть страшные волки, боюсь как бы тебя не утащили». – «Батюшка, да нет, не утащат. Я ведь за ворота-то без Вашего благословения теперь не хожу!» – «Ну, вот то-то, никуда-никуда не ходи. А то как не вижу тебя долго в течение дня, ну и безпокоиться начинаю, куда моя Манюшка делась, и Симку посылаю узнать, где ты. Вот видишь, Манюшка, какая ответственность лежит на духовном отце за ваши души». – «Батюшка дорогой, скажите мне, пожалуйста, а где это такие страшные волки-то водятся в Москве, мне можно знать?» – «Да нет, лучше их не знать!» Батюшка родной благословил меня, я побежала. «Да потише, потише, – слышу голос его ласковый, – а то разобьешься». А тихо ходить я никогда не умела, с детства все бегала. |
| — Пока его надо поминать за упокой, поскольку отец Серафим еще не канонизирован. Когда будет канонизирован, тогда будем ему молиться. Батюшка — это сама любовь — " " А то Вам еще особенно запомнилось из встреч с отцом Серафимом? Как вообще проходили ваши встречи? — Прежде всего, конечно, запомнился облик самого старца. Понимаете, это земной Ангел, небесный человек. Мы часто слышим это церковное песнопение, но рядом с отцом Серафимом оно как бы оживало. Действительно, он был воплощенная любовь, удивительное, чудное смирение: от батюшки исходило что-то такое, что не могло не коснуться сердца. Помню, он встанет,— а он был низенький, сгорбленный, старенький,— возьмет меня за руки, положит свои руки на мои локти, и смотрит, и говорит. Кажется: сейчас батюшка упадет — он еле живой, еле стоит,— но нет, батюшка не падает, батюшка говорит. И это так подкрепляет, видно, что батюшка — сама любовь, настолько он любит нас. Службы в храме были не каждый день, а только в воскресные дни и в дни полиелейных праздников — вообще достаточно часто, не менее трех-четырех раз в неделю. А в другое время по утрам батюшка вычитывал службу у себя в келье: собирались священники, которые приезжали к нему, и служили полунощницу, утреню, часы и обедницу. По милости Божией, батюшка благословил мне бывать на этих службах, причем это тоже произошло очень интересно. Многие батюшкины духовные чада купили в Ракитном дома и трудились там в колхозе; у них и останавливались паломники: батюшка так благословлял, никто никогда не был оставлен на улице. Во дворе храма лежали дрова, некоторые делали кельи и жили прямо в них, кто-то жил в подвале. Но долго при храме жить было нельзя, потому что периодически появлялась милиция и требовала, чтобы люди ушли, поэтому они селились у батюшкиных духовных чад. Особенным странноприимством отличался батюшкин псаломщик Т. (сейчас игумен, служащий в Прибалтике). Он работал в колхозе, потому что никто из трудившихся при храме зарплату не полу¬чал: все работали где-то еще. Батюшка благословил мне остановиться у него. |
| Как лекарство, батюшка благословлял ей пить воду из Пафнутьевского колодца 104 . Батюшка держал себя очень просто. За обедом не позволял переменять ему тарелки. Купила я себе раз батюшкин портрет и прошу, чтобы старец им меня благословил, а он и говорит: «На что тебе такого дурака?» – а все-таки благословил. Последнее время, когда мы в Оптиной готовились к причащению Св. Таин, батюшка посылал нас исповедоваться к о. Пафнутию 105 . Мне очень не хотелось идти к нему. Я и спрашиваю батюшку: говорить ли некоторые грехи, которые я уж раньше ему самому открывала. А он ответил: «Не надо – про одни дожди не говорят трожди». В Белеве последний раз батюшка был незадолго до своей кончины, в августе. Раньше он думал после Белева поехать в Вязьму. Когда же стал уезжать из Белева, келейник говорит ему: «Батюшка! Тарантас плох. Надо починить, прежде чем в Вязьму ехать». А батюшка ответил: «Теперь не только в Вязьму, а и в Белев последний раз приехали». Когда узнали о батюшкиной болезни, поехали мы с матушкой в Оптину; но за день до его кончины пришлось уехать назад. В Белеве ждали владыку, и батюшка сам благословил матушке ехать, сказав: «Только меня ты больше не увидишь». «Кому вы нас оставляете, батюшка?» – спросила матушка. «О. Амвросию и о. Илариону», – ответил старец. «А с разными старцами мы не разойдемся по разным дорогам?» – «Нет. Верую Богу, что не разойдетесь». Незадолго до батюшкиной кончины вышло разрешение постричь у нас в мантию сверх штата. Матушка представила к постригу в мантию некоторых монахинь, уже постриженных тайно. Батюшка велел их предупредить, что это вторичное пострижение в церкви вменится им в постриг схимнический. После кончины батюшки, в ночь под сороковой день, я видела его во сне, будто он велел матушке постричь меня в мантию. Потом во второй раз, во сне же, велел назвать меня Павлиною. Вскоре после этих двух снов мне дали подписать какую-то бумагу; так как мне иногда приходилось подписываться на разных бумагах, то я не обратила внимания на эту бумагу. |
| В другой раз, когда старец уже очень сильно болел, я, находясь в его келлии, вдруг подумала: «Вот, отойдет батюшка ко Господу, придет время и будут святые мощи...» И только я так подумала, отец Серафим повернулся ко мне так быстро и говорит: «Ты молись за меня!» И благословил меня в последний раз. «Батюшка весь сиял и светился» Рассказ Нины Константиновны Андреевой является важнейшим свидетельством проявления духоносных даров вырицкого подвижника. ...Моя крестная знала отца Серафима еще до войны. В 1937 году батюшка благословил ее семью строиться в Вырице. Достроиться они не успели – началась война... Муж крестной, которого батюшка и благословил строиться в этих местах, владел немецким языком и ушел пешком из Вырицы при наступлении немцев, боясь, что его вынудят работать на них, как знающего язык. Надо сказать, батюшка Серафим не благословил его уходить. И когда муж моей крестной вернулся через несколько месяцев, он был так истощен, что вскоре умер. Я помню отца Серафима с лета 1945 года. Я уже была большая девочка, перенесла блокаду. Никто из наших близких не знал, где мы, эвакуировалась наша семья или нет. Батюшка Серафим в конце войны благословил крестную добраться до Ленинграда, сказав, что кто-то из родных еще в городе есть. А мы всю войну провели в Московском районе, где и жили до войны. «Иди, – сказал батюшка Серафим, – ты их там сразу встретишь». Крестная добиралась очень долго. Это была весна 1944 года. Как и сказал отец Серафим, крестная сразу нашла нас и точно узнала, кто у нас жив, а кого уже нет. На все лето я приехала к своей крестной в Вырицу. И в течение лета часто бегала к отцу Серафиму. Я помню девочку Ольгу (правнучку батюшки) и келейницу – матушку Серафиму. Мы с ней любили друг друга, и до сих пор я вспоминаю ее с трепетным чувством – она была такая добрая. Отец Серафим относился ко мне очень-очень тепло. Может быть потому, что у меня не было отца. Думаю, что он так ко всем относился. Но я ощущала это его особенное, именно ко мне обращенное тепло. |
| Господи, прости нас, что на лицах благочестивых людей Ты, Господи, редко сподобляешь видеть и для себя отмечать отпечаток этой святости. Господи, прости, что лица этих людей не поражают нас и не производят сильного впечатления. Я недавно просил у батюшки благословения выписать цветочных семян и посеять у себя под окном. Батюшка благословил, сказав, что эта моя мысль – самая невинная. Батюшка тоже любит цветы, и прежние старцы любили. Отец Анатолий, кажется, сам участвовал при рассаживании цветов. Я с детства любил цветы. Бывало, сам копал грядки, клумбочки для цветов. Сажал, сеял, пересаживал. А иногда даже и воровал цветы у бабушки, за что мне в один прекрасный день и попало. Господи, мы мало любим цветы, не горим желанием посадить их под окном или на подоконнике. Господи, прости нас за это безразличие к цветам. Батюшка всегда ложится с четками, надев их на руку. Однажды пришли к батюшке на благословение только что поступившие и одевшиеся послушники. Между прочим батюшка сказал: – Никогда не ложитесь даже без четок, пусть они непременно будут при вас. Я одно время спал без четок, а потом стал опять с четками, по примеру батюшки. А теперь я узнал, наверное, что нужно ложиться, с четками. Господи, прости нас, что ложимся спать, не надев четки на руку, ибо если молимся по ним, то и спать надо с ними. Недавно у батюшки была одна девица, к которой батюшка относился очень хорошо. Насколько была возможность, батюшка беседовал с ней, исповедовал. Он оставлял ее еще побыть в Оптиной, но она спешила куда-то и поэтому уехала в Духов день. Перед отъездом она пришла к батюшке. Батюшка принял ее очень ласково и хорошо простился с ней. Вдруг вскоре после ее ухода приходит с гостиницы мальчик и приносит письмо от этой девицы. Батюшка читает письмо и не может понять, ради чего она написала подобное письмо. Ей показалось, что батюшка очень холодно, даже с ненавистью простился с ней, она очень расстроилась и, наконец, решилась написать батюшке, пока не уехала, прося объяснить причину этой ненависти. Батюшка тотчас написал ей утешительное письмо, а мне сказал: |
| Бесхитростные и простодушные рассказы сирот Серафимовых дороги тем, что они как нельзя лучше, яснее и ярче обрисовывают святую жизнь сестер Дивеевской обители, принявших, по молитвам великого подвижника и старца Серафима, Царствие Небесное внутрь себя с детской простотой. «Меня в ту пору, как пришла я к батюшке-то в первый раз, все замуж сватали, – рассказывает старица Акулина Ивановна Малышева. – Прихожу это я к батюшке, а он говорит: «Что, матушка, лучше: рожь или пшеница?» «Как можно; за белый-то хлеб скорее схватишься!» – отвечаю я. «То-то, то-то, матушка, ну и что лучше: земной или вечный?» «Вечный, батюшка, лучше», – говорю. «То-то вот, матушка, так и ступай-ка ты к старице Ксении Михайловне, она от земли до небес – огненный столб, матушка!» И это батюшка три раза повторил: «Она от земли до неба огненный столб, матушка!» Вот и пошла я к Ксении Михайловне, да только лишь пришла, приходит следом сестра из Сарова: батюшка наказывает, говорит, теми же следами сейчас Акулине со Стефанидой прийти, а мы уж ужинали. Что ж, батюшка велит – и пошли. Приходим, чуть-чуть брезжится, а батюшка топит, огонек высекает. «Как с яблонь-ки яблоко подкатилось, – восклицает батюшка, – так и ты, Акулинушка!» «За вашими молитвами, благословите, батюшка!» – отвечаю я. «Вот на-ка, Акулинушка, печку-то мне истопи, да мотыжку-то вот эту маленько обожги, матушка, вот тебе и голицы, да как мотыжка-то обгорит, то ты ее тряпочкой вынь-то, у меня здесь есть тряпочка на то, а не голицами; голицы-то спалишь». И ушел на источник батюшка. Истопила я печку, обожгла мотыжку, да как пришло время вынимать и думаю, где буду еще искать тряпку-то, боялась – долго не найду, а вынуть-то всего минута, что голицам сделается!.. Голицами-то и вынула, а они хоть чуточку, а подпалились... Господи! – думаю я, – что мне от батюшки-то будет? Да и пустилась бегом к источнику-то. «Батюшка! – кричу, – кормилец, прости Христа ради!» А он не дал мне договорить-то да и сказал: «То-то, то-то, матушка, ведь я тебе не велел!» А я голиц-то ему и не показала, вот как все знал-то батюшка. |
| Батюшка отслужил молебен, потом дома помолились Богу, посадили меня в передний угол, благословили меня хлебом-солью и образом. Я поклонился батюшке в ноги; он благословил меня, крепко прижал к груди и прослезился. «Смотри, учись хорошенько!»- сказал он. – Не балуй, Боже тебя сохрани! Я приеду, узнаю, высеку так, что Богу будет любо». Матушка заливалась горькими слезами: «Ненаглядный ты мой! Крошечка! Куда ты летишь, сокол ясный? Кто тебя там приголубит, приласкает? Кто прижмет тебя к теплой груди? Кто приглянет за тобой, батюшка ты мой!» Она целовала мне глаза, лоб, уста, целовала руки мои. «Смотри, батюшка, учись хорошенько. Я к тебе приеду, колачик куплю. Матушка, Царица небесная! Не оставь Ты его Своей милостью, будь Ты ему заступница и помощница!» Матушка перекрестила меня. «Ступай, друг мой, Христос с тобой! Не шали, батюшка, Бога ради; а то отец приедет – высечет». С матушкой плакали бабушка глухая, которая у нас проживала, работница Авдотья кривая. Они ворчали на батюшку, что он так рано везет меня. Сестра Лиза ревела и целовала меня. «Перестаньте реветь-то, – сказал батюшка, – пора уже ехать – нескоро доедешь». – Ступай, ступай, батюшка! Христос с тобой! – говорила маменька и беспрестанно целовала меня. Лошадь стояла у крыльца; целая телега нагружена была припасами жизненными; тут все было: и кувшинчик молока, и криночка маслица, и яиц полсотни, картофель, мука, и солод, и пр. Батюшка сел на козлы; меня посадили в задок. Матушка присела тоже на телегу лицом ко мне и все поправляла на мне то картуз, то кушак, то шерстяные, домашней работы варежки. Лиза сидела около меня и очень рада была, что ее взяли покататься. Доехали почти до Репищного ручья. «Ну, прощай, батюшка! Пора мне, – матушка опять стала целовать меня и плакать; сойдет с телеги и опять влезет на телегу; то поправит, другое поправит; перекрестит меня, поцелует и опять сойдет. Батюшка поедет, а она опять идет за телегой, смотрит на меня и говорит: «Смотри, батюшка, учись ты, Христа ради, хорошенько! Да хорошо ль тебе сидеть-то?» И опять влезет на телегу, опять целует меня и плачет. «Ну прощай, Христос с тобой!» – и опять сойдет и идет за телегой. «Отец! Купи ж ты, смотри, не забудь, мыла-то», а сама опять влезет на телегу и оправляет меня и благословляет: «Да смотри ж, не забудь»! |
|
|
