| Место перевода Ефремовской (Древнеславянской) редакции, представленного только списками восточнославянского происхождения, вызывает споры. Павлов высказывал предположение о переводе этой редакции на Руси в XI в. при вел. кн. Киевском Ярославе (Георгии) Владимировиче Мудром . В новейшее время эту т. зр. поддерживал и развивал Л. В. Милов. В. Ягич отметил отсутствие единства в языке перевода. А. И. Соболевский считал, что перевод был сделан в Вост. Болгарии в X в. Щапов опроверг построения В. Н. Златарского и Троицкого о сознательном редактировании греч. протографа в IX в. для присылки в Болгарию. К Ефремовскому списку восходят списки К. к. восточнослав. происхождения: Рогожский 3-й четв. XV в. (РГБ. Рогож. 268), Плигинский кон. XV в. (РНБ. F.II. 250), Соловецкий кон. XV в. (РНБ. Солов. 1056/1165) и Троицкий кон. XV - нач. XVI в. (РГБ. Троиц. 207). Константинеску относит к этой редакции и отрывок из сборника среднеболг. извода сер. XIV (?) в. (б-ка мон-ря Драгомирна (Румыния), 1893, 1885), однако применительно к нему вопрос нуждается в дополнительном изучении. Имеется также Уваровский список 1-й пол. XIII в. (ГИМ. Увар. 124-F), представляющий собой сокращенный Ефремовский. Недавно обнаружен древнейший отрывок (2 л.) К. к. этой редакции (Львов. НБ им. В. Стефаника НАН Украины. РКФ 20; кон. XI или рубеж XI и XII вв.), независимый от Ефремовского ( Уханова. 2007). В отличие от Ефремовского и Уваровского списков, последние листы к-рых утрачены и текст к-рых обрывается на последних главах Собрания в 93 титула, в др. списках имеются дополнительные статьи: «Великого книжника Антиохийского о календах, нонех и идах», «Образ правые веры» Михаила Синкелла, «Афанасия Александрийского к Антиоху», выписки из «Прохирона» и «Эклоги» , относящиеся к браку и поставлению епископов, трактат о К-польском престоле с «проримской схолией». В Соловецком списке имеется также блок статей рус. происхождения, начинающийся правилами митр. Иоанна II , и др. статьи, общие с Новгородско-Синодальным списком и списками Мясниковской редакции. Щапов в соответствии с болг. теорией происхождения памятника датировал его 10-ми гг. X в. К Болгарии Х в. относит перевод и Максимович, составивший словарь памятника ( Максимович. 2006). Исследование А. А. Пичхадзе позволяет говорить о наличии как преславской лексики, так и русизмов, что характерно для памятников, переведенных на Руси ( Пичхадзе. 2011). |
| Блаж. Николай Кочанов, из рода почетных людей в Новгороде, юродствовал всегда на Софийской стороне, не переходя через Волхов на Торговую сторону, откуда всегда гнал его блаж Феодор, говоря: «не ходи, юроде, на мою сторону; живи на своей». Взаимно и Николай гнал Феодора, бросая в него кочанами капусты, от чего и прозван Кочановым. Эта вражда двух блаженных была уроком для буйной вольницы Новгородской. Оба они ум. в том же 1392 году – Федор 19 января, погребен на торговой стороне, в часовне, близ церкви св. Георгия на Лубянице, а над могилою блаженного Николая (ум. 27 июля) в 1554 году построен храм св. Пантелеймона. Память обоих празднуется в день кончины. В «Иконописном Подлиннике» сказано о Николае Качанове: «подобием сед власы, главою плешив, брада долга аки Алексия митрополита Московскаго, на конце раздвоилась, шуба княжеская, исподняя лазоревая, подпоясан платом» (Филимонов, стр. 400). Блаженному Федору сочинена особая служба, по которой совершается пред ракою его молебствие (Макарий, «Церк. Древности в Новгороде», I, 388). О юродивом Георгии упомянуто только в «Иконописном Подлиннике» под 23 Апреля: «подобием рус, аки Козма; ризы как на Иоанне Устюжском» (Филимонов, стр. 52). Время кончины и место погребения неизвестны. Память 3 ноября. Неканонизирован (Сергий III, прим. 3, стр. 61). 142. Святая княжна инокиня Харитина, яже в девичьи монастыри бысть в лето 6000 месяца октября в 5 день Инокиня и настоятельница Петропавловского девичьего монастыря, на Синичьей горе под Новгородом. Время жизни ее неопределенно показано в памятниках: по поздней надписи на раке – 7000 лет и «княжна Чехиня», а по рукоп. святцам «из рода королей Литовских» и 6000 лет. Если храм Петра и Павла, построенный в 1192 году, уже существовал при Харитине, то время жизни ее в Новгороде надобно отнести к XIII столетию, так как известно, что вторая половина этого века была бурное, кровавое время для Литвы. Тогда многие князья Литовские искали убежища в Русской земле, может быть в числе их была и княжна Харитина (Филарет, «Р. Св.», октябрь, стр. 24). Догадка некоторых, что она была привезена в Новгород для вступления в брак с св. князем Феодором Ярославичем и по смерти его постриглась, не имеет достоверного основания. Память празднуется 5 октября. С 1764 года Петропавловская церковь бывшего монастыря, в которой почивают мощи ее под спудом, обращена в кладбищенскую. По «Иконописному подлиннику»: «родом бысть королевства Литовскаго; подобием простовласа девица, в единой свите без мантии» (Филимонов, стр. 34). 143. Святый и праведный Иаков Боровицкий чюдотворец бысть в лето 6960 месяца октября в 23 день на Мсте реце |
| 677 Вспомним, что Толковая Палея была уже, по крайней мере, до 1234 года. См. Ж. Μ. Н. Пр. 1904, 1, статью акад. Шахматова, стр. 174. 680 Этим патроном Ярослав гордился, в заступничество его верил, изображения его помещал даже на своих монетах. См. Куник, О русско-византийских монетах Ярослава I Владимировича. СПб. 1860, стр. 103–5, 113. – Проф. А. П. Доброклонский обратил моё внимание на то, что самое принятие Ярославом имени Георгия свидетельствует о популярности, уже тогда, св. Георгия. 681 Лавр. лет., изд. 1897 г., стр. 148 (под 1037 г.). Я знаю, что это место можно объяснить, как чисто литературный приём панегирика, но не нахожу оснований для принятия такого объяснения во всей его полноте. – Срв. разъяснение акад. Голубинского, Ист. р. ц. I 2 , 729–730; id., 197. – Акад. Ламанский не сомневается в этом известии нашей летописи; срв. его «Житие св. Кирилла, как религиозно-эпическое произведение» в Ж. И. Н. Пр., 1904, янв., стр. 161–162; тоже и Харлампович, Борьба школьных влияний в до-Петровской Руси (Киевская Стар., 1902, Июль-авг., стр. 3 и 7). Литературную историю этого известия см. у Шахматова в Ж. И. Н. Пр., 1898, март, стр. 139–142. 682 Кроме наших пергаменных Палей Коломенской и Александро-Невской, об этом свидетельствует Погодинская икона (теперь в Музее Александра III в Петербурге) и Фрески Староладожской церкви. См. Прохорова, Христианские древности, 1871, кн. 1; Кондаков и Толстой. Русские древности в памятниках искусства, в. VI, Η. П. Лихачёв, в «Обозрении отделения христианских древностей в Музее Александра III». СПб. 1898, стр. 22–23. Η. Е. Бранденбург в сочинении (совместно с акад. Сусловым) «Старая Ладога», СПб. 1896, говорят (стр. 53), что церковь св. Георгия, находящаяся внутри каменного городища, представляет один из древнейших памятников церковного зодчества в России, относимый в XI–XII ст. (см. изображение и планы на табл. L–LV). Давая подробное описание церкви (стр. 233 слл.), г. Бранденбург далее подчёркивает, «что каменная церковь св. Георгия представляет драгоценный исторический памятник, быть может, существовавший ещё до построения самой крепости, так как название храма ставит в связь с именем Ярослава I (в крещении Георгий), княжившего в Новгороде, по мнению же других, постройка его относится к XII веку… и приурочивается к княжению в Новгороде Мстислава Владимировича» (Тут ссылка на Прохорова, Хр. |
| • Согласно брачному договору между королевским шведским двором и великокняжеским, русским, св. Анне были даны в управление со стороны вел. князя Ярослава г. Ладога и прилежащие к нему земли. Пределы этой области позже были известны под названием Ингерманландия (по финскому произношению — «Ингеринмаа»), что в переводе значит «земля Ингигерды». • День памяти 4 окт. в современном церковном календаре не отмечается. Благоверный Владимир, князь Новгородский (+ 1052) Память его празднуется 4 окт. в день преставления и в 3-ю Неделю по Пятидесятнице вместе с Собором Новгородских святых Св. князь Владимир Новгородский был старшим сыном вел. князя Ярослава Мудрого и его супруги Ирины, в девичестве принцессы Индигерды Шведской, а в иночестве — Анны (память ее 10 февр.), и родился в 1020 г. Он принимал участие во многих походах и в 1045 г. основал в Новгороде церковь во имя Святой Софии Премудрости Божией, ставшую соборным храмом и средоточием духовной жизни Новгорода. Новгородцы говорили: «Новгород там, где Святая София. Умрем, прольем кровь за Святую Софию!» Храм был закончен в 1052 г., а в том же году, 4 декабря, скончался его основатель и был в нем положен рядом со своей матерью, скончавшейся в 1050 г. В 1439 г. они были причислены к лику святых после явления, бывшего святителю Евфимию II, архиепископу Новгородскому. До последнего времени нетленные мощи св. князя Владимира и матери его почивали в открытой раке. • Св. Владимир стал князем новгородским в 1034 г. По велению отца своего участвовал во многих походах, в частности против греков за оскорбление русских купцов в Царьграде. Преподобный Ефрем Новоторжский (+ 1053) Память его празднуется 28 янв. в день преставления, 11 июля в день обретения мощей и в 1-ю Неделю после праздника свв. апостолов Петра и Павла (29 июня) вместе с Собором всех святых, в земле Тверской просиявших Прп. Ефрем, родом венгр, прибыл юношей на Русь с двумя своими братьями, и все они поступили на службу к князю Борису Владимировичу ростовскому. Один из братьев — Георгии — был убит в 1015 г. на реке Альте со своим государем, которого он пытался защитить. |
| У Бога все живы: Воспоминания о даниловском старце Георгии (Лаврове). М., Даниловский благовестник, 1996. Татьяна Борисовна Мельникова, в замужестве Пелих (1903–1983), духовная дочь архимандрита Георгия (Лаврова). Как и Елена Чичерина, последовала за ним в ссылку в поселок Кара-Тюбе в Казахстане. В 1937 г. вышла замуж за Тихона Тихоновича Пелиха, позднее принявшего священство. Марья Кузьминична Шитова (монахиня Михаила, 1893–1985). Шуракова Татьяна Михайловна (монахиня Магдалина, + 1980). Печатаются с небольшими сокращениями. В этот период жизни владыка Иоанн – правящий архиерей, митрополит Ярославский и Ростовский. Архимандрит Георгий (Лавров). Дом сохранился до настоящего времени, находится в ветхом и заброшенном состоянии. Его можно найти по тому же адресу. Вера Васильевна Кузьмина. Женечка, Евгения Петровна, жена брата, духовная дочь архимандрита Георгия (Лаврова). Умерла в 1979 году. Алексей Владимирович Чичерин – брат Елены Владимировны по отцу. Человек глубоко верующий и церковный. В течение сорока лет руководил кафедрой зарубежной литературы в Львовском университете. Екатерина Максимовна Морозова (инокиня Ермиония). Скончалась в 1985 году. Зинаида Иннокентьевна Осколкова. Скончалась в Киеве во время войны в 1944 году от истощения. Не считаясь со своими здоровьем, из жалости и сострадания к нуждающимся делилась с ними последним куском хлеба. Упомянутые выше обитатели дома были в Сиблаге на строительстве Чуйского тракта. Протоиерей Тихон Пелих (1895–1983). Екатерина Тихоновна Кречетова, урожденная Пелих (1938–2009). Ныне протоиерей Николай Кречетов (род. в 1934 г.). Сергей Тихонович Пелих – сын Татьяны Борисовны и протоиерея Тихона Пелихов, врач, кандидат медицинских наук. Отец Тихон и матушка Татьяна Борисовна скончались в 1983 года. Похоронены в Отрадном, недалеко от Москвы, где жили последнее время. Елизавета Александровна Александрина, врач митрополита Иоанна, преданный друг. Митрополит Иоанн с начала 1985 года находится на покое и живет в государственной квартире на окраине Ярославля. |
| после Петрова дня. Терещ. V, 100–101; VI, 187, 189. 316 Поэт. воззр. слав. Афан. I, 707 стр. Подоб. песня приводится у Терещ. Быт Рус. Нар. VI, 32 стр. 326 Труды этн. отд. обще. естеств. V, 2 вып. 193 стр. Зап. И. Г. Общ. этн. отд. ΙΙ, 541 стр. 284-й. 329 Внук Ярославов Ярослав Владимирович носил христианское имя Георгия. Он в 1032 г. поставил г. Юрьев, сделавшийся потом епархией. Им же построена в Киеве церковь во имя Георгия и освящена митрополитом Ларионом. Душ. Чт. 72 г. 1 ч. 281 стр. 343 См. обширные исследования о св. Георгии в книге Кирпичникова «Св. Георгий и Егорий храбрый» и в стат. Веселовского «Св. Георгий в легенде, песне и обряде». Зап. И. А. Н. 37 т. 345 Зап. Имп. Геогр. общ. этн. отд. II, 536; Труд. этн. отд. общ. ест. V, 2 в. 169, 170, 174, 176 стр. 359 Мин. Чет. митр. Мак. рук. Син. библ. 989, л. 166-й. Памят. древн. письм. Житие и чуд. св. Ник. 81 г. 52 и 72 стр. О покровительстве злакам – «умножении жита на ниве». Ibidem. 62 стр. 360 Четь-Минеи 6 декаб. Дим. Ростов. 97–98. Житие и чуд. св. Николая. Пам. др. письм. 81 г. 48–51 стр. Памят. древн. письм. XXVIII-XL 28–33 л. 379 Даль. Посл. 7. 10. 38 стр. Снегир. Посл. 228, 224, 231. Труд. общ. ест. этн. отд. V, 2 в. 546 стр. 382 Мин.-Чет. рукоп. Сол. библ. 1569 г. Мая. Дача госуд. Ивана Васильев. в Соловки, стр. 274 обор. 383 Труд. Этн. Отд. Общ. Естеств. V т. 2 вып. 161 стр., 205 и 206, 209. Зап. Имп. Геогр. Общ. этн. отд. II, 437 и 463. 385 Тр. Этн. Отд. Общ. Ест. V т. 2 вып. 161. Под об. ibid 219 стр. Зап. Имп. Геогр. Общ. Этн. Отд. II, 499 стр. 390 В Минеях Четиих митр. Макария передаются чудеса св. Николая: об исцелении бесноватых (3. 11, 13, 14 и 15 чудо), об исцелении слепого (5 чудо) и болящего утробою (6 чудо), об исцелении жены неплодной (7 чудо) и сухой девицы (8 чудо) и т. д. Рук. Син. библ. 989 л. 163–168. В житии Косьмы и Дамиана рассказываются чудеса о спасении человека, которому влезла в уста змея; об исцелении Евреаныни и т. д. Мин. Чет. рук. Солов. библ. 806 л. 1–9. 391 Душеп. Чт. Март 1872 г. |
| В заключении 1-й главы своего труда Жданов повторяет: «замечательно в рассказе о Борме упоминание имени св. Георгия... Подобное же, только полнее и яснее выраженное соединение преданий о Вавилоне с легендами о св. Георгии находим в некоторых памятниках западных... Такой параллелизм объясняется, вероятно, воздействием каких-то одинаковых, не ясных пока, литературных влияний» 1184 . Если так, если «отражения предполагаемого общего источника так слабы, шатки, то «связь» эту надо было бы проследить более тщательно, а, между тем, Жданов говорит: «воздерживаюсь от сопоставления подробностей» (стр. 35). По-моему, интерес сказки о Борме с упоминанием св. Георгия и интерес романа об Обероне и Георгии вовсе не в том, в чём усматривает его Жданов. Для Жданова интересно было вскрыть какой-то общий, одинаковый «источник» которого, я думаю, не было. В чём заключался интерес романа об Обероне и Георгии я сказал выше, а по поводу сказки о Борме скажу аналогичное: интерес этого эпизода (с упоминанием о Георгии) заключается в той чисто внешней связи, которая наблюдается между сказкой о Борме и легендами о св. Георгии. Срв. сказанное на стр. 419. Явилась ли эта связь чрез легенды о змееборстве или чрез легенды о Георгии вообще, сказать трудно. Для того, чтобы утверждать существование «какого-то одинакового источника», надо иметь более точек соприкосновения между нашей сказкой и западными романами. Мы же, если бы и произвели сличение подробностей, то решительно ничего общего между этими литературными памятниками не нашли бы. В самом деле, что общего между простым упоминанием имени св. Георгия ( церковь его имени вместе с именем св. Дмитрия, ковёр с вышитыми ликами обоих святых), упоминанием, не предоставляющим в этой сказке никакой значительной роли св. Георгию, и специальным романом о Георгии и Обероне, в котором (романе) св. Георгий является, как герой этого романа, в рыцарской обстановке, среди целого ряда занимательных приключений. В нашей сказке Георгий никакого участия не принимает, во французском романе он – вполне живое и характерное лицо. |
| Что же из того, что в сказке о Борме и его путешествии в Вавилон упоминается имя св. Георгия? Разве это та же ситуация Георгия, в которой он является пред нами во французском романе, когда Георгий и его будущая жена бегут из Вавилона? Поэтому всё то, что у Жданова говорится на стр. 32–36, не имеет значения, раз эти страницы имеют целью доказательство существования «каких-то одинаковых, не ясных пока, литературных влияний». Итак, мы видим, что имя Георгия в сказке появилось только по связи его с именем св. Дмитрия. Имя же св. Дмитрия уместно в сказке, ибо в разбираемом её эпизоде чудесный ковёр, как заметил сам Жданов, – реминисценция из легенд о св. Дмитрии Солунском (ор. cit., стр. 19 и 20, с ссылкой на Кирпичникова в Ж. Μ. Н. Пр. 1890, апр.), а, следовательно, должно быть весьма ограничено и замечание Жданова, что «соединение легенды о Георгии с преданиями о Вавилоне облегчалось, конечно, представлением о Георгии змееборце» (Р. был. эп., стр. 36, прим. 1) по поводу «сопоставления имени св. Дмитрия с именем Егорья Храброго в повести о Борме» (id., стр. 21). Не имеют значения эти замечания потому, что «соединение легенды о Георгии с преданием о Вавилоне» весьма поверхностное, – вместо Георгия мог бы быть упомянут и какой-либо другой святой, настолько не типичен образ его в той роли, какую отводит ему сказка. Следовательно, змееборство Георгия в данном случае не играло никакой роли. Выше, на стр. 202-й, я отметил древность культа св. Георгия. На стр. 203-й я указывал на почитание Георгия в области новгородского культурного влияния. Процессия, установленная вятичами из села Волкова в город Хлынов, интересна для меня своей деталью. «В этой процессии, говорит Жданов, переносился чтимый образ св. Георгия; вместе с образом переносились стрелы, окованные железом» в честь св. Георгия, «чьей помощи приписывали новгородские поселенцы свои успехи среди вятской чуди 1185 . Подобные рассказы любопытны в том отношении, что представляют пример отуземливанья образа св. Георгия. В этом случае новгородско-вятская легенда нисколько не нуждалась в аналогиях западных или византийских легенд о Георгии «тропайофоре» 1186 , и явилась совершенно независимо. |
| Да и напрасно стали бы мы искать таковой; ведь, у нас есть апокриф, где упоминается царица Александра. Обращение царицы Александры Георгием в глазах книжника (греческого и русского), а потом и в глазах певца духовных стихов могло быть приравнено к обращению царевны в легенде о драконе, и поэтическая в своём источнике и по своему характеру сказка о Георгии и драконе получала клерикальную окраску. Подробно об этом я говорю ниже, а теперь пока указываю на эти факты, как на доказательство возможности влияния легенды о мучениях. Вернее говоря, так как легенда о мучениях Георгия и легенда о Георгии и о драконе развивались независимо одна от другой, то влияние легенды о мучениях на русской почве было в том смысле, что певцы духовных стихов могли известное им из церковного богослужения имя Александры, память которой празднуется в день св. Георгия, 23 апреля 920 , имя, говорю, известное ещё и по житию св. Георгия, – могли, повторяю, передавать в вышеприведённых формах в стихе о Георгии и драконе. Страницы 83–85 и 134 у Веселовского во II в. «Разысканий» посвящены остроумным догадкам насчёт имени «Елисавета» в духовном стихе. «Объединение, пишет покойный, св. Елисаветы с Георгием объясняется как согласием их символического атрибута – змея, так и совместностью их празднования». Но тут же интересное замечание: «в первом отношении св. Маргарита-Марина отвечала тем же условиям объединения... Марину-Маргариту мы встретим в целом ряде народных воспоминаний; Елисавета в них не отложилась: свидетельство меньшей, сравнительно, древности её чествования» 921 . Древность здесь не при чём, а, очевидно, совершенно недостаточными были данные для объединения, указанные Веселовским, и объединения не было. Поэтому я нисколько не был удивлён, когда прочитал у Веселовского на стр. 134-й уже указанное мною выше место: «легенд и стихов о чуде Георгия с именем Елисаветы на Западе я не знаю... Так или иначе, нам известно пока одно лишь русское песенное предание, сохранившее в легенде о Георгии имя Елизаветы» 922 ... |
| Время сложения стихов о Георгии и драконе определяется точнее. Здесь нам окажет помощь письменная и художественно-живописная традиция. Хронологические вехи даст нам и Толковая Палея с редакцией легенды, близкой к источнику нашего стиха, и упомянутые новгородские легенды XII в., и фрески Староладожской церкви. «Елисава» Погодинской иконы (XIII–ΧΙV в.) не могла войти в стих, ибо в стихе не только имя царевны, но и царя. Но имя царя в стихе (Агафин и др.) взято из книжной легенды о Георгии. Трудно представить, чтобы автор стиха знал только мучение и икону, из которой взял-де имя царевны. Во-первых, откуда сам живописец взял это имя; если же это имя надписано было не живописцем, а кем-либо позже, то мог ли это имя этот позднейший автор выдумать. Если же скажут, что это имя не выдумано, а взято из какой-нибудь легенды (но отнюдь не из стиха), то весьма странным окажется это удивительное совпадение даже внешней формы имени между стихом, вернее, его источником и источником, из которого вышло имя на иконе. А такой источник непременно надо будет предположить, если утверждать появление «Елисавы» не из духовного стиха, а независимо. Выше я старался объяснить «Елисаву», как простое недоразумение, как переиначенное и исковерканное имя: «Александра». Итак, надпись на иконе вошла из духовного стиха, который, следовательно, к половине века должен был уже сложиться, после ряда несомненно бывших видоизменений. Большую помощь могли бы оказать хронологические определения былин о Добрыне, ибо, на мой взгляд, зависимость их от Георгиевской легенды несомненна. Но в трудах, посвящённых этой былине, я не нахожу определённых указаний. Косвенные данные есть у В. Ф. Миллера в «Очерках»: это – указание на XI–XII в. 959 . Следовательно, период от XII– 1 / 2 XIV в. может считаться временем сложения духовного стиха о Георгии и драконе, хотя весьма соблазнительно, имея в виду раннюю популярность Георгия на Руси 960 , отодвинуть это время ещё более вглубь. Предыдущее исследование русских духовных стихов о св. Георгии привело меня к следующим выводам. |
|
|
