| Невеля и участвовал на съезде князей, русских и польских в Тернове, в 1262 г.; помотал Волшелгу, князю литовскому, против Миндовга, в 1264 г.; овдовел, в 1265 г.; воевал с Ляхами и разбил их, у Червева, в 1268 г.: ум. во Владимире-Волынском, в 1269 г. Тело его погребено там же в Богородицком храме, кафедральном тогдашней владимиро-волынской «епископии». – Был женат, с 1226 г. на Доораве-Елене Юрьевне (Георгиевне), княжне суздальской 702), от брака с которой оставил сына: Владимира-Ивана, князя волынского 531) и дочь Ольгу ), за Андреем Всеволодовичем, князем черниговским 309). 515. Василько (Василий) Святославич 515. Василько (Василий) Святославич, князь полоцкий, по г. Соловьеву, старший из трёх сыновей Святослава-Юрия (Георгия) Всеславича, князя полоцкого ), от брака с неизвестной, праправнук св. Владимира 54) и Рогнеды 164). – О времени и месте его рождения сведений нет; летописно посажен Полочапами на стол полоцкий, вместо изгнанного ими князя Святополка Мстиславича ), в 1131 г.; выехал на встречу св. Всеволоду Мстиславичу, князю новгородскому 36), сыну Мстислава I Владимировича, великого князя киевского 143), гонителя князей полоцких, шедшему мимо Полоцка, и, забыв великодушно злобу его отца, целовал к нему крест, «яко не поминати, что ся деяло преже сего», в 1138 г.; выдал свою дочь, неизвестную по имени, за Святослава Всеволодовича, князя северского ), в 1143 г. – Время его смерти н место погребения тела не указываются. – Примечание. По г. Соловьеву, князь этот, именуемый у Карамзина Васильком (Василием) Рогволодовичем 512), от брака с неизвестной, оставить, кроме дочери, трех сыновей: Всеслава 592), Брячислава 414) и Володшу (Владимира 569), князей полоцких, – к которым, у Карамзина, прибавлен еще Изяслав, князь полоцкий же 915). – Слич. 512. 516. Василько Юрьевич (Василий Георгиевич) 516. Василько Юрьевич (Василий Георгиевич), князь поросений (на Поросье), средний из трёх сыновей Юрия (Георгия) I Владимировича Долгорукого, князя суздале-ростовского и, троекратно, великого князя киевского 191), от второго брака с царевной греческой, именуемой в некоторых сказаниях, Ольгой, в иночестве Евфросинией 155). |
| Ростислав Мстиславич был Новгородским князем до тех пор, пока Киевляне после смерти Юрия Владимировича во второй раз не призвали его на свой престол. Уезжая, он оставил у них сына, Святослава. Беспокойные Новгородцы изгнали бы и этого молодого князя, но через некоторое время помирились с ним. Ростислав Мстиславич, беспокоясь об участи этого сына, незадолго до своей кончины поехал в Новгород и взял клятву с его подданных в том, что они никогда не будут искать другого князя и разлучатся со Святославом только в результате его смерти. После этой клятвы Новгородцы, казалось, успокоились. Увидим, надолго ли? Андрей Боголюбский от 1157 ДО 1174 года Когда почти все князья южной России ссорились за Киевский престол, в северо-восточной ее части жил князь, еще в молодые годы удивлявший всех своей храбростью и умом. Этим князем был мужественный Андрей, сын Юрия Владимировича Долгорукого. Вы уже слышали о нем, милые читатели, — вспомните рассказ о начале Москвы. Князь Андрей, родившийся и выросший в Суздальской области, не любил Киев, поскольку он вечно был причиной княжеских споров, и редко ездил туда, даже тогда, когда великим Киевским князем был его отец Юрий. Он отказался и от новых уделов, которые отец давал ему на юге, и, уезжая в последний раз из Киева, взял с собой только образ Божьей Матери, привезенный из Греции одним греческим купцом по имени Пирогощи. Говорят, образ этот был писан евангелистом Лукой. Андрей ехал из Киева на свою родину в город Владимир-Залесский, основанный его знаменитым дедом, Мономахом. Огорчаясь из-за ссор князей и видя, что все несчастья Русской земли происходят от разделения ее на многие уделы, умный Андрей ехал во Владимир с тем намерением, чтобы поселиться там и всеми силами стараться изменить обычай князей делить свои владения между братьями и сыновьями и по крайней мере для своих детей оставить сильное и счастливое княжество под властью одного государя. С такими благодетельными для нашего Отечества мыслями князь Андрей подъезжал к Владимиру с драгоценным образом Божьей Матери. За одиннадцать верст от этого города лошадь, на которой везли образ, вдруг остановилась и никак не хотела идти далее. Князь, который, как и все наши предки, был очень набожен и богобоязнен, посчитал это происшествие не простым случаем, а определением Божьим: он велел построить на том месте, где остановилась лошадь, церковь во имя Рождества Богоматери и поставил в ней образ Ее. Потом построил тут для себя дворец и монастырь для монахов. Бояре и Владимирские жители также строили дома на любимом государевом месте, так что скоро целый город появился около церкви. Андрей назвал его Боголюбовым. Он очень любил этот город. |
| Богородице-Рождественская церковь выстроена из крупного кирпича, которого на здание пошло 200 тысяч штук. Размеры храма-ротонды: высота с крестом - более 32 метров, высота до вершины купола - около 28 метров, высота аркады - около 5 метров; " внешний " диаметр - около 23 метров, " внутренний " диаметр (собственно церковного помещения) - чуть больше 13 метров. Из журнала " Православные Храмы. Путешествие по святым местам " . Выпуск 2015 г. Каменная церковь Рождества Богородицы в деревне Подмоклово Московской области – двусветный храм-ротонда, построенный в начале XVIII в. в усадьбе князя Григория Долгорукова, наиболее ранняя из дошедших до настоящего времени ротонд, воплотившая в своей архитектуре черты западноевропейского барокко. Впервые храм Рождества Богородицы «в Подмоклом», являвшемся старинной вотчиной князей Голицыных, упоминается в тарусских писцовых книгах за 1628–1629 г.г. Согласно этому документу, «деревяна клецки» церковь с приделом святителя Николая была построена и украшена вотчинником. Видимо, в том же XVII столетии, позднее, вместо нее была построена новая Богородице-Рождественская церковь, тоже деревянная. К началу XVIII в. Подмоклово перешло во владение князей Долгоруковых, став крупнейшим из их подмосковных имений. Долгоруковы не были прямыми потомками князя Юрия Владимировича, вошедшего в историю как основатель Москвы, а вели свою родословную от Рюрика по ветви черниговских князей. Основателем этого рода был князь Иван Андреевич Оболенский (XIV или XV вв.), получивший за мстительный нрав прозвище Долгорукий. Его потомков стали называть Долгоруковыми. С XVI века представители этой фамилии служили при московском дворе на важных постах в гражданском и военном управлении. 1 мая 1714 г. очередной владелец села Подмоклово князь Григорий Фёдорович Долгоруков (1657–1723) заключил контракт с каменщиками: подрядчик из Московской Каменной слободы Андрей Опурин и крестьяне села Красного Костромского уезда Василий Александров «с товарищи» (всего двадцать два работника) подрядились построить «из ево товару в Таруском уезде в селе Подмоклом церковь по церклю круглую по чертежю, по повелению иноземца Лоренца фон Фикина». Из этой записи следует, что Лоренц фон Фикин стал руководителем строительства, однако не обязательно являлся автором проекта, который был, скорее всего, западноевропейского происхождения. Позднее, в челобитной 1716 г. Лоренц фон Фикин, первый руководитель строительства, назван шведским квартирмейстером. Вероятно, этот специалист был шведским военнопленным. Интересно, что в XVII – первой четверти XVIII в.в. выходцами из села Красного был построен целый ряд зданий в Москве и окрестностях. 23 июля Г. Ф. Долгоруков получил разрешение митрополита Рязанского и Муромского, местоблюстителя патриаршего престола Стефана Яворского на строительство каменной усадебной церкви. |
| ВОЗДВИЖЕНИЯ КРЕСТА, существовавшего в губернском городе Владимире; была построена каменная Великим Князем Константином I, в 1218 году. ИОАКИМА и АННЫ, церковь в губернском городе Владимире, существовавшего на воротах кремля; она была заложена каменная 1 мая 1196 года Иоанном, Епископом Ростовским, Суздальским и Владимирским. РОЖДЕСТВА БОГОРОДИЦЫ, собор, в уездном городе, Суздале. Церковь огромная. Она первоначально построена каменная в 1148 году Великим Князем Юрием Долгоруким; когда еще он был удельным Князем, и освящена св. НИФОНТОМ, Епископом Новгородским, потом возобновлена в 1193 году Иоанном, Епископом Ростовским и Суздальским, и покрыта оловом; а в 1222, Великим Князем Юрием Всеволодовичем заложена новая каменная, существующая поныне, вместо прежней разрушавшейся, и в 1233 украшена стенным писанием, а пол вымощен различным мрамором. Чрез 4 года после того, в нашествие Батыя, храм этот был разграблен. – В правой стене собора почивают под спудом мощи св. епископов Суздальских, Феодора и Иоанна. – Здесь погребены: 1) сын В. К. Юрия Долгорукого, князь Святослав; 2) супруга В. К. Михалко Юрьевича, княгиня Феврония; 3) Князь Юрий Андреевич Суздальский, внук Ярослава Всеволодовича, и 4) супруга князя Глеба Георгиевича, сына Долгорукого. Также есть и другие гробницы XV и последующих веков, в них погребены тела Князей Горбатых-Суздальских, Шуйских (в том числе князь Иван Иванович Шуйский, известный воевода XVII в.). Скопиных-Шуйских, Бельских и Ногтевых и Суздальских Епископов: Нифонта, Симеона и Ферапонта. СПАСКАЯ церковь , в уездном городе Суздале, построена каменная в 1152 году В. К. Юрием Долгоруким, а совершенно кончена сыном его, В. К. Андреем Боголюбским. БЛАГОВЕЩЕНИЯ БОГОРОДИЦЫ Собор, в уездном городе Муроме, построен около 1170 года князем Юрием Владимировичем Муромским, праправнуком В. К. Святослава II. – Здесь была прежде Муромская Чудотворная икона Божией Матери, принесенная сюда из Киева В. К. Константином I, и находящаяся ныне в Успенском Рязанском соборе. – В сем храме почивают мощи св. князя Петра (Давида) и супруги его Февронии (Евфросинии). Здесь же погребен храмоздатель, князь Юрий Владимирович. – При сем соборе в 25 день июня бывает ярмарка. |
| Если современники видели его преукрашенного одеждами церковными и знаками монаршего внимания и милости над всеми иерархами превознесенного; то мы, разбираясь в делах его, не можем не приметить некоторой багряницы и тернового венца, сотканных и сплетенных из неусыпных забот, из непрерывного подвига, носимых для того только, чтобы исполнить долг, служение свое, по Апостолу, известно сотворит. И здесь открывается пред нами его второе завещание: без ропота и усталости до самой смерти нести бремя креста и долга, завещанного нам от Бога. И знают тебя, приснопамятный святитель, все истинно-русские люди – наследники твои; и каждый из них, приводя на память подвижническую жизнь твою, принесенную церкви и отечеству, в глубоком благоговении склоняет главу свою пред твоею гробницею, как пред церковною и глубоконародною святынею. 4 Дело шло о перенесении домовой церкви князя Юрия Владимировича Долгорукова в дом Разумовского на Гороховом поле, где было устроено „Заведение призрения сирот, оставшихся после умерших от холеры чиновников. Наследница дома князя Долгорукова княгиня Салтыкова и жертвовала домовую церковь своего супруга в это благотворительное заведение. Рукоп. стр. 611–613. 6 Дореформенная (т. е. до 1841 года существовавшая) консистория имела следующее внутреннее устройство: она делилась (т. е. собственно Присутствие) на 2-ве экспедиции, из которых каждая делилась в свою очередь на поветья (на шесть поветьев). Каждое поветье имело своего Присутствующего Архимандрита или Протоиерея и своего поветчика т. е. чиновника, соответственного теперешнему столоначальнику. Каждое поветье имело в ведении своем определенное число монастырей и приходских церквей всей епархии и сверх того ведало некоторые общие дела до всей епархии касающиеся. Вообще же в основе распределения работ по поветьям полагались отдельные учреждения епархии, а не дела. 8 Княгиня отказалась сделать извинение: дело о поступлении в монашество по этому затянулось. Затем княгиня отлучилась из монастыря в котором уже устроила было себе удобные кельи из старых монастырских. Затем она и совсем отказалась от намерения вступить в монастырь и предъявила требование о возвращении ей из монастыря прежде пожертвованных в оный денег и употребленных на перестройку келий. Началось по этому очень длинное и интересное дело. Рукоп. стр. 67–82. Ч. I. |
| в сан митрополита епископами русскими Онуфрием Черниговским, Феодором Белогородским, Дамианом Юрьевским, Феодором Владимирским, Мануилом Смоленским, а по Патерику Печерскому еще Евфимием Переяславским, Иоакимом Туровским и Козмою Полотским. Не согласился только один Нифонт Новогородский, коего мнения сперва держались и трое последние, и до кончины своей не признавали Климента митрополитом, не хотев с ним и общение иметь, даже и не поминали его в служении; потому что и сам он не поминал уже патриарха Константинопольского. За сие Нифонт получил похвальную грамоту от Николая IV, патриарха Константинопольского, но от своих претерпел гонение и заключение в Печерском монастыре. Между тем Климент 9 лет управлял Киевской митрополией и уже в 1156 г. низложен Константинопольским патриархом Лукой Хрисоверхом через присланного в Киев своего митрополита Константина, по просьбе тогдашнего Киевского Великого Князя Юрия Владимировича Долгорукого, который не желал у себя иметь митрополитом Климента, а сей удалился во Владимир. Недоброхоты его простерли над ним жестокость до того, что, как говорит Воскресенская летопись 88 , извергли сана и всех посвященных им священников и диаконов, но после паки разрешили. Константин отлучил от церкви даже умершего уже Великого Князя Изяслава, избравшего Климента. Впрочем, Степенная Книга и другие летописи похваляют Климента, что он бысть «вельми, доволен книжной премудрости, изряден философ, яко прежде сего не бысть таков в России, и много писани написав предаде» 89 . 15 . КОНСТАНТИН. Грек, из Черниговских епископов посвященный в Константинополе Патриархом Лукой Хрисоверхом в 1156 г. Коссов полагает его вступление на митрополию в 1160 г. не известно почему. По летописям же видно, что он прибыл в Киев при Великом Князе Юрии Владимировиче, скончавшемся в 1157 г. и Собором низложил Климента. Но по смерти Юрия в 1158 г., поскольку между притязателями Великого Княжения Ростиславом и Мстиславом князьями, возник спор, кому оставаться митрополитом, Клименту ли низложенному или Константину нововозведенному, и по согласию обоих решено, не быть ни тому ни другому, а испросить нового из Царьграда, но Константин решился сам оставить митрополию и выехал в Чернигов, где он был прежде епископом, а в 1159 г., разболевшись, перед смертью оставил завещание Черниговскому епископу Антонию не погребать своего тела за то, что его ради мятеж бысть в церкви, но повергнуть вне града 90 ; что и исполнено. |
| Видя измену и бегство, дружины Мстиславичей смеялись: в начале дела Изяслав с дружиною схватился с Святославом Ольговичем и с половиною полка Юриева, проехал сквозь них и, будучи уже за ними, увидал, что собственные полки его бегут; тут он побежал и сам, переехал Днепр у Канева и сам-третей явился в Киев. Измена переяславцев и бегство поршан всего лучше показывают справедливость известия, принесенного отцу Ростиславом Юрьичем; да и, кроме того. несчастный исход битвы для Изяслава можно было предвидеть: этот князь вступил в борьбу за свои личные права против всеобщего нравственного убеждения; киевляне, уступая этим личным правам, пошли за сыном Мстиславовым против Юрия, но пошли неохотно, с видимым колебанием, с видимою внутреннею борьбою, а такое расположение не могло дать твердости и победы. На другое утро Юрий вошел в Переяславль и, пробыв здесь три дня, отправился к Киеву и стал против Михайловского монастыря, по лугу. Мстиславичи объявили киевлянам: «Дядя пришел; можете ли за нас биться?» Те отвечали: «Господа наши князья! Не погубите нас до конца: отцы наши, и братья и сыновья одни взяты в плен, другие избиты и оружие с них снято, возьмут и нас в полон; поезжайте лучше в свою волость; вы знаете, что нам с Юрием не ужиться; где потом увидим ваши стяги, будем готовы с вами». Услыхав такой ответ, Мстиславичи разъехались: Изяслав – во Владимир, Ростислав – в Смоленск; а дядя их Юрий въехал в Киев; множество народа вышло к нему навстречу с радостью великою, и сел он на столе отца своего, хваля и славя бога, как говорит летописец. Прежде всего Юрий наградил своего союзника – Святослава Ольговича: он послал в Чернигов за Владимиром Давыдовичем и велел ему отдать Святославу Курск с Посемьем, а у Изяслава Давыдовича Ольгович взял землю южных дреговичей. Потом Юрий нача раздавать волости сыновьям своим: старшего сына Ростислава посадил в Переяславле, Андрея – в Вышгороде, Бориса – в Белгороде, Глеба – в Каневе, Василька – в Суздале. Между тем Изяслав Мстиславич, приехав во Владимир, послал за помощью к родне своей – королю венгерскому, князьям польским и чешским, прося их, чтоб сели на коней сами и пошли к Киеву, а если самим нельзя, то чтоб отпустили полки свои с меньшею братиею или с воеводами. |
| Есть также прямое известие, что с этих пор Всеволод не имел надлежащего значения в Новгороде, не мог заставить его жителей выслать в Киев обычную печерскую дань, за которою великой князь Ярополк должен был послать другого племянника Изяслава: последнему удалось взять дань. Между тем дела на юге запутывались все более и более. В 1134 году явился в Новгород Изяслав Мстиславич, с тем чтобы уговаривать брата и граждан идти войною на дядю Юрия, добыть для Мстиславичей хотя Ростовскую волость, если им нет части в Русской земле. Начали толковать о суздальской войне новгородцы и убили мужей своих, свергнули их с моста, говорит летописец. Из этих слов видно, что после предложения, сделанного Всеволодом о суздальском походе, вече было самое бурное: одни хотели защищать Мстиславичей, достать им волость, другие нет; большинство оказалось на стороне первых, положено идти в поход, а несогласное меньшинство отведало Волхова. Мстиславичи с посадником Петрилою отправились на войну, но едва достигли они до реки Дуны, как несогласия городского веча повторились в полках: противники похода против дядей в пользу племянников, против сына Мономахова в пользу внуков его опять подняли голос и на этот раз пересилили, заставили князя возвратиться и тут же, отняв посадничество у Петрила, как видно, желавшего войны, отдали его Ивану Павловичу. Так посадники уже начали сменяться вследствие перевеса той или другой враждебной стороны; видно также, что к противникам войны принадлежали люди, вообще не расположенные ко Всеволоду, не хотевшие принять его по возвращении из Переяславля. Но в Новгороде ждало их поражение: здесь противники их опять пересилили, и опять Всеволод со всею Новгородскою областью пошел на Ростовскую землю в жестокие морозы и мятели, несмотря на увещания митрополита Михаила, который пришел тогда в Новгород: «Не ходите, грозил им митрополит, меня Бог послушает»; новгородцы задержали его и отправились: на Ждановой горе встретились они с ростовскими полками и потерпели поражение, потеряли храброго посадника своего Ивана, также Петрилу Николаича, быть может, его предшественника, и много других добрых мужей, а суздальцев пало больше, прибавляет новгородский летописец; но ростовский говорит, что его земляки победили новгородцев, побили их множество и возвратились с победою великою. Новгородцы, возвратись домой, выпустили митрополита и выбрали посадником старого Мирослова Гюрятинича. |
| Почивающий в 4-й гробнице великий князь Михаил Георгиевич – младший брат св. Андрея Боголюбского, старший – Всеволода Георгиевича, 9-й сын Юрия великого князя Долгорукого, бывший великим князем после св. Андрея Боголюбского. Единоутробным братом он был Всеволоду Георгиевичу, т.е. матерью его была вторая супруга Юрия Владимировича. Юность свою Михаил Георгиевич провел, вероятно, в Суздальской области – во время мирного княжения там св. Андрея. В 1162 году, вместе со старшими братьями своими Мстиславом и Васильком, он был выслан отсюда Андреем Георгиевичем, но можно думать, не поехал вместе с ними в Грецию, а остался в южной Руси. Здесь княжил он некоторое время в Переяславле и в Торческе. В 1172 году великий князь Андрей Боголюбский назначил Михаила Георгиевича даже князем Киевским; но его не допустили владеть Киевом другие князья, которые затем 6 дней осаждали его в Торческе, и против которых он ходил в громадном ополчении Андрея Георгиевича, безуспешно 9 недель осаждавшем Вышгород. Михаил Георгиевич был несколько раз в победоносных походах против половцев. Во время одного из этих походов, в 1169 году, он проявил особенное мужество и крепкую веру в Бога, и был удостоен явной Божественной помощи. Он был послан тогда братом своим, Киевским князем Глебом, против половцев, сделавших набег на Киевские окрестности и пленивших много народа. Разбивши сперва стражу половецкую, Михаил Георгиевич разбил затем отряд, ведший русских пленников, которые таким образом были освобождены; наконец, он встретился с полчищем, которое было во много раз более его собственного отряда. Михаил Георгиевич не устрашился, хотел даже ринуться на врагов с малым отрядом впереди всего войска, но воины не допустили его до этого, удержав за повод его коня. Однако Михаил Георгиевич был трижды ранен; но, как говорит летопись, «Бог, по молитве отца его, избавил его от смерти», – и неприятельское полчище было разбито и обращено в бегство. Летописец видит в этой победе помощь Богоматери, Которая покарала половцев за их нападение на два города, принадлежавшие Киевской Богородичной церкви; а «Степенная книга» добавляет еще, что в тех городах многие половцы были поражены огнем, исшедшим от икон Богоматери, и говорит также, что известие об этом чуде, полученное Михаилом Георгиевичем от некоторых из разбитой им половецкой стражи, и исполнило князя неустрашимости и надежды на Божественную помощь. |
| Услыхав об этом, Юрий вздохнул от сердца, по выражению летописца, и начал собирать войско; пришел к нему рязанский князь Ростислав Ярославич с братьею, с полками рязанскими и муромскими; соединился с ним и Святослав Ольгович северский; наконец, пришло множество половцев, все орды, что между Волгою и Доном; Юрий сказал: «Они мой Городец пожгли и церковь , так я им отожгу за это», и пошел прямо к Чернигову. Между тем, услыхав о дядином походе, Изяслав Мстиславич послал сказать брату Ростиславу в Смоленск: «Там у тебя Новгород сильный и Смоленск; собравшись, постереги свою землю; если Юрий пойдет на тебя, то я к тебе пойду, а если минует твою волость, то приходи ты сюда, ко мне». Когда Ростислав узнал, что дядя миновал Смоленскую область и пошел прямо на Чернигов, то отправился немедленно и сам туда же, опередил Юрия и вместе с Святославом Всеволодичем затворился в Чернигове, к которому скоро явились Юрьевы половцы и стали жечь окрестности. Осажденные князья, видя множество половцев, велели жителям всем перебраться в ночь из острога в кремль (детинец); а на другое утро подошли к городу Юрий и Святослав Ольгович со всеми своими полками; половцы бросились к городу, разломали острог, зажгли все предместия и начали биться с черниговцами, которые держались крепко. Видя это, осаждающие князья стали думать: «Не крепко станут биться дружины и половцы, если не поедем с ними сами»; Андрей Юрьич, по обычаю своему, вызвался первый идти вперед: «Я начну день свой», сказал он, взял дружину, поехал под город, ударил на осажденных, которые вздумали сделать вылазку, и втоптал их в город; другие князья, ободренные примером Андрея, также стали ездить подле города, и напуганные черниговцы уже не смели более делать вылазок. Уже 12 дней стоял Юрий под Черниговом, как пришла к нему весть о приближении Изяслава Мстиславича с дядею Вячеславом; половцы, храбрые, когда надобно было жечь черниговские предместия и стреляться издали с осажденными, теперь первые струсили и начали отъезжать прочь. Юрий и Ольгович, видя бегство половцев, принуждены были также отступить от Чернигова; Юрий пошел на Новгород-Северский, оттуда – к Рыльску, из Рыльска хотел идти уже в Суздаль, как был остановлен Святославом Ольговичем: «Ты хочешь идти прочь, – говорил ему Святослав, – а меня оставить, погубивши мою волость, потравивши половцами весь хлеб; половцы теперь ушли, а за ними вслед явится Изяслав и погубит остальную мою волость за союз с тобою». |
|
|
