| В содержании грамоты еще более несообразностей. В первых строках ее говорится, что Андрей Боголюбский, как только начал княжить «в преименитом стольном городе Киеве», тотчас, по завещанию своего отца Юрия Долгорукого, дал эту грамоту Печерскому монастырю; а в конце замечено (не цифрами, а словами), что она дана в 1159 г. Но известно, что Андрей Боголюбский тогда еще не владел Киевом и что, овладевши им уже в 1169 г., никогда сам не княжил в Киеве. Далее говорится, что грамота дана за благословением Константинопольского патриарха Кир Силивестра, между тем как патриархом в Константинополе был тогда Лука Хрисоверг. Еще далее Боголюбский объясняет, что он дал города Василев и Мическ с разными угодьями Киево-Печерскому монастырю, между прочим, для того, да не угасает свеча «у гроба святого отца нашего Феодосия и идеже мощи отца моего великого князя Юрия Владимировича лежат»; но Юрий Долгорукий погребен был не в Печерском монастыре, а в Спасском Берестовском, который был тогда самостоятельным монастырем . Киево-Печерской лавре грамотою подчиняются четыре монастыря: Пустынный-Николаевский киевский, Елецкий черниговский, Свенский под Брянском и Спасский Новгорода Северского, но над Черниговом Боголюбский никогда не имел власти, а Свенский монастырь под Брянском основан уже в 1288 г. сыном святого Михаила, князя черниговского, Романом . Мы отнюдь не отвергаем, что Андрей Боголюбский мог дать Киево-Печерскому монастырю грамоту на обладание разными угодьями и самым городом Василевым, которым действительно впоследствии владела лавра; не отвергаем, что грамота эта могла сгореть во время пожара в 1590 г., как уверял тогда настоятель лавры. Но говорим только, что известная ныне копия с этой грамоты, снятая по просьбе киево-печерских властей в 1592 г. будто бы с другого, подлинного, списка, хранившегося в патриаршем константинопольском архиве, и засвидетельствованная патриархом Иеремиею, не может быть признана подлинною: патриарх, по его собственным словам, поручал сделать справку в архиве своему логофету Иераксу и, не зная сам русского языка, при доверии к логофету, мог ненамеренно засвидетельствовать подложную грамоту . |
| М. (1122). Несомненно, были и какие-то отличия в статусе В. М. в Новгороде при Мономахе и после его смерти в 1125 г.- при Мстиславе. В 1117 г. Мстислав, призванный отцом в Киев, «посади» В. М. «в Новегороде на столе», а в 1125 г. В. М. «посадиша на столе… новгородци» (НПЛ. С. 20-21); поездка В. М. в Киев к отцу в следующем 1126 г. могла быть связана с утверждением этого нового договора с Новгородом (хотя можно думать и об урегулировании киевского столонаследия). Гипотеза, высказанная Яниным, будто в отсутствие В. М. в Новгороде в 1126 г. произошел переворот в пользу его сына Иоанна, с устранением последствий к-рого и связано новое посажение В. М., не подтверждается текстологически. Уникальное сообщение Тверской летописи «и посадиша его (В. М.- А. Н.) новогородци на столе 28 февраля (1127 г.- А. Н.)» (ПСРЛ. Т. 15. Стб. 194) и фраза НПЛ «посадиша на столе Всеволода новгородци» скорее всего являются вариантами неудачного редактирования сводчиками одного и того же текста протографа и вряд ли могут быть отнесены в качестве 2 различных известий к 2 разным лицам (В. М. и его сыну Иоанну). Рака с мощами блгв. кн. Всеволода (Гавриила) в псковском Троицком соборе. Фотография. 2001 г. Рака с мощами блгв. кн. Всеволода (Гавриила) в псковском Троицком соборе. Фотография. 2001 г. Политическая судьба В. М. определялась также планами коренной династической реформы, задуманной Владимиром Мономахом и проводившейся в жизнь Мстиславом и его братом Ярополком Владимировичем (киевский князь в 1132-1139). Целью реформы было закрепление киевского и новгородского столов за потомством Мстислава Владимировича. Именно этими планами был обусловлен перевод В. М. в 1132 г. (после смерти 14 апр. его отца) Ярополком в Переяславль Русский, ближе к Киеву, что делало В. М., по династическим понятиям того времени, наследником киевского стола. Реформа оказалась неосуществленной из-за решительного сопротивления младших Мономашичей - ростово-суздальского кн. Юрия (Георгия) Владимировича Долгорукого и волынского кн. |
| В Московском Успенском соборе первою в иконостасе, слева от царских врат, стояла прежде великая заветная святыня Русской Земли – чудотворная икона Божией Матери Владимирская. По церковному преданию написана она была св. евангелистом Лукою на доске того стола, на котором в детстве Христа-Спасителя трапезовало Святое Семейство. Когда св. евангелист Лука показал Богоматери свою работу, Она произнесла слова, сказанные Ею некогда при посещении св. праведной Елисаветы после Благовещения: «Отныне ублажат Мя вси роди», и добавила: «Благодать Рождшагося от Меня и Моя с сею иконою да будет». Эта икона до 450 года находилась в Иерусалиме, после чего при императоре Феодосии Младшем была перенесена в Константинополь. А в начале XII-ro века константинопольский патриарх Лука Хрисоверг послал ее в Киев, в дар великому князю Юрию Владимировичу Долгорукому. Там она была поставлена в окрестностях Киева у берега Днепра в великокняжеском селе Вышгороде, которое принадлежало раньше св. княгине Ольге. Так, в лице этой древнейшей святыни сама Пречистая Матерь Божия благословила начало русской православной государственности. Но это еще не все. Через эту же Свою святую икону Пресвятая Богородица указала и место, куда надлежало передвинуться центру этой русской государственности – с юго-запада на северо-восток, в виду многих опасностей, угрожавших первоначальной столице Руси Киеву. Однажды духовенство, войдя в храм, увидало, что св. икона стоит посреди храма на воздухе. Они поставили ее на прежнее место, но икона сошла с этого места и опять стала на воздухе. Князь Андрей, сын Юрия, бывший горячим почитателем Богоматери, заключил из этого чуда, что по воле Ее св. икона должна быть перенесена в какое-то другое место. Сам он замышлял переехать на северо-восток в Суздальскую землю. Помолившись усердно пред иконой Богоматери, он взял ее с собой и выехал из Вышгорода. По дороге он постоянно служил перед нею молебны и видел от нее много чудес. В г. Владимире жители с великой радостью встретили князя, везшего такую святыню. Когда же он хотел ехать с иконой дальше, лошади остановились и не хотели идти дальше, несмотря ни на какие понукания и побои. После горячей молитвы кн. Андрея пред иконой, Богоматерь открыла ему Свою волю на то, чтобы св. икона оставалась во Владимире. |
| Впервые место, на к-ром расположен Кремль, упомянуто в письменных источниках в 1147 г. Под этим годом в Ипатьевской летописи содержится сообщение о том, как ростово-суздальский кн. Юрий Владимирович Долгорукий назначил своему союзнику новгород-северскому кн. Святославу Ольговичу место для проведения переговоров («Приди ко мне брате в Москов») и устроил в честь гостя «обед силен» (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 339-340). Речь в летописном рассказе, по-видимому, идет о Боровицком холме, возвышавшемся у впадения р. Неглинной в Москву-реку, на к-ром в дальнейшем стал формироваться архитектурный ансамбль Кремля - первоначальное ядро средневек. Москвы, если только летописный «Москов» не находился в ином месте. Вторым упоминанием Москвы является свидетельство Тверской летописи под 6663(1155) г. в приписке на полях о проезде через эти места из Киева в Суздаль кн. Андрея Боголюбского с Владимирской иконой Божией Матери (Там же. Т. 15. Стб. 223). В той же летописи под 6664(1156) г. имеется свидетельство строительства по велению вел. кн. Юрия Долгорукого города-крепости близ впадения р. Неглинной в Москву-реку: «Того же лта князь beлukiй Юpiй Володимеричь заложи градъ Москьву, наустниже Неглинны, выше рки Аузы» (Там же. Стб. 225). В первые десятилетия своего существования эта крепость упоминается в летописях всего неск. раз. В основном сообщается о приездах сюда князей и их родственников, о сборах войск и набегах неприятелей. С одним из таких набегов, отмеченных Радзивиловской летописью, связано сожжение пограничного городка и окружавших его сел рязанским кн. Глебом Ростиславичем в 1177 г. (Там же. Т. 38. С. 144-145). В 1238 г. (очевидно, в нач. янв.) к Москве подступили войска хана Батыя: «Тое же зимы взяша Москву татарове… и люди избиша от старьца и до сущаго младенца; а град, и церкви святыя огневи предаша, и манастыри вси и села пожгоша, и много именья въземше отъидоша» (Там же. Т. 1. Стб. 460-461). Это известие помогает представить, насколько значительным был город уже в домонг. время. Найденный в 1988 г. на территории Кремля т. н. Большой кремлевский клад, включающий значительное количество серебряных украшений XII - нач. XIII в., свидетельствует о богатстве горожан в это время. |
| Икона эта, по преданию, была написана самим евангелистом Лукой на доске того стола, на котором в юности Христа Спасителя трапезовали Сам Господь, Его Пречистая Матерь и св. Иосиф Обручник. Когда св. евангелист, написав это изображение Божией Матери, показал его Ей, Она изрекла слова, сказанные Ею некогда при посещении св. праведной Елисаветы: «Отныне ублажат Мя вси роди» – и затем добавила: «Благодать Рождшегося от Меня и Моя с сею иконою да будет». До 450 г. икона эта пребывала в Иерусалиме. При имп. Феодосии Младшем ее перенесли в Константинополь. В начале XII века Константинопольский Патриарх Лука Хрисоверг послал ее в Киев в дар великому князю Юрию Владимировичу Долгорукому. Икона была помещена в расположенном недалеко от Киева великокняжеском селе Вышгороде, принадлежавшем когда-то св. кн. Ольге, в тамошнем женском монастыре. С 1155 года Вышгород стал уделом сына князя Юрия Андрея, прозванного Боголюбским. Однажды духовенство войдя в храм вышгородского монастыря, увидело, что икона стоит посреди храма на воздухе. Они поставили ее на прежнее место, но она снова поднялась и стала на воздухе. Горячий почитатель Матери Божией князь Андрей Боголюбский пришел от этого к мысли, что Матери Божией очевидно угодно, чтобы святыня Ее пребывала на другом месте. Замыслив перебраться на север в Суздальскую землю, он ночью тайно вывез с собой св. икону, постоянно служа перед ней по дороге молебны, и прибыл в г. Владимир, где жители встретили князя и святыню с большой радостью. Князь предполагал, однако, ехать дальше в Ростов, но лошади, везшие икону, отъехав от Владимира верст десять, остановились и, несмотря ни на какие понукания, ни за что не хотели идти дальше. Запрягли тогда других, но и эти не хотели сдвинуться с места. После долгой и горячей молитвы князя перед иконой, Пресвятая Богородица открыла ему Свою волю, чтобы святыня Ее оставалась во Владимире. Благоговевший перед святыней князь за какие-нибудь два года выстроил во Владимире великолепный Успенский собор (1160 г.), в котором и была поставлена икона в богатой ризе, получившая с тех пор наименование Владимирской. |
| М.). После неск. переходов Переяславля из рук в руки киевский кн. Ярополк Владимирович , дядя И. М., передал его племяннику. Протесты др. Мономашичей вынудили Ярополка передать Переяславль следующему после него по старшинству брату Вячеславу Владимировичу. При этом И. М. получил в дополнение к оставшемуся в его владении Минску Туровское княжество. В нач. 1134 г. И. М. был лишен Туровского княжества, но сохранил за собой Минск. Недовольный этим, князь в том же году отправился в Новгород к брату Всеволоду и возглавил коалицию Мстиславичей против своих дядей Владимировичей. Из Новгорода Мстиславичи предприняли неудачный поход на Ростов, бывш. владение кн. Юрия (Георгия) Владимировича Долгорукого, к-рый незадолго до того обменял его вместе с др. городами у Ярополка Владимировича на Переяславль. И. М. поддержал черниговских князей в их конфликте с Владимировичами, участвовал в походе на Переяславское княжество. Зимой 1134/35 г. киевскому князю удалось привлечь И. М. на свою сторону передачей Владимиро-Волынского княжества. В 1138 г. И. М. участвовал в походе Мономашичей против черниговских князей, завершившемся заключением мира у Моровийска. Отсутствие в Киеве первосвятителя подтолкнуло И. М. к решительному шагу. По приказанию князя летом 1147 г. в столице для избрания нового митрополита собрались рус. епископы ( Онуфрий Черниговский, Феодор Белгородский, свт. Евфимий Переяславский, Дамиан Юрьевский (Каневский), Феодор Владимиро-Волынский, свт. Нифонт Новгородский, Мануил Смоленский (Там же. Стб. 340-341); возможно, как указано в Киево-Печерском патерике, на Соборе также присутствовали вывезенный незадолго до этого из Турова еп. Иоаким и Полоцкий еп. Косма). Кандидатом И. М. на митрополичью кафедру стал зарубский книжник схимник Климент Смолятич . Мнения архиереев на Соборе разделились. Свт. Нифонт и еп. Мануил были противниками поставления митрополита без благословения К-польского патриарха. Позицию другой части архиереев изложил Черниговский еп. Онуфрий, сказавший: «Аз сведе: достоить ны поставити», и предложил осуществить поставление хранившейся в Киеве главой сщмч. |
| Образование свое блаженная получила в Петербурге в Смольном институте и принадлежала к его первому выпуску, что следует из ее разговора с помещицей М.С. Пушкиной, приведенного выше. По окончании института блаженная была фрейлиной при дворе императрицы Екатерины II, которая часто, как рассказывала старица, в минуты грусти проводила с ней время в присутствии Александра Львовича Нарышкина. Очевидно, старица Евфросиния была интересной собеседницей для императрицы. Из тогдашнего высшего столичного общества блаженная была хорошо знакома с семьей знаменитого Суворова, с семейством известного в свое время князя Юрия Владимировича Долгорукова, с дочерью которого Варварой Юрьевной была дружна; знакома была с княгиней Вяземской - женой калужского губернского предводителя дворянства, и с Екатериной Григорьевной Болтиной, впоследствии тайно навещавшей ее в Серпухове. Как долго вращалась она в этом шумном блестящем кругу, к сожалению, не известно. Известно лишь, что в самую цветущую пору своей жизни она вместе с двумя другими фрейлинами: Марфой Яковлевной Сониной (скончалась 10 августа 1805 г., погребена в Ризоположенском Суздальском монастыре) и девицей Соломией (скончалась 10 мая 1809 г., погребена в Московском Симоновском монастыре), под влиянием каких-то особых сокровенных обстоятельств решила тайно покинуть дворец и взять на себя тяжелый крест подвижничества. Решение было принято твердо, бесповоротно. Оставалось только выбрать удобный момент для его осуществления. И вот, воспользовавшись пребыванием двора в Царском Селе, в один из летних дней эти три фрейлины, оставив свои платья на берегу одного из больших царскосельских прудов, чтобы этим самым дать повод думать, что они, купаясь, утонули, и таким образом скрыть свои следы, переодеваются в костюмы крестьянок и отправляются странствовать. За время этого странствования блаженная старица Евфросиния побывала в нескольких монастырях, где несла разного рода послушания. Была, между прочим, в монастыре преподобного Феодосия Тотемского в Вологодской губернии, где жила на скотном дворе и доила коров. |
| После того как дочь боярина Петра, сестра О. Г., была выдана замуж за кн. Мстислава Юрьевича, сына кн. Юрия Владимировича Долгорукого от 2-го брака, она вместе с мужем в 1162 г. отправилась из Руси в К-поль, взяв с собой брата. Отца художника Гиппиус рассматривает как заказчика одного из новгородских кратиров, серебряной литургической чаши сер. XII в. из собора Св. Софии (работа мастера Косты) и иконы Божией Матери «Знамение», с к-рой связано произошедшее в 1157 г. чудо спасения города от нашествия войск Андрея Юрьевича Боголюбского, вел. кн. Владимиро-Суздальского. Трактовка фигур святых, изображенных на кратире и на обороте чудотворной иконы как патрональных, позволяет восстановить имена членов семьи О. Г., включавшей отца - боярина Петра, мать - Марию и сестру - Анастасию. Благодаря сходству стиля росписей ц. Преображения Господня на Нередице и росписей рубежа XII и XIII вв. на визант. территории, прежде всего на Св. земле и на Синае, можно говорить о тесных греко-рус. и палестино-рус. контактах, что также служит аргументом в пользу прозвища О. Г. Ист.: НПЛ. С. 232, 269-270, 275, 278. Лит.: Колчин Б. А., Янин В. Л., Хорошев А. С. Усадьба новгородского художника XII в. М., 1981; Янин В. Л. Открытие мастерской художника XII в. в Новгороде//Древний Новгород: История: Искусство: Археология: Новые исслед. М., 1983. С. 82-110; Янин В. Л., Зализняк А. А. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1977-1983). М., 1986. 502, 504, 506, 508, 522, 523, 531, 542, 545, 549, 551-555, 557-561, 564, 602, 603, 935; Стерлигова И. А., сост. Декоративно-прикладное искусство Вел. Новгорода: Худож. металл XI-XV вв. Вел. Новгорода. М., 1996. Кат. 60-62. С. 252-253; Пивоварова Н. В. Фрески ц. Спаса на Нередице в Новгороде: Иконогр. программа росписи. СПб., 2002. С. 86. Примеч. 42; Гиппиус А. А. К биографии Олисея Гречина//Церковь Спаса на Нередице: От Византии к Руси: К 800-летию памятника/Отв. ред.: О. Е. Этингоф. М., 2005. С. 99-114; Этингоф О. Е. Заметки о греко-рус. иконописной мастерской в Новгороде и росписях в Спасо-Преображенской ц. |
| Так постепенно через явления великих греческих реликвий Святая Русь исподволь, неприметно преображалась в Третий Рим. Такое неприметное преображение мы в чем-то можем наблюдать и сейчас, а в ту пору Великие Князья и жители Руси даже не догадывались о том, какая вселенская судьба ждет Россию - быть главной хранительницей Православия во всем мipe. Вот и духовная повесть о знаменитой Иконе Божией Матери «Владимирская» тоже имеет перекличку с историей Годеновского Креста. Образ Божией Матери Умиление, написанный Апостолом и Евангелистом Лукой, был доставлен на Русь как подарок Константинопольского патриарха Великому Князю Киевскому Мстиславу Владимировичу в 1131 году. Пребывала Икона в дворцовом храме Вышгорода под Киевом. А в 1155 году сын Великого Князя Юрия Долгорукого Князь Андрей Боголюбский по велению Самой Царицы Небесной тайно повёз икону в свой удел - во Владимир на Клязьме. Но и в тот стольный город Северо-Восточной Руси икона прибывать не захотела. Шествие невидимой силой было остановлено возле города. Там Князь Андрей построил храм для Иконы Божией Матери и основал свою резиденцию Боголюбово. После злодейского убийства Великого Князя Андрея Боголюбского в 1176 году Чудотворная Икона Божией Матери оказалась в Старой Рязани. И только потом её отправили во Владимир на Клязьме, в Успенский собор - к гробнице с Мощами Святого Князя-Страстотерпца Андрея. С той-то поры икона стала именоваться «Владимирской». Несколько раз Образ в XIV-XV веках доставляли в Москву и возвращали обратно. И только с 1480 года икона «Владимирская» окончательно обосновалась в новой Столице Руси, в Москве - в Успенском соборе Кремля. Так вот и Чудотворный Крест! Он явился на болотах. В пору явления там был выстроен храм на чудесном образом возникшем холме. Со временем вокруг храма с Чудотворным Крестом разрослось село Никольский Погост. В годы богоборческих гонений и разорения храма одни немногочисленные жители села Никольский Погост оказались одержимыми демонами богоборчества и не только потребовали закрыть и закрыли храм, но один из них пытался изничтожить саму Святыню и бросился на неё с топором. Однако древнее Святое Древо, казалось бы совсем ветхое, так и не поддалось стальному острию, только малая щепочка отломилась от пальца Иисуса Христа на Его левой ноге, а злобный богоборец умер от лихорадки, воспаление которой началось от мозоля на левой ноге. |
| – За Изяслава вступаются венгры и поляки; галицкий князь Владимирко за Юрия. – Подвиги сына Юриева, Андрея. – Он хлопочет о мире между отцом своим и Изяславом Мстиславичем. – Непродолжительность мира. – Изяслав изгоняет Юрия из Киева, но должен уступить старшинство другому дяде, Вячеславу. – Война Изяслава с Владимирком галицким. – Юрий изгоняет Вячеслава и Изяслава из Киева. – Изяслав с венграми опять изгоняет Юрия из Киева и опять отдает старшинство Вячеславу, под именем которого княжит в Киеве. – Продолжение борьбы Изяслава с Юрием. – Битва на реке Руте и поражение Юрия, который принужден оставить юг. – Два других неудачных похода его на юг. – Война Изяслава Мстиславича в союзе с венгерским королем против Владимирка галицкого. – Клятвопреступление и смерть Владимирка. – Война Изяслава с сыном Владимирковым, Ярославом. – Смерть Изяслава, его характер. – Вячеслав вызывает к себе в Киев брата Изяславова, Ростислава, из Смоленска. – Смерть Вячеслава. – Ростислав уступает Киев Изяславу Давыдовичу черниговскому. – Юрий ростовский заставляет Давыдовича выехать из Киева и сам окончательно утверждается здесь. – Усобицы между Святославичами в Черниговской волости и Мономаховичами на Волыни. – Союз князей против Юрия. – Смерть его. – События полоцкие, муромские, рязанские, новгородские. – Борьба с половцами и финскими племенами. – Дружина. По смерти Мономаха на киевском столе сел старший сын его Мстислав; соперников ему быть не могло: Олег и Давыд Святославичи умерли еще при жизни Мономаха; в Чернигове сидел младший брат их, Ярослав, но этот незначительный князь не мог удержать старшинства и в собственном роде; еще менее мог спорить с Мстиславом Брячислав Святополкович, княживший неизвестно в каком городке в пинских волостях. Но и более сильные соперники не могли быть страшны Мстиславу при народном расположении к роду Мономахову, тем более что Мстислав походил во всем на знаменитого отца своего. Недаром летописец, начиная рассказ о княжении Мстислава, говорит, что этот князь еще в молодости победил дядю своего Олега: таким образом, в личных достоинствах Мономахова сына старались находить оправдание тому, что он отстранял старшее племя Святославово. |
|
|
