| Библиографические заметки Собрание церковных пучений для простого народа. Священника новодеревенской благовещенской церкви К. Стратилатова. С.-Петербург, 1872 года. В 1867 году Святейшим Синодом объявлен был конкурс на составление систематического сборника церковных поучений для простого народа. Из числа представленных по этому случаю сборников, поучения о. Стратилатова признаны лучшими и удостоены Св. Синодом премии. Приговор такого авторитетного суда уже ручается за то, что поучения о. Стратилатова составляют полезное приобретение для нашей доселе еще столь скудной литературы поучений к простому народу. И действительно, не представляя каких-либо первоклассных и капитальных достоинств, вроде тех, какими, например, несомненно обладают известные «Беседы сельского священника к прихожанам», составленные и несколько раз изданные прежней редакцией «Воскресного Чтения», при сотрудничестве нынешнего преосвященного казанского Антония и даровитого автора «бесед об отношении церкви к христианам», покойного Я.К. Амфитеатрова, поучения о. Стратилатова тем не менее составляют лучшее из всего, что дала нам за последнее время в этом роде наша духовная литература. Объемистый том поучений о. Стратилатова разделен на две части: первая (339 стр.) содержит в себе 75 поучений на Символ Веры , молитву Господню, Блаженства Евангельские и Заповеди десятисловия; вторая (300 стр.) содержит 60 поучений об обрядовом богослужении православной церкви и на общеупотребительные христианские молитвы. Таким образом, настоящий сборник исчерпывает весь круг предметов, объяснение которых с церковной кафедры составляет насущную потребность церковного учительства в сельских приходах. В первой части своей книги, без особых претензий на ораторство, не мудрствую лукаво, автор ограничивается тем, что передает, как говорится, своими словами, речью упрощенною и вполне общедоступною, содержание «простого христианского катехизиса» преосв. Филарета, то сокращая его текст, то несколько его распространяя, присоединяя от себя лишь нравственные наставления слушателям. |
| В настоящее время всё чаще слышатся сетования на то, что богослужебный язык Русской Православной Церкви для современного человека «непонятен». Делаются предложения как-то его «исправить», «осовременить», а то и вовсе перевести на русский литературный язык. Но мало кто упоминает сегодня о том, что споры о «непонятности» церковнославянского языка ведутся уже более двух столетий. За это время многие иерархи нашей Церкви, многие великие русские писатели, ученые-слависты и общественные деятели (М. В. Ломоносов, А. С. Шишков, свт. Филарет (Амфитеатров), И. В. Киреевский, К. П. Победоносцев и другие), защищая славянский язык от подобных поползновений, ответили на все вопросы реформаторов. И нельзя не признать, что в наше время защитники церковнославянского языка уступают им как в убедительности доводов, так и в силе и яркости их изложения. Все ревнители русской словесности прошлого согласно утверждают, что церковнославянский язык на уровне лексики вполне понятен русскому человеку, ибо это язык не иностранный, а наш родной - русский язык. К. П. Победоносцев писал об этом так: « Наш церковнославянский язык - великое сокровище нашего духа, драгоценный источник и вдохновитель нашей народной речи. Сила его, выразительность, глубина мысли, в нем отражающейся, гармония его созвучия и построения всей речи создают красоту его неподражаемую. Ведь он - искони родной, свой нашему народу, на нем образовался нормальный, классический строй русского языка, и чем дальше отступает от этого корня язык литературы, тем более портится, теряет определенность и ясность, и тем менее становится родным и понятным народу » . И далее: « Родной славянский язык понятен всякому русскому человеку. Темнота некоторых песнопений лирического свойства зависит не от языка, а от тяжелой конструкции греческой фразы, выражающей восторженную молитвенную хвалу или имеющей таинственное значение. Выразить ее на русском языке значило бы сделать ее еще менее понятною » . Трудно переоценить значение этих слов, - что церковнославянский язык для русского человека является родным. |
| Но все еще оставалась в монастыре часть монахов, которые таили в сердцах своих недовольство против Старца и не могли смотреть на дело его спокойными глазами. Один из таких недовольных был скитский схимник о. Вассиан. По происхождению он был из крепостных крестьян некоей помещицы по фамилии Филатьева, в имении которой был старостой, но по времени вдовым отпущен с дочерью на волю; а затем монах и схимонах, скитский старожил. Был он человек малограмотный, читать Псалтирь мог, а писать не умел. В отношении же жизни духовной его иначе нельзя обрисовать, как назвав, по монастырскому выражению, монахом внешним. В Скиту он проводил самую суровую жизнь. В пищу употреблял (может быть, не всегда) пареную траву – сныть, которая, простоявши у него несколько дней в горшке, протухала, обратившись в совершенный навоз. Вспоминал о сем один монастырский монах, современник о. Вассиана хлебник о. Иван: «Приду, бывало, навестить о. Вассиана, а он и начнет угощать меня протухлой сниткой. Вынет из горшка травинку и скажет: „Ну-ка, рабе Божий, на-ка покушай». – Я возьму в рот, пожую, пожую, но проглотить никак не могу, так и выплюну. – „Плох же ты, рабе Божий», – заметит о. Вассиан. Сам же он, бывало, свободно ее кушает». – Кроме сего ежегодно он первую и последнюю седмицу Великого поста проводил совсем без пищи. А два раза в жизни поревновал провести без пищи по 40 дней. Спал, где придется, иногда на голой земле. Конечно, все это хорошо, но только должно заметить, что подвиги эти – внешние; а есть еще внутренние, несравненно более важные иноческие подвиги, именно: заботливость об очищении сердца от страстей бесчестия, скрытой гордости, тонкого тщеславия, гнева, памятозлобия, осуждения ближних и проч... Насколько о. Вассиан преуспевал в них, мы судить не можем. По крайней мере известно, что старец Леонид не одобрял его подвижничества. Так он в 1836 г. писал о нем своим духовным детям: «А об В-не пусть думают, как кому угодно, и ублажают его высокое жительство; но мы ко оному веры не имамы и не желаем, дабы кто следовал таковой его высоте, не приносящей плода. От плод бо их, сказано, познаете их. А плод духовный есть: любовь, радость, мир, долготерпение, вера, кротость, воздержание и прочее. Сожалея об нем, желаем ему прийти в познание истины». |
| Отдел II Глава III. Факты, свидетельствующие мужественное его представительство за духовенство перед Высшею Властью и непрестанную заботливость о материальном обеспечении духовенства и о приведении в приличное состояние Православных церквей «Эти дела изображают и освещают личность Высокопреосвященнейшего Митрополита Филарета с такой стороны, с которой меньше всего было известно в печати, – именно со стороны непрестанной его заботливости о материальном обеспечении сельского духовенства его епархии, о его дальновидности и житейской мудрости и опытности и о его мужественных предстательствах за свое духовенство перед Высшею властью, тогда как доселе считали Митрополита Филарета исключительно монахом-аскетом и по убеждениям и по жизни, и потому надо заботиться о личных житейских делах и отношениях» 37 . По предмету и содержанию, указанных в предыдущей главе, фактов первого рода мы имеем под руками два дела 38 под заглавиями. 1) Дело о тайных, будто бы замыслах Поляков – помещиков к мятежу (1846 г.); и 2) Дело по отношению Киевского Генерал-Губернатора Бибикова «о разных предосудительных и вредных для общественного спокойствия поступках разных священников Киевской епархии (1847 г.)». Но заглавие последнего дела, – по изъяснению цитируемого Автора, – не совсем точно: оно главным образом касается распространившихся в 1847 г. в Киевской губернии слухов о возобновлении колиивщины или резни ляхов и жидов», и вообще о взаимных отношениях между крестьянами и помещиками польского происхождения. Таким образом, оба эти дела имеют общественно-политический интерес и характер по части взаимных отношений между разноплеменным населением Киевской губернии. Изложим сначала эти два дела с подлинных документов обнародованных авторов, хотя изложение наше будет по местам в сокращенном виде 39 . Первое дело началось по следующим обстоятельствам. В конце 1845-го или в самом начале 1846 года последовало секретное предписание по резолюции Киевского митрополита Филарета духовенству Киевской Епархии относительно наблюдения за действиями поляков и духом, в народе распространяемом. Вероятно, это предписание состоялось вследствие отношения Киевского Генерал-Губернатора Бибикова, к которому отсылались все рапорты, поступавшие вследствие вышеозначенного предписания. |
| Разделы портала «Азбука веры» С.В. Никитина (ПСТГУ) Пять основных догматических систем Русской Православной Церкви второй половины XIX — начала XX века В Избранное Понимание догмата, задач догматики и богословского метода Период с середины XIX века до 1917 года занимает особое место в истории русского богословия. В это время подводятся итоги прошлого и намечаются перспективы дальнейшего развития, активно обсуждается проблема освобождения православного богословия от влияния западных схоластических образцов, предлагаются различные варианты методологических подходов, решается вопрос о месте и значении разума в богословии. Данный период обращает на себя внимание чрезвычайным разнообразием учебной, апологетической и популярной просветительской литературы догматического содержания. Многочисленные учебные пособия, изданные в это время для академий, семинарий, светских университетов и институтов, начального и среднего светского образования, отличаются гибкостью, учитывают особенности как самих учебных заведений, так и слушателей, и в значительной степени носят авторский характер. При этом между курсами догматического богословия для духовных и светских учебных заведений данного периода прослеживаются значительные различия, обусловленные особенностями светского высшего образования. Наряду с традиционными курсами догматики, предназначенными для светских университетов и институтов, получили заметное распространение учебные пособия, отмеченные своеобразием структуры и стиля изложения 1 . Учитывая невозможность изучения в университетских условиях полного круга богословских предметов, необходимых для всестороннего усвоения догматики, составители таких своеобразных учебных курсов часто включают в них разнообразные сведения из смежных богословских дисциплин. Отличительной особенностью светских курсов догматического богословия является также насыщенность апологетикой и полемикой, связанная с ориентацией на представителей светской образованной среды 2 . Среди учебных курсов для духовных академий и семинарий выделяются пять крупных догматических систем, составленных архимандритом Антонием (Амфитеатровым) (1815–1879), митрополитом Макарием (Булгаковым) (1816–1882), архиепископом Филаретом (Гумилевским) (1805–1866), епископом Сильвестром (Малеванским) (1828–1908) и протоиереем Николаем Платоновичем Малиновским (1861–1917). |
| История общества, составившегося под названием «Ученых Бесед» в Московской Духовной Академии 1816 года марта дня 1 . Ф. А. Голубинского Практикуемые в настоящее время в высших учебных заведениях так называемые семинарии для Моск. Дух. Академии имеют почти столетнюю давность. Спустя два года после открытия Академии, именно в феврале 1816 г., студенты первого академического курса, с целью взаимного обмена мыслей, возникавших по поводу изучения той или другой науки, решили учредить особое ученое общество, под названием «Ученые Беседы». Один из участников этого Общества, «производитель его письменных дел», студент Ф. А. Голубинский, впоследствии известный профессор философии в Академии, оставил любопытную записку, выясняющую как историю возникновения общества, так и первые шаги его деятельности. Любя в часы досуга, пишет Голубинский, дружески беседовать между собой о предметах изучаемых наук, а иногда и читая друг перед другом свои сочинения и рассуждая об оных, студенты заметили, что эти беседы были случайны, происходили разновременно и разнопредметно. С целью устранения этого недостатка студенты и решили, по примеру существовавших ученых обществ в академиях и университетах, начертать устав своего общества, который на собрании, составившемся из 11-ти человек учредителей, и утвердили февраля 14-го. Но чтобы не подать повода «к предосудительным заключениям», студенты сообщили о своем установлении инспектору Академии, которым тогда был известнейший впоследствии митрополит Киевский, Филарет Амфитеатров . По одобрении последним новой организации, учредители 27-го февраля созвали «предуготовительное собрание», на котором произвели выборы должностных лиц, которыми оказались: Платон Доброхотов 2 – на должность старшего в Обществе (председателя), Петр Делицын 3 – на должность совещателя (члена правления) и на должность «производителя письменных дел» Феодор Голубинский 4 . Всех членов общества» было 24-ре, его торжественное открытие состоялось 1-го марта, причем Доброхотов читал «приличную речь, в которой изъяснял всю благонамеренность нового Учреждения». |
| Вечер памяти протоиерея Валентина Амфитеатрова пройдет в храме Христа Спасителя Москва, 29 октября 2008 г. 19 ноября 2008 года в музее Храма Христа Спасителя в 18:00 состоится вечер памяти известного московского священника протоиерея Валентина Амфитеатрова, великого проповедника, старца и подвижника благочестия, которого высоко чтил сам св. Иоанн Крондшатский, 100-летие со дня кончины которого исполняется в этом году. На вечере будут присутствовать родственники отца Валентина, в том числе, его правнучка - Евгения Николаевна Викторова, передает ИТАР-ТАСС . Со словом на вечере выступит настоятель московского храма Сошествия Святого Духа игумен Сергий (Рыбко) и др. Протоиерей Валентин Амфитеатров родился 1 сентября (по старому стилю) 1836 года в селе Высоком Орловской губернии. Он происходил из известного священнического рода, давшего русской Церкви таких видных иерархов, как митрополит Киевский Филарет и архиепископ Казанский Антоний. В 1860 году после окончания Духовной семинарии в Москве и Московской духовной академии (1860) Валентин Амфитеатров был рукоположен в иерея и получил свое первое назначение на приход в калужский Благовещенский храм, но прослужил там недолго: вскоре — уже в сане протоиерея — его перевели в собор города Лихвина Калужской губернии. Священник был смотрителем духовного училища в Мещевске, потом — настоятелем храма Поливановской учительской семинарии в Подмосковье, с 1874 года — настоятелем Константино-Еленинской церкви, неподалеку от Спасских ворот Кремля, а в 1892 году был назначен настоятелем Кремлевского Архангельского собора. Выдающийся проповедник и духовник, Амфитеатров привлёк в московские храмы множество людей со всей Москвы, ввёл практику частого причащения. Иоанн Кронштадтский говорил приезжавшим к нему из Москвы: «Зачем вы едете ко мне, ведь у вас есть отец Валентин». В 1902 году отец Валентин потерял зрение, но вынужденный затвор мало что изменил в труднической жизни пастыря: в квартиру на берегу Москвы-реки, а позднее в подмосковное Очаково приходили и приезжали тысячи людей, батюшка исповедовал, диктовал письма, проповеди. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла АМФИТЕАТРОВ Яков Космич (23.10.1802, с. Высокое Кромского у. Орловской губ.- 8.07.1848, Киев), проф. гомилетики и всеобщей словесности КДА. Род. в семье причетника (позднее свящ.) К. И. Красина. В 1814 г. поступил в Севскую ДС, в 1817-1824 гг. учился в Орловском ДУ и Орловской ДС, где принял фамилию своего дяди по матери - митр. Филарета (Амфитеатрова) . В 1825 г. поступил в КДА, к-рую окончил в 1829 г. со степенью магистра богословия и был оставлен бакалавром при кафедре рус. словесности и гомилетики. С 1835 г. экстраординарный профессор, с 1837 г. ординарный профессор КДА; читал курсы церковного красноречия и всеобщей словесности. В 1837 г. совместно с ректором КДА архим. Иннокентием (Борисовым) (впосл. архиеп. Херсонский и Таврический), проф. И. М. Скворцовым и др. издавал ж. «Воскресное чтение» ; с 1840 г. активно сотрудничал в киевском ж. «Маяк», писал публицистические статьи, художественную прозу, переводил письма свт. Иоанна Златоуста к диаконисе Олимпиаде (К., 1853). «Заметки по всеобщей словесности» А., опубликованные в книге В. И. Аскоченского (С. 42-86), представляют собой конспект курса словесности и содержат во многом оригинальную философию языка, хотя и не без сильного влияния распространенных в то время идей Ф. В. Й. Шеллинга , Ф. Шлейермахера , В. Гумбольдта и совр. А. теории словесности. «Заметки» начинаются с перечисления категорий грамматики, к-рые рассматриваются как результат стремления человека подчинить себе данный ему от Бога язык. Значение слова не как простого средства общения, но как главного орудия мышления человека свидетельствует о Божественном происхождении языка. «Человек стал говорить оттого, что с ним говорил Бог» (С. 49), поэтому слово человеческое первоначально было одно со словом Божиим, истинное употребление слова была беседа с Богом, молитва. У язычников первоначальным словом является поэзия, к-рая, по мысли А., есть «выражение отношений человеческого духа» к Богу. Возникновение письма принесло накопление и систематизацию произведений слова и развитие видов словесности: оратории, философии, истории, юриспруденции, изящной словесности. Курс словесности А. ограничивался, судя по материалам конспекта, поэзией (персид., инд., древнеевр., античной в сравнении с новой европ.) и не затрагивал прозаические произведения, чем отличался от полных курсов теории словесности, преподававшихся в гимназиях. |
| Материал из Православной Энциклопедии под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла ИННОКЕНТИЙ (Новгородов Иван Матвеевич; 1823, Воронежская губ.- 20.05.1868, Казань), архим., ректор КазДА. Род. в семье священника. Окончил Воронежскую ДС, в 1847 г. поступил в КДА, к-рую в 1851 г. окончил со степенью магистра богословия. 24 июня 1851 г. ректором академии архим. Антонием (Амфитеатровым) пострижен в монашество, через неск. дней Киевским митр. Филаретом (Амфитеатровым) рукоположен во иерея. В том же году назначен преподавателем Екатеринославской ДС, вскоре стал инспектором Саратовской ДС. В нач. 1854 г. переведен инспектором в КазДС, 23 сент. того же года назначен ее ректором с возведением в сан архимандрита. Во время его ректорства вызвала резонанс история, связанная с неправомерным использованием средств, выделенных Святейшим Синодом на восстановление семинарских зданий на ул. Воскресенской, сгоревших еще в 1842 г. (с тех пор КазДС размещалась в бывшем здании Казанского ДУ). 31 марта 1864 г. И. был назначен ректором КазДА. П. В. Знаменский в «Истории Казанской духовной академии за первый (дореформенный) период ее существования» дал резко отрицательную характеристику И., к-рый находился в конфликте со мн. преподавателями. В молодости И. заболел туберкулезом, с 1866 г. болезнь усилилась, с нач. 1868 г. И. фактически не руководил академией. Похоронен 23 мая 1868 г. у левого придела храма во имя чудотворцев Ярославских на Арском кладбище Казани. Могила и оригинальный памятник, выполненный в форме аналоя с крестом и закрытой книгой, сохранились. И.- автор неск. трудов по различным разделам богословия, церковному праву, литургике и др. Печатал свои сочинения во время ректорства в академии в ж. «Православный собеседник» и отдельными оттисками. Как правило, работы публиковались анонимно, их авторство было установлено по составленной Знаменским библиографии. Знаменский обвинял И. в том, что он не изучал новейшее богословие, что его труды «отзывались какой-то крайней средневековщиной, формалистикой и скукой». Тем не менее Знаменский отмечал трудолюбие и добросовестность И., отличное знание греч. и особенно лат. языка и патрологии. Его статьи были основаны прежде всего на изучении произведений лат. св. отцов и деяний Вселенских Соборов. Самый обширный труд - «Богословие обличительное» (Каз., 1859-1864. 4 т.) - представляет собой изложение догматов всех основных христ. конфессий, их разногласий между собой. Материал подан без тенденциозности, излишнего обличительного пафоса, в форме, доступной для читателей без специального образования. |
| Разделы портала «Азбука веры» ( 10 голосов: 4.2 из 5) Раифская Богородицкая пустынь. Мужской монастырь Татарстан, Зеленодольский рн, пос. Раифа. Казанская Раифская (в честь преподобных Отцев, в Синае и Раифе избиенных) Богородицкая общежительная пустынь была основана иноком Филаретом в 1613 году при царе Михаиле Федоровиче. Инок Филарет был родом из богатой семьи. Получив наследство, он раздал его нищим, а сам принял монашеский постриг в Чудовом монастыре. Спустя несколько лет он оказался в Казани, где поступил в число братии Спасо-Преображенского монастыря. Городская суета, нарушавшая покой монастырской жизни, заставляла Филарета часто уединяться в леса, окружавшие Казань. Однажды Филарет забрел в одно лесистое место, располагавшееся на берегу живописного озера, где, очарованный прекрасным местом для отшельнической жизни, устроил себе для жилья убогую хижину. Поначалу келья инока стояла одиноко, и только язычники-черемисы нарушали тишину, приходя совершать в это место свои языческие обряды. Но вскоре место, где в посте и молитве подвизался инок Филарет, стало известно казанским почитателям отшельника, которые стали посещать его. Некоторые из них решили посвятить свою жизнь иноческому подвигу и поселились рядом. Так появился на берегу дивного Сумского озера иноческий скит. Первые храмы Раифского монастыря были освящены еще при митрополите Лаврентии. Начиная с 1670 года, когда по челобитной игумена Савватия царю Алексию Михайловичу монастырь получил пустошь над рекой Камой, Раифская обитель стала прирастать лесами, лугами и пашнями. Однако в 1689 году пожар истребил все монастырские строения вместе с утварью. Обитель пришла в крайнее запустение, и только заботой правящих архипастырей Казанских Адриана (будущего патриарха Московского и всея Руси), Маркелла и Тихона III монастырь вновь расцвел. По ведомости о монастырях Казанской епархии 1739 года в обители насчитывалось 15 храмов, считая придельные. Почти все церкви получили вклады от митрополита Тихона и от именитых граждан Казани. При архиепископе Филарете (Амфитеатрове) по проекту М.П. Коринфского вместо ветхого храма в 1842 году был устроен новый. Последними строениями Раифской пустыни были колокольня с надвратной церковью во имя архистратига Божия Михаила и Троицкий собор. |
|
|
